Суть событий - 2021-09-24

О.Бычкова: 21

С.Пархоменко

Я хотел бы сказать, что я собирал вопросы для этой программы в моем Телеграм-канале «Пархомбюро», как обычно и выкладывал анонсы в моем "Инстаграме", "Твиттере". В "Фейсбуке", к сожалению, не выкладывал, потому что я по-прежнему там забанен. Осталось мне буквально пару дней посидеть за решеткой в темнице сырой. Но я надеюсь, что это когда-нибудь кончится, и я на некоторое время вернусь к своим подписчикам, по которым я ужасно соскучился.

Еще хочу сказать, что у меня есть теперь YouTube-канал, по которому я по вечерам понедельника устраивают дополнительные стримы. Это так и называется: «Суть событий. Дополнительное время».

Несмотря на то, что я в поездке, командировке, я надеюсь, что я где-нибудь приткнусь для того, чтобы устроить такой стрим и на этой неделе тоже, правда не очень понимаю насчет понедельника, в котором часу. Поэтому всем, кто хочет смотреть этот стрим, я настоятельно рекомендую смотреть за рекламой, за моим Телеграм-каналом «Пархомбюро», за моим Инстаграмом и Твиттером. Я там буду выкладывать оперативно анонсы, в котором часу это будет. Возможно, это будет немножко позже вечером, чем обычно.

Я очень дорожу этими стримами. Мне кажется, что аудитория, которая там собирается, это аудитория очень заинтересованная, хотя разговоры у нас иногда происходят довольно напряженные, прямо скажем. Но, тем не менее, я бы очень хотел эти разговоры продолжать. Поэтому не пропустите анонс, приходите в понедельник, послушайте.

С.Пархоменко: Выборы были одними из самых грязных выборов в истории постсоветской России

А пока здесь, в прямом эфире «Эха Москвы» давайте с вами продолжим разговор. И, конечно, продолжим разговор о выборах. У меня позиция в этом смысле довольно своеобразная, в смысле позиция моего времени и места выступления. Я как-то завершаю целую неделю бесконечных разговоров об этом. Выборы, в конце концов, закончились в минувшее воскресенье. И ничего важнее, ничего более активно обсуждавшегося за эту неделю не было. И высказано было невообразимое количество разнообразных мнений на этот счет и всяких противоречивых анализов. Конечно, все это было очень страстно и очень интенсивно.

Поэтому то, что я попытаюсь сделать, вы уж, как-то не обессудьте, я попытаюсь подвести некоторый итог этим разговорам. От чего мы не можем отмахнуться? Из всего этого, просеяв разговоры через огромное сито, что мы на этом сите увидим в качестве осадка?

Во-первых, мы увидим общий результат и анализ этого результата — то, что оставляют нам специалисты, которым мы доверяем в итоге много летнего с ними сотрудничества. У нас, слава богу, в России есть большая группа людей, которые очень тонко и глубоко разработали технологию анализа результатов выборов с точностью до одного избирательного участка.

В этом анализе используются многие миллионы цифр, потому что 100 тысяч избирательных участков, и каждый избирательный участок — это несколько десятков цифр в протоколе, который там в результате получается. И весь этот объем — вот это очень важно, что эти люди, несмотря, надо сказать, на прямое противодействие ЦИКа, который делает с каждым годом доступ к эти данным все более сложным, все более и более запутанным, зашифровывая эти данные, закрывая какими-то паролями, создавая технические условия для того, чтобы эти данные невозможно было скачать одним разом, а понятно, что их вытащить поштучно, эти миллионы цифр, невозможно, и это не сделает никакая дивизия аналитиков.

Но, тем не менее, этим людям — вы знаете их времена, и ярче всего, громче всего звучит имя математика Сергея Шпилькина, который это исследует. Тем не менее, эти люди научились эти результаты добывать и подвергать их очень серьезному математическому анализу.

Результат самый короткий и простой их разбора в этом году. Вы можете найти графики. Я думаю, что многие из нас уже научились читать эти графики, привыкли к виду этих графиков. Они выглядят немного устрашающе в этот момент, но потом вы понимаете, что это такое и получаете навык одним взглядом оценить результаты по целому российскому региону, а после и по России в целом.

