Суть событий - 2011-03-04

С.ПАРХОМЕНКО: 21.03 в Москве, начинается программа «Суть событий», я, Сергей Пархоменко, добрый вечер. Мы каждую неделю обсуждаем произошедшие события, которые стоят того, чтобы мы о них помнили. Почти все значимые вопросы пришли от вас по поводу этого самого «Письма 55», которое было распространено - письма в защиту коррумпированной, сервильной и подобострастной российской судебной системы. Мы поговорим чуть подробнее об этом попозже, но конечно, это основной сюжет недели, сюжет общественной жизни в России.

Но есть и другие сюжеты, о которых меня спрашивают, например, вопрос от «Дантиста из Осло»: «Помнится, после нападения на журналиста Кашина, вы заявили, что в отличие от других российских СМИ будете держать руку на пульсе событий и будете сообщать в каждом вашем эфире о развитии ситуации». «Посмотрите на французов - а вы тупо забыли?» - нет, это вы тупо не расслышали. Я сказал в какой-то момент, что я прекращаю отмечать очередную прошедшую неделю с момента этого преступления, потому что вижу, что следствие остановилось и что все разговоры про то, что кто-то там берет под какой-то личный контроль, в очередной раз оказались разговорами.

Как только волна общественного внимания к этому всему немножко рассосалась, так немедленно все, кто клялись кого-то найти и что-то выяснить, немедленно от этой истории отвалили. Я не нанимался один поддерживать эту общественную волну – это ведь вас самих не интересует, вы благополучно забыли про это, выкинули из головы. С французами все происходит совершенно не так. Я сегодня посмотрел на сайт одного из французских телеканалов - надо сказать, что все французские телеканалы в этом участвуют, не только Третий, полугосударственный телеканал во Франции, который отражает жизнь французских регионов, на котором работали два журналиста, которые в декабре еще 2009 г., то есть, уже больше года тому назад, попали в заложники в Афганистане, и действительно, каждый вечер на этом телеканале и на многих других французских телеканалах, отмечается календарь пребывания этих заложников в плену и последовательно сообщается о том, как идет расследование и как ведутся поиски этих людей. Надо заметить, что не только этих людей, но и сопровождавших их афганцев, о которых тоже не забывают французские коллеги. Но они поддержаны, прежде всего, французским обществом – они не одни. И это, собственно, отличие ситуации, в которой существует французская пресса и российская.

Французы отдают себе отчет – так же, как жители прочих цивилизованных, разумных стран, - зачем им нужна свободная и независимая пресса, которая не стоит на коленях перед властью, они понимают, что это их, в сущности, последняя защита, и это их возможность бороться за справедливость в тех случаях, когда другие способы этой борьбы оказываются исчерпанными.

Российские граждане еще не успели в этом убедиться – тех нескольких лет, которые они существуют без прессы оказалось недостаточно для того, чтобы они ощутили нужду в этом общественном институте. Подождем еще, ничего страшного - это произойдет. Пока просыпаются какие-то первые ощущения, когда совсем уж прижмут, когда к кому-нибудь на бульдозере приедут или откуда-нибудь выгонят, или что-нибудь отнимут - вот тогда выясняется, что неплохо иметь такую защиту в лице свободных СМИ.

Одна из таких историй разворачивается на наших глазах - это событие сегодняшнее, - мой коллега Матвей Ганапольский опубликовал на сайте «Эхо Москвы» письмо, которое ему пришло за подписью Ольги Кузнецовой, где она пишет, что она мать одного из тех детей, в пользу которых будто бы был организован сбор денег во время того знаменитого концерта, где Путин пел публично – он был одет в изящный смокинг и пел про «Блюберри Хилл» в присутствии Шерон Стоун и других прекрасных леди и джентльменов.

