Дети как друзья - Сергей Бунтман - Школа молодого отца - 2006-08-20
Эфир ведет Ашот Насибов, в гостях – Сергей Бунтман, заместитель главного редактора радиостанции «Эхо Москвы».
А.НАСИБОВ: Никаких «папочек, папаш».
С.БУНТМАН: Почему?
А.НАСИБОВ: Потому что это «Школа молодого отца».
С.БУНТМАН: Какой-то ты шовинист, прямо я не знаю.
А.НАСИБОВ: Подожди ты, подожди. 12 часов 08 минут московское время, работает радиостанция «Эхо Москвы», в столице нашу радиостанцию можно принимать на частоте 91,2 FM, это передача «Школа молодого отца» с Ашотом Насибовым, сегодня молодым отцом, вернее, в роли молодого отца…
С.БУНТМАН: Наставником молодых отцов. Ты ж сам говоришь, что это школа для тебя…
А.НАСИБОВ: Сегодня молодым отцом тире наставником молодых отцов выступает Сергей Бунтман, сотрудник, заместитель главного редактора радиостанции «Эхо Москвы». Мы продолжаем нашу приятную традицию знакомить уважаемых слушателей с личной жизнью, с подробностями каких-то семейных отношений крупных выпуклых фигур…
С.БУНТМАН: Тяжелая передача. Я думал, что она полезная.
А.НАСИБОВ: …на волнах радиостанции «Эхо Москвы». Ты выпуклая фигура, вот ты и пришел.
С.БУНТМАН: Ну хорошо.
А.НАСИБОВ: 7256633 – номер эфирного пейджера, присылайте вопросы Сергею Бунтману, который выступает у нас сегодня в роли отца, а смс присылайте на номер +7 495 9704545. Сергей Бунтман. Привет, Сергей.
С.БУНТМАН: Привет, Ашот.
А.НАСИБОВ: Приветствую всех почтенных слушателей и традиционно предупреждаю, что ты имеешь полное право не отвечать на любые мои вопросы и на вопросы слушателей, поскольку воспитание детей…
С.БУНТМАН: Ну да, не давать показаний против себя.
А.НАСИБОВ: Поскольку воспитание детей штука очень внутренняя и интимная. Хочешь – не говори, хочешь – просто сиди и молчи всю передачу.
С.БУНТМАН: Хорошо.
А.НАСИБОВ: Начнем с анкетных данных. Сколько тебе лет?
С.БУНТМАН: Мне 50. Вот только что было.
А.НАСИБОВ: Так…
С.БУНТМАН: Что такое? Ты не знал?
А.НАСИБОВ: Меня не пригласил, ну ладно. Конечно, не знал. Сколько у тебя детей?
С.БУНТМАН: Четверо.
А.НАСИБОВ: Все дети от одной супруги?
С.БУНТМАН: Нет, нет, так получилось.
А.НАСИБОВ: Можно поинтересоваться, от скольких жен у тебя дети?
С.БУНТМАН: У них три мамы, у четверых детей три мамы разные.
А.НАСИБОВ: Как зовут детишек?
С.БУНТМАН: Детишек зовут Женя, Паша, Лиза, Верочка.
А.НАСИБОВ: Сколько им лет?
С.БУНТМАН: Сейчас скажу – 26,..
А.НАСИБОВ: Это Жене 26?
С.БУНТМАН: Да.
А.НАСИБОВ: Это он или она?
С.БУНТМАН: Это он.
А.НАСИБОВ: Так. Паша?
С.БУНТМАН: Вот узнай, Паша это он.
А.НАСИБОВ: Сколько ему?
С.БУНТМАН: Ему 19.
А.НАСИБОВ: 19, Лиза?
С.БУНТМАН: Лизе 17.
А.НАСИБОВ: 17. Верочка?
С.БУНТМАН: Верочке 7.
А.НАСИБОВ: 7. Прекрасно. Как ты себя ощущаешь в роли отца? Что главное для тебя как для папы? Как ты менялся, если хочешь, от более ранних детей к более поздним?
С.БУНТМАН: Ты знаешь, я учился у них, скорее всего, набирал опыт. Но неизменным было одно, потому что мне мама даже говорила, моя мама, что, я как-то был уверен с самого раннего детства, я еще не знал, как дети получаются, естественно, но я был уверен, что у меня будет сын, я абсолютно был уверен. И родители мне даже говорили в каких-то ссорах наших, когда они меня воспитывали, вот будет у тебя сын – будешь сам его учить, как хочешь, а вот пока ты наш сын, будешь делать то, что мы говорим. Это постоянным припевом было, и неизменно было одно – ощущение того, что есть у тебя на свете еще один человек родной, вот это неизменное ощущение счастья, радости, непреходящее. Это знаешь, как… я не знаю, с чем это сравнить. Никакая любимая работа, никакая победа Спартака, ничто на свете вообще не сравниться с тем, когда у тебя есть ощущение, что у тебя есть дети.
А.НАСИБОВ: Т.е. когда ты возвращаешься домой после работы, для тебя главное – чтобы они толпой вываливали в коридор, бросались на тебя…
С.БУНТМАН: Вот это идеал. Это то, чего хотелось бы очень, но оставим эти материи. Вообще, у меня представление совершенно архаичное об идеальной жизни – это чтобы был большой дом какой-нибудь.
