Статус - 2021-03-02

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

НЕ НОВОСТИ, НО СОБЫТИЯ

Е.Шульман

Каким образом она прославилась? Прославилась она потому, что в ней до недавнего времени отбывал наказание другой политический заключенный, чуть менее громкий, но тоже достаточно известный. Это Константин Котов, который получил реальный срок по статье 212.1 за повторные нарушения организации массовых мероприятий. Статья это 212.1 достаточно известна нашим слушателям. Сегодня тоже мы о ней поговорим. Вот тогда уже эта ИК-2 стала светиться в информационном пространстве, подтверждая ту тенденцию, которую мы отмечали в наших последних нескольких уже выпусках. Места лишения свободы, места заключения, места изоляции, которые призваны отделять тех, кто туда попал, от внешнего мира, прерывать всякие каналы общения и вообще погружать людей в совершенно особое, отдельное пространство, во тьму неизвестности, эту свою функцию перестали выполнять уже некоторое время как. И ее функция перевернулась на совершенно противоположную. Теперь это ровно те места, к которым приковано максимальное общественное внимание.

М.Курников

Е.Шульман

Та же самая была тема, как вы помните, в связи с Сахарово. Когда тем мигранты сидели, никому не было дела до того, насколько плохи там условия. Когда туда попала интеллигентная московская публика, тут же все возмутились.

Е.Шульман: Признак одичания это когда люди живут и веселятся, как будто им жить один день

М.Курников

Е.Шульман

А вообще, если мы посмотрим на судьбу тех людей, которые возглавляли колонии, получившие такие подарки в виде знаменитых постояльцев, то судьба их не то чтобы очень хороша. Помните Ильдара Дадина, предыдущего заключенного по 212-й статье, 7-я колония в Сегеже. Дадина оправдали, Верховный суд его отменил, он вышел, а начальник колонии, между прочим, сидит.

М.Курников

Е.Шульман: Ик

Что касается этой ИК-2. Когда там сидел Котов, то там был другой начальник колонии, пользовавшийся еще более дурной репутацией, чем нынешний. И, в том числе, усилиями Марии Эйсмонт, героического адвоката Константина Котова, которая ездила туда каждую неделю и тоже не давала общественности забыть о том, что там на самом деле происходит, его, скажем, перевести на другое место работы. Там в 19-м году руководство сменилось и, как говорят источники, стало получше. Но это по-прежнему так называемая красная колония. Кстати говоря, еще одна из линий общественного возмущения состоит в том, что вот смотрите, до чего мы опустились, как хорошо мы за последние годы стали разбираться в разнице между красными и черными тюрьмами и колониями, вообще, какое познания в уголовном праве и уголовных нравах мы приобрели.

М.Курников

Е.Шульман

На самом деле это не признак одичания. Признак одичания это когда люди живут и веселятся, как будто им жить один день. И предпочитают не думать и не знать о том, как живется тем, кому повезло меньше. Вот это варварство. Это на самом деле дикое общественное состояние. Мы в таковом некоторое время пребывали, когда у нас в середине 2000-х был миллион 200 тысяч в местах лишения свободы, и это абсолютно не было предметом какого бы то ни было публичного осмысления. Это темы в общественном пространстве не было. Там другие были темы, демонстративное потребление в основном было основным объектом рефлексий в середине 2000-х. То, что мы сейчас говорим о том, о чем говорим, что столько людей теперь знают, что это такое и вообще понимают, насколько это ненормально — это признак не варваризации, а, наоборот, гуманизации и прогресса.

Так вот, возвращаясь к вопросу о красных и черных колониях. Красные — это те, в которых администрация устанавливает порядка, а черные — это те, в которых сами заключенные. Плохи и те и другие. Конечно, мы бы с вами предпочли, чтобы правил не начальник и не актив, а закон и регламент…

М.Курников

Е.Шульман

Вы знаете, когда это всё произошло и обсуждалось, мне писали некоторые озабоченные, встревоженные даже, я бы сказала, граждане с вопросами такого содержания: «Вот смотрите, попал Алексей Навальный в такую колонию, она такая ужасная, про нее такое пишут плохое. А вот ему предстоит там какое-то время провести. А вот если выйдет, вдруг он озлобиться, а ведь ему же президентом быть» То есть люди беспокоятся «Вдруг он превратиться в какого-нибудь Пиночета?» — писал мне один читатель. То есть люди уже волнуются, как повлияет на будущее политическое поведение Алексея Навального его опыт пребывания в этой колонии.