Эта самая Ольга Кузнецова, мать Лизы Кузнецовой, 13-летней девочки, палату которой посещала Шерон Стоун и подарила ей своей амулет, - она пишет о том, что, по всей видимости, деньги, которые были поводом для этого концерта, - а механизм этой ситуации мы с вами понимаем довольно ясно, он простой: людям, которые организовали эту самую тоталитарную вертикаль в России, им все-таки иногда хочется выдохнуть – невозможно все время возле дыбы стоять и крутить колесо, натягивать веревки, кого-то мучить, у кого-то что-то отнимать, кого-то сажать в тюрьму и заколачивать бабло. Все-таки жизнь состоит не из этого.

В какой-то момент, как выясняется, начинает хотеться какой-то перемены, хочется, чтобы тебя за человека держали, чтобы какие-то люди тебе улыбались, демонстрировали тебе свое уважение, а не только страх. Оказывается, сколько бы мы ни слушали речи наших больших начальников, из которых можно заключить, казалось бы, что они путают страх и уважение, что они все время пытаются сделать так: пусть нас бояться - значит, будут нас уважать. Но на самом деле они понимают, что это разные вещи, и что между страхом и уважением довольно большая пропасть, и одно из другого совершенно не вытекает.

Так вот хочется, чтобы уважали, улыбались, чтобы держали за человека. И нужно для этого искать какие-то поводы. В свое время был найден повод, было организовано в Санкт-Петербурге благотворительное событие – были званы всякие мировые звезды туда – ровно для того, чтобы большое начальство почувствовало себя некоторое время людьми, чтобы можно было с ними за ручку здороваться, песни петь, стоять на одной сцене, сидеть за одним столом, закусывать, любезничать и кокетничать.

У многих теперь молодые девушки – вы знаете, что это с возрастом довольно быстро и часто происходит, когда пожилая супруга отправляется в турне по монастырям, а тем временем появляется какая-нибудь симпатичная работница шоу-бизнеса в той или иной форме – или спортсменка, или молодая бизнесменка, или что-нибудь вроде того. И этим девушкам нужно что-то демонстрировать, кроме заема на лысине, надо показывать им какие-то свои достоинства. Например, приехала ко мне Шерон Стоун и со мной здоровается - девушки это очень любят, они от этого, - ну, этим девушкам это нравится, они от этого тают, и отвечают пожилым джентльменам взаимностью после этого.

Ну вот, значит, была организована эта история с Шерон Стоун и прочими под видом, как мы понимаем – ну, нужен же повод, - в качестве повода был устроен сбор благотворительных средств на детей, страдающих онкологическими заболеваниями. Все это немножко напоминало по форме знаменитую вечеринку Тельмана Исмаилова - когда он открывал свой знаменитый «Палас-Отель» в Турции, как говорят, самый дорогой отель в мире, и наприглашал туда всяких поразительных и сногсшибательных голливудских звезд. Для него это закончилось все довольно печально, потому что посмотрев на это, говорят, что их превосходительство обиделись и велели отнять у Тельмана Исмаилова Черкизовский рынок.

Вот примерно в том же стиле, только не в турецком отеле, а в одном из питерских, довольно роскошных заведений, была устроена и эта вечеринка. И вся эта история начинает теперь своим «обратным назадом» выползать на поверхность. Выясняется, - если верить автору письма, - понятно, что ей предстоит еще доказывать свои слова, что наши коллеги будут многократно это проверять, понятно, что эта история только начинается, и разбирательство сегодня только стартовало, но пока это выглядит так: «Средства на этом благотворительном концерте собирал некий Фонд Федерации, - пишет Ольга Кузнецова, - который не числится ни в одном списке благотворительных фондов. Он нигде не зарегистрирован, у него нет сайта, о нем никто ничего не знает».

Ну, это не очень хорошо, но мы знаем, что это не трагедия – известно немало случаев, когда люди, частные лица, совершенно самочинно и самостоятельно собираются, начинают организовывать разные благотворительные акции – им для этого никакая регистрация не нужна – по меньшей мере, на первых порах. Потом это оказывается обязательным просто потому, что деньги без регистрации невозможно легально принять, невозможно их легально потратить. Но в целом, если люди честные, достойные, если они своим именем и репутацией отвечают за эту деятельность, то ничего страшного нет, что что-то не зарегистрировано.

