Майя Пешкова - Сотрудники - 2003-12-27

С. БУНТМАН Майя, добрый день. Давайте сразу мы послушаем объективную характеристику, которая выдана нашим специальным отделом.

ХАРАКТЕРИСТИКА

С. БУНТМАН Пока шла характеристика, мне стало стыдно, и снял красный свитер.

М. ПЕШКОВА - Он такой красивый.

С. БУНТМАН Вам не нравится. Майя, ответьте на сакраментальный вопрос, который задают все всегда имеете ли вы какое-то отношение к Максиму Горькому?

М. ПЕШКОВА - Нет, эта фамилия, приобретенная от того человека, за кого я вышла замуж много лет назад. Он Пешков из тех самых Пешковых, которые жили в Нижнем Новгороде, потом они переехали на юг России, потом когда была Столыпинская реформа, они поднялись всей огромной родней и на повозках переехали в Сибирь на хорошие земли. И самых больших творческих высот достиг дядя моего мужа, он был председателем Совнархоза Западной Сибири, и мы назвали в его честь сына Александром.

С. БУНТМАН Все разъяснилось. Мне очень нравится ваша передача "Непрошедшее время". Майя, вы много чем занимаетесь, вы нам добываете книжки, которые потом слушатели получают с таким удовольствием.

М. ПЕШКОВА - Я это делаю с огромной радостью.

С. БУНТМАН Вы всегда связываетесь с издательством, настаиваете, чтобы они приходили к нам в "Книжное казино". Но "Непрошедшее время" отдушина для вас очень серьезная?

М. ПЕШКОВА - Получилось так, что однажды я встретила человека, большого, рослого, двухметрового, веса килограммов 150, я просто согнулась под его взглядом, и он сказал: ваша мама спасла мне жизнь. Я не очень в это поверила, моя мама была медиком, так получилось, что она старенькая, ее вызвали, дав машину, чтобы она сделала укол, она делала очень хорошо уколы младенцам, и именно этот укол и спас жизнь этому человеку. И в тот момент я подумала, что непременно надо знать о тех, кого уже нет с нами. И так родилась программа "Непрошедшее время". А первой ее участницей стала Тамара Владимировна Иванова, вдова писателя Всеволода Ивановна. Сюда пришел Михаил Иванов, ее сын от Бабеля, которого усыновил Всеволод Иванов, и пришла внучка Таня, и принесли кассету с ее голосом, где она вспоминает о Мейерхольде. И тогда я поработала над этой пленкой, простите, что говорю "я", скорее работал звукорежиссер, но я ее резала, кромсала, правда, я на эту пленку в 10 минут потратила всю ночь. Настолько кропотливо я это делала, мне хотелось, чтобы было сказано все, но не больше положенного времени, и получилось.

С. БУНТМАН "Спасибо за прекрасный вечер в Доме литераторов 18 декабря", - это какое-то интимное сообщение от Нины.

М. ПЕШКОВА - Это наводка.

С. БУНТМАН Вы дали наводку.

М. ПЕШКОВА - Я очень часто рассказываю обо всех тех событиях, которые имеют место быть в Доме литераторов, это и презентации, и творческие встречи с деятелями культуры, не только с литераторами, с актерами. Это и театр МГУ, который арендовал там сцену и каждый месяц выступает со своими спектаклями. В том числе и по Татьяне Толстой. Я уже не помню, что было 18 числа, каждый день два мероприятия и в Большом, и в Малом зале ЦДЛ и даже не хватает места и многие мероприятия теперь переносятся на день. И нужно прочесть в программе ЦДЛ, что начало в 14 часов, я с радостью об этом сообщаю.

С. БУНТМАН Майя, давайте вернемся на 11 лет назад, как вы пришли на "Эхо".

