Анна Казакова - Сотрудники - 2008-06-20

А. КАЗАКОВА: Добрый вечер.

Л. ГУЛЬКО: Здравствуйте! (Смеётся) Вы услышали голос Анны Казаковой, которая сегодня в «Сотрудниках». Ведущая новостей. Магомед, который прислал нам сообщение, тебе прямо прислал: «Не кажется ли Вам, что стоило бы усовершенствовать связность разговоров, потому, что как Вы через каждые несколько слов заплетаетесь и теряетесь…» Куда Вы теряетесь, Анна, через несколько слов? «…по-моему, для диктора Вы не подходите». Магомед! Вы правы совершенно. У нас нет дикторов. У нас есть ведущие.

А. КАЗАКОВА: Информационники это называется.

Л. ГУЛЬКО: Ужасно сложная работа у них, у информационников. Давай, знаешь что, сделаем? Традиционно послушаем характеристику, которую, вместе с тобой, я сварганил, под твоим чутким руководством. А потом приступим дальше к разговору.

А. КАЗАКОВА: Хорошо.

ЮСТАС – АЛЕКСУ

Характеристика на сотрудника радиостанции «Эхо Москвы» Казакову Анну, агентурный псевдоним строго засекречен. Была завербована на «Эхо» в 2002 году, сразу в информационную службу. За годы работы зарекомендовала себя, как агент, способный противостоять потоку информации с наименьшими потерями. Учёба в Академии Госслужбы при президенте РФ не прошла даром для агента Казаковой. Она обладает характером нордическим, порядочным, не чуждым человеческим слабостям. В еде неприхотлива. Особенно неприхотлива к углеводам. В свободное от работы время старается виртуозно овладеть техникой езды на разных транспортных средствах, в том числе и на автомобиле. Мечтает по выходным кормить белок в парке.

ЮСТАС

Л. ГУЛЬКО: Ну вот…

А. КАЗАКОВА: Мне, кстати, сказали, где можно кормить белок в парке. На Домодедовской. Там, говорят, вечно голодные белки.

Л. ГУЛЬКО: Я тебе скажу, что когда-то на парке Победы там, где я живу, Поклонная гора, теперь парк Победы называется, ну, и Поклонная гора тоже, лет 20 назад, когда был маленький ещё наш ребёнок, наш сын, мы туда ходили гулять. Там были остатки леса и там белочки… Сейчас там не белочки, скажу тебе честно. Там другие прыгают и бегают. Но это так… Мы отвлекаемся. Ещё раз напомню – ведущая новостей, новостница Анна Казакова. Ответили мы нашему Магомету. «Незаметная и скромная ведущая, с приятным голосом и дикцией» - это Борис.

А. КАЗАКОВА: Вот! Вот, пожалуйста, Магомет!

Л. ГУЛЬКО: Давай сразу напомню, может, кто-то не знает наши телефоны для связи. +7-985-970-45-45 – это ваши смс-сообщения, вопросы Анне. И телефон прямого эфира. Мы, может быть, во второй части будем подключать, после половины. Так, грубо, разделим на половину, поскольку у нас до определенного момента идут новости половины, а потом новости, ближе уже…

А. КАЗАКОВА: Я могу почитать Новости в половину. Мне это привычнее.

Л. ГУЛЬКО: Я понимаю. Вот мы так, грубо, после половины будем принимать звонки. Что касается Новостей. Я, честно говоря, правда, когда здесь сижу и смотрю на вас, обозревателем прессы или ведущим… Вы не представляете себе, дорогие друзья, до чего это… Гай Юлий Цезарь отдыхает, потому, что у ведущих Новостей две руки, два глаза, но зато перед ними три компьютера, один…этот…который печатает…как он называется, всё время забываю…

А. КАЗАКОВА: Принтер это называется!

Л. ГУЛЬКО: Вот! Принтер! Они должны увидеть новость свежую, выделить, причём, не важно на каком языке, английский, французский…

А. КАЗАКОВА: Понять, надиктовать…

Л. ГУЛЬКО: Нет, я к чему это… Прямо в эфире. В эфире принимается решение мгновенно, сейчас ты можешь меня поправить.

А. КАЗАКОВА: Это да.

Л. ГУЛЬКО: Те новости, которые подготовлены, надо увидеть, нужно распечатать, нажать на кнопочку ещё там какой-нибудь задней правой ногой референту… В общем, дикая совершенно работа, я не знаю, как они с ней справляются.

А. КАЗАКОВА: Те люди, которые приходят в службу информации на «Эхо Москвы», они все мутируют, у них вырастают дополнительные руки, ноги и глаза, и уши!

Л. ГУЛЬКО: Нет, Аня, правда! Я не представляю! Это всё нарабатывается с опытом, со временем? Это как по поводу «две руки, а на самом деле их должно быть пять», «два глаза, а должно быть десять». Не знаю, как это все происходит. Это все интуиция.

А. КАЗАКОВА: Я тоже не знаю. Как-то так получается, и всё. Это всё в голове держишь, не выпускаешь. Очень сложно, конечно же, из этого ритма потом выйти. Я могу сказать точно, что я слушаю новости, даже если я не работаю, я слушаю новости, наверное, всегда. Иногда бывает так, что кажется, что такое ощущение, что голова устала, мозги устали. И тогда просто выключаешь радио и не слушаешь новости, чтобы хоть как-то придти в какую-то форму, чтобы нормально выйти на смену и снова заниматься этим, чтобы опять слушать новости. Это всё анализировать.

Л. ГУЛЬКО: Но это же дикая совершенно нагрузка! Я понимаю, что она нужна, чтобы не выпасть из новостного потока, но это, конечно… А как ты от этого стресса, а это же стресс, в любом случае…

А. КАЗАКОВА: Кормлю белок в парке, Лёва!

Л. ГУЛЬКО: На Домодедовской! (Смеётся) Да, интересно… Сейчас мы послушаем одного товарища нашего любимого…

(Голос): ВОПРОС, КОНЕЧНО, ИНТЕРЕСНЫЙ!

Л. ГУЛЬКО: Это Костя Коровинский, кто не знает, может, недавно слушает. Мой очень близкий друг, но, к сожалению, земля ему пухом. Наш с Аней товарищ милый. Он будет нас сопровождать всё это время. Дальше. По поводу новостей и по поводу работы. Я понимаю, что это интуиция и она нарабатывается с опытом.

А. КАЗАКОВА: Да. Я думаю, что всё нарабатывается с опытом, конечно. И я думаю, что человек который будет потом без этого жить, он, всё равно, это не растеряет, потому, что настолько это наработано!

Л. ГУЛЬКО: Скажи, пожалуйста, сразу вот вопрос. Тут вот на наш сайт прислали тебе вопросы. Сейчас я его найду… Вот! Вот! Вот! Марина, преподаватель… как сейчас правильно по-русски – С Урала или ИЗ Урала?

А. КАЗАКОВА: С Урала.

Л. ГУЛЬКО: С Урала. Марина, преподаватель с Урала: «Анна! Вы видите «Эхо Москвы» ступенью в Вашей карьере или думаете, что это судьба на всю жизнь?» Ну, она так по-доброму спрашивает, Марина.

А. КАЗАКОВА: Я думаю, что если мне сделает предложение какой-нибудь олигарх, например, Саркози или Берлускони, я с удовольствием к нему пойду!