Не вдаваясь в такие отдаленные прогнозы — станет ли он лучше от этого президентом или худшим — разные есть примеры в политической истории. Люди, сидевшие получали политическую власть, некоторые хорошо ею распоряжались, некоторые распоряжались ею довольно плохо. Лучше никому не иметь такого опыта, тем более, без вины.

Но вам с вами важно следующее: забвения, я думаю, не удастся достичь путем отправки кого бы то ни было в колонию.

Е.Шульман:Забвения, я думаю, не удастся достичь путем отправки кого бы то ни было в колонию

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

Е.Шульман

Как говорят опять же знатоки режима, такого рода порядки, как те, которые в этом ИК-2, психологически чрезвычайно тяжелы для людей, которые этому подвергаются. Но в определенной степени в отличие от тех же черных колоний это определенная страховка физической, что ли сохранности. То есть администрация следит за тем, чтобы все соблюдали с точностью до идиотизма регламент…

М.Курников

Е.Шульман

Далее что еще у нас по процессуальным линиям намечается? Кстати, по поводу приговора. Очередной губернатор получил 13 лет заключения — Маркелов. Это гораздо меньше привлекает публичного внимания, чем то, о чем мы говорили то что. Общественное мнение с охотой верит, что любой госслужащий осужденный осужден за дело. Если не точно за это, за что его судили, то уж, наверное, за что-нибудь другое можно было бы и посадить. В общем, сажай всех, не ошибешься.

М.Курников

Е.Шульман

Что с этой статистикой, что в ней интересного? Сроки большие. 13 лет он получил не первый. До этого губернатор Сахалина получил 13 лет. 11 лет губернатор Коми Гайзер. Есть сроки и поменьше, есть выходы по УДО с компенсацией. Обычно, как и в случае с губернатором Маркеловым, сопровождается это многомиллионными штрафами, которые эти бывшие высокие госслужащие компенсируют. Еще более выразительная статистика, конечно, по посадкам среди мэров. Мэры более сажаемая категория госслужащих, чем даже губернаторы. И тут, что интересно, нет никакой разницы, избранный мэр или мэр назначенный.

Е.Шульман:Суд не прекратит ваше дело, если вы уже признали вину и радостно сотрудничаете со следствием

М.Курников

Е.Шульман

Обещали мы рассказать про статью 112.1. Скажем про нее, потому что в связи с январской волной протестов несколько дел опять по этой статье, которую к нашему большому несчастью, Нашему глубокому сожалению с Конституционным судом вместе не смогли как-то убить. Она продолжает функционировать. Она опробована была на Юлии Галяминой из последних случаев, и после этих январских протестов несколько таких дел появилось. А именно одно дело в Красноярске, одно дело в Новосибирске. И, что интересно, два дела были возбуждены в Хабаровске, после чего по обоим этим делам суд отказал в возбуждении, потому что, рассмотрев материалы дела, счел, что кроме повторности нет этого требуемого Конституционным судом иного фактора, то есть насилия, либо его угрозы, повреждения имущества и так далее. Это нам, кстати, говорит о том, почему настолько необходимо на каждой стадии процессуально сопротивляться. Суд не прекратит ваше дело, если вы уже признали вину и, например, сотрудничаете со следствием радостно, если у вас нет внятной правовой защиты.

М.Курников

Е.Шульман

Поэтому опять же мы с вами были врагами разных исторических аналогий, которые только парализуют волю. Вот не воображайте себя жертвой страшного государственного террора. Сопротивляйтесь, оспаривайте, подавайте апелляции на каждом этапе. Может быть, из этого никто не выйдет. Никто не гарантирует никому успеха. Конвейер, действительно, работает. Но страна большая. Суды все разные. Поэтому если вы не будете сопротивляться, то у вас не будет и шансов стать этим исключением, которые, в общем, не так редки, как показывает нам статистика, как может показаться. Мы больше говорим о случаях плохих, условно, чем, условно, хороших. Из этого не следует, что других тоже не бывает.

Далее. Массовое мероприятие, по результатам которого никого не задержали. Удивительный случай!

