Ирландское воспитание - интернациональный акцент - Гаррет Мартин Джонстон - Школа молодого отца - 2006-04-02

А. НАСИБОВ – Начинаем очередное занятие в «Школе молодого отца», Гаррет Мартин Джонстон, уроженец Ирландии, в студии, я вас приветствую.

Г.М. ДЖОНСТОН – Доброе утро.

А. НАСИБОВ – Доброе утро, как вас, как к вам обращаться, Гаррет, Мартин или господин Джонстон?

Г.М. ДЖОНСТОН – Не надо господин Джонстон, давайте Гаррет.

А. НАСИБОВ – Просто Гаррет.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, конечно.

А. НАСИБОВ – Гаррет является директором по маркетингу компании мобильной связи МТС, в России сколько вы уже?

Г.М. ДЖОНСТОН – Получается, второй месяц уже, да, 6 недель.

А. НАСИБОВ – В России?

Г.М. ДЖОНСТОН – В России, да.

А. НАСИБОВ – А до этого?

Г.М. ДЖОНСТОН – А до этого мы жили, последние два с половиной года в Киеве, Украине.

А. НАСИБОВ – Понятно, а гражданство-то российское у вас с какого года?

Г.М. ДЖОНСТОН – Мне дали в 2001 г.

А. НАСИБОВ – В 2001?

Г.М. ДЖОНСТОН – Да.

А. НАСИБОВ – Я предлагаю нашим слушателям задавать вопросы на эфирный пейджер Гаррету, 725 66 33, код Москвы 495, и мы начинаем, собственно, беседу на тему воспитания детей по-ирландски, но с международным акцентом. Почему с международным акцентом, вы сейчас поймете. Гаррет, традиционно в начале нашей беседы предупреждение, вы имеете полное право не отвечать на любые мои вопросы либо вопросы слушателей, потому что тема воспитания детей очень интимная, деликатная, может затронуть какие-то очень внутренние какие-то материи.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, хорошо.

А. НАСИБОВ – Договорились.

Г.М. ДЖОНСТОН – Договорились.

А. НАСИБОВ – Сколько вам лет?

Г.М. ДЖОНСТОН – Мне 37 лет.

А. НАСИБОВ – Сколько у вас детей?

Г.М. ДЖОНСТОН – Двое.

А. НАСИБОВ – Мальчик, девочка, сколько лет им?

Г.М. ДЖОНСТОН – Один мальчик старший, ему два года исполнилось в январе, а девочке Эми, ей 7 лет исполнилось тоже в начале года.

А. НАСИБОВ – Как девочку зовут?

Г.М. ДЖОНСТОН – Эми.

А. НАСИБОВ – Эми?

Г.М. ДЖОНСТОН – Эйми получается, у нас просто.

А. НАСИБОВ – 7 лет?

Г.М. ДЖОНСТОН – 7 лет, да.

А. НАСИБОВ – Интересно, Саша – типично русское имя или это все-таки Александр?

Г.М. ДЖОНСТОН – Это Александр, но мы, не знаю, так получилось, что мы с момента рождения, мы навали его Саша, даже мама моя, которая не говорит по-русски, она просто называет его Саша от удовольствия, и он настолько привык к этому имени. Единственная проблема, что в Ирландии Саша считается именем девушки, и поэтому, наверное, он получит в школе, конечно, по полной программе, если он в Ирландии в школу пойдет, но он сильный, он нормальный, так что сможет.

А. НАСИБОВ – 2-летний, но очень крепенький такой.

Г.М. ДЖОНСТОН – Такой, вы знаете, даже не крепенький, настолько, насколько он просто достаточно самоуверенный, но он мягкий, конечно, добрый, но он достаточно самоуверенный. Так что даже если его будут ругать в школе за это имя, то он найдет друзей, которые будут ему помогать. В этом я уверен.

А. НАСИБОВ – Может быть, в Ирландии его будут звать Алексом, предположим?

Г.М. ДЖОНСТОН – Я думаю, что нет, нет, я думаю, что Саша, я думаю, что он сам захочет даже.

А. НАСИБОВ – У вас российский паспорт?

Г.М. ДЖОНСТОН – У меня, в том числе, да.

А. НАСИБОВ – В том числе, а «в том числе» что значит, вы сохранили ирландское гражданство?

Г.М. ДЖОНСТОН – Естественно, да, просто так получилось, мы давным-давно, мы купили квартиру в Москве, просто как вложение денег, это было в середине 90-х гг., мы не жили в Москве в то время, мы не жили в России даже в то время, и еще у меня жены не было даже. Потом я начал очень много ездить в Россию, из России, каждый раз эти визы, я обратился в посольство за визой в очередной раз, и они говорят, давайте, может быть, вы подумали о том, чтобы получить наше гражданство. Я говорю, я разве имею на это право, они говорили - пишите заявление, пишите о своей работе в Сибири и т.д., то, что вы сделали для страны, пишите, естественно, что у вас жена русская. И есть какой-то комитет при президенте России, который решает такие вещи, в случае исключения, и пришло положительное решение. Я являюсь, насколько я знаю, первым гражданином ЕС, который родился в ЕС и получил российский паспорт потом, так что первый западный, если хотите, который получил российский паспорт. Насколько я знаю, я первый, может быть, я не прав в этом, но, насколько я знаю, человек, который не имеет никаких российских предшественников, кровей и т.д.

А. НАСИБОВ – Корней.

