Сергей Пархоменко - Сергей Пархоменко - Суть событий - 2007-12-28

С.ПАРХОМЕНКО: 21 час и пять с половиной минут в Москве. Это программа «Суть событий», последняя программа «Суть событий» в этом году. Потом будет Новый год, и будет новая программа «Суть событий». Через некоторое время. Я, конечно, уйду в отпуск в начале года, как и вы все, пропущу, кажется, два раза, две пятницы. Ну ничего. Уж «Эхо Москвы» как-нибудь найдет, чем занять это время. Я просто заранее говорю, чтобы никто не волновался и не мучил здешних ведущих вопросами – куда делся, зачем выгнали, почему так хорошо стало, что нету, или наоборот – почему такой ужас-ужас, что ж нам теперь делать. Все в порядке – два раза не будет программы «Суть событий» в начале года, а потом опять. А тем временем, у нас с вами есть еще час на разговоры в этом году. О чем? Об итогах ушедшего года, конечно. О том, что стоит вспоминать. О том, в чем был смысл и в чем смысла не было. О том, что станет влиять на нашу жизнь впредь, в грядущие годы. Ну, в общем, есть нам о чем поговорить. Ну, мы и будем, собственно, все время программы говорить с нами по телефону 363 36 59. Традиционно… у нашей программы теперь уже есть традиция – она не первый год идет – мы разговариваем в последней программе в году вот так по телефону. Устраиваем такой тур, даже не вопросов и ответов, а каких-то обменов мнениями. Ну и смс, конечно, функционирует обычным образом. 7 985 970 45 45.

«Сергей, куда вы поедете?» За границу поеду, к морю поеду. Поеду в одну чудесную страну в юго-восточной Азии, Андрей, поеду, попробую там немножечко погреться, а то замерз я тут с вами. Да и вам, в общем, желаю. Так, посмотрим, что у нас тут на этом пейджере, который 970 45 45. Полно на нем уже нападало. Камиль из Казани мне пишет: «Уважаемый Сергей, я не хочу поминать покойную Беназир», в слове Беназир делает орфографическую ошибку тем не менее. Знаете, Камиль, а я хочу поминать покойную Беназир. И хочу я ее поминать ровно потому, что я вижу из вашей вот этой коротенькой записки, что вам многое надо еще объяснять. Покойная Беназир стала в этом 54-летнем возрасте – она, по-моему, 53 г.р. была, - стала покойной для того, Камиль, чтобы по возможности никто не обзывал вас больше чуркой, чтобы никто больше не считал, что если вы не едите свинины, молитесь пять раз в день, читаете Коран, хотите в Мекку, чтобы никто не считал вас заведомо скотиной, преступником, тупым животным, черным уродом, вонючим понаехали тут и так далее и так далее. Так что вас, Камиль, это касается впрямую. Вот вы, Камиль из Казани, не знаете, что женщина, которую вчера убили далеко-далеко в Пакистане, она на самом деле посвятила свою жизнь вам, тому, чтобы мир перестал бояться исламских стран, перестал бояться людей, которые верят в аллаха, перестал бы делить людей на «нормальных» и тех, которые верят в аллаха. Она вот этим была занята почти всю свою жизнь. Это ее занятие приняло форму борьбы за власть в Пакистане. Вот если смотреть поверхностно на то, что она делала – она боролась за то, чтобы управлять страной Пакистан. Но по существу это была форма большой гораздо более важной и гораздо более общей деятельности, в которой все было поперек правил, традиций и поперек возможного. Вот она была стопроцентное опровержение фразы о том, что политика – искусство возможного. Политика – искусство невозможного, несбыточного и вообще невообразимого. Женщина, красивая женщина, европейски образованная женщина, женщина либеральных, в лучшем смысле этого слова, в прекрасном смысле этого слова взглядов, женщина со своими твердыми правилами, женщина, тем не менее очень серьезно относящаяся к традициям своей семьи, своего народа, веры, которая несомненно очень важна для этой семьи и для этого народа. Вот эта женщина начинает управлять страной, раздираемой враждою, противоречиями, рознью, ненавистью и так далее. И вся ее жизнь – один огромный проект. Такой вот проект борьбы за несбыточное. За вас, Камиль из Казани. Еще раз скажу – за то, чтобы вас считали человеком те, кто вас человеком пока не считают. Таких много. Вот двоих таких, например, Аракчеева и Худякова сегодня судили и осудили с третьей попытки. Они почему, как утверждает суд, во всяком случае, а он считает, что там были достаточные доказательства этого, - они почему расстреляли трех человек, а одного мучили чудовищно и оставили умирать на дороге. Они думали, что он умрет. Они были уверены, что он умрет, а то б застрелили. Знаете, почему? Потому что они за людей вас, Камиль, не считают. Вас и похожих на вас. А вот Беназир Бхутто была занята тем, чтобы наконец-то как-нибудь это прекратилось и чтобы люди убедились, что они просто разные, и они не должны ориентироваться на некоторые внешние признаки, когда вырабатывают свое отношение друг к другу. Вот что я хотел сказать вам, Камиль из Казани. А кроме того, просто подумайте о том, что вчера убили красивую, умную, изящную женщину, о которой полмира просто мечтало. Вот люди, которые смотрели на нее по телевизору по всему миру, были поражены ее манерами, ее внешностью, ее речью, ее отвагой. Много чем. Даже анекдоты, которые про нее рассказывали, они все равно были анекдотами вот про это. Например, я однажды разговаривал с одним немолодым уже теперь англичанином, который вместе с ней учился. Училась Беназир Бхутто в одном роскошном учебном заведении в Англии. И там, по словам этого моего знакомого, довольно были… ну, дело было в конце 60-х годов, это была эпоха того, что называется «сексуальной революцией»… нравы там были довольно лихие, в этом учебном заведении. Это было учебное заведение не раздельное, не для мальчиков и девочек, точнее – не для юношей и девушек. Совместное там было обучение. В общем, нравы там были очень свободные и царило там чрезвычайно легкое отношение к обязательствам людей друг перед другом, к отношениям полов и всякое такое. Ну вот. И это касалось всех, кроме Беназир Бхутто, которая отличалась невероятной совершенно, необъяснимой твердостью нрава, и заслужила в своем учебном заведении прозвище «Железные Трусы», которое и носила все эти годы, пока училась в этом учебном заведении, потому что ходили легенды о том, как вот совершенно невозможно заслужить ее благосклонность и чего-либо от нее добиться, а от того, что она была совершенно несусветная красавица, об этом, собственно, все вокруг и говорили. Больших таких серьезных принципов была девушка. Потом есть знаменитая, например, одна история про то, как она за один день родила ребенка. Не в том смысле, что она его один день вынашивала или один день его рожала, ничего удивительного в этом нет – она отсутствовала в политике один день. Она носила ребенка, причем многие месяцы никто не знал о том, что она беременна. Она ухитрилась как-то это скрывать и носила такую одежду, что никто этого не замечал. Потом уже, совсем на поздних этапах стало понятно, и невозможно было дальше утаивать. И все ждали, что вот сейчас она наконец прекратит заниматься делом, она куда-нибудь исчезнет, куда-то уедет, произойдут роды, потом она будет заниматься ребенком, сколько-то времени она будет приходить в себя. Вот она позволила себе один день. Она действительно вечером некоего дня исчезла, скрылась от всех своих сотрудников, всех тех, кто за нею следил и наблюдал, и вечером следующего дня она была на своем месте. Уже без живота. А ребенок благополучно в этот момент уже как-то что-то такое пил из бутылочки. Или там сопел где-то там у себя в глубине премьер-министерского дворца, или что там у них? Резиденции. И это тоже, конечно, всех поразило. Что вот таким образом она обошлась даже с таким зовом природы, с тем, с чем, казалось бы, невозможно справиться.

