Говорим по-русски. Передача-игра - 2011-03-27

К. ЛАРИНА: Здравствуйте!

М. КОРОЛЕВА: Здравствуйте, да! Конечно. Добрый день. Мы ждем, пока с нами поздороваются.

К. ЛАРИНА: Да, я с вами здороваюсь.

О. СЕВЕРСКАЯ: Здравствуйте!

К. ЛАРИНА: Говори по-русски.

О. СЕВЕРСКАЯ: Ну что, будем рассказывать про программу сегодняшнюю.

К. ЛАРИНА: Подождите, мы должны сказать, что нас показывает Сетевизор.

М. КОРОЛЕВА: Да, это наши партнеры.

К. ЛАРИНА: Почему ты грустно говоришь об этом?

М. КОРОЛЕВА: Нет, не грустно. Я радостно говорю. Наши партнеры Сетевизор. Вы можете смотреть нас с нескольких ракурсов.

К. ЛАРИНА: Вот про Google Android расскажи, пожалуйста.

М. КОРОЛЕВА: Все это вы можете смотреть на всех приборах, которые работают на Google Android. Вы можете смотреть нас через айфоны, айпэды и все устройства, которые работают на платформе Google Android

К. ЛАРИНА: А если не хотите нас смотреть, слушайте нас по радио.

М. КОРОЛЕВА: О, милое, старое, доброе, любимое радио!

О. СЕВЕРСКАЯ: Поскольку мы стараемся говорить образно, я думаю, что вы тоже можете себе нас представить, только услышав наши голоса.

К. ЛАРИНА: Мы напоминаем стары добрый эсэмэс: +7-985-970-45-45. Мы напоминаем, что можно также пользоваться телефоном прямого эфира: 363-36-59. Есть также Твиттер.

М. КОРОЛЕВА: Там есть аккаунт vyzvon.

К. ЛАРИНА: И можно прямо в интернет, если вы нас смотрите по Сетевизору, отправлять комментарии. Мы тут жена них и попробуем ответить

М. КОРОЛЕВА: Еще надо не забыть про Альманах «Говорим по-русски», который у нас в 12:50.

О. СЕВЕРСКАЯ: Да, и он у нас будет в некотором роде продолжением «Родительского собрания», потому что центральное место в нем занимает статья «Сядь, закрой и помолчи», о том, как говорят учителя, написанная Татьяной Базжиной. Будем говорить про железные нотки учительского голоса. О том, как говорят учителя с учениками и их родителями. И как все эти участники процесса говорят между собой. Ну и заодно выясним, что может быть эффектным, а что эффективным.

М. КОРОЛЕВА: Ну, знаете, насчет «Сядь, закрой и помолчи», это еще мягкие формулировки. А вот что пишет у нас на сайте Сергей Миронов в своем блоге.

К. ЛАРИНА: Давай процитируем!

М. КОРОЛЕВА: Несколько цитат, тем более, что мы хотим обсудить их сегодня с вами. Сергей Миронов выступает за ужесточение наказания за нецензурную брань в эфире. Но он говорит именно об эфире. «В последнее время мы что-то слишком часто сталкиваемся со случаями употребления нецензурной брани в эфире общедоступных телевизионных каналов. Причем матерные слова уже нередко употребляются даже без маскировки звуковым сигналом-пиканьем, который в свое время наловчились использовать телевизионщики… К сквернословию на ТВ нельзя быть снисходительным. Иначе можно превратить наш великий русский язык в помойку, а культурный и нравственный уровень общества низвести до нуля… По Закону нецензурная брань в общественных местах должна наказываться наложением административного штрафа или административным арестом на срок до пятнадцати суток. Полагаю, что целесообразно было бы поставить вопрос о том, чтобы брань, звучащая в телеэфире, влекла за собой еще более строгое наказание, ибо общественный вред таких деяний гораздо больше. Самые серьезные санкции в виде крупных штрафов (а в особо циничных случаях и лишения лицензий на вещание), я считаю, следует предусмотреть и для СМИ, допускающих подобные безобразные факты. Ну и, конечно, пора создавать Общественный совет на ТВ. Давно пора!».

К. ЛАРИНА: Можно я выскажусь? Я скажу, что согласна абсолютно с Сергеем Мироновым, что все это стало абсолютно легальным. Мало того, раньше было много реалити-шоу типа «Дом-2», и это общее место уже стало: матом все ругаются, пикают – не пикают. Но сегодня мат, будем говорить нецензурная лексика. Потому что есть разница между матом и нецензурной лексикой, мне кажется.