А.НАСИБОВ: Один большой дом, или несколько рядом, да, чтоб хотя бы когда ты выглядываешь в окно, ты видел, как там какие-нибудь дети там, их какие-нибудь жены, мужья, впоследствии, какие-нибудь внуки, чтобы обязательно кто-то был. Причем дело не в том, чтобы кто-то тебя окружал вниманием, нет, что много людей, которые тебя вроде бы любят, нет-нет, это собственное ощущение по отношению к ним, а не желание их.
А.НАСИБОВ: Т.е. у тебя идеал – это чувствовать себя патриархом большой семьи, не обязательно руководить, тебе достаточно это ощущать, видеть на стуле, условно говоря, в кресле-качалке, и смотреть, как они вокруг копошатся.
С.БУНТМАН: Скорее, копошиться вместе с ними, принимать участие, понимаешь, потому что, с одной стороны, у меня одно из самых замечательных воспоминаний есть, - когда мальчишки разновозрастные, между ними разница 7 лет, я сижу, что-то делаю дома, что-то печатаю на машинке, кто не помнит, были пишущие машинки, не всегда были компьютеры на свете, вот я сижу, тюкаю на этой машинке, и с одной стороны скачет Женька, что-то приговаривая, а на коленях у меня сидит Пашка и пытается что-то пальцем вместе со мной напечатать, - вот это идеальная ситуация, тут абсолютно ничего не мешает, тот, кому мешают дети работать, тот не умеет работать, у меня полное убеждение.
А.НАСИБОВ: Скажи, пожалуйста, в твоей семье, у твоих родителей, ты был единственным сыном?
С.БУНТМАН: Да, я был единственный сын, и так получилось, и я как-то так, отмечтался, чтоб у меня были братья и сестры, потом я нашел себе старшего брата, это мой двоюродный брат. Я как-то узнал, что у меня есть двоюродный брат, он в Ленинграде жил и живет, в Петербурге сейчас. И я помню, мы с мамой первый раз поехали туда – как я был счастлив, что у меня есть старший брат, совершенно замечательный Игорь.
А.НАСИБОВ: На сколько он старше?
С.БУНТМАН: Сейчас скажу, на 4 или на 5 лет.
А.НАСИБОВ: Можно ли это связать, предположим, с тем, что тебя во дворе могли обижать, и ты хотел найти защиту у старшего брата?
С.БУНТМАН: Нет, потому что для защиты это очень сложная ситуация, это одна из самых сложных на свете ситуаций для мальчика – это двор и как выстраивать свои отношения. Здесь мне папа очень помогал не тем, что он выбегал и кому-то давал по шее, а папа мне всегда рассказывал массу всяких вещей – как он маленьким жил в Херсоне, как его папа с ним строил отношения, как он в этом же доме, на 4-й Мещанской в Москве жил, и я теперь понимаю, как папа аккуратно за мной присматривал, чтоб ни дай бог не вмешаться, не наломать дров, а как он присматривал, как он следил за ситуацией, что он знал, и всякие разговоры и рассказы про его драки, про то, как он ходил в школу через наши места замечательные…
А.НАСИБОВ: Через дворы проходные.
С.БУНТМАН: Да, через дворы проходные и переулки. Это все было неспроста. Он очень хорошо знал, не проявляя себя никак, как он это выясняет, как он это узнает, чтобы ни дай бог не организовать вторжение в мою жизнь. Вот это было очень важно, и этому папа как раз меня научил, вот.
А.НАСИБОВ: Работает радиостанция «Эхо Москвы», «Школа молодого отца» с Ашотом Насибовым, Сергей Бунтман в гостях в нашей школе, вернее, не в гостях, а как учитель, ментор.
С.БУНТМАН: Ну да, приходящий практикант, это значит, он приходит, да.
А.НАСИБОВ: Да, помню, я очень любил издеваться над приходящими практикантами.
С.БУНТМАН: А я был практикантом, я помню таких, как ты.
А.НАСИБОВ: Да, скажи пожалуйста, сейчас твоему старшему 26.
С.БУНТМАН: Да.
А.НАСИБОВ: Дальше идет Паша, которому 19, Лиза, 18. Ты как-то знаком с личной жизнью своих детей?
С.БУНТМАН: Понимаешь, вот, как был, помнишь, в «Графе Монте-Кристо» старик Нуартье, да?
А.НАСИБОВ: Да.
С.БУНТМАН: Который в кресле только сидел.
А.НАСИБОВ: Да, и глазом только двигал.
С.БУНТМАН: Да, вот он узнавал все последним, я как старик Нуартье, я узнаю все последним. Никогда в жизни я, не то чтобы не интересовался, мне всегда было интересно, но в том-то и дело, вот мы сейчас сказали про друзей, в самом начале, это я предложил, ну а какую еще тему, - «Дети как друзья». Между прочим, когда близкие и родственники хотели осудить мои методы общения с детьми, вот это «друг детей», как «Марат – друг народа», очень было, скажем так, негативно сначала.
А.НАСИБОВ: Т.е. ты подавал себя в несколько упрощенном виде? Или как это выглядело со стороны?