М. ПЕШКОВА - Я делала передачи на одной из государственных радиостанций, тогда частных-то было мало. И так получилось, что сняли мой материал, и я жутко надула щеки. Я страшно обидчивая тетка, и я, взяв эту коробочку с пленкой, ушла. И шла я по Никольской, и был соблазн позвонить Пинскерам, поскольку мой брат очень дружил с Димиными родителями и сейчас дружит с отцом Димы Пинскера, и спросить: Дима, где находится "Эхо Москвы"? Но я упрямо это не сделала. Я шла по Никольской, и каждого спрашивала мерзким голосом: а где здесь "Эхо Москвы", и никто мне не мог ответить. Но вдруг я увидела вывеску, связанную с радио, я вошла в это здание. И меня встретила Соня, проводила к вам, это был ваш эфир, я передала эту коробочку. А в тот день была опубликована моя статья в газете Хасбулатова. Статья была о художнике работа которого - памятник летчику Хользунову - выстояла всю Сталинградскую битву. Был разбит постамент, а работа встала и стояла весь Сталинградский кошмар. И словно пули пролетали мимо. Спустя годы его сын, скульптор Александр Михайлович Белашов, вновь соорудил постамент, работа живет своей дивной жизнью, и я вам принесла этот материал, и когда вы вышли, вы мне сказали: Майя, знаете, что вы наша. И вот так я осталась у вас. Вы были крестным отцом.

С. БУНТМАН "По голосу такое ощущение, что Майя совсем крошечная и все ее обижают".

М. ПЕШКОВА - Нет, что вы, у меня характер очень жесткий. Он становится все жестче, с годами.

С. БУНТМАН Это правильно. Всегда у нас в программе "Сотрудники" спрашивают месяц и день рождения, потому что идет интенсивное составление всех наших гороскопов и судьбы наши уже известны в определенных сферах. Скажите день рождения, Майя.

М. ПЕШКОВА - 22 сентября, я Дева по гороскопу, а если говорить по годам, я Собака, я очень преданный человек. Это, наверное, недостаток, но себя изменить не могу. Преданная как собака вот это про меня.

С. БУНТМАН Я думаю, что это не худшее из качеств. "Милая Майя Пешкова, скажите, как зовут отца Димы Пинскера?", - Клара Николаевна.

М. ПЕШКОВА - Его зовут Гарри Зиновьевич, он сейчас очень много времени работает на даче, он один из крупнейших специалистов в мире в области кристаллографии. И сейчас он видит целью своей жизни написать книгу о кристаллах по кристаллографии, над которой он работает в течение многих лет. Он автор большого количества монографий, но видимо, вот эта монография крайне важна для него. Он работает в Шереметьевке, на той даче, где часто бывали они всей семьей. А Татьяна Николаевна, Димина мама, была специалистом в области физики и впервые то самое словосочетание, о котором сейчас все говорят - Виталий Яковлевич Гинзбург, - я услышала из ее уст, она ходила на его теоретический семинар.

С. БУНТМАН Елена Александровна считает, что нужно увеличить литературную часть программы. "Обзор "толстых" журналов, нужны новые книги, обозреватель 6 книг в неделю это мало". Вы понимаете, что это мало, конечно, но поэтому это и называется не книги, а "книжечки". Обзоры толстых журналов, как они сейчас поживают?

М. ПЕШКОВА - Я завтра собиралась рассказать о последних номерах, о 12-х номерах "толстых" журналов. Всегда 12-й номер это некое чудо и диво, потому что там публикуется содержание всех номеров, и ты можешь по 12-му номеру понять, что тебе хочется перечитать. Из тех рекомендаций, которые сейчас бы мне хотелось, что называется выстрелить, в предыдущем номере журнала "Знамя" публикация неизвестных писем Ариадны Сергеевны Эфрон к Борису Пастернаку. Равно как и письма Пастернака к Ариадне Сергеевне. Они дополняют те письма и ссылки, которые выходили, те письма, которые Ариадна Сергеевна писала Борису Леонидовичу. Они дополняют то, что было опубликовано в книге Ариадны Эфрон о Марине Цветаевой, и все эти три издания вместе дают полное представление о той переписке, которая войдет в историю литературы, переписка Ариадны Эфрон и Бориса Пастернака.