М. КОРОЛЕВА: Конечно! Есть бранные слова, а есть нецензурная лексика

К. ЛАРИНА: Стала употребляться на центральных каналах. Я сама лично слышала несколько передач Андрея Малахова «Пусть говорят», где герои в своих страстных монологах доходили и до таких слов. Там тоже есть запикивания. Но что запикивать: и так все понятно. Раньше такого не было. по моим наблюдениям, девочки, не знаю, согласитесь вы со мной или нет, это та самая плохая служба, которую сослужил нам товарищ интернет. Он превратил нецензурную лексику в обыденную лексику. Так все разговаривают. Это стало нормой, и мы не обращаем на это внимание. Мы так не ругаемся, говорят люди, которые употребляют эту лексику, мы так разговариваем. Мы же не печатаем это в газете. Действительно, это же свободное пространство. Мне кажется, это главная причина, что это перестало быть неприличным.

М. КОРОЛЕВА: Смотри, конечно все началось гораздо раньше. Гораздо раньше!

О. СЕВЕРСКАЯ: С приходом интернета это перешло в другое качество.

К. ЛАРИНА: Да, и это перестало быть наказуемым.

О. СЕВЕРСКАЯ: Называлось же раньше непечатное, а стало в интернете печатным.

К. ЛАРИНА: Я просто помню это по себе. Когда мы вошли в ЖЖ, это был шок. Когда ты читаешь вокруг себя все это, когда на тебя все это валится. Ты думаешь: боже мой. А потом потихонечку перестаешь обращать на это внимание. Помимо хомяков, которых ты не знаешь и которые пошли вон, есть люди, которых ты хорошо знаешь, с которыми ты общаешься.

М. КОРОЛЕВА: Да, и которые это используют либо в качестве игры языковой.

К. ЛАРИНА: Да, либо подчеркивают свое негативное отношение. Либо наоборот, восторженное отношение к чему-либо. То есть это такой нормой стало.

М. КОРОЛЕВА: Да. Совершенно верно. И интернет здесь помог, хотя все началось гораздо раньше. В начале 90-х это все хлынуло на улицу сначала.

О. СЕВЕРСКАЯ: Да, в начале 90-х перестал действовать закон об административной ответственности. Он перестал применяться.

М. КОРОЛЕВА: Да, но закон есть, есть.

О. СЕВЕРСКАЯ: Есть, никто его не отменял. Но никто уже не стал за это наказывать. Не стали ловить за руку, не стали приглашать полиционера. И это действительно стало нормальным фоном нашей жизни.

К. ЛАРИНА: То есть это перестало быть бранью площадной и стало стилем общения.

М. КОРОЛЕВА: После того как я прочитала этот пост, я заглянула в закон о СМИ. Что-то мне подсказывало, что там должно быть что-то про это, по нецензурную брань. Ты знаешь, я ничего не нашла. Там все есть по пунктам, но этого нет.

К. ЛАРИНА: То есть там всякие оскорбления, клевета?

М. КОРОЛЕВА: Нет, ты знаешь, закон о СМИ это не определяет. Он определяет все же отношения между журналистами, между редакциями, между журналистами и властями. Возможно, есть какое-то приложение тайное. Но я его не нашла. И я подумала, что помимо всего прочего, что предлагает Сергей Миронов (ужесточение штрафов, может быть, или что он там еще говорит, лишение лицензии на вещание), может быть, подумать о том, чтобы внести какие-то поправки в закон о СМИ? Это просто просится.

К. ЛАРИНА: А надо это делать?

М. КОРОЛЕВА: Мне кажется, что да. А что скажешь ты, друг мой?

О. СЕВЕРСКАЯ: Можно я выскажу? Мне кажется, что это надо сделать, потому что мы с одной стороны кричим о том, что нецензурная лексика стала фоном нашей жизни, а с другой стороны разрешаем все это транслировать на очень большие массы. Потому что те, у кого нет интернета, все-таки имеют телевизор. Просто очень свежий пример. Вчера телеканал НТВ показывал фильм документально-художественный «Пугачиха». Чем он заканчивается? Тем, что Алла Борисовна говорит, с одной стороны обозначая, что она тихая, интеллигентная женщина, никогда не ругалась матом. Может сказать, что все это – и дальше сигнал. И дальше она транслирует как бы более возможное в эфире, не это производное от трехбуквенного слова, но тем не менее замещающее. И произносит это без сякого запикивания. Художественный прием? Да. Потому что она никогда этого не делала и в конце своего творческого пути, перед тем как уйти со сцены за сцену, она произносит это слово, потому что действительно, только так это можно определить. Да, если Пугачева это с таким авторитетом говорит, выводы какие будут сделаны? Нужны ли нам такие художества?

К. ЛАРИНА: Люди не знали, что Пугачева иногда выражается?

О. СЕВЕРСКАЯ: Люди знали, но надо ли это? У меня просто вопрос: надо ли это транслировать это на огромную территорию?