«Да она же платок на голове носила!» Виктор, ну, носила платок на голове. И что? Разве этот платок ее портил? Наоборот, он был, по-моему, чрезвычайно уместен на ее голове. «А почему в свое время эту замечательную красавицу выгнали из родной страны? Почему она туда вернулась? Это еще один вопрос» - спрашивает у меня Ольга. Ну, выгнали ее из родной страны ее политические соперники. Там шла в то время жестокая политическая борьба. Они добились того, что она вынуждена была уехать из страны. Она вела серьезную политическую борьбу. Она была человеком довольно твердым, довольно резким, довольно жестким. Нет никаких сомнений, что у нее было достаточно врагов. Один из ее смертных врагов управляет сегодня Пакистаном. Это Первез Мушарраф, который, конечно, утверждает, что он тут ни при чем, что он тоже борется за демократию и за свободу, и что он тоже светский, разумный и так далее деятель, и что он тут ни при чем, что это все Алькаида. Ну, может быть, это и Алькаида, да. Вполне возможно. Но подозрение все равно лежит на нем. И ему придется довольно много сил потратить на то, чтобы с этим подозрением справиться. Ну вот, это одна тема, которую, конечно, нам нужно обсуждать. Стоит ее обсуждать. Роль отважной женщина в невыносимых, невероятных политических обстоятельствах.

Другая история – это история сегодняшняя. Вот я ее уже упомянул. С Аракчеевым и Худяковым. Это не первое дело такое. Уже было дело Ульмана. Закончилось оно загадочным исчезновением группы Ульмана, собственно говоря, этих самых подсудимых, осужденных, которых до сих пор найти не могут. Вот не могут и все. Очень заняты. Очень сильно заняты люди, которые должны их искать. Они сторожат Наталью Морарь на въезде в Россию. Как-то я так себе представляю, у каждого пограничного столба стоит человек с немецкой овчаркой и зорко смотрит в темноту – не идет ли Наталья Морарь. Или, например, не дезертировал ли из армии лидер какого-нибудь демократического движения, затащенный туда более или менее беззаконно. Или, например, не вышел ли из дому Гарри Каспаров. Вот я ехал сюда в студию сегодня арбатскими переулками, проезжал мимо дома Гарри Каспарова, я знаю, где он живет, мы общаемся, я как-то раз был у него в гостях. Стоят две машины с темными стеклами, с включенными двигателями, сидят там в каждой машине по два обормота и зорко смотрят в темноту – кто идет к Каспарову, кто выйдет от Каспарова. Целое, говорят, управление создано, которое занимается вот этой вот ужасной угрозой. То дочь Шендеровича куда-нибудь утащат, то вот кого-нибудь в армию загонят, то из страны кого-нибудь выпрут, то еще что-нибудь. В общем, креативчик у них пошел. Они как-то стараются, чтобы было разнообразно, живенько так, чтобы вот как-то люди знали, что они все время… как сказал сегодня один мой хороший приятель – чтобы люди помнили, что они не одни в родном городе. Да, они не одни в родном городе. И мы это все видим.