Итог. Официальная явка — мы все ее теперь хорошо знаем, она будет теперь во всех Википедиях навеки записана — 51,4%. Официальный результат «Единой России» — 49,7%. На самом деле явка была 37,9%. Реальный результат «Единой России» — 31%. То есть реальный результат «Единой России» с помощью разнообразных манипуляций, разных приписок, вбросов, причем эти вбросы не всегда осуществляются физически путем засовывая бумажных бюллетеней в урну. Чаще всего эти вбросы осуществляются при помощи фальсификации протоколов и в момент ввода результатов из этих протоколов в систему ГАС «Выборы. Вот смотрите разница между почти 50% и 31%.

О.Бычкова

С.Пархоменко

С.Пархоменко: В 2011 в обществе содержался такой потенциал протеста, что это стало возможным. А сегодня нет

О.Бычкова

С.Пархоменко

И в какой-то момент, если сопоставить рост этой цифры явки как все больше людей приходя, и все больше людей своими бюллетеням и бросают их в урну… Причем в этой ситуации учтены и те и другие, которые пользовались бумажными бюллетенями, голосовали руками и ногами, и те, кто воспользовался возможности электронного голосования в нескольких российских регионах.

Так вот, если мы сравниваем эту кривую роста количества людей, которые пришли на выборы и просто результатов, которые получаются у разных участников выборов — ну, в данных случаях было два типа выборов, два бюллетеня. В одном соревнуются политические партии, в другом соревнуются кандидаты по мажоритарным округам (берем сейчас, конечно, только первого из них, только сравнение партий и гонки, в которых участвовали партии).

Так вот если мы сравниваем кривую роста этой явки с кривой роста результатов, то мы видим, что там, где явка, где оказывается очень высокой, она почему-то очень перекашивается в сторону «Единой России», это и есть вброс. И мы можем проверить, насколько она перекашивается. Потому что мы совершенно отчетливо понимаем, что так не бывает, чтобы лишние, дополнительные люди, которые пришли на избирательный участок... Вот есть два избирательных участка. На одном явка составила 50%, а на другом, на соседнем составила 60% — вот эти 10% людей не могут все принадлежат одной партии. Не может быть, что на соседнем участке пришло на 10% больше, и все они проголосовали одинаково. Это фальсификации, это, несомненно, угроза.

Понятно. Что какие-то количество этих лишних дополнительных людей проголосуют, действительно, так, и это настоящие голоса. Но совершенно ясно, что там, где эта пропорция перекаливается, там мы и имеем дело с спросом. Можно посчитать это по каждому конкретному избирательному участку. Можно посчитать это по каждому территориальному избирательному участку, по каждому региону, и по России в целом можно составить их общий список.

О.Бычкова

РЕКЛАМА

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

С.Пархоменко: Любая политическая активность сегодня в России, по существу, признана нелегальной

И когда я получаю вопросы — их много этих вопросов, которые я получаю в своем Телеграм-канале, — которые на разные лады вертятся вокруг одного и того же: Вот мы знаем, что выборы, так или иначе, были фальсифицированы, одни называют эти общие цифры, другие называют, прежде всего, электронное голосование. Возможна ли отмена этих выборов, пересмотр результатов этих выборов, непризнание результатов этих выборов, возвращение к пересчеты этих выборов? Там много разных вариантов. На все эти вопросы я твердо отвечаю — нет. Потому что сегодня российское общество не находится в то состоянии, чтобы произвести из себя тот потенциал давления, который необходим для пересмотра выборов, отмены результата, пересчета или чего-нибудь такого.

История мировая знает много ситуаций, в которых выборы бывали пересчитаны, аннулированы, не признаны, проведены заново. Некоторые из этих ситуаций происходили относительно недалеко от России. Некоторые происходили во время более-менее недалекое от нас. Но Россия сегодня не в этом состоянии, потому что на протяжении последних многих лет Российское государство последовательно превращаясь из авторитарного в тоталитарное, занимается запугивание российского общества, создает ситуацию абсолютной нетерпимости к любой активистской гражданской и политической деятельности. Любая политическая активность сегодня в России, по существу, признана нелегальной. Мы много раз про это говорили. Любой человек, который проявляется излишний интерес к политическим событиям, имеет свое мнение по поводу политических событий и даже готов действовать, чтобы настаивать на своей точке зрения в политике, объявляется Российским государством преступником, экстремистом, человеком вне закона и вне прав. В этом активно участвует российская судебная система.