С. БУНТМАН Майя, бывает ли вам обидно, что вы не успеваете очень много сказать, или что-то увидеть? Что особенно обидно бывает?

М. ПЕШКОВА - То, что я очень редко выбираюсь в кино и еще реже в театр. Обидно оттого, что я что-то не сказала во время передачи. Нет, я считаю это уроком, потому что если я не успела, а это достойно особого внимания, значит это моя вина. Если я не успела сказать в этот раз, у меня есть возможность рассказать на соседней радиостанции, на "Арсенале". И я этим простите, часто пользуюсь, не злоупотребляю, потому что обозреть все 70 тысяч наименований книг, которые выходят ежегодно у нас в стране, это невозможно. Стараешься отобрать что-то, что ближе твоему вкусу и что тебе кажется более удачным, лучшим, если можно использовать именно такое определение в данный момент. Но к книге всегда возвращаешься, скажем, как к дневникам Жюля Ренара.

С. БУНТМАН А почему к дневникам Жюля Ренара?

М. ПЕШКОВА - Меня потрясает афористичность Ренара, то, что издатели все прошли мимо этой книги, когда она однажды вышла в "Худлите" много лет назад с предисловием Паустовского, я не вижу, чтобы Ренара переиздавали, я не могу понять почему. Я хочу найти того издателя, кто возьмется переиздать эту книгу. "Рыжик" переиздавали, а дневники нет.

С. БУНТМАН Жюлем Ренаром мало кто сейчас занимается, или я ошибаюсь?

М. ПЕШКОВА - Я не вижу никаких статей.

С. БУНТМАН Интересно, как вдруг появляется писатель, который остается. Жюль Ренар, вроде бы человек, которого далеко не все знают.

М. ПЕШКОВА - И не писатель суперпервого ряда

С. БУНТМАН Хотя очень любимый у себя на родине и его заставляют читать в школах. Ольга говорит: "Кстати, во всех программах "Все на выход" Майе Лазаревне достается очень мало времени, она всегда говорит телеграфным текстом". Если бы у вас много было времени, Майя, вы бы все равно говорили телеграфным, потому что информации в передаче всегда больше.

М. ПЕШКОВА - Да, это идет, простите меня такой выбор, когда ты все хочешь успеть и говоришь быстро, чтобы успеть рассказать то, что тебя в данный момент переполняет. А в данный момент меня переполняет та книжка, которая вышла, завтра появится в продаже, это последняя книга Кира Булычова, которая вышла в издательстве "Эгмонт-Россия". Я ее очень жду, она должна прибыть к нам на радиостанцию. И в понедельник мы ее будем проигрывать массово, что называется.

С. БУНТМАН "Майя, какое интервью было для вас самым увлекательным, что для вас важнее процесс или результат?", - спрашивает Марина.

М. ПЕШКОВА - Конечно, процесс. Потому что в тот момент, когда ты смотришь в глаза собеседника, готовишься задать следующий вопрос и не можешь его задать, потому что настолько тебя захватило то, как он отвечал на предыдущий вопрос, поверьте, это самая большая радость. Когда ты идешь и в сумочке несешь минидискер с этой записью и думаешь только об одном не упасть бы, не разбить бы, чтобы ничего с этой пленкой не случилось.

С. БУНТМАН А интервью, какое было самое увлекательное? Или несколько.

М. ПЕШКОВА - Я назвала бы Алика Бачана, мы говорили с ним об Иосифе Бродском, потому что именно Алик посещал курс Иосифа Бродского.

С. БУНТМАН Увы, покойный.