Л. ГУЛЬКО: В смысле? Предложение, в смысле?

А. КАЗАКОВА: Руки и сердца! (Смеётся) Во всех смыслах.

Л. ГУЛЬКО: Понимаете, Марина, уважаемая, здесь даже ответить ничего нельзя. Марина! Представляете, если бы Вам сделал предложение какой-нибудь олигарх Саркози или Берлускони?

А. КАЗАКОВА: А он олигарх?

Л. ГУЛЬКО: А я не знаю…

А. КАЗАКОВА: Берлускони олигарх, конечно.

Л. ГУЛЬКО: Саркози, наверное, просто небедный человек.

А. КАЗАКОВА: Я думаю, да. Любит красивых женщин. Мы можем на что-то рассчитывать с ним, правильно?

Л. ГУЛЬКО: Бог его знает! Ступень в жизни… Жизнь такая, что сложно ответить.

Л. ГУЛЬКО: Про белок тебе пишут. «Осторожно с белками, они могут укусить. Опасно и вредно» - это Вася.

А. КАЗАКОВА: Вася, спасибо большое. Я постараюсь.

Л. ГУЛЬКО: Вот вопрос опять же: «А как Ваши родители относятся к тому, что Вы работаете на радио? Им это нравится?» Для того, чтобы напомнить Максиму, спикеру из Москвы… Какой палаты?

А. КАЗАКОВА: Что-что?

Л. ГУЛЬКО: Максим, спикер. Какой палаты, верхней, нижней, шестой? Максим, не обижайтесь. «А до «Эха» где Вы работали?» Просто вот пару слов, потому, что в «Характеристике», которую мы с тобой написали… Ну да, закончила Академию…как она называется?

А. КАЗАКОВА: Вообще, я не местная. Если кто-то не знает…

Л. ГУЛЬКО: Извините, что мы к вам обращаемся.

А. КАЗАКОВА: Псковские босота… До этого я работала на телевидении, потом приехала в Москву, там были всякие романтические истории, оказалась в Москве, работала на «Радио 1», которое раньше было всесоюзное, потом на «Хит FM», а потом пришла на «Эхо Москвы», по объявлению.

Л. ГУЛЬКО: В смысле… А, ну, в эфире же у нас… А как родители относятся к тому, что ты работаешь на радио? Ты, вообще, в детстве кем мечтала быть? Я, например, мечтал быть сначала мороженщиком, продавцом мороженого, потом клоуном.

А. КАЗАКОВА: Нет, я хотела быть учительницей, я вела уроки, я писала на дверях в квартире. Это да.

Л. ГУЛЬКО: В смысле?

А. КАЗАКОВА: Я хотела быть учительницей. Берёшь мел, ведёшь урок. Самое главное, чтобы мама с работы раньше не пришла и не увидела. Один раз пришла, всё, перестала. Вела журнал, конечно, выставляла оценки. Потом я была библиотекарем, потом, разумеется, как все девочки, наверное, хотела поступать в театральный институт. Ну вот, собственно, и всё.

Л. ГУЛЬКО: Знаешь, мне кажется, что в нашей с тобой профессии вот эти все профессии сходятся в одно. Я бы ещё врача добавил сюда. Учитель…кем ты ещё хотела стать?

А. КАЗАКОВА: Библиотекарем.

Л. ГУЛЬКО: Библиотекарь… Что ещё ты говорила?

А. КАЗАКОВА: Театральное.

Л. ГУЛЬКО: Вот, актёр. И доктор. Они все сходятся в одной нашей профессии, потому, что, в общем, мы по-разному себя… Не знаю, как ты ощущаешь себя в эфире.

А. КАЗАКОВА: На самом деле, мне кажется, что мы какой-то романтический образ нашей профессии придаём. На самом деле всё здесь просто: мы приходим и делаем своё дело. Я надеюсь, что мы делаем его хорошо.

Л. ГУЛЬКО: Ты сейчас упрощаешь.

А. КАЗАКОВА: Ну как…

Л. ГУЛЬКО: Что, всё на одной технологии?

А. КАЗАКОВА: Нет, конечно, примешивается отношение.

Л. ГУЛЬКО: Ты одна… Я не знаю, Володя Варфоломеев другой человек, Марина Максимова, которая у нас сейчас ведущая Новостей, на данный момент, третий человек. Всё зависит от человека. Между прочим, я подумал, что, хотя, Бог его знает… Информационник, он же индивидуально новости подбирает? Или это…

А. КАЗАКОВА: Да нет… Нет…

Л. ГУЛЬКО: От характера это не зависит?

А. КАЗАКОВА: Конечно, это зависит от характера, разумеется. И зависит от характера, как ты эту новость подашь и как ты её можешь развить. Потому, что новости нужно развивать. Мне кажется, что это высший пилотаж, когда ты начинаешь придумывать таких героев для этих новостей… И вот радуешься! Такое удовлетворение тебя настигает потом, когда всё заканчивается. Ты понимаешь, что ты крутой! (Смеётся) Так новость подать, как никто точно не подаст. Конечно, это индивидуально. И в этом, мне кажется, как раз, какое-то мастерство заключается.

Л. ГУЛЬКО: А смотри… Я ещё подумал, что, наверное, я по себе сужу, может быть, по обзору прессы, в новостном канале же идет, в информационном. Мне-то можно интонировать, я могу своё отношение высказать к тому или иному делу. А вам-то это не положено!

А. КАЗАКОВА: Нам не положено.

Л. ГУЛЬКО: Но не получается же! Всё равно же как-то… Я не знаю…

А. КАЗАКОВА: Мы интонируем словами. Ты понимаешь, что можно предложение построить по-разному, можно вот так сказать, а можно переставить два слова и совершенно по-другому это всё будет.

Л. ГУЛЬКО: А можно на улыбке сказать. Тут актёрское же. Смотри! Сейчас мы доберёмся. «Что значит – неприхотлива к еде, особенно к углеводам? Вообще-то, мне очень нравится интонация Анны, особенно в самом конце выпуска, такой тон милый, как бы с улыбкой» - это Альбина Маркс из города Казань.

А. КАЗАКОВА: Ой… Спасибо, большое. Городу Казань, вообще, комплимент. Мне кажется, что любые новости, вернее, всё в эфире слушается лучше, если говорить об этом человек с улыбкой. Потому, что если ты улыбаешься…

Л. ГУЛЬКО: Ну, когда это надо. Когда идут какие-то трагические, серьёзные…

А. КАЗАКОВА: Иногда у тебя голос дрожит, не можешь скрыть своего волнения, и это чувствуется, это передаётся. И не всегда это нужно. Пытаешься каким-то образом успокоиться и себя остановить. Даже Алексей Алексеевич иногда говорит: «Успокойся! Всё хорошо! Всё замечательно». Это да…

Л. ГУЛЬКО: Конечно. Потому, что невозможно по-человечески, когда какая-то жуткая трагедия, это невозможно. Я не знаю, как вы это можете пережить. Нам-то проще. Я ещё раз говорю, что нам проще.

А. КАЗАКОВА: Ну ладно…

Л. ГУЛЬКО: Вы же на самом… Что касается углеводов. Эта история тут… (Смеётся) Давай, рассказывай!

А. КАЗАКОВА: Нуууу… А что рассказывать? Я стесняюсь!

