Суть событий - 2007-01-26

С.ПАРХОМЕНКО: Добрый вечер. 21 час и 5 минут, почти 6 минут в Москве. Это вечер пятницы. Как обычно программа «Суть событий» в прямом эфире «Эха Москвы», мы с вами в прямом эфире «Эха Москвы». Пока я, а вскоре и вы, собственно, уже немедленно вы с помощью, например, смсов, которые вы можете прислать сюда в студию, и я буду руководствоваться вашими соображениями, мнениями и замечаниями по ходу этой программы. Прислать смс можно по телефону 970-45-45, но впереди как обычно код Москвы 985, а для тех, кто посылает из-за границы, еще и код России 7 нужно набрать. Вот такой у нас имеется способ связи. Есть еще один – он, правда, на эту неделю уже прекратил свою работу. Можно отправить мне вопрос по Интернету. Обычно это нужно делать заранее – за сутки, за двое суток до начала программы. Ну, а во второй части программы, а может, и раньше мы с вами воспользуемся телефонами прямой линии. Сюда в прямой эфир «Эха Москвы» можно будет позвонить по телефону 783-90-25 или 26 последние цифры.

Вы знаете, я чуть не опоздал на этот эфир, поскольку зачитался тут вот, забравшись в Интернет потрясающей совершенно историей из жизни французских политиков. Что-то я как-то все чаще обращаюсь к французской политической практике. Честно говоря, мне очень завидно. Вот близко к выборам президентским французская политическая жизнь становится очень живой, очень бурной, активной, напоминает такое фехтование с высокопрофессиональными политиками. Французы, кстати, брюзжат на своих начальников, говорят, что они очень далеки от реальной жизни, что они увлекаются, собственно, тонкостями политической дуэли, что они думают только друг о друге и только о том, как друг друга уколоть и как защититься от уколов соперника, и как-то совершенно выпадают из реальной жизни. Может быть, но мне кажется, что,… может быть, в том смысле, что французам виднее, конечно, которые там сидят внутри этой всей истории, но мне кажется, что развитая демократическая ситуация, которая вот таким образом позволяет увидеть, кто претендует на то, чтобы ими управлять – вещь полезная. Вот, собственно, история последних дней совершенно, по-моему, такая авантюрная и увлекательная – один знаменитый юморист, такой имитатор – человек, который умеет разговаривать чужими голосами, довольно известный и популярный во Франции, его зовут Жеральдан, он ухитрился дозвониться Сеголен Руаяль, пройдя через всех ее пресс-секретарей каких-то, помощников, все эти заградительные какие-то рогатки и решетки, и весь этот персонал – он ухитрился дозвониться до нее и представиться премьер-министром Квебека и поговорить с ней под запись, разумеется. Прикинувшись, подделавшись под чужой голос, поговорил о с ней не больше – не меньше как о независимости Корсики. Для французской политики это чрезвычайно болезненная тема, многолетняя. Существует там огромная еще с деголлевских времен, если не раньше, огромная политическая и общественная дискуссия по поводу того, существует ли отдельный корсиканский народ, отдельный корсиканский язык, или все это часть Франции и французского народа, французского языка, французской политической системы и т.д. Вот, разговоры о степени автономии и свободы Корсики. В общем, он с ней поговорил. Она там с ним шутила на эту тему. Непонятно, то ли она шутила, то ли она его действительно приняла за… ну, то есть ясно, что она его приняла за, она поверила в то, что он – премьер-министр Квебека, и говорила, надо сказать, довольно рискованные вещи, что, дескать, большинство французов не были бы против независимости Корсики, но вы только никому не говорите, а то это большой секрет и будет большой скандал, что я вам это сказала. Ну, он это все записал, тут же сдал на радио, тут же сдал куда-то в газеты, обещает целиком весь этот разговор прокрутить во время своего спектакля в одном из парижских театров.

Шутка, казалось бы, да? Такая вот политическая безделушка. Но, с другой стороны, она многое показывает. Она показывает, что политики достижимы, что они разговаривают, они разговаривают без подготовки – иногда удачно, иногда не удачно, но, во всяком случае, они живые люди. Они реагируют на сложные ситуации. Потому что очень интересно, как команда Сеголен Руаяль и она сама отреагировала потом на весь этот бемц. Поразительным образом очень добродушно – они не стали устраивать скандал, они сказали: «Да, это была смешная шутка, и мы как-то все сами тут очень повеселились на эту тему, и не имеем ничего против того, чтобы он ее обнародовал, и относимся к этому совершенно спокойно. И не нужно уж как-то особенно на эту тему беситься». Ну, понятно, что соперники немедленно все сурово сдвинули брови и как-то стали говорить, что это все не повод для шуток, что это черт знает что такое, что они оскорблены, что как-то корсиканцы будут возмущены тем, что по их поводу кто-то шутит и т.д. Но вот это есть живое политическое соперничество, противостояние умов, людей, реакций, команд. И именно в таком соперничестве и проявляется, кто имеет право управлять страной. Это действительно вещь на самом деле довольно серьезная. Именно поэтому я на все на это смотрю с некоей такой завистью.

