Алексей Парин - Алексей Парин - Сотрудники - 2001-05-05

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Парин - главный редактор издательства "Аграф", музыкальный обозреватель радиостанции "Эхо Москвы".

Программа "Сотрудники".

Эфир ведет Сергей Бунтман.

С. БУНТМАН - Мы переходим к нашей еженедельной программе, посвященной "Эху Москвы", "Сотрудники". И сегодня, как бы сказали в фильмах "Горец", древнейший из бессмертных. Алеш, привет.

А. ПАРИН - Привет.

С. БУНТМАН - Это Алексей Парин. Почему для меня древнейший из бессмертных? Потому что я так прикидывал, никого, с кем я познакомился из тех, кто работает на "Эхо Москвы", нет, с кем бы я познакомился раньше, чем с тобой.

А. ПАРИН - Видишь, как хорошо.

С. БУНТМАН - Как-то ты очень грустно сказал об этом.

А. ПАРИН - Что ж делать, случилось.

С. БУНТМАН - Это было, я сейчас подсчитывал

А. ПАРИН - 30 лет назад.

С. БУНТМАН - Как минимум. Это был 69-70 год. Как, что, это все мы вам расскажем через минуту-другую, потому что последует характеристика.

"Из архива сообщений Юстаса Алексу. Характеристика на сотрудника радиостанции "Эхо Москвы" Парина Алексея Васильевича. По имеющимся у нас отрывочным сведениям, Алексей Парин был и остается агентом влияния. В совершенстве владеет и музыкой, и словом. В ходе допросов и очных ставок удалось выяснить, что агент Парин по семейной традиции был отправлен заниматься микробиологией и даже приобрел степень кандидата биологических наук. Еще студентом вел двойную игру. Занимался переводами с латыни и древнегреческого. Подрывной деятельностью начал заниматься в издательстве "Художественная литература". Затем внедрился в Союз писателей и выпустил две книги своих стихов. По заданию центра и велению души стал писать о музыкальном театре. И занял пост главного редактора издательства "Аграф". Занимался культурно-подрывной деятельностью, организовывая фестивали в Германии и России. Все это время оставался двойным агентом радиостанции "Эхо Москвы", работая на этой радиостанции практически со дня ее основания. В одежде предпочитает элегантную светлую романтику, прекрасный семьянин, в связях, порочащих его, замечен не был. Склонен к пищевым авантюрам. Иногда в ресторанах заказывает неизвестную ему пищу, хотя сам замечательно готовит. Юстас".

С. БУНТМАН - Ну что, исчерпывающе?

А. ПАРИН - Абсолютно. Конечно, там что-то осталось из моей авантюрной биографии за скобками, но, в общем, абсолютно исчерпывающе.

С. БУНТМАН - Хорошо. Очень интересно, что слушатели, которым я предлагаю задавать вопросы Алексею Парину, сразу взяли быка за рога и хотят тебя использовать по специальности. Много первых вопросов. "Какие у Вас остались впечатления от концерта певицы Чечилии Бартоли?" - Маша. Про Бартоли, про Бартоли, Олег и т.д. "Можно ли найти по аналогии русскую певицу, которая могла бы сравниться вокальной техникой с Чечилией Бартоли?" Может быть, мы коротко ответим, по профессии поработаем?

А. ПАРИН - Да, безусловно. Во-первых, я хочу поблагодарить многих наших слушателей, которые подходили во время антракта или после концерта Чечилии Бартоли и благодарили нас за то, что мы им в свое время открыли глаза и уши на эту певицу. Спасибо им большое, нам это было приятно. С другой стороны, я думаю, в двух словах про певицу, которую смело можно назвать великой уже сегодня, может быть, не ей в глаза, но для нас, в двух словах сказать очень трудно. Но я все время, прошедшее со 2 числа, после концерта Чечилии Бартоли, занимаюсь тем, что подыскиваю внутренне какие-то для себя слова, которые могли бы этот феномен описать. И речь не о технике этой певицы, которая сама по себе феноменальная. И техника позволяет ей заглядывать ей в какие-то такие вещи, чего не может делать никто. Просто это, конечно, абсолютно символ сегодняшнего искусства, во многом. Это для меня самое главное. Это момент действительно какой-то наивысшей истины, пение Бартоли. Ничего не скажешь. И дело не в этих феноменальных колоратурах, а дело в гораздо более глубоком. Именно поэтому очень трудно сразу эти слова найти.

С. БУНТМАН - Кира Павловна сожалеет, что концерт Чечилии Бартоли прошел в незаполненном зале. Так сказать нельзя, "незаполненном", хотя были пустоты.