К. ЛАРИНА: Сейчас поговорим об этом. У меня просто тоже есть примеры конкретные. С одной стороны, Лолита, которая позволяет себе высказываться, и делает это совершенно спокойно. Вот совсем недавно в программе «Музыкальный ринг» она просто открыто со сцены послала на три буквы ведущего этой программы.

М. КОРОЛЕВА: Ты хочешь сказать, что это было даже без запикивания?

К. ЛАРИНА: Запикали. Но она же это сделала! Она же не сказала «пип». Она сказала другое слово. А «пип» сделали при монтаже. Но тем не менее, она же не подумала, можно или нельзя это сделать. Это вот показатель такой свободы. Но это мы говорим о публичных людях. С другой стороны, девочки, у нас есть масса репортажей условно скрытой камерой, когда врываются в квартиру с наркоманами, когда показывают какие-то фрагменты оперативного задержания преступников, когда ведут беседу с социально выкинутыми элементами: с низами, пьяными бомжихами, тетками, которые продают своих детей, с проститутками и прочим отребьем человеческим. Там тоже запикивают, потому что сплошной мат. Это показывают как репортаж в новостях, репортаж в специальной передаче, типа криминальных новостей. Но мы же понимаем, что эти люди говорят. Раньше я не помню, чтобы такое показывали.

О. СЕВЕРСКАЯ: Не было такого.

К. ЛАРИНА: Не было, конечно.

О. СЕВЕРСКАЯ: Но я могу тебе привести положительный пример того, что…

К. ЛАРИНА: Или хватают звезд, которые тоже неожиданно за кулисами в программе «Ты не поверишь», или что-нибудь типа этого. И они открыто в камеру говорят.

О. СЕВЕРСКАЯ: Все запикивают, чтобы все поняли, что они сказали. С другой стороны, не так давно у нас был матч звезд КХЛ. И как раз рассуждали, надо ли ставить в КХЛ так же, как в НХЛ ставить камеры на скамейку запасных.

К. ЛАРИНА: Со звуком?

О. СЕВЕРСКАЯ: Да. И у нас решили не ставить, именно потому, что думали, что там будет та самая лексика. То есть есть какие-то средства самоконтроля, самоцензуры. Хотя чем они хуже наши звезды спортивные.

К. ЛАРИНА: По поводу надо – не надо. Мне кажется, этот джинн из бутылки уже выскочил.

М. КОРОЛЕВА: О нет! Мне кажется, совсем-совсем ты здесь ошибаешься. Смотрите, я свою позицию скажу. Я за живую жизнь и за ее отражение во всех ее проявлениях. Это с одной стороны. С другой стороны, СМИ – очень хитрая штука. С одной стороны, мы отражаем действительность, с другой стороны - формируем ее. Мы, отражая, выискивая что-то и показывая, формируем ее, тиражируем, распространяем. С этим ничего нельзя сделать. В этом смысле получается, что у СМИ – тиражирующая функция и формирующая функция. И вот здесь, мне кажется, на этой точке, надо остановиться и сказать: э, нет.

К. ЛАРИНА: Леха пишет: не только мат, но и латынь стала нормой. В бегущих строках названия даже русских телеканалов по-латыни. Вижу, это его больше возмущает.

М. КОРОЛЕВА: Смотрите, в каждой ситуации, о которой ты говоришь, когда показывают, как хватают бомжа, который матерится, есть свои особенности. Там, где ведущий говорит, я бы просто вырезала, если это запись. Без всякого запикивания даже.

О. СЕВЕРСКАЯ: Вообще журналист, ведущий может себе это позволить. Я вот как раз сейчас сидела и думала, потому что есть ситуации прямого эфира. Вот если запись, то можно по крайней мере сигналом забить, но когда идет прямой эфир ты же не всегда можешь поймать, что твой собеседник решил ляпнуть. С другой стороны, ни один прямой эфир на телевидении не проходит без какой-то предварительной подготовки. Ну повесьте вы на зеркало в гримерке, где вы причесываете ваших ньюсмейкеров и собеседников, объявление.

М. КОРОЛЕВА: Да, что это грозит крупным штрафом.

О. СЕВЕРСКАЯ: Да. Думайте, что вы говорите.

К. ЛАРИНА: Я тебе только что рассказывала, что провоцируют на это людей. Наоборот, ждут не дождутся, когда он такое скажет.

М. КОРОЛЕВА: Правильно, это пока нет запрета.

О. СЕВЕРСКАЯ: Да. А если он будет знать, что если ляпнет в эфире, то его канал оштрафует…

К. ЛАРИНА: То есть точно так же, как с любым другим правонарушением.

М. КОРОЛЕВА: Совершенно верно.

К. ЛАРИНА: Это Миронов и предлагает.

М. КОРОЛЕВА: Да. Во-первых, ужесточение штрафов.

