Финская война - Охто Маннинен - Именем Сталина - 2010-04-17
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Здравствуйте. Вы слушаете «Эхо Москвы», вы смотрите телеканал RTVi, цикл передач «Именем Сталина» совместно с издательством «Российская Политическая Энциклопедия» при поддержке фонда имени первого президента России Бориса Николаевича Ельцина.
Я – ведущая программы Нателла Болтянская, и надо сказать, что сталинский период истории – это был не просто там сам по себе Советский Союз, это был мир, который существовал вокруг Советского Союза, в котором были дружественные и недружественные государства, в котором были большие и малые войны. И я хочу представить сегодня нашего гостя, профессора Охто Маннинена, профессора истории университетов города Тампере и Хельсинки. Здравствуйте, господин профессор. И я приветствую переводчика финского посольства госпожу Маарит Паун, которая согласилась нам переводить. Говорим мы сегодня о Финской войне. Я хочу напомнить о том, что, соответственно, 1939-40 годы была Финская война, и, вот, буквально если набрать этот термин по поиску, то сразу выбрасывается такая мысль, что по мнению ряда зарубежных историков это была наступательная операция СССР против Финляндии во время Второй мировой войны. Насколько это так?
О.МАННИНЕН: Так это и было. Тут едины как зарубежные, так и российские историки. У нас был в 90-х годах совместный проект с Российской академией наук. И мы достигли взаимопонимания и согласия по этому вопросу.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Господин Маннинен, немножечко о предыстории. Когда была Гражданская война в России, в этот же период, насколько я понимаю, шла Гражданская война в Финляндии, которая завершилась победой «белых» финнов. И отношения с тех пор, все-таки, были напряженными. Тут были и территориальные претензии, тут было и опасение Советского Союза, что Финляндия может предоставить свою территорию как отправную точку для каких-то операций недружественных. И, вот, почему все это произошло именно тогда и именно так?
О.МАННИНЕН: Да, все начинается, естественно, с 1918 года, когда советское правительство признало финляндское революционное правительство, которое воевало тогда против законного правительства Финляндии. После этого был заключен мирный договор.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Тартусский мир так называемый.
О.МАННИНЕН: Да. Но до этого был заключен Брестский мир между Германией и Советским Союзом. И Советская Россия при этом пообещала отвести свои войска с территории Финляндии, только таким образом, что когда красные потерпели поражение в Финляндии, тогда Россия все равно хотела еще распространять вот эту идеологию большевизма и в Финляндии. И во время войны 1918 года Германия сотрудничала с финским правительством, поэтому Советская Россия, конечно, питала определенные подозрения по поводу того, что Германия может напасть на Советский Союз.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Через Финляндию?
О.МАННИНЕН: В том числе через Финляндию. И в 1939 году, все-таки, отношения между Финляндией и Германией, все-таки, достигли низшей точки.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Это было как-то связано с готовящейся, так сказать, начинающейся Второй мировой войной? Или с чем-то другим?
О.МАННИНЕН: Это было связано с тем, что финская демократия – они просто не могли состоять в хороших отношениях с этим национально-социалистическим режимом Германии.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Да, но, господин профессор, небольшая страна оказалась между, так скажем, двух крупных держав, каждая из которых являла собой собственное зло. Правда?
О.МАННИНЕН: Так и было, да. И вот эти 2 державы, они же заключили между собой пакт Молотова-Риббентропа.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Да. Ну, чуть позже.
О.МАННИНЕН: Все равно, да, начало Второй мировой войны.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: И на что могла рассчитывать в этой ситуации Финляндия? На какую поддержку, откуда? Если две заключившие между собой союз державы, обе, так скажем, не являются пределом мечтаний.
О.МАННИНЕН: Финны практически искали помощи повсюду, просили помощи. Но Германия не могла помочь Финляндии из-за этого пакта Молотова-Риббентропа. У нашего соседа, Швеции не было политической силы для того, чтобы помочь нам. Западные державы – они довольно-таки далеко находились в этой ситуации. Значит, все это привело к тому, что, как известно, Сталин предъявил определенные территориальные претензии к Финляндии. Финляндия не доверяла ему, и в Финляндии думали, что этими претензиями, в общем-то, дело не будет ограничиваться – будут следовать другие претензии еще.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Одна за другой?
О.МАННИНЕН: Вот так думали в Финляндии, не было доверия между нашими странами тогда. А Сталин, в общем-то, он спешил, он торопился.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Куда?