Ну ладно. 363 36 59 – это телефон прямого эфира «Эха Москвы». Ну-ка я проверю, работает ли он. Работает ли он – с ним все совершенно в полном порядке. Пять линий нашего многоканального телефона работают, в полном порядке. 363 36 59. Перед этим 8 495 – если вы звоните из-за пределов России. О, пошли сразу эти самые, как их зовут… рекордисты. Вот один звонил 4637 раз. Знаете что, давайте-ка я сниму эту трубку. Сейчас посмотрим, а зачем этот человек звонит в прямой эфир «Эха Москвы». Сегодня амнистия. Я обычно таких людей в эфир не пускаю. А сейчас пожалуйста. 4638-й раз, когда этот человек звонит на «Эхо Москвы». Алло. Здравствуйте. Я слушаю вас. Вы дозвонились на «Эхо Москвы». Да-да, алло. Так. Так оторопел, что ничего у него на самом деле не получилось. Ну хорошо же, не вышло. Ну попробуйте 4639-й раз позвонить. Сегодня амнистия, сегодня вам можно. 363 36 59 – это телефон прямого эфира «Эха Москвы». Ну-ка попробуем теперь соединить вот эту линию. Алло.

Слушатель: Алло. Здрасьте.

С.ПАРХОМЕНКО: Да, значит, телефон все-таки работает. Вы откуда и как вас зовут?

Слушатель: Я из Москвы, Сергей.

С.ПАРХОМЕНКО: Да, Сергей, здрасьте.

Слушатель: Я хотел вас спросить. Вот вы сказали, что она защищала демократию и все такое. Не кажется ли вам, что… я не апологет Кремля, я не говорю, что вот русские не готовы к демократии, а американцы готовы к демократии. Но в мусульманских странах невозможен светский режим просто априори. Потому что религия такая. И не получится там демократический режим, если не произойдет демусульманизация, что-то такое. Вот такой вопрос. Спасибо.

С.ПАРХОМЕНКО: Спасибо, Сергей. Ну, знаете, я думаю, что не существует никого, кто заведомо к чему-нибудь не способен, в политическом смысле я имею в виду. Конечно, есть люди, которые не способны играть на фортепиано – ну нету у них слуха и все тут. Политика все-таки не относится к такого рода талантам. Так же ровно, как и не существует каких-то стран, которые особенно предрасположены к чему-то такому специально политическому. Но вы знаете, есть знаменитая фраза – тому, кто не пробовал апельсина, никогда не придет в голову его попросить. Вот у нас в России возобладало такое мнение, что поскольку российский народ неспособен участвовать в выборах и неспособен разумно выбирать себе руководителей, то нужно прекратить эти дурацкие эксперименты и решать вопросы о власти таким, я б сказал, сугубо профессиональным, партийным – в том смысле, в каком партия была КПСС – партия нового типа, нового и уникального типа. Таким вот внутрицэковским способом. А я вот, например, считаю, что это примерно то же самое, как ребенку – это не моя метафора, она много раз уже здесь в эфире звучала, она мне просто очень нравится, - так вот, как ребенку, который учится ходить и все время шлепается на попу, наверное, можно ему отрезать ноги – ну, он же не ходит, а неизвестно что, все время падает, все время что-то сшибает, все время за что-то хватается. Давайте отрежем. Не надо, пусть сидит в кроватке, хорошенький такой, без ножек. Он же ходить не может как следует. Вот примерно то же самое. Да, действительно, сегодня – мы видели это во многих местах, и в Пакистане, и в Ираке, и во множестве других, мусульманских, околомусульманских, да и не только мусульманских, а просто диковатых стран. Ну, по-разному идет история в разных местах, с разной скоростью, на разных этапах развития находятся разные общества, разные политические системы. Так вот, на примере некоторых диковатых стран мы видели, что попытка просто механически внедрить там демократические процедуры – такие, которые развелись – я подчеркиваю возвратный характер этого глагола - развелись сами постепенно, движимые некоторыми внутренними причинами и внутренними потребностями, в других, более развитых, зашедших далее в своем развитии странах вот это приводит к каким-то более печальным последствиям. Но это не значит, что не надо предпринимать постепенных усилий. Знаете, Беназир Бхутто, насколько я знаю, никогда не пыталась внедрить в Пакистане стортинг или, я не побоюсь этого слова, бундесрат или еще какую-нибудь форму, калькообразно перерисованную с западной демократии. Она была исламским политиком. Она была внутри исламской политики. И речь шла о более или менее постепенном продвижении. Да, она делала какие-то резкие движения. Одно из резких движений – это ее приезд. Вот сейчас ее как бы посмертно обвиняют в том, что она приехала в Пакистан, там разворошила, растормошила, раздразнила. Ну, обсуждается… Может быть, надо было повременить. Может быть, надо было какое-то время еще понаходиться за границей. Может быть, надо было приехать и уехать. Может быть, надо были приехать и сидеть какое-то время совсем тихо и неслышно. Это вопрос тактики. Я думаю, что в конце концов ей было виднее, хотя и она, несомненно, делала ошибки. Но она была несомненно исламским политиком, работавшим в исламской стране и понимавшим, что эта исламская страна и что ее избиратель – это исламский избиратель. В ней не было такого вот, я б сказал, экстремизма. Люди, которые пишут мне сейчас – «это американский проект», «ее прислали из Вашингтона» - ну хорошо, ну сидите с этой мыслью, что все, что происходит на свете, так или иначе прислано из Вашингтона. Меня вот, например, тоже прислали из Вашингтона. Еще кого? Маму вашу родную не прислали из Вашингтона, чтобы вас родить? Ну вот, так что, я думаю, что постепенные усилия дадут результат и приведут к естественному успеху. Мы ведь исходим из того, что демократическое устройство общества – просто такое устройство общества, которое позволяет самому этому обществу решать свои проблемы, выбирать своих руководителей и определять путь собственного развития, оно является в конечном итоге верным. Оно является в конечном итоге естественным. Просто к нему нужно идти. Вот она и предлагал к нему идти. Еще один звонок попробуем. У нас до новостей три минуты. 363 36 59. Вот человек, который первый раз звонит на «Эхо». Почему бы его не вывести в эфир? Алло.