К. ЛАРИНА: Давайте проголосуем.

М. КОРОЛЕВА: Да, мы можем проголосовать. Мы можем и телефон прямого эфира предложить.

К. ЛАРИНА: Мы задаем вопрос вам очень простой, обращаемся именно как к слушателям. Мы не будем обсуждать с вами юридические тонкости. Не секрет, девочки, что у нас звонки на радиостанции «Эхо Москвы» не отслушиваются. И мы с вами иногда слушаем такое, что на заборах не напишут. Вот с этим что делать? Если ты, Оля, лоббируешь закон, по которому у нас будут отбирать лицензию за нецензурную лексику в эфире, тогда под это дело попадает весь эфир. Там же не будет написано, что ведущему нельзя, гостю нельзя, нельзя тете, дяде, уборщице.

М. КОРОЛЕВА: Секундочку! Это такая эфирная ответственность. Поскольку у нас телефоны фиксируются и IP-адреса фиксируются, ты складываешь ответственность на этого человека.

К. ЛАРИНА: То есть он может ругаться?

М. КОРОЛЕВА: Нет, он ответит за это.

К. ЛАРИНА: А как ты его найдешь?

М. КОРОЛЕВА: Телефон? Прекрасно!

К. ЛАРИНА: Я тебя умоляю! Мыс ним справиться не можем. Марин, это невозможно!

М. КОРОЛЕВА: Хорошо, давайте голосовать.

К. ЛАРИНА: Значит, мы тогда штрафуем за все, за слово, кем бы оно ни было произнесено в эфире.

М. КОРОЛЕВА: Смотри, мне кажется, дело специалистов расписать по пунктам все это. Я видела закон о СМИ, там все расписано по мелочам.

К. ЛАРИНА: Прямо эфир. Штрафуешь кого? Телевизионный канал или человека, который произнес это слово?

М. КОРОЛЕВА: Все это можно определить и расписать. И ответственность распределить на разных фигурантов этого дела.

К. ЛАРИНА: Знаешь, когда я еду с водителем в машине и спрашиваю его, накинуть ли мне ремень, хотя я уже привыкла его надевать всегда, он мне отвечает: это ваши проблемы, если нас остановят, вы будете платить, а не я. Вот это я понимаю. Здесь все четко. Это выбор пассажира: хочет или не хочет, сам платит свои 500 рублей. А здесь как?

М. КОРОЛЕВА: Если звонок выведен в эфир без предварительной цензуры и ты получаешь вот это, значит ты находишь этого фигуранта. Телефоны регистрируются, фиксируются.

К. ЛАРИНА: Хорошо, а если гость высказался в эфире.

М. КОРОЛЕВА: А гости будут предупреждаться.

К. ЛАРИНА: Хорошо, а в чем тогда твоя ответственность?

О. СЕВЕРСКАЯ: В том, чтобы предупреждать. Чтобы ты зачитал ему права и обязанности его перед выходом в эфир. Но то, что в записи этого не может быть, это совершено точно.

К. ЛАРИНА: Не понимаю! Либо вообще нельзя никому, а то, что каждый платит сам за себя, вообще ничего не даст.

М. КОРОЛЕВА: Как это не даст? Наоборот, если за тебя будут платить другие!

К. ЛАРИНА: Это ничего не даст.

М. КОРОЛЕВА: Если каждый платит за себя, то даст.

К. ЛАРИНА: Наши гости что, не смогут заплатить за слово из трех букв? С удовольствием!

М. КОРОЛЕВА: А это смотря сколько платить придется. Мы собираемся проголосовать за серьезное ужесточение штрафов.

О. СЕВЕРСКАЯ: Эфир – публичное высказывание. Административный кодекс предусматривает ответственность человека за публичное использование нецензурной брани. Значит, если он хочет высказываться в эфире, пусть будет готов к тому, что он будет платить.

К. ЛАРИНА: А лицензию почему у тебя будут отбирать? Если ты выскажешься?

О. СЕВЕРСКАЯ: Прямоэфирные случаи надо оговорить, чтобы там не отбирали лицензию. Вот и все.

К. ЛАРИНА: Я зашла в тупик. Ты сидишь такая приличная, матом не ругаешься, а вокруг тебя сидят три человека и говорят беспрерывно. Ты им говоришь: вас оштрафуют. А они: да ради Бога, я хорошо зарабатываю.

О. СЕВЕРСКАЯ: У нас, слава Богу, такого не происходит.

М. КОРОЛЕВА: Если штраф будет составлять тысячу рублей, как в свое время серьезно подняли штрафы…

К. ЛАРИНА: То есть самое главное, что я хочу от вас добиться, девочки! СМИ несут ответственность за это? Или за это несет ответственность только тот человек, который это произносит?