С.БУНТМАН: Нет-нет, это воспринималось так, что я не хочу их воспитывать, что я не хочу их наказывать, что я им потакаю, мальчишкам, особенно, что я как-то отстаиваю их интересы. Я вообще считаю, что воспитывать детей не надо, вот «воспитывать» именно. Была очень хорошая передача у нас здесь, когда люди очень точно сказали, что чаще всего мы срываем свое настроение и оттягиваемся, что называется, свои все неприятности на работе, с кем-нибудь в магазине поссорились, что мы опрокидываем это на детей очень часто. Не скажу, что всегда получалось и получается этого избежать, но это первое, чего нужно избегать.
А.НАСИБОВ: Не выплескивать на них свои эмоции.
С.БУНТМАН: Это точно совершенно. А потом есть ряд такой, можно даже книжечку составить, ряд идиотских вопросов, которые задают детям без надежды получить на них ответ, например, «Ну зачем ты это делаешь?», «Ну зачем ты влез в лужу?», «Кто тебе сказал, что так можно?». Это идиотские вопросы.
А.НАСИБОВ: Я очень хорошо помню себя в детстве, это было интересно, это было просто занимательно, я любил лазить…
С.БУНТМАН: Ашот, ты сказал ключевую фразу – «Я помню».
А.НАСИБОВ: Я помню себя.
С.БУНТМАН: Вот, это ключевая фраза. Если ты себя не помнишь или не хочешь помнить, у тебя ничего не получится.
А.НАСИБОВ: Я помню себя с детсадовского возраста, даже может быть еще какие-то проблески до этого времени существуют, но я уже хорошо помню себя в детском саду и дальше по нарастающей.
С.БУНТМАН: Правильно, и что ты помнишь? Ты каждый раз вспоминаешь, когда ты общаешься с детьми, когда тебе нужно сделать замечание, задать вот такой идиотский вопрос, ты помнишь себя хорошо?
А.НАСИБОВ: С некоторых пор я уже помню, и это оказывает на меня очень сильное влияние.
С.БУНТМАН: Правильно, это первое, что надо делать.
А.НАСИБОВ: Да, потому что я начинаю смотреть на мир их глазами и понимаю, что это интересно – покататься по траве, по мокрой особенно, залезть в лужу и потопать так, чтобы брызги во все стороны, ну ладно, мне потом надо будет менять носки ребятенку, но сейчас это интересно, я б сам залез, если б у меня был комплект запасной.
С.БУНТМАН: Конечно. Проблема такая – надо разобраться, не детям задать идиотский вопрос, а себе задать нормальный вопрос – почему там нельзя кататься по траве и залезать в лужу. Первое – ты заболеешь, если ты действительно думаешь, что заболеет, подошел и отвлек его, если маленький ребенок, отвлек, увел его оттуда. Второе – стирать все это.
А.НАСИБОВ: У вас стиральная машинка, наверное, не выключается.
С.БУНТМАН: Это теперь стиральная машинка, а раньше это… я так хорошо понимаю свою маму, которой чтобы постирать, нужно было целую эпопею пройти, это идти на другой конец коммунальной квартиры, снимать корыто, греть воду, кипятить.
А.НАСИБОВ: Это случай еще был детсадовский мой. Мы снимали дачу в поселке Заветы Ильича под Москвой, должен был приехать папа к нам на машине на большой праздник, а мы с бабушкой там сидели. Бабушка на меня одела чистые брючки, кофточку, сапожки резиновые, потому что день до этого был дождливый, а я естественно вышел на улицу встречать папу. Первое что я сделал, это залез в канаву под мостик, где была калитка, чтобы когда папа приедет, оттуда выпрыгнуть и его напугать.
С.БУНТМАН: И извозился.
А.НАСИБОВ: Я как выскочу оттуда и его напугаю – это было мое самое большое желание, «Вот он я!». Почему-то выяснилось, что там было грязно, как мне потом сказали. Я это очень хорошо помню, синяя кофточка была какая-то. Почему меня ругали за то, что я папе хотел такое удовольствие доставить?
С.БУНТМАН: Я понимаю, что все это тяжело – и стирать и та далее. Во-первых, мне кажется, дело еще не только в том, чтобы в идеале быть друзьями, но дело в том, что если вы не сообщники в очень многих вещах, я не говорю, в каких-то плохих, но если нет первоначально чувства сообщничества, тогда ничего не получится. Обязательно всегда, вот как Дарелл писал о животных, то же самое с людьми, что неважно, какого размера вольера, нужно, чтобы было место, где спрятаться. Если для детей это место не дом, ребята, это плохо, это все пропало.
А.НАСИБОВ: т.е. дом должен быть крепостью для них.
С.БУНТМАН: Конечно, где можно укрыться и подумать над окружающей действительностью.
А.НАСИБОВ: Дом - это защита.
С.БУНТМАН: Конечно, там могут очень строго разговаривать, там могут быть серьезные проблемы, но это всегда должно быть убежище, а если ты пришел после школьных конфликтов, в которые ты непонятно как влип, ведь сколько бывает таких конфликтов, непонятная двойка, непонятное замечание, все это накапливается, ты боишься сказать, ты сам не знаешь, как ты в это дело попал. Если у тебя есть место, где в принципе стыдно, но ты можешь сказать какому-то родному человеку, маме, папе, - это уже первый шаг к тому, что проблема разрешается.