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

Е.Шульман

Опять же, не вдаваясь, в психологический анализ такого рода, просто скажем, что хорошо, что никакого безобразия не случилось у нас в воскресенье 27 февраля. Люди смогли придти и совершить то, что они считают своим моральным долгом, и никому от этого никакого убытка нет. Для меня достаточно загадочным является эта перманентная борьба с этим мемориалом. Эти какие-то сотрудники Гормоста, которые там чего-то разоряют. Буквально накануне 27-го была такая совершенно дикая акция, и даже отвозили в отделение полиции волонтеров тоже непонятно, зачем.

М.Курников

Е.Шульман

Еще что хочется отменить, прежде чем перейдем к бюрократической части отслеживаемых нами событий. Странным образом уже много недель мы не начинаем вообще даже не упоминаем в этом первом разделе что-то, что, скажем, проактивно сделано органами власти. У нас ньюсмейкером является обобщенная оппозиция, обобщенная протестная общественность. С ней может происходить что-то нехорошее, на нее обрушивается какой-то град репрессий. Но это всё в ответ на нечто. Мы давно не слышали ничего от наших традиционных ньюсмейкеров — не будем же мы с вами всерьез рассуждать, что мэр Москвы остановил голосование по несуществующему памятнику на Лубянской площади, несуществующее же голосование.

Е.Шульман:Сама по себе чрезвычайность любому государству выгодна

М.Курников

Е.Шульман

Опять же, если задача была, как это на собачьем языке называется, перехвата повестки, то это продолжалось приблизительно двое суток. Ну, хорошо, перехватил повестку. Замечательно. Время прошло, теперь надо ее перехватывать как-то иначе.

В общем, ждем мы пока от государственной власти, чтобы она чего-нибудь нам сказала, чего-нибудь сделала, чтобы мы как-то могли обратить на это внимание. Пока обращаем внимание вот на что. Есть у нас такое полупубличное и одновременно высокоранговое мероприятие, как ежегодное расширенное заседание коллегии ФСБ. Оно обычно происходит как раз в последних числах февраля. На нем выступает традиционно президент Российской Федерации.

М.Курников

Е.Шульман

Но, тем не менее, речь этого года, как говорили наблюдатели, отличается от предыдущих. Решили мы это проверить — прочитали подряд несколько стенограмм: 19-й год, 20-й, соответственно, 21-й. Надо сказать, что да. Притом, что эта повторяющаяся часть тоже повторялась — ну, трудно придумать что-то новое и свежее, обращаясь к коллеги ФСБ. Что такое коллегия ФСБ? Это некий ее коллегиальный орган, которые образуется для рассмотрения важнейших вопросов деятельности службы. Туда входят директор, его заместители, и, как написано в регламенте, руководящие работники органов безопасности.

М.Курников

Е.Шульман

Что в этом году было нового? Говорилось в самом начале этой речи о том, какая сложная ситуация кругом, международная обстановка тоже непроста. Это опять же не новое, но обращалось внимание на то, что вот «мы сталкиваемся, как сказал президент, с политикой сдерживания России, это тоже не новое, это нам хорошо известно. Речь идет не о естественной для международных отношений конкуренции, а именно о последовательной, весьма агрессивной линии, направленной на то, чтобы сорвать наше развитие, затормозить его, создать проблемы по внешнему периметру, подорвать ценности, которые объединяют российское общество, в конечном итоге ослабить Россию, поставить ее под внешний контроль.

Далее, как бы отвечая на воображаемые возражения, президент говорит: «Ничего здесь я не преувеличиваю…».

М.Курников

Е.Шульман

Итак, недружественное отношение к России, вообще к другим суверенным центрам мирового развития никто не пытается скрывать Но дело далеко не в такой агрессивной риторике, а в реальных, практических действиях…. Попытки, — среди этих действий, — в последнее время поставить под сомнение наши достижения в сфере медицины, в борьбе с коронавирусом».

Это надо сказать не то чтобы впервые возникла эта тема. По-моему, пресс-секретарь президента, ваш постоянный, любимый ваш, я бы сказала, собеседник, тоже говорил о том, что «мы знаем, что будут провокации, направленные на то, чтобы подорвать наш достижения в этой антикоронавирусной борьбе.