Слушатель: Алло. Здравствуйте.

С.ПАРХОМЕНКО: Здравствуйте. Как вас зовут и откуда вы?

Слушатель: Меня зовут Георгий. Из Ростова-на-Дону звоню.

С.ПАРХОМЕНКО: Да, Георгий, здрасьте.

Слушатель: Я только недавно начал слушать вашу передачу. Я очень часто слушаю радио. Это единственное радио, которое я слушаю.

С.ПАРХОМЕНКО: Вы грузин, судя по акценту, Георгий?

Слушатель: Да, я грузин.

С.ПАРХОМЕНКО: Отлично.

Слушатель: Хотя очень давно уже живу в России.

С.ПАРХОМЕНКО: Вы не из Абхазии случайно грузин?

Слушатель: Нет, я из Тбилиси.

С.ПАРХОМЕНКО: Понятно. Да-да, извините.

Слушатель: Вам как человеку, который имеет доступ к СМИ не только ОРТ и РТР, я хочу задать такой вопрос. Как вы прокомментируете уровень демократии, не будем идти далеко – на Украине, к примеру, в России и в Грузии? Сравнительно если прокомментировать. Пожалуйста. Три минуты.

С.ПАРХОМЕНКО: Спасибо, Георгий. Ну, про Грузию мне говорить трудно, потому что я там давно не был. Наблюдаю со стороны. И единственные, с кем я имею возможность разговаривать, это с теми грузинскими политиками, которые приезжают в Москву. В том числе мне довелось разговаривать и с Саакашвили довольно долго, в многочасовом я б сказал дважды в составе небольшой группы журналистов. Украину я знаю чуть-чуть лучше, но тоже достаточно плохо. Я бы сказал, что и Украина, и Грузия, их политические системы и их демократические структуры находятся на начальных стадиях развития. Причем в этой фразе, я б сказал, есть два ключевых слова – слово «начальные» и слово «развитие». И та и другая системы развиваются. Они живут. Это вот то самое, про что я говорил сейчас. Вот Киев, например, в котором я был недавно, скажу вам честно, после большого перерыва я был в Киеве, произвел на меня довольно гнетущее впечатление – такого хаотичного, бедного, провинциального города. Скажу откровенно и заранее прошу прощения у всех, кто обидится на меня за то, что я вот про этот замечательный город, мать городов русских и всякое такое, такое говорю. Киев сегодня напоминает Москву 92-го года. Что важно для Москвы 92-го года? Что развивалось? Что начала в этот момент развиваться достаточно бурно, начала просыпаться от сна большевицкого. Вот так же выглядит Киев. С одной стороны, это немножко шокирует – там грязновато, бедновато, хаосовато… особенно, надо сказать, меня поразило дорожное движение в Киеве – это что-то совершенно несусветное, там как-то нет ни единого милиционера, и каждый едет куда хочет и никто не обращает внимания ни на какой светофор. Но оно развивается. Это я уже не про Киев, а про политику киевскую. Давайте я на этом месте остановлюсь. После новостей мы вернемся к разговору и продолжим наши телефонные звонки.