М. ПЕШКОВА - Да, мы не успели договорить с Аликом о Довлатове, договаривались о встрече и, вернувшись из отпуска, я узнала эту трагическую весть. Очень интересное интервью было с князем Васильчиковым, когда я узнала о Распутине. Да, тот, кто поливал шлангом и ухаживал за его цветами, любил расхаживать голым, но в цилиндре при этом. Очень много интересного я узнала от Виктории Швейцер, но очень много и осталось за кадром. И с каждым собеседником, с кем сталкивает моя судьба, а я конкретно говорю о программе "Непрошедшее время", мне хочется встретиться еще раз вновь. И тут же я боюсь пропустить именно Наталью Громову, которая написала книгу об эвакуации в Ташкенте, это книга, которую я вынашивала в голове много лет и безмерно рада, что Наташа сумела обогнать меня, сделать эту книгу. Это книга, которая останется надолго.

С. БУНТМАН Я должен сказать Ане, что у нас была моя рецензия на последнюю книгу Умберто Эко, на "Баудолино". Вопрос такой от Татьяны: "Майя, опоздала к началу передачи, есть ли у вас животные?" Один из традиционных вопросов.

М. ПЕШКОВА - Нет, к сожалению, у меня животных нет, но животное есть в том доме, где растет наш малыш. В нашей семье 2,5 года назад появился такой малыш, и там есть животное - собака, они ходят постоянно друг за другом, они беседуют. Такое впечатление, что они понимают друг друга без слов, один не садится есть без другого, и самые вкусные куски летят собаке. И мы этому безумно рады. Кстати, наш малыш, проснувшись утром, подошел к моей кровати и говорит: включить телевизор, - он отдает такие команды пока. Включи, читай и так далее. Я ему говорю: "Илюша, темно, еще никого нет на улице, все спят, видишь, окна зашторены". Он снова повторяет, но более строгим голосом. Я говорю: "Зачем, что случилось?!" Тогда он, отставив ногу и, встав в позу патриста, сказал: "А новости?"

С. БУНТМАН Юрий говорит по поводу процесса и результата, мы говорили, что важнее, есть любопытная история. Представьте себе, что в темный дождливый вечер вы пытаетесь догнать уходящий последний автобус.

М. ПЕШКОВА - Это со мной очень часто случается.

С. БУНТМАН Вы попали в точку, Игорь. Но с другой стороны мне кажется, что у вас, Майя примерно такие же ощущения, когда вы ловите последний автобус, это те люди, с которыми вы говорите и, к сожалению, уже многих людей нет, и мы ловим как последний уходящий автобус это время. Потому "Непрошедшее время", потому есть уникальные вещи и записи, которые выходят у нас в этой программе.

М. ПЕШКОВА - Я по ночам иногда вою как шакал, когда кто-то уходит из жизни. Обычно это пожилые люди, дамы, я оплакивала как огромное личное горе смерть Эммы Григорьевны Герштейн, я уже пришла к ней тогда, когда она говорила не очень понятно, ее дурное самочувствие не позволило мне включить магнитофон и так не и не стало ее голоса.

С. БУНТМАН Это всегда бывает самое страшное и обидное, когда мы что-то откладываем и потом не успеваем поговорить с людьми, а их уже нет. Мы продолжим через 5 минут.

НОВОСТИ

С. БУНТМАН Давайте, мы книжку разыграем. И несколько слов об этой книге, о книге Маргариты Микаэлян "Голый король", "Красавец мужчина", и здесь отточие. Она вышла в издательстве "Аграф". Вы как-то с особой любовью об этой книжке говорили, потому что книжка вам дорога. И не просто так.