О.МАННИНЕН: В Финляндию. (все смеются) Потому что была такая ситуация и обстановка, что переговоры затягивались, и Сталин должен был, все-таки, решить. Он должен был решить этот вопрос с Финляндией, пока Германия воевала с Францией и с Англией на Западе. Вот, Сталин сам признался в этом после уже окончания зимней войны, и поэтому он и развязал вот эту войну.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вот цитата: «Правильно ли поступили правительство и партия, что объявили войну Финляндии? Этот вопрос специально касается Красной армии. Нельзя ли было обойтись без войны? Мне кажется, что нельзя было. Невозможно было обойтись без войны. Война была необходима, так как мирные переговоры с Финляндией не дали результатов, а безопасность Ленинграда надо было обеспечить, безусловно, ибо его безопасность есть безопасность нашего отечества». Это цитата из выступления Сталина 17 апреля 1940 года, то есть почти круглая дата, можно сказать, сегодня.
О.МАННИНЕН: Да, в Кремле это было. Это знакомая цитата, да.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Скажите, пожалуйста. Я напомню еще раз, что наш гость сегодня – профессор истории университетов городов Тампере и Хельсинки господин Охто Маннинен, говорим мы о Финской войне. Территориальные претензии, раз. Вопрос, скажем так, враждебности или дружественности Финляндии в случае начала войны, два. Что, на ваш взгляд, было самым основным, основной причиной, все-таки, военных действий?
О.МАННИНЕН: Основная причина для начала войны заключалась в том, что финны, которые делали уступки... В общем-то, Финляндия была готова уступить определенные территории недалеко от Ленинграда. Но Финляндия не могла предоставить полуостров Ханка под военную базу Советского Союза.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Что было желанием?
О.МАННИНЕН: Это было основное желание Сталина. Потому что мотивировалось эта просьба, именно мотивировалась тем, что тогда бы Советский Союз мог контролировать движение в Финском заливе. В то время вот эта военная база на полуострове Ханка не была бы такой важной, потому что к тому времени у Советского Союза уже появилась подобная военная база на территории Эстонии, на другой стороне залива. Но так как финны опасались того, что Советский Союз, все-таки, будет и дальше угрожать Финляндии, и Сталин, действительно, сказал после окончания зимней войны, что война закончилась хорошо, потому что сейчас мы можем смотреть на Хельсинки как с Запада, с полуострова Ханка, так и с Востока, из Выборга.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: А скажите, пожалуйста, насколько я понимаю, сценарий, опробованный в таких странах как прибалтийские страны, также пытались осуществить в Финляндии, и в связи с этим вопрос: был ли шанс, скажем так, стать еще одной союзной республикой у Финляндии, благодаря господину Отто Куусинену, который был руководителем марионеточного правительства? То есть речь идет об инициировании так называемой революции в отдельно взятой стране, и потом страна становится полным союзником Советского Союза.
О.МАННИНЕН: Действительно, когда основывалось правительство Куусинена, на той стадии был разработан план того, каким образом Финляндию можно превратить в социалистическое государство. И вот эта модель была именно той моделью, которая потом применялась в странах Балтии.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: «А как сегодня относятся в Финляндии к Куусинену?» - задает вопрос Иосиф из Волгограда.
О.МАННИНЕН: Спокойно.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Итак, существует советский план военных действий в Финляндии, существует финский план военных действий в Финляндии. Карельский перешеек и прорыв линии Маннергейма, если я не ошибаюсь, это один из пунктов советского плана. Что же касается финского плана, то с момента образования государства основная цель – это создание такой, неприступной линии обороны. Как развиваются военные действия? Как это все происходит?
О.МАННИНЕН: Да, и Советский Союз также имел план, чтобы перерезать Финляндию пополам и дойти до Ботнического залива. Наверное, мы не будем сейчас вдаваться в такие тактические и стратегические вопросы, но можно сказать, что для финской обороны было очень важно на той стадии то, что это было узкое место между Финским заливом и Ладожским озером, узкое пространство, так что Красная армия просто не смогла сосредоточить такого большого количества войск одновременно на этой территории. Вот это послужило одной из причин, почему именно для финнов был очень трудным этот вопрос осенью 1939 года, когда были озвучены вот эти претензии территориальные, что Финляндия должна была уступить часть именно территории на Карельском перешейке. Но все равно на определенные уступки Финляндия была готова и на этом направлении.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Господин Маннинен, а что себе думали союзники, которые, в общем, понимали, наверное, что идет ползучий процесс присоединения Финляндии, попытка, во всяком случае, присоединения Финляндии к Советскому Союзу. Или у них были другие в этот момент заботы?