Л. ГУЛЬКО: Почему? Ну, ты же говоришь… Что такое? Почему углеводы? На самом деле, я тебе скажу, опять же, пообщавшись с Костей Коровинским, который много рассказывать о тех оговорках, которые актёры произносят со сцены, мы же тоже… Но сцена, всё равно! Ты ощущаешь людей, которые тебя слушают.

А. КАЗАКОВА: Оговорки – это мой конёк.

Л. ГУЛЬКО: Не стесняйся! Ну чего ты! Бывает у всех.

А. КАЗАКОВА: Углеводное сырьё я недавно сказала в эфире и поняла, что хватит, наверное, мне сидеть на диете. «Снежные засосы» у меня были. «Прокурор Мухаммед» у меня был. «Следствие ведут Коробки» - тоже моё. Там полно всего. Причём, я про себя говорю. Я оговариваюсь и понимаю, что оговариваюсь. Но как-то это всё время смешно получается. Любая оговорка, какие-то нелепые совершенно! Почему «Прокурор Мухаммед»??! Вообще непонятно.

Л. ГУЛЬКО: Если бы ты знала, какое веселье происходит там, где курилка, когда прямая трансляция. По-доброму это происходит. Настроение поднимаешь всем.

А. КАЗАКОВА: Я надеюсь. Нет, конечно, в принципе, некоторые считают это непрофессионализмом. Но мне кажется, что ничего страшного в этом нет. И если я вызываю у вас в какой-то степени улыбку, это прекрасно.

Л. ГУЛЬКО: Знаешь, про непрофессионализм. Михаил Осокин, замечательный специалист, ведущий Новостей, он же тоже мастер оговорок. Я просто помню, я смотрел первые выпуски его и я точно помню, что я начал его смотреть потому, что, во-первых, мне очень нравилась его интонация, подача, явно человек… Ну, Михаил Осокин! Что тут говорить! И он сказал: «Ручки двериц»

А. КАЗАКОВА: (Смеётся)

Л. ГУЛЬКО: Я просто прилип к экрану. Это наш человек! Поэтому не надо о непрофессионализме. Я понимаю, что сейчас скажет Костик.

(Голос): НУ, ЭТО УДАР НИЖЕ ПОЯСА!

Л. ГУЛЬКО: Ничего подобного!

А. КАЗАКОВА: Это нормально!

Л. ГУЛЬКО: Поехали дальше. Смотрим на наш эфирный экранчик. +7-985-970-45-45. «Речь тренируете?» - спрашивает Майк. «Нарабатываете голос?»

А. КАЗАКОВА: Знаете, Майк, сейчас не нарабатываю голос. Но, когда я приехала из Новосибирска, у меня был говор. Мне казалось, что у меня говор был. Я читала очень много газет вслух, это да, для того, чтобы накатать… Как это профессионально?

Л. ГУЛЬКО: «I do not know», - сказал Иван Сусанин. Я не знаю этого, я тоже не профессионал.

А. КАЗАКОВА: Понятно. И подражала москвичам, потому, что мне казалось, что нужно как-то…

Л. ГУЛЬКО: А слышно, как мы акаем? Я просто москвич, мне сложно.

А. КАЗАКОВА: У тебя очень слышно! (Смеётся)

Л. ГУЛЬКО: Как я акаю, да?

А. КАЗАКОВА: Да. У тебя очень слышно. Мне кажется, что это нормально, тебя же москвичи слушают. Не только москвичи, но и в том числе москвичи. В общем, это всё нарабатывается, это всё делается. И, самое главное, чтобы человек хотел и прилагал какие-то усилия. Я прилагала усилия к этому. Сейчас я, конечно, этим не занимаюсь, потому, что, мне кажется, что я его более-менее, накатала за эти больше пяти лет, что я здесь, на «Эхе» работаю. Раньше каждые 15 минут, сейчас каждые полчаса ты нарабатываешь и нарабатываешь. Нормально!

Л. ГУЛЬКО: Елена, студентка из Москвы. Нет, ты частично ответила на этот вопрос, а может, целиком. «Вам не тяжело всё время быть в гуще новостей? По большей части, это новости негативные. Это сильно действует на психику, или Вы уже привыкли и относитесь к этому просто, как к работе?»

А. КАЗАКОВА: Очень тяжело, потому, что, действительно, действует на психику. Кто как. Мне достаточно для того, чтобы придти в себя, не послушать новости.

Л. ГУЛЬКО: А что ты слушаешь? Музыку слушаешь?

А. КАЗАКОВА: Неа…

Л. ГУЛЬКО: Вообще никакую?

А. КАЗАКОВА: Я не слушаю музыку. Ну, иногда, конечно, бывает, что я слушаю музыку. Это да. Сейчас начала слушать как-то больше классической музыки. Но нет, я как-то в тишине, наверное. Телевизор иногда смотрю, но Новости я не смотрю никогда.

Л. ГУЛЬКО: Телевизионные?

А. КАЗАКОВА: Телевизионные новости нет.

Л. ГУЛЬКО: Игнорируешь?

А. КАЗАКОВА: Не то, что игнорирую, мне неинтересно их смотреть, потому, что, во-первых, я все новости знаю, а во-вторых, мне это не нужно. Если я от новостей отдыхаю, зачем же я их буду смотреть по телевидению? Мне это не нужно. Поэтому лучше посидеть в тишине или куда-нибудь уехать из Москвы. Чтобы не было Москвы, не было этого ритма. Тогда хорошо. Тогда, действительно, прекрасно.

Л. ГУЛЬКО: Николай из Одессы: «Аня! А куда Вы всё время поглядываете?»

А. КАЗАКОВА: Я на пейджер.

Л. ГУЛЬКО: «Неужели на футбол?» - спрашивает Николай из Одессы. Футбол сзади Анны.

А. КАЗАКОВА: Николай! Почему Вы не смотрите футбол?

Л. ГУЛЬКО: Николай одним глазом смотрит футбол, одним ухом слушает… А ты смотришь футбол?

А. КАЗАКОВА: Я смотрела россиян. Мне очень понравилось, я даже кричала.

Л. ГУЛЬКО: Модно потому что? Ты раньше этим увлекалась?

А. КАЗАКОВА: Нет, я не увлекалась.

Л. ГУЛЬКО: Сейчас, мне кажется, модно.

А. КАЗАКОВА: Серьёзно?

Л. ГУЛЬКО: Все девушки начинают обсуждать футбол, прямо гламур какой-то в ресторане… Я видел сам эту картину в гастрономе «Гурмэ», куда же гламурнее! И две такие девчонки, ноги от ушей, у Саркози такая девчонка, они стояли, разговаривали: «А ты вчера смотрела?», с этими собачками… маленькая такая, лохматая… Вот они прямо так футбол обсуждали..

А. КАЗАКОВА: Йорк.

Л. ГУЛЬКО: Мне кажется, это просто модно стало. Футбол – это модно.

А. КАЗАКОВА: Может быть.

Л. ГУЛЬКО: Был бы моден хоккей, они бы хоккей обсуждали. А на самом деле, это их мало волнует.

А. КАЗАКОВА: Я не знаю. Когда я смотрела наших со шведами, я болела за наших. У меня был такой настрой какой-то… Я, действительно, болела! Я кричала!