Тем более, что все время наши политики ссылаются на то, что происходит на Западе. Ну, например, в связи со всей историей с преемниками и т.д. довольно часто наши пропагандисты околопрезидентские говорят о том, что они не понимают, почему такая… в чем тут претензии к Кремлю, что действительно всякий президент имеет право назвать того, кто ему больше нравится, и всякий президент естественным образом выступает за то, чтобы его курс был продолжен и существовала преемственность его политики и т.д. Это все совершенно верно – всякий президент должен и всякий президент имеет право. Только это право уравновешено президентской же ответственностью и ответственностью вообще всех политических институтов. Да, действительно, ради Бога, можно указать пальцем, можно назвать преемника, или предпочтительного кандидата, или того, кто более симпатичен, или того, кто более достоин – ради Бога. И это будет поводом к тому, чтобы к этому человеку немедленно было привлечено дополнительное внимание именно для того, чтобы понять, а не пользуется ли он какими-то специальными возможностями, которые предоставляет ему эта особая благосклонность действующего главы государства. А не оказывается ли он в несправедливо выигрышном положении по сравнению со своими конкурентами – в том, что касается доступа к средствам массовой информации, и в том, что касается финансирования избирательной кампании, в том, что касается технических возможностей в ходе этой избирательной кампании – начиная, например, от передвижения по стране. Не дай Бог, если кто-нибудь не то что в самолете пролетит за государственный счет во время избирательной кампании, но, не знаю, на трамвае проедет бесплатно, не доказав, что он только что купил билет и заплатил за него из своего собственного кармана. Все хорошо в комплекте – много раз это звучало в этой программе, и не только в этой программе, разумеется. Все хорошо в своей последовательности: да, есть такое право, есть такая возможность, нет ничего удивительного в том, что, но немедленно вступают в действие другие политические механизмы, другие демократические противовесы, которые немедленно уравновешивают эти права, эти возможности, немедленно создают дополнительную ответственность и немедленно такого вот проправительственного или, как в данном случае, пропрезидентского кандидата ставят назад, на одну доску с его соперниками и восстанавливают это равновесие. Для того, чтобы свобода выбора не была нарушена, для того, чтобы свобода доступа к тем возможностям, которые были предоставлены демократическими механизмами, чтобы эта возможность не была никак перекошена.

Тут вот мне напоминает Антон – видно, большой знаток всяких французских событий, что этот самый Жеральдан звонил Зидану от имени Ширака. Да, действительно, была такая замечательная история, во многом трагикомическая. Он звонил Зидану, он звонил, по-моему, даже еще тренеру французской футбольной команды, звонил с таким очень… Надо сказать, все сильно хохотали по этому поводу – он позвонил, прикинулся Шираком и сказал этому самому тренеру, что, дескать, чего-то футболисты, когда гимн играют, они как-то плохо рты открывают, надо демонстрировать, дескать, больше такой патриотической старательности, и вы уж скажите там футболистам, что все-таки на них вся страна смотрит, и надо как-то, ну, надо выглядеть, так нехорошо – что они стоят, как рыбы открывают чего-то такое невпопад? Я недоволен. Ну, и что вы думаете, на следующем матче вся команда французская стояла по стойке смирно, прижав руки к груди, и разевала рты совершенно синхронно, все ужасно старались. Ну, конечно, полстраны хохотало на эту тему, потому что к этому моменту было известно уже, что это никакой не Ширак, а что это вот этот хохмач, который звонил.

Ну, ладно, это мы… как-то этим всем увлеклись. Действительно, французы, что называется, в своем репертуаре – даже в серьезных вещах, даже в каких-то политических. Но давайте и мы не будем с какой-то уж такой звериной серьезностью обсуждать то, что вокруг нас происходит.

Ну, что еще? Я тем временем разглядываю, что еще пришло мне с помощью смсов. Смсы, как мы видим, исправно работают. Всё в порядке. «Кто в рекламе вашей программы говорит: «Категорически не согласен»? – голос такой знакомый, а вспомнить не могу», - спрашивает у меня Таня из Москвы. Таня, если я правильно помню, это говорит Березовский там «категорически не согласен». Я уж точно не помню, давно делалась эта программа. Я помню, я как-то с большим смаком выбирал эти кусочки. По-моему, это там Березовский категорически не согласен, совершенно ни с кем.

«Бывший премьер Касьянов, - это отклик, видимо, на программу Евгения Киселева, которая только что закончилась, - говорит, что Путину нашептывают. Так вот у Путина больше информации, а Касьянов вообще не имел представления об этом всем», - пишет мне Алла с помощью смса. Вы знаете, Алла, вопрос не в этом. Вопрос в том, что – вот неделю назад про это мы говорили с вами более подробно, я только могу здесь сослаться на тот разговор – действительно проблема в том, что контролируемые источники информации никого еще не доводили до добра. И мы можем не сомневаться в том, что та информация, которая стекается в России на самый верх, (это касается не только президента страны, это касается и премьер-министра, это касается и лидеров парламента так называемых – чиновников, которые назначены на, так сказать, положение лидеров парламента, это касается и многих членов правительства, и т.д.) эта информация не просто дозирована, не просто профильтрована – она жесточайшим образом искажена официозными средствами массовой информации, которые демонстрируют ту самую картину, которую от них хотят видеть. Ну, знаете, есть такая легенда о том, что больному Ленину делали отдельный специальный номер «Правды», чтобы он не волновался, в одном экземпляре и привозили в Горки, чтобы он читал свою отдельную газету про свою отдельную страну, в которой происходили какие-то отдельные события, не имеющие никакого отношения к действительности. Вот во многом российские политики находятся в сходном положении.