Хотя я тут должен обратиться к людям, которые пользуются помощью таких организаций – конечно, важно следить за тем, каков статус той организации, которой вы доверяетесь – если вы не знаете этих людей непосредственно, если у вас нет оснований верить им самим, потому что у вас есть какие-то неформальные способы проверить их честность. В общем, тут каждый должен проявить определенную осторожность и разумность.

Читаю письмо Ольги Кузнецовой дальше. «С того самого момента прошло почти три месяца – ни денег, ни помощи, ни самого Фонда. Наш Фонд «Здоровье и будущее детей», который помогает нам уже три года, обоснованно спрашивает меня – а нужна ли его помощь? Мне постоянно звонят спонсоры Фонда с вопросом, почему они должны давать деньги на Лизу, ведь она теперь звезда, в золоте должна купаться после этого. Какой-то неземной фонд для каких-то собственных целей – где эти деньги, что за этим Фондом стоит, что будет с нашими детьми дальше, если мы до сих пор не можем надеяться на собственное государство, а только на помощь частных лиц?»

Собственно, вот и вся история – человек довольно сбивчиво, захлебываясь - ну, можно его понять, - рассказывает довольно печальную историю. А действительно, что ей теперь делать7 После того, как вся страна видела эту девочку в обществе Шерон Стоун, люди, которые могли бы ей помочь, скажут – давайте мы поможем кому-нибудь , возле кого не было Шерон Стоун. Здесь уже все должно быть хорошо, все в порядке - давайте мы распространим наше внимание на кого-то другого.

Оказывается, что там была просто дутая история, что это все было прикрытием для того, чтобы спеть с Шерон Стоун, все это был повод для того, чтобы потратить чьи-то деньги - понятно, что в таких случаях чаще всего берется приближенный бизнесмен и обкладывается таким неформальным добровольно-принудительным налогом. Так вот это был повод для того, чтобы вытрясти из кого-то немножко бабла и употребить это на этот самый приезд Шерон Стоун и гуляние с ней. Там не только Шерон Стоун, там было довольно много разных других звезд.

В общем, вполне жуткая история – жуткая своим цинизмом, жуткая тем, что вот уже совсем ничего святого. Торговать этим? Когда люди придумывают какие-то организации для охраны природы, для целования в нос леопардов, еще чего-нибудь - в конце-концов, ладно, - захотелось человеку красиво съездить, где-то покататься, на что-то посмотреть - в конце концов, ничто человеческое нам не чуждо - ничего страшного. Ну, будет леопард, не будет, будут киты или не киты, - ничего страшного. Но тут живые дети, больные дети, и обезумевшие от горя родители. Мне кажется, что с этим играть совсем нельзя. Это какое-то последнее дело. Такой ценой устраивать себе вечеринки с голливудскими звездами, по-моему, это стыдная история.

Вообще наши супер-гиганты, политические и экономические, они прокалываются, как выясняется, на мелочах - казалось бы, что с них совсем «как с гуся вода», - ничем их не проймешь, никакие обвинения к ним не липнут, они могут отбиться от любых разоблачений. Но сыпаться начинает на таких бытовых историях.

На даже в Геленджике поднимается вдруг скандал - все видят это совершенно постыдное , вороватое дело, какую-то кровать в шелковых балдахинчиках и завязочках - все это совершенно не вяжется ни с каким образом никого. И такой интерьер имени Дрездена - люди насмотрелись когда-то, на заре своей карьеры, и до сих пор его забыть не могут – как это было красиво, как это все выглядело, и теперь пытаются это все воспроизвести тут, за чужие деньги.

Мы знаем, что история с дворцом, который прозвали «дачей Паутина» - она разворачивается довольно неожиданно, то есть, наоборот, - ожидаемо, но довольно комично и оригинально: нашелся приближенный олигарх, который демонстративно купил эту дачу, и абсолютно понятно, что это совершенно не меняет дела, и принадлежность ее реальная от этого не меняется - это можно оформить хоть на тещу, как это делалось в старое советское время, или на кого еще – на дворника, консьержку, домработницу, а можно на соседнего олигарха. Это такой старый казачий способ.