М. КОРОЛЕВА: СМИ должно нести за это ответственность. Но в определенных случаях ответственность должна минимизироваться, если это происходит, например, в прямом эфире и это не зависело от СМИ: сумасшедший, прорвавшийся в эфир.

О. СЕВЕРСКАЯ: И с третьей стороны, СМИ, один раз столкнувшееся с таким гостем, может больше его не приглашать.

К. ЛАРИНА: И что?

М. КОРОЛЕВА: Мы не послушали людей и не проголосовали. Голосовать будем?

К. ЛАРИНА: Да.

М. КОРОЛЕВА: Итак, нужно ли серьезно ужесточить штраф за нецензурные высказывания в СМИ? Да, этот вопрос?

К. ЛАРИНА: А кого штрафовать?

М. КОРОЛЕВА: Вот это будет оговорено как серьезное ужесточение наказание за нецензурную брань через СМИ.

К. ЛАРИНА: Кого?

М. КОРОЛЕВА: И тех, кто произносит, и тех, кто распространяет. Если распространяет намеренно, к примеру.

К. ЛАРИНА: Давай попробуем.

М. КОРОЛЕВА: Давай попробуем. Нужно ли серьезно ужесточить штраф за нецензурные высказывания в СМИ? Если вы считаете, что надо – 660-06-64, если вы считаете, что не надо – 660-06-65.

К. ЛАРИНА: Я вам поверю, если накажете двух матерившихся сегодня на «Детской площадке». Это невозможно, я тебе еще раз повторяю.

М. КОРОЛЕВА: Конечно, невозможно, в том случае, если не ставить премодерацию звонков.

К. ЛАРИНА: Но это абсолютно организованная преступная группировка. Концов ты там не найдешь. Это невозможно. «А сами блюстители закона разговаривают только матом», - пишет нам совершенно справедливо Лена из Саратова. Имеются в виду полицейские. Конечно же, ругаются, разговаривают матом. И это правда.

«Нецензурщина часто из-за алкоголя. Да здравствует трезвость».

«Нужно ввести запрет на появление в дальнейшем в эфире человека, который использовал нецензурное слово».

М. КОРОЛЕВА: Ну, правильно!

К. ЛАРИНА: Как это – ввести запрет? Принимает решение руководство СМИ, главный редактор.

М. КОРОЛЕВА: Это сейчас. Но если это зарегистрированный случай, если человек наказан, административно, то этот человек больше не появится.

К. ЛАРИНА: Почему не появится?

М. КОРОЛЕВА: По административному кодексу.

К. ЛАРИНА: Но он не появится в государственных СМИ, а он может в частном СМИ появиться.

М. КОРОЛЕВА: Ну пусть появляется. Огребет потом и это СМИ.

К. ЛАРИНА: Так у нас не будет вообще никаких гостей.

М. КОРОЛЕВА: А у нас тут бурное голосование.

К. ЛАРИНА: Ой, новости, а потом давайте звонки послушаем.

М. КОРОЛЕВА: Давайте.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА: Константин Богомолов, режиссер театральный, в одном из своих капустников предложил заменить эти слова на другие слова. Как бы придумать другое значение. Совсем другое. И в качестве примера предложил слово из трех букв заменить словом свет.

М. КОРОЛЕВА: Прекрасно!

К. ЛАРИНА: Представляешь, да? Вот светлый человек – уже другое значение. Тут спрашивают: если нельзя послать на, то куда можно. Владимир, говорите: иди на свет. Красиво как, а!

О. СЕВЕРСКАЯ: Красиво!

М. КОРОЛЕВА: Ну что, хотите знать результаты голосования? Я остановила его. 93% за то, чтобы серьезно ужесточить наказание. А 7% эти ваши самые, которые тут пишут, они против. Ну что, мы обещали послушать несколько звонков. А в прошлый раз мы торжественно поклялись разыграть сегодня больше книг.

К. ЛАРИНА: Ну давайте хотя бы три звонка по этому вопросу: запрещать – не запрещать, как бороться с этим на медийных пространствах. Про улицу, про метро не говорим. Только про публичные пространства, СМИ. Пожалуйста! 363-36-59 – телефон прямого эфира. Кто готов высказаться со всей прямотой, милости просим. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Вадим, Санкт-Петербург.

К. ЛАРИНА: Да, Вадим!

СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что, конечно, нужно ужесточить наказание. СМИ, я думаю, во многом намеренно допускают мат в эфире.

К. ЛАРИНА: А как это сделать? Ваши предложения!

СЛУШАТЕЛЬ: Штрафы, нужны большие штрафы.

К. ЛАРИНА: А кого штрафуем?

СЛУШАТЕЛЬ: СМИ.

К. ЛАРИНА: А если бы сейчас в этот эфир позвонили не вы, а какой-нибудь молодой человек, который бы другие слова сказал?