НОВОСТИ

С.ПАРХОМЕНКО: 21 час 35 минут, это программа «Суть событий», ее вторая половина. Мы говорили о Грузии и Украине и о том, какое их политическое состояние производит впечатление и как можно оценить то, что с ними сейчас происходит. И я ответил Георгию, который задал вопрос об этом, что они развиваются. Так вот, я б сказал, что и там и там политики уже многое умеют. Вот шутки шутками, они, спотыкаясь, ковыряясь, ругаясь, становясь посмешищем для наблюдателей нетерпеливых и недалеких, они многому научились. Вот на Украине умеют проводить выборы и контролировать их результат. Контролировать в том смысле, что там трудно фальсифицировать выборы теперь. И никто не скажет, что их последние выборы были фальсифицированы или что на них произошли какие-то радикальные проблемы с доступом кандидатов к разного рода избирательным инструментам во время избирательной кампании - к агитации, скажем, или диалог с избирателями был нарушен для кого-либо из них. Хотя конечно всегда все недовольны, каждый говорит, что его дискриминируют. Тем не менее, когда каждый говорит, ничего, когда без исключения. На Украине умеют не просто проводить выборы теперь, а проводить выборы на многопартийной основе. Умеют создавать партии, имеющие влияние на политическую ситуацию. Такая партия там не одна. Умеют собрать для этих партий деньги. Умеют создавать многопартийные коалиции. Умеют организовывать сосуществования между сильным президентом и сильным премьером в условиях, когда президент и премьер не любят друг друга, а являются политическими соперниками. Это очень важное умение, которое, между прочим, несколько раз спасло такую страну, как Франция, от кризиса. Когда там устанавливалось то, что называется сосуществование, соправление президента с одного политического фланга и премьера с другого. На Украине тоже умеют не без проблем, но кое-как устанавливать такой баланс. Он пока недолго существует, скоро разваливается. Но уже важный навык. Умеют сохранять влияние и за исполнительной и за законодательной властью. То есть умеют поддерживать разделение властей. Многое из этого же можно сказать и о Грузии. Там сложнее – там климат другой, там еще более недавно все это произошло. Там политики достаточно своеобразного воспитания, своеобразной школы политической, своеобразного темперамента. Там, конечно, очень велико влияние криминальных кругов на политику. Там люди хватаются за оружие легче. Для них это естественнее. Но они уже сегодня понимают, что надо выбирать. Там дальше от Европы, то есть дальше от надежды вступить в разного рода престижные и важные международные клубы типа ЕСлушатель: Украина очень надеется рано или поздно стать европейской страной. Грузия понимает, что ей придется ждать долго, пока ее признают частью Европы. И это в какой-то мере расхолаживает, деморализует, лишает одной из задач. Да-да, это важная задача для политиков этой небольшой страны – стать частью, полноправным участником огромного, влиятельного, очень перспективного экономико-политического союза, каким сегодня является Европейский Союз. Так что они развиваются. Они двигаются в некотором направлении. В правильном направлении. Им очень нелегко – они спотыкаются, падают, сбивают себе коленки, рвут штаны. А мы нашему младенцу отпили ноги и вместо этих ног приделали ему два таких каких-то зыбких целлофановых пакета, наполненных нефтью, и вот он на этой нефти как-то так болтается. Не будет нефти или подешевеет нефть или утечет или случится еще какой-то кризис, связанный с этим – и все. Ребенок-то ходить так и не умеет. Он научится когда-нибудь, но выяснится, что все это время он сидел без ног в манеже. Слава богу, у политического ребенка ноги отрастают со временем. Но просто времени жалко. Теряем время. А Украина развивается, Грузия развивается. Они пока отстают от нас. Они позже начали. Но мы вот сейчас стоим на месте, а они нас догоняют. Стремительно. Вот что могу вам сказать. 363 36 59 – это телефон прямого эфира «Эха Москвы», многоканального телефона, с помощью которого вы легко и непринужденно можете попасть в прямой эфир. Я ж говорю, у меня сегодня амнистия – выбираем отважно заслуженного звонильщика на «Эхо Москвы». Алло.

Слушатель: … (автоответчик)

С.ПАРХОМЕНКО: Не, не буду дожидаться соединения с абонентом. Ну вы с ума сошли – вы ж все-таки на радио звоните, причем здесь? Будьте любезны, уж звоните как-нибудь со стационарного телефона, что ли. Это надежнее. 363 36 59. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире. Как вас зовут и откуда вы?

Слушатель: Алло.

С.ПАРХОМЕНКО: Да, здрасьте. Припаркуйтесь, пожалуйста, потому что вы сейчас там впаяетесь в кого-нибудь, впереди едущего.

Слушатель: Я в электричке.

С.ПАРХОМЕНКО: Ах вы в электричке. А шум такой, как будто вы за рулем. Понятно. Нет, в электричке можете не парковаться. Да, слушаю вас. А куда едете, собственно?

Слушатель: Домой еду после работы.

С.ПАРХОМЕНКО: Возле какого города вы в электричке?

Слушатель: Пушкинский район.

С.ПАРХОМЕНКО: Понятно. Ясно. В районе 43-го км.

Слушатель: Да-да.

С.ПАРХОМЕНКО: Отлично. Вперед, я слушаю вашу реплику.

Слушатель: Я хотел бы спросить…

С.ПАРХОМЕНКО: Алло! Да ну что же за невезение такое… Видимо, человек приблизился к Загорску, и немедленно связь отключилась. Ну уж извините. Видно, в электричке все-таки не самый надежный метод связи. 363 36 59. Снимаем вот эту трубку. Алло, я слушаю вас. Алло.

Слушатель: Ой!

С.ПАРХОМЕНКО: Ой.

Слушатель: Это вы?

С.ПАРХОМЕНКО: Это я.

Слушатель: Слушайте, Сергей…

С.ПАРХОМЕНКО: Радио выключите, пожалуйста.

Слушатель: Выключаю.

С.ПАРХОМЕНКО: Вот, выключили. А теперь я вас слушаю. А как вас зовут, скажите сначала?

Слушатель: Светлана.

С.ПАРХОМЕНКО: Да, Светлана. А вы откуда звоните?

Слушатель: Я знаю, что вы Сергей Пархоменко.

С.ПАРХОМЕНКО: А я знаю, что вы Светлана. Откуда вы звоните?

Слушатель: Из Москвы.

С.ПАРХОМЕНКО: Отлично. Слушаю вас, Светлана.

Слушатель: Я бы хотела вас спросить…

С.ПАРХОМЕНКО: Спросите.

Слушатель: А вот что нам делать, простым людям, которые не хотят за Медведева, но и не хотят голосовать за то, что осталось?

С.ПАРХОМЕНКО: Например? А, за то, что осталось. Понятно. За тех, которые остались на выборах.

Слушатель: Касьянов – не тот кандидат, за которого я хотела бы голосовать. Конечно, я за него проголосую, наверное, за неимением вообще всего. Но я не понимаю, вот что мне делать в этой жизни вообще? Я всегда голосовала за «Яблоко».