И, конечно, самое неприятное в этой ситуации — это вот этот возвратный глагол, эта какая-то общая безличная форма: «объявляется»… Виде, даже я это так сказал привычно. Мы слишком часто употребляем такую языковую конструкцию, хотя понятно, что у этого давления и у этой политики есть авторы, исполнители, есть вдохновители, есть разработчики. И здесь мы могли бы далеко перечислять тех людей, которые, собственно, в России это организовали при поддержке силовых и карательных структур. Это, прежде всего, президент России Путин, это его администрация, ее политический блок во главе с Сергеем Кириенко. Это группа специально обученных парламентариев, которые являются витриной для принятия законов, которые, в действительности разрабатываются в другом месте. В действительности предъявляются чаще всего и Думе и Совету Федерации в готовом виде.

Тут я бы вспомнил и депутата Крашенинникова из Государственной думы и сенатора Клишаса из Совета Федерации. Ну вот, вы, называется, помните этих людей, вы знаете их имена. И любой, кто интересуется политикой в России, легко вспомнит это и поймет, что деятельностей всей этой машины, поддержанной карательными структурами, этой гвардией фараона в самых разных ее воплощениях: это и ФСБ, и Следственный комитет и прокуратура и Росгвардия и разного рода другие ведомства.

В последнее время мы обнаружили к ним примыкает, например, и налоговое ведомство, и иногда даже ведомство, связанное с медициной, получается, конечно, они очень ярко и активно воспользовались эпидемической ситуацией и теми ограничениями, которые, казалось бы, носят прикладной медицинский и противоэпидемический характер для того, чтобы еще больше сократить возможность для граждан выражать свою политическую позицию и следовать своим гражданским правам.

Вот это некоторый общий фон, на котором происходят все те события и страстные обсуждения, которые происходят последнее время. На этом фоне вы видите чрезвычайно ярко выделившийся конкретный абсолютно эпизод с электронным голосованием в Москве. Хотя, на мой взгляд, более вопиющим, может быть, менее масштабным, но более, я бы сказал, отвратительным, с точки зрения гражданских прав, с точки зрения закона, с точки зрения перспектив развития государства является другая история с электронным голосованием, про которую говорят очень мало, и которая прошла почти незамеченной. Это ситуация с электронным голосованием в Ростовской области, где к электронному голосованию были приписаны все те, кому были розданы российские паспорта и, в том числе, российское гражданство вместе с этими паспортами на территории Украины.

Вот это, действительно, невероятно циничная выходка — втянуть этих людей в российские выборы и создать инструмент, в котором они абсолютно бесконтрольно. Никто не смотрит в ту сторону, никто не влезает с ногами в эту систему, и никто не пытается понять, как она соотносится с московской, так ли она защищена, если у нее те возможности, которые есть в московской схеме и так далее. Никто этим не занимается, хотя, по-моему, предел цинизма — это история с Ростовской областью и голосованием людей с Донбасса. Там голосов может быть сколько угодно, мы не знаем количество этих людей, мы не понимаем того и никто не позволит нам понимать степень законности того, что там происходило, возможность для манипуляций, возможность для контроля и так далее.

Но больше разговоров было про Москву. И я здесь выделил бы несколько общих вещей, которые очень сильно, с головой, с макушкой утонули в технических подробностях.

Что касается технических подробностей. Для начала давайте я вам скажу, что огромное число людей, которых обсуждают это в сети, не понимают, что они произносят. Не понимают этих слов, не понимают этих терминов.

С.Пархоменко: Предел цинизма — это история с Ростовской областью и голосованием людей с Донбасса

Вот существует статья, которая стала очень популярной последнее время среди разного рода людей, которые связаны с компьютерной индустрией, которые неплохо в этом разбираются. Есть такой ресурс под названием «Хабр». Это довольно специфическое место, где общаются специалисты по программированию, по компьютерному инжинирингу, разного рода компьютерным наукам и так далее. И там появилась статья человека, который подписывается псевдонимом Петр Жижин. Это реально существующий человек. И она называется просто и технично: «Что не так с дистанционным электронным голосованием в Москве? Нормальный человек эту статью понять не может. Вот просто человек с высшим образованием, хорошо учившийся в школе не способен расшифровать то, что там написано. В конце концов, это нормально. Это сложная современная профессиональная сфера, и это вещь, которую мы понимать не обязаны. И, в конце концов, люди, которые пишут тексты, много чего не понимают из того, что хорошо понимаем мы в каких-то гуманитарных вещах, в политическом анализе и так далее. Ну, бывает своя специализация в своих областях. Почему я про это про все говорю? Это на самом деле важнейшая часть этой дискуссии: глубокая некомпетентность людей, которые в ней играют самые яркие роли.

