Сергей Бунтман - Суть событий - 2007-10-12

С.БУНТМАН: Добрый вечер, Сергей Пархоменко сейчас отправился во Франкфурт по своим издательским делам. И я его заменяю. Так что вот, заменяем маски. И буду с вами два часа, потому что меньше чем через час мы с Василием Уткиным обсудим дела футбольные. А сейчас дела общие. Самые общие. Всевозможные. Конечно, никакой передачи Пархоменко у меня не получится. Вы мне будете задавать вопросы, я на них буду по мере сил и возможностей отвечать.

Очень много вопросов здесь было в Интернете про признание американским Конгрессом, вернее, его комиссией, геноцида армян, что повлекло за собой отзыв посла Турции для консультации и охлаждение отношений. Конечно, почему, здесь говорят – задобрить Армению в преддверии того-сего пятого-десятого… Не знаю. А французский парламент чего тянул? Там столько армян живет. Они бы уже давным-давно приняли, даже не при пятой, и при третьей, при четвертой республике постановление, что признают геноцид армян. Дело в том, что это одна из самых суровых страниц 20-го века, и она послужила основанием для мрачного, для дьявольского, я б сказал, оптимизма – для Гитлера, который считал, что вот как забыли армян в 15-м году, так забудут и все – евреев, Холокост, безобразии нацистов на всех оккупированных ими территориях. Но оказывается, что и то не простили, и это, в конце концов, не забыли. Мне кажется, что пока в этой проблеме, которая существует скоро вот уже сто лет, и проблеме выяснения всех подробностей, пока сама Турция ясно не выскажется, ничего не будет. Не будет ни нового Европейского Союза, более широкого, включающего Турцию, распространяющегося на некоторую часть Азии, не будет и абсолютно ясных отношений в мире. Кажется, что такая мелочь по масштабам чудовищного и убийственного 20-го века, но нет. Нет, не забывают. Не думаю, что это связано с сиюминутной конъюнктурой. Сиюминутная конъюнктура не позволила бы администрации Буша, как говорят, дать пинка своего сильнейшему союзнику на Среднем Востоке. Нет, так не получается. Значит, чем-то еще занимаются…

«Простите, почему вместо Сергея Пархоменко мы слышим внеочередной «Денек»? Ольга, потому что у нас так получилось, что не совсем ясно было, кто заменяет, и в конце концов заменил его я, Сергея Пархоменко. Так. Светлана Ивановна, я не читал во вчерашней «Новой газете» статью Бориса Немцова, так что не могу с вами ее обсудить. Давайте не по статьям, не по серьезным и сатирическим, юмористическим, каким-то другим, которые тут предлагают обсудить, а давайте мы обсудим события. Потому что суть не суть, а вот события мы оцениваем.

«Может ли Турция признать геноцид буров на юге Африки?» Если он был и если Турция посчитает это для себя нужным и мировым событием, и если он был в таких масштабах и так скрывались и отрицаются события англо-бурской войны, то, что вы имеете в виду, в вечном таком дуалистическом раже… а почему не могут взаимно обвинить в повешение негров и других лиц друг друга? По-моему, не в этом состоит суть событий и история. «Сергей, как это получается, что согласно опросам половина населения России ничего не знает про 37-й год? Мы имеем шанс по своему незнанию все это повторить, а скорее всего, именно так и будет». Не знаю, будет ли скорее всего именно так, но странные, кстати говоря, вещи. Я не совсем согласен, что именно про 37-й год мало говорили последнее время. Наоборот, мне показалось, что очень во многих случаях концентрация внимания и государственных каналов, и тех фильмов и сериалов, которые по ним шли, как раз я обратил внимание и обсуждал со многими коллегами, что, может, не очень внятно, но речь шла постоянно шла о том НКВД, о тех репрессиях, о том, что мы это все давно преодолели, и нынешний чекизм - совсем другое. Была такая тенденция примерно два года – отмежеваться от этой части истории, признать ее условно ужасной. Причем «условно» - в прямом смысле слова, поскольку это было сделано очень часто завуалировано, очень часто полунамеками, понятными тем, кто об этом очень много читал или пережил или в семье у кого переживали. Настойчивого выметания террора сталинского из сознания… выметания в каком смысле – не факта его, вымывание его, а вот выметания оправдания террора, которое существует до сих пор. И это я прекрасно вижу у нас на экране. Я напомню, что у нас за экран: + 7 985 970 45 45, и телефон прямого эфира – 363 36 59. «Как вы думаете, не собирается ли мир покончить с собой?» Дорогой дед Пихто, об этом мир думает с тех пор, как он существует, так что…