Г.М. ДЖОНСТОН – Корней, да, просто это получил, но я думаю, что я буду не последним, посол меня спрашивал, когда будет понятно, что в России наступил настоящий экономический успех, я сказал, что когда очередь ирландцев перед вашим посольством будет длиннее, чем очередь ваших перед нашим посольством.

А. НАСИБОВ – Хорошо сказал.

Г.М. ДЖОНСТОН – Ему понравилось.

А. НАСИБОВ – Хорошо сказал. Дети ваши, когда вырастут, вы сейчас определили гражданство их или они сами определят, когда вырастут, национальность, какое гражданство они получат?

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, у меня еще третье гражданство, у меня американское, потому что мама родилась там.

А. НАСИБОВ – А вы сами родились в Ирландии?

Г.М. ДЖОНСТОН – Я родился в Ирландии, да, в Дублине. И поэтому теоретически, я не узнавал, теоретически, может, дети имеют на американское гражданство право, я его не активировал. Мой брат, который живет в Нью-Йорке, он активировал, но он фотограф, поэтому в Нью-Йорке ему интереснее, чем наш маленький Дублин, где всего полтора миллиона человек, конечно, там креативно, там другой уровень совсем. Он не мог решить между Лондоном и США, но преимущество для меня в этих вещах, если брать три экономических и культурных центра мира из четырех, то славянский мир, Европа, Северная Америка, потом Азия. По крайней мере, три из четырех, они там полностью доступны, и детям будут полнодоступными с этим гражданством, поэтому, конечно, это несмотря на глобализацию, все равно эти все формальности пограничные, они существуют. И детям, детям давать такую возможность свободно передвигаться по всей планете и делать то, что они хотят, конечно, это хорошо.

А. НАСИБОВ – Зинаида Никитична пишет - передаю огромный привет русскому ирландцу, замечательная страна, я в восторге от этих людей. Спасибо, Светлана Никитична из Москвы, которая передает вам привет.

Г.М. ДЖОНСТОН – Спасибо, привет от меня тоже.

А. НАСИБОВ – С удовольствием передаю привет, да, Гаррету Мартину Джонстону, русскому ирландцу с американским, российским и ирландским паспортами.

Г.М. ДЖОНСТОН – Паспортами, да.

А. НАСИБОВ – Ваша супруга русская?

Г.М. ДЖОНСТОН – Она русская, да.

А. НАСИБОВ – Вы познакомились в России?

Г.М. ДЖОНСТОН – Там так очень странно получилось, потому что я переехал из Лондона в Иркутск, без, скажем так, промежуточной возможности адаптации в Москве где-нибудь, что есть супермаркеты еще, может, не такого размера, я говорю про те времена.

А. НАСИБОВ – В каком году это было?

Г.М. ДЖОНСТОН – Это был 95-й год, напрямую из Лондона в Иркутск, так что достаточно такое шоковое, скажем так, изменение окружающей среды, никакого чума, но просто совсем другое. И я там был уже три месяца. Мой папа, который тоже говорит на русском языке, он в Дублине, у него очень много друзей, которые в университете учат русский язык и т.д. И он ходит, просто тусуется, можно сказать, в этих кругах постоянно, и он узнал о том, что была некая девушка, которая жила в Ирландии уже много лет, из Иркутска, и он дал понять, что через этих знакомых, что его сын живет в Иркутске.

А. НАСИБОВ – Хорошая девушка.

Г.М. ДЖОНСТОН – Хорошая девушка, но эта девушка не могла верить, потому что мы-то страна небольшая, что в ее родном городе, где нет иностранцев, вообще нет иностранцев, западных иностранцев, что там может быть ирландец. И мой папа сделал пакет ирландских газет, английских газет, какой-то нашей музыки, он записал мне какие-то видеокассеты интересных наших новостийных программ, все упаковывалось красиво, и отдал через этих знакомых. Он ее не встретил, и она полетела в Иркутск к родителям. Мы там встречались, потому что она меня искала, мы встречались, говорили очень долго обо всем, не помню, 13 часов, наверное, говорили без остановки.

А. НАСИБОВ – Чем-нибудь это запивали, там было подходящее вам по вкусу хотя бы пиво?

Г.М. ДЖОНСТОН – Вы знаете, настолько мы хорошо разговаривали, я даже не помню, где мы сидели, мы были заключенными своего добровольного пузыря, можно сказать, между собой, все, что вокруг нас происходило, вы знаете, я даже не помню.

А. НАСИБОВ – На каком языке вы разговаривали?

Г.М. ДЖОНСТОН – На русском, на русском. Не знаю, почему, потому что в то время я плохо говорил по-русски, и я был всего три месяца там, когда она прилетела, естественно, я говорил каждый день, она, конечно, свободно владеет, она свободно владеет английским языком настолько, что мы были в Лондоне один раз, я помню. У ирландцев очень специфический акцент, и англичане всегда смеются над нами, что у нас типа деревенский акцент, немножко как русские над украинцами, со своими.

А. НАСИБОВ – Или они над русскими.