СЛУШАТЕЛЬ: Все это делается, все это выясняется элементарно. Если это не работает, это уже проблемы правоохранительных органов. Понимаете?

К. ЛАРИНА: Понятно, да.

СЛУШАТЕЛЬ: Террористов телефонных ловят.

К. ЛАРИНА: Вадим, повторяю, что эту же тему и обсуждать смешно. Если бы это было возможно, у нас бы и таких проблем не было.

М. КОРОЛЕВА: Минуточку! Вот пишет молодой человек, что нужно принять закон о сотовых телефонах, такой же, как на Западе, чтобы телефон был как паспорт со всеми данными. Потерялся – иди в милицию.

К. ЛАРИНА: Но они по скайпу звонят.

М. КОРОЛЕВА: Да, и это был бы абсолютно правильно, потому что тогда этот закон будет поддерживать другой закон.

К. ЛАРИНА: Давайте дальше. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте. Меня зовут Андрей, Санкт-Петербург. Мне кажется, что тогда люди немного тактику свою изменят. Будут такие слова говорить: япона мать и другие. Как в интернете, знаете.

К. ЛАРИНА: Да, блин вот тоже считают эвфемизмом.

М. КОРОЛЕВА: Но это не запрещено.

К. ЛАРИНА: А вот как быть, спрашивается, с эвфемизмами.

О. СЕВЕРСКАЯ: Пока никак.

М. КОРОЛЕВА: Никак. Это пока никак не оговаривается. Другое дело, что это достаточно противная вещь. Я тут согласна с коллегой Владимиром Новиковым, который считает, что эвфемизм бывает еще хуже, чем заменитель.

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня Максим зовут, город Пермь. Я бы хотел высказаться насчет запикивания мата в эфире и всего остального. Я в этом плане поддерживаю Миронова. Но что касается прямого эфира, понятно, что звонки в прямом эфире невозможно отследить. Поэтому тут абсолютно надо оставить ситуацию на том этапе, на котором она сейчас есть. Но что касается телевизионных программ, меня гораздо больше возмущает передача «Дом 2». Не в плане мата, а в плане той чернухи, которая происходит на глазах телезрителей. Поэтому мое мнение такое.

К. ЛАРИНА: Согласна. Спасибо.

М. КОРОЛЕВА: Да, но мы-то сейчас о языке. Смотри, нам пишут. Это то же самое, что в общественных местах. Эфир тоже общественное место. Мне кажется, что эфир - трижды общественное место. То есть оно усиленное в несколько раз общественное место, потому что транслирует и формирует.

О. СЕВЕРСКАЯ: Еще и потому, что у нас уже образ СМИ как эталона культуры, который несется в массы.

М. КОРОЛЕВА: Но он давно уже не жив, скорее мертв, скажем так.

К. ЛАРИНА: Умоляю, Оля! Я сейчас зарыдаю!

О. СЕВЕРСКАЯ: Ксюша, зарыдай! Тем не менее это авторитет: если можно по телевидению и по радио, значит мне можно уже и подавно.

К. ЛАРИНА: Все люди взрослые. Мало ли что можно по телевизору, чего ты не делаешь. Тебе в голову придет делать то, чего делают по телевизору. Ты же взрослый человек.

О. СЕВЕРСКАЯ: Перед эфиром брать с гостя подписку.

К. ЛАРИНА: Да, это очень смешно. Давайте вы свои голоса выскажете. Какой вопрос ты поставила?

М. КОРОЛЕВА: Надо ли серьезно ужесточить наказание за распространение нецензурной брани через СМИ?

К. ЛАРИНА: Ты что говоришь?

М. КОРОЛЕВА: Я говорю: да.

О. СЕВЕРСКАЯ: Я тоже говорю да.

К. ЛАРИНА: Я воздержусь. Я не понимаю, честно говоря, кого мы должны штрафовать.

М. КОРОЛЕВА: В закон о СМИ если внести поправки…

К. ЛАРИНА: Значит, моя точка зрения однозначная. Что касается запретов в медийном пространстве, в пространстве СМИ, у нас получится автомат Калашникова в любом случае.

М. КОРОЛЕВА: Понимаю тебя.

К. ЛАРИНА: Поэтому я категорически против.

М. КОРОЛЕВА: У нас есть зарубежные аналоги, которые вполне можно найти и прочитать. Все в них расписано. Они есть. Они давно придуманы и не нами, уверяю вас.

К. ЛАРИНА: Тогда давайте запретим Владимиру Путину шутить его шутки, которые на грани фола. Полмиллиметра – и уже будет ненормативная лексика. Чем они отличаются от грани? Для меня ничем. Для меня его шутки и ненормативная лексика…

М. КОРОЛЕВА: Это не кодифицируется.

