Кризис и экономика Москвы - Максим Решетников - В круге СВЕТА - 2016-02-16
16.02.2016
С. Сорокина
―
Здравствуйте. Это программа «В круге Света». Я представляю нашего гостя. Это Максим Решетников, руководитель Департамента экономической политики и развития города. Здравствуйте, Максим Геннадьевич, если можно Максим, наверное, просто. Уж больно у нас министр молодой.
Ю. Кобаладзе
―
Не надо подчеркивать мой возраст.
С. Сорокина
―
Тем не менее, действительно молодой. Итак, первый вопрос тот, который сейчас мы бурно обсуждали в переговорной по поводу сноса всевозможных построек вокруг станций метро. То, что прозвали журналисты уже «ночью длинных ковшей». Юрий Георгиевич, у вас есть своя собственная жалость к этим сносам или своя собственная позиция.
Ю. Кобаладзе
―
Позиция есть. Жалости нет, но есть непонимание.
С. Сорокина
―
Что не понимаешь?
Ю. Кобаладзе
―
Не понимаю, как это было сделано, саму процедуру. И особенно меня возмущает, когда в качестве аргумента приводится тот факт, что вы нам тычете бумажками, они ничего не значат. Кто вам их дал. Предыдущая власть дала. То есть мы подрываем доверие к власти. Вот это совершенно непонятно. Это звучит из уст высоких начальников.
С. Сорокина
―
Отвечайте.
М. Решетников
―
По итогам нашего обсуждения только что могу сказать что, к сожалению, никто из тех, кто обсуждает эту тему, не читал Гражданский кодекс. Конкретно 222-ю статью, где и прописана процедура сноса самостроя, то есть самовольно возведенных построек во внесудебном порядке. Поэтому, строго говоря, и не строго говоря, никто права собственности не обсуждал и не оспаривал. Оспаривался тот факт, что сами по себе объекты возведены без должных на то разрешений, представляют опасность для москвичей и соответственно должны быть снесены.
Ю. Кобаладзе
―
Как могло так случиться, Москва же без власти не существовала. Мы видим, что строят огромный комплекс, это ни у кого не вызывало вопросов, ребята, вы как его строите. То есть вы хотите сказать, что власти у нас не было в городе.
М. Решетников
―
Процедура, как правило, все это шло поэтапно, последние 15-20 лет, изначально земля не предоставлялась, предоставлялось некое право на размещение объекта некапитального строительства. Постепенно объект некапитального строительства подключался к коммуникациям, потом делалась одна реконструкция, потом вторая, потом третья. Потом разными способами, можно открыть Интернет внимательно прочитать, много материалов появилось, шла легализация этих объектов. С точки зрения фиксации прав собственности, в том числе и через суды, в том числе и в сговоре с чиновниками. Это все факты, так или иначе…
Ю. Кобаладзе
―
Это ужасно. Тогда у нас ничего и не работает.
С. Сорокина
―
Получается, справки нужны на подключение к тем же коммуникациям, это же сколько чиновников нужно было пройти.
М. Решетников
―
Коллеги, давайте только четко скажем, что это наименьшая часть или минимальная часть из тех объектов, которые возводились. Вместе с тем рядом на абсолютно законных основаниях бизнес приходил на земельные аукционы, выигрывал земельные участки, реконструировал, строил, получал все необходимые разрешения в установленном порядке платил городу за подключение коммуникаций и так далее. И этот бизнес…
Ю. Кобаладзе
―
Простите, то есть всех, кого вы снесли, они незаконные.
С. Сорокина
―
А в половине случаев говорят, суды выиграны.
М. Решетников
―
Все говорят суды, о чем были суды. Кто-то смотрел решения судов?
Ю. Кобаладзе
―
Так о чем они были?
С. Сорокина
―
О праве существовать на этом месте.
М. Решетников
―
Решения, как правило, касались собственности. Но ни один суд не принимал решения о том, что эти объекты безопасны для граждан, потому что построены над их головами…
С. Сорокина
―
То есть суд и его решение отдельно, а отдельно решение московского правительства о том, что это опасно.
М. Решетников
―
Нет, коллеги.
С. Сорокина
―
И около 100 объектов было снесено.
М. Решетников
―
Еще раз подчеркнем, давайте все вместе почитаем закон, закон четко говорит о том, что объекты, которые являются опасными для жизни и здоровья граждан, мы как-то говорим, да ладно, это самой собой.
Ю. Кобаладзе
―
Согласны. Кто с этим спорит.
М. Решетников
―
И строго в соответствии…
Ю. Кобаладзе
―
Но вчера мы не понимали, что эти объекты опасны? Они существуют, вы говорите по 10-12 лет.
М. Решетников
―
Норма Гражданского кодекса появилась 1 сентября 2015 года. Это появился федеральный закон, который дал такую возможность.
С. Сорокина
―
А почему так ночью сто объектов ломать.
Ю. Кобаладзе
―
Но предупредили этих владельцев.
М. Решетников
―
Всех предупредили за два месяца. Все процедуры были соблюдены и все арендаторы все успели вывезти. Коллеги, мне кажется, просто мы сейчас можем весь час снова обсуждать эту тему, тема достаточно широко…
С. Сорокина
―
У меня еще полтора вопроса на эту тему. А сколько еще будет снесено таких объектов, это же не все, что вы наметили.
М. Решетников
―
Вы знаете, этот вопрос, наверное, лучше задать в департамент экономики, потому что ну не мы занимаемся обследованием и так далее.
С. Сорокина
―
Но, скорее всего, еще будут сносы.
М. Решетников
―
Я не исключаю, что если какие-то объекты будут выявлены, что построены на коммуникациях, опасные и так далее. Но еще раз, на сегодняшний момент я такой информацией не располагаю.