Ну, здесь я бы напомнил совершенно блистательную историю с днем рождения Светланы Сорокиной, которую президент, ну, точнее, кто-то из президентских чиновников за подписью президента поздравил с тем, что вот она активно работает на телевидении и что как-то ее программы по-прежнему пользуются большим успехом и популярностью у граждан. В то время, как Светлана Сорокина давно изгнана с телевидения – так же, как еще несколько, не побоюсь этого слова, выдающихся деятелей российской телевизионной культуры. И здесь упомянул бы и Леонида Парфенова, задавшего стиль для информационной журналистики во многом, и до сих пор огромное количество репортеров, ведущих, обозревателей, корреспондентов, собственно, на всех без исключения каналах по существу как-то косят под Парфенова, и это как-то очень видно, а самого Парфенова тем не менее нет, и как-то путь в эфир ему перекрыт; я назвал бы еще целый ряд фамилий – в том числе Киселева, я имею в виду Евгения Киселева, у которого огромное количество до сих пор поклонников, хотя много лет уже в федеральном эфире, да и вообще ни в каком эфире, если не считать RTVI, его нет, не меньше у него и ненавистников, что только доказывает, что он человек чрезвычайно яркий и с мощной телевизионной индивидуальностью. Ну, вот, так вот, случай с Сорокиной он, конечно, замечательным образом показал, до какой степени слабо представляет себе высшее руководство страны то, что происходит в действительности. Даже такую яркую, такую простую вещь, как телевидение, которое вот оно прямо, вот оно тут, ну, собственно, не надо из кабинета выходить для того, чтобы в этом во всем убедиться – надо только как-то время от времени самому в ящик пялиться.

Вот. Из вопросов, которые мне приходят, здесь достаточно много упоминаний о Давосе. Да, действительно, сейчас идет в швейцарских Альпах важнейшее, как считают многие, ежегодное экономико-политическое событие – Давосский экономический форум. Съезжается колоссальное количество политических лидеров, всяких экономических воротил. Ну, и вот говорят, что там происходит презентация г-на Медведева, что его там представляют этому самому мировому начальству и мировым богатеям предъявляют в качестве возможного лидера и возможного руководителя России. Видно, что усилия действительно довольно большие – аж даже статью Медведева в газете «Коммерсант» сподобились опубликовать. Смысл совершенно понятен. Я думаю, что это связанные вещи – потому что если опубликовать статью Медведева в «Комсомольской правде» или в газете «Известия», то отношение к ней будет, ну, как к еще одной, так сказать, пропагандистской агитке. К сожалению, эти издания как-то продемонстрировали свою сугубо служебную сущность в последнее время, и в них размещают разного рода информационные материалы, и доверия к ним немного, и представление о том, что это сделано собственно самими этими людьми, которые это подписывают – тоже оно, в общем-то, представление это рассосалось в последнее время. Вот, а что касается «Коммерсанта», то здесь история другая. Здесь это газета, на которую немедленно, пожалуй, первой обращают внимание зарубежные корреспонденты, аккредитованные в Москве – и есть абсолютная гарантия, во-первых, что они этот текст увидят, что они обратят на него внимание и что они отнесутся к нему серьезно именно потому, что, ну, если это в «Коммерсанте», значит, критерии совсем другие, значит, качество совсем другое, больше шансов, что человек, который подписал этот текст, ну, по меньшей мере каким-то образом хотя бы его авторизовал, что называется, прошелся с ручкой в руке по тексту и там что-то такое в нем поправил. Вот, так что видно, что пиаровские усилия проделываются большие и достаточно изобретательные даже, такие нетривиальные. Хотя, на самом деле, нужно понимать, что то восприятие, которое имеется к этому самому Давосу отсюда из России, оно всегда было совсем другим по сравнению с тем, как выглядит на самом деле и какова сущность на самом деле этого события. Ну, например, в России всегда говорили совершенно спокойно и в прессе, и в разного рода политических кругах о том, что вот, в Давос отправилась российская делегация во главе с таким-то деятелем, вот он, значит, руководит ею и он ведет там такую линию, и основной месседж в этом году такой-то. Между тем Давос всегда самими участниками воспринимается как совокупность встреч отдельных лиц. И там не принято говорить об официальных делегациях стран. Даже если, я не знаю, приезжает президент какой-нибудь страны собственной персоной, что случается очень часто, и, надо сказать, только российские президенты, пожалуй, из крупных стран так и не удосужились ни разу там появиться из разных соображений – то как-то было стыдновато, а потом вроде как-то не с чем, а потом оказалось, что мы играем в то, что как бы Давос нас не интересует, мы выше и круче этого. Причем каждый раз какая-то специальная есть на эту тему тактика. И вот в результате ни Горбачев там не был в пору своего президентства, ни Ельцин там не был в пору своего президентства, ни Путин там не был до сих пор в своем президентском качестве. Так вот, даже если появляется там президент большой страны там с какой-то свитой, не считается, что он является главой делегации этой страны. А вот еще отдельно есть крупные коммерсанты из этой страны, еще отдельно есть лидеры политических партий, которые совершенно не составляют одну делегацию, каждый из них приезжает сам собой, имеет там свою собственную индивидуальную программу, выступает там от своего собственно имени, представляет там только себя или, скажем, свою организацию. И если речь идет о политической партии – понятно, что это политическая партия, если речь идет о корпорации – понятно, что это корпорация. Вот, так что расхождение такое – здесь наш взгляд выглядит гораздо более таким субординационным, если не сказать тоталитарным. И достаточно часто наши представители здесь попадали впросак, когда относились слишком серьезно к вот этой такой субординационной части в своем поведение. Но тем не менее смысл этого года совершенно понятен – вот представляют Медведева мировому сообществу и надеются на благоприятную картину, которую он оставит.