О.МАННИНЕН: После начала зимней войны и когда Финляндия оборонялась довольно-таки успешно и дольше, чем предполагалось, после этого Франция и Англия, они уже стали планировать экспедиции в Финляндию, стали планировать предоставление помощи Финляндии. И в результате этого Сталин уже был готов вести переговоры с законным правительством Финляндии и, в общем-то, тогда о правительстве Куусинена уже не было разговора. Но, наоборот, Швеция и Норвегия, они препятствовали приезду этих экспедиций, французской и английской, потому что они боялись нападения со стороны Германии.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: На ваш взгляд, причины, так скажем, не победоносной этой войны. Ведь, все-таки, соотношение сил, Финляндия достаточно плохо вооружена на тот момент и численность советских войск – она превышает численность финских войск. И, тем не менее, не происходит мгновенной победоносной войны.
О.МАННИНЕН: Да, много есть, как бы, теорий и предположений на этот счет. Финны имели такую, полуофициальную организацию (НЕРАЗБОРЧИВО), и думаю, что россияне думали, что по этой причине. Что существовала такая организация, у нас финны очень хорошо стреляли, метко стреляли. Финны привыкли к северным условиям. Зима тогда, 1939-40 года была очень холодная, примерно такая же зима была, как которую мы только что пережили. Сталин же, в общем, приказал расстрелять перед войной десятки тысяч офицеров.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Которые были где? Где были эти офицеры?
О.МАННИНЕН: Это были офицеры разных соединений и частей Красной армии.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: То есть речь идет о некоем обезглавливании Красной армии? С вашей точки зрения, это тоже является фактором непобедоносности этой войны?
О.МАННИНЕН: Некоторые специалисты так утверждают, да.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но я насколько понимаю, все-таки, Карельский перешеек и многие места в тех краях – это места, где довольно сложно провести границу. Я так понимаю, что много финнов жило и на территории Советского Союза. Есть ли данные о судьбах людей, которые в момент войны сразу автоматически становятся гражданами враждебного государства или по происхождению гражданами враждебного государства?
О.МАННИНЕН: На тех территориях, которые были по результатам войны, которые отошли к Советскому Союзу от Финляндии, практически финнов не осталось – несколько десятков человек максимум. Но те финны, которые жили недалеко от Ленинграда и Восточной Карелии, они были завербованы в армию Куусинена.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вопрос от одного из наших слушателей, пришедший по интернету, звучит он примерно так: «Есть ли данные о том, что Сталин, все-таки, не хотел этой войны? Есть ли данные о том, что Сталин пытался избежать этой войны? Или это ошибка?»
О.МАННИНЕН: Ну, никто же войны не хочет. И мы ни в коем случае не хотели войны. Сталин – он пошел с войной по той причине, что другим путем ему не удалось добиться того, чего он хотел.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Господин профессор, когда мы только договаривались об этой передаче, я слышала, что вы, работая в российских архивах, нашли некие очень любопытные документы, связанные именно с Финской войной. Я могу попросить вас рассказать коротко об этих документах?
О.МАННИНЕН: Финнов больше всего интересуют те документы, которые связаны с правительством Куусинена. Из президентских архивов я не видел, в общем, много документов. Но мы получили в рамках нашего сотрудничества по изучению истории Зимней войны, мы получили определенные документы. И на этих документах имеются пометки Сталина, полевые заметки.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Что за пометки?
О.МАННИНЕН: Ну, такого рода пометки, например, там есть по поводу такого вопроса, нужна ли отдельная какая-нибудь присяга. Нужно придумать присягу для армии Куусинена. Сталин там написал «Вряд ли».
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вот один из наших слушателей из Санкт-Петербурга пишет: «С 1934 года вооруженные силы Финляндии – всего несколько дивизий. На границе с 1934 до 1939 года никаких провокаций. Как вы считаете, напала бы Финляндия на СССР в 1941 году, если бы удалось избежать Зимней войны? Ведь, даже в реальной истории Финляндия вступила во Вторую мировую только после массированных бомбардировок своих городов советской авиации 25 июня 1941 года?» На этот вопрос господин профессор будет отвечать после небольшого перерыва. Я напомню, наш гость – профессор истории в университетах городов Тампере и Хельсинки господин Охто Маннинен. И переводчик финского посольства госпожа Маарит Паун. Буквально через пару минут мы продолжим. Слушателей «Эха Москвы» прямо сейчас ждет выпуск новостей.