А.НАСИБОВ: Сергей Бунтман, эксперт и гость в «Школе молодого отца» с Ашотом Насибовым, работает радиостанция «Эхо Москвы», в столице нашу радиостанцию модно принимать на частоте 91,2 FM, во второй половине часа мы примем несколько телефонных звонков, напомню номер пейджера 7256633, задавайте вопросы Сергею Бунтману, заместителю главного редактора «Эха Москвы», ну, это не основное, главное – что он отец, в каком качестве сейчас и выступает у нас. Смс присылайте на номер 7 495 9704545. Сергей Бунтман высказывает для некоторых спорные точки зрения, вот я и хочу услышать альтернативные точки зрения. Телефон включаем во второй половине часа. Сергей, есть такой вопрос - Евгений Бунтман это ваш сын или однофамилец?
С.БУНТМАН: Это старший сын мой. Причем очень интересно он сюда пришел. Здесь идет такой разговор, что все пристраивают сюда своих детей, мы с Лешей Дыховичным устроили как-то замечательный розыгрыш в программе «Сотрудники» - мы стали рассказывать с умным видом - хорошо, что Леша Дыховичный подхватил, - что, как еще в екатерининские, даже петровские времена, с младенчества записывают на радиостанцию «Эхо Москвы», и что к 18 годам они дослуживаются, Оксана, наш управляющий по кадрам, заводит на них трудовую книжку с рождения и туда записывает продвижение по службе, а к 18 годам они уже могут занимать административную должность. Были люди, которые в это поверили.
А.НАСИБОВ: Это как при рождении записывали в полк?
С.БУНТМАН: Во-во-во, вот мы так с Дыховичным на полном серьезе и рассказывали. Понимаешь, в чем дело, вот интересная вещь, вот что я могу поделать, если Женька вырос под «Эхо Москвы», вырос под все наши проблемы, под все путчи, под 15 лет назад, я очень хорошо помню, как я его разбудил 19-го числа. Когда Корзун страшным голосом зачитывал ГКЧП, я разбудил Женьку и сказал ему: «Когда Пашка проснется, пойдете к соседям, и так далее. У нас переворот», он все понял, сделал мрачный вид и сидел со своим младшим братом тогда на даче, был первый день отпуска. И он это все знает, он этим жил всегда.
А.НАСИБОВ: Скажи, пожалуйста, а почему дети идут по твоим стопам?
С.БУНТМАН: Не идут.
А.НАСИБОВ: Ну, по крайней мере, Женя пошел по твоим стопам. А другие не пошли?
С.БУНТМАН: Женя пошел, Павлик, ну из тех, кто уже себе выбрал или выбирает профессию и путь, Павлик вообще предал все семейное дело – в семье все гуманитарии.
А.НАСИБОВ: А он?
С.БУНТМАН: А он бросил школу, где мы учились – я, а потом Женька, - пошел в биологическую школу, сдал там 20 экзаменов, стал говорить лет в 14 на языке, который ни Женька, ни я не понимали, вообще ничего.
А.НАСИБОВ: Латынь?
С.БУНТМАН: Нет, он о каких-то вещах говорит – о клетках, как там это все называется, оказывается, понимаешь, что там происходит.
А.НАСИБОВ: Так может, это и хорошо? Тянуть за себя ребенка по своим стопам… Если ребенок сам тянется, ты пример для него, вот мой отец был для меня примером, это не самое сложное, а когда парень отпочковывается, идет собственным путем…
С.БУНТМАН: Глупость, есть еще большая глупость – когда родители пытаются сделать из детей то, что из них не получилось. Смотрят, что человек на двух клавишах настучал две ноты, начинается дрессировка, безумнейшая совершенно. Мне это всегда страшно было. Вот топнул ножкой – начинается балет. Есть полезные вещи, есть редчайшие случаи, когда из человека получается музыкант или артист…
А.НАСИБОВ: Не хуже отца? Ты имеешь в виду это?
С.БУНТМАН: Нет, вот то, что не получилось. У меня не получилось, и я хочу, чтобы учился музыке, учился тому, сему, пятому, десятому. Начинается это постоянное насилие. Да, в каких-то вещах нужно и заставить, вот сын Павлик охотно занимался музыкой, Женька неохотно. Пашка забыл всю свою музыку, а потом вдруг вспомнил в университете и стал играть, сейчас играет на гитаре, на блюзовой гармошке, какая-то там группа у них блюзовая замечательная, очень славно ребята играют, вместе со всей биологией они играют блюз очень хорошо, мне это нравится.
А.НАСИБОВ: А ты-то тут при чем?
С.БУНТМАН: А я ни при чем, а я не заставлял, вот в чем дело.
А.НАСИБОВ: Ты не заставлял, но ты и не препятствовал.
С.БУНТМАН: Нет. Не надо. Ни в коем случае. Постарайтесь понять, что ребятам в том или ином случае надо.
А.НАСИБОВ: Только ты руками не размахивай, в студии их хуже видно, по радио плохо видно.