Ничего плохого с Пархоменко нету. Он вернется из Франкфурта, с книжной ярмарки, самой известной в мире, и будет с вами обсуждать события. «Хотелось бы услышать ваше мнение по поводу событий в Грузии и заявления Окруашвили, в том числе о гибели Зураба Жвания, потом отказ от своих слов и наезд на Бадри Патаркацишвили». Марина Анатольевна, вот как только арестовали Окруашвили, мне показалось, что это огромная ошибка, и что это, если не начало, скорее не начало, а продолжение уже – продолжение очень больших антидемократических действий президента Саакашвили. Это пошло политиканство, очень серьезное и очень мрачное политиканство, и это мне страшно не нравится. Мне Грузия нравится, и поэтому мне вот это не нравится. Отказ был очень странный у Окруашвили, в связи с нашим предыдущим вопросом и разговором. Очень напомнили мне эти признания. Большая интрига, столкновение интересов, столкновение денег очень больших, и роль Патаркацишвили там немалая – он ведет свою игру. Он вернулся в Грузию, он приехал в Грузию, он отказался от нескольких должностей, которые другие у него отняли. Дело в том, что в отличие от Украины там все опять ушло под ковер. И вот это чрезвычайно грустно. Георгий из Петербурга: «Был ли Октябрьский переворот преступлением перед народами России и государственности?» Что было 70 лет назад? 70 лет назад был 37-й год. А 17-й год – преступлением был ли перед народами России? Как вам сказать… революция… Сам по себе факт революции, факт государственного переворота… вы судите по последствиям, по тому, что это было – чрезвычайно нездоровая страна, в которой власть переходила из одних рук в другие, страна, разрушенная очень сильно… не разрушенная, а уязвленная войной очень сильно войной, а впоследствии разрушенная Гражданской войной. Я б сказал, что та организация, Коммунистическая партия всероссийская, всесоюзная, потом КПСС и ее боевой отряд – НКВД, вот здесь нужен процесс. За то, что они сделали. Потому что недостаточный успех нацистов, например, на выборах 32-го года, 33-го, начало их не был, скорее всего, преступлением. Конечно. А вот узурпация власти в какой-то степени уже преступление против тогдашних законов. Можно назвать это революцией последствиями ее было притеснение и немецкого народа, и народов Европы всех. Вот это уже преступление. И оно как раз судилось.

«Непонятно, почему современной Турции невыгодно признать геноцид, произошедший в начале века и при совершенно другой власти, за который нынешняя ответственности не несет, не является преемственностью?» Мне кажется, что здесь очень большой политико-психологический феномен. Очень многое на чистоте турецкой истории 20-го века, на ее поступательном движении как раз и строится вот именно турецкая государственность, которая в таких муках была создана, утверждала себя, которая подвергается многочисленным нападкам в среде т.н. имперцев и исламистов, тех, которые с разных сторон атакуют наследников Мустафы Кемаля. Основополагающий миф – частота, и отрицание геноцида – основополагающий миф современной Турции. «Я так и не понял, как можно участвовать в списке непартийным при запрете блока? Может, тогда блокерам просто войти в этот список?» Очень сложный закон. Это возможно, это разрешается законом. Блоки не разрешается делать, то есть слиться нескольким партиям. А лично может в список войти кто угодно, человек, поддерживающий, потому что в разных партиях, кстати, формально разные членства, между прочим. «По какому праву депутаты-единороссы опять кромсают Конституцию, в частности статью третью, где записано – «Высшей и непосредственной властью народа является референдум и свободные выборы. Сергей из Барнаула». Задаете много вопросов. Конституция со всех сторон уже обгрызена, как те знаменитые бумаги, которые потерялись в Одинцове – мыши съели. Вот так же Конституцию нашу подъедают с вами. Так. «КПСС во главе генсека…» - непонятно. Аркадий, я не читаю «Литературную газету». Эту газету я просто не читаю. В ней нет ничего. Это, может, мой такой извращенный взгляд, но в ней нет абсолютно ничего, что могло бы привлечь мое личное внимание. По долгу службы мне ее читать не надо, потому что в ней не содержится информации, ценной для тех передач, которые я веду.