М. ПЕШКОВА - Это был информационный повод, когда не стало Астрид Линдгрен, я появилась на пороге квартиры Маргариты Микаэлян. Маргарита Александровна сразу мне сказала: зовите меня Марой. В тот день я записала большой кусок, значительно больший, чем этого требует информационный сюжет, уходя из этого дома, я сказала: "Мара, это ведь книга". Она говорит: "Ну конечно книга, я понимаю, и Плучек просил, чтобы я написала, и еще просили, - тут пошел буквально каскад имен, кто просил ее написать книгу, - но я как-то не решаюсь". Спустя два дня я вновь пришла и каким-то таким жандармским тоном говорю: "Ну, как, будет книга?" На что Мара сказала: "Ой, не знаю, давайте я вам расскажу". И тут пошел совершенно дивный рассказ о дедушке, о бабушке. И, рассказывая это, спустя некоторое время я об этом рассказала Юлиане Яхниной, Юлиана Яковлевна сказала: "Боже мой, я же училась у ее матушки". И тут я поняла, безмерно прав был Эйдельман, когда говорил о рукопожатии. Буквально мы все связаны через рукопожатие. И так, пока я писала программу "Непрошедшее время", в каждый мой визит я кричала: Мара, это же книга, и спустя 8 месяцев, а именно 8 месяцев, садясь утром за письменный стол и отрываясь от него в 10 вечера, Мара Александровна написала книгу. Она ее выпустила в издательстве "Аграф". Поэтому поверьте мне, я всегда читаю дневники, воспоминания, письма с особой теплотой и каким-то огромным безмерным нечеловеческим интересом. Эту книгу я прочитала на одном дыхании, и когда мне вечером Мара позвонила и сказала, что вышла книга, мой ответ был таков: если бы я умела пить, что я совершенно не умею делать, я бы в тот момент вечером напилась бы от счастья. Поверьте мне, что для меня это была огромная радость, что я спровоцировала выход этой книги, ее написание и Мара назвала меня в дарственной надписи "крестной мамой" этой книги.

С. БУНТМАН Говорят, что "Непрошедшее время" идет мало, с разрывом. Мы будем пересматривать программу, не то, что она увеличится до безумных размеров, но насчет перерыва между частями программы мы подумаем.

М. ПЕШКОВА Кстати, завтра я даю сюжет, простите, что я так самонадеянно об этом говорю. Я подготовила сюжет, он касается песенки "В лесу родилась елочка", именно в этом году 100 лет со дня написания текста этого стихотворения. И Миша Холмогоров, замечательный писатель, является племянником той самой Раисы Кудашевой, княгини, которая написала текст этой песни. Я пригласила Мишу, мы записали с ним сюжет и завтра он прозвучит.

С. БУНТМАН "Вы часто ездите на книжные ярмарки и на другие события, комфортно ли вы себя чувствуете за границей?", - Артем.

М. ПЕШКОВА - Сначала нужно сказать, что я очень мало ездила, работая на прежней работе, а теперь когда я езжу Во-первых, я везде слышу русскую речь, во-вторых, некое знание английского языка позволяет мне всегда общаться, потому что я редко встречала людей, которые не знают английского языка. Что касается Германии, русская речь настолько часто там встречается, что никаких проблем с бытом, с транспортом просто не возникает. Равно как и в северных странах, в Скандинавии. И равно как в Италии, с итальянским мне попроще, я владею румынским языком. У меня мама румынка.

С. БУНТМАН Ой, расскажете об этом.

М. ПЕШКОВА - Ой, сейчас я вам расскажу. Мои родители по происхождению из Бессарабии. "Говорите только по-румынски" - было написано в каждом транспорте, и в трамвае на юге и в тех автобусах, которые были до войны.

С. БУНТМАН Это до того, как Бессарабия была снова присоединена.