Есть одна еще вещь, которую я… совершенно не связанная со всем тем, что я говорил до сих пор – вот здесь тоже пришло мне сообщение от нашего слушателя по имени Петр, пришло по смсу: «Есть ли у вас информация об Илье Кормильцеве?» Ну, тем, кто не слышал еще об этом, я сообщу или напомню тем ,кто знает, о том, что чрезвычайно известный деятель российской культуры, сказал бы я, в целом, поэт, литератор, переводчик, издатель, человек универсальный и совершенно блистательный Илья Кормильцев, который многим знаком, потому что он – автор многих знаменитых песен такого раннего русского рока, группы «Наутилус Помпилиус», в частности, если помните, знаменитую песню «Гудбай, Америка», «Скованные одной цепью» - еще есть несколько знаменитейших кусков. Кроме того, он переводчик множества любимых книг, я как издатель много раз работал с ним вместе над изданием довольно значительных произведений. И вот Илья Кормильцев – совсем молодой человек, ему несколько за 40, очень тяжело болен, находится в Лондоне. Выяснилось это внезапно. И вот огромное количество людей почувствовали себя как-то причастными к этому несчастью и собирают деньги на его лечение. Он находится сейчас в очень дорогостоящей клинике, поскольку его заболевание требует очень дорогого лечения – каждый день речь идет о сотнях евро, просто каждый день его пребывания в этой клинике. Положение его очень тяжелое. И я здесь призываю всех, кто любит эту музыку, кто знает это имя или кто, может быть, даже этого имени не знает, а вот сейчас вдруг откроет, что за всеми этими замечательными вещами стоит человек, и человека этого зовут Илья Кормильцев – не поленитесь, пойдите в Интернет, ну, хотя бы на сайт «Эха Москвы», где висит большое объявление о сборе средств в пользу Ильи Кормильцева, на его лечение. Дело очень срочное. Деньги нужны немедленно. И люди, которые собирают – это люди, которым можно доверять, которые эти деньги, что называется, не уведут, здесь нет никаких сомнений, что они попадут по назначению. Пожалуйста, я присоединяюсь к тем, кто обращается к тем, кто любит песню «Гудбай, Америка, о!» и «Скованные одной цепью», и множество других замечательных произведений, и книги Ильи Кормильцева, и переводы Ильи Кормильцева, и работу издательства «Ультра. Культура», которое он возглавлял последние годы, пожалуйста, обратите внимание на эту трагическую историю и, если у вас есть возможность, примите в ней посильное участие – в смысле в помощи Илье Кормильцеву.

Вот я на этом прервусь. Дальше будут новости. И буквально через несколько минут мы с вами вернемся сюда в эфир. Вернемся для того, чтобы поговорить по телефону о наиболее заметных событиях этой недели, к которым я отношу и лондонские события, связанные с все более и более отчетливо проявляющимся обвинение в адрес бывших, а возможно, и нынешних сотрудников российских спецслужб, которые, видимо, были причастны к убийству Александра Литвиненко, и история вокруг Березовского тоже чрезвычайно важна и интересна, и ряд интересных законодательных инициатив, которые в России в последние дни были объявлены. Не удаляйтесь, пожалуйста, от радиоприемников. Через 3-4 минуты снова программа «Суть событий» в прямом эфире.

НОВОСТИ

С.ПАРХОМЕНКО: 21 час и 35 минут. Это вторая половина программы «Суть событий». Я – Сергей Пархоменко, ведущий этой программы. Мы с вами в прямом эфире «Эха Москвы». У нас работает система приема смс – 970-4545, можете послать сообщение сюда прямо на экран передо мною.

«Сергей Борисович, прокомментируйте закон о едином госэкзамене», - просит меня Костя с помощью такого вот смс-сообщения. Только что это сообщение пришло. Могу сказать, что это еще один пример того же самого принципа – хорошо, когда в комплексе. Действительно, идея была неплоха – взять и перенести на российскую почву принятый во многих странах принцип такого единого стандарта тестирования и такую централизованную систему, которая полностью исключает субъективность, исключает возможность для взятки при приеме выпускных экзаменов. Но хорошо, когда такая система является вершиной довольно сложной пирамиды, которая построена и опирается на многолетнюю традицию, как во Франции, скажем, система бакалавриата. Чего-то я много возвращаюсь к Франции в этой программе. Но что ж делать? Это страна, которая я знаю, может быть, лучше других европейских. Когда существует сложно выстроенная и тонко сбалансированная система и подготовки специалистов, которые разрабатывают и принимают сам этот экзамен, и система мотивировки учителей, которые, с одной стороны, заинтересованы, разумеется, в том, чтобы их ученики хорошо проходили такого рода тестирование, а с другой стороны, заинтересованы в том, чтобы при этом не было, так сказать, никаких подтасовок, чтобы они напрямую не должны были никого вытаскивать за волосы, потому что от этого зависит их квартальная премия. И вот как-то чем больше народу сдали, тем больше им орденов на грудь, что называется. Тут не примитивная такая зависимость. В общем, это довольно сложно отрегулировать. Здесь залпом, разом, рывком была введена в России система ЕГЭ. Даже несмотря на то, что там был какой-то переходный период, когда она работала сначала в нескольких регионах. Но рывком в том смысле, что не была подготовлена для нее основа, не были сделаны некоторые важнейшие подготовительные вещи, которые позволили бы относиться к этому экзамену с доверием и с уважением. И это привело к тому, что очень многие вузы – мне вот доводилось разговаривать с некоторыми ректорами столичных престижных, так сказать, и серьезных учебных заведений, которые встретили с большим недоверием этот принцип и гордились тем, что им удалось на правительственном уровне или благодаря каким-то своим связям или возможностям добиться почетного права для своего вуза не принимать студентов, не принимать абитуриентов, не зачислять в студенты только на основании этого единого государственного экзамена без дополнительного сложного тестирования, без специальных экзаменов и т.д. Знаете, когда лучшие учебные заведения страны вот таким образом относятся к единому государственному экзамену, это означает провал всей затеи. И это еще одно доказательство того, что невозможно вырвать из системы фрагмент – даже самый яркий, самый вроде такой заметный, самый эффективный – и отдельно от основы его, и экономической основы, и организационной основы укоренить на новой почве. Вот что могу сказать вам на эту тему.