«Объясните, какие права и обязанности несет двойное гражданство». Причем тут это? «Побойтесь бога – не надо претендовать на его роль всемогущего судьи. Помните, что в 17-м году…» А кто претендует, Виктор? «…на территории страны были интервенты, и страна могла лишиться своей независимости, и неизвестно, как сложилась бы судьба отечества. Многие даже реакционеры отмечали, что роль большевиков – в том, что они спасли отечество». А я разве сказал, что сама по себе революция – преступление? Режим, который она создала, вот как вы говорите, защитив от интервентов, который она создала внутри страны, режим этот, наверное, подвергается суду, и очень серьезному должен был бы подвергнуться. Так. «Меня беспокоит явный отказ от приоритета мозговой деятельности в мире». Дед Пихто, вы занимаетесь, наверное, очень серьезными вещами, я так думаю, размышлениями над судьбами человечества. Но давайте это делать порознь вот в этой передаче. Я бы так вас попросил. Несколько звонков еще. Новости у нас есть? Есть новости. Значит, до новостей мы с вами несколько звонков примем. Напоминаю, что телефон у нас - 363 36 59. Алло, добрый вечер.

Слушатель: Добрый вечер, меня зовут Ирина Николаевна.

С.БУНТМАН: Откуда вы нам звоните, Ирина Николаевна?

Слушатель: Я звоню из Красногорска.

С.БУНТМАН: Да, пожалуйста, я вас слушаю.

Слушатель: Я хотела бы тоже задать вопрос. Вот у нас всегда говорят о том, чтобы молодежи давать такую возможность – и учиться, и работать, и в Конституции у нас это тоже не запрещено. Но к сожалению, я столкнулась с тем, что наша дочь учится на дневном, и когда она, проучившись сейчас в данный момент три года, сейчас на четвертом курсе уже находится, и написала заявление с просьбой, чтобы на один месяц предоставили возможность не посещать лекции, но при этом сдавать экзамены, мы столкнулись с совсем другой ситуацией…

С.БУНТМАН: Но это зависит от учебного заведения.

Слушатель: Но вы знаете, дело в том, что даже в данный момент – сегодня я разговаривала с лекторами – ребенка просто оклеветали в том, что показали 20 зачетов и экзаменов, то есть как будто она не сдавала, эти вот хвосты. При всей этой ситуации, с таким подходом, когда постоянно говорят про индивидуальный подход, дать возможность детям учиться…

С.БУНТМАН: Простите, это конкретная ситуация, из которой надо выходить. Надо бороться за свои права. Если доказуемо, что все было сдано, надо это доказывать, что ж делать-то? Надо бороться.

Слушатель: Надо бороться, но я ваши передачи всегда слушаю. Вы же тоже… вы понимаете, это вопрос молодежи… приглашение деканов… понимаете?