М. ПЕШКОВА - Да, до 1940 года. Моя матушка, история ее жизни безумно интересна. Ее родители сообразили тогда, когда они были очень старенькие, до этого все дети были взрослые. И приходил мой дедушка, скажем, едет Сара Львовна в Америку, он говорит: Сара Львовна, возьми мою старшую дочку. И она берет мою тетку, и тетя с маленьким багажом уезжает в Америку. Точно также уехали и старшие сыновья. Потому что мой дед был армянином, он женился на моей бабушке с двумя детьми. Один ребенок погиб, потому что их корчма горела, и одного вывели, а маленького они в подушках не вынесли, и он погиб. И у них народились у самих дети. И так получилось, что всех детей отправили в Америку, а мама маленькая и два старика остались в Бессарабии. И тогда дед собрал все пожитки, и все продали, отвез багаж в Антверпен, отправил его на пароходе в Америку, и поехал обратно забрать жену и дочку - мою маму. Но на обратном пути на территории Польши его интернировали, они был захвачен в плен. Он же был российский подданный, а они не посмотрели, что человеку уже седьмой десяток лет. Но куда пойти старому человеку - он пошел в синагогу, потому что он принял иудейскую веру, женившись на маме. И сидел, читал молитвы, вдруг пришел какой-то человек, все ринулись к нему, и этот человек сказал: а что старик ко мне не подходит, почему в нем столько высокомерия? Ему сказали: "Знаете, он приехал из города Сороки из Бессарабии" - "Как, из Сорок. Я же там служил!". Это было решающим в жизни деда. Он взял деда к себе домой, дед был накормлен, ухожен, молился тогда, когда он хотел и так далее. И кончилась Первая империалистическая война, дед вернулся в Сороки, бабушки уже не было в живых. Чужие люди дали им комнату, они пробили какую-то дверь на улицу и так дед жил с маленькой мамой, но он ей дал изумительное образование, она училась в медшколе в Гренобле. Мама говорила по-французски и папа тоже. Когда они хотели, чтобы я ничего не понимала, тогда не шел в ход ни румынский, ни идиш, я с 18 лет работала синхронисткой с идиш, они говорили по-французски. Я до сих пор язык к моему стыду не выучила.

С. БУНТМАН Может, боялись, что вдруг родители узнают, что вы их понимаете и накажут.

М. ПЕШКОВА - Мой папа влюбился, увидев мою маму с первого взгляда, мама была такой энергичной, что она держала на себе всю родню. Она всем помогала, кому в больницу, кому устроить пенсию, кого накормить. В нашем доме дверь никогда не закрывалась, все приезжали в гости. И я не помню, чтобы я в своей детской кроватке спала одна, всегда я делила ложе со всеми.

С. БУНТМАН А на столе у вас спали?

М. ПЕШКОВА - Спали, и под столом тоже.

С. БУНТМАН Это обычное дело.

М. ПЕШКОВА - И когда маму вызвали в ЦК и сказали, что бы вы хотели в качестве награды, (она заслужила большую награду), она сказала: я никогда не была в санатории (вместо квартиры, скажем) и дайте путевку в санаторий. Она была человеком с одной стороны очень крепко стоящим на ногах, а с другой стороны с каким-то ветром в голове, с ветром отсутствия практичности. Их, к сожалению, уже давно нет на свете, но я была последним ребенком, и случилось так, что они старенькие, сообразили меня. Отец ушел на фронт в первые дни войны, он был тяжело ранен, под станицей Вешенской, поэтому может быть, он так любил перечитывать Шолохова. Днем и ночью он готов был читать Шолохова, и его отправили на трудовой фронт, он работал в Челябинске, и потом уже закончилась война, отец все не приезжал, и когда он приехал, они придумали меня. Мама мне говорила: господи, ну зачем я тебя родила, ведь у меня были такие взрослые дети. Брату тогда было уже 16, сестренке 13 лет и она очень смущалась. И что брат, что сестра, они меня безумно любили и любят. Брат живет во Владивостоке, сестра живет за границей на земле обетованной под Тель-Авивом, и я очень тоскую по ним.

С. БУНТМАН Сергей Миров спрашивает: "Как вы думаете, есть ли шанс восстановить культуру на языке идиш?" Большую культуру или все уже потеряно?

М. ПЕШКОВА - Я боюсь, что все потеряно. Нет уже того самого, что называлось местечком

С. БУНТМАН Там, где возможно бытование языка. А в городе невозможно? Ведь говорили в семьях на идиш те, кто переселился.