НОВОСТИ
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Мы продолжаем разговор в студии «Эха Москвы», телеканала RTVi. Напомню, наш гость – профессор истории в университетах городов Тампере и Хельсинки господин Охто Маннинен. Переводчик финского посольства госпожа Маарит Паун. И я задала вопрос по поводу, что было бы, если бы не было Зимней войны. Я понимаю, что история не знает сослагательного наклонения. Но, тем не менее, попрошу вас ответить на этот вопрос.
О.МАННИНЕН: Самое простое, конечно, ответить «Не было бы этой войны». У Финляндии не было никаких стимулов, никаких поводов. Но, конечно, окончательно то, что началась там Зимняя война, известно, что дело этим не закончилось, и решения такого, окончательного не было. Могла бы создаться ситуация, где западные державы в любом случае могли бы прийти туда на Север, в Северную Европу. И, соответственно, они тоже были бы вовлечены в эту войну против Советского Союза. И тогда бы Финляндия, опять же, оказалась между этими сторонами. Вариантов много, конечно, как могли бы развиваться события, если бы не было Зимней войны.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Полностью ли доступна архивная информация, касающаяся переговоров СССР и Финляндии на высшем государственном уровне в 1939-1941 годах?
О.МАННИНЕН: С финской стороны в этом году как раз были опубликованы, рассекречены архивы тогдашнего нашего министра иностранных дел. С российской стороны у нас нет информации о том, существуют ли еще какие-либо документы, например, Сталина, о которых пока мы не знаем и к которым нет доступа. Но официальные переговорные документы – они, в общем-то, находятся в общем доступе.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: О каком количестве потерь с обеих сторон можно говорить сегодня в результате Финской войны?
О.МАННИНЕН: Во время Зимней войны Финляндия потеряла в сражениях 23 тысячи павшими. В общей сложности, порядка 26 тысяч человек, это включая гражданское население. Со стороны СССР обычно приводится цифра 130 тысяч. Сюда включаются все умершие от ран впоследствии – не только павшие в сражениях, но и раненые и впоследствии умершие. Это, наверняка, самые точные цифры, которые мы можем найти в российских архивах, 130 тысяч.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вопрос от Бориса: «Финская армия в сентябре 1941 года остановилась на довоенной границе. Было ли это обусловлено только желанием вернуть свои земли? Или у Маннергейма были другие соображения?»
О.МАННИНЕН: Да, финские войска – они остановились примерно на прежней границе, на Карельском перешейке. Но в Восточной Карелии финны, все-таки, пошли дальше, до другой линии, так называемой линии трех перешейков – это в районе Онежского озера и Ладожского озера.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: «Военные действия вяло, но велись всю Вторую мировую войну. Советские войска могли в конце войны, но не оккупировали Финляндию. Финны могли, - это пишет один из наших слушателей, - но не стали помогать Гитлеру захватить Ленинград. Так, все-таки, существовали некие секретные договоренности между Сталиным и Маннергеймом?»
О.МАННИНЕН: Нет, не было договоренностей. Это просто такие слухи, в общем-то, они распространяются и у нас в Финляндии, но они под собой не имеют научного основания
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но, вот, Вадим пишет нам следующее, что «если бы Сталин захватил территорию Финляндии в 1939 году, то Англия объявила бы войну СССР, тем самым дав повод для более открытого и тесного союза между Гитлером и Сталиным». То есть можно ли говорить о некоторых сознательных сдерживающих факторах?
О.МАННИНЕН: Конечно, если бы Англия объявила войну Советскому Союзу, естественно, Германия и Советский Союз, они сблизились бы. Но если бы Советский Союз быстро завоевал, оккупировал Финляндию, западные державы вряд ли стали бы объявлять войну. Я думаю так.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Я хочу немножко попросить вас рассказать о деятельности господина Куусинена и терийокского правительства так называемого.
О.МАННИНЕН: Правительство Куусинена было создано именно для этой Финской войны примерно за месяц до начала войны. И деятельность правительства во время войны - практически там мало было деятельности. И на это обратили внимание и красноармейцы. Они же видели, что практически там же ничего нет, ничего не происходит в этом правительстве. Но, наоборот, существование вот этого правительства Куусинена терийокского, все-таки, в определенном смысле связывало Сталина. Потому что в международном плане было важно, что Сталин мог говорить, что у него хорошие отношения с финским правительством.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но вы несколько раз повторили такое словосочетание как «законное правительство» и «правительство Куусинена». Вот, чуть подробнее.