С.БУНТМАН: Но все вопросы разные. Это только бредовая идея Комитета по делам молодежи с товарищем Якеменко, а все ситуации разные. Извините, сейчас я просто попытаюсь объяснить. Ситуации разные. Вот ситуация в вашем учебном заведении одном, третьем, пятом, десятом. Слава богу, она разные. Есть общие законы, есть у каждого свой Устав. Если клевета, как вы говорите, значит, надо доказывать обратное. Значит, надо бороться за себя. Почему мы так не любим бороться за свои права? Вот надо за них бороться. То, что вы сказали, это правильно. Хорошо, обратим наше внимание, но судя по всему, история такая многоступенчатая и достаточно сложная, что надо посмотреть, что там происходит, и задать конкретные вопросы лицам, которые за это ответственны. Вот так сухо скажем. Потому что нельзя обобщать – вот какая у молодежи существует проблема. В другом вузе – другая. У другого студента – третья. Работа - общие есть проблемы, есть конкретные проблемы. Возможность и невозможность работать. Есть возможность работать во многих разных местах, и совершенно спокойно студенты работают. Значит, что-то еще произошло. В этом нужно конкретно разобраться. Сейчас 21.30, вопросы накопились. Я почитаю, что вы здесь написали, какие смски, а потом мы еще поговорим по телефону с вами.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Мы продолжаем наш разговор с вами. Для смс телефон - + 7 985 970 45 45.Телефон прямого эфира – 363 36 59. Ну вот смотрите – вот был у нас вопрос об учебных заведениях и проблемах молодежи. Дмитрий из Нижнего Новгорода взял да написал: «Ситуация во всех т.н. учебных заведениях одинаковая. Цель всех этих заведений – выколачивание бабла». Дмитрий, вы поняли, что вы написали? Ну вот такого обобщения вы хотите ситуации в учебных заведениях? Такого обобщения вы не получите – это прерогатива Дмитрия. Я не буду у него отнимать. Сергей из Барнаула, зачем вы прекращаете задавать вопросы? Задавайте. «Администрация Буша дала пинка не Турции, а комитету Конгресса за эту дурацкую кем-то оплаченную резолюцию». Администрация Буша никакого пинка Конгрессу не давала, потому что нету у администрации Буша такой коленки, которой она могла бы дать пинка. Это турки просят, чтобы администрация Буша дала пинка Конгрессу, чем проявляет незнание ни ситуации, ни процедуры. Слушаем телефон. Вот у нас есть телефон замечательный. Алло, добрый вечер. Алло.

Слушатель: Алло, добрый вечер.

С.БУНТМАН: Добрый вечер. Как вас зовут? Откуда вы нам звоните?

Слушатель: Анатолий, республика Коми.

С.БУНТМАН: Да, Анатолий, я вас слушаю внимательно.

Слушатель: Я вот что хотел сказать по сложившейся ситуации в стране. Вы знаете, я во всем, честно говоря, обвиняю народ. Вот тут как бы прозвучало такая фраза, что он не помнит 37-го года – вы знаете, действительно, такое ощущение, что ему ничего не надо. Он ничего не помните, он не хочет анализировать…

С.БУНТМАН: Вы помните? Вы знаете, что такое 37-й год?

Слушатель: Конечно.

С.БУНТМАН: Вы помните.

Слушатель: Да.

С.БУНТМАН: Ваши знакомы помнят?

Слушатель: Ну, где-то так, может быть, отдаленно…

С.БУНТМАН: Вот понимаете, когда говорят «народ», я перестаю что бы то ни было понимать. Понимаете?

Слушатель: Скажу более четко – агрессивно послушное большинство. Вот оно. Вот понимаете, ему ничего не надо. Его не интересует Ходорковский. Вот пока еще хватает на какие-то свои расходы, что-то зарабатывает там, ему хорошо, комфортно.

С.БУНТМАН: Я понимаю. Я вас понял. Я понял, что вы хотели сказать. Спасибо. Дело в том, что да, конечно, можно говорить, встать в такую позу и обвинять народ. Раз эти люди в большинстве своем не помнят и не знают, от зубов не отскакивает, значит, государству с его огромными средствами совершенно ни к чему делать так, чтобы люди это помнили. Значит, оно не заинтересовано. В каких-то вещах заинтересовано. 45-й год, 9-е мая – что такое, все знают? Потому что это огромнейшее событие? Да. Не говорили бы о нем столько, постоянно, и каждого 9-го мая не были бы такие, иногда адекватные, иногда неадекватные церемонии по этому поводу и разговоры, не помнили бы. Значит, не нужно. Вот и весь рассказ. Так, слушаем телефон. Алло, добрый вечер. Алло.

Слушатель: Алло.

С.БУНТМАН: Да, как вас зовут?

Слушатель: Добрый вечер. Александр, Москва.

С.БУНТМАН: Да, Александр, я вас слушаю.