И я бы сказал, что это относятся к людям, которые говорят об этой системе внутри ЦИК и других избирательных российских органов. Это относится и к Общественному комитету наблюдения за выборами. Это лично относится а Алексею Венедиктову и так далее.

Совершенно очевидно, что техническая подготовка этих людей совершенно недостаточна для того, чтобы гарантировать справедливость того, что они говорят. Они, так или иначе, вынуждены довериться каким-то другим людям, которые с той или с другой стороны объясняют им, что произошло и употребляют разные термины, смысл которых, в действительности — тем, которые потом спорят о политике — непонятен.

О.Бычкова

НОВОСТИ

О.Бычкова: 21

С.Пархоменко

В основном эти люди не понимают, о чем они разговаривают. Они доверяются тем, кто их консультирует с той или с другой стороны. И вот тут второе обстоятельство: а, собственно, кто те люди, которые их консультируют с той или другой стороны. Совершенно в результате всей этой дискуссии выпала из виду важнейшая часть того, кто является в реальности автором этой системы. Дело в том, что то, что происходит с этим электронным голосованием, в конце концов, является чрезвычайно яркой иллюстрацией того, в каком катастрофическом состоянии в России находится принцип разделения властей.

Это вообще важнейшая вещь, которую мы достаточно часто вынуждены упоминать и от которой во многом зависит наша жизнь. Начиная от того, что в России исполнение законов осуществляют те самые люди, которые создают законы, и в этом смысле не существует разделения властей. В этом смысле понятие «это законно» в России является чрезвычайно условным. Если закон создают те самые, кто его потом применяет, то они могут объявить законом любое свое действие произвольно и в любой момент. Это имеет отношение также к абсолютному контролю административных властей над судебной системой, что тоже полностью лишает доверия судебную систему, лишает возможности арбитража, возможности обращения к правосудию огромное количество российских граждан. И это придает безнадежный характер большей части тех конфликтов между гражданином и государством, которые мы видим.

И вот теперь еще одно воплощение этой же ситуации, еще один признак. Так сказать, избирательная власть. В принципе, теоретически вся структура, которая находится под ЦИК не зависит от власти исполнительной. Она зависит от законодательной власти, поскольку подчиняется этим законам, но не зависит от исполнительной. Она не независима, но, во всяком случае, самостоятельна. И так она была задумана и так она была воплощена, когда она появилась.

Но постепенно это полностью превратилось, в сущности, в административный отдел администрации президента. И люди, которые работают там, абсолютно зависимы, являются абсолютными марионетками и это выразилось очень ярко в этой истории с электронным голосованием. Потому что до сих пор все электронные продукты, которые до сих пор были связаны с системой голосования в России — все, что связано с системой ГАС «Выборы», все, что связано с применение этих электрических урн, КОИБов, которые я вам как многолетний участник, член избирательных комиссий и участковых и территориальных, могу вам сказать, что это очень мощное изобретение. Оно чрезвычайно серьезно облегчает работу избирательных комиссий и оно существенно сокращает возможность для разного рода манипуляций на этапе голосования. Сохраняются возможности потом, на этапе разного рода протоколов, а этот момент сокращается. В общем, это важная очень вещь.

С.Пархоменко: Техническая подготовка этих людей недостаточна, чтобы гарантировать справедливость того, что они говорят

Так вот заказчиком этого всего была ЦИК, и так сказать, контролером. Все находилось под ее зонтиком и в его ведомстве. Сегодня оказалось, что в том, что касается, например московских электронных выборов, то кем они сделаны, кем они реализованы? Они реализованы Департаментом информационных технологий Московского правительства и министерством цифрового развития России. На поверхности. Нам говорят, что это так. Это те люди, которые отчитываются за это изготовление. Это уже совершенно неправильно. Это не может быть. Не может ЦИК выпустить из под своего контроля и делегировать каким-то другим исполнительным органам на региональном или федеральном уровнях такого рода свои полномочия.