М. ПЕШКОВА - Говорили, но уже столько поколений наросло. Скажем, мой брат, который учился в хедере, сейчас, начни с ним говорить о Владивостоке, ведь явно не языковая идиш-среда, он говорит так, словно он вчера говорил в последний раз на идиш. Я все прекрасно понимаю, но язык у меня уже деревянный, я могу только переводить с идиш на русский. А в юности в 18 лет случилось так, что был вечер, посвященный Шолом Алейхему и не было в зале человека, который бы переводил с идиш и я, притом, что я не очень смелый человек, я сказала: давайте я выйду на сцену и попробую. Тогда меня взяли на работу. Кстати, моя работа началась в 17 лет, я работала переводчицей и переводила математические тексты с английского на русский. Это потом я считала интегралы перекрывания и пошла на химфак. У меня вся химическая семья. И супруг мой и сын мой по первому образованию химик. Но то, что сделали с наукой в наше время и чуть пораньше это больно и обидно.

С. БУНТМАН Вообще много сейчас народу могут говорить на идиш?

М. ПЕШКОВА - Очень мало. У меня не получается смотреть телевизор, я запрограммирована на новости, потому что куда бы я ни пришла, я говорю: пожалуйста, переведите на новости. Я смотрела фильм, который заканчивался песней, которую пела мне мама, а мама говорила, что эту песню пела бабушка - колыбельную песню. Немцы расстреляли евреев, закопали, сравняли землю, словно ничего не было и, уходя, сложили аккуратно лопаты. Это та песня, которую я пела моему сыну, моему внуку и я мечтаю где-то на концерте ли, в компании, чтобы кто-то мне эту песню спел, потому что я помню только один куплет, и этот куплет я постоянно пою, даже сейчас, когда беседую с внуком. Когда это все неслось с экрана, я не могла найти себе место, поверьте мне. Я не знаю, сколько дней я не спала, я поняла, что эта песня реальная, в ней поется о том, что под кроваткой лежит золотой ягненок, и именно этот ягненок поехал торговать, изюмом и казенаком. Спи мой мальчик, спи, ты тоже, когда вырастешь, тоже будешь торговым работником. Условно такой перевод.

С. БУНТМАН Смешно. Но здорово. Очень много людей хотят эту книгу, я думаю, мы с издательством договоримся, и будут у нас книжки, и мы их подарим. Я знаю, что над ней очень долго работали, и было все очень непросто, и текст выверяли.

М. ПЕШКОВА - И фотографии тоже было непросто поставить.

С. БУНТМАН Может быть это не самое сложное, но очень много надо было выверять. Бывают вещи, которые по памяти известны, надо посмотреть нужно ли это, было много размышлений в издательстве, когда работали над этой книгой. Очень много предложений разных собеседников, темы, наводки. Вы возьмете потом.

М. ПЕШКОВА - Я непременно возьму потом.

С. БУНТМАН Забавный вопрос нам задали: "Не понимаю, как можно было не понимать французский, зная румынский". Очень просто.

М. ПЕШКОВА - Кое-что я понимала, но мне не хотелось портить, что называется песню и делать вид, что я знаю, о чем они говорят.

С. БУНТМАН А во-вторых, я французский хорошо знаю, а заговори при мне по-румынски - отдельные слова, а остальные ни в зуб коленкой. Идет дискуссия о восстановлении, о том, что такое культура идиш. Вы знаете, всегда очень жалко, когда пропадает какая бы, то ни было культура. И я помню, Илюша Архипов готовил очень интересный материал об исчезающих языках, специальный репортаж. Очень любопытно, потому что исчезают целые языки, но это, наверное, неизбежный процесс. Идиш, понятно, что это с германским корнями, но это целый пласт культуры, который исчезает и очень приятно слышать, когда люди сохраняют А вы кому-то можете передать свои знания или уже некому передать?

М. ПЕШКОВА - Сын у меня мальчик полукровка, но он ближе к русской культуре, он тяготеет к ней, ему не передашь. Это надо с пеленок, когда он был маленький, он рос у моих родителей, он говорил на идиш, он и сейчас повторяет многие слова, но это просто повторение, а чувства языка нет.