Слушатель: Извините, я бы немножечко хотел по вашей реплике, которая последняя прозвучала. Можно, да?

С.БУНТМАН: Да, конечно.

Слушатель: Спасибо. Мне кажется, что Россия уже и так до таких пор была унижена, ну, при Ельцине и так далее…

С.БУНТМАН: А чем была Россия унижена?

Слушатель: На нас смотрели все свысока, смеялись…

С.БУНТМАН: Кто вам сказал, что над нами смеялись?

Слушатель: Помните, как Ковалев прослушку отдал? И так далее и тому подобное. Ну это неважно. Не главное. Я считаю, что напоказ такие произведения искусства, извините, выносить, ну, это уже, по-моему…

С.БУНТМАН: А вы понимаете, что сейчас, после заявления господина Соколова, над Россией хохочут?

Слушатель: Да, я понимаю. Но мне кажется, что проще было разрешить гей-парад в Москве, чем типа целующихся милиционеров…

С.БУНТМАН: А вы видели, вы знаете, откуда это происходит, эта штучка смешная?

Слушатель: Целующиеся милиционеры?

С.БУНТМАН: Да. Не знаете?

Слушатель: Ну это наши, наверное, авангардисты, занимаются…

С.БУНТМАН: Не знаете, все. Не знаете. Значит, это повторение знаменитой фотографии, которая прошла по всем, - «Целующиеся констебли». Чопорная Англия удивлялась очень сильно. А им объяснили, чопорным англичанам, что это такой выкрик и хулиганство такое, которое означает, что добрее надо друг к другу относиться. Наши решили повторить. С той же целью – что добрее надо друг к другу относиться. Спросите – нравится ли мне искусство такое: не знаю. далеко не всегда. Не дело господина Соколова – указывать, что хорошо, что плохо. Это первое. Второе – Россия была унижена. Россия была унижена – это басня, которую сейчас очень любят рассказывать в подтверждение того, что Россия встает с колен. Для того, чтобы Россия вставала с колен, нужно внушить всем, что она стояла на коленях. Россия не стояла на коленях. Такого благожелательного отношения к России и внимательного, как, скажем, до 94-го года, с 91-го, я не помню, ни до ни после. Когда Россия стала вставать с колен якобы и пошла завоевывать Чечню, подавлять и антитерроризировать, то задумались. Когда прошли… Ну и с 93-го еще года задумались, но простили – подумали, что вот, мало ли, выправит, может быть. И дальше по нисходящей, с многими вывертами. И эта нисходящая продолжается. Кто вам сказал, что Россию стали больше уважать? Из-за того, что у нас погромили средства массовой информации, что у нас Конституция и выборы, как шагреневая кожа – с каждым днем, смотри, на миллиметр, еще на миллиметр сузилось поле волеизъявления людей. Из-за чего стали уважать больше, как вы думаете? Из-за криков и бухания кулаком по столу, которые в большинстве случаев, эти внешнеполитические акции России, оканчивались ничем, а когда и позором, как на Украине? Из-за чего стали больше уважать? Из-за того, что цены на нефть большие, а у нас ее много? Какое ж это уважение? Это не уважение называется. Это надутость, нежелание разговаривать. Были, конечно, и удачные и достойные вещи. И есть они. И, кстати, есть они и в свободном искусстве. И то, что господин Соколов - не заведующий искусством, а министр культуры, у которого совершенно другие обязанности, а не говорить, что достойно, что недостойно. Вот то, что он говорит, недостойно России абсолютно, и посмешище. Так. «Фото Брежнева, целующегося с Хонекером – прямо как…» А, ну что вы, это же подлинная фотография – Брежнев, целующийся с Хонекером. Что вы? Вы знаете, Даррелл говорил, когда он занимался программой в Советском Союзе экологической очень большой, он написал у себя в дневнике, что здесь люди очень напоминают греков, а он вырос на Корфу и очень хорошо знал Грецию, - ему напоминают греков: они очень темпераментные, много говорят и обожают целоваться. И он сказал – я за две недели перецеловал столько мужчин, сколько Оскар Уайльд не перецеловал за всю свою жизнь. Это его воспоминание о Советском Союзе. Так. Дмитрий из Нижнего Новгорода, ваше заявление я горячо не разделяю – о том, что все учебные заведения выкачивают бабло так называемое, о том, что все люди – козлы. «Турция не признает: признать геноцид – значит, вернуть армянские земли. Гришка-армянин». Да нет, Гришка-армянин, я думаю, что Армения и не претендовала бы никогда, по разуму, так скажем, на территории какие-то. Здесь важно признать факт. Так. интересно – Вадим из Вологды: «А почему сейчас в передаче перед вами сказали, что Колумб был итальянцем, когда он был португалец?» Значит, роман – это не источник, Вадим из Вологды. Он был генуэзец, происхождения сложного, но родился он в Генуе. Так. «Если нашему населению хочется быть стадом, зачем вы ему мешаете?» Потому что планида такая – мешать быть стадом. Потому что в сущности оно не стадо, население, как вы изволили выразиться. Население – это вы, я, мы с вами, все кто звонит, все кто пишет, и многие-многие другие. А это удобная штука для власти – якобы добренькая власть. А народ не хочет. А народ не хочет помнить, а народ не хочет думать, а народ не хочет выбирать никого. А народу заплатишь – он бандюка выберет. Как у нас выборы губернаторов отменяли. Мне очень не нравится вот это презрение. Да, у меня много вопросов к нам самим – как мы не умеем то-то делать, мы, мы, мы… как мы не умеем это делать, как люди быстро отказываются от завоеванных очень интересных вещей, не умеют бороться за свои права. Но вот презрение и снобизм вовсе далеко не всегда достойных этого людей, вот это меня очень раздражает, мягко сказать. Так, слушаем наш телефон. 363 36 59. Дальше. «Уго Чавес выпустил свод CD. Эдуард из Пензы». Я не понял – кто тоже выпустит? Если вы имеете в виду президента, я не знаю. Наверное, вряд ли. Ну не все же CD, DVD - есть много других интересных приемов. Алло, добрый вечер.