Но главное другое: мы не знаем, что стоит в действительности за этими компаниями. Это какие-то спецслужбы? Это ФСБ? Кто в точности это разработал? Мы хорошо помним множество дольно грязных историй, связанных с тем как разные важные для функционирования российского общества электронные системы разрабатывались под контролем ФСБ. Мы помним разные системы, связанные с торговлей спиртными напитками, всякими винно-водочными изделиями. Помним историю с аптечным делом и так далее. Это было чудовищного уровня. Это было чудовищно уязвимо, это было невероятно бесконтрольно. Это первоначально отдавалось в руки компаний, которые не участвовали ни в каких конкурсах и так далее.

По всей видимости, мы с этим сталкиваемся и сейчас. И мы видим следы этого. В частности, те так называемые ключи и коды, которые были выложены для всеобщего обозрения и всеобщего использования, и то на самом деле важнейший из аргументов для тех, кто защищает корректность этого электронного голосования, в частности, Алексей Венедиктов очень любит про это говорить, что как же, все же выложили, все в открытую: возьмите ключ и этим ключом открывайте все дверки, какие хотите. Все это сделано совершенно безграмотно, как говорят специалисты. Я здесь опять должен признаться, что это, может быть, мое мнение, я неспособен этого оценить, я неспособен этого проанализировать, но люди, которым я здесь доверяю, говорят, что то, в какой форме это выложено, свидетельствует том, что эти исполнители совершенно не готовы к сотрудничеством с обществом, они не имеют этого опыта. И, в частности, об этом говорит очень хороший специалист, человек, которые обладает большим авторитетом в области информационной культуры, открытых данных, Открытого правительства и так далее — Иван Бегтин. Я очень советую вам найти его текст, который он опубликовал буквально два дня тому назад. Можно найти через его Фейсбук, например, там есть ссылка на это, где он подробно об этом говорит.

И, наконец, еще ода важнейшая вещь, тоже касающаяся этого авторства. Совершенно очевидно, что те люди, которые являются витриной этого электронного голосования, не могут нести за него ответственность. Они могут только опираться на чужое мнение, на чужие консультации и выполнять здесь роль таких шоуменов. Это касается и Алексея Венедиктова, это касается и Артема Костырко, например, который от имени Московского правительства говорит об этом. Не они являются авторами, не они являются изготовителями этого всего. Не они являются вдохновителями и идеологами этой системы, это совершенно очевидно. И это создает крайне нелепую ситуацию, в которой мне приходиться барахтаться на протяжении этих последних дней.

Я просто пример этого. Я вижу вокруг себя колоссальное море разливанное оскорблений и разного рода подозрений и обвинений, относящихся к тем людям, которые не могут нести ответственности за создание этой системы. Они только представляют эту систему, за это они должны нести ответственность — за то, что они говорили о ней, хвалили ее, поручались за нее, уговаривали других людей. Это да, несомненно, так. Но они ни в коем случае не являются создателями электронного голосования и бессмысленно их в этом обвинять. Этот акцент совершенно сдвинут.

И я совершенно не уверен, что это произошло само собой, хотя, конечно, в этом сыграла свою роль массовая психология. Люди бросаются на тех, до кого им проще дотянуться. Если им кажется, что Венедиктов тут, рядом и его можно достать и обвинить его во всем, те, кто не могут докричаться до Путина, докричаться до Кириенко, докричаться до Патрушева, докричаться до ФСБ, прокуратуры остальных, докричаться до тех тайных сил и специальных служб, которые в действительности организовали электронное голосование, они начинают обращать свой гнев на тех, кто находится ближе.

С.Пархоменко: В России исполнение законов осуществляют те самые люди, которые создают законы

И очень важная характеристика этой системы, на мой взгляд, и очень важное обстоятельство, которое выходит из-под контроля, что недоверие к этой электронной системе является естественным выводом, неизбежным последствием общего недоверия, которое мы законно испытываем к российской власти.