Опять же я не знаю, чего там они дожидаются, но на прошедшей, по крайней мере, неделе главный удар был нанесен респондентами внутри самой Российской Федерации, которые, будучи опрошены «Левада-Центром» продемонстрировали, что, по-моему, чуть ли не 64% считают, что вирус был создан искусственно, никто вакцинироваться не хочет, вакцине не доверяю. В общем, как-то нехорошо себя показали опрошенные.

Е.Шульман:Для многих пойти в армию-возможность остаться на контракте или получить работу, куда требуется служба в армии

М.Курников

Е.Шульман

Далее было сказано про то, что выборы — это точка уязвимости, что тут это внешние нехорошие силы будут себя активно проявлять, что вы, дорогие сотрудники ФСБ со всем этим бороться, что защита конституционного строя — одна из ваших обязанностей. Как вы понимаете, по названию одного из ключевых управлений ФСБ, второго как раз по защите конституционного строя.

А дальше говорилось, что используется при этой работе расшатывания и террористические методы и экстремистские, что, конечно, дает нам неприятную связку: террористы, экстремисты, далее люди, которые как-то неправильно ведут себя на выборах. И всё это не просто так, а исключительно ради того, чтобы Россию снаружи расшатать затормозить. «И ничего я здесь не преувеличиваю», — как сказал президент о Российской Федерации.

Последнюю бюрократическую новость, которую мы за этим сообщим, она пока только в одном названии существует. Еще непонятно, что, но при правительстве Российской Федерации создается координационный центр, который будет заниматься стратегическим направлением и взаимодействием в режиме реального времени с использованием современных цифровых технологий между всеми органами исполнительной власти. А курирует это всё вице-премьер Чернышенко, который у нас отвечает за цифровизацию России. По описанию опять же не очень понятно, что это такое, но похоже на какой-то отдел искусственного интеллекта при правительстве. Цифровизация — это вообще тема правительства Мишустина. Обращаем внимание, что такая штука у нас появилась. Будем за этим следить. Это новая штука, такой не было. А координационный центр должен немедленно реагировать на всё, что происходит в Российской Федерации и вырабатывать предложения по стратегическим целям и механизмов реализации приоритетных задач правительства.

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

НОВОСТИ

М.Курников

АЗБУКА ДЕМОКРАТИИ

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

Е.Шульман

Мы с вами может быть, опять же наши постоянные слушатели, к которым мы все время адресуемся, помним, как в прошлой весной в начале общероссийского и московского в первую очередь карантина мы говорили о том, что такое режим чрезвычайной ситуации, а что такое режим чрезвычайного положения. Что чрезвычайная ситуация — это режим, который вводится на определенной территорий, на которой происходит нечто, какая-то опасность возникает природного явления, какой-нибудь катастрофы, распространения заболевания, что, собственно, с нами произошло, стихийного ли бедствия, которое повлекло человеческие жертвы или может их повлечь.

Режим чрезвычайной ситуации по нашему законодательству может вводиться региональными властями на территории региона и правительством Российской Федерации или МЧС на территории всей страны. В отличие от чрезвычайной ситуации, чрезвычайное положение вводится указом президента. Это режим гораздо более суровый. Он у нас после 1993 года не вводился ни разу. И надо сказать, что при всей чрезвычайности карантина, в которым мы провели большую часть 20-го года и при котором мы продолжаем проживать до сих пор, это был вот этот региональный режим даже не чрезвычайной ситуации, а режим повышенной готовности, который регионы вводили, отменяли и снова вводили у себя.

Если я не ошибаюсь, то тот режим, при котором мы сейчас существуем в городе Москва, по-прежнему соответствует указу мэра Москвы, который был принят в марте 2020 года. Туда вносились многочисленные изменения, но по-прежнему к нормальной жизни мы не вернулись. Это нас подводит к тому, что такое чрезвычайное с политической точки зрения.