С. Сорокина
―
Хорошо. Тогда еще вопрос. Правда ли, что уже объявлен конкурс на проведение благоустройства на том месте, где снесены эти постройки. И что там заявлена какая-то очень большая сумма на проектные работы.
М. Решетников
―
Нет, неправда. Эти места, где стояли объекты, они будут благоустраиваться силами государственных и бюджетных учреждений. Соответственно там больших каких-то дополнительных сумм не потребуется. Сверх тех, что есть, как правило, на благоустройство этих улиц. Поскольку мы понимаем, что площадь этих объектов не такая значительная, в рамках общей программы благоустройства города, это все будет сделано.
С. Сорокина
―
То есть ничего специального там не будет.
М. Решетников
―
Нет.
С. Сорокина
―
И сопряженный вопрос. Почему еще все вздрогнули, время у нас кризисное, и когда множество людей лишается, в том числе работы, невольно думаешь, а почему именно сейчас. Зачем сейчас было лишать людей работы, повергать семьи в шок, потому что сейчас очень трудно. Как с этим.
М. Решетников
―
Давайте разберемся. Мы на чьих позициях стоим. Если мы стоим на позициях арендаторов, кто действительно работал, действительно создает рабочие места, то здесь могу сказать, что площадь тех объектов, где они работали все 100 объектов, которые снесены, совокупная около 33 тысяч кв. метров. Для сравнения в городе больше 20 миллионов кв. метров торговой недвижимости. Например, только той, что мы в рамках налогообложения от кадастра выявили. Иными словами, это чуть больше одной тысячной. Поэтому никакого серьезного вклада в конечную экономику города или розничной торговли не представляет. Но в то же время, безусловно, очень важно, чтобы те, кто вел бизнес, продолжили этот бизнес вести. И поэтому мэром города даны поручения департаменту торговли, промышленности помочь арендаторам подобрать им новые помещения. Где они могли бы дальше продолжать этот бизнес. Дефицита никакого в городе нет. Только в прошлом году более 3 миллионов кв. метров деловой недвижимости торговой, офисной в городе было введено. То есть у нас сейчас избыток предложений. Это что касается арендаторов. А если мы говорим о собственниках этих объектов, то, наверное, давайте честно говорить, что это не те люди, которые создавали действительно рабочие места и платили налоги и более того, это не те люди, которые…
С. Сорокина
―
В общем, их не жалко.
М. Решетников
―
Не те объекты, которые относятся к малому бизнесу.
С. Сорокина
―
Но уже возникла теория о том, что, закрывая уличную торговлю, пытаются оживить те многочисленные помещения в основных домах, которые сейчас стоят с табличками «аренда, аренда». Если только по Тверской проехать, там огромное количество закрывшихся магазинов и кафе, и ресторанов. Масса пустых помещений. Вот говорят, наверное, еще эту задачу решает московское правительство.
М. Решетников
―
Эта задача московским правительством решается, безусловно, нас интересует, чтобы все помещения, которые были в городе, были сданы в аренду. Но решается она абсолютно не этими методами. А методами в первую очередь, связанными с налогообложением. Вы знаете, последние два года мы реализуем очень большую налоговую реформу, которая связана с переходом налогообложения имущества от ее рыночной стоимости. Рыночной - то есть кадастровой.
С. Сорокина
―
Знаем.
М. Решетников
―
Суть этой реформы в том, чтобы налоги, скажем так, в равной степени в расчете на один квадратный метр, исходя из его стоимости, платил весь бизнес. Дело в том, что когда мы два года назад проанализировали налоговую нагрузку наших торговых центров, не сетей подчеркиваю, а центров. Выяснилось, что она может различаться до 50 раз. У нас были торговые центры, кто платил налоговую нагрузку 400 рублей на один кв. метр площади в год, притом, что зарабатывали более 100 тысяч рублей. Такие проходные места были хорошие. А были торговые центры, расположенные в спальных районах, кто платил по 3-4-5 тысяч рублей с кв. метра. Причина была в том, что налогообложение шло от самой бухгалтерской стоимости, прибыль не декларировалась, ну масса схем.
С. Сорокина
―
А сейчас?
М. Решетников
―
А сейчас установлена прозрачная система, когда налоговая ставка составляет в этом году 1,3% с одного кв. метра, соответственно кадастровой стоимости объекта. И это привело к тому, что для ряда торговых центров появились самые вмененные издержки. И в результате если раньше была ситуация, когда владелец мог выставлять любую цену на аренду и ждать когда придет арендатор и эту цену заплатит, в противном случае держал пустым свой объект, то сейчас такая ситуация уже затруднительна. Потому что ему приходится раз в квартал весьма ощутимый для пустого помещения здания выплачивать. И тем самым мы всячески стимулируем предложение на рынке недвижимости. И вот та ситуация, которая сейчас сложилась в том числе снижение даже рублевых ставок на рынке аренды недвижимости, мы связываем с одной стороны, безусловно, стагнация спроса, мы понимаем со стороны арендаторов, достаточно большой ввод. Но и при всем этом невозможность собственников долго держать помещение пустыми.
С. Сорокина
―
Но они долго на той же Тверской просто не знаю уже сколько стоят пустые.
М. Решетников
―
Дело в том, что Тверская у нас как раз не попала под новую систему налогообложения. Не то, что не попала, не попали небольшие помещения…
С. Сорокина
―
Да и большие стоят. Я часто езжу, поэтому обращаю внимание.
М. Решетников
―
По Тверской динамика как раз я бы сказал положительная. Потому что мы все по ней ездим. В начале прошлого года вакансий было больше. Сейчас меняется состав арендаторов, меняется рынок. Но вы знаете, для таких масштабных изменений, которые мы сейчас проходим, преобразований экономических, стимулов экономических реалий и так далее это вполне естественный процесс.