Г.М. ДЖОНСТОН – Только у нас это одностороннее такое движение, от Англии к Ирландии, несмотря на то, что Ирландия экономически намного успешнее государство, ладно, это хорошо, мы были в башне Лондона и хотели туда попасть, было 18 часов, по-английски все очень строго закрывают. Мы говорим, Ольга говорит ему - слушай, я из Сибири приехала, я очень хочу попасть на башню, дайте, может, пропустите нас хотя бы на 5 минут. И он смотрит на нее - какая Сибирь, ирландка дорогая. Он не верил и смеялся, потому что у нас в репутации, что мы пьяницы, в англо-говорящем мире, он, наверное, думал, что мы утром встречались, попили и забыли про часы, он так это имел в виду, но так, дружелюбно. Просто смешно, что ее даже англичане, которые точно поймут, кто ирландец, кто не ирландец, они берут ее за ирландку, сколько раз она ему ни говорила, что я из Сибири, я русская, нет-нет, он не хотел поверить, все. Так что она отлично говорит по-английски, конечно, но почему-то у нас разговор на русском пошел.

А. НАСИБОВ – В результате через некоторое время вы поженились.

Г.М. ДЖОНСТОН – Мы поженились, да.

А. НАСИБОВ – В результате у вас сейчас двое детей, Эми 7 лет и Саша 2 года.

Г.М. ДЖОНСТОН – Совершенно верно.

А. НАСИБОВ – На каком языке вы их воспитываете в семье, на каких языках говорят в семье? Сколько вы языков, лично вы сколько языков знаете?

Г.М. ДЖОНСТОН – 11 языков.

А. НАСИБОВ – 11, какие?

Г.М. ДЖОНСТОН – Я знаю ирландский, естественно, это первый язык, на котором я говорил до 4 лет, английский, естественно, потом французский, немецкий, итальянский, испанский, голландский, русский, арабский, хотя не на очень высоком уровне, но достаточно, португальский, какие забыл. И потом я знаю очень неплохо венгерский и эти славянские группы, русский помогает.

А. НАСИБОВ – Западнославянские или восточнославянские?

Г.М. ДЖОНСТОН – Больше восточнославянские.

А. НАСИБОВ – Это западнославянский, польский.

Г.М. ДЖОНСТОН – Нет, для нас западнославянская группа - это, прежде всего, чешский язык, есть еще язык, есть такое этническое меньшинство в Германии, сорбы они называются.

А. НАСИБОВ – Есть, да.

Г.М. ДЖОНСТОН – Сорбский, чешский, для нас это, может быть, не очень хорошее научное определение, какой славянский язык, хотя вы знаете, если брать газету и знать хорошо русский язык, знать хорошо один из западных, как вы говорите, славянских групп, можно спокойно читать газету на всех этих языках. Можно, в принципе, ехать от Скопье, Македонии.

А. НАСИБОВ – Это уже южно, это мы пошли уже.

Г.М. ДЖОНСТОН – Болгарский там ближе и т.д.

А. НАСИБОВ – Это уже южнославянские пошли.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, и я говорю на этих языках достаточно часто, потому что у меня друзья во всех этих странах, и наверное, потому что у меня путешествия, реальные путешествия начались в очень молодом возрасте, я начал путешествовать один, когда мне было 14.5 лет, с поддержкой папы, без поддержки мамы абсолютно.

А. НАСИБОВ – И сейчас вы учите китайский еще.

Г.М. ДЖОНСТОН – Сейчас я начал, два, два-три месяца назад я начал такой частный курс, чтобы выучить китайский язык, да, но китайский язык - это нельзя сказать просто один китайский язык, их очень много, они очень отличаются друг от друга.

А. НАСИБОВ – Диалекты.

Г.М. ДЖОНСТОН – Диалекты, да. Но есть такой стандартный диалект, путонуа, это язык народа, упрощенный язык, он базируется на диалекте беджинья.

А. НАСИБОВ – Пекинский, мандаринский диалект, понятно.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, вот это.

А. НАСИБОВ – Так на каких языках-то говорят у вас в семье дети?

Г.М. ДЖОНСТОН – Мы поступаем следующим образом, я говорю с детьми на английском, в основном, но я им читаю на ирландском, это непрактично с ними говорить на ирландском, потому что тогда Ольга не поймет, что я сказал. Ей важно понять, что я сказал, даже если она не участвует в разговоре. А так мы придерживается одного очень такого железного правила, что Ольга говорит с детьми только на русском, я говорю с ними только английском плюс ирландский, когда возможность дается, допустим, когда мы одни без жены, чтобы она не чувствовала себя исключенной из разговора или чего-то не поняла.

А. НАСИБОВ – А не получится так, что они воспримут русский язык с женской точки зрения, женскими окончаниями и т.д., не думали об этом?

Г.М. ДЖОНСТОН – Вы знаете, сознательно нет, но на подсознательном уровне сразу приходит мне в голову такой ответ, что нет, потому что мы с Ольгой говорим по-русски между собой. Не по-английски. И дети это слушают. Поэтому дети получают, может быть, не напрямую, но дети получают от удаленного участия в наших разговорах, они получают понимание того, что есть и мужские окончания, и женские. Поэтому я за это не боюсь. Плюс, конечно, еще у нас очень много, у нас очень много, скажем, друзей разных национальностей, которые к нам постоянно приезжают, в том числе, очень много русскоговорящих людей и не только русские, есть и немцы, которые говорят по-русски и т.д. Такая очень, интересная такая группа друзей, естественно, дети тоже все слушают, я детей не пускаю спать, если гости в доме, они хотят, они скажут - я хочу в кровать, мы их отведем в кровать, но если они хотят просто сидеть и слушать, что мы говорим, я всегда допускаю, и особенно Саша, он с большим интересом, хотя он, конечно, ничего не понимает, но он с большим интересом участвует в атмосфере, которая образуется между взрослыми.