Но знаете, это помогает от комиссии ОБХСС, которая приедет и будет спрашивать – чья это баня, чей это сеновал? Но в условиях, когда все совершенно очевидно, все просматривается, все передвижения - просматривается движение денег, из космоса просматривается стройка с точностью до каждого кирпича, и появление человека, истинного владельца там, неме6дленно становится известно всем, кто живет вокруг, и рабочим, которые на этой стройке трудятся, и бизнесменам, которые осуществляют поставки на эту стройку – что можно скрыть? Проколы начинаются вот такие, смешные - на этих дачах.

Или история с Михалковым, который был совершенно выше всего, совершенно тефлоновый, ничто его не брало. Но оказалось, что все-таки у этого Кощея Бессмертного где-то есть яичко. Яичко его, - я даже не отказал себе в удовольствии написать это в своем блоге - яичко его оказалось синеньким, оно было положено в ведерко и оказалось прицепленным к крыше его автомобиля - вот, оказывается, чего он вынести не может. Когда его схватили за это яичко, стали тянуть и отнимать мигалку, выяснилось, вот где жизнь Кощеева. И немедленно он начал орать матом в микрофон, немедленно лоск слетел, немедленно отвалилась на пол ряса, которая была на нем надета.

Мы помним чудесные истории про Михалкова, которых ходил с хоругвями вокруг алтаря, изображал из себя насупленного и постного церковного служку, был весь такой благочестивый, исполненный чувства глубочайшего уважения к своим поступкам. И вот этот самый человек матом тоненьким голоском что-то верещит, когда его тянут за это его синенькое яичко, приделанное к его автомобилю.

Думаю, что такие люди со временем могли бы, в пару к известному обществу «Синих ведерок», к организации, к которой я по чистой случайности оказался причастен, могли бы организовать свое собственное обществе - общество «Синих яичек», людей, у которых отбирают злые сограждане эти самые мигалки и не дают им ездить без очереди.

На самом деле, за что идет борьба? - за то, чтобы проехать через двойную сплошную, чтобы дяденька милиционер не наказал – не надрал задницу, - вот и все, вот и мечта этих людей: я буду ездить через двойные, и никто меня не тронет. Все это делается ради этой высочайшей ценности, так эти люди понимают свое достоинство на самом деле. Ни Родина, о которой они так любят говорить, ни вера, ни государь, ни искусство, ни мама, никакие еще важные ценности их не волнуют с такой силой, с какой волнует их возможность ездить по дороге без очереди, и таким образом демонстрировать окружающим свое превосходство.

Остановлюсь на этом месте.

НОВОСТИ

С.ПАРХОМЕНКО: Вторая половина программы «Суть событий». Несколько человек меня спрашивают, каковы мои впечатления от дня рождения Горбачева - ни каковы, поскольку я не был на этом дне рождения, день рождения Горбачева сделался важным общественным событием в Великобритании, где Михаил Сергеевич его устраивал и где пользовался заслуженным, не побоюсь этого слова, поклонением на протяжении уже многих лет, где его труд политический оценен, и вклад его в мировую историю и мировую политику получил достойный отклик в душах и сердцах людей.

Здесь, на родине, где огромное количество людей по-прежнему неспособны понять, как много он для нас всех сделал, и до какой степени мы обязаны своей сегодняшней жизнью и вообще всем тем, что мы ценим в своей сегодняшней жизни, - если мы ценим что-нибудь, а мы ценим, конечно, - куда мы денемся? - до какой степени много среди наших сегодняшних ценностей принесено в нашу жизнь Горбачевым.

Другой вопрос – как. Можно ли это было сделать быстрее, стройнее, в правильном порядке, с меньшими потрясениями, и так далее, лично мне кажется, что если оценивать сегодня масштаб перемен, то то, что произошло на протяжении правления Горбачева можно считать очень удачным и очень мягким развитием событий, с минимальными потрясениями обошлось дело при крушении советской империи. Можно представить себе, как это могло бы быть - давайте5 посмотрим на другие империи, даже существенно меньшие, существенно менее древние, менее значительные, обширные и менее многонациональные - мы увидим, сколько там проливалось крови, сколько было там жертв, сожженных домов, опустошенных земель.