К. ЛАРИНА: Все это очень относительно.

М. КОРОЛЕВА: Хорошо! Ты клялась?

К. ЛАРИНА: В каком смысле?

М. КОРОЛЕВА: Ты клялась в прошлый раз. Помнишь, ты сказала: я клянусь торжественно в следующий раз играть?

К. ЛАРИНА: Давайте!

О. СЕВЕРСКАЯ: Сейчас расскажем, что будем сегодня вручать в качестве подарков. Ну, во-первых, будем давать книжку «По-русски правильно». Это книга о том, как говорить правильно по-русски.

К. ЛАРИНА: Это твоя книжка. Книжка с мясорубкой.

О. СЕВЕРСКАЯ: Вот так она и вошла в историю как книжка с мясорубкой, придуманной художницей Екатериной Силиной, одной из лучших художниц-иллюстраторов книг. В книжке вы найдете тонкости речевого этикета. Там есть и про слова-паразиты, про вирусы, про модные слова, так называемые, которые передаются, про разные тонкости управления, про новых русских – я так называю слова, которые к нам пришли, некоторые с миром, некоторые не с миром. И о сленге, кстати, тоже: о том, какие слова в какой ситуации можно употреблять, а какие нельзя. Издательство «Просвещение» выпустило эту книгу.

К. ЛАРИНА: Можно я еще скажу? У меня вот тут идут вопросы: а как же в спектаклях Серебренникова? Ребята, об этом просто надо предупреждать заранее, поскольку это не общедоступное пространство. Очень просто это делается. На афише пишется: осторожно, ненормативная лексика.

М. КОРОЛЕВА: Или на билетах.

К. ЛАРИНА: На билетах, на афишах – где угодно. То же самое книжки, диски. В таком случае можно сделать то же самое и в СМИ. То есть в определенно время можно разрешит. Тогда программа Андрея Малахова не будет в прайм-тайм выходить, а будет выходить в 00:50, в час ночи.

М. КОРОЛЕВА: Я тебе давно предлагала просто канал запустить. Просто канал на мате сплошной. И пусть туда ходят.

К. ЛАРИНА: Нет, канал необязательно. Но там, где это может быть просто по формату…

О. СЕВЕРСКАЯ: И запустить его на деньги потребителей!

М. КОРОЛЕВА: Конечно! За большие деньги.

К. ЛАРИНА: Если там есть формат такой, который допускает такие перекосы – пожалуйста, в ночь идите и пишите заранее, что в этой программе допускается ненормативная лексика. И все!

О. СЕВЕРСКАЯ: И вторую книгу, прости, Ксюша, я представлю. «Повести Белкиных».

К. ЛАРИНА: Я ее разыгрывала в прошлый раз.

О. СЕВЕРСКАЯ: Это повести новых Белкиных. Это совершенно потрясающая книга, которая состоит из повестей тех писателей, которые входили в пятерку лучших премий, но не стали лауреатами. А писатели потрясающие. Если я буду их перечислять, то мы не успеем разыграть эту книгу. Скажу только, что издательство «Время» сделало такой потрясающий проект. Телефончик скажите!

М. КОРОЛЕВА: 363-36-59 – телефон прямого эфира. И можно разыгрывать.

О. СЕВЕРСКАЯ: Да, и можно разыгрывать. Давайте вместе с Пушкиным в Царское село. В «Воспоминаниях…» 14-го года есть такие строчки

Да снова стройный глас Герою в честь прольется,

И струны трепетны посыплют огнь в сердца,

И Ратник молодой вскипит и содрогнется

При звуках бранного Певца.

Вот у меня вопрос: кого называл Пушкин бранным певцом? Жуковского, Давыдова или Баркова?

К. ЛАРИНА: Выбираем правильный ответ. 363-36-59. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Александр. Баркова!

О. СЕВЕРСКАЯ: Нет.

М. КОРОЛЕВА: Это самое легкое!

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Давыдова.

О. СЕВЕРСКАЯ: Нет. кто слушал внимательно?

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Может быть, это Барков?

О. СЕВЕРСКАЯ: Нет. Спасибо!

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Ирина! Возможно, Жуковского?

К. ЛАРИНА: Да, Ирина.

О. СЕВЕРСКАЯ: Да, действительно Жуковского, потому что Жуковский вступил в 1812 году поручиком в московское ополчение, был при Бородине и написал после этого свое знаменитое стихотворение «Певец во стане русских воинов». Поэтому Пушкин и назвал его бранным певцом.

К. ЛАРИНА: Отдаем вам книжку Северской.

О. СЕВЕРСКАЯ: Давай книжку Северской.

М. КОРОЛЕВА: Следующий вопрос мой. Как называли в дореволюционной России возчика, который занимался перевозкой тяжелых грузов и одновременно выполнял функции грузчика. То есть он был извозчики грузчик. У меня есть варианты для вас: ломовик, тягач или грузовик. Пожалуйста.