А. НАСИБОВ – Сейчас я и задам вопрос, напомню, что в студии «Эха Москвы» в программе «Школа молодого отца» Гаррет Мартин Джонстон, родившийся в Ирландии, живущий ныне в России, обладатель, по крайней мере, трех гражданств и счастливый отец двух детишек, Саши 2 лет и Эми 7 лет. Когда к вам приходят гости, вы не отправляете детей спать. В принципе, какой-то режим дня у вас есть, до которого времени может Саша, 2-летний Саша, сидеть с вами, с гостями, слушать разговоры, пока он сам не свалится и не заснет или все-таки, предположим, в 11 часов вечера вы говорите ему - пора спать?

Г.М. ДЖОНСТОН – Вы знаете, он сам дает об этом понять, даже если он сам не понял, что он хочет идти спать, мы же это видим, потому что мы наблюдаем все время за ним. И мы видим по его поведению, его действия физические, они замедляются, он может не так, как сказать…

А. НАСИБОВ – Реагировать?

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, он может, допустим, начать шевелиться, где он сидит и т.д., мы видим все эти признаки, и так у нас получилось, может, нам повезло, что когда мы его поднимаем, не говоря при этом ничего о том, что идти спать, он просто понимает и все. Так что у нас очень редко бывают такие ситуации, когда мы говорим - все, Саша, время спать, и он говорит - нет, не хочу. Мы просто видим по его поведению, и он, его тело как бы само за него решает вопрос, и видимо, он его слушает.

А. НАСИБОВ – А Эми, до которого часа, 7-летняя Эми сколько может сидеть?

Г.М. ДЖОНСТОН – Как ни странно, у нее более строгий режим, чем у маленького. Она устает, она такая энергичная девушка, она устает, и мы ее обычно кладем спать в 10, но это далеко не означает, что она засыпает в 10 часов. Я ей всегда читаю где-то на 30-40 минут. Если меня нет дома, то по телефону я ей звоню и читаю по телефону. И если мы дома, то мы достаточно много вместе читаем, Саша, конечно, еще нет.

А. НАСИБОВ – На каком языке вы читаете?

Г.М. ДЖОНСТОН – Я ей читаю на английском, я сейчас начал ей читать, у меня очень много таких двухязычных книг, которые издаются сразу на двух языках, я начал с французского, с немецкого немножко. Оля ей, естественно, читает на русском, и она была в школа в Голландии три года, в Амстердаме, поэтому она голландский, но она немножко забыла, но тогда она поняла много слов еще, потому что она была с голландскими детьми маленькими в школе. Я говорю по-голландски, опять же, те же люди приходят домой, говорят на голландском и т.д. Она все это, все это оставило свой отпечаток на ее словарный запас. В основном, пока еще на английском, потому что у нас такая фаза сейчас идет, мы смотрим больше на то, как работает мир, как он работал и как он будет работать. И самое главное, почему, и эти вещи, их объяснить не немецком, допустим, потом перевести на английский, это просто будет… Поскольку сейчас тоже наступила такая фаза в моей жизни, когда я просто очень занят с этой МТС-овской работой, я хочу время, которое нам доступно, использовать именно для того, чтобы воспитывать у него, у нее любопытство, чтобы потом немножко как вспомогательное устройство для двигателя, чтобы она получила достаточно информации, чтобы она научилась.

А. НАСИБОВ – Научилась задавать вопросы.

Г.М. ДЖОНСТОН – Совершенно верно, сама.

А. НАСИБОВ – Сама?

Г.М. ДЖОНСТОН – Без какого, и даже если я скажу нет, не отвечу, все равно задаст. Это, мне кажется, очень важно.

А. НАСИБОВ – Она в школе учится сейчас?

Г.М. ДЖОНСТОН – Она сейчас в школе учится, да, она сейчас ходит, сейчас моя семья в Ирландии просто.

А. НАСИБОВ – Они сейчас находятся в Ирландии?

Г.М. ДЖОНСТОН – В Ирландии находятся, да, это, с одной стороны, конечно, плохо. С другой стороны, хорошо, потому что сейчас я работаю 18 часов в день, потому что у меня работа в МТС началась 6 недель назад, она строит планы и т.д., я работаю практически 18 часов в день, поэтому если бы семья была здесь, это бы, наверное, больше раздражало, потому что я бы их не видел, но они близко. Хотя сейчас я их не вижу в течение недель, но они далеко, я их не могу видеть, так что это каким-то странным образом даже облегчает расстояния. Они в Ирландии, мы купили в прошлом году такой старый викторианский дом в юго-западной Ирландии, место называется Кэрри, это там, где Атлантический океан встречает наше зеленое каменное побережье, и встреча очень красивая происходит постоянно. И там мы купили этот старый-старый, английский, кстати, викторианский дом, и мы его переоформили как дачу, как место, где можно, где существует только одна цель, расслабление. И мы его оформили внутри в арабском стиле, так что там это, как вам сказать, люди могут лечь на пол, там есть кальяны.

А. НАСИБОВ – Понятно.

Г.М. ДЖОНСТОН – Все эти вещи, и да, она просто смотрит, чтобы эти строительные работы все закончились.

А. НАСИБОВ – Вы уже 6 недель в России.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да.

А. НАСИБОВ – И все эти 6 недель вы свою семью не видели.

Г.М. ДЖОНСТОН – Нет.

А. НАСИБОВ – И как вы предполагаете жить дальше?

Г.М. ДЖОНСТОН – Я летел уже три раза домой.

А. НАСИБОВ – Летали?