С. Сорокина
―
Лес рубят, щепки летят.
М. Решетников
―
Не в этом дело. Тут вопрос не леса и не щепок, а вопрос в том, что меняются времена года. И если до этого мы жили при цене на нефть 80, то сейчас мы из лета переходим в осень и скорее всего дальше в зиму.
Ю. Кобаладзе
―
Начиная с сегодняшнего дня и во веки веков у нас будет справедливость, ни один объект не появится без нужных бумаг. Никто не будет воровать, то есть теперь наконец-то мы пришли к тому, что вот мы начинаем жизнь с чистого листа. Свежо предание, но верится с трудом.
С. Сорокина
―
Ты пессимист. А у нас молодое деятельное правительство.
Ю. Кобаладзе
―
Да дай бог. Флаг в руки.
М. Решетников
―
Вы знаете, очень хочется поддержать этот тон, но вы знаете, если смотреть действительно на то, что происходит, то с момента принятия градостроительного кодекса пройден был очень большой путь. Я не говорю о том, что все проблемы решены. Безусловно, вопрос, где и что можно строить, с точки зрения градостроительной вызывает массу вопросов. И вы знаете, общественные слушания в городе по-разному проходят. Но здесь что можно сказать. Что первое, что касается самой процедуры строительства, она стала на порядок прозрачнее. И вопросы подключения к сетям, и вопросы экспертизы документации, и вопросы разрешения на ввод и так далее. Но что касается, что можно строить, это конечно, вопросы, которые касаются уже общественного обсуждения и которые должны приниматься в конечном итоге москвичами. Поэтому там стоит на повестке дня и вопрос градостроительного принятия правил землепользования застройки, градостроительного развития города. Но это все вопросы, по которым тоже есть движение. Мы, конечно, можем говорить о том, что стакан по-прежнему наполовину пуст, но мы должны признать, что и еще 10 лет назад он был заполнен только на 10%. И то, что сейчас происходит, это не идеал, но это явно поступательное движение вперед.М.Решетников: Пешеходные зоны вместо самостроя - одна из самых масштабных программ импортозамещения
С. Сорокина
―
Мы говорили о том, что действительно цена на нефть сильно упала, федеральное правительство бьется с бюджетом. Потому что заложены были другие цифры. И кризис продолжается. И, судя по всему, будет длиться долго, во всяком случае, уже даже министры говорят об очень длительной неважной перспективе. Поэтому секвестр идет, ищут какие-то новые способы пополнить бюджет и прочее. Естественно, логичный вопрос, как оно с московским бюджетом. Правда, сразу опережая, скажу, что я знаю, что он не так формируется все-таки как федеральный, и к счастью не так зависит от нефти, газа, и прочего сырья. Это так? Мы действительно как Москва не сильно пострадали в этом году или все-таки есть большие проблемы.
М. Решетников
―
Это сейчас нам кажется, что к счастью не очень зависит. Действительно на сегодняшний момент доля нефтегазовых доходов в структуре налоговых доходов городского бюджета 2%. Меньше 2% по итогам 2015 года. Но еще в 2012 году это было 16%. В связи с изменением налоговой политики, в первую очередь, изменением федерального законодательства, считайте, что за это время город… Вот если бы у нас структура оставалась и цены на нефть оставались и мы бы тоже подошли к ситуации, у нас доходов было бы на 200 млрд. больше. И расходов было бы на 200 млрд. больше. И мы должны были бы вот эти 14%, то есть было 16%, сейчас 2%, мы должны были бы сокращать. У нас в этом плане была фора. Мы это делали спокойно, поэтапно. В течение четырех лет. Выстраивали систему контроля государственных закупок, отказывались от тех расходов, от которых можно со временем отказаться. Оптимизировали инвестиции и так далее. Конечно, у наших коллег на федеральном уровне ситуация другая. У них больше 40% доходов зависит от сырья. Поэтому конечно, у них значительно меньше времени и значительно более глобальный вызов. Но могу только сказать, что Москва тоже не так просто пришла к этому, потому что когда были приняты решения, 2013-14 год, особенно 2013, и конец даже 2012, нам пришлось принимать очень сложные решения, очень долгосрочные, очень много перестраивать процессов. Просто мы это как-то ритмично прошли.
С. Сорокина
―
Как-то сделали.
Ю. Кобаладзе
―
При ком, Свет, когда дачи сносили. Знаменитый скандал, еще при Лужкове по-моему было.
С. Сорокина
―
Какие дачи?
Ю. Кобаладзе
―
Лозу помню. Певца.
С. Сорокина
―
Да, да.
Ю. Кобаладзе
―
Вот у нас наши бумаги, все законно, мы получили. Бульдозер пришел, проходит несколько дней, оказалось, неправильно снесли. Тут спрашивают: а ко мне придут им скажут, дачка-то у вас незаконная. И бульдозер. Может быть такое? Я клянусь вам, не уверен, что у меня все бумаги чистые. Потому что получить бумаги это вы не представляете какой или может быть представляете…
М. Решетников
―
Я, наверное, сейчас опять какие-то скучные вещи буду говорить. Но в соответствии с Градостроительным кодексом индивидуальное жилищное строительство не требует разрешения на ввод в том случае, если оно, там определенные параметры, если не ошибаюсь, если до трех этажей до полутора тысяч, по-моему, кв. метров.
Ю. Кобаладзе
―
Три этажа не высотность. У Светы дача восемь этажей.
С. Сорокина
―
Ты что несешь, господи.
М. Решетников
―
Но если ваш дачный домик в эти параметры укладывается, то поздравляю.
Ю. Кобаладзе
―
Это сомнительно.
С. Сорокина
―
Да. Нас просто не отпускают с темой.
М. Решетников
―
Нет, это не сомнительно.