С.БУНТМАН: Да, вот я тебе показываю. Давайте договоримся сейчас, что мы не говорим ни о какой преступной деятельности, ни о наркотиках, ни о чем об этом мы не говорим, мы говорим о нормальных вещах. Постарайтесь понять, что они любят, не делайте вид, что вы любите то же самое, но и не отмахивайтесь. Постарайтесь, во-первых, помнить себя, во-вторых, понять, что им в этом нравится.
А.НАСИБОВ: Сергей Бунтман, молодой отец, в «Школе молодого отца» с Ашотом Насибовым, мы сейчас вернемся в студию после краткого выпуска новостей. Напомню номер эфирного пейджера – 7256633, номер смс – 7495 9704545, присылайте вопросы Сергею Бунтману, потому что вторая половины программы «Школа молодого отца» это ответы на ваши вопросы, тогда же включим и эфирные телефоны, а сейчас – новости.
/новости/
А.НАСИБОВ: Работает радиостанция «Эхо Москвы», программа «Школа молодого отца» с Ашотом Насибовым, гость и ментор сегодняшней программы – Сергей Бунтман, заместитель главного редактора радиостанции «Эхо Москвы», мы продолжаем знакомить радиослушателей с выпуклыми профилями сотрудников радиостанции, людей, особенно интересных, привлекательных и любопытных.
С.БУНТМАН: Надо говорить, с медальными профилями.
А.НАСИБОВ: С медальными, да. Ты подстригся, тебе теперь лаврового веночка еще не хватает для медального. 7256633 – это номер пейджера, смс присылайте на номер телефона – 7495 9704545, через несколько минут мы включим эфирные телефоны, а пока массовые сообщения на пейджер. Подписывайте сообщения, неподписанные читать не буду. Вот Ирина интересуется – «Скажите, в какой школе учится ваша младшая дочь Вера?» Напомню, Вере 7 лет.
С.БУНТМАН: Она первого сентября пойдет в школу.
А.НАСИБОВ: Ага, как вы выбирали для нее школу, и будет ли она изучать иностранные языки?
С.БУНТМАН: Ну, наверное, будет когда-нибудь изучать, она сейчас очень смешно взаимодействует со всякими языками, вообще сплошное идет творчество, чтение, поразительная девочка совершенно. Не слышит, поэтому можно говорить все балующее.
А.НАСИБОВ: Так-так.
С.БУНТМАН: Совершенно изумительная. Она пойдет в школу рядом со своим домом, там оказалась очень славная школа, там отдельно начальная школа, а чуть-чуть подальше можно будет продолжать. Ни с какими там фортовыми номерами, как, знаешь, на машинах бывают, очень приличная школа.
А.НАСИБОВ: Обычная районная?
С.БУНТМАН: Да, но вот получилось так, что это хорошая школа.
А.НАСИБОВ: То же самое около моего дома – тоже хорошая школа.
С.БУНТМАН: А там посмотрим.
А.НАСИБОВ: Галина интересуется – «Курят ли ваши дети? Если нет, то как вам это удалось?»
С.БУНТМАН: Старшие дети курят. А как мне это может удаться, мне мама все время говорила «Скажи Жене, или скажи Паше, чтоб он поменьше курил», я говорю, «Мам, вот как ты себе это представляешь?», что вот я говорю детям, чтоб они поменьше курили.
А.НАСИБОВ: При том, что Сергей Бунтман не самый активный любитель курения, мы с ним часто обсуждаем достоинства трубки.
С.БУНТМАН: Того или иного табака или трубки, да. Или я бросаю вместе с ними, или…
А.НАСИБОВ: Слабо?
С.БУНТМАН: Слабо. …или я ничего не могу сказать. Это же какая-то глупость получается.
А.НАСИБОВ: Так, вопросов очень много, давай покомпактнее отвечать.
С.БУНТМАН: Давай, да.
А.НАСИБОВ: Иван из Красноярска – «Кем вы своим детям посоветуете быть, и гордятся ли вами ваши дети?»
С.БУНТМАН: Посоветую быть нормальными людьми, честными. Насчет гордятся, это то, над чем надо постоянно работать. Знаете, это главная мысль всегда – Что скажут дети? В любом поступке – что скажут дети.
А.НАСИБОВ: Ирина интересуется – «Известно, когда Ленин подрастал, в его семье были домработницы… тебе приятно, что тебя с Лениным сравнивают, да?.. Обеспечивает ли Бунтман домработницами все свои три семьи?»
С.БУНТМАН: Нет. Это смешно, конечно.
А.НАСИБОВ: Не обеспечиваешь, понятно. «как складываются отношения между детьми?», интересуется Юля. «Они дружны? Как мальчики относятся к девочкам, особенно к самой маленькой? Наверное, она самая избалованная?»
С.БУНТМАН: Нет, она не избалованная, и это величайшая заслуга ее мамы. Однажды был замечательный совершенно случай – мы пошли в кафе какое-то с Верочкой поесть…
А.НАСИБОВ: Верочка - это семилетняя?