Ну, что, давайте к телефонам обратимся. 783-90-25 – для тех, кто звонит из Москвы, 783-90-26 – для тех, кто звонит из-за пределов Москвы. У нас с вами есть добрые полчаса на все эти разговоры. И я слушаю вас. Вот вы в прямом эфире. Вам повезло. Алло? (Короткие гудки). Нет, вам не повезло – у вас звонок сорвался. Давайте-ка теперь попробуем, эту же самую линию давайте возьмем, московскую – 90-25. Алле?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

С.ПАРХОМЕНКО: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Юрий.

С.ПАРХОМЕНКО: Здрасте, Юрий. Что скажете?

ЮРИЙ: Вы знаете, у меня очень интересная тема. Я тоже немножечко аналитикой занимаюсь.

С.ПАРХОМЕНКО: О-о, а я не занимаюсь, я так просто разговариваю здесь с вами в эфире. Да, слушаю вас, Юрий.

ЮРИЙ: Я неожиданно натолкнулся вот на какую идею. Все чаще сталкиваюсь с навязыванием мысли о том, что впереди неизбежно военные действия между двумя очень серьезными государствами.

С.ПАРХОМЕНКО: Каким и каким, например?

ЮРИЙ: Ну, я так понимаю – мотивационно между нами и Штатами.

С.ПАРХОМЕНКО: Да? Кто это вам такую аналитику впаривает? По-моему, это совершенно исключено.

ЮРИЙ: Нет, я буквально сегодня в интенете, буквально на несколько статей сегодня наткнулся об этом.

С.ПАРХОМЕНКО: Не верьте, Юрий.

ЮРИЙ: Не верю совершенно точно, но…

С.ПАРХОМЕНКО: Сущая чушь.

ЮРИЙ: Но к чему я все это говорю? Ведь многие читают, многие видят, многие смотрят на это – и самое поразительное, что этот материал вбрасывают накануне выборов. Это самое парадоксальное, к какому выводу я пришел.

С.ПАРХОМЕНКО: Ну, Юрий, знаете, вот есть такая мудрость, что бессмысленно обижаться на компьютер и бессмысленно относиться к Интернету, как к средству массовой информации. Точно так же, как и к почте – нельзя относиться как к средству массовой информации. Мало ли чего по почте пересылают?

ЮРИЙ: Да, конечно.

С.ПАРХОМЕНКО: Мало ли какие письма туда-сюда ходят? Ну, и в Интернете то же самое – крутятся самые разные как-то бессмыслицы. Не верьте. На самом деле понятно, что соперничество между странами полностью переместилось в сферу экономическую.

ЮРИЙ: Конечно.

С.ПАРХОМЕНКО: Хотя, знаете, есть знаменитая мысль, которая принадлежит, кажется, еще Киссинджеру, о том, что на кнопку-то нажимает проигравший, сказал он. Вот тот, кто начинает отставать в экономическом соперничестве, вот он и начинает обращаться ко всяким внеэкономическим средствам, так сказать, доказательства своей правоты. В этом смысле…

ЮРИЙ: Я и хотел, извините, что перебиваю, я и хотел через средства, посредством вашей радиостанции, которую я безумно люблю и часто слушаю, просто обратиться к людям, чтобы они не реагировали так болезненно на эту информацию, а относились, может быть, так же, как и я.

С.ПАРХОМЕНКО: Да никто особенно не реагирует. Спасибо, Юрий. Спасибо вам.

Возьмем теперь другую линию – 783-90-26 для тех, кто звонит из-за пределов Москвы. Алле?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло?

С.ПАРХОМЕНКО: Да-да.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей Борисович. Сергей, город Барнаул.

С.ПАРХОМЕНКО: Здрасте, Сергей.

СЕРГЕЙ: Вот у меня вопрос к вам в связи со вчерашней инициативой.

С.ПАРХОМЕНКО: Какой именно?

СЕРГЕЙ: Общественной палаты о переименовании некоторых улиц в имена наших олигархов, пусть даже и меценатов.

С.ПАРХОМЕНКО: Кого, например, напомните? Я как-то пропустил эту новость.

СЕРГЕЙ: Была вчера инициатива озвучена в новостях, что те олигархи, которые являются меценатами – то есть помогают и т.д., назвать некоторые улицы.

С.ПАРХОМЕНКО: Понятно.