Ю. Кобаладзе
―
Если проанализировать вопросы, я потом прочитаю один, вопрос есть, просто к вам такой призыв, благодарность. А в основном ужас, ужас.
С. Сорокина
―
Но пытаемся двинуться все-таки. Мы хотим все-таки о других вещах поговорить. Скажите, пожалуйста, а сколько сегодня в цифровом выражении бюджет Москвы составляет.
Ю. Кобаладзе
―
Это тайна.
М. Решетников
―
Примерно полтора триллиона рублей.
С. Сорокина
―
И это примерно соответствует тому, что было в прошлом году?
М. Решетников
―
Да, последние годы я, наверное, назову просто более длинные какие-то периоды, у нас бюджет 2015 год относительно 2012 года вырос на 16,5%. Для сравнения инфляция за это время была 42%. А бюджеты других регионов без учета Москвы выросли на 40%. Это к вопросу о том, что Москва действительно в непростых условиях развивалась последние годы.
С. Сорокина
―
Но скажите, на этот год что-то вы собираетесь урезать, сокращать, на чем-то экономить. Эта тенденция будет?
М. Решетников
―
Вы знаете, мы в прошлом году провели очень большую работу, мы проанализировали все закупки всех бюджетных учреждений, госорганов стоимостью от 3 миллионов рублей. На предмет их целесообразности, это был первый проход, потом у нас работает система контроля начальных максимальных цен. И так далее. В результате мы заблокировали расходов на 80 млрд. рублей. Это была весна прошлого года. Часть этих денег, потом было принято решение и оно вернулось, потому что какие-то работы потребовались и так далее, и ситуация начала развиваться может быть не так драматично. Но, тем не менее, мы весь этот опыт инкорпорировали уже в нашу работу, и теперь у нас все планы закупок всех органов власти они кстати, сейчас публичные уже с этого года, они проходят через эту процедуру. Поэтому мы исходим из того, что мы достаточно сильно, что называется, такой термин используем – обезжирили все наши расходы. И по большому счету даже то, что сейчас происходит, укладывается в те сценарии, которые мы заложили в бюджет, и на сегодняшний момент при всех…
С. Сорокина
―
Вы себя чувствуете более-менее уверенно. Но прошлым летом, когда весь город был раскопан и выкладывался плиткой со страшной силой, куча улиц, было ощущение, что у нас денег просто куры не клюют. Просто девать не знаем куда. Вот честно скажу, кризис уже начался, прошлый год уже был напряженным. Я когда пыталась не сломать ногу на всех этих раскопках, почему-то очень бурно велось это строительство, я подумала, что Москве девать денег некуда. А когда громадные мраморные на Тверской появились подставки под елки, которые кстати засыхают там, и лавочки такие очень неудобные на полтора человека, я подумала, что совсем уже с жиру бесятся. А не обезжиривают этот самый бюджет. Чего-то я не понимаю. Это просто праздники, я люблю праздники городские. Все замечательно, но уж прямо с такой избыточностью, как пир во время чумы. И начинаешь думать, денег девать некуда точно. Лучше бы как-то в социалку вложили.
М. Решетников
―
Светлана, давайте сначала с хронологии. Во-первых, то, что вам не нравится, эти гранитные вещи на Тверской они появились в 2013 году. Они появились до программы благоустройства. Это первое. Более того, как раз этот опыт натолкнул на то, что надо не отдельными элементами делать, а делать комплексно…
С. Сорокина
―
Потому что эти элементы были отдельные и очень дорогие.
М. Решетников
―
Да. Абсолютно верно. Тогда была масса вопросов, и этот опыт был действительно учтен. Более того, когда мы приступили к программе благоустройства улиц в рамках проекта «Моя улица» надо понимать, что дополнительно денег на эти цели выделено не было. Просто по всем статьям бюджета все расходы, которые были, были собраны воедино. И было принято решение, давайте мы не будем размазывать, здесь одно сделали, там другое сделали. А сделаем ограниченное число улиц, но сделаем их комплексно.
С. Сорокина
―
Я помню про программу.
М. Решетников
―
И фасады, и бордюры и так далее. И просто это стало видимо. Что удивительно. До этого мы такой же объем денег тратили, но как-то это проходило само собой. А тут сконцентрировали, конечно, неоднократно извинялись за то, что сложно действительно в замкнутом пространстве проводить…
С. Сорокина
―
Но это было что-то.
М. Решетников
―
Это все забудется. Вот поверьте, через год это все забудется, а останутся прекрасные пешеходные зоны, по которым, кстати, это на самом деле, наверное, одна из самых масштабных программ импортозамещения, которую мы сделали с точки зрения того, что мы теперь снова приучаемся отдыхать в родном городе.
С. Сорокина
―
Хотят гулять по Москве, а не по Парижу вы думаете.
М. Решетников
―
Абсолютно верно.
С. Сорокина
―
Хочу успеть побольше. Недавно неделю назад правительство утвердило меры для поддержки реального производства. Чтобы удержать производство в Москве. Новые налоговые льготы коснутся примерно четверти имеющихся в Москве предприятий. Если можно как-то объясните, что имеется в виду.
М. Решетников
―
Идея на самом деле возникла задолго до кризиса. И была направлена на то, чтобы поддержать действующие предприятия, чтобы они не уходили из города, дальше развивались и все планы своего развития связывали с городом. Эта идея выросла из той темы, что городу нельзя остаться без промышленности. Потому что промышленность, новая промышленность мы понимаем, что это не совсем более-менее те промышленные гиганты, которые в памяти всплывают. Это новая промышленность, машиностроение, биотех, фармацевтика, айти и так далее, но городу такие рабочие места нужны. И в прошлом году было подготовлено законодательство, принято Мосгордумой, в результате соответственно приняли мы недавно постановление и запустили всю технологию. В результате чего любое московское предприятие в том случае, если оно удовлетворяет ряду критериев, может заявиться и получить льготы по налогу на имущество и налогу на землю. Налог вполовину снижается. Что в совокупности дает снижение налоговой нагрузки на 10%. Ключевой здесь вопрос – какие это критерии. Из всех критериев выделю, наверное, два ключевых. Уровень средней зарплаты и уровень фонда оплаты труда в расчете на один гектар территории…
С. Сорокина
―
Чтобы не размазывались по большим пространствам.