Вообще надо сказать, что легитимация государственной власти, государственного насилия, которое государство монополизирует, присваивает себе, оно всегда основано на том, что эта государственная сила защищает нас от какой-то опасности. Одна из теорий происхождения ровно основывает его на том, что оно возникло, когда надо было воевать с соседом, сосед напал или мы решили напасть и для этого нужно объединяться, нужно мобилизовать ресурсы, нужно руководить — и вот таким образом из разрозненного родоплеменного порядка возник этот вождистский тип власти, который потом эволюционировал в более сложную государственность. То есть любая государственность из чрезвычайности происходит и заинтересована в ее сохранении. При этом, если мы какой-то режим функционирования обозначаем как чрезвычайный, мы тем самым говорим о том, что есть и рутинный. То есть есть правила, есть норма, а есть исключения.

М.Курников

Е.Шульман

Второй тип чрезвычайности — это революционная чрезвычайность. У нас произошел слом вообще всех форм жизни политической и организационной. Старая власть рухнула, не знаю, войну проиграла, все умерли, народное возмущение снесло это дело. Дальше возникает новая власть, которая говорит: «Вот смотрите, прошлая довела вас до этого, а мы сейчас всё это поправим». Это революционная чрезвычайность. Она может дальше сама себя революционизировать, потому что обычно никто не хочет уходить-то от власти, после минования острой фазы необходимости, острой фазы беды. Поэтому любая революционно пришедшая власть начинает добиваться третьего нашего знаменитого нашего типа легитимности по Веберу, а именно рационально правового, то есть писать какие-то регламенты, по которым как она сейчас правит, так и есть нормально.

В нашем российском случае существует особенность. Состоит она в том, что наша советская власть ровно таким чрезвычайным образом и родилась. Поэтому она так и любила эту терминологию. Поэтому, в общем, сердцевина ее власти называлась Чрезвычайной комиссией.

Эти практики чрезвычайности всегда направлены на две стороны — внутрь и наружу. То есть в ответ должно предполагаться, что страна окружена врагами. Мы либо воюем, либо скоро начнем воевать, мобилизуемся, готовимся к войне.

Е.Шульман:Призыв и служба в армии не зло само по себе. Зло — это насилие

М.Курников

Е.Шульман

Сейчас это объяснять сложнее. Но желание это объяснить, как мы видим, никуда не делось. Это внешний вектор чрезвычайности. Внутренний вектор чрезвычайности состоит в том, что, во-первых, внутри тоже есть враги. Необходима мобилизация ресурсов для того, чтобы этим внешним врагам противостоять. Надо сказать, что советская власть в этом состоянии прожила не весь свой срок. Во вторую половину XX века по окончании Второй мировой войны началась рутинизация это экстренности, прошу прощения за повторяющиеся термины, но они здесь необходимы. В чем это выразилось? Это выразилось в том, что советская власть вдруг стала говорить, что она заботиться о благосостоянии граждан. Не только о том, чтобы их мобилизовать и построить в ряды и вооружить как можно эффективней, а о том, что они и жить должны тоже хорошо.

В сфере внешней политики началось то, что называлось на советском языке «борьба за мир», «мирное сосуществование». То есть уже не предполагалось, что мы, с одной стороны, несем мировую революцию всем народом, с другой стороны, ждем агрессии от любой другой страны, потому что она не страна нынешнего социализма и будущего коммунизма, а мы вот, наоборот, за мир боремся. В таком состоянии рутинизированности советская власть прожила некоторое время, пока не скончалась.

По степени чрезвычайности и по степени мобилизуемости и по естественности, с которой этот мобилизационный модус ложится на базисную фундаментальную советскую идеологию, конечно, мало какая другая государственная форма может сравниться с советской. Мы тут эпигоны, жалкие подражатели, бледные тени и тихие эха того, что было при советской власти.

Тем не менее, завершим мы наш теоретический обзор, собственно, на этой же самой ноте. Сама по себе чрезвычайность любому государству выгодна. Тот, кто может сказать о том, что сейчас у нас чрезвычайная ситуация, прежние правила отменяются, я ввожу новую, он и есть власть. Он одновременно может рассчитывать на большое общественное сочувствие, потому что есть враг, угроза, беда, страх — «я вас спасу». Тот, кто спасает от еды, тот сразу становится фокусом всяческой общественной любви и поклонения.

Знаете, есть такой популярный совет, что если у вас свидание с девушкой, и вы хотите потрясти ее сердце, вы лучше сходите на фильм ужасов. Совместно пережитый страх, он, так сказать, ускоряет кровообращение. Потом она, бедняжка, подумает, что ее сердце так бьется исключительно из-за близости к вам. Так вот политические лидеры тоже пользуются этим же приемом: они ведут вас смотреть фильм ужасов для того. чтобы ваше сердце забилось чаще.