С.ПАРХОМЕНКО: Светлана, я вот что скажу. Во-первых, вы отдайте себе отчет, что это два разных вопроса – за кого голосовать и что вам делать в этой жизни. Это все-таки не одно и то же. Что вам делать в вашей жизни, этого я, с вашего позволения, не буду вам советовать… ой, опять что-то страшно зашумело, выключите радио, алло, Светлана! так, Светлана, похоже, отключилась. Ну, что ж теперь делать? Будем разговаривать со Светланой в таком вот одностороннем порядке. Так вот, дорогая Светлана, что вам делать в этой жизни, вы решайте сами, а вот насчет того, за кого голосовать… это вы тоже, между прочим, решайте сами. Но мне кажется, ситуация сейчас такая. Мы понимаем, что государственная наша машина построилась таким образом, изготовилась таким образом, что кандидат Медведев будет президентом. И это, в общем, неотвратимо. Сколько он будет президентом, другой вопрос. Каким концов его вынесут из кремлевских ворот, когда он перестанет быть президентом, тоже другой вопрос. Передом, задом, боком… Как будет устроена вот эта вот странная схема с президентом Путиным, по-прежнему президентом Путиным в роли премьер-министра, это третий вопрос. Но его, Медведева, выберут президентом, формально. Ему вручат это удостоверение. На него наденут эту цепь. Будет инаугурационная церемония, он положит руку на что надо и произнесет слова президентской присяги. В этих обстоятельствах голосование является формой демонстрации, формой выражения мнения. Ни один из кандидатов, участвующих в выборах, не рискует оказаться президентом. Ни Зюганов, ни Касьянов, ни Жириновский, ни человек, фамилии которого я не помню и, в общем, запоминать как-то особенно не хочу, поскольку он не имеет никакого значения. Там кто-то есть еще, какой-то тип. Ну вот. Весь вопрос в том, с каким плакатом вы хотите выйти на эту демонстрацию. В какой-то мере это похоже на выборы парламентские. Мне кажется, что вот есть несколько направлений на выборах сейчас. Они, на самом деле, достаточно красноречивы. Вот есть некий коммунистический путь, в начале его стоит человек с плакатиком, с вывесочкой такой и собирает тех, кто собирается «демонстрировать» за коммунистический путь развития. А вот есть либеральная дорога. В начале ее стоит человек, тоже с плакатиком, и говорит: «Сюда, пожалуйста, подходите желающие высказаться за либеральный путь развития России. не за меня, а за либеральный путь». А тут вот стоят любители омыть ноги в чем-нибудь, и каждой бабе по мужику, каждому мужику по бутылке, вот как-то любители такого вот политического бедлама и балаганного цирка, продающегося за 10 копеек направо и налево и нанимающегося на любую политическую работу по первому требованию за первый же гонорар. Стоит в начале человек, Владимир Вольфович Жириновский и говорит: «Кто за политический бедлам и ярмарку, ко мне». Ну и так далее. Присоединяйтесь, демонстрируйте в одном из этих направлений. Спектр-то довольно разнообразный. Понятно, что президентом не будет ни один из них. Голос ваш все равно будет сложен в ту кучку, в которую его захочет сложить Избирательная комиссия. Ну и пусть сложит. Но продемонстрируйте нечто. Ну себе продемонстрируйте, приятелям своим. Детям своим потом расскажете. Но во всяком случае у вас есть сейчас в политическом смысле одно небольшое достояние – ваш голос. Воспользуйтесь им. Скажите этим голосом то, что вам хочется сказать – я за такую Россию или за сякую Россию. Я б даже не обращал особого внимание на физиономию того человека, который держит этот плакатик. Он символизирует некоторое направление, условное. Либеральное направление, коммунистическое направление, политическую прагматику – бабло побеждает все. Ну и так далее. Так что есть из чего выбрать, дорогая Светлана. Я думаю, что вполне можете себе позволить… процедура голосования занимает, если в правильное время пойти, если не попадешь в какую-то большую толпу, занимает полчаса. Вы ж недалеко от избирательного участка живете. Правда? Приходите и проголосуйте. Времени много это не займет. А будет что вспомнить. 363 36 59. Это программа «Суть событий» и я, Сергей, Пархоменко. У нас с вами есть еще предостаточно времени на разнообразные телефонные разговоры. Например, вот такие. Здравствуйте, я слушаю вас, вы в прямом эфире «Эха Москвы».

Слушатель: Здравствуйте, я первый раз наконец-то вас поймала. Слушаю с самых первых дней.

С.ПАРХОМЕНКО: Здравствуйте, как вас зовут?

Слушатель: Елена Алексеевна, Москва. Вы знаете, с тех пор как произошли все эти события, за которыми я внимательно следила…

С.ПАРХОМЕНКО: Какие-какие события?

Слушатель: Те события, которые произошли с развалом страны и так далее.

С.ПАРХОМЕНКО: А что вы называете развалом страны?

Слушатель: Знаете, я немножко хочу другой вопрос. Можно воспользоваться такой редкостной возможностью?

С.ПАРХОМЕНКО: Ну давайте.