Л. ГУЛЬКО: За наших?

А. КАЗАКОВА: Да! Они бьют мимо ворот, но так хорошо бьют, в направлении ворот. И я кричу: «Как же так!!! Почему же вы не попали??!» Да, действительно, это заводит. Тогда меня это завело.

Л. ГУЛЬКО: Во где адреналинчик!

А. КАЗАКОВА: Я буду завтра смотреть. А! Я завтра работаю и обязательно буду смотреть!

Л. ГУЛЬКО: А куда денешься, потому, что надо же всё время докладывать. От Марлена, как он пишет, «торговля, Подмосковье». «Аня! А Вы в «Одноклассниках» есть? ЖЖ ведете? Как почитать можно? У вас есть знакомые, кто ведут интересные дневники в Интернете?» Вообще, как ты относишься к этой форме самовыражения, я бы сказал, больше, чем общение. Мне кажется, что это самовыражение некое.

А. КАЗАКОВА: Я таким образом не самовыражаюсь. Может быть, потому, что самовыражаюсь другим образом, но я не люблю ЖЖ. Может быть, я кого-то читаю, потому, что мне интересно.

Л. ГУЛЬКО: Как новостнику.

А. КАЗАКОВА: Как новостнику, допустим, действительно. Интересно чьё-то мнение, мне интересно, что там, вообще, человек по этому поводу думает. Да, действительно, так. Но сама я… У меня нет ЖЖ. И «Одноклассников», в принципе, я игнорирую. Это всё каким-то образом можно… Ну, личное общение, в конце-концов! Правильно? Случилось у меня что-то, я, допустим, кому-то позвоню и расскажу, что у меня что-то случилось, или мне кто-то позвонит, или мы встретимся и я расскажу. Но зачем об этом писать в ЖЖ? Я, в принципе, понимаю таких людей, которые это ведут, я понимаю, что их это заводит, они читают свои комментарии, стремятся, чтобы их было как можно больше. Но мне кажется, что всё это искусственно.

Л. ГУЛЬКО: Я с тобой согласен, меня это тоже не прикалывает, как говорят нынешние молодые, не понимаю я этого.

А. КАЗАКОВА: Наверное, мы уже не в том возрасте. Хотя, с другой стороны!

Л. ГУЛЬКО: Да ладно! Тебя все видят! «Не в том возрасте»… Спрашивает, кстати, Николай…

А. КАЗАКОВА: Сколько мне лет?

Л. ГУЛЬКО: Нет! «Удалось ли покорить Москву? Не возникает ли иногда желание бросить всё, уехать, сами знаете куда. Где природа, птицы, люди, более простые и понятливые».

А. КАЗАКОВА: К Саркози бы поехала. Во Францию, Италию. Ой, прекрасно!

Л. ГУЛЬКО: Великобритания.

А. КАЗАКОВА: Да.

Л. ГУЛЬКО: Португалия.

А. КАЗАКОВА: Таиланд. Я в прошлом году была в Таиланде.

Л. ГУЛЬКО: В Таиланде???

А. КАЗАКОВА: Просто рай!

Л. ГУЛЬКО: Да ладно! Там насекомые, тропические болезни. Какой там рай-то?

А. КАЗАКОВА: Тропические болезни с насекомыми – это да. Но при этом рай!

Л. ГУЛЬКО: А что такое рай? В смысле тепло?

А. КАЗАКОВА: Там хорошо. Вот знаете, про Египет говорят, что это такая страна, где вся жизнь, она внизу, под водой. А Таиланд, как раз, такое место, где вся жизнь над водой.

Л. ГУЛЬКО: Дайверы говорят, что под водой в Египте.

А. КАЗАКОВА: Там, всё равно, здорово! Над водой. Это вообще! Просто обалдеть!

Л. ГУЛЬКО: Чего обалдеть? Природа?

А. КАЗАКОВА: Конечно, природа! Воздух! Море мне там не понравилось. Море тёплое и мелкое. Но всё остальное – это просто потрясающе!

Л. ГУЛЬКО: То есть, ты романтик?

А. КАЗАКОВА: Я? Ну… Наверное, в какой-то степени. Если это является определяющим, то да, конечно.

Л. ГУЛЬКО: И рисковый человек? Нет? Не рисковый? Если бы тебе сказали: «трое шуток шагать, трое суток не спать, ради нескольких строчек в газете?» Я утрирую, конечно.

А. КАЗАКОВА: Уже нет, наверное.

Л. ГУЛЬКО: Или там, куда-нибудь в горы, как они лезут, эти вот… Я не понимаю, зачем? Сплавляются по горным рекам…

А. КАЗАКОВА: В палатках ещё можно, на камнях.

Л. ГУЛЬКО: Нет, мне надо хотя бы три звезды. И лучше душ и телевизор, и холодильник. Нет, правда! Вот ты нет, не из этих ребят, нет? Не романтик?

А. КАЗАКОВА: Нет, мне, конечно… Нет, не романтик.

Л. ГУЛЬКО: Нет?

А. КАЗАКОВА: Ну как сказать… Это же всё относительно, Лёва! Мне очень хочется сказать, что я романтик, но я понимаю, что я, наверное, всё-таки, далека от романтики. Я не знаю.

Л. ГУЛЬКО: Ты же мне же… Давай об увлечениях поговорим лучше.

А. КАЗАКОВА: Я рисую картины. Я нарисовала две картины.

Л. ГУЛЬКО: Ну вот! Ну?

А. КАЗАКОВА: Зимородков на озере и ветку сакуры.

Л. ГУЛЬКО: А почему ты вдруг стала рисовать?

А. КАЗАКОВА: Я в детстве рисовала. У меня такой позыв произошёл. Я поняла, что я хочу, наверное, нарисовать. И, наверное, у меня получится. Я начала. Когда я рисовала, я понимала, что получается красиво, меня это, как сейчас говорят, завело. И я довольна очень тем, что у меня получилось. Я не знаю, как остальные, кто видел.

Л. ГУЛЬКО: Анна, скажу вам, живописец. Потому, что она не график. Я вот график, например. Мне краски мешают. Могу, конечно, но мешают.

А. КАЗАКОВА: Что значит мешают? Это же красиво.

Л. ГУЛЬКО: Я понимаю. Но мне комфортней, знаешь… уголь, тушь, карандаш. Или, скажем, пастель, очень люблю пастель.

А. КАЗАКОВА: Ну, Лёва…

Л. ГУЛЬКО: А ты на выставки ходишь? В Москве множество, куча! Я понимаю, что времени нет. Но вот куча совершенно сейчас!

А. КАЗАКОВА: А что сейчас идёт самое интересное?

Л. ГУЛЬКО: Мне кажется, например… это не реклама, дорогие друзья, и не передача… мы у Ксюши Лариной и Ксюши Басилашвили ничего не отбираем. В Пушкинском музее недавно, буквально вчера, на футуристах итальянских и российских, начала 20 века. Шикарная совершенно выставка! Опять же, выставка акварели в зале графики Третьяковской галереи. Да вообще, полно выставок в Москве! Нет?

А. КАЗАКОВА: Нет, почему, я хожу.

Л. ГУЛЬКО: Ты же рисуешь!

А. КАЗАКОВА: Я же сама рисую! (Смеётся) Конечно! Пусть на меня ходят смотреть. Нет, конечно, нужно выбираться. Нужно, хотя бы, для того, чтобы посмотреть, как это у других получается.