С.БУНТМАН: Да, и вот она нож и вилку, когда поела, положила, как полагается, сбоку в одну сторону. Я услышал глухой стук – это упал официант от изумления. Вообще нет, она совершенно неизбалованная, как всякие, бывают какие-то детские и причуды и капризы. Ребята старшие ее обожают. Просто-таки в воздухе висит густое обожание.
А.НАСИБОВ: Ну, они относятся все-таки как старшие братья или уже ближе к тебе, может быть? Ведь они по возрасту, ну вот Женя 26ти-летнй может относится к своей семилетней сестричке даже не как старший брат уже, а как дядя, почти как отец.
С.БУНТМАН: Они относятся, как к родному, самому любимому человеку. И вот с самого начала они все трепещут. Я не преувеличиваю, просто они очень-очень любят девочку.
А.НАСИБОВ: Ирина Степановна: «Моих дочерей я старалась в уважении к дедушке и бабушке, сейчас они мне за это благодарны, так же уважают и меня».
С.БУНТМАН: Правильно абсолютно. Знаете, вот маленькое такое замечание – у меня никогда не было родного дедушки, и все рассказы мамы о своем папе и папы о своем папе, один был, увы, расстрелян, мамин папа, а другой погиб на войне в ополчении, и вот эти постоянные рассказы о том, что для них был папа, это, конечно, очень на меня повлияло, очень.
А.НАСИБОВ: Элеонора Евгеньевна: «Если здравствует ваша матушка, ей огромное спасибо за сына, вам и вашей семье всего самого доброго».
С.БУНТМАН: Мама и папа, слава богу, живы, и самое главное – это постараться им облегчить жизнь.
А.НАСИБОВ: Молодой человек прислал сообщение, не подписался, но я его все равно прочту: «Что мне делать с родителями? Они протестуют против будущей профессии».
С.БУНТМАН: Уверены – стойте на своем, постарайтесь убедить не как родителей и представителей враждебного мирового империализма, постарайтесь убедить так, как вы бы убеждали своих друзей. Будьте убедительны.
А.НАСИБОВ: Зинаида Прокофьевна, наша традиционная слушательница.
С.БУНТМАН: Йес.
А.НАСИБОВ: Пишет: «Дорогой Сережа, ты положительный мужчина, непьющий и рассудительный…»
С.БУНТМАН: Непьющий? Без комментариев.
А.НАСИБОВ: «…очень грамотный, пишет Зинаида Прокофьевна, надо бы тебе еще родить. Желаю здоровья».
С.БУНТМАН: Ну я тоже думаю, в перспективе.
А.НАСИБОВ: Михаил из Москвы: «Чтобы не было нареканий в семейственности, я советую вашему сыну взять псевдоним Пеструшкин, а Фельгенгауэру – Колесников».
С.БУНТМАН: Пеструшкин – правильно, это перевод фамилии Бунтман. Дело в том, что человек сам себе берет псевдонимы. Я горжусь, что человек с той же фамилией, что и у меня, я очень рад тому, что человек достойно, нормально работает, и дело не в том, чтобы «козырять» фамилией, вот я козыряю, что у меня сын нормально, хорошо работает, когда хорошо. Это для меня гордость.
А.НАСИБОВ: Понятно. Герман просит «Ашот, пожми руку С.Бунтману». Дай мне руку, да, вот я пожимаю. «Мы с женой всецело его поддерживаем, имея двух сыновей и десять внуков». Вот так вот.
С.БУНТМАН: Завидую. Здорово, молодцы.
А.НАСИБОВ: Эдуард из Твери, пишет про своего сына, которому 12 лет, - «Появилась проблема - он курит, что с этим делать?» Мы уже немножко говорили.
С.БУНТМАН: Что делать? Знаете, когда я примерно в этом возрасте первый раз закурил,..
А.НАСИБОВ: В 12 лет?
С.БУНТМАН: Да, первая сигарета какая-то была такая, в городе Херсоне, куда мы с папой ездили, на его родину. Папа мне ничего не мог сказать по тем же самым причинам, что и я. Папа сам курил и курит – 80 лет, курил и курит. Но был там замечательный совершенно знакомый у нас, он был курсант мореходки херсонской, и он со мной провел беседу, пловец, и так далее. Он взял с меня слово, что я не буду до 18 лет курить. Если уж закурю когда-нибудь потом…
А.НАСИБОВ: Сдержал?
С.БУНТМАН: Сдержал.
А.НАСИБОВ: Таня меня просит, чтоб я тебя не перебивал на каждом слове рассказами о собственной жизни.
С.БУНТМАН: Ой, вы знаете, друзья, ведущий имеет полное право перебивать.
А.НАСИБОВ: Вот наш ответ, все. «Детская литература в доме, поэзия были обычными или тщательно отбирались?», интересуется Александр из Москвы.
С.БУНТМАН: В моем распоряжении были все книжки, которые были в шкафу.
А.НАСИБОВ: Сколько?
С.БУНТМАН: Что?
А.НАСИБОВ: Сколько книжек?
С.БУНТМАН: Много.
А.НАСИБОВ: Это один книжный шкаф или полки и стеллажи?