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, летал, три раза домой, у меня есть возможность работать из дома там, поскольку это Ирландия, хотя это очень удаленное место, есть оптико-волоконная связь, там все-все есть. И я могу работать с такой же скоростью, будто бы я в Москве. Естественно, я просто людей не вижу на работе, но все по телефону можно решать, в принципе, если работа сама по себе хорошо организована, и люди работают согласно какому-то плану, то меня интересует, пока я за рубежом, только какие-то явные отклонения от этого плана, которые потом можно массажировать, решить и т.д. по телефону. Так что не очень удобно, конечно, это, семья приедет в начале июня, скорей всего.

А. НАСИБОВ – Останется или побудет некоторое время в России и уедет обратно?

Г.М. ДЖОНСТОН – Нет, вы что, останется, конечно, просто наша квартира, мы же свою квартиру имеем, мы ее сдавали одной девушке давно, она там живет, и эта квартира, это больше, чем то место, где я живу сейчас, она будет свободна как раз в середине, в конце июня. Мы сможем переехать в свою квартиру, в принципе, дома.

А. НАСИБОВ – Здорово.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, так что это тоже одна причина.

А. НАСИБОВ – Я напомню, что в студии радиостанции «Эхо Москвы» в программе «Школа молодого отца» Гаррет Мартин Джонстон, ирландец, гражданин России, гражданин США, директор по маркетингу компании мобильной связи МТС, счастливый отец двух детишек. И мы обсуждаем такие вопросы воспитания по-ирландски, по-ирландско-российски с международным акцентом. И скорей всего, продолжим эту беседу сразу после выпуска новостей, тогда же прием несколько телефонных звонков.

НОВОСТИ

А. НАСИБОВ – Мы продолжаем «Школу молодого отца», Гаррет Мартин Джонстон, уроженец Ирландии, гражданин России, Ирландии и США, в студии «Эха Москвы», счастливый папа двух детишек, Саши 2 лет и Эми 7 лет. Беседу ведет Ашот Насибов. Мы сейчас начнем принимать телефонные звонки, пробежимся по эфирному пейджеру, ответим на некоторые вопросы. У меня такой вопрос, вы сказали, что минут по сорок читаете вечером Эми книги, а если вы ее не видите, вы читаете по телефону.

Г.М. ДЖОНСТОН – Совершенно верно.

А. НАСИБОВ – И она слушает по телефону, как вы ей читаете?

Г.М. ДЖОНСТОН – Абсолютно, да, абсолютно, это мы с ней выбирали несколько направлений, вернее, она выбирала сама, мы выбрали направление детских книг, великобританских из 20-30-х гг., когда детство было еще, не было глобализации, не было явно выраженного терроризма.

А. НАСИБОВ – Что, какие книги, «Винни-Пух» Милна?

Г.М. ДЖОНСТОН – Нет, не «Винни-Пух».

А. НАСИБОВ – Нет, а что?

Г.М. ДЖОНСТОН – Есть такой знаменитый английский писатель, был (НЕРАЗБОРЧИВО), женщина, она писала такие очень традиционные книги про нашу жизнь. Если хотите, если слушатели слышали когда-то PJ Wodehouse, такие вещи, сатира для взрослых, за чаем английским в хорошем фарфоре, то это детский эквивалент этого. Это про школу, это про жизнь в маленькой английской деревне вокруг Лондона, где-то второй половины 20-х гг. Очень хорошо, это как детские детективы, это дети, которые в интернате, просто рассказывают про свою жизнь, но они делают это с таким хорошим, порядочным английским оттенком, просто удовольствие от этого она очень большое получает. И мы ей читаем, у нас несколько книг идут параллельно друг друга, я читаю из каждой книги по одной, 10-20 страниц, так что у нее в голове параллельно развивается 6 или 7 разных.

А. НАСИБОВ – Сюжетов.

Г.М. ДЖОНСТОН – Сюжетов, да, потом мы брали науку, есть такое на Западе отличный такой веб-сайт, называется How staff works, как работают вещи, и мы смотрим на то, как, на самом деле, как работает микроволновка, как работает телевизор, как работает машина, почему они нужны, кому они нужны. Потому что одна из разниц, может быть, между российской и ирландской системой образования, если брать, то в России пока еще, хотя очень высоко оцениваю российскую систему образования, есть один нюанс, что, скорей всего, в России когда зададут вопрос истории про первую мировую войну, они могут сказать, когда была битва Сом.

А. НАСИБОВ – На Соме.

Г.М. ДЖОНСТОН – Или какая была, какая-то или другая битва, когда она происходила, какая дата, какие армии участвовали, такие факты. А в Ирландии другой вопрос детям, они скажут, на ваш взгляд, какие были последствия первой мировой войны для общества Европы и в Америке в 20-х и 30-х гг., каким образом эти последствия можно чувствовать на сегодняшний день, ваше мнение. Это немножко другое. И мне кажется, это…

А. НАСИБОВ – Это не механическое заучивание дат, имен и фактов, а это развитие логики.

Г.М. ДЖОНСТОН – Развитие логики.

А. НАСИБОВ – Умение задавать вопросы.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, это развитие логики, но это также развитие у каждого ребенка абсолютно собственного восприятия окружающего мира, абсолютно собственного индивидуального восприятия красоты и т.д. Хотя если я смотрю на творческий уровень российских, допустим, художников, то вы что-то делаете очень правильно, потому что такой креатив, он раз в десять превышает то, что я вижу в той же Ирландии, тем не менее. Так что интересно, я надеюсь, что это не описываемое ни словами, не описываемое, не определяемое русской этой творческой искры, что они у Эми, тем не менее, сохранятся, тем не менее, несмотря на то, что она сейчас в Ирландии, что это не исчезнет.