О.МАННИНЕН: Ну, я немножко шутливо так говорил, надо сказать. Сталин как бы отказался от этого правительства Куусинена для того, чтобы начать уже мирные переговоры. Но он, все-таки, создал вот эту Финскую социалистическую советскую республику – это была одна из республик Советского Союза потом. И во главе этой республики потом встал Куусинен.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: А что известно о самом Куусинене? Он был, как это называется, верующий коммунист? Или это был человек, холодно и спокойно делавший свою карьеру?
О.МАННИНЕН: Думаю, что он, все-таки, был верующим коммунистом. Но несмотря на это, все-таки, он пережил все эти события, он выжил и, в общем-то, умер естественной смертью.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: На ваш взгляд, тот факт, что удалось осуществить в какой-то степени перевороты в странах Балтии, и никаким образом не удалось такой номер выполнить в Финляндии, чем обусловлен? Где была прививка от коммунизма?
О.МАННИНЕН: Ну, в Финляндии Красной армии не было. И политическая система Финляндии была более стабильная, чем в странах Балтии в то время.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Была ли активна Красная армия и спецслужбы в приграничных с Финляндией районах в течение 3-6 месяцев до войны 1939 года?
О.МАННИНЕН: У меня нет такой информации, были они более активными или нет. Но представители разведки в Хельсинки, они направляли информацию, которую они думали, что будет нравиться Сталину больше, чем отражать реальное положение дел.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Понятно. Виталий пишет: «Финляндии грех жаловаться на Сталина. Маннергейм – единственный из союзников Гитлера, которого не повесили в Нюрнберге». Я думаю, что мы эмоциональную сторону этого вопроса оставим в стороне. А вот, скажем так, Финляндия во Второй мировой войне.
О.МАННИНЕН: Я бы, наверное, сказал о Сталине, что он был большим реалистом. И когда он в 1944 году не смог продвинуться так быстро в сторону Финляндии, как он хотел, он сочел, в общем-то, хорошим решением то, чтобы Маннергейм стал президентом Финляндии. И Маннергейм, действительно, смог сохранить единство Финляндии, страны. Потому что в противном случае там могли бы возникать уже какие-то отдельно взятые, в общем-то, группировки, которые могли продолжать там нападать против Советского Союза, несмотря на заключение перемирия.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вопрос одного из наших слушателей о вашем отношении к опубликованному письму посла России в Норвегии Андреева главному редактору журнала для Дипкорпуса, опубликованного в номере за февраль 2010 года. Смысл основных, так скажем, тезисов, что Финляндия де-факто и де-юре, в общем-то, являлась союзницей Германии. Финляндия была, так скажем, враждебной Советскому Союзу страной. И, так сказать, какие-то обвинения в адрес политики Советского Союза – они не могут быть в данной ситуации объективными, потому что шла война, на территории всей Европы шла война. Ну, я очень коротко так формулирую это.
О.МАННИНЕН: Конечно, Финляндия дважды воевала против Советского Союза. Политика правительства Финляндии заключалась в том, что Финляндия воюет против Советского Союза, но не будет воевать и не хочет воевать против других союзников. Ну, полностью, в общем-то, это реализовать не получилось, потому что Финляндия, все-таки... Ну, было там состояние войны официальное между Финляндией и Англией, но на практике этой войны не было.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Тогда я повторяю вопрос, заданный господином Андреевым в этом письме: «Действительно ли Финляндия стремилась ограничить участие своих войск в боевых действиях на Восточном фронте? Было ли это проявлением самостоятельной линии финского правительства или следствием того, что после победы советских войск под Москвой, Маннергейм понимал, что война будет проиграна?»
О.МАННИНЕН: Такое решение было принято задолго до того, как состоялись бои под Москвой. За этим решением стояли 2 момента. Во-первых, Финляндия не могла себе позволить проводить военные операции, военные действия, потому что финская армия была маленькая. И вторая причина состояла в том, что Финляндия не хотела, в общем-то, нарушить отношения с Англией и с другими союзными державами западными.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Андрей задает вопрос: «Обстреливали ли финны блокированный Ленинград?» Ну, это пришло в самом начале программы.