Все6-таки не так это обошлось СССР, хотя и здесь было немало страданий, немало конфликтов и войн. Но все равно, люди разумные и достойные сегодня празднуют и отмечают день рождения одного из самых плодотворных политиков 20 и начала 21 века - Михаила Горбачева. И я тоже пользуюсь случаем, и хоть с некоторым опозданием, но поздравляю Михаила Сергеевича с днем рождения и желаю ему долго оставаться с нами, оставаться в добром здравии и здравом рассудке – что ему сегодня и свойственно.

Я не был на его дне рождении, это было вполне закрытое и интимное мероприятие, так что по этому поводу ничего не могу вам сказать. Другая группа вопросов, которые снова и снова повторяются от вас - это вопросы о так называемом «Письме 55» - о людях, которые поставили свои имена перед, надо сказать, топорным и очень дубово написанным, лживыми и лицемерным текстом о том, что будто бы поднимается какая-то специально срежиссированная кампания, направленная на дискредитацию российской судебной системы.

Понятно, что никакая кампания на свете и никакой злодей, никакой интриган и никакой организатор пропагандистских кампаний не способен дискредитировать российскую судебную систему эффективнее, чем она сама себя дискредитирует. В частности, такими делами, например, как дело Ходорковского, или такими последовательно поступками, как удержание под арестом адвоката Магнитского вплоть до его гибели. Или, еще раньше мы помним историю с Василием Алексаняном, смертельно больным человеком, которого держали просто в виде пытки, в виде способа давить на него и вымогать из него показания, - держали его под стражей.

Или еще раньше мы помним дело Пичугина, одного из руководителей Службы безопасности ЮКОСа, который был обвинен во множестве убийств – обвинен при помощи показаний людей, которые в этот момент находились в заключении, и не просто в заключении, а в пожизненном заключении – то есть, это люди, из которых можно делать что угодно, узлом их завязывать - их жизнь ничего не стоит, никого не интересует – они дадут любые показания, если этих показаний от них потребуют - если уж это не какие-то уж совсем выдающиеся героические личности, готовые пойти на смерть ради правды и ради того, чтобы не оклеветать невиновного. Трудно этого ждать от людей, которые пожизненно сидят за убийства, реально доказанные убийства.

Так вот история с Пичугиным – дело, где неустановленные лица, неустановленным способом, в неустановленное время совершили неустановленные действия, и в результате спрятали неустановленным образом в неустановленном месте неустановленные останки своих жертв, а теперь мы можем твердо заявить, что произошло преступление.

А потом – что очень ценно и важно, - на протяжении многих лет пользоваться этим процессов в качестве, в сущности, единственного аргумента для морального оправдания тех преследований, которые ведутся против Ходорковского, Лебедева и других руководителей ЮКОСа. Ведь ничего на самом деле предъявить в реальности невозможно - как мы видели в недавнем интервью Сечина, где он говорит о том, что - вот повод, по которому мы можем считать справедливым преследование Ходорковского и Лебедева – поскольку они доказанные уголовные преступники. А доказательство заключается в чем? - вот в этом вполне себе сфабрикованном деле. Ясно, что если бы хоть каким-то образом можно было бы - хотя бы за самый, что называется, кончик ниточки, - притянуть туда Ходорковского и Лебедева в реальности к этим делам – это давно уже было бы сделано. И то, что все это остается на уровне слов, - на уровне трепотни про «руки в крови», «по локоть», или теперь уже «по плечи» - понятно, что ничего на самом деле абсолютно за этим нет.

Вот это дискредитирует российскую судебную систему. Российская судебная система вообще-то должна была поднять голос сама, изнутри себя каким-то образом генерировать некоторую волю с тем, чтобы такого рода обвинительные процессы, такого рода позорные эпизоды в своей деятельности каким-то образом искупить, вывести за пределы судебной практики.