СЕРГЕЙ: Ну, я так понял, что Москвы. И в связи с этим я тут еще хотел добавить – известно, что многие улицы названы в честь замечательных людей, героев живых и погибших и т.д., и даже вот хирургов, например, известных, и вот это что это происходит? Это деградация каких-то моральных императивов или что? Или заняться им больше нечего?

С.ПАРХОМЕНКО: Понятно, спасибо, Сергей. Если позволите, я на другую проблему обращу внимание как-то, которая стоит за вашим вопросом. Знаете, я вот последние несколько лет занимаюсь издательским делом и являюсь таким небольшим, но все-таки предпринимателем, нахожусь во главе издательства, и я в этих обстоятельствах бывал в обоих качествах – и в качестве потенциального благотворителя, и в качестве потенциального благотворимого. Я и сам пытался оказать кому-то там помощь и поддержку в каких-то ситуациях – ну, не знаю, например, подарить какой-нибудь библиотеке ненужные мне книги. Вот остались – и книги вроде хорошие, выкидывать жалко, ну, а понятно, что держать их на складе смысла уже вроде нет. Давай-ка мы их по библиотекам разошлем! Или иногда бывает, когда какие-то, скажем, люди, очень увлеченные каким-то автором, готовы способствовать изданию его в России, но с одним условием – чтобы часть тиража не отправилась в продажу, а ушла бы по бесплатным библиотекам. И наоборот, как-то я вроде как принимал помощь, которую там разного рода фонды или благотворительные организации, или культурные инициативы готовы были мне оказать. Я должен сказать, что это полная катастрофа – и в одном, и в другом случае. Это полный ужас и гибель бухгалтерии, финансам, налогообложению и всему остальному этой несчастной компании, которая решила кого-нибудь облагодетельствовать или быть сама облагодетельствована. У нас чудовищное, несусветное, невыносимое законодательство в этой сфере, которое представляет собой,.. которое тяжелейшим образом наказывает человека за желание кому-нибудь помочь и выматывает из него всю душу в случае, если ему кто-нибудь решил помочь. Вот мне кажется, что не только Общественной палате, которая, к сожалению, является суррогатным парламентом у нас стране, но и самому парламенту, если он опять у нас когда-нибудь в России появится, следовало бы прежде всего заняться этим. Тем, чтобы люди не были бы наказаны за свое желание помочь кому-нибудь – а именно так сегодня трактует это дело российское законодательство. Такое количество как-то на эту тему было разнообразных злоупотреблений, что сегодня законодатель вообще предпочитает исключить разного рода благотворительную деятельность, дискриминировать ее в налоговом смысле, финансовом, в смысле отчетности и т.д., лишь бы, как он считает, гарантировать себя от злоупотреблений. Не гарантирует таким способом – пуля дырочку найдет. Кто захочет обмануть этим способом – все равно обманет, а добросовестный благодетель в этой ситуации тысячу раз проклянет все на свете, если попытается кого-нибудь осыпать золотым дождем. Вот об этом нужно думать, а не о переименовании чего бы то ни было. Бессмысленно взывать к совести предпринимателей и говорить: «Где же среди вас меценаты? Где новые Третьяковы? Где новые Саввы Морозовы?» Ни Третьяков, Третьяковы, точнее, оба, ни Савва Морозов – никто из них не был идиотом – они бы ни за что не стали поддерживать вот таким образом, скажем, русскую культуру, если бы понимали, что это наносит кошмарный ущерб их бизнесу, как это было бы сегодня, если бы они только попытались сделать что-нибудь подобное. Так что бессмысленно здесь взывать к совести. Нужны нормальные законодательные, разумные усилия, которые не заменишь переименованием улиц. Вот что важно, по-моему, сказать на эту тему.

783-90-25 – для тех, кто звонит из Москвы. Алле?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

С.ПАРХОМЕНКО: Здрасте, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Юрий.

С.ПАРХОМЕНКО: Здрасте, Юрий.

ЮРИЙ: У меня такой вопрос вот по сообщениях, я ехал, слушаем вас постоянно, и вот передают сообщение, что вырастет плата за пользование газом по мировым ценам – там 235, по-моему. И в связи с этим у меня такой вопрос – а как, вот зарплаты подымут?