Что же касается технических вещей, все начинается с того, что все электронное голосование построено на данных, которые получаются из "Госуслуг", и если это было в Москве, — из портала mos.ru. А что происходит просто с этими данными? В какой мере корректно они собраны? В какой мере они недоступны для дальнейших манипуляций? В какой мере они закрыты, спрятаны, чтобы ими не мог воспользоваться тот, кто хотел бы использовать их для создания открытой для фальсификации системы.

Потому что речь все время идет о том, что вот система защищена от взлома, от вторжения, и весь спор происходит вокруг этого. Могли ли появиться люди, которые что-то там изменили, переложили с места на место, изменили одни голоса на другие голоса, неправильно подсчитали, или намеренно посчитали искаженно. Мог ли кто-то вторгнуться и сломать? Но речь идет о том, что вся эта система находится в руках тех, кому мы не доверяем. И у нас нет никаких оснований доверять этим людям. Это люди которые нас бесконечно обманывали с законодательством, бесконечно обманывали с разного рода социальными программами. Бесконечно обманывали в политических целях разного рода эпидемических ограничений. Это люди, от лжи которых мы натерпелись.

И возникает ситуация, когда вы приходите в банк, открываете сейф, который вам принадлежит, вы его арендовали, допустим, год назад положили туда, допустим, свои сокровища или деньги, или ценные бумаги. Обнаруживаете, что сейф пуст. И вы спрашиваете у служащих этого банка: «А что случилось? Где мои ценности, которые лежали вашем сейфе? А они вам на это говорят: Посмотрите, какой сейф прочный, никто не может его разрезать, никто не может просверлить, в нем нет никаких дырок. Никто его не разрезал, не разламывал. И пони показывают вам этот и говорят: «Смотрите, какой замок надежный, никто не взламывал этот замок, никто не скрывал. Ключ видите, какой большой. В нем столько зубчиков, Ни у кого нет такого ключа. Но, в действительности вы никогда не можете в этой ситуации быть уверенным, что у этого сейфа нет просто другой двери, или что у него не отвинчивается дно, или что у него в крыше нет люка, заранее предусмотренного созданием этого сейфа, через который они спокойно, ничего не взламывая, ничего не поддерживали, не подбирая никаких ключей, проникают внутрь просто потому, что они сделали такой сейф.

В конечном итоге эта система электронного голосования, с которой мы имеем дело, она сделана людьми, которым мы не верим. И мы обязаны им не верить, потому что у нас есть опыт наблюдения за тем, как они управляют собой и как они создают законодательную систему и всю политическую структуру страны. Мы не можем доверять им создание этого инструмента.

Это только маленькая деталь, этот только, в сущности, незначительное техническое обстоятельство — это самое электронное голосование в Москве. Гораздо большие вещи украдены у нас. В частности, украдены в целом выборы. Тут я возвращаясь к самому началу моей речи, к тому, что мы знаем о том, что вне этого электронного голосования были колоссальные масштабы манипуляций, колоссальные масштабы вбросов, информационных, цифровых вбросов. В каких-то ситуациях и физических вбросах, несомненно для того, чтобы исказить результаты этих выборов. Это важная очень вещь И очень важно отстраниться. А что мы так погрузились в эти подробности? Почему мы не хотим посмотреть на нее в целом, вообще, широко?

С.Пархоменко: Люди бросаются на тех, до кого им проще дотянуться

И, в частности, это ответ на вопрос, который очень часто задают. Это последнее, что я скажу на эту тему. А как это соотносится, н например, с недавней историей с выборами американскими? Где мы тоже видели в некотором роде аналог этой ситуации. Там голосование было не блочное и электронное, а оно было физическое и почтовое. И там произошла на первый взгляд похожая ситуация. Там тоже в некотором количестве американских штатов результат перевернулся. Сначала там был один, после того, как были подведены итоги физического голосования с опусканием бюллетеней в урны… Есть много в Америке разных способов проголосовать физически. Не всегда это бюллетень и урна. По-разному это все устроено в разных штатах и на разных участках. А потом появились результаты почтового голосования. И они радикально противоречили тому во многих места, тому — во многих местах во многих в нескольких штатах. Известная история про штат Пенсильвания, про Джорджию и так далее.