Слушатель: Мне очень хочется знать мнение Егора Тимуровича Гайдара по поводу наших дел в стране экономических и его какие-то предположения…

С.ПАРХОМЕНКО: Понятно, Елена Алексеевна. Спасибо большое. Ну, я надеюсь, что Егор Тимурович нас слышит. Он вообще довольно прилежный слушатель «Эха Москвы». Я даже несколько раз получал от него телефонные звонки наутро после своих программ и из этого мог заключить, что он слушает передачу и имеет свое мнение по поводу разных тем, которые мы тут с вами затрагиваем. Так что будем надеяться, Елена Алексеевна, что он вас слышит, и возможность выступить на «Эхе» у Егора Тимуровича Гайдара всегда есть. Он здесь вполне себе желанный гость, как и другие влиятельные российские политики такого или иного направления. Гайдар остается влиятельным российским политиком и влиятельным, уважаемым российским экономистом, несмотря на то, что вроде бы он формально в этой иерархии особо больших постов не занимает, он руководит институтом как будто бы научно-исследовательским. Я думаю, что у него есть много разных мнений по любому поводу, и он с вами поделится своим мнением и об экономическом состоянии страны тоже. Я, во всяком случае, за него говорить не стану. 363 36 59. Это программа «Суть событий», я, ее ведущий, Сергей Пархоменко, а вы – радиослушатели «Эха Москвы», которых я вот так по одному нажимаю мышкой на кнопку на экране и выпускаю в прямой эфир. Алло. Выключите, пожалуйста, радио…

Слушатель: Добрый вечер, я выключил радио.

С.ПАРХОМЕНКО: Да, как вас зовут и откуда вы?

Слушатель: Меня зовут Лидий, как ни странно. Я из Москвы. И у меня вот какой вопрос. Но я б хотел, чтоб вы на него ответили не сейчас, а на будущий год в одной из передач. Меня очень интересует сравнительный анализ такого исторического феномена, как искусственный отбор, который произошел в России и США, в том смысле, что на генетическом уровне из России были изгнаны наиболее активные, наиболее способные. А в США наоборот – так сложилось, что туда приезжали наиболее активные и наиболее способные. И вот в этой связи какие перспективы, соответственно, у нас и у них? Мне кажется, вопрос достаточно сложный, и…

С.ПАРХОМЕНКО: Да, уважаемый Лидий, вопрос достаточно сложный. Но мне кажется, что вы на него уже ответили. А собственно, какой еще вы хотите от меня ответ? Да, я с вами согласен. Действительно, произошел некий отбор в двух противоположных направлениях. Американское государство, я подчеркиваю, последовательно способствовало тому, чтобы люди способные, талантливые, перспективные с разных точек зрения приезжали на территорию США и там имели возможность проявить свои способности. Российское и советское государство наоборот как-то было очень озабочено тем, чтобы не дай бог никто не торчал из ряда. Знаете, что меня поражает? Одна, я б даже сказал физиологическая подробность. Вот вы тоже наверняка можете обратить на это внимание. Вот люди 45-55-летние, такое вот поколение сложившихся, созревших людей сегодня – обратите внимание на разницу в количестве левшей среди наших соотечественников и среди представителей т.н. мира капитализма. Это люди, которые учились в школе, в детском саду и так далее в 60-70-е годы, просто по возрасту это можно вычислить. Я думаю, что физиологически – я думаю, что биологи меня поправят, - наверняка есть какие-то различия в количестве рождающихся левшей. Известно, что это врожденное качество. Я думаю, что примерно одно и то же. Ну, может, есть какие-то различия, но вряд ли заметные на глаз. Так вот – наших всех переучивали, за редчайшим исключением. Потому что ребенок должен держать ложку в правой руке и писать правой рукой. А там… вот это очень важная, на самом деле, вещь – а там тактика была противоположная: родился левшой – будь левшой, ничего страшного. Это же, в конце концов, никому не мешает, что ты держишь ручку в другой руке в классе, в школе. И история с Нобелевскими лауреатами. Как это так, почему такое страшное количество американских Нобелевских лауреатов? На первый взгляд. А, мы знаем – они подкупили Нобелевский комитет. А потом пригляделись повнимательнее – да нет, это ж все не американцы, это ж все приезжие. Этот индус, этот литовец, этот китаец, этот нигериец, этот русский, этот еврей, этот финн. Они все приехали, они не имеют никакого отношения к Америке. Да, они все приехали в одно и то же место. Чего их туда так тянуло? Там потому что специально было устроено для этого, организован был этот естественный отбор. Вы правы, я здесь с вами совершенно согласен.

Слушатель: Искусственный отбор – я имею в виду, конечно, почему я считаю вопрос сложный, может, вас заинтересует и вы когда-нибудь об этом расскажете, - я имел в виду искусственный отбор как выведение новой породы людей. Это не связано с воспитанием. Это связано именно с тем, что у людей…

С.ПАРХОМЕНКО: Я убежден, Лидий, что такой задачи никто не ставит. Евгеникой серьезно никто в мире сегодня не занимается, потому что это неэффективно, потому что это не нужно. Потому что достаточно, как выясняется, людей учить. Кто знал, что среди индусов, живущих в Калькутте в антисанитарных условиях, питающихся бог знает чем, скученных невероятно и болеющих разнообразными экзотическими болезнями, кто знал, что среди них такое количество программистов и математиков? Сегодня Лондон, Нью-Йорк битком набиты индусами на специальностях, которые близки так или иначе к разного рода математическим наукам. Отчего это произошло? Это на уровне генетики, что ли? Ой, что-то такое там у вас происходит за спиной…

Слушатель: Нет-нет.