А. НАСИБОВ – Ирландия - католическая страна.

Г.М. ДЖОНСТОН – Нет.

А. НАСИБОВ – Частично протестантская, частично католическая, в основном, католическая, насколько я понимаю.

Г.М. ДЖОНСТОН – В основном, уже арелигиозная.

А. НАСИБОВ – Нерелигиозная?

Г.М. ДЖОНСТОН – Нерелигиозная, да, сейчас, но исторически да.

А. НАСИБОВ – Какую роль играет религия в воспитании детей в вашей семье?

Г.М. ДЖОНСТОН – Она играет интересную роль, мы не религиозны, поэтому мы приняли подход объяснить детям, Саше пока нет, но объяснить Эми, вообще религия как культурный феномен. Есть пример классной книги, я Эми читал об этом в прошлом году, называется «Протестантизм и появление экономически развитого мира». Это очень старая книга, это немец писал, я просто забываю, как его зовут, но он говорит о том, почему протестантские страны, как правило, более богатые, более развитые, каким образом организованная религия протестантского типа оставляет свой отпечаток на экономическое развитие страны. Это интересная тема, это как бы одна тема. Вторая, просто объяснить ей, что есть буддизм, есть даже экзотические религии, как (НЕРАЗБОРЧИВО) религии Индии, есть те же индейские религии народные в США, в Южной Америке, что очень, есть очень много разных, и от религий мы переходим немножко к социологии. Не так, что я ей говорю - Эми, мы сейчас будем говорить про социологию.

А. НАСИБОВ – Все это вы объясняете 7-летней девочке.

Г.М. ДЖОНСТОН – Я ей объясняю, да, но она спрашивает тоже, потому что у детей есть, я не говорю, что она особо умная или что-то, совсем нет, она просто обычная девушка, но у детей же очень большое любопытство. Просто мне кажется, очень много родителей просто не понимают, что эти окна есть, развивать это бурное любопытство в ребенке. Чего бы ни случилось потом с ребенком, экономический крах и т.д., если это любопытство есть по отношению к другим людям, к тому, что окружает, к тому, что будет окружать, к тому, что окружило, и какой отпечаток от этого остался, то все будет нормально для ребенка, мне кажется.

А. НАСИБОВ – Давайте пройдемся по вопросам с эфирного пейджера, очень коротко я вас попрошу отвечать. Так, Зинаида Прокофьевна задает вопрос, зять говорит, что в Ирландии у всех рыжие волосы, как у вас, рыжие ли дети, дразнят ли их?

Г.М. ДЖОНСТОН – Нет, есть у нас много рыжих, да, но у нас, мы смесь кельтской и скандинавской крови, поэтому есть и скандинавское влияние достаточно крепкое. И наверное, у нас наш самый типичный признак, почему когда я в аэропорту, я иду на ирландский рейс, я уже знаю, что это мои ирландцы, хотя я не вижу, что там Дублин стоит, я вижу сразу по людям, что это мои люди, хотя мы все западноевропейцы сегодня. Я вижу по коже, у нас очень бледная кожа, потому что у нас солнца практически нет.

А. НАСИБОВ – Понятно.

Г.М. ДЖОНСТОН – Какие бы волосы ни были.

А. НАСИБОВ – Наталья Борисовна из Москвы - с каких лет в Ирландии разрешают пить пиво и сколько кружек в день он, имеетесь в виду вы, выпиваете?

Г.М. ДЖОНСТОН – Я пиво вообще не пью, но я очень кардинально отличаюсь от большинства ирландцев в этом плане. Разрешают, вообще было в Ирландии какое время, когда разрешили, если твоя голова была выше, чем стол, где пиво раздавали клиентам.

А. НАСИБОВ – Прилавок.

Г.М. ДЖОНСТОН – Такое неписаное правило. Сейчас стало пожестче в этом плане, но у нас очень расслаблено. В принципе, я не помню, какое юридическое, но это не имеет значения.

А. НАСИБОВ – Если голова достигает прилавка в баре, значит, можно.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, если достигает или передостигает, да, у меня не достигла, но у меня были друзья, которые могли заказать. Но сейчас более жестко в этом плане, но вообще в Ирландии надо сказать, конечно, у нас отношение к алкоголю, оно достаточно расслабленное.

А. НАСИБОВ – Владимир из г. Мытищи задает вопрос, некоторые англичане говорят, что русские похожи на ирландцев, так ли это?

Г.М. ДЖОНСТОН – Точно. Хотите, я вам дам один пример?

А. НАСИБОВ – Хочу.

Г.М. ДЖОНСТОН – Возможно, вас будет шокировать. Представьте себе, есть очень много слов на древнем нашем языке, и они очень специфические, и эти слова не просто идентичны русским словам, но по значению абсолютно идентичны до самой последней детали. Я дам вам один пример, слово «болтун». Болтун по-ирландски это счастливый, может быть, немножко толстый человек, который слишком много говорит, которого все любят на самом деле, хотя он раздражает иногда, но глубоко все любят его. И все к нему, в принципе, хорошо относятся, но его не надо брать на бизнес-митинг, а то он раскроет все секреты компании или он просто скажет нерелевантные вещи, это по-нашему болтун. Отличается ли это хоть на грамм от того, что болтун для русских людей?