Слушатель: Добрый вечер.

С.БУНТМАН: Да, как вас зовут?

Слушатель: Кирилл меня зовут.

С.БУНТМАН: Так, я вас слушаю очень внимательно.

Слушатель: Про армян все всё уже знают. И все согласны.

С.БУНТМАН: Ну кто ж все согласны?

Слушатель: Это очень жестокая вещь, эта история. Почему я ни разу не слышал у вас на радиостанции о геноциде понтийских греков? Та же самая почти что история.

С.БУНТМАН: Обязательно будет. Вы знаете что…

Слушатель: Будет, да?

С.БУНТМАН: Конечно, будет. Спасибо, что вы напомнили. Значит, так. Вот насчет греков – вы сейчас наступили на еще одну мозоль. Я вам сейчас просто коротко скажу, что обязательно будут эти передачи, потому что история с истреблением греков в разных местах мира и в 20-м веке, она тоже очень тяжелая. И это было и во время Греко-турецкой войны. И вот одна из страшнейших, мне кажется, как сказать… исторических ошибок – это что итогом Греко-турецкой войны стало разделение по национальным домам, что так любезно многим людям. Они считают, что если всех разделить по национальным домам, как тогда было – турок отправить в Турцию, а греков отправить в Грецию, - что все успокоится. Ничего не успокоилось. Один Кипр чего стоит, знаете. Дальше. Истребление греков в нашем с вами отечестве, среди других проектов национального истребления – а были и социальные разнарядки, и национальные разнарядки, это известно, это документировано, в те же самые 30-е годы – 37-й, 38-й, 39-й, и в 40-х годах было тоже… этим занимается очень интересный греческий проект, есть как раз. И есть греческий мартиролог. Этим занимаются энтузиасты. Тот же самый человек – Иван Джуха. Кто мне из Вологды звонил – вот человек, который там живет. И многие люди этим занимаются. И мне кажется, об этом стоит поговорить. Кстати, к выходу очередного тома из мартиролога греческого. Так что нет, это мы не забываем. Так. дальше смотрим. «Россию стали больше уважать – в Иране, Северной Корее, Венесуэле. Александр из Санкт-Петербурга». Не то что стали уважать. Вы помните… насчет Северной Кореи я бы не сказал. Мне тоже не кажется, что это уважение. Потому что вы помните, как Ким Чен Ир просто позволял себе глумиться, простите… даже если мне не нравится, я не согласен во многом с политикой, которая в России ведется, и с тем, что говорят и делают наши официальные лица, но когда Ким Чен Ир, простите, начинает глумиться, брать свои слова назад, похихикивать в кулачок, не только над политическими деятелями нашей страны, но и фактически над нашей страной, вот просто так вот, по-хулигански глумиться, вот это мне совсем не нравится. Уго Чавес – мне кажется, что Уго Чавес удобнейшим образом использует Россию. Точно так же, как президент Ахмадинежад. Вот путать это с уважением, а также с дежурными словами «Россия – великая сырьевая держава», может, это и слова какого-нибудь следующего… знаете, циничный вариант гимна – «Россия – великая сырьевая держава» - в строчку не лезет, но вот это что-то не то… Россия – не великая сырьевая держава, а в России много сырья, Россия способна на большее. И российский народ, в частности. Так. Дальше. Катя, 20-ти лет: «Я уверена, что большинство моих друзей не знает, что было в 37-м году. Хотя это не самые необразованные люди». Кать, вот вы знаете, у нас с вами есть факт опроса общественного мнения. Это было сделано по методике, это было сделано на определенной научной базе. И может, подборка представительна – мы можем делать какие-то заключения, умозаключения. А вот то, что я говорю «А у меня все знают», а вы говорите – не знают, это, как говорил наш с Ганапольским друг, националист Гарда, - это квартальные наблюдения.

«Почему целующийся Брежнев не позорил СССР, а менты позорят Российскую Федерацию?» Аня, вообще не туда вопрос. Конечно, никто не позорит, а вот у Брежнева манера просто была такая – целоваться. Поцелуй Брежнева с Хонекером – это был такой знак, когда рухнула стена. Это был один из… знаете, бывают такие главные ходячие сюжеты соц-арта, политического искусства, плаката… он стал плакатом просто-напросто даже. Так. А, ну очень хорошо – Дмитрий из Нижнего Новгорода пишет, что у него очень большой стаж преподавания в вузе, 16 лет, 74 статьи, 32 за бугром. Но я надеюсь, ваши статьи не о том, что все учебные заведения – это организации по выкачиванию бабла. Я надеюсь, что вы что-то другое писали, господин доцент. А такие заявления просто смешны. Так. дальше. Мы слушаем звонки. Я просто продираюсь иногда через смски, как Пархоменко через них продирается. Алло, добрый вечер.

Слушатель: Добрый вечер.

С.БУНТМАН: Как вас зовут?

Слушатель: Константин Михайлович. Сергей Александрович?

С.БУНТМАН: Константин Михайлович, дорогой, извините, но у меня нет времени с вами разговаривать. Я слышал ваши последние выступления – они произвели на меня большое впечатление. Так как вы докладчик, а не задающий вопросы, то у нас нет времени с вами разговаривать. Простите, все остальные. 363 36 59. Алло, добрый вечер.

Слушатель: Алло.

С.БУНТМАН: Да, добрый вечер. Как вас зовут?

Слушатель: Владимир из Москвы, пенсионер.

С.БУНТМАН: Да, Владимир, пожалуйста, я вас слушаю.

Слушатель: Сергей, мне кажется, Владимир Владимирович… вот меня он очень разочаровал.

С.БУНТМАН: А чем?

Слушатель: Я все-таки ожидал, что у него главным преемником будет Якеменко. Потому что ну все человек умеет! Помните – разжигать костры, делать скворечники, маршировать – ну чего еще надо?

С.БУНТМАН: А, я вас понял. Ну, наверное, это была ирония. Ну, когда-нибудь и будет. А почему вы считаете, что преемник должен быть именно сейчас? И на этом посту? Может быть, когда-нибудь и будет. Хотя я очень сильно сомневаюсь. Пока господин Якеменко занимается Комитетом по делам молодежи. Это очень любопытно. Слушаем ваши звонки. Алло, добрый вечер.