С. БУНТМАН Это академически не выучишь. Хотя актеры Еврейского театра ведь учили и доучивали, актеры театра Михоэлса, конечно, это все было сделано.

М. ПЕШКОВА - Даже в Израиле я не могла говорить на идиш, меня мало кто понимал. Все знают иврит.

С. БУНТМАН Там была и особая политика не развивать культуру идиш очень долгие годы.

М. ПЕШКОВА - Только один микрорайон в Иерусалиме

С. БУНТМАН Вплоть до последнего времени, когда эта идея сплава несколько стала уходить на второй план. "В 1934 году закрыли в Педагогическом институте факультет, где учили преподаватели идиш, потом погибли люди, которые на нем говорили". Ну да, события 1947-48 годов вплоть до 1953 они просто не прошли. Но кроме страшных процессов есть и процессы, увы, естественные. Майя, скажите мне, что бы вы хотели сделать, еще на "Эхе?" Как-то повернуть свою работу чтобы

М. ПЕШКОВА - Литературные места планеты.

С. БУНТМАН Например.

М. ПЕШКОВА - Это такая мечта, которую я вынашиваю давно. И еще моя мечта это побывать во Франции и записать представителей русской эмиграции, в частности дочь Деникина, которой рассказано, что есть такая я, и она меня ждет.

С. БУНТМАН Это писательница Марина Грей.

М. ПЕШКОВА - Да, я собираюсь поехать во Францию и еще у меня десяток таких адресов, кого я должна записать, то, что называется вчера уходящие натуры.

С. БУНТМАН Совместно эту работу мы и делаем.

М. ПЕШКОВА - И второй мой замысел - Нобелевские лауреаты, их голоса, и передача вокруг Нобелевских лауреатов по литературе. С их голосами, с голосами их речей, потому что не только в России сейчас в Петербурге месяц назад вышла книга, где собраны и Нобелевские речи, и Нобелевские лекции лауреатов по литературе, а я хочу в Нобелевском комитете записать то живое слово каждого человека, с тех пор как стали, используя фонограф и остальные современные методы магнитофон записывать речи, чтобы это услышать и дать в переводе.

С. БУНТМАН Чудесно, это тоже хорошее дело, потому что хорошо бы услышать. Я когда-то записывал кусок в Стокгольме

М. ПЕШКОВА - На какой церемонии вы были?

С. БУНТМАН 1996 год, кто же это был Польская поэтесса.

М. ПЕШКОВА - Веслава Шимборска.

С. БУНТМАН Конечно. И мне было очень интересно, всегда интересно слушать речи о поэзии, потому что неочевидная в наше время вещь и всегда, когда об этом задумываются тем более люди, которые получают Нобелевскую премию, это всегда бывает не просто интересно, а очень важно.

М. ПЕШКОВА - К слову, книжная ярмарка в Варшаве в этом году, она будет российско-польская, очень большой российский десант будет, конечно он будет, меньше чем во Франкфурте, но сейчас у нас стали активно издавать поэзию, совсем недавно вышла билингва Чеслава Милоша.

С. БУНТМАН Большое спасибо всем, кто прислал Майе Пешковой предложения, темы, интересных собеседников. Я думаю, что все это будет при аккуратности Майи и ее дотошности все, что интересно и доступно в программе "Непрошедшее время" и других программах. Майя, удачи, что бы вы пожелали слушателям? Я всегда с трепетом к этому отношусь.

М. ПЕШКОВА - Мне очень хочется пожелать каждому из вас, и всем вместе интересных встреч и поверьте мне, когда я утром иду на работу, думаю: боже мой, так темно, но когда я переступаю порог "Эха" - все, это осталось где-то далеко позади и начинается день, который закончится, конечно, поздно вечером. И я безмерно счастлива, что я могу делать то, что я делаю. Спасибо вам.

С. БУНТМАН Майя Пешкова в программе "Сотрудники".