М. Решетников
―
Тем самым мы бы хотели, чтобы предприятия высвободили ту территорию, которая им не нужна, но высвободили не абы подо что, а чтобы на этих же территориях снова было промышленное производство. Построились новые корпуса. Завезли новое оборудование.
С. Сорокина
―
И у вас хватает сил и людей для того, чтобы отследить весь этот процесс. И по территориям, и по всему, что связано с предприятиями.
М. Решетников
―
Поэтому это потребовало от нас определенных усилий и времени. Мы разработали целую технологию и с информационными проверками и так далее. Задействовали государственные информационные ресурсы, отработали на предприятиях и на сегодняшний момент да, мы рассчитываем, что мы сделали не мастерскую по поддержке отдельных проектов, а задача построить фабрику для того, чтобы действительно московская промышленность почувствовала поддержку…
С. Сорокина
―
Мы продолжим. Сейчас новости середины часа.М.Решетников: Мы достаточно сильно обезжирили все наши расходы
НОВОСТИ
С. Сорокина
―
И еще раз вас приветствуем. Говорим о Москве. О Москве в кризис. Вот среди массы вопросов, которые так и остаются связанных со сносами я выцепила вопрос Евгения: спросите, пожалуйста, о московской надбавке к пенсии. Вообще что у нас по соцзащите, по тому, как поддерживать население московское. Много и пожилого и может быть многодетных.
М. Решетников
―
Первое, наверное, что нужно сказать, что у нас 1 марта повышается порог, начиная с которого рассчитывается региональная доплата к пенсиям. Если раньше у нас был 12 тысяч рублей. То с 1 марта становится 14,5 тысяч рублей. Соответствующее решение было принято, деньги в бюджет заложены.
С. Сорокина
―
То есть если была пенсия 12, то теперь будет 14,5?
М. Решетников
―
Да, если с учетом всех доплат она не доходила до 12, то город доплачивал до 12, теперь будет город доплачивать до 14,5. Это первый момент. И в целом, что интересует и волнует москвичей, все те пособия, пенсии, льготы, субсидии, которые город на себя взял, все обязательства социальные город дальше будет выполнять впредь неукоснительно. Более того, в прошлом году, допустим, были приняты новые льготы, связанные с капремонтом. По отдельным категориям.
С. Сорокина
―
Для совсем пожилых граждан.
М. Решетников
―
Для совсем пожилых граждан вопрос еще обсуждается. В проработке. А вот для московских категорий льготников капремонт тоже был включен, и также 50%, 75% в зависимости от категории город финансирует теперь из бюджета и эта практика будет дальше. Это закон.
С. Сорокина
―
А как с тарифами в Москве?
Ю. Кобаладзе
―
Я просто обалдел, когда получил новую квитанцию за ЖКХ, если я платил, допустим, 5 тысяч, то теперь 8.
М. Решетников
―
Я прошу прощения, а когда, с января? В январе тарифы не менялись.
Ю. Кобаладзе
―
Но может вообще такое быть, что на 3 тысячи сразу?
М. Решетников
―
Обратитесь к управляющей компании.
Ю. Кобаладзе
―
А они меня отсылают в единый центр.
М. Решетников
―
Коллеги, мы все забываем, что наша платежка состоит из двух компонентов. Это тарифы и объемы потребления. Поэтому нужно обратиться в свою управляющую компанию. Уточнить, что с показаниями счетчиков.
Ю. Кобаладзе
―
Там какие-то цифры.
С. Сорокина
―
Старенький ты, Юр, сообразить не можешь.
М. Решетников
―
Вы знаете, в департамент запросы иногда приходят, вернее часто и самые квалифицированные пользователи…
Ю. Кобаладзе
―
Старушки.
С. Сорокина
―
Ну потому что умеют считать.
М. Решетников
―
Москвичи, москвички считают идеально, разбираются во всех моментах.
Ю. Кобаладзе
―
Вот у меня нет времени считать. Я вижу, что сегодня плачу 5 тысяч, а завтра 8.
С. Сорокина
―
Юра, в свою управляющую компанию. Я что хочу сказать, что-нибудь в смысле тарифов будет меняться.
М. Решетников
―
В ближайшее время нет. А все решения по индексации тарифов произойдут с 1 июля, как и в прошлом году, все решения приняты, индексация тарифов на уровень существенно ниже уровня инфляции и в среднем она составит 7%. Чуть меньше.
С. Сорокина
―
Но это только летом. Еще вопросы. А как у нас с безработицей в Москве?
М. Решетников
―
Если мы говорим об официальном уровне безработицы, это один из самых низких уровней вообще в стране. У нас 0,6% официальный уровень зарегистрированной безработицы. И в целом безработица в Москве носит характер скорее на сегодняшний момент не экономический, а социальный. Иными словами у нас безработными числятся либо инвалиды, либо молодые мамы. То есть такие социально незащищенные, социально уязвимые я бы сказал категории москвичей. Но на них и ориентирована наша политика, политика, в том числе департамента труда и занятости. Ее реализует департамент соцзащиты. Сейчас это одна большая структура. Там достаточно инструментов для того, чтобы адаптировать. Что касается тех экономических реалий, которые сейчас есть, мы не видим какого-то влияния такого заметного на ситуацию с занятостью, но конечно, нас беспокоит ситуация, связанная с зарплатой. Потому что по концу прошлого года мы видим, что остановился рост зарплат. Номинальной. Потому что мы все привыкли, что последние 15-20 лет достаточно стабильно растет этот показатель. Сейчас, конечно, в условиях, когда идет такая стагнация спроса, когда старые драйверы развития экономики уже не работают, а новые еще не запущены, конечно, на этом переломе…
С. Сорокина
―
А какая у нас в Москве средняя зарплата?