М.Курников

ОТЦЫ. ВЕЛИКИЕ ТЕОРЕТИКИ И ПРАКТИКИ

Е.Шульман

Мы с вами говорили, что в мире идей ничто не умирает. Также надо сказать, что в этом мире интеллектуальных обсуждений довольно трудно кого-нибудь, как это нынче называется, заканцелить. И даже те люди, которые, казалось бы, должны стать естественной жертвой, всеобщего порицания и забвения — ничего подобного — ею не становятся.

Наш сегодняшний герой, прямо сказать, фашист. Не в том смысле, что он плохой человек, а член нацистской партии, причем вступил туда в 33-м году совершенно добровольно. Много сделал для того, чтобы заложить основы политической и правовой теории, которая оправдывала бы практики Третьего рейха. После 45 года отсидел больше года в лагере американском. При этом отказывался отрекаться от своих убеждений. После этого уже не смог нигде преподавать, но при этом дожил до 96 лет. В 85 году умер.

Е.Шульман: В настоящее время 5 глав регионов находятся под следствием, либо в розыске

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

Е.Шульман

Мы с вами идеи Карла Шмидта относительно чрезвычайности — а это такой апостол этой чрезвычайности, ему принадлежит тезис о том, что суверен, то есть властитель — это тот, кто может объявить чрезвычайное положение. Он прослеживает генезис государственной власти от диктаторских полномочий, которые себе римские цезари сначала стали брать на себя во время войны, а потом незаметно оставили и навсегда. То есть он считает, как мы сказали в предыдущей части, чрезвычайность коренным свойством государственной власти.

Он большой был критик парламентской демократии, начал свою критику еще в Веймарской Германии, говоря о том, что демократизм ее показной, а на самом деле решения принимаются закрытыми группами партийных лидеров, поэтому народность эта на самом деле декоративная, вовсе ее никакой нету, при этом решения принимаются недемократично и долго и медленно не успевают реагировать на сыплющееся со всех сторон чрезвычайные ситуации, как может это делать вождь, который преисполнясь народного духа, защищает закон в своем видимо лице.

Почему Карл Шмидт такой важный человек и даже в особенности в 90-е, 2000-е годы, вернее бум его популярности возник среди, как ни покажется это странным, мыслителей левого поколения. Если бы у нас передача была не такая просветительская, мы бы с вами сказали: «Вот леваки используют идеологическое наследие нацистов!» Но мы не будем так говорить, потому что это несправедливо.

Если вы помните, у нас был в одном из наших предыдущих выпусков Джорджо Агамбен, итальянский философ. Он нем мы говорили, говоря о биополитике. Вот Агамбен такой прямо ученик Карла Шмидта. И этой теории чрезвычайности и в идее о том, что государство стремиться — что, собственно, такое биополитика — распоряжаться не просто гражданским поведением гражданина, его налогами, его пересечением границ, его службой в армии, а самой его телесностью, самой его жизнью и смертью. И если власть это может, то вот она настоящей властью и является.

Критика Шмидта парламентских практик и вообще либеральной демократии, действительно, востребована левой мыслью, причем с неожиданной несколько стороны. Вот помните идею о том, что суверен — это тот, кто может объявить чрезвычайную ситуацию? Вот наши левые, скажем так, современники довольно часто являются противниками глобализации, которую они видят как тиранию корпораций. И суверенитет, который защищает от этих корпораций, он для них является выразителем как раз народных чаяний и защитником и самобытности и свободы, как ни странно, которая возможна внутри страны, но невозможно в международном пространстве, где правят неизбранные органы, какая-то наднациональная международная бюрократия и уж, тем более, неизбранные наднациональные международные корпоративные руководители, которые по воле своей, как мы тоже недавно видели, кого хотят банят, кого хотят…

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников

ВОПРОСЫ ОТ СЛУШАТЕЛЕЙ

М.Курников

Е.Шульман

С.Крючков

Е.Шульман

Ну, скажу вам, что если призывников не посылать в горячие точки, как это раньше называлось, то общество тоже будет не так внимательно к тому, что в армии происходит, потому что, во-первых, не так много людей служит, во-вторых, они живые возвращаются, поэтому такой остроты эта проблема ни приобретает. Это скорее хорошо. Но вопрос слушателя бы о том, необходима ли отмена призыва.