С.ПАРХОМЕНКО: Ну, что значит, зарплаты подымут? Зарплаты не подымают, зарплаты люди зарабатывают обычно. Она заработная плата – понимаете? Это то, что человек заработал, то он и заработал. Работать придется больше – это точно. Вообще, я хотел бы здесь всех, с одной стороны, успокоить, а с другой стороны, может быть, извините, огорчить. Да, у нас действительно коммунальные услуги и все, что с ними связано, непропорционально отстали от всего остального, как, кстати, хочу вам сказать, и пользование общественным транспортом. Если вы как-то сравните стоимость московского метро или московских наземных видов транспорта, я уж не говорю о более дешевом общественном транспорте за пределами Москвы. Если вы сравните с тем, как это выглядит за рубежом, вы увидите, что у нас все это очень дешево, чрезвычайно дешево. Другое дело, что у нас есть и перекосы в другую сторону. У нас, скажем, помимо выросшей, непропорционально выросшей, про что все знают, стоимости жилья у нас, в общем, явно переоценены, скажем, продукты питания. Так вышло, что они в потребительской корзине занимают гораздо большее место, чем в большинстве развитых стран. По всей видимости, это сбалансируется со временем – тогда, когда в России нефтяная экономика превратится в живую диверсифицированную экономику, тогда, когда помимо паразитства на нефтяной добыче, в России разовьется еще такой, ну, низовой малый бизнес, что, в свою очередь, произойдет не раньше, чем российское государство справится со своими собственными чиновниками. Сегодня российский предприниматель, а именно на предпринимателе на малом и на среднем держится вот такой бизнес, завязанный на нормальное человеческое потребление – в том числе, между прочим, на содержание человеческого жилья. Вот это вот очень вещь, которую нужно как-то понимать – что до тех пор, пока на выбор не будет, грубо говоря, три разных ЖЭКа, к которым можно обратиться: хочешь к такому, хочешь к сякому, а хочешь еще к четвертому, который приезжает по вызову, если у вас что-нибудь прохудилось, - до тех пор вся эта жилищно-коммунальная сфера будет монополизирована, будет по существу государственной, хотя она будет называться по-другому, но в общем, она подчиняется местной власти и, так сказать, через всю эту вертикаль и всю эту цепочку власти в целом… Так вот, до тех пор, пока как-то не будет построена разумная законодательная система, умеривающая аппетиты чиновников, которые паразитируют на малом и среднем предпринимателе, до тех пор все эти перекосы будут сохраняться. И, к сожалению, никакой директивой это уже не исправишь. Фарш назад провернуть невозможно, как-то восстановить коммунизм как-то никто даже и здесь не попробует, не надейтесь, Юрий. К сожалению, ничего из этого ни за что не выйдет – хватит, попробовали, уже поели этого, как-то попробуем жить дальше по-человечески. Так что вопросы скорее не к большим начальникам, которые вот чего-то тут цены повышают, а зарплаты нет. Это скорее такое отжившее, я бы сказал, нахлебническое отношение к делу. Вопросы к своей местной власти, вопросы к тому, за кого вы проголосовали в последний раз – спросите у него, защитил ли он вас от всей этой истории, помог ли он вам чувствовать себя более уверенно перед лицом мелкого государственного чиновника?

783-90-26 теперь, для тех, кто звонит из-за пределов Москвы. Алле?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте. Михаил беспокоит из Питера.

С.ПАРХОМЕНКО: Здрасте, Михаил.

МИХАИЛ: Я тоже социально-экономический аналитик…

С.ПАРХОМЕНКО: Так…

МИХАИЛ: …но хотел бы…

С.ПАРХОМЕНКО: Везет же мне с аналитиками сегодня?

МИХАИЛ: …у нас в принципе снижения цен мировых на нефть бояться не стоит. Дело в том, что экономика уже совсем по-другому регулируется. Ну, взять тот же валютный рынок – он по существу, в принципе он отпущен. Если даже представить, что цены на нефть упали, то получается, приток долларов падает, соответственно, компенсировать рублями их придется меньше. То есть не надо будет искусственно понижать рубль. Сейчас …укрепление. Так что, стало быть, произойдет следующее. Экспортерам станет более выгодно продавать свою продукцию, а импортерам менее выгодно покупать. …баланс. И еще хотел, вы совсем недавно говорили по поводу ЖЭКа. Вот у нас в Питере есть такая фирма «Питер Дусман» - немецкая фирма такая, которая занимается обслуживанием жэковским в Центральном районе. Ну, в общем, все развивалось первоначально все нормально, а потом все так плавненько сошло на нет. Сначала работала молодежь – два-три замечания, их уволили, и сейчас там такие сотрудники за 8 тысяч работают, те же жэковские, но только набранные в эту компанию. Никаких отличий совершенно нет, понимаете? Я скептически отношусь к такому понятию ЖЭК, которые, понимаете, вот все это наше массовое жилищное строительство было построено в условиях не рыночной экономики.

С.ПАРХОМЕНКО: Да, было построено. Ну, так теперь на этой основе хорошо бы, наконец, построить уже чего-нибудь рыночного. О чем и речь.

МИХАИЛ: Хорошо. Вспомните, профессор Преображенский из Булгакова – он же жил, и оплачивал колоссальные деньги за это все. А где рабочие жили? А они жили в бараках, на окраинах либо в частных домах, где город примыкал к деревне, понимаете? Ведь Скандинавия, она совершенно по-другому решила этот вопрос – там две трети платятся за коммунальные услуги. Это колоссальные деньги…

С.ПАРХОМЕНКО: Понятно, спасибо. Но, знаете, опять – все в комплексе. Две трети платятся за коммунальные услуги – вопрос в том, куда потом отправляются эти деньги. Мало собрать их, надо потом еще после этого с умом их потратить. У нас действительно, как выяснилось, есть большие сложности с выработкой разумной стратегии расходования денег, которые оказались вдруг в руках у государства. Мы вот никак не можем придумать – есть какие-то хрестоматийные, из учебника по экономике взятые принципы, на что государство вправе тратить деньги, не опасаясь поднять инфляцию и вызвать всякие макроэкономические несчастья, а на что государство не вправе тратить деньги, и вот, ну, никак не удается приложить эти азбучные истины к российской действительности. В общем, знаете, как-то всегда находятся разные объяснения, всегда находятся разные резоны, но есть результат. Вот на сегодня результат таков, что российское правительство не может рационально пустить в дело на пользу своему собственному населению – не раздать эти деньги, я подчеркиваю, а пустить их неким косвенным образом на пользу российскому населению – не может справиться с доходами от нефти, которых, по всей видимости, осталось не так много. Такое впечатление, что тенденция эта постепенно приближается к перелому. И, в общем, те, кто говорили, что история с супердорогой нефтью – это история не навсегда, а на достаточно короткий промежуток времени, те оказываются правы. В общем, понятно, что нефтяной рынок приближается к каким-то своим большим и радикальным событиям. Вот, так что, пожалуйста, не выдергивайте из контекста.