С.ПАРХОМЕНКО: Ну вот, есть тактика. Никто не занимается генетикой. А люди занимаются иммиграционной политикой, политикой на въезд. И я думаю, что это важный политический фактор, который зрелые политические системы умеют использовать. Они умеют создавать, политики умеют создавать в своих обществах такое отношение к этому, что общество, скажем, этих людей не отторгает, общество не протестует против приезда людей развитых, талантливых и так далее. Дебилов достаточно везде - людей, которые на рефлекторном уровне говорят «понаехали тут», которые на рефлекторном уровне начинают говорить «Он съел мое мясо», «он занял мое место», «он живет в моей квартире», «а кто он такой?», «без него было так хорошо», - да, но одни страны умеют с этим справляться и тратят свой политический ресурс, свои политические навыки, направляют свой политический механизм на то, чтобы с этим справиться. И делают это успешно, между прочим. И приумножают свое интеллектуальное богатство и улучшают породу свою вот таким образом, завозя ценный человеческий материал. А уж как он там потом скрещивается, перекрещивается, женится, разводится, это, на самом деле, не так важно. 363 36 59. Это программа «Суть событий». Смотрите, куда мы уехали. В какие-то поразительные дебри. Но это не я, это слушатели меня туда уводят. Вот позвонил человек с чудесным именем Лидий и задал вон какой вопрос. Интересный, по-моему, вопрос. 363 36 59. Это программа «Суть событий». Мы с вами в прямом эфире «Эха Москвы», и мы с вами не одни в прямом эфире. Вот, например, наш слушатель вот этот тоже с нами в прямом эфире «Эха Москвы». Да, я слушаю вас. Как вас зовут?

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Александр. Я родом из Сургута. Как-то вам даже звонил. Я в Петербурге живу несколько лет. И вот за времена Путина, знаете, со мной произошли чудесные вещи здесь. У меня буквально за два года обокрали квартиру, у меня украли деньги в отеле, где Клинтон останавливался…

С.ПАРХОМЕНКО: Ужас как вам не везет… Но вы, наверное, ходите с очень оттопыренными карманами и привлекаете к себе раздражение.

Слушатель: …у меня угнали Тойоту Камри. Кроме того, бизнес, которым я хотел заниматься изначально, рухнул, потому что въездной туризм просел, и очень хорошо. При этом у меня западное образование. Я в таком положении… Хорошо, а что делать? У меня дорога на Запад, и человек рукой показывает – «Давайте туда, ребята, отправляйтесь». И другой вопрос – что радикально делать, когда действительно 95% людей, с которыми мне приходится общаться в Петербурге, абсолютно не могут связать действия президента, который во главе страны в течение 8 лет, с их реальным положением? А при этом все жалуются друг на друга…

С.ПАРХОМЕНКО: Да, Александр, это важная очень вещь. Действительно, я б сказал короткая память и исключительная близорукость, когда действительно наши с вами соотечественники не склонны связывать то, что происходит с ними, с событиями, которые происходят на некотором отдалении, которые происходят в политике, даже в политике местной, муниципальной. Даже тут они почему-то разделяют эти две вещи и поразительным образом с одной стороны традиционно ненавидят начальство, с другой стороны как-то традиционно соглашаются с этой пропагандой очень легко, как-то идут навстречу этой пропаганде, которую это же самое начальство среди них проводит, развивает. Что касается того, что вам теперь делать и как жить дальше – во-первых, по-моему, как-то вы зря так вот жалуетесь. Вот у вас машину украли Камри – у вас же, наверное, есть…

Слушатель: А, еще – естественно, страховая компания задолжала 50% под предлогом того, что потом через суд вернут…

С.ПАРХОМЕНКО: Минуточку. Александр. У меня есть к вам вопрос. А вы так и живете без машины?

Слушатель: Сейчас да. И вы знаете, на самом деле это удобно стало. Я предпочел на половину страховки, которую получил, купить профессиональную камеру и делать хорошие фотографии. Мне это больше удовольствия доставляет.

С.ПАРХОМЕНКО: Понятно. Но я почему-то не сомневаюсь по вашей интонации, по тому, как вы об этом говорите, что если б вы захотели купить себе машину, вы б ее купили, новую. Правда же?

Слушатель: Все-таки лучше… знаете, почему иностранцы, которые в Питере живут, предпочитают пользоваться такси…

С.ПАРХОМЕНКО: Ну понятно. Я, в общем, к тому, что вас почему-то эти события как-то не вышибают из седла. У вас пропадают деньги – вы зарабатываете следующие. У вас грабят квартиру – вы восстанавливаете награбленное. Потому что мне так кажется, что вы чем-то заняты в жизни, правда? Вы не сидите и не горюете. У вас есть какое-то занятие. И вы энергично этому занятию предаетесь. Ну вот у меня почему-то такое ощущение.

Слушатель: В Америке я был и не раз. Наверное, там будет там скучно. Последний раз я там года три назад был – я понял, что наверное постоянно я уже не смогу там находиться, потому что нужен адреналин.

С.ПАРХОМЕНКО: Понятно. Ну что, Александр, спасибо вам. Во всяком случае за… при всем том, что вы нам тут рассказали, за некоторый заряд оптимизма, которого вы добавили. Ну вот, видите, получилась программа такая, какая-то сугубо разговорная. Ничего такого особенно глубокого мы с вами не изучили за это время. А так, поговорили в свое удовольствие. Ну что же, это была программа «Суть событий». Она была с вами весь год 2007-й. Год кончился почти. А в 2008-м мы продолжим. Я надеюсь, каникулы пройдут хорошо и новый год вас порадует. Это же самый лучший праздник. Правда? Счастливо. Это был Сергей Пархоменко, программа «Суть событий» на радио «Эхо Москвы».