Л. ГУЛЬКО: Я, например, отдыхаю душой там. Знаешь, как в бане. Человек ни о чём не думает, кроме этого. Это просто…уходишь туда и отдыхаешь. Ты же, наверное, так же, когда пишешь?

А. КАЗАКОВА: Вообще, есть такое, да.

Л. ГУЛЬКО: Эхма… Опять Константина сейчас послушаем.

(Голос) ОБИДЕТЬ ХУДОЖНИКА МОЖЕТ ВСЯКИЙ!

А. КАЗАКОВА: (Смеётся)

Л. ГУЛЬКО: Да. Но Аню не обидишь! Дальше поехали. «Жалко! А я думал, что Вы реально музыку жгли на «Хит FM», - Майк. Ну, это давно было, Майк.

А. КАЗАКОВА: Нет, я Новости читала. Всё очень так…

Л. ГУЛЬКО: Валентин придирается: «Картины не рисуют, а пишут». Валентин! Ну что Вы, ей Богу!

А. КАЗАКОВА: Ну, может, кто-то и пишет!

Л. ГУЛЬКО: По морю не плавают, а ходят.

А. КАЗАКОВА: Ну, можно было сказать, что я картины пишу. Но в таком случае мне кажется, что это слово «пишу», задаёт какую-то высокую планку. То есть, если я пишу картины, я должна их писать. Ну а я не пишу, я рисую. Пусть будет так. Пусть будет, что я пишу, хорошо, я согласна.

Л. ГУЛЬКО: Володя спрашивает, вопрос серьёзный. «Вы работали в первые часы Норд-Оста».

А. КАЗАКОВА: Да. Работала.

Л. ГУЛЬКО: «Больно ли вспоминать?»

А. КАЗАКОВА: Больно.

Л. ГУЛЬКО: Ну вот, одна из таких граней работы.

А. КАЗАКОВА: Да. Я стараюсь больше не позволять себе находиться в таком состоянии, потому что…

Л. ГУЛЬКО: А не получится, всё равно, ничего. Не позволять…

А. КАЗАКОВА: Может быть.

Л. ГУЛЬКО: Извини, я тебя перебил.

А. КАЗАКОВА: Нет, ничего. В общем, дай Бог, чтобы такого больше не было. Не хочу я всё это ещё раз пережить.

Л. ГУЛЬКО: О чём там говорить. Конечно, не дай Бог, чтобы такое… Знаешь что? 363-36-59, если у кого-то есть вопросы, живое общение…

А. КАЗАКОВА: Ой!

Л. ГУЛЬКО: Да чего ты боишься-то? Живое! Понимаете, информационники, они… Мы-то люди тёртые в общении с вами.

А. КАЗАКОВА: Я когда шла на эфир, мне Марина Максимова предложила новости почитать. И я поняла, что…

Л. ГУЛЬКО: «Поменяемся, - сказала Марина Максимова, - я легко сейчас за тебя» (Смеётся)

А. КАЗАКОВА: Это проще, мне кажется, в данном случае.

Л. ГУЛЬКО: 363-36-59 наш телефон. Пожалуйста, друзья, если у вас есть вопросы, вы звоните, Аня ответит на вопросы. Много вопросов, я тебе скажу, о семье твоей. Просто несколько слов. Папа, мама.

А. КАЗАКОВА: Папа, мама у меня живут в Новосибирске.

Л. ГУЛЬКО: В Академгородке?

А. КАЗАКОВА: Нет.

Л. ГУЛЬКО: Я просто спросил.

А. КАЗАКОВА: У меня замечательный брат. Вообще, у меня очень хорошая семья, потому, что я просто чувствую всё время поддержку от своей семьи. Сложно говорить, это такое личное…

Л. ГУЛЬКО: Ну, понятно.

А. КАЗАКОВА: Ну, что еще?

Л. ГУЛЬКО: Ничего! Больше ничего не надо говорить. Поддержка и всё.

А. КАЗАКОВА: Дай Бог таких родителей каждому. Вот так скажу.

Л. ГУЛЬКО: Ты часто с ними видишься? Я понимаю, что это вопрос дурацкий.

А. КАЗАКОВА: Нет, не часто, к большому сожалению. Сейчас уже. Раньше, когда я была гораздо моложе, мне казалось, что нужно каким-то образом уйти, разорвать эту связь, которая у меня была, допустим, с мамой, сильная. Уйти из-под её влияния. Но теперь прошло какое-то время и я понимаю, что, в принципе, эта связь – это очень хорошо. Неплохо, что я нахожусь под её влиянием. И пусть так будет.

Л. ГУЛЬКО: Слушай… Я сейчас смотрю на вот эту иконочку, которая… Куда тебе сдвинуться? Ты сдвинься вправо немножко, попробуй.

А. КАЗАКОВА: Справа от тебя?

Л. ГУЛЬКО: Нет, вот сюда сдвинься. Я сейчас, как режиссёр работаю. Ещё, Ань! Ещё! А! Камера сдвинулась! Подожди, я сейчас её попробую… Дорогие друзья, вы нас извините, видите, камера сместилась. Сейчас хорошо! Сейчас отлично! Кстати, написал тут человек. Заинтересовался, понимаешь! Где же я тут видел-то, как он пишет… «Сейчас посмотрел на видео-трансляцию. Ничего так, симпатично» - пишет Алексей. Алексей! Тоже мне, «ничего так»!

А. КАЗАКОВА: Вообще, если честно, я считаю, что тот человек, который работает на радио, не должен показываться, потому, что, всё равно, формируется какой-то образ. Алексей, допустим, слушает радиостанцию «Эхо Москвы», слышит ту же самую Анну Казакову, и понимает, что она вот такая. А потом увидит радиотрансляцию, и совершенно другая. Зачем?

Л. ГУЛЬКО: Разочаровывается, что ли, товарищ?

А. КАЗАКОВА: Кто его знает! Может, разочаровывается, может, наоборот.

Л. ГУЛЬКО: Поздно уже! Камера работает!

А. КАЗАКОВА: Я понимаю. Телевидение – это да, это, конечно, да.

Л. ГУЛЬКО: А у нас видео-радио. Ты знаешь ?

А. КАЗАКОВА: А! Конечно…

Л. ГУЛЬКО: 363-36-59. Готовьтесь. Добрый вечер!

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

А. КАЗАКОВА: Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Елена. Москва. У меня такой меркантильный, что ли, вопрос.

Л. ГУЛЬКО: Денег хотите одолжить?

СЛУШАТЕЛЬ: Вернее, не меркантильный, но такой, житейский. У новостников такой сумасшедший эмоциональный график работы. Очень интересно, сколько времени удаётся отдохнуть? Не удаётся, а сколько вам положено отдыхать? Сколько вы работаете? Какой у вас отпуск? Сколько в день часов в таком режиме приходится работать?

Л. ГУЛЬКО: Ой, ой… Вы не социолог?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет. Я просто очень замучена своей работой.

Л. ГУЛЬКО: Вам хочется, чтобы они так же, как вы?

СЛУШАТЕЛЬ: Хочу узнать, как другие.

Л. ГУЛЬКО: Чтобы не так обидно было. А Вы кем работаете, если не секрет?