М. Решетников
―
Мы сейчас оперируем показателем среднего дохода трудовой деятельности, который учитывает более широкие категории, составляет по 2015 году 55 тысяч рублей.
С. Сорокина
―
Но это со всеми видами доходов.
М. Решетников
―
Да. Это конечно, то, что люди получают.
С. Сорокина
―
Но это отличается в выгодную сторону от российских…
М. Решетников
―
Безусловно. У нас традиционно уровень зарплаты в два раза выше, чем в среднем по стране.
С. Сорокина
―
Скажите, пожалуйста, а что у нас с квотами на заемный труд, на мигрантов. Что в этом смысле новенького.
М. Решетников
―
Термин «квоты на мигрантов» как таковой минул в лету еще в 2014 году. Дело в том, что произошла достаточно серьезная модернизация миграционного законодательства. Особенно связанная с привлечением мигрантов из безвизовых стран. Таджикистан, Узбекистан, Украина. В результате чего теперь мигранты обязаны приобретать патент, платить фиксированную сумму средств, проходить процедуры, связанные с медицинским освидетельствованием, экзамены на знание русского языка, проверки по безопасности и так далее. И после этого могут вполне свободно работать уже на рынке труда, самостоятельно определяя, где, в какой сфере они свой труд предложат. Но что нужно здесь сказать. Первое, это изменение механизмов с административных на экономические, во-первых, действительно у города есть рычаг в виде стоимости патента для того, чтобы защищать московский рынок труда. И, во-вторых, это теперь достаточно ощутимое пополнение бюджета. В прошлом году поступление патентов от мигрантов составили 11 млрд. рублей. В московский бюджет. То есть это практически 1% наших доходов и превысили поступления, допустим, по налогам на прибыль от нефтянки. То есть действительно…
Ю. Кобаладзе
―
Может тогда не нефть качать, а мигрантов…
С. Сорокина
―
Мигрантов качать, да.
М. Решетников
―
Ситуация какая. Причем раньше мигранты по большому счету платили все эти, скажем так, взносы.
С. Сорокина
―
Но только не в бюджет.
М. Решетников
―
Да.
Ю. Кобаладзе
―
А куда?
М. Решетников
―
Расходилось по карманам посредников.
С. Сорокина
―
Ты такой странный.
М. Решетников
―
По карманам, скажем так…
С. Сорокина
―
Милиции той же.
М. Решетников
―
Чиновников, не только милиции, там и наши жилконторы в этом участвовали. Сейчас стала прозрачная система. Сейчас, если он купил патент, никто не вправе что-то требовать. И главное, что и москвичи теперь, если у мигранта есть патент, выданный нашим государственным бюджетным учреждением, это значит, что у него проверена медицина. Потому что мы начали проверять медицину, а там проверяются все ключевые социально опасные заболевания, мы начали выявлять достаточно много случаев, это ощутимый процент и соответственно это значит, эти люди не попали в московские семьи, в московское метро и так далее. То есть появился такой очень важный барьер не только регулирования рынка труда, но и защиты москвичей от этих рисков.
С. Сорокина
―
Роман спрашивает: планируется ли увеличить количество камер наружного видеонаблюдения для улучшения криминальной обстановки.
М. Решетников
―
Мы исходим из того, что, наверное, точечные какие-то решения возможны, но в целом система видеонаблюдения в городе она сформировалась, она эффективна.
С. Сорокина
―
Ничего особо добавлять не будете.
М. Решетников
―
Вопрос лучше задать тем, кто за это напрямую отвечает. Это либо департамент транспорта, либо департамент информационных технологий.
Ю. Кобаладзе
―
У меня просто личная просьба, нельзя ускорить строительство на Боровском шоссе. Я кровно заинтересован.
М. Решетников
―
Вы знаете, я могу с экономической точки зрения сказать, что строительство метрополитена даже в сегодняшних непростых ситуациях обеспечено финансированием, что называется, на сто процентов. Потому что это абсолютный приоритет для города.М.Решетников: То, что сейчас происходит, это не идеал, но это явно поступательное движение вперед
С. Сорокина
―
Только что построили новую станцию.
Ю. Кобаладзе
―
Метро, конечно, это просто фантастика.
С. Сорокина
―
Но лишь бы все в порядке было.
М. Решетников
―
У меня много друзей живет на Мичуринском проспекте, но ведь мы тоже понимаем, какие там сейчас ограничения для жителей. И сколько проблем. Но все же понимают, что хорошо, год-полтора и все будет закончено. И дальше абсолютно иная стоимость квартир.
Ю. Кобаладзе
―
Меня просили просто, зная, что вы придете в эфир ходатайствовать о Боровском, Мичуринском проспекте.
С. Сорокина
―
Вы немножко упомянули, а спрашивают конкретно: спросите по поводу оплаты за капремонт для пенсионеров и инвалидов старше 80 лет. Путин подписал закон об отмене оплаты на усмотрение местных властей. А Собянин не хочет отменить оплату. Вы говорили, что этот вопрос сейчас решается.
М. Решетников
―
Этот вопрос сейчас обсуждается. Да.
С. Сорокина
―
Но это может иметь положительное решение?
М. Решетников
―
Вопрос скорее выходит за мою компетенцию.
С. Сорокина
―
Но как вы думаете.
М. Решетников
―
Давайте дождемся, я думаю, в течение 2-3 месяцев вопрос получит решение.