Вспомните, как это все происходило зимой, поздней осенью прошлого года. И как-то вам вернуться впечатления от того что мы тогда обсуждали по поводу тех выборов. И типа это то же самое. Нет, это совсем не то же самое, это совсем другое. Вы можете шутить сколько угодно по этому поводу. Но, тем не менее, самая правильная формулировка по этому поводу, она звучит именно так. Это совсем другое. Прежде всего потому, что там происходило соперничество между двумя кандидатами. Собственно, это было такое бинарное голосование. Или одному или другому, или туда или сюда. Никакого третьего варианта, в сущности, так не было.

Здесь это совершенно не так. Здесь при этом присутствуют другие кандидаты. В частности, когда мы говорим о странных обстоятельствах, которые сопровождаю подсчет голосов, поданных электронным образом по помажоритарным кандидатам. И мы видим, что те искажения, что те искажения, те смелые результаты, когда в бумажном виде выигрывает один, а в электронном виде выигрывает совсем другой, они касаются только в большинстве случаев соперничества между главными соперниками: между провластным кандидатом (обычно кандидатом от «Единой России») и кандидатом от «Умного голосования». А со всеми остальными ничего подобного не происходит

Это свидетельствует о том, что в эту ситуацию вторгается какая-то воля. Это не может происходить случайно, это не может происходить само собой. Это значит что кто-то осознанно перекладывает одни голоса в другие.

И второе, гораздо более важное обстоятельство, которое различает эти две ситуации: наличие арбитра в одно случае и отсутствие арбитра в другом случае. То, что произошло в США, после этого подверглось ревизии, во многих случаях пересчету, специальному контролю, появление в этом во всем огромного количества людей, которые имели право вблизи это наблюдать и руками пересчитывать эти бюллетени, опущенные в урну или полученные по почте.

А после того, в значительной мере параллельно с этим в дело вступили суды, которые потребовали доказательств, и которые выносили решения в зависимости от того, какие доказательства были предъявлены. И эти решения, чаще всего, были отрицательные. Почти во всех случаях они отвергли претензии подсчета этого голосования, потому что после внимательного рассмотрения всех доказательств они были признаны несостоятельными.

Мы не имеем этих судов в России, и не получим этих судов в России. Их не будет. И никто не станет подвергать эту пересчету, как мы уже понимаем. Хотя появились и на протяжении всей этой неделе существовали разговоры о том, будет ли какая-то сверка или что-то такое. Всерьез никто не будет этим заниматься. И в этом ключевая разница той ситуации, в которой мы оказались, от той ситуации. Потому, что эта часть общества, в котором мы жили, это часть в целом политической ситуации, которая существует сегодня в России.

Власть манипулирует в целом формированием законодательных органов и голосами избирателей. Не в этом конкретном случае с московским электронным голосованием, она в целом создала ситуацию бесконтрольности, ситуацию произвола, которому российское общество ничего не может противопоставить, потому что оно раздавлено последовательными усилиями разного рода карательных органов.

С.Пархоменко: Речь идет о том, что вся эта система находится в руках тех, кому мы не доверяем

Две другие темы в оставшиеся 5 минут, которые я все-таки попытаюсь хотя бы назвать, потому что очень много вопросов по этому поводу. А одна — это неожиданные ответ, предъявленный нам действительностью, на вопросы, которые я получаю почти каждую неделю в начале этой программы. И это вопросы о том, собственно, а что же, собственно, происходит со следствием по поводу отравление в Солсбери. А кто-нибудь вообще продолжает это следствие? Кто-нибудь готовит суд или все это отложено в долгий ящик и заморожено на уровне того, что британская сторона требует от России каких-то свидетельских показаний и выдачи для допросов людей, которых британская полиция и следственные органы считают причастными к отравлению семьи Скрипалей «Новичком», этим боевым отравляющим вещество, которое впоследствии было еще раз использовано на Алексее Навальном. И как мы потом узнали, еще использовано несколько раз на разного рода других гражданах, которые по тем или иным причинам не нравятся российскому начальству.

Что, все? Там все замерзло? Нет, там ничего не замерзло. И новость обнаружена ровно на этой неделе. Полиция Великобритании формально заявило о том, что имеются три участника этого преступления помимо хорошо нам известных Петрова и Боширова (Чепиги и Александра Мишкина) есть еще один человек, настоящее имя его Денис Сергеев. И он офицер ГРУ, действовавший под псевдонимом Сергей Вячеславович Федотов. Это человек, о котором впервые заговорила в феврале 19-го года расследовательская группа Bellingcat и те медиа, которые работают вместе с ней. Там был и признанный впоследствии бог знает кем, может быть, иностранным агентом, а, может быть, и экстремистом The Insider*… Иностранным агентом. И чешская группа «Респект», которая, как я понимаю, была в результат объявлена нежелательной организацией.