Однако российская судебная система это терпит, российская судебная система относится хладнокровно к тому, что в среде российских судей есть те, кто выносил эти постановления. Например, помните чудесная судья, кажется, Савеловского судья – не помню уже, что это был за суд, который выносил решение о том, что недопустима какая бы то ни было критика сотрудников администрации президента РФ, потому что этим нарушается конституционное право президента на отправление его конституционных обязанностей. И таким образом из под какого бы то ни было преследования, более того, из-под каких бы то ни было подозрений и обвинений в чем бы ни было, вообще из-под обвинений, вынималось все, что связано с президентской ветвью власти.

И имеется судья, здоровая и живая женщина, она живет в Москве, среди нас, наверное, где-то покупает сыр и колбасу в одном из супермаркетов, лечит детей в одной из поликлиник, может быть, даже иногда ездит по улицам, по которым мы с вами ездим – женщина, которая положила руку на лист бумаги, в руке держала авторучку, и поставила подпись под этим приговором. И ничто совершенно после этого с ней не случилось – потолок над ней не обрушился, а председатель суда не явился в ту же секунду в ее кабинет, глава этого районного суда, чтобы сказать: убирайтесь вон, я не хочу вас больше видеть, как вы могли, где ваше профессиональное достоинство, это анекдот, вы нас всех опозорили, «я разорен, я разорен» - ничего этого почему-то не произошло. Она продолжает работать в суде.

Что еще вы хотите, как еще вы хотите дискредитировать российскую судебную систему? Но команда, по всей видимости, поступила, документ был написан. Написан совершенно бездарно, ремесленно, и стали собирать людей. Собрали людей третьего, четвертого, пятого ряда - я очень рад. Только одна радостная мысль возникает у меня при чтении этого документа – понятно, что в этом документе основной интерес представляет список «подписантов». И мысль эта заключается в том, что слава тебе, Господи, - там есть буквально две-три фамилии, которые для меня что-то означают. Остальные - это люди, которых я никогда не видел, и надеюсь больше никогда не увидеть.

Мне, надо сказать, и этих хлопот достаточно. Вот Тина Канделаки – я много раз в жизни встречался с ней в разных обстоятельствах, и, наверное, еще буду встречаться и дальше – здесь, в коридоре радиостанции, может быть, на каких-то светских мероприятиях, может быть, на каких-то днях рождениях общих знакомых. Я не очень понимаю, как я буду с ней разговаривать, но в принципе, мне надо ей сразу при встрече задать вопрос - Тина, зачем вы это сделали? Можно в более вежливой форме спросить, например: Тина, как вам не стыдно? Или, например: Что скажет ваша бабушка, когда узнает о том, что вы поставили свое имя под этим подлым документом? У вас же есть родители, они вас учили приличиям? Вообще порядочным девушкам нельзя брать эти слова в рот – которые написаны в этом письме – это совершенно невозможно играть в те игры, в которые вы играете, и оставлять свои подписи под этой мерзостью. Зачем вы это делали? Мне придется ей это говорить. И будет очень неловко, будет странный момент – она будет мяться, отшучиваться, люди вокруг будут с интересом на нас глядеть.

Или, например, я могу где-то встретиться с Владимиром Толстым – отпрыском славного рода. Я не вынес, и в своем блоге написал: «Что, Толстой тоже?». Есть Владимир Толстой, руководитель Ясной Поляны сегодня, человек, о котором за последние годы сказано много хорошего, человек, который очень много сделал для священного места русской культуры, каким является Ясная Поляна. Вопрос – зачем? Что его заставило обменять все то, что он насобирал здесь, в России, за последние годы – я имею в виду репутацию, - обменять на подпись под этим письмом? Что такого за это он надеется получить? Ему, наверное, за это ничего не пообещали – он сам надеется, он что-то такое высчитывает: вот сейчас подпишу, потом пойду, попрошу, скажу, мне дадут.

Но это уже было - это было уже с Калягиным, который ничего не оставил от своей репутации, это было уже многократно с разного рода эстрадными певцами. И кончается все это чем? – необходимостью демонстрировать сиськи, потому что никакой другой возможности поддержать свою репутацию и популярность не остается. Люди теряют ведь не только уважение, но и интерес к людям, которые таким образом поступают со своим собственным именем.