А. ПАРИН - Да, в партере, конечно, были пустоты. Потому что там остались не распроданными билеты по 8 тыс. рублей. Но пустоты не такие зияющие. И тем более реакция публики была такая единодушная, что, конечно, осталось ощущение абсолютно заполненного зала.

С. БУНТМАН - Жалко другое, что очень многие не смогли прийти.

А. ПАРИН - Это очень жалко.

С. БУНТМАН - Кто потому, что билеты очень дорогие, кто потому, что один концерт всего-навсего был.

А. ПАРИН - Да, конечно. Но я должен сказать при этом, что люди, которые очень хотели попасть, из моих молодых друзей, студентов, вообще попали. Если вовремя было расстараться, то оказывается, что это было возможно. Прорваться было нельзя, это правда.

С. БУНТМАН - Да, там очень сурово все было организовано.

А. ПАРИН - Я по студенческим временам много прорывался, и попадал на все, на что хотел, в консерватории и в других местах, но в этот раз было очень сурово.

С. БУНТМАН - Мы вернемся к предыстории. Дело в том, что действительно, Алеша, мы ведь почти сразу что-то затеяли.

А. ПАРИН - Да. Я вообще очень хорошо помню, может быть, это был не первый раз, а один из первых, когда я приехал из поездки в Германии, где был на премьере "Пиковой дамы", которую поставил Любимов. Это был ноябрь 90 года. С интервью с Любимовым, которое было у меня очень непрофессионально на какой-то мыльнице записано. И ты на меня очень сурово посмотрел и сказал, что это качество, которое просто не имеет права быть, но в связи с абсолютной эксклюзивностью материала пришлось его все-таки дать, это шипение в эфир, и мы что-то услышали. И я никогда не забуду этот момент, когда к Юрию Петровичу пришел за кулисы перед спектаклем, и он мне про это все говорил. Как сейчас, все в памяти, и действительно замечательно, что именно этим и начиналось. Ведь в этом событии ведь соединялось как бы настоящее высокое искусство и политика в том смысле, в котором всех она волнует. Это действительно было мощнейшее событие, которое приехало в Россию всего года три назад. И до сих пор Юрий Петрович ни одной оперы на своей родной земле не поставил.

С. БУНТМАН - Да, совершенно верно. Это был такой знак, что мы об этом рассказываем, замечательный. Потому что мы помним эту историю со статьей в "Правде". Алеша, здесь возвращаются к твоей истории. Тут Валерий из Подмосковья совершенно упал в обморок. "Так Вы что, специалист по вирусам и бациллам? Расскажите что-нибудь интересное из этой области".

А. ПАРИН - Я очень скорблю о том, что в голове остаются те знания, которые ты получал. Потому что мне избавиться от некоторых знаний в области там была некоторая неточность, но это неважно. Это не микробиология, а молекулярная биология.

С. БУНТМАН - Это еще меньше чем...

А. ПАРИН - Великого человека, академика Энгельгардта, и учился у него. И это было совершенно замечательно, потому что этот человек был не только и не столько молекулярным биологом, сколько одним из культурнейших людей своего времени. Когда я собрался уходить оттуда, он сказал, что держать меня нельзя, потому что это все равно, что Пушкина посадить в пробирку, замечательную фразу. Да, я этим занимался. После этого я занимался художественным переводом, и не только с греческого и латинского, а с каких-то других языков.

С. БУНТМАН - Многих сразу.

А. ПАРИН - Получал от этого большое удовольствие. "Авантюрная биография" - сказал как-то про меня Вадим Моисеевич Гаевский, на кафедре которого я сейчас театроведения, в РГГУ, я с удовольствием читаю лекции по истории оперы.

С. БУНТМАН - И еще такой вопрос. Все-таки семья невероятно примечательная твоя, Алеша. Скажи, пожалуйста, несколько слов. Понятно, что можно сколько угодно шутить по семейной традиции. Но семья-то у вас замечательная.

А. ПАРИН - Конечно. Не столько по семейной традиции меня туда запихнули или заставили, потому что я человек строптивый, и меня запихнуть никуда нельзя. Просто было какое-то искушение красотой молекулярной биологии, биохимии в то время. Это начало 60-х годов, когда был взрыв абсолютный, с одной стороны. И с другой стороны, мой отец, очень крупный ученый, крупный организатор науки, который сидел в сталинские времена и который тихо внушал мне мысль о том, что гуманитарные науки слишком уж зависят от политической ситуации, а естественные нет, что там можно заниматься спокойно. Конечно, он понимал, что больше всего на свете меня влечет и музыка, и слово, что этим можно заниматься как-то так, сбоку.

С. БУНТМАН - На досуге?