С. Сорокина
―
Скажите, пожалуйста, но ведь в Москве у нас вообще тут масса жалоб уже пошла, говорят о том, что и на электроэнергию уменьшились льготы инвалидам. И пишут нам про инфляцию, которая сжирает, конечно, очень много. И даже из надбавок. Вообще в Москве инфляция выше, чем в России. Это тоже надо иметь в виду.
М. Решетников
―
Да, вы знаете, инфляция считается в Москве чуть по иной корзине товаров, работ, услуг, чем по стране в целом. И в этой корзине традиционно выше доля услуг и в услугах видимую долю занимает туризм и так далее. То есть то, что напрямую связано с импортом, и те позиции, на которые в наибольшей степени влияет девальвация. Поэтому, к сожалению, да, уровень инфляции в Москве традиционно на 1-1,5% выше, чем уровень инфляции в среднем по стране.
С. Сорокина
―
То есть жизнь дороже.
М. Решетников
―
Еще раз подчеркну, это связано не с более высокой динамикой цен, динамика по ценовым группам, наверное, по прошлому году в Москве была меньше. Потому что очень много усилий и мэр и комплекс наш потратил департамент торговли на то, чтобы привлечь новых поставщиков в Москву. Поэтому динамика была ниже, но за счет другой структуры потребительской. И больше условно доля импорта, динамика оказалась выше.
С. Сорокина
―
А у Москвы есть долги?
М. Решетников
―
Да, у Москвы есть государственный долг, на сегодняшний момент он составляет порядка, если не ошибаюсь, до 40 млрд. рублей. Но могу сказать, что в 2010 году этот долг был практически в три раза, наверное, выше. В 2,5 раза точно. То есть мы все эти годы, проводя даже в условиях жестких ограничений, мы старались возвращать долги. В том числе и за счет того, что продавали непрофильные и ненужные городу активы.
С. Сорокина
―
А что еще кстати из свеженького будет продаваться.
М. Решетников
―
Потенциал скажем так активов, которые можно предложить, наверное, в этих условиях он исчерпан. Единственное, что могу сказать, нам повезло в том, что мы продавали наши активы, что называется, на пике их стоимости. То сейчас мы, наверное, не выручили бы за эти активы и половины того, что мы получили. А за эти годы реализация этих активов принесла городу 400 млрд. рублей.
С. Сорокина
―
Скажите, пожалуйста, а если кризис затянется, и нас ждут, как раньше говорили несколько тощих лет, на чем будет экономить Москва. Вот реально упадут доходы граждан, сократится, может быть, возможность экономической деятельности. Соответственно меньше будет поступлений налоговых и прочего.
Ю. Кобаладзе
―
Палатки снесут.
М. Решетников
―
Что же вы все в конце рабочего дня непростого так пугаете.
С. Сорокина
―
Скажите, пожалуйста, смешно, да не очень. Москва рассматривает такие варианты развития событий, и что тогда будет делать московское правительство.
М. Решетников
―
Два момента в вашем вопросе выделю. Первое – по поводу того кризис и когда он закончится. Я согласен с теми, кто говорит, что это уже не кризис, это новая реальность. Причем давайте честно говорить, не такая уж и новая. Уже как минимум год, а то и полтора.
С. Сорокина
―
Еще не все привыкли.
М. Решетников
―
Переждать не получится. Надо адаптироваться, привыкать. Надо учиться развиваться и жить и дальше двигаться в этих условиях. И с этой точки зрения мы рассматриваем действительно очень разные варианты. Сейчас Москва активно вкладывает в инфраструктуру, даже несмотря на непростое время в метро, дорожное строительство, социальная инфраструктура. Конечно, мы понимаем, что может быть у нас не будет таких ресурсов на развитие, поэтому наша задача сейчас форсировать, где-то даже ускорить строительство и закончить те ключевые для города проекты, которые важны. Это и метро, и дороги, это малое кольцо московской железной дороги. Это важнейший инфраструктурный проект, который просто в градостроительном плане, наверное, аналогов не имел. Это пригородные железнодорожные сообщения, конечно, социальная инфраструктура. Это освоение новой Москвы. Все эти проекты оцифрованы, они имеют проектную документацию, четкие сроки и они обеспечены на сегодняшний момент всеми ресурсами.
С. Сорокина
―
Скажите, а то, что касается ветхого жилья, сегодняшняя новость страшная из Ярославля напомнила о том, что есть хрущевки, есть огромные проблемы, связанные с ветхим жильем. Как в Москве с этим вопросом?
М. Решетников
―
Я бы разделил эту тему на две части. Вопросы ветхого жилья это вопросы скорее новой Москвы. И тех проблем, которые нам достались. И они имеют свое решение и свои планы. Что касается тех моментов, которые происходят, это вопросы эксплуатации. Это вопросы не того, что там жилфонд критический, просто вопрос того, что газовые вещи, газовое оборудование нужно содержать должным образом. У нас в городе, слава богу, есть Мосгаз, Мосводоканал. Поэтому вопросы безопасности находятся на городском контроле и при необходимости город, в том числе из бюджета таким организациям помогает. Потому что в конечном итоге за этим стоит безопасность москвичей. И опять-таки, возвращаясь к теме, того же извините сноса, вопросы ведь безопасности они кажутся такими где-то очень абстрактными до той поры, покуда что-то не случится. И мы, к сожалению, знаем на территории нашей страны несколько крупных таких, к сожалению, трагедий за прошедшие 10 лет. Поэтому поверьте, для мэра вопросы безопасности это не пустой звук.
С. Сорокина
―
Ну, а возвращаясь к тем другие хрущобам, которые у нас активно некоторое время сносились. Эта программа уже завершена?