Я пытаюсь восстановить логику людей, которые собирают эти подписи. Они говорят: мы сейчас найдем некоторое количество людей, имена которых будут звучать достаточно громко, мы этих людей заставим подписать это письмо – ну, обманем их, или что-нибудь посулим, или как-нибудь напугаем, - в общем, что-нибудь такое сделаем для того, чтобы они свои имена там поставили, - и тогда другие люди будут на это смотреть с удовольствием, - не с удовольствием, а с уважением, - и проникнутся понимание5м и доверием к этой точки зрения, - вот логика тех, кто затевает такого рода акции.

Я бы хотел поговорить об этом с вами. Сейчас я включаю телефон, и задам вам этот вопрос – как вы оцениваете поступок этих людей? Эти люди сделали то, что сделали для того, чтобы вы прониклись уважением к ним самим и распространили это уважение на ту точку зрения, под которой они подписываются. Мой к вам вопрос – получилось? Вы прониклись уважением? Кажется ли вам позиция, изложенная в этом письме, - думаю, что многие из вас уже хорошо себе представляют, в чем там дело – оно многократно опубликовано, цитировалось, - скажите, - подписи этих людей и присутствие этих имен под этим письмом – оно добавило ли вашего доверия, вашего уважения к этой точке зрения? Мне бы хотелось получить от вас экспертную оценку. Я среди вас хочу провести опрос, можно? Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Дмитрий, Санкт-Петербург. Мне кажется, что все-таки каждый здравомыслящий человек может сам составить свою собственную точку зрения на происходящее.

С.ПАРХОМЕНКО: Но авторитеты для вас есть? Есть люди, которых вы уважаете, к которым относитесь с интересом, вниманием, и вдруг их видите их выраженную точку зрения. Как в данном случае?

СЛУШАТЕЛЬ: В данном случае вы правы – здесь третий и четвертый эшелон. А по поводу Канделаки это действительно странно. Но я хотел о другом спросить - я не очень понимаю, почему большая доля людей, демократически настроенных считает априори, что Ходорковский невиновен, или что приговор неправосуден?

С.ПАРХОМЕНКО: Нет, знаете, так никто не считает априори. Этот процесс шел довольно долго, шел, слава богу, в открытую, огромное количество материалов публиковалось каждый день, в том числе, на сайте Ходорковского – слава богу, процесс шел таким образом, что можно было чохом публиковать прямо подряд все, потому что все это работало на него – публиковать можно было без изъятий. Все это можно было наблюдать своими глазами, можно было видеть, например, что этот процесс полностью противоречит первому процессу, что одни и те же люди организовали два процесса, которые находятся совершенно в оппозиции друг другу – это видно, это легко установить просто по самой формулировке обвинения: в одном случае человек обвиняется в том, что не доплатил налогов с продукции, которая принесла его компании доход, а в другом случае оказывается, что у его компании не было никакого дохода, потому что вся эта продукция была украдена - ну, одно из двух, или одно, или другое. Огромное количество разного рода передержек или просто нелепостей в действиях прокуроров.

Но мы помним замечательные случаи, когда прокуроры зачитывали документы, ссылались на каких-то людей, а потом оказывалось, что люди, на которых они ссылаются это не люди, а почтовые адреса. Оказывалось, что они совсем не ориентируются в цифрах, которые они произносят, и главное что оказывается, что основная логика их обвинений заключается в следующем: коммерческая деятельность является воровством. Попытка получить товар по одной цене и сбыть товар по другой цене является воровством этого товара. И на основании этого люди, которые этим занимаются, должны сидеть в тюрьме - вот как был построен процесс.

СЛУШАТЕЛЬ: Помните, что сказал Путин - вор должен сидеть в тюрьме. Если вспомнить контекст из фильма, в котором это было сказано… Так вам не кажется, что Ходорковский все-таки виноват, но поскольку доказать эту вину не могут, изыскивают такие средства?