С.БУНТМАН: Знаешь, в чем дело, когда я был маленький, у нас была шестнадцатиметровая комната, в которой мы втроем жили, плюс еще бабушка какое-то время жила, в общей квартире. Сначала был шкаф не очень большой, набитый полностью, потом родителям достался, у кого-то они купили шкаф побольше, плюс потом мне сделали стеллаж над моим столом из старого дивана, замечательный стеллаж был. Я его обожал, мне было его очень жалко, когда мы переехали, там были все мои учебники и мои уже книжки. Все книжки общие были всегда, все книжки, были во всем распоряжении. Если книжка стоит, то ее можно читать. Если я не пойму что-то, это мои проблемы.
А.НАСИБОВ: Как это твои проблемы? А спросить?
С.БУНТМАН: Спросить – пожалуйста, ради бога. Но дело в том, что «этого ты не поймешь», «тебе рано» - вот этого тогда не было. Папа мне очень много читал вслух, мама чуть меньше, я до сих пор помню папиными интонациями Гоголя, во-первых. Мой папа, уроженец Херсона, изумительно читал Гоголя, и «Тараса Бульбу» я помню с его голосом, я помню другие вещи – «Остров сокровищ» его голосом, «Одиссея капитана Блада» и «Три мушкетера».
А.НАСИБОВ: 7839025 – телефон прямого эфира для всех желающих позвонить и поговорить с Сергеем Бунтманом, заместителем главного редактора «Эха Москвы» и просто очень хорошим отцом, 7839026 – это телефон только для отцов или считающих себя таковыми, отцы, звоните только по этому телефону, ну можете еще и по первому, но по второму телефону мы точно не будем принимать звонки от людей, не являющихся отцами. Ну, может быть, для дедушек еще исключение сделаем. Договорились?
С.БУНТМАН: Хорошо.
А.НАСИБОВ: Пока еще один-два вопроса: «Я нищий, пишет Дмитрий из Нижнего Новгорода, хочу, чтоб мой сын стал богачом, но что для этого делать, не знаю. Знал бы, сам разбогател».
С.БУНТМАН: Правильно все, вот это ответ в данном вопросе, просто человек не знает. Можно хотеть все, что угодно, но вы никак не поможете сыну стать богачом. Невозможно помочь. Единственное что, это вы можете быть со своим сыном честным и откровенным, и он должен знать, каковы ваши проблемы. Если вы будете вместе искать выход из ваших проблем и проблем вашего сына, совместно, на вашем горьком опыте и на его, возможно, счастливом.
А.НАСИБОВ: 7839025 - телефон для всех желающих. Здравствуйте.
Слушатель: Алло.
С.БУНТМАН: Добрый день.
Слушатель: Меня зовут Роман. Вот мой отец всегда курил и курит, а я никогда не курил и даже курить не умею. А вопрос такой…
С.БУНТМАН: Да, Роман.
Слушатель: Не страшно ли было сына Павликом называть? А ну продаст?
С.БУНТМАН: Не понял.
А.НАСИБОВ: Ну, я тоже не очень понял.
С.БУНТМАН: Замечательное имя. Я почему-то, когда Пашка был в проекте, я почему-то совершенно был уверен, что он будет Павел. Мне очень нравилось имя, причем он июньский, а там где-то вокруг, я знал, есть Петр и Павел. У меня дед был Петр, и я думал что-нибудь рядом, не впрямую, а что-нибудь рядом.
А.НАСИБОВ: 7839026 – телефон для отцов. Здравствуйте. Как вас зовут?
Слушатель: Здравствуйте. Алло. Владимир.
А.НАСИБОВ: Откуда вы звоните?
Слушатель: Дмитров.
А.НАСИБОВ: Слушаем вас, Владимир.
Слушатель: Очень порядочный и хороший человек.
А.НАСИБОВ: Кто?
Слушатель: Сергей Бунтман, герой.
С.БУНТМАН: Спасибо.
Слушатель: Замечательный, я ничего против него не имею, но можно такой нескромный вопрос…
А.НАСИБОВ: Но сейчас прозвучит «но». Говорите, Владимир.
Слушатель: Ну пусть он только не обижается.
С.БУНТМАН: Да.
Слушатель: Ведь в России есть много других отцов. Ну я понимаю, что вы немножко пользуетесь служебным положением.
С.БУНТМАН: Абсолютно. Значит, меня сюда затащил Ашот, и периодически мы так делаем. А отцов прошло через ашотову передачу довольно много.
А.НАСИБОВ: Ну, с сентября прошлого года.
С.БУНТМАН: Да, довольно много, и еще будут, и так получилось, Ашот предложил - я пришел, а почему бы мне не рассказать о своих любимых детях?
А.НАСИБОВ: Спасибо, Владимир, за звонок. А я, со своей стороны, хочу сказать, что слушателям-то интересны все-таки подробности семейной и личной жизни значительных персон на радиостанции «Эхо Москвы». Потому что вы не просто тут работающие, вы не просто сотрудники…
С.БУНТМАН: Сейчас, Ашот, можно я скажу?
А.НАСИБОВ: Вы еще и личности очень интересные.
С.БУНТМАН: Можно я скажу?
А.НАСИБОВ: Да.