М. Решетников
―
Это программа, которую ведет градостроительный комплекс. Те обязательства, та часть объектов, которые брал на себя город, она в целом реализована. Но, к сожалению, часть объектов брали на себя инвесторы и они с этим не справились. И город был вынужден подхватить эти проекты, и сейчас мы их завершаем. Поэтому те обязательства, которые были по хрущевкам, по домам сносимых серий, давайте уточним, они, конечно, городом будут выполнены. Как и все обязательства, которые город на себя берет.
С. Сорокина
―
Скажите, вот при Лужкове Москва помогала и другим городам. Например, помнишь, Юра, тому же Севастополю. Вот сейчас Москва имеет подшефных? Помогает кому-то.
М. Решетников
―
Мы, безусловно, помогаем другим регионам. Но мы помогаем, что называется, точечно, адресно, на решение каких-то ситуаций, которые возникают. При всем этом мы, конечно, сократили, скажем так, те инвестиции, которые делались в другие регионы в плане строительства домов Москвы или каких-то предприятий и так далее. Потому что давайте честно говорить, что москвичи от этих вложений, как правило, пользы не видели. Поэтому все-таки предмет нашей заботы и наших инвестиций это Москва в первую очередь.
С. Сорокина
―
Спрашивает Андрей: метро в Зеленоград будет?
М. Решетников
―
Вы знаете, вопросы транспортного обеспечения Зеленограда сейчас в приоритете, они во многом решены за счет того, что сделано пригородное сообщение. Большая реконструкция проведена и так далее. Но по планам развития метрополитена в Зеленоград мне ничего неизвестно. Но в то же время в том направлении достаточно большое развитие инфраструктуры идет.
С. Сорокина
―
Поскольку ваш департамент…
М. Решетников
―
Хорошо, экономисту можно задавать любые вопросы, поскольку все касается денег, благоустройства.
С. Сорокина
―
Большой у вас департамент, я посмотрела перечень того, что входит в компетенцию этого департамента. Там просто практически все. Но в том числе и социально-экономический прогноз и соответственно все, что касается будущего. Скажите, пожалуйста, какой ваш социально-экономический прогноз и как вы его могли бы в нескольких словах выразить.
Ю. Кобаладзе
―
Одним словом можно сказать.
С. Сорокина
―
Не то, что долгосрочный, среднесрочный прогноз социально-экономического развития Москвы.
М. Решетников
―
Вы знаете, Москва и дальше, безусловно, будет оставаться крупнейшим экономическим центром. Будет непросто и та ситуация, которая сейчас возникает, она несет не только угрозы, она несет еще и новые возможности. Возможности вдохнуть вторую жизнь в московскую промышленность. Возможности вложиться в нашу науку. Возможность приблизить ее к производству. Возможность создать новые долгосрочные рабочие места. Несколько изменить структуру экономики. В том числе экономическими методами сделать более оптимальной стоимость жизни, товаров, работ, услуг в городе. И так далее. А главное, наверное, сделать город более комфортным, еще более комфортным для москвичей. И мне кажется это та политика, которую мэр города проводит, та политика, которая имеет экономическую основу и та политика, которая будет реализована и реализуется и будет дальше реализована.
С. Сорокина
―
Вот так, Юрий Георгиевич, у тебя должны просто крылья вырасти за плечами. Дмитрий Мезенцев спрашивает: а как вы относитесь к предложению по переносу столицы из Москвы в Екатеринбург, Новосибирск. В Санкт-Петербург тот же.
Ю. Кобаладзе
―
Это хорошая идея.
М. Решетников
―
Мне кажется, что в нынешних экономических условиях это предложение не стоит рассматривать всерьез.
С. Сорокина
―
Почему?
М. Решетников
―
Коллеги…
С. Сорокина
―
Дорого?
М. Решетников
―
Безусловно. Мне кажется, что все понимают прекрасно, что те средства, которые если бы вдруг на это были, можно точно потратить с большей пользой и для москвичей и для всех россиян, конечно.
Ю. Кобаладзе
―
А можно просто объявить, что столица теперь там.
С. Сорокина
―
Кстати, все время разговор шел о новых зданиях для той же ГД и Совета Федерации. Но Совет Федерации отремонтировали или все-таки нет. Есть ли мысль о новых зданиях для наших депутатов.М.Решетников: При сносе самостроя все процедуры были соблюдены и все арендаторы все успели вывезти
М. Решетников
―
Я о конкретных проектах говорить, наверное, сейчас не могу. Но я точно могу сказать, что когда мы считаем сейчас все экономические проекты, которые требуют больших капитальных затрат, это безусловно, проекты, которые требуют больших капзатрат, то все эти проекты очень уязвимы к стоимости денег. И учитывая ту ситуацию, которая сейчас есть на финансовых рынках, безусловно, все эти проекты находятся либо на грани окупаемости даже при всех возможных государственных поддержках, либо за гранью ее. Поэтому с нашей точки зрения, наверное, надо вкладывать деньги в инфраструктуру, в производство, в то, что создает рабочие места.
С. Сорокина
―
То есть пока что поживут в старом.
М. Решетников
―
Это решения, которые точно принимает не департамент экономики, Светлана. Поэтому обратитесь к тем, кто эти решения принимает.
С. Сорокина
―
На федеральный уровень. Призовем депутатов быть скромнее и не требовать нового помещения. И так ничего. Для их деятельности. Спасибо. Все, что успели, спросили. У нас в эфире был Решетников Максим Геннадьевич, министр правительства Москвы, руководитель департамента экономической политики и развития города Москвы. Ну, вот сказал нам, что, в общем, не так все плохо с тем же московским бюджетом.
М. Решетников
―
Стакан наполовину полон.
С. Сорокина
―
Утверждает Максим Геннадьевич. Ну что же, до свидания, до встречи через неделю. Всего доброго.
М. Решетников
―
Спасибо.