СЛУШАТЕЛЬ: Я работаю менеджером в небольшой компании, но работаю, как, наверное, многие, с утра до вечера. И что-то, прямо уже на последнем дыхании.

Л. ГУЛЬКО: Понятно.

А. КАЗАКОВА: Пашу, как лошадь! Посмотрю в зеркало…

Л. ГУЛЬКО: Это называлось раньше «фотография рабочего дня».

А. КАЗАКОВА: Да?

Л. ГУЛЬКО: Да.

А. КАЗАКОВА: А что мы должны сказать?

Л. ГУЛЬКО: Сколько ты тратишь времени на это, на то, на сон, на приём пищи?

А. КАЗАКОВА: Замечательный вопрос.

Л. ГУЛЬКО: Я не знаю, как ответить на этот вопрос.

А. КАЗАКОВА: Я тоже не знаю. Ну как… Что сказать? Работаем!

Л. ГУЛЬКО: Есть рабочая смена. Сколько она длится?

А. КАЗАКОВА: Рабочая смена у нас длится в районе 8 часов. Есть ещё ночная рабочая смена, она длится дольше. Что? Там, наверное, что-то забили.

Л. ГУЛЬКО: Нет, люди там приходят. Марина Максимова заглядывает, руками машет, ей отвечают. Это наше рабочее, нормально всё.

А. КАЗАКОВА: Вот, пожалуйста. У нас есть смены, которые длятся 8 часов, у нас есть ночные смены, после них полагается отдых. Ну, на следующий день, пожалуйста, надо выходить на работу. Я, в основном, сплю, вообще, когда я не работаю, очень часто. Либо занимаюсь какими-то домашними делами. Что ещё сказать? Это не романтический вопрос какой-то!

Л. ГУЛЬКО: Ну да…

А. КАЗАКОВА: Давайте создавать такой образ…

Л. ГУЛЬКО: Дорогие друзья! Я хочу просто добавить такой штришок к работе новостника, потому, что, когда, например, сезон отпусков или люди болеют, что тоже бывает, и когда выпадает из обоймы хотя бы один человек в этой команде, вы понимаете, что когда несколько смен подряд, потом ещё ночь… В общем, работа тяжёлая. Вот этот вопрос неромантичный.

А. КАЗАКОВА: Работа тяжёлая, может быть, даже потому, что приходит очень много информации…

Л. ГУЛЬКО: Но интересная!

А. КАЗАКОВА: Ну, это разумеется. Большой объём информации, которую нужно просто понять, что-то оттуда по крупинкам вычленить и каким-то образом сделать так, чтобы это ещё поняли другие. Не только ты, но и другие. Это самое главное, самое сложное – донести это до радиослушателей. Собственно, для чего, мне кажется, мы и существуем.

Л. ГУЛЬКО: И наверное, не знаю, согласишься ты или нет… Когда отлажена технология, что немаловажно, эта логическая цепочка, работать легче просто. Слава Богу, на «Эхе» технология отлажена.

А. КАЗАКОВА: Да.

Л. ГУЛЬКО: 363-36-59.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло!

А. КАЗАКОВА: Алло! Здравствуйте! Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Аня! Это Андрей из Москвы Вас беспокоит.

А. КАЗАКОВА: Очень приятно, Андрей.

СЛУШАТЕЛЬ: У меня такой вопрос. Вы ведь новостница, я знаю.

А. КАЗАКОВА: Верно.

СЛУШАТЕЛЬ: Сейчас на ленте «Эха» висит новость о том, что наши моряки, захваченные пиратами, просят денег для выкупа. Скажите, какое Ваше личное отношение к тому, что наше доблестное, патриотическое Министерство обороны, грозящее войной то Украине, то ещё кому-то, не может освободить наших моряков силой? Это что, трусость, по-вашему?

Л. ГУЛЬКО: Спасибо. Я сейчас немножко помогу Ане. У неё другая профессия. Она новостник, а не комментатор. Конечно, есть какое-то своё мнение. Какое у тебя отношение к этому? К нашему доблестному Министерству обороны, которое не может… Ты бы выкупила бы этих ребят, если бы деньги были? Скажи честно!

А. КАЗАКОВА: Ну, а что? Если бы деньги были, я бы выкупила.

Л. ГУЛЬКО: Или вела бы переговоры до конца?

А. КАЗАКОВА: Нет, я бы выкупила. Чего с ними… Выкупила!

Л. ГУЛЬКО: А я одновременно вёл переговоры и сулил бы им деньги. А пока бы подтягивал к ним спецназ. Я бы так поступил.

А. КАЗАКОВА: А ты бы пошёл сам на штурм?

Л. ГУЛЬКО: На штурм? Если бы я был спецназовцем, это была бы моя работа, то конечно.

А. КАЗАКОВА: Я тоже пошла бы на штурм. Ради наших ребят я бы пошла.

Л. ГУЛЬКО: Это работа такая у ребят, понимаешь? Они рискуют, они профессионалы. Они должны выжить и живыми ребят вызволить. Вот, в чём дело. 363-36-59 наш телефон. Анна Казакова, ведущая Новостей. Слушаем Вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло! Добрый вечер.

А. КАЗАКОВА: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: У меня такой вопрос. Мой товарищ, он ваш коллега, он работает на радиостанции «Эхо Москвы». И параллельно увлекается рэпом, он рэп-композитор. А вот то, что Вы рассказывали перед этим, вы занимаетесь чем-то?

А. КАЗАКОВА: Я картины рисую.

Л. ГУЛЬКО: Спасибо. Сейчас Аня ответит. Ты в картины вплетаешь такую грань?

А. КАЗАКОВА: Сублимируюсь. Конечно. Про моряков. У меня есть веточка сакуры, вот она про моряков. А есть ещё про ЕГЭ и т.д. Нет, ну, конечно! Нет! Я не пишу песни, я не рэпую, ничего такого нет. Я чувствую, что что-то произошло, забили, по-моему…

А. КАЗАКОВА: Чего произошло? Володя Ильинский просто в студию вошёл. Кому забили?

А. КАЗАКОВА: Никому…

Л. ГУЛЬКО: Никому не забили. Он за курткой зашёл. Нормально всё, хорошо пока! 363-36-59. «Очень милая Анечка!» - смс пришла. «Особенно приятно, что тёзка. Жаль, что не вижу, только слушаю» - Аня.

А. КАЗАКОВА: Вот! И прекрасно! И нормально! Слушайте!

Л. ГУЛЬКО: Другие тебя всё равно видят. 363-36-59 наш телефон. Слушаем Вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

А. КАЗАКОВА: Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, я хотела Вам сказать. Вы говорили про выставки. В Литературном музее две выставки замечательные.

Л. ГУЛЬКО: Скажите.

СЛУШАТЕЛЬ: Москва. Мария.

Л. ГУЛЬКО: Да, да, да. Мы Вас слушаем.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы говорили, что Вам нравятся рисунки. Там две выставки. И одна очень замечательная. Я советую Вам посмотреть.

А. КАЗАКОВА: Спасибо, Мария.

Л. ГУЛЬКО: А вопрос у Вас есть к Анне?

СЛУШАТЕЛЬ: Вопрос?

Л. ГУЛЬКО: Да. Как к ведущей Новостей, как к человеку.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну… Так сразу… Не придумаю.

Л. ГУЛЬКО: Понятно.