О.МАННИНЕН: Да, тут, как бы, вопрос состоит из двух частей. Действительно, финны воевали, северные от Ленинграда. В общем-то, обстрел происходил и с одной, и с другой стороны. Но Финляндия, все-таки, не бомбардировала Ленинград, авиационных ударов не было со стороны Финляндии по Ленинграду. Есть один пример, где финские самолеты проводили авиаудары по аэродромам северней Ленинграда. И это были те аэродромы, с которых, в общем, вылетали советские истребители, советские самолеты, которые бомбардировали финские города.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: А, кстати, вернусь на шаг назад. Правда ли, что во время Зимней войны финская сторона использовала чуть ли не дореволюционного производства российскую военную технику. Это, действительно, так?
О.МАННИНЕН: Ну, использовала, да, Финляндия. Но Красная армия тоже, в общем-то, частично использовала такую же технику.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Еще один из вопросов так называемой альтернативной истории. Согласитесь ли вы, что если бы удалось присоединить страны Балтии до начала Зимней войны, то, возможно, ее бы и не было, потому что цели были бы достигнуты?
О.МАННИНЕН: Ну, в военном смысле Советский Союз уже добился своего путем заключения соглашений со странами Балтии в 1939 году. Поэтому, в общем-то, с аэродромов Эстонии проводились вот эти налеты на Финляндию во время нашей войны.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Правда ли, что в Финляндии эту войну называют «войной Эрка», Эрк – министр иностранных дел Финляндии, а Маннергейм был против и подал после провала переговоров с финской стороны в отставку?
О.МАННИНЕН: Действительно. У нас в Финляндии Паасикиви назвал эту войну «войной Эрка». Паасикиви, который впоследствии стал президентом Финляндии. Маннергейм придерживался такого мнения, что Финляндия обороняться не в силах. Он хотел затягивать вот эти переговоры, и как уже я сказал ранее, Сталин больше не хотел – он спешил.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Скажите, пожалуйста, очень часто гости программы «Именем Сталина» волею той информации, которая была ими получена в процессе работы, волею обстоятельств, связанных с историей их семьи, в какой-то степени говорят «Я обвиняю», В том, что вы рассказываете, существует нормальная история противостояния двух государств – территориальные, политические, так скажем, нестыковки. На сегодняшний день существуют ли претензии? Я не говорю о территориальных претензиях. Этические, нравственные претензии к Советскому Союзу, к России со стороны Финляндии, обусловленные периодом того времени?
О.МАННИНЕН: Нет. У Финляндии таких претензий нет. Конечно, в Финляндии живут потомки тех людей, которые были вынуждены переселиться, уехать с тех территорий, которые отошли Советскому Союзу. Но, естественно, они надеются на то, что они могли бы по возможности посещать те места, где жили их предки, или, возможно, купить там участки. Но будет неверно говорить, чтобы Финляндия или финны имели какие-либо агрессивные настроения или претензии.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но существует же потеря территории. Есть?
О.МАННИНЕН: Да, так получилось. Я бы сказал так, что финны бы, наверное, не были против того.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но никто не отдаст.
О.МАННИНЕН: Да. Но мы не считаем это реалистичными стремлениями.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: «На вашей стороне сражались норвежские, шведские добровольцы. Сыграло ли это свою роль?» - задает вопрос Юрий из Волгограда, возвращаясь к Зимней войне.
О.МАННИНЕН: Да, это имело значение. Они, естественно, защищали, на конечной стадии войны они защищали один из участков фронта.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Антон спрашивает: «Мог ли СССР завоевать Финляндию? Или никак при всем желании?»
О.МАННИНЕН: Смог бы. Смог бы, если бы политическому руководству СССР не надо было оглядываться по сторонам и учитывать мнение других стран тоже.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но, подождите. Насколько я понимаю, СССР был подвергнут такому, типа политического бойкота после истории с Финляндией, если я не ошибаюсь? Как-то по-другому это называлось, моральное эмбарго.
О.МАННИНЕН: Да, СССР был исключен из Лиги наций. Но политика, в общем-то, такова, что по поводу исключения Советского Союза из Лиги наций настаивали именно такие государства, которые находились географически очень далеко. Ну, в Южной Америке, например, некоторые страны.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: К сожалению, время наше истекает. Я, во-первых, хочу поблагодарить наших гостей. Я напомню, профессор истории в университетах городов Тампере и Хельсинки господин Охто Маннинен, а также переводчик финского посольства госпожа Маарит Паун. Цикл передач «Именем Сталина» совместно с издательством «Российская Политическая Энциклопедия» при поддержке фонда имени первого президента России Бориса Николаевича Ельцина. Я, ведущая программы Нателла Болтянская еще раз благодарю наших гостей и прощаюсь – к сожалению, время наше истекло очень быстро. Спасибо.