Здесь вот как-то все сильно возбудились моему заявлению про стоимость московского метро и говорят: «Как же так? Все сравнялось! Все сравнялось со стоимостью в Нью-Йорке, Лондоне и Париже!» Ничего не сравнялось со стоимостью в Нью-Йорке, Лондоне и Париже. В Нью-Йорке метро, по-моему, стоит под полтора доллара, в Лондоне оно стоит где-то фунт, в зависимости от вида транспорта, стоит либо фунт, либо больше, в Париже не помню точно – действительно давно не ездил в метро в Париже, но помню, что деньги очень чувствительные, очень существенные, по-моему, евро с чем-то, 1,15 – что-то вроде этого. Ну, в общем, не сравнить с нынешними 17 рублями. Хотя, конечно, все это нужно считать в пропорции с заработками. Ну, московские заработки, средний заработок приблизился более или менее к 1000 долларов. Так что тоже цифры достаточно впечатляющие. И тут сильно не забалуешь – московским экономистам я это говорю

783-90- что у нас там? 25 – для тех, кто звонит из Москвы. Алле?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Сергей. Евгений беспокоит. Правда, из Подмосковья, но из ближайшего, из ближнего.

С.ПАРХОМЕНКО: Ничего страшного.

ЕВГЕНИЙ: Сергей, я вам вот какой вопрос хотел задать – скажите, пожалуйста, когда наше правительство с, ну, наряду, например, с президентом и госкомпанией такой, как «Газпром», перестанет рекламировать себя на Западе и, скажем так, обернется в сторону своего народа? Ибо те же самые цены растут, к примеру, в том же – за пределами Московской области, во Владимирской области у меня родственники проживают, там уже не работает газовая котельная, которая недавно еще работала, в виду отсутствия газа. То есть когда они повернутся к людям, а перестанут на «Стэндард энд Пурз» ориентироваться и т.д.? Когда какая-нибудь компания «Пупкин и Ко» посмотрят на уровень коррупции в нашей стране и огласит нам с экранов Первого, Второго канала?

С.ПАРХОМЕНКО: Это произойдет тогда, когда компания «Пупкин и Ко» не будет сама частью этой системы коррупции. Но как-то довольно, правда, трудно ожидать от российской федеральной власти, которая во многом строится на такой коррупционной пирамиде. Послушайте, что говорит Сатаров здесь в этой студии всякий раз, когда он здесь появляется.

ЕВГЕНИЙ: Слушаю.

С.ПАРХОМЕНКО: Российская вот эта система коррупции отличается тем, что она всеобъемлюща, что она поднимается сверху донизу, что она базируется на огромной такой базе ежедневной, рутинной коррупции, когда каждый гражданин России практически ежедневно вступает в такие коррупционные отношения по мелочи, что называется. С одной стороны. А упирается она прямо в небеса, упирается прямо вверх – туда, где приобретаются компании на фальсифицированных аукционах, туда, где назначаются члены правительства и лидеры парламентских фракций по принципу их управляемости, что раз человек берет деньги, значит, его проще держать за шиворот. И выясняется, что коррупционная составляющая оказывается и очень полезной. И законы принимаются в значительной мере – это достаточно часто случается – исходя из их, так сказать, коррупционной плодотворности. Сколько можно надоить из этой нормы. Об этом думают многие и депутаты, и сенаторы сегодня, от которых зависит принятие закона. Другое дело, что за них уже подумали чаще всего, и чаще всего они получают однозначное указание к исполнению, какой законопроект принимать, какой законопроект не принимать. Но там, где это решение принимается, оно принимается тоже в значительной мере из этих соображений. И достаточно часто вот таким коррупционным потенциалом пронизаны самые неожиданные вещи. Вот у меня здесь есть – я уже не могу найти это сообщение, а нет, вот нашел, меня тут расспрашивают про Вавилова, чего это, дескать, на него набросились – спрашивают у меня с помощью смсок, - кому это он теперь понадобился с таким опозданием? Ну, велика вероятность, что коррупционная составляющая есть и здесь. Помимо справедливых претензий и помимо тех претензий, которые действительно основаны на когда-то закрытых, а теперь возобновляемых уголовных делах, есть и эта история – что прокуратура вдруг сообразила, что поскольку часть дел, о которых идет речь, вот-вот вынуждены будут быть закрыты за истечением срока давности, ну, так давай-ка мы поднимем их, освежим их сейчас, когда люди, которые в этих делах фигурируют, будут рады заплатить за то, чтобы к ним вот еще несколько месяцев не приставали, вот еще чуть-чуть подождали, и дело закроется навсегда, и можно будет до самой смерти чувствовать себя спокойно. Такой мотив существует тоже. Чисто коррупционная составляющая. И этого немало каждый день в деятельности российского государства, к сожалению.

Все. Программа наша на эту неделю закончена. Мы встретимся с вами в будущую пятницу. Опять в 9 часов вечера. Я – Сергей Пархоменко в прямом эфире «Эха Москвы» каждую неделю в программе «Суть событий».