А. НАСИБОВ – Не отличается, но я знаю примеры слов в праязыке, которые имеют одно и то же значение в китайском, в русском, в европейских языках, в арабских.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, есть.

А. НАСИБОВ – Есть такие, да.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, но такое специфическое слово, есть еще другие примеры, но это, пожалуй, для меня это почему-то осталось в голове.

А. НАСИБОВ – Очень интересно. Еще несколько вопросов. Как воспитывают девушек в ирландских семьях, как их готовят в школах, спрашивает Вадим из Королева, из Подмосковья.

Г.М. ДЖОНСТОН – Не отличается от подготовки мальчиков, я бы сказал, у нас довольно равномерное общество, что касается прав женщин и прав мужчин. И это, конечно, тоже на стадии школьной подготовки, так что особой разницы нет.

А. НАСИБОВ – Есть ли детские дома в Ирландии, спрашивает Владимир, и сколько получают женщины по уходу за ребенком в Ирландии, вы знаете, она, может, наверное, уйти в декретный отпуск, отпуск по уходу за ребенком, оплачивается ли этот отпуск?

Г.М. ДЖОНСТОН – Оплачивается, да.

А. НАСИБОВ – Перефразирую вопрос.

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, но у нас нет такого понимания, декретный отпуск, такого долгого, как в России, такого просто нет. Это частично потому, что Ирландия - очень богатая страна, кстати, она, по-моему, самая высокая в мире по доходу на душу населения, даже выше Швейцарии, но зато однокомнатная квартира в Дублине стоит 500-600 тыс. евро. И у нас зарплаты высокие, но не такие высокие, и женщины, чтобы… это пособие от государства не полностью перекрывает зарплату, которую она получила бы иначе, поэтому у нас просто женщины возвращаются на работу, по-моему, после даже двух месяцев, два месяца после рождения ребенка. Но у нас есть возможность, чтобы и мама вернулась, а папа остался с ребенком. Я не знаю, есть такая возможность в России или нет.

А. НАСИБОВ – Наверное, постепенно развивается, хотя очень мало. Детские дома есть в Ирландии?

Г.М. ДЖОНСТОН – Детские дома?

А. НАСИБОВ – Для брошенных детей, для сирот, есть ли вообще понятие брошенный ребенок, ребенок, от которого отказались родители?

Г.М. ДЖОНСТОН – Конечно, есть. Но два важных отличия от российской ситуации, во-первых, их меньше, я имею в виду в процентном, я не могу это подтвердить, но мне кажется, меньше, во-вторых, у нас женятся очень поздно в Ирландии.

А. НАСИБОВ – Во сколько.

Г.М. ДЖОНСТОН – Мужчине обычно 31-32 года, раньше очень редко, я женился в 29, в 28 лет, меня считали сумасшедшим.

А. НАСИБОВ – Рано?

Г.М. ДЖОНСТОН – Да, что это очень молодой возраст. Ладно, но я к тому, что поскольку женятся поздно, у многих уже не получается рожать, есть очень большой спрос, очень много богатых пар, которые никак не могут иметь детей, поэтому как только ребенок свободный появляется, его забирают.

А. НАСИБОВ – Очередь в детских домах получается.

Г.М. ДЖОНСТОН – Очередь стоит, да. И даже те дети, которые рождаются даун, с какими-то проблемами, они у нас в обществе, их акцептируют, их не скрывают, они ходят по улицам, им даже дают, есть государственная программа, они дают им работу и т.д. В этом плане мне нравится ирландское общество, потому что оно очень справедливо относится к тем людям, которые родились, скажем так, с какими-то проблемами, с недостатками.

А. НАСИБОВ – 6 минут на несколько телефонных звонков, 783-90-25, телефоны для москвичей, 783-90-26, для тех, кто звонит не из Москвы. Задавайте вопросы Гаррету Мартину Джонстону, уроженцу Ирландии, гражданину Ирландии, США, России, работающему директором по маркетингу компании мобильной связи МТС. У нас уже есть телефонный звонок из Москвы, добрый день, слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ИРИНА – Я хочу спросить у вашего собеседника, скажите, в Ирландии обучение русскому языку востребовано?

А. НАСИБОВ – Спасибо.

Г.М. ДЖОНСТОН – Интересный очень вопрос. Пока еще нет, но зато большинство ирландцев еще не поняли, что живут в Москве больше миллиардов, чем в Лондоне и Нью-Йорке, по-моему, даже вместе взятых. Средний ирландец этого не понимает. Когда Абрамович купил «Челси», для нашего не очень образованного человека это был шок. И я думаю, что по мере того, как Россия станет на ноги, что я ожидаю в течение 10 лет, что Россия будет серьезным экономическим гигантом, то ирландцы, мы очень прагматичны. Если люди приезжают из (НЕРАЗБОРЧИВО) и захотят с нами торговаться, мы будем говорить по-(НЕРАЗБОРЧИВО) быстрее, чем, я думаю, другие народы. Соответственно, русский будет востребован. Но пока еще не очень.

А. НАСИБОВ – 783-90-26, телефонный звонок из-за пределов Москвы, слушаем вас, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ФЛЮРА (Казань) – Очень приятно, восхищает просто знание языков. Я татарка, выросшая в татарской деревне, очень поздно примкнула к русскому языку, я даже считаю, что он лучше меня знает русский язык.