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Татьяна. По-моему, ломовик.

М. КОРОЛЕВА: Точно! Дело в том, что ломать грузы означало поднимать грузы. Вот и все. поэтому ломовик.

К. ЛАРИНА: Отдаю нового Белкина.

О. СЕВЕРСКАЯ: Следующий вопрос. Опять строки, опять Пушкин. Пушкин много раз упоминал Кастальский ключ, Кастальский источник, Кастальскую воду. Символ чего – любви, вечности или поэтического вдохновения?

К. ЛАРИНА: Пожалуйста! Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Алло! Это Андрей. Я думаю, что это любовь.

О. СЕВЕРСКАЯ: Нет, Андрей. Это очень романтично и вас хорошо характеризует, но нет.

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Станислав. Может быть, вдохновения?

К. ЛАРИНА: Это правда. Спасибо, дорогой Станислав.

О. СЕВЕРСКАЯ: Станислав абсолютно прав, потому что влага Кастальского источника, освященная Аполлоном, согласно мифологической традиции, действительно давала силу поэтам и помогала ему, что существенно, найти свой собственный путь в поэзии.

М. КОРОЛЕВА: Тааак, как называли служителей низшего разряда, которые делали копии бумаг? Такое было. Представляете, никаких вам принтеров, ни ксероксов. Это фактически упражнение на суффиксы. Итак, как называли служителей низшего разряда, которые делали копии бумаг? Он был копиист, копировальщик или копирщик?

К. ЛАРИНА: Пожалуйста! 363-36-59. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Алло! Здравствуйте! Копирщик!

К. ЛАРИНА: Нет, не копирщик. Пожалуйста! Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Меня Ирина зовут. Копиист.

М. КОРОЛЕВА: Точно!

К. ЛАРИНА: Спасибо!

СЛУШАТЕЛЬ: Очень бы хотелось повести Белкиных.

К. ЛАРИНА: Пожалуйста!

О. СЕВЕРСКАЯ: А у меня закончились вопросы!

М. КОРОЛЕВА: Да? Да ты что! У меня есть вопросы. Русское слово «аптека» - от немецкого «апотэ». При каком русском царе аптеки появились в России. 4 царя у меня для вас есть. И среди них даже одна царица. При Иване Грозном, при Петре Первом, при Екатерине Второй, при Николае Первом.

К. ЛАРИНА: А та, которая за углом? При Алексее Венедиктове?

М. КОРОЛЕВА: Это точно при нем. О да!

О. СЕВЕРСКАЯ: Причем при нем она стала работать круглосуточно.

К. ЛАРИНА: Пожалуйста! Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: При Петре Первом.

К. ЛАРИНА: Нет.

М. КОРОЛЕВА: НУ, понятно. Если при Петре Первом, значит аптека.

К. ЛАРИНА: Пожалуйста! Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Роман. При Екатерине!

К. ЛАРИНА: Нет. Еще пробуем. Пожалуйста! Алло! Здравствуйте! Говорите, пожалуйста!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Андрей, Екатеринбург. При Иване Васильевиче Грозном.

К. ЛАРИНА: И это правда! Спасибо, дорогой Андрей! Ответ верный. Еще давайте.

М. КОРОЛЕВА: Еще успеваем.

О. СЕВЕРСКАЯ: Я придумала вопрос. С ходу, по мотивам эсэмэсок. Как вы думаете, как правильно: автор любит свои персонажи, своих персонажей или какой-то еще может быть ответ. Я вас озадачила? Мне задали вопрос, а я его переадресовала.

М. КОРОЛЕВА: Давай еще раз.

О. СЕВЕРСКАЯ: Как вы думаете, как правильно: автор любит свои персонажи, своих персонажей или какой-то еще может быть ответ.

К. ЛАРИНА: Пожалуйста! 363-36-59. Кто готов ответить на этот очень сложный вопрос? Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Меня зовут Николай. Я хотел бы ответить на поставленный вопрос. Полагаю, что «любить своих персонажей».

О. СЕВЕРСКАЯ: Скажу, что Николай правильно ответил. Хотя если бы он сказал, что можно «любить свои персонажи», он был бы также прав. Ответ как раз и заключается в том, что все зависит от того, насколько живыми персонажи кажутся автору. Грамматика допускает оба варианта. Сейчас в тенденции наблюдается как раз то, о чем сказал Николай.

К. ЛАРИНА: А я люблю своих соведущих! Все?

М. КОРОЛЕВА: Да.

К. ЛАРИНА: Все!

М. КОРОЛЕВА: Окончательно и бесповоротно. Твои соведущие прощаются с тобой.

К. ЛАРИНА: Спасибо! Пока!