СЛУШАТЕЛЬ: Очень мне понравились там работы, поэтому. Вы говорили, что Вам нравятся. Там особые какие-то выставки, очень замечательные.

Л. ГУЛЬКО: Спасибо Вам, большое.

А. КАЗАКОВА: Спасибо.

Л. ГУЛЬКО: 363-36-59. «Очень люблю. Желаю Анечке доброй ночи. Обаятельным и привлекательным новостникам «Эха». – Аня.

А. КАЗАКОВА: Спасибо, Аня. Мы всегда читаем ваши смс-ки по ночам. Это иногда очень как-то так бодрит и придаёт сил.

Л. ГУЛЬКО: Иногда особенно бодрит. Под утро особенно.

А. КАЗАКОВА: Ой! Начиная с 5 часов это так надо!

Л. ГУЛЬКО: Есть некоторые такие люди, которые особенно бодрят! А что такое? Я же лох в этом… «Прочитать RSS и понять это могут и простые смертные». Это что такое, не знаешь?

А. КАЗАКОВА: Не знаю…

Л. ГУЛЬКО: И я не знаю. Вы объясните, пожалуйста, Мохэ, как он подписывается. О! Лёня спрашивает, очень тревожишься ты по любому поводу. «Как она считает, Москва – это мощный источник стресса?» Ну, кому как.

А. КАЗАКОВА: Я уехала из Москвы. Сейчас я живу в Подмосковье, в легендарном городе Мытищи. Я превратилась в мытищинку. Мне там очень нравится, потому, что совершенно другой ритм, другой воздух. Может, конечно, это всё ненадолго, но сейчас мне там очень хорошо! Единственное – круглосуточных магазинов нет. Это да. Как в Евросоюзе, как в Шенгене. Я считаю, что я живу в какой-нибудь там стране Евросоюза. По-моему, замечательно.

Л. ГУЛЬКО: И цены, как в евро. Там, где нет ночных магазинов.

А. КАЗАКОВА: Ночных магазинов вообще нет.

Л. ГУЛЬКО: А! Ты же возвращаешься…

А. КАЗАКОВА: Очень неудобно. Приходится ходить на авто-заправку.

Л. ГУЛЬКО: А! Там маленькие магазинчики.

А. КАЗАКОВА: Там маленькие магазинчики, можно купить всё, что надо. Ну, не всё, что надо, но какой-то выход должен быть! Я не знаю… Вот настолько там спокойно, вообще, что людям даже и не нужно…

Л. ГУЛЬКО: В Мытищах. Добираться только тяжело.

А. КАЗАКОВА: Нормально! Там всё так замечательно, так прекрасно, что уже на дорогу не обращаешь внимания.

Л. ГУЛЬКО: Ну, ты же осваиваешь многие виды транспорта. Кстати, автомобильный. Давай уже про это. Молодой автомобилист Анна Казакова.

А. КАЗАКОВА: Да, да, да!

Л. ГУЛЬКО: Что тебя вдруг сподвигло за руль сесть?

А. КАЗАКОВА: Как-то надо…

Л. ГУЛЬКО: Все уже сели, практически.

А. КАЗАКОВА: Уже неприлично не сидеть. Поэтому пришлось сесть. Две вещи, которые я боюсь – перекрёстки и светофоры. (Смеётся)

Л. ГУЛЬКО: А так ничего! «Помидоры есть люблю, а так – не очень». Но ты же совершенствуешь своё мастерство?

А. КАЗАКОВА: Конечно! Каждый раз.

Л. ГУЛЬКО: А каково твоё отношение к женщине за рулём? Как женщина к женщине за рулём.

А. КАЗАКОВА: На самом деле, как говорили в нашей школе, что, как показывает статистика, женщины реже всего попадают в авто-аварии и являются виновниками авто-аварий, потому, что женщины дисциплинированный очень народ. Они гораздо лучше водят, чем мужчины.

Л. ГУЛЬКО: А что ж так на них взъелись все?

А. КАЗАКОВА: Может, потому, что у нас группа из девочек состояла, в основном, может поэтому он так говорил? Я неспокойно отношусь к тому, и те люди, которые со мной ездят, к тому, как я еду. Но что касается других женщин, то нормально. Какая разница, если ты дисциплинированный водитель, если соблюдаешь все правила и умеешь ориентироваться на дороге, то какая разница, Господи! Я так считаю. Может быть, есть какая-то другая статистика для другого случая.

Л. ГУЛЬКО: Ты уже по городу?

А. КАЗАКОВА: Нет, я по городу нет… А я «Ашан».

Л. ГУЛЬКО: Из дома в «Ашан», из «Ашана» в дом, по прямой. Нет, правда?

А. КАЗАКОВА: С другой стороны, риска мало. Нет, я иногда езжу на работу…

Л. ГУЛЬКО: Ночью.

А. КАЗАКОВА: Ночью. По ночном Москве. Конечно. Чтобы было меньше машин.

Л. ГУЛЬКО: И рано утром обратно.

А. КАЗАКОВА: И чтобы светофоры жёлтенькие мигали.

Л. ГУЛЬКО: Галина Владимировна: «Анечка! Нервная возбудимость хорошо снимается, когда вдыхаешь любимые запахи. Какие Вы любите духи?»

А. КАЗАКОВА: Мне марку называть?

Л. ГУЛЬКО: Ну нет, не обязательно. Знаешь, как есть…

А. КАЗАКОВА: Французские.

Л. ГУЛЬКО: Цветочный аромат, есть вечерние, они немножко потомнее, такие… Или дневные, они лёгкие, летние какие-то запахи. Вот, чтобы марку не называть, а то нас не так поймут.

А. КАЗАКОВА: Наверное, пряные ароматы.

Л. ГУЛЬКО: Во!

А. КАЗАКОВА: Мне кажется, что они больше мне подходят. Вообще, с кем я разговариваю! Ты же у нас специалист по ароматам!

Л. ГУЛЬКО: Почему это я специалист по ароматам?! Нюхач…

А. КАЗАКОВА: Потому, что ты специалист по ароматам.

Л. ГУЛЬКО: (Смеётся) Нет, просто к твоим волосам, действительно, подходят пряные ароматы.

А. КАЗАКОВА: Ну, наверное, да.

Л. ГУЛЬКО: Между прочим, не так много осталось естественных таких вот рыжих волос. Я сейчас в положительном…

А. КАЗАКОВА: Конечно…

Л. ГУЛЬКО: Нет, правда! В мире это большая редкость. Как-то это всё сходит, к сожалению на нет.

А. КАЗАКОВА: Спасибо большое моей мамочке. Когда она приезжает ко мне в Москву, у нас традиция. Всегда же хорошо, когда существуют какие-то традиции. Мы обязательно ходим в какой-нибудь большой парфюмерный магазин, в ГУМ или куда-то ещё, «Золотая роза» раньше была. А сейчас есть, нет? По-моему есть.

Л. ГУЛЬКО: «Золотая роза»? Не знаю. «Новая Заря», знаю, есть, а «Золотая роза»… Не знаю.

А. КАЗАКОВА: В «Новую Зарю» не ходили. И выбираем там новые ароматы какие-то. Мне очень нравится её вкус и во многом у нас вкусы совпадают. Это просто для меня такое удовольствие неземное! С мамой пойти… Да, пряный.