А. НАСИБОВ – Задавайте вопрос нашему гостю.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ФЛЮРА – Да, такой вопрос, а не хотели бы вы изучать тюркские языки, татарский, если вы будете знать, вы будете знать все тюркские языки, казахский, киргизский, узбекский и т.д.?

А. НАСИБОВ – А на детях это как-то отразится?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ФЛЮРА – В Лондоне живет Равиль Бухараев, который знает 8 языков и пишет и на татарском, и на венгерском, и на английском, он на «Би-Би-Си» работает, познакомьтесь, пожалуйста. Спасибо.

А. НАСИБОВ – Спасибо большое.

Г.М. ДЖОНСТОН – Спасибо.

А. НАСИБОВ – Спасибо, обязательно познакомимся. 783-90-25, звонок из Москвы, слушаем вас, здравствуйте, алло.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ВЕРА МИХАЙЛОВНА – Здравствуйте, очень приятно слушать вашего собеседника, вы знаете, меня заинтересовал вопрос гражданства. Дело в том, что мой отец, бывший гражданин КНР, прежде, чем вступить в российское гражданство, вышел из китайского. Интересно поэтому ваш опыт, это первый вопрос. А второй, правда, это в далеком будущем, все-таки у вас ребенок растет, какое гражданство он примет, с этой точки зрения в какой же армии он будет служить?

А. НАСИБОВ – Понятно, вы слушаете нашу программу с самого начала?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ВЕРА МИХАЙЛОВНА – Да.

А. НАСИБОВ – Мы вроде уже вопросы гражданства обсуждали, по-моему.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ВЕРА МИХАЙЛОВНА – Нет, он стал, ваш собеседник…

А. НАСИБОВ – Хорошо, давайте дадим слово Гаррету, он ответит.

Г.М. ДЖОНСТОН – Я объясню вам, просто это зависит не от России, это зависит от Китая, в моем случае от Ирландии. Поскольку ирландцы уже давно катаются по всему миру, наше государство очень даже хорошо смотрит на то, чтобы люди были разного гражданства. Они понимают, что это идет на рост ВВП, на рост экономики, они очень это приветствуют. А есть страны, которые не приветствуют, они говорят, что если ты берешь другой паспорт, ты должен наш отдать, примерно так. И мне кажется, в случае вашего отца случилось именно так.

А. НАСИБОВ – 783-90-26, телефонный звонок из-за пределов Москвы, здравствуйте, мы слушаем вас, алло.

СЛУШАТЕЛЬ ЗАУР (Нальчик) – У меня один вопрос, а что вам не нравится в ирландском обществе, что вам противоречит?

А. НАСИБОВ – Спасибо, сейчас ответим.

Г.М. ДЖОНСТОН – Мне мало что не нравится, но если брать, наверное, самое большое, это то, что Ирландия - это остров, Англия - это остров, и мы являемся островом за островом, так что мы получаем двойную изоляцию, если по умолчанию ничего не делать и не читать, не смотреть, что там, за горизонтом, то много наших граждан, к сожалению, они не такие международные, космополитены, они просто живут своей жизнью, будто бы остальной мир не существовал. С одной стороны, это, конечно, очень приятно, потому что там очень все тихо и спокойно, но, с другой стороны, когда ты встаешь утром, у тебя огонь в глазах, потому что ты хочешь что-то новое узнать, пойти в местное кафе и читать газеты на венгерском и т.д., всего этого в Ирландии еще нет. И люди не очень это требуют пока еще. Хотя, как сказать, хорошо к этому относятся, но сами не хотят многие наши.

А. НАСИБОВ – Это что, лень?

Г.М. ДЖОНСТОН – Что-что?

А. НАСИБОВ – Лень?

Г.М. ДЖОНСТОН – Мне кажется, это определенная инерция от того, что мы, у нас материальный уровень, он очень высокий, очень высокие. И от того, что мы остров за островом, и Англия немножко доминирует, а потом сами англичане говорят, что Европа - это где-то там вдаль, а мы еще за Англией, поэтому за нами только исландцы еще, тройная изоляция получается.

А. НАСИБОВ – Звонок из Москвы, 783-90-25, добрый день, слушаем вас, здравствуйте, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, большое спасибо за то, что пригласили такого чудесного гостя.

А. НАСИБОВ – Чуть громче говорите, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ – Человек, конечно, высокой образованности, действительно, применяет ли он по отношению к своим детям какие-нибудь легкие меры принуждения, наказания?

А. НАСИБОВ – Понятно, спасибо, спасибо. Поняли вопрос?

Г.М. ДЖОНСТОН – Понял вопрос, да. Наказания, нет, но если что-то такое происходит, я всегда говорю Эми - представь себе, ты была бы я, я был бы ты, и я бы сейчас сделал тебе то, что ты сейчас сделала мне, как бы ты к этому относилась? Она думает и говорит, что, наверное, плохо. Я говорю, хорошо, думай. И все, обычно этим заканчивается. Может быть, конечно, когда Эми будет 14-15, ходят по дискотекам и т.д., приводят каких-то мужчин домой в 16-17 лет, я буду по-другому к этому относиться, но пока еще нормально.

А. НАСИБОВ – Гаррет Мартин Джонстон, директор по маркетингу компании мобильной связи МТС, ирландец, американец, россиянин. Я благодарю вас за участие в нашей программе «Школа молодого отца».

Г.М. ДЖОНСТОН – Спасибо.

А. НАСИБОВ – За то, что вы ответили на все наши вопросы. Спасибо всем, кто задавал вопросы.