С.БУНТМАН: Я не очень люблю, даже я очень не люблю публично рассказывать о своих делах, но дело в том, что вот что касается детей, я вообще про них могу, ни о чем другом могу не говорить, могу рассказывать… извините, если б у нас 25 часов было в передаче, я мог бы про них рассказывать, про какие-то случаи, про какие-то штучки, про какие-то словечки, как кто ходить научился. И самое ужасное, это что-нибудь прозевать в развитии детей, в их становлении, какой-нибудь зуб, какой-нибудь шажок, какое-нибудь словечко, вот это пропустить, не увидеть очень печально.
А.НАСИБОВ: 7839025 – телефон для всех желающий, здравствуйте.
Слушатель: Алло, здравствуйте.
А.НАСИБОВ: Здравствуйте, вас зовут…
Слушатель: Меня зовут Тамара, Москва.
А.НАСИБОВ: Слушаем вас, Тамара.
Слушатель: Сергей Александрович, совершенно с вами согласна, что дом должен быть убежищем, а родители должны быть друзьями, это по собственному опыту могу сказать. Но я хочу вам задать такой вопрос банальный – представьте себе, что вы приходите и видите, что ваша маленькая, семилетняя дочка, которая судя по всему, сама великолепно читает, читает, например, «Лолиту», и очень заинтересована, естественно, не все ей доступно, или нечто из этого ряда, т.е. высокую литературу, но сюжет не для ребенка. Ваши действия – будете ли вы объяснять, какие чувства этот дядя испытывает к этой девочке, или постараетесь как-то ребенка отвлечь, а книжку куда-нибудь на самую верхнюю полку.
С.БУНТМАН: Понял-понял. Спасибо, благодарю за вопрос. Ну, семь лет, это, конечно, преувеличение, ну, будет читать и будет читать, а скорее всего, отложит в сторону, сама не будет читать, ну вот так вот, психо-физически. Чуть позже будет наверняка, сложная ситуация.
А.НАСИБОВ: Как ты выйдешь из нее, объясняй.
С.БУНТМАН: Конечно, говорить о книжке, не объяснять, «знаешь, девочка, я сейчас тебе расскажу, как все там на самом деле…», нет, а завести разговор про книжки, потому что про книжки-то все говорим. Завести разговор, рассказать историю, поговорить об этом серьезно, и чтоб было понятно, что я об этом говорю всерьез. Как мы говорим обо всех книжках – от сказок так же точно и до этого. Очень непросто, но надо.
А.НАСИБОВ: 7839026 – телефон, зарезервированный для отцов. Здравствуйте, вы отец?
Слушатель: Алло, да, я и мать и отец, поскольку я мать-одиночка. Я имею право сказать?
А.НАСИБОВ: Да, хорошо. Как вас зовут?
Слушатель: Ирина Михайловна.
А.НАСИБОВ: Откуда вы звоните?
Слушатель: Из Питера.
А.НАСИБОВ: Да, слушаем вас, Ирина Михайловна.
Слушатель: Я хочу спросить Бунтмана, вот ключевое слово «помню» в детстве, и я помню, и мы очень большие подруги с дочкой, она четыре года в Америке и мы все ближе с ней становимся, она звонит каждый день. А вот что делать тем, кто не помнит? Таких навалом, они не помнят проблем своего детства, и как вот эту ситуацию решать? Я очень много разговаривала на эту тему с разными людьми, они не помнят.
А.НАСИБОВ: Спасибо, Ирина Михайловна.
С.БУНТМАН: Во-первых, это уже для психолога проблема. Я не люблю всякие теории, но очень правильно пишет Елена Вронова, детский психиатр, у нее даже книжка, по-моему, так и называется, трудные дети – это родителей проблема, человек не может не помнить. Значит, у него какой-то барьер, значит, он чего-то не хочет помнить, значит, у него просто какие-то установки, как надо вести себя с детьми, как их воспитывать, как их заставлять. Не помнят – это огромнейшая проблема родителей, и естественно, она становится проблемой детей, это беда – вот что это такое.
А.НАСИБОВ: Ольга из Москвы интересуется – «Как вы поступите, если Верочка принесет с улицы маленького бездомного котенка?»
С.БУНТМАН: Ну во-первых, это не виртуальная ситуация, Верочкина мама с Верочкой подобрали и кошку, и котят из подъезда, и их бесконечно устраивали. Я должен сказать, что это проблема, которую вместе решают, это действительно человеческая проблема, как устроить, как принести котенка, как сделать, чтобы он не погиб, потому что у Верочки обе, одна Елена Павловна, другая Елена Петровна, они обе вот такие вот с животными – и всех подбирают, и все лечат, и обо всех заботятся, и кормят и так далее. Обе бабушки, как же она может быть другой?
А.НАСИБОВ: Сергей Бунтман, заместитель главного редактора радиостанции «Эхо Москвы», на волнах которой выходит программа «Школа молодого отца» с Ашотом Насибовым, Сергей Бунтман завершает свою встречу со мной, в первую очередь, а потом уже с нашими слушателями, время истекло, в эфир наша передача выйдет через две недели, в это же время, т.е. через воскресенье получается, да? Я благодарю всех, кто прислал нам вопросы, у нас еще где-то три десятка вопросов на эфирном пейджере остались без ответа, но что ж делать. Всего доброго.
С.БУНТМАН: До свидания.