Об этом человеке довольно много говорили, что он приехал вместе с двумя основными исполнителями и, по всей видимости, контролировал их. По всей видимости, он не ездил в Солсбери, а находится в Лондоне. Они много раз встречались. Он каким-то образом координировал с ними свои усилия и так далее. Вот этот человек теперь перестает быть фигурантом каких-то расследований разного рода общественных расследовательских групп и прессы, а становится формальным участником этого дела. И это чрезвычайный шаг вперед. Это расширение досье. И это приближение к завершению расследования, потому что картина становится более полной.

Для меня в данной ситуации, так же, как и для многих, кто задает этот вопрос, важно, что следствие продолжается. Оно не забыто, не брошено. Оно не рассосалось. Работа эта идет. И рано или поздно оно будет доведено до конца. Россия занимает в этой ситуации абсолютно деструктивную, формальную позицию, объявляя, что российские спецслужбы не имеют к этому никакого отношения. Это не так. Это доказано. Это не является никаким предположением, не является мнение кого бы то ни было. Это является знанием, что люди, которые появились в Солсбери, которые непосредственно принимали участие в этой операции, эти люди являются сотрудниками российских спецслужб, принимавших участие в других операциях российских спецслужб. И вы помните всю историю с Емельяном Гебревым, с болгарской торговлей оружием и всякое такое прочее. В общем, они наоставляли следов в большом количестве других ситуаций.

И последний сюжет, который мне тоже кажется важным и который требует, по крайней мере, первичного, начального разъяснения. Это то, что комитет по регламенту Конгресса США одобрил резолюцию о санкциях против 35 человек, и эти 35 человек, которые фигурируют в разного рода заявлениях Алексея Навального, их иногда называют «списком Алексея Навального». Там есть российские олигархи влиятельные и не очень, близкие к российской власти. предприниматели, предпринимательский успех которых в значительной мере построен на эксплуатации государственных ресурсов, государственных проектов, государственного финансирования. И они срослись абсолютно с российской властью. Но там есть и чрезвычайно важная для всякого человека, который к этому будет присматриваться внимательно, часть. Это российские пропагандисты.

И вот возникает вопрос, какова судьба этого предложения, этой резолюции? Превратиться ли она, — спрашивают нас, — в закон, превратиться ли она в акт, который будет подписан президентом и так далее?

С.Пархоменко: Власть манипулирует в целом формированием законодательных органов и голосами избирателей

Все что я хочу сказать по этому поводу сейчас — мы, конечно, много раз будем по этому поводу возвращаться? — это то, что вся ситуация устроена не так. Этот список не является законопроектом в собственном смысле слова. Он не должен быть принят в качестве закона. Этот список вручается президенту США для того, чтобы он в определенный срок, довольно длинный — 6 месяцев изучил каждого из людей, которые в этом списке упомянуты. Ну, он не сам будет изучать, а спецслужбы, которым он это поручит. Для того, чтобы ответить на один простой вопрос: подходит ли этот человек под определение «акта Магнитского», акта, который давно уже принят Конгрессом США, которые действует и эффективно действует.

Это акт, который направлен против тех, кто является активным исполнителем нарушения прав человека не только в России, но и в мире в целом. Каждый из тех людей, кто в этом списке упомянут, должен быть проверен на соответствие критериям этого «акта Магнитского». В этом смысле не предстоит принимать никакого отельного закона, отдельного акта по этому поводу. Это административное решение. Да, вот этот человек и вот этот человек должны быть вписаны под действие «акта Магнитского» и подвергнуты серьезному преследованию дискриминации. А вот этот и этот не должны. Они не подходят под эти критерии. Вот и вся разница. Это нужно понимать, это важный сюжет, к которому мы много раз еще будем возвращаться в этой программе и моих стримах «Суть событий. Дополнительное время», которые обычно происходит в понедельник вечером. Вот и все, что я хотел сказать.

О.Бычкова

*

российские власти считают организацию иностранным агентом