А. ПАРИН - Да, на досуге. Но этот досуг потом забрал все мое время и превратился в основную профессию. Я никогда не забуду ощущения, когда я пришел работать в издательство "Художественной литературы" редактором и сел редактировать книгу, один из томов библиотеки всемирной литературы. И понял, что, оказывается, бывают такие моменты, когда за любимое дело платят деньги. До этого любимое дело для меня было то, за что деньги не обязательно платить. А семья, конечно, замечательная, оба мои деда занимались наукой. Один был хирургом, очень крупным, другой химиком-органиком. Дядя - очень крупный хирург, жил в Нижнем Новгороде и обладал редкой способностью создавать из ничего руку в течение операций, которые длились долгие часы. Мои братья и сестра сохранили верность семейной традиции, занимаются естественными науками. Одного из братьев уже нет в живых, он был фармакологом, Василий. И Коля, очень известный ихтиолог, член-корреспондент Академии наук. Сестра Нина

С. БУНТМАН - Ей передает Галина Ефимовна, и привет из свердловского детства.

А. ПАРИН - Да, конечно, они я единственный, кто из семьи... я договорю, Нина - заведующая лабораторией, вирусолог, доктор наук. Я единственный из этого поколения, который родился в Москве. Потому что мои родители родились в Казани, учились мои деды в Казанском университете. А потом папа был директор мединститута в Свердловске, до этого жили в Перми. Так что Коля и Нина родились в Перми, Вася в Свердловске, нынешнем Екатеринбурге. И только я москвич, уже такой с самого начала. Но из семейной истории надо вспомнить, что мой прадед был греком по фамилии Маркос, один из самых богатых людей на Волге. Люди, которые занимаются Горьким, знают, что это реальная фигура. Все его дети получали образование за границей, в том числе мой дед. А моя прабабка была московская купчиха. Так что я вернулся в Москву и здесь родился, уже замыкая этот круг.

С. БУНТМАН - Но ни купцом, ни миллионером не стал.

А. ПАРИН - Не стал. Вообще, мне кажется, что в нашей семье такие купеческие такое умение чувствовать у некоторых представителей есть. Поэтому это, конечно, не зря, мой прадед Мильтиад Маркос, приехав в Россию, сделал здесь карьеру своими руками, потому что, наверное, у него это по-настоящему хорошо получалось.

С. БУНТМАН - Переходим в другое поколение вместе с нашей слушательницей Ольгой. "Алексей, есть ли у Вас дети, и сколько Вам лет?"

А. ПАРИН - Мне 57 лет. У меня есть, я считаю, две дочери, падчерица и дочь, обе Елены. Одной из них 30, другой 24. У меня есть два внука. Один сын падчерицы, Андрюша, которому 7 лет и с которым мы нежно друг друга любим. И маленькая внучка Верочка, которой 3 месяца, с которой мы тоже, я надеюсь, друг друга очень нежно любим.

С. БУНТМАН - Еще очень принципиальный вопрос, Алеша. У тебя официальное образование биологическое, ты кандидат биологических наук. Занимаешься ты совершенно другим: литературой, искусством, музыкой. Как становятся, не имея ни диплома, ни официального образования, можно ли стать профессионалом, можно ли отстаивать свои знания и свое право на то, чтобы говорить, и по радио, и в других местах, читать лекции, писать книги?

А. ПАРИН - Да. Я думаю, что последние лет 10, по крайней мере, в моей профессиональности не сомневаются мои коллеги. Для меня это очень важно. Я думаю, что главный секрет, как во многом в жизни, - это любовь и страсть, и огромное любопытство, которое я, к счастью, унаследовал от своего отца. Вообще в семье эта черта развита. Любопытство, любознательность, страсть к знанию. То, что любишь, хочешь узнать как можно глубже. Из этого получается система. Помогают, естественно. Мне помогали, понятно, что я не один рос, превращался в профессионала. Не могу не вспомнить такого человека, как Вера Михайловна Красовская, крупнейший специалист в области музыкального театра, балетовед, доктор наук, которая с самого начала, мы долго друг друга знали, меня признала за своего, и была мне настоящим учителем. И это очень важно. В области художественного перевода таким учителем, скорее, гуру, чем в привычном смысле учителем, была Вера Николаевна Маркова, переводчица с японского, замечательная поэтесса, с которой мы очень хорошо друг друга понимали. Очень важно в развитии, и в профессиональном развитии, когда человек получает соответствующее образование, но мне кажется, что в самообразовании очень важна какая-то поддержка профессионалов, которые тебя принимают за своего. Иногда жестко тебя начинают учить, иногда тебе показывают, где у тебя недохват знаний и профессионализма. И если ты к этому относишься открыто, не обижаешься, а просто начинаешь еще сильнее работать после таких суровых замечаний, то я думаю, что это гарантия того, что можно стать профессионалом.

С. БУНТМАН - "Что для тебя радио?" И здесь спрашивает Ливан: "Как готовятся наши передачи?" Здесь еще один вопрос на эту же тему. Вопрос был ко мне. Он был очень давно. Что, наверное, трудно работать с Алексеем Париным в эфире, и как я готовлюсь к этому эфиру, вернее, как ты меня готовишь.

А. ПАРИН - Я думаю, что на вопрос о том, как нам с тобой работается в эфире, долго отвечать не надо, потому что мы знаем друг друга 30 лет. И у нас такие характеры, что мы не можем спокойно рядом друг с другом существовать, а мы должны выяснять наши отношения на очень серьезном глубинном уровне. Именно поэтому каждому из нас известно про другого, что называется, буквально все в характере. И поэтому это очень важно. И это мы принимаем. И из этого никакой предварительной подготовки у нас по передаче нет. У меня есть подготовка к передаче, я выбираю тему, я очень тщательно продумываю структуру передачи, выбираю все музыкальные фрагменты, оставляю какое-то время на то, чтобы нам было о чем поговорить. Если я тему как-то не очень хорошо знаю, я что-то дочитываю вокруг этого.

С. БУНТМАН - Конечно, естественно, мне тоже нужно читать, слушать...

А. ПАРИН - Так же, когда я читаю лекции, что-то я могу, меня можно разбудить, я могу прочитать, а что-то мне надо доготовить, дочитать.

С. БУНТМАН - Для меня самое главное не столько выдать и сведения, и знания. Это Алеша дает. Для меня самое главное - послушать, подумать, и вместе с вами, слушателями, над тем, что мы слышим, как мы слышим. Над музыкой, над словом, над какими-то обстоятельствами, какие-то ассоциации возникают, культурные, жизненные и исторические. Вот это очень важно.

А. ПАРИН - Я бы сказал, на вопрос о том, что такое для меня радио. Поскольку я человек тоже не такой гармоничный, а достаточно драматический внутри себя, то сейчас я могу сказать, что у меня очень естественная, это часть моей жизни, я живу в этом ритме, я знаю, и это для меня очень важно. Я чувствую какую-то отдачу. Но в разные периоды времени на радио я себя по-разному чувствовал. И неестественно, и что-то мне в самом себе не нравилось. Очень не люблю, и категорически невозможно, я не могу слушать свои передачи в записи. Это абсолютно исключено, вот это я знаю. Но я, скорее, внутренне слушаю, о чем мы говорим, а не внешне.

С. БУНТМАН - Алеша, здесь политический вопрос, от Ольги. "Алексей, возвращаясь к политике и ситуации вокруг "Медиа-Моста", что Вы будете делать, если контрольный пакет акций "Медиа-Моста" окажется у Газпрома? Вы будете продолжать работать на радиостанции или уйдете, как Венедиктов?"

А. ПАРИН - Абсолютно ясно, я, конечно, уйду вслед за Венедиктовым и Бунтманом, куда глаза глядят или в какое-то другое место, вопроса никакого нет. Я принадлежу к команде, а не к какому-то заголовку.

С. БУНТМАН - Или технологии.

А. ПАРИН - Или технологии. В принципе, меня приглашали в разные места в свое время, в разные проекты. Я не на многое соглашаюсь.

С. БУНТМАН - Есть такой вопрос: "Что ты любишь слушать на досуге, для себя?" Если тебе взять один компакт на необитаемый остров? Евгения, я могу так Ваш вопрос сузить?

А. ПАРИН - Это, с одной стороны, зависит от настроения. Но с другой стороны, один компакт на необитаемый остров, наверное, Бах в исполнении Глена Гульда.

С. БУНТМАН - Алеша, два слова слушателям. Они у нас бывают, как и всякие собеседники, веселые, легкие, сложные, бурчливые или наоборот, благожелательные. Что бы ты им хотел сказать? О чем бы ты их хотел попросить?

А. ПАРИН - Я бы хотел попросить доверять и доверяться, и слушать более открыто. Мне кажется, что вообще, человек чем более открыт, чем более он не исходит из предвзятой схемы, подходя к передаче, человеку, явлению искусства, чем более он открыт, тем он богаче. Я хочу пожелать этого: быть более открытыми в восприятии.

С. БУНТМАН - Алексей Парин. И, наконец, привет из Казани от нашей слушательницы, которая сообщает, Лилия Диярова, что есть в Казани улица, которая носит имя твоего папы, Василия Васильевича Парина.

А. ПАРИН - Спасибо.

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" был Алексей Парин - главный редактор издательства "Аграф", музыкальный обозреватель радиостанции "Эхо Москвы".