Слушатель: Здравствуйте.

С.БУНТМАН: Здравствуйте. Только радио приглушите, а то там получается очень эхо большое. Я вас слушаю.

Слушатель: Андрей, Санкт-Петербург.

С.БУНТМАН: Да, я вас слушаю.

Слушатель: Вот мы все время говорим о Владимире Владимировиче Путине как о президенте, как о человеке – а почему не поднимается вопрос о состоянии Владимира Владимировича? Может, он миллиардер?

С.БУНТМАН: У меня нет бумаг на этот счет. Спасибо.

Слушатель: Бумаг нет на этот счет – очень жалко.

С.БУНТМАН: У меня нет на этот счет бумаг – поэтому как о миллиардере не говорим. Есть сведения о его прошлом бизнесе, о каких-то элементах настоящего бизнеса. Но так как они все… я не знаю, если кто-то имеет, пускай… он решился сказать все-таки что-то внятное, пускай бы решился, а не предположения. Во всяком случае, было бы у Владимира Владимировича Путина три копейки в кармане или были бы у него какие-то там миллиарды и миллиарды еще, меня бы это интересовало только в том случае – вот влияет это или не влияет на его действия как президента РФ. Только в приложении к этой должности, потому что он избранный, скажем так, большинством избирателей. Президент Российской Федерации. И вот ровно с этого момента – ну, так как кампания, может быть, была не совсем такая, как нужно было бы, даже не может быть, а точно – нужны дебаты, нужны вопросы, нужна равная кампания, а не преемничество, которое было и тогда, между прочим… что такое преемничество? Это 99-й, 2000-й год. Откуда это все взялось? Вот. И только в приложении к его работе как президент России важны какие-то другие детали. Понимаете? Потому что какое это имеет значение? Если имеет, докажите, что имеет значение. Пока налицо у нас действия, слова, поведение, мы анализируем ситуацию, анализируем намерения как президента. А остальное все совершенно не важно. Остальное, знаете… когда постоянное внимание в таком умилительно-сопливом разрезе, это уже элементы культа личности очень серьезные, а только в негативе то не имеет к делу отношения. Понимаете? Президент – это чиновник. Он об этом, кстати, сам говорил. И мы, открывая Конституцию, так и рассуждаем о делах – как вот человек есть.

Так. «Станет ли, по вашему, Хиллари Клинтон президентом?» Я очень надеюсь, Роман. Ну, не знаю. Мне тоже как-то симпатичнее чаще бывали демократы. И эта семья мне нравится. Но это какие-то мои личные пристрастия. Я совсем не уверен, что Хиллари Клинтон станет президентом. Так. Дальше. «Почему я никогда не могу дозвониться через вашу новую систему с опознаванием…» Вадим из Вологды. Кстати, должен сказать, глубокоуважаемый докладчик, это другая форма передачи, Константин Михайлович, - его телефон не обозначается – там нулики стоят. Обозначался бы – давно бы попал в нехороший красненький список. Так что вот, смотрите. А, вот – последнее, на что могу ответить. «На днях состоялась встреча в одном из лондонских магазинов встреча Абрамовича и Березовского, где последний, в свою очередь, вручил Абрамовичу повестку в суд. Считаете ли вы поведение Березовского провокационным с целью мести за предательство?» Вот эти интересные люди, которые живут в городе Лондоне со своими бизнес и политическими интересами, вот они между собой разбираются. Во всяком случае, я могу сказать, что эти встречи, передачи, удачные и неудачные, они чрезвычайно мало имеют влияния на нашу с вами жизнь. Давайте обращать внимание на то, что имеет отношение к нашей жизни. Вот. А у меня уже потихоньку начинают приходить вопросы в «Футбольный клуб», который через 10 минут начнется. Так, ну что ж, спасибо, что вы слушали и принимали участие в этой импровизированной передаче. Какая-то часть сути событий, может быть, для нас с вами и прояснилась. Ждем Сергея Пархоменко из города Франкфурта, что на Майне.