Л. ГУЛЬКО: Это хорошо. 363-36-59 наш телефон. Слушаем Вас!

А. КАЗАКОВА: Алло!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня Нелли зовут. Скажите, пожалуйста, а есть у Анны какой-нибудь кумир среди новостников? Или образец для подражания? Может, из старых каких-нибудь комментаторов.

Л. ГУЛЬКО: Дряхлых… Старых, дряхлых комментаторов!

СЛУШАТЕЛЬ: Может быть, так.

Л. ГУЛЬКО: Спасибо. Мы всё ёрничаем с тобой… Мда…

А. КАЗАКОВА: Не старый и не дряхлый. Если честно…

Л. ГУЛЬКО: «Не создавай себе кумира».

А. КАЗАКОВА: Вот как бы да. Давайте не будем создавать себе кумира, не будем кого-то называть. Что касается «Эха Москвы», у нас все прекрасно работают. Вот просто у меня нет слов.

Л. ГУЛЬКО: Я вам скажу на личном опыте на своём, не как новостник, а как другой ведущий эфира. Конечно, смотришь, как работают другие и, конечно, какие-то вещи, что-то такое пытаешься сделать, не так же, по-своему, но так же. Это невозможно, когда есть какие-то элементы для подражания, давайте так говорить. Это естественно.

А. КАЗАКОВА: Наверное, да.

Л. ГУЛЬКО: 363-36-59 наш телефон. Давай, ещё один телефонный звонок. Добрый де… вечер. Всё время хочется «день» сказать.

А. КАЗАКОВА: Для кого-то день. Алло! Здравствуйте!

Л. ГУЛЬКО: Мы не слышим, даже если и «Здравствуйте». 363-36-59 наш телефон. Добрый вечер!

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

А. КАЗАКОВА: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Такой маленький вопрос к Анне. Недавно у нас бастовали железнодорожники. Как Вы относитесь к этому?

Л. ГУЛЬКО: К забастовкам вообще?

СЛУШАТЕЛЬ: Да. К забастовкам.

А. КАЗАКОВА: Сейчас это моя ветка. Плохо отношусь. Плохо.

СЛУШАТЕЛЬ: А почему плохо?

А. КАЗАКОВА: Потому, что это моя ветка.

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, дело не в том, что «моя ветка», а дело в том, что некоторые железнодорожники высказывали, что Акулову не стоит там каких-то попечительских участков…

Л. ГУЛЬКО: Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Юрий. Я работаю на московской железной дороге.

Л. ГУЛЬКО: Я Вам скажу сразу. Я за неё отвечу, если позволите.

А. КАЗАКОВА: Позволим.

Л. ГУЛЬКО: Конечно, она сочувствует тем проблемам, которые у вас есть. Да кто же не сочувствует? Конечно, сочувствует. Как пассажир, не знаю… Вот сейчас Юрий слушает нас… Если что, можешь потерпеть чуть-чуть? Ребята же борются за свои права. Можешь потерпеть?

А. КАЗАКОВА: Нет! Конечно! Разумеется, я буду терпеть!

Л. ГУЛЬКО: Юра, слышали?

СЛУШАТЕЛЬ: Я слышал. Дело в том, что, допустим, если говорил Акулов, что нарушили, а сегодня железнодорожники почему не выехали? Они сделали формально, пускай, они требовали зарплату, но они сделали так технично, что, с одной стороны, они пришли на работу и не приняли подвижной состав, т.к. он не годен был…

Л. ГУЛЬКО: Понятно, Юра. Простите нас, но у нас немножко другая направленность передачи. Мы все понимаем прекрасно и все понимаем проблемы, которые…

А. КАЗАКОВА: Потерпим.

Л. ГУЛЬКО: …мы желаем вам удачи просто в этом тяжёлом и серьёзном деле. Знаешь, тут чего пишут нам на пейджер? Не на пейджер, а на наш экранчик, смс-ки присылают. Вопрос тебе с Интернет-сайта от Майка из Москвы: «Почему-то каждый раз, когда слышу новости в исполнении Анны, задаю вопрос: "А не скрывает ли она что-то?" Особенно это касается сообщений о погоде (всякие там геомагнитные возмущения) и валютах. С чего бы это?» Говори давай, чего скрываешь про погоду и валюту?

А. КАЗАКОВА: Ну… Иногда…

Л. ГУЛЬКО: Так получается.

А. КАЗАКОВА: Так получается! (Смеётся)

Л. ГУЛЬКО: Так надо говорить: «Так получается»

А. КАЗАКОВА: Ненавижу себя! Скрываю и ненавижу! Выхожу из студии и корю, корю. Нет, конечно, что тут сказать… Ничего не скрываешь!

Л. ГУЛЬКО: Нет, Майк, Вам кажется. Интонация просто такая. Вам кажется.

А. КАЗАКОВА: А что с интонацией?

Л. ГУЛЬКО: Нет, Майку кажется, что у тебя интонация такая. На самом деле Анна привлекает ваше внимание! Каждый новостник, я понял сейчас, скрывает что-то в выпуске, чтобы вы… Нет, послушаю следующий выпуск для того, чтобы узнать в конце-концов, что они скрывают о погоде и валюте.

А. КАЗАКОВА: Я не скрываю! Я, наоборот, привлекаю! Вот смотрите, я же сказала «Снежные засосы». А кто его знает, может быть, я следующий раз в «Метеоскопе» или в прогнозе погоды ещё что-нибудь придумаю. По-моему, прикольно. Ничего не скрываю, это Вам кажется. Надо, наверное, мне больше работать над интонацией, чтобы не было такого ощущения.

Л. ГУЛЬКО: Анна! Маркс из Казани: «Занимаетесь ли Вы спортом? Верите ли в любовь? Сколько времени занимаетесь, в среднем, работой над одной картиной?» Выбери какой-нибудь один вопрос. Про любовь, про картину, или про спорт. Или про всё, что хочешь.

А. КАЗАКОВА: Ой… Про всё. Как же так?

Л. ГУЛЬКО: Ну, быстро! В блице!

А. КАЗАКОВА: В любовь – верю.

Л. ГУЛЬКО: Верит. Спортом?

А. КАЗАКОВА: Спортом занимаюсь.

Л. ГУЛЬКО: Занимаемся.

А. КАЗАКОВА: (Смеётся)

Л. ГУЛЬКО: Сколько времени занимает, в среднем, работа над одной картиной? Нууууу! У художника такое спрашивать!

А. КАЗАКОВА: Это же творческий процесс! Разумеется.

Л. ГУЛЬКО: Я тут с одним художником разговаривал и он говорит: «Ты знаешь, я могу акварель написать за два часа, вот так, фишка. А могу и несколько дней над ней работать или даже месяц».

А. КАЗАКОВА: Я несколько месяцев работала над своей акварелью. Она, правда, у меня большая. Но, тем не менее. Это же нужно, чтобы куча факторов соединилась в одной точке. И уже тогда это выльется на холст. В данном случае, у меня какая-то…

Л. ГУЛЬКО: Ручкой сделай вот так на камеру… До свидания, дорогие друзья. Это была Анна Казакова…

А. КАЗАКОВА: Пока, пока!

Л. ГУЛЬКО: … и программа «Сотрудники». Пока!

А. КАЗАКОВА: Счастливо!