С.ПАРХОМЕНКО: А на основании чего считают, что он виноват? На основании божьего озарения, на основании внутреннего убеждения?

СЛУШАТЕЛЬ: Принято считать, что все олигархи наворовали свой капитал.

С.ПАРХОМЕНКО: Дмитрий, я много раз произносил эту фразу - я считал бы абсолютно правильным, если бы Ходорковский, как и другие крупные бизнесмены, были бы судимы за преступления, которые они совершили – я не сомневаюсь, что в их деятельности можно найти огромное количество нарушений – просто потому, что деятельность такого масштаба в ту сложную и противоречивую - хотя бы с точки зрения закона противоречивую, - эпоху, в которой им пришлось действовать, - несомненно, приводила к тому, что выполняя один закон они нарушали другой закон.

Но штука заключается в том, что Ходорковского судят не за это. Если бы кто-то продемонстрировал мне реально – не говорил бы, что у него «руки в крови», а продемонстрировал бы мне то насилие, которые под его руководством, по его наущению, или еще что-нибудь вроде того, - производилось, - я бы смотрел на это с ужасом и уважением. Но я слышу только слова. Я считаю такое «общее ощущение»: «принято считать, что». Вот почему-то Путину «принято считать», что у Ходорковского «руки в крови» - доказать он этого не может, поэтому два раза судит его – один раз за покражу налогов, другой раз за покражу того, с чего эти налоги были заплачены. Это не тот случай на самом деле, на какой непрерывно ссылаются. Непрерывно ссылаются на историю с Меддофом, говорят - вот Меддофа тоже надолго посадили. Мало ли кого надолго посадили? В истории с Меддофом было все доказано скрупулезнейшим образом, была сложнейшая проведена расследовательская работа, в результате которой все до последней копейки было разложено.

И это не похоже на историю с Аль Капоне, которую тоже достаточно часто приводят в качестве примера: вот Аль Капоне был убийца, но поскольку поймать его за это было невозможно, его поймали за неуплату налогов – это была прямо противоположная история. Там речь шла о том, что вся судебная система американская пыталась остаться в рамках закона. Хотелось осудить Аль Капоне «по понятиям», но было невозможно, поэтому его осудили по строжайшей процедуре, поэтому было скрупулезнейшее дело для того, чтобы ни в одной букве закон не был нарушен. И тогда, по этой букве, на этот срок он сел.

Это совершенно не тот случай, что с Ходорковским, когда сам суд, который, казалось бы, был нужен для того, чтобы продемонстрировать торжество законности, оказался в каждом своем дне, каждом выступлении обвинителей, торжеством произошла, в сущности, - и это было видно, это было можно наблюдать там каждый день. При чем здесь предубеждение, Дмитрий?

СЛУШАТЕЛЬ: То есть, я предполагаю, что речь в избирательности все-таки.

С.ПАРХОМЕНКО: речь начинается с избирательности, а кончается огромным сооружением из подтасовок, на чем все это было построено. И главная подтасовка – подтасовка понятийная: всякий капиталист – мироед, поскольку человек покупает по одной цене, а продает по другой цене - значит, он ворует. Давайте отменим коммерческую деятельность в целом, объявим ее аморальной.

СЛУШАТЕЛЬ: Я вас понял.

С.ПАРХОМЕНКО: У нас получился длительный разговор, но вы к важным вещам нас возвращаете, так что по-моему, это все не зря. Но я хочу получить ответ на простой вопрос – вы стали относиться с большим доверием к позиции сочинителя «Письма 55» после того, как увидели под ним все те подписи, которые увидели?

СЛУШАТЕЛЬ: Галина, Подмосковье. У меня знаете, какое резюме?

С.ПАРХОМЕНКО: Ответьте, пожалуйста, на вопрос.

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно, мне добавило это то, что суд так себя дискредитирует, что дальше некуда, а фамилии эти скоро начнут убывать, - как было с предыдущим письмом.

С.ПАРХОМЕНКО: Понятно. Я вынужден прервать вас на этом месте. Это была программа «Суть событий».