Говорим по-русски. Радио-альманах - 2015-07-12
О.: Давайте поговорим о функциональной неграмотности. О ней начали задумываться на Западе где-то в 80-х годах прошлого века. Проблема заключалась в том, что люди не умнели, а все хуже справлялись с профессиональными обязанностями. Несколько исследований показали, что, хотя люди формально умеют читать и писать, они не понимают смысл прочтенной книги или инструкции, не могут написать логически связный текст. М.: Этому посвящена статья Дарьи Сокологорской. Мы нашли ее на портале «Сигма» и хотим познакомить с ней вас. О.: Люди, страдающие функциональной неграмотностью, узнают слова, но не умеют декодировать язык, находить в нем художественный смысл или техническую пользу, замечает Сокологорская. Поэтому читатели и зрители из них никудышные — они предпочитают самую грубую и прямолинейную поп-культуру. М.: Появление функциональной неграмотности в развитых западных странах совпало с первыми ощутимыми шагами данных государств к переходу в информационное общество. Знания и талант быстро ориентироваться в незнакомой среде стали критериями социального роста. Рыночная стоимость сотрудника оценивалась по двум шкалам: первая принимала во внимание рутинные, повторяющиеся действия, усидчивость, а вторая – умение выполнять сложные операции, не имеющие готового алгоритма. О.: Если человек способен находить новые пути решения задачи, если он может на основе разрозненных данных построить работающую модель, то он является функционально грамотным. Соответственно, функционально неграмотные люди приспособлены только к труду кассиров и дворников, и то под надзором. М.: В 2003 году доля граждан США, чьи навыки письма и чтения были ниже минимума, составила 43%, то есть 121 млн. В Германии, если верить сенатору по вопросам образования Сандре Шеерес, 7,5 миллионов человек (14% взрослого населения) можно назвать малограмотными. В 2006 г. отделение британского Министерства образования сообщило, что 47% школьников бросили школу в 16 лет, не достигнув базового уровня в математике, и 42% не в состоянии достигнуть базового уровня английского языка. Ежегодно британские средние школы отправляют в жизнь 100 000 функционально неграмотных выпускников. О.: Посмеялись над проклятыми империалистами? Теперь, предлагает Дарья, посмеемся над собой. В 2003 году у нас по школам собирали похожую статистику. Так вот, достаточными навыками чтения обладали всего 36% школьников. Из них 25% учащихся способны выполнять только задания средней сложности, высокий уровень грамотности продемонстрировали только 2% российских учащихся.
М.: Давайте займемся (вместе с Дарьей Сокологорской) изучением функциональной неграмотности на практике. Функционально неграмотные граждане избегают сложных задач, заранее уверены в провале, повторяют одни и те же системные ошибки. Такие люди пытаются увильнуть от интеллектуальных упражнений, ссылаясь то на насморк, то на занятость, то на усталость. Просят других объяснить им смысл текста или алгоритм задачи. О.: Еще они честно признаются, что не любят читать. Попытки чтения связаны для них с суровой фрустрацией и психосоматическими проблемами: могут разболеться глаза, голова, сразу появляется желание отвлечься на что-нибудь более важное. Функционально безграмотные при чтении часто шевелят губами или даже озвучивают текст, на слух понимают больше. М.: Они не умеют задавать вопросы по прочтенному материалу. Не могут полноценно участвовать в дискуссиях. На проблему, вызванную недониманием, реагируют либо выученной беспомощностью, либо наездом на окружающих, так как не до конца осознают, кто же все–таки прав, а кто виноват. Испытывают такие люди и трудности при выполнении любых инструкций: от упражнений по шейпингу до ремонта ядерного реактора. О.: Надо, замечает Сокологорская, признать, что мы живем в мире функционально неграмотных людей. Все стремится к первозданной, детской простоте и навязчивости. Реклама, Twitter из 140 букв, уровень прессы, уровень литературы. Попробуйте кому-нибудь предложить отрывок из Хайдеггера, Лакана или Томаса Манна. Читать, а уж тем более писать большие, стройные аналитические статьи умеют единицы в процентном соотношении. Эта болезнь не обошла в том числе и медиасферу: нормально пишущие журналисты нынче на вес золота и быстро выбиваются в число редакторов. Просто потому, что у них почти нет конкурентов. М.: Деградация, уверена Дарья, коснулась всех сфер деятельности, так или иначе связанных со словом. И если раньше массу отличал только дурной вкус, то теперь даже эту дрянь ей надо совать на ложечке в виде пережеванного желе без твердых комочков. Писать для функционально неграмотных просто, делится опытом автор. Надо составлять адресное сообщение, императивное, персонализированное. Следует использовать слова из повседневного словаря, желательно не больше 3-4 слогов. Надо избегать наукообразных слов, технических и медицинских терминов. Желательно избегать слов, допускающих разночтения. Нельзя использовать наречия типа «скоро», «редко», «часто» — поскольку таким людям важно знать, как скоро и как редко. О.: Аббревиатуры следует давать полностью, «и т.д.» заменять на нормальное «и так далее», N.B. на полях вообще нельзя писать. Вводные слова тоже надо исключать, