Алексей Кашпур - Сотрудники - 2000-08-12
12 августа 2000 года
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" сотрудник радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Кашпур.
Эфир ведет Сергей Бунтман.
С. БУНТМАН - Алеша, добрый день.
А. КАШПУР - Добрый день, хотя в этот микрофон мне привычней говорить: "Добрый вечер, в прямом эфире вас приветствуют музыкальные тяжеловесы в историко-ностальгической, местами образовательной программе "В рабочий полночь". Честно признаюсь, что в этом стуле для приглашенных я чувствую себя не очень уютно
С. БУНТМАН - Но это же не стоматологическое кресло
А. КАШПУР - потому что я не умею говорить о себе, любимом.
С. БУНТМАН - Придется.
А. КАШПУР - Помнишь, как у Высоцкого? "Я слабый для таможни интерес. Найдут в мозгах туман, в кармане фигу". Так что это про меня.
С. БУНТМАН - Сейчас мы разберемся, сейчас мы все развеем. Я понимаю, что ты, как ночной человек, жмуришься.
А. КАШПУР - Константин Евгеньевич все уже, по-моему, рассказал.
С. БУНТМАН - Нет, он не все рассказал. Я уже вижу пробивающиеся сообщения на пейджер, вопросы Алексею Кашпуру. Может быть, потом, после кратких новостей, мы примем два-три звонка?
А. КАШПУР - Абсолютно. Я прошел такую 8-летнюю ночную школу, что никакие три звонка дневного эфира мне не страшны.
С. БУНТМАН - Фамилия "Кашпур" у меня всегда была связана с твоим папой, замечательным актером. Скажи пожалуйста, почему ты не пошел в актеры?
А. КАШПУР - Я пытался, была одна такая попытка, и Олег Николаевич Ефремов мне сказал: "Леш, ну зачем?" В общем, "особых ярких данных нет, займись лучше нормальным делом". Я и пошел на постановочный факультет школы-студии, который выпускает художников театра, так что у меня в дипломе написано: "Театральный художник, художник-технолог". Сейчас расскажу анекдот.
С. БУНТМАН - Давай.
А. КАШПУР - Сидят два вора-карманника в консерватории на концерте Рихтера...
С. БУНТМАН - Вот он, анекдот, обещанный на прошлой неделе, который вам никто не рассказал. Вот пришел Кашпур и расскажет.
А. КАШПУР - и один вор-карманник говорит другому: "Смотри, какие у чувака золотые пальцы". Тот говорит: "Да, пальцы действительно золотые, а занимается такой фигней".
С. БУНТМАН - Вот именно. Подожди, фигней... Давай сразу о твоей программе, а потом мы расскажем, как ты сюда пришел и т.д. Расскажи о своей программе.
А. КАШПУР - Программа пока жива, хотя 8 лет - это довольно большой срок. Программа менялась, и она не придумывалась. Она родилась как-то сама собой. То есть в один из ночных эфиров Это был 92 год, тогда модно было давать зарубежную музыку, о советской эстраде того времени вообще никто на радиостанциях практически не вспоминал. Компакт-дисков тогда было мало - на станции штук 20, у меня штук 10 компактов, а в основном был винил. Я взял свои старые пластиночки с советской эстрадой, и ночью мы начали давать эту музыку. Это вызвало, неожиданно для многих, бурю звонков.
С. БУНТМАН - Здорово. Потому что 92 год - это еще близко от советского времени.
А. КАШПУР - Тогда было увлечение всем зарубежным, на FM-диапазоне появилось множество радиостанций, которые качественного звука давали больше, чем музыки. Было увлечение в основном западной музыкой. Но программа все время меняется. То есть тогда нам было просто интересно хохмить, был Леонид Ильич Фердыщенко, такой коллекционер. Мы хохмили, ставили эти самые старые песенки. Потом пошли приглашения. Это было довольно тяжело, потому что время ночное, а наши артисты все пожилые, мало кто соглашался. Но усилиями Константина Евгеньевича, его энергетикой практически все звезды побывали в нашем эфире. Первый урок журналистики мне дал Кобзон.
С. БУНТМАН - Это в каком смысле?
А. КАШПУР - Мы безумно волновались, когда он пришел к нам в эфир. Как, что, чего? И Костя спрашивает: "Иосиф Давыдович, а как мы будем строить программу, передачу?" Он посмотрел на нас: "У вас есть ко мне вопросы?" Мы сразу: "Да" - "Ну вот, вы их и задавайте". Вот такая школа журналистики.
С. БУНТМАН - Когда я слушаю твои программы, и в них, с одной стороны, бывают потрясающие истории. Например, была совершенно умопомрачительная программа о сестрах Федоровых. Детство прошло, были они, какая-то сложная судьба, потом исчезли...
А. КАШПУР - Безумно популярные в то время.
С. БУНТМАН - Для меня это был радиофон детства, и вдруг я узнал, что там внутри такая драма. Это с одной стороны. А с другой стороны, вдруг слышишь людей, которые пели в том же самом моем детстве, твоем детстве. Ты говоришь, что был винил, были пластинки. Сейчас во всех странах выпускают просто тоннами (я бы даже сказал, мегатоннами) свою старую музыку, откапывают таких людей, которых уже вековые старики в аулах не помнят. Мне кажется, что у нас это только по верхам.
А. КАШПУР - Да у нас вообще никак, я бы сказал. Потому что старую музыку выпускать надо совсем иначе, чем новую музыку. Для современного артиста важно раскрутиться, важно выпустить пластинку, ему неважно, по какой цене, главное, чтобы продавалось, и чтобы была везде. Когда ты выпускаешь мэтра, ему уже раскручиваться не надо, но важна пластинка: чтобы это была история, буклет, чтобы это все как ты хотел бы поставить на полку, академическое издание. То, что творится сейчас на рынке, это, конечно, по моим меркам, запредельно. Потому что нельзя продавать Бернеса за 1,5 доллара. Если ты любишь Бернеса, купи хорошую пластинку. Сейчас люди тратят деньги на то, чтобы издать старую музыку...
С. БУНТМАН - То есть, считаешь, слишком дешево продают? Как-то бросово это делается, или как?
А. КАШПУР - Нет. Дело в том, что надо любить этих исполнителей. Надо издавать так, как должно быть издано, со всей историей, с какими-то его высказываниями, редкими фотографиями. Когда издается пластинка за доллар, там бумажка какая-то мятая, и качества никакого.
С. БУНТМАН - Фотографии бывают похожи на цветной ксерокс...
А. КАШПУР - А те издатели, которые это честно делают, вкладывают деньги и в очистку звука, и в какие-то поиски, и платят авторские, и платят родственникам, а потом, через неделю, выходит пиратский диск. Вышли какие-то пластинки, и сейчас ретро-издатели практически ничего не выпускают, потому что это невыгодно.
С. БУНТМАН - В общем, здесь достаточно печальная история. Мне кажется, что скорее, чем крики про любовь к культуре, к родному кусту, деревне, аулу, надо делать что-то конкретное. И эстрада необычайно многообразная. Как ты находишь тех людей,
коллекционеров или специалистов, которые приходят к тебе и приносят самое драгоценное? Ночью ты с ними говоришь, и мы это слушаем, мы впервые прикасаемся ко многим вещам.
А. КАШПУР - Ты знаешь, коллекционеры - люди очень увлекающиеся и всегда готовы поделиться информацией. Им самим все это интересно. Поэтому тут нет большого труда их находить, они приходят сами.
С. БУНТМАН - Здесь очень много спрашивают о тех сотрудниках (уже твоих сотрудниках), которые приходят к тебе. Они фактически твои сотрудники, соведущие, полноправные участники эфира.
А. КАШПУР - Вообще за 8 лет в моей программе было много соведущих. И Костя Кравинский, и Николай Тамразов, и Ваня Цыбин приходил с телевидения, который вел программу "Ретро-шлягер" на телевидении. И сейчас коллекционеры: Дима Фокин, многие другие, не могу сейчас всех быстро перечислить. Я просто с уважением к ним ко всем отношусь и очень уважаю то, что они делают. Они действительно, несмотря ни на что, творящееся у нас, сохраняют ту музыку, которую надо сохранить.
С. БУНТМАН - Скажи мне, надо сохранять или не надо. Когда-то мы так думаем: это замечательная вещь, в 63 году у нас все поют этот самый сериал, который у нас пели, и Кобзон, и т.д. "У нас во дворе", и еще. Мы считаем, что это самая популярная песня. Потом что-то уходит, что-то остается. Как ты считаешь, надо сохранять все и издавать потом?
А. КАШПУР - Я считаю, что все. Потому что у каждого человека с какой-то песней связан тот или иной момент в жизни. Ты говоришь о настроении в передаче. Настроение я не могу регулировать. И надо иметь большой талант, чтобы словами регулировать человеческое настроение. Оно регулируется музыкой. Я завожу какую-то песню, и с этой песней у человека связана та или иная ситуация. И к нему приходит это настроение, воспоминания, ностальгия. И я считаю, что надо сохранять действительно все. Пусть это будет пользоваться не таким успехом, как современные хиты, это естественно. Но это всегда должно быть
С. БУНТМАН - Это скорее не количество, а другое качество успеха. Это просто должно оставаться, и должны это знать. Я с завистью смотрю на французские, британские, немецкие коллекции, кстати говоря, несмотря ни на что, на все сложности истории (у кого такая сложная история, как у немца?), все равно все это сохраняется нотка к нотке, дорожка к дорожке. Спрашивают, когда у тебя появилось это увлечение. Это ностальгия с ранних лет или просто любовь к определенной эпохе?
А. КАШПУР - Абсолютно нет. Эту музыку я любил, когда был маленький. А когда я пришел на радио, (очень интересно, я расскажу), Сережа Корзун привел меня в студию, сказал: "Смотри здесь: вот эта кнопочка так включается, магнитофон. Этот проигрыватель - так, а микрофон выводится так. Понял?" Я говорю: "Ну так, в общих чертах". Он говорит: "Так, вот послезавтра у нас 15 свободных минут до новостей до 9 утра, приходи и сделай музыкальную программу". Я был в шоке.
С. БУНТМАН - В прямом эфире, да?
А. КАШПУР - Да. Я говорю: "А о чем?" - "Это, - говорит, - сам решай".
С. БУНТМАН - Что у тебя было в первой программе?
А. КАШПУР - Тогда мне подарили компакт, саундтрек из фильма "9 с половиной недель", и я заводил песенки, говорил красивые слова о любви.
С. БУНТМАН - Такая проходная программа была, да?
А. КАШПУР - Я не знал вообще, о чем. Музыкальная программа на 15 минут, и все.
С. БУНТМАН - Как ты в "ночное" перешел?
А. КАШПУР - Я же попал по конкурсу, очень смешная история. Я поспорил с женой. Мы тогда слушали радиостанцию "Эхо Москвы". Она тогда выходила 3 часа днем и 3 часа вечером. Она безумно нравилась в основном за счет ведущих, которые очень точно реагировали на все то, что происходило в тогдашней жизни. И я старался по возможности не пропускать эти часы. И вот в один из вечеров я слышал, что объявили конкурс о ночных ведущих. Жена мне говорит: "А слабо?" Я говорю: "Да нет". Мы поспорили. Я думал, что наутро спор забудется. Нет, она говорит: "Ты будешь звонить?"
С. БУНТМАН - Плохо знаешь женщин.
А. КАШПУР - Пришлось звонить и идти. Я пришел. На радиостанцию это было абсолютно не похоже. Была комната, маленькая, как улей, вся обвешана в каких-то листовках. Туда бегали люди, выбегали. Был такой шкаф, "аппаратная" называлось. И была металлическая лестница, на которой проходили все события. Мы спустились вниз
С. БУНТМАН - В студию?
А. КАШПУР - Не в студию. Там еще стоял старый-старый магнитофон, перед студией. И потом за нами спустился худощавый высокий человек и знакомым голосом сказал: "Ребята, вот пленочка с музыкой. Вы на этой музыке должны сказать какие-то слова". Мы по очереди заходили, говорили на этой музыке слова. Я там сделал два дубля, после чего этот худощавый человек сказал: "Я Сергей Корзун", записал мой телефон, "я тебе позвоню обязательно". Это было в середине марта. Ни в марте, ни в апреле звонка не было. Я проиграл спор. А в середине мая Сережа позвонил, извинился, сказал, что у них здесь была революция, меняли пульт, и поэтому
С. БУНТМАН - Да, мы поменяли тот самый знаменитый пульт, ты его застал, наверное, только когда на конкурс...
А. КАШПУР - Да.
С. БУНТМАН - Этот жуткий керогаз
А. КАШПУР - Смешной, да.
С. БУНТМАН - Это был легендарный пульт, который раскалялся, ламповый был. А потом мы поменяли. Между прочим, кстати говоря, он то ли здесь, то ли в 14-й с тех пор...
А. КАШПУР - Будет создаваться музей "Эха Москвы".
С. БУНТМАН - Да, конечно. Ты будешь собирать, у тебя есть к этому склонность. Мы продолжим после кратких новостей. На пейджер приходят ваши вопросы, и очень много вопросов о личной жизни, об увлечениях. "Что ты делаешь от утренних часов в пятницу, когда уходишь, до вечера четверга, когда ты снова сюда приходишь в ночной эфир?" Задумайся над этим вопросом, и после кратких новостей мы об этом поговорим.
-
С. БУНТМАН - Наш слушатель Иван задает очень серьезный вопрос.
А. КАШПУР - Я люблю серьезные вопросы.
С. БУНТМАН - "Скажите, какого года рождения, потому что (не просто так, не для чего-нибудь, не для гороскопа)...
А. КАШПУР - Я и для гороскопа скажу.
С. БУНТМАН - Скажи и для гороскопа. Но он говорит, что "от этого зависит восприятие Ваших программ", от той музыки.
А. КАШПУР - Я родился 30 января, в один день с Володей Ильинским. Правда, год у нас разный. Это было в городе Владимире, как говорят очевидцы, в очень морозную ночь. По знаку я Водолей. Всех Водолеев я очень люблю. А по году я Крыса. Это 60-й год. И те, кто занимаются гороскопом, знают, что Крыса всегда очарована Обезьяной. Жена у меня Обезьяна (я имею в виду по гороскопу).
С. БУНТМАН - Хорошо. Еще здесь спрашивают, чем ты занимаешься. Что-нибудь коллекционируешь?
А. КАШПУР - Коллекционирую, конечно.
С. БУНТМАН - А что коллекционируешь?
А. КАШПУР - Всю жизнь коллекционировал хорошую музыку, но на разных носителях. Раньше это были такие маленькие кассетки, сейчас это компакт-диски. Я коллекционирую очень хорошие издания: японские компакты, американские компакты. На японских я коллекционирую ту музыку, которую любили в детстве, когда носили длинные волосы и клешеные джинсы. А на американских - джаз. Я люблю джаз, сму-джаз, то есть новый мягкий джаз.
С. БУНТМАН - Вообще, наверное, надо сказать, что в музыке ты не ограничиваешься, любовь к советской эстраде, к замечательным исполнителям, тебе не мешает любить всякую другую музыку.
А. КАШПУР - Конечно, нет.
С. БУНТМАН - Он даже удивился, заводил плечами, прямо как герой передачи Бориса Алексеева. Спортом интересуешься?
А. КАШПУР - Да, демократичным только. Я люблю русский бильярд, люблю дартс и очень неплохо играю в настольный теннис. Хотя школа у меня дворовая, но когда-то я обыгрывал кандидатов в мастера по пинг-понгу.
С. БУНТМАН - Надо сразиться. А как болельщик ты существуешь?
А. КАШПУР - Естественно, но не фанатично, время от времени.
С. БУНТМАН - Все равно, я видел тебя переживающим и возмущающимся.
А. КАШПУР - Были моменты.
С. БУНТМАН - Здесь задают такой вопрос Есть ли у тебя домашние животные, это понятно.
А. КАШПУР - Да, я рассказывал в "Жизни собачьей".
С. БУНТМАН - Кстати, должен сказать, что по субботам теперь будет
А. КАШПУР - Завтра день рождения моей любимой дочечки, которую зовут мадемуазель Нитуш. У меня девочка, далматин, ей завтра 9 лет.
С. БУНТМАН - Такая девочка, я бы сказал, в зрелом возрасте
А. КАШПУР - Да.
С. БУНТМАН - О своем сыне расскажи что-нибудь.
А. КАШПУР - Сыну через полгода будет 5 лет.
С. БУНТМАН - Большой уже парень-то.
А. КАШПУР - Безумно энергичный товарищ. Люблю его, и как появился сын, у меня как бы изменились многие параметры, я поменял свои взгляды на жизнь.
С. БУНТМАН - Интересно, в какую сторону?
А. КАШПУР - Наверно, в лучшую, потому что считается, что мы воспитываем детей, а на самом деле дети воспитывают нас в той же степени, что и мы. Поэтому, наверное, в лучшую сторону.
С. БУНТМАН - Значит, он тебя воспитывает Когда-то (за что меня била Марина Аствацатурян) у меня даже появилась теория насчет обратной наследственности. Что у нас какие-то гены переходят от детей, мы начинаем как-то по-другому смотреть...
А. КАШПУР - Сейчас он просто безумно увлечен фильмом "Брат-2". Идут сплошные цитаты из фильма. Я вспоминаю себя в таком же возрасте, когда я посмотрел "Неуловимые мстители". То есть для меня - "Неуловимые мстители", а для него сейчас то же самое "Брат-2".
С. БУНТМАН - Так все-таки, вопрос ребром. "Так что же Вы делаете с утра пятницы до вечера четверга?"
А. КАШПУР - Если серьезно, я занимаюсь издательской деятельностью, пытаюсь что-то сделать, какие-то хорошие пластинки. До сегодняшнего дня я выпустил 13 пластинок, сейчас работаю над 14-й.
С. БУНТМАН - А 14-я что будет? Скажи, что было на пластинках.
А. КАШПУР - Я выпустил Валерия Абадзинского, Трошина, Яна Френкеля, три полные собрания сочинений Бернеса. Два сборника мы сделали совместно с радиостанцией "Эхо Москвы", эти ретро-сборники. И шесть проектов у меня (шесть пластинок) Микаэла Таривердиева. И сейчас будет седьмая. Это музыка 60-х годов, которую он писал к фильму "Калика". Безумно красивое, приджазованное.
С. БУНТМАН - Здорово. Что ж, будем ждать новых пластинок. Но главное - неизменная встреча в 23 часа с четверга на пятницу.
А. КАШПУР - С минутами.
С. БУНТМАН - Естественно, с минутами. Я могу только присоединиться. "Желаю счастья и удачи музыкальному тяжеловесу Алеше Кашпуру и его передаче "В рабочий полночь".
А. КАШПУР - Спасибо.
С. БУНТМАН - Самое последнее, несколько секунд. Обращение к слушателям. Что ты хочешь посоветовать или о чем попросить?
А. КАШПУР - Ничего не хочу. Хочу, во-первых, пожелать здоровья. И во-вторых, оставайтесь слушателями "Эха Москвы".
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" был сотрудник радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Кашпур.