На этот счет могут быть разные мнения. Существуют страны с призывной армией, существуют страны с контрактной. Существуют страны с комбинацией этих двух форм. В самой по себе призывной армии при наличии альтернативных форм возможности прохождения службы при наличии разумных отсрочек и исключений, в общем, ничего специфически ужасного нет. Сказать, что это то зло, с которым мы должны бороться, к искоренению которого мы должны стремиться, на самом деле нельзя. Для многих молодых людей, лишенных первоначального социального капитала, это тоже социальных лифт в своем роде. Для них пойти служить в армию — это возможность потом остаться на контракте или получить любую другую работу, куда требуется служба в армии.

Е.Шульман

Что надо бы сделать — к вопросу о чрезвычайных ситуациях — нам необходимо гораздо большее число людей прогонять через элементарные фельдшерские курсы. Нам, исходя из того будущего, которое нас очевидно, ждет, необходимо обучить армии медбратьев.

Вот я бы… опять же, если законодателем был я, — я бы расширяла возможности для альтернативной воинской службы именно такой, с обучением. За год или за полтора года можно базовую квалификацию именно медбрата получить. А нам их будет нужно, не хочу никого пугать, с нашим стареющим социумом и с всеми этими будущими вирусами, которые еще на нас напрыгнут, это будет очень-очень необходимо, необходимее, чем иные формы мобилизации: чего-нибудь там копать, носить и уж, тем более, охранять чего-нибудь по периметру.

М.Курников

Е.Шульман

Само по себе пребывание там, я не могу сказать, что оно прямо губит личность человека навеки. Но насилие, немотивированное насилие — это не тот опыт, который кто бы то ни было должен испытать и его выносить потом в гражданскую жизнь вредно. Это правда

М.Курников

Е.Шульман

Это в некотором роде правда. И поклонение вождям и героям и увлечение тоталитарными идеологиями можно рассматривать как производную от этой пустоты, оставленной религиозным сознанием. Но, чем плакать по снижению роли религии — мы в прошлом выпуске об этом говорили, что она, действительно. снижается, — а плакать об этом нечего, потому что это неизбежно, объективно обусловленный процесс.

Кто приходит на место церкви, чтобы нами тут манипулировать, индоктринировать? Да, политическая власть, да, коммерческие структуры. Да, институты, ищущие нашего внимания и зарабатывающие на нем. А это, действительно, пресса. Слушайте, мы тот тоже ищем вашего внимания. Мы хотим, чтобы вы нас слушали, смотрели, потом перечитывали, вспоминали.

М.Курников

Е.Шульман

На самом деле надо деток учить тому, что такое логика, что такое причина, что такое следствие, что такое факт, что такое мнение, чем они отличаются; что такое различные типы аргументов, адресации к личности, адресация к старине — мы об этом тоже говорили. Что такое различные когнитивные искажения, как она в нас сказываются. Вот это, мне кажется, не менее необходимо, чем таблица элементов Менделеева при всем уважении к ней. Вот этому надо сначала учить детей. А если вас в детстве не учили, то вы можете учиться самостоятельно, прочитав работу Аристотеля под названием «Логика» для начала. Это основа всего.

М.Курников

Е.Шульман

Поэтому для того, чтобы не упасть в омут молодому человеку, юноше обдумывающему житье, я бы посоветовала следующее: разграничивайте вину и ответственность. Вина — это неприятное чувство, и довольно часто ее пытаются возложить на вас, действительно, снаружи. Этого с собой делать не позволяйте. Но сферу своей ответственности определяйте очень четко, за что вы отвечаете, что вы можете сделать или от какого действия вы можете воздержаться для того, чтобы не причинить зло ближнему. Подумайте над этим где-нибудь отдельно в тишине и, определив это для себя, сказав, что «я не поступаю так-то, потому что это обижает людей: я не хватаю сотрудниц за мягкие места, потому что это им неприятно — это моя зона ответственности». Вот после этого начнется ваш постепенный путь к осознанию себя как личности и социального субъекта.

М.Курников

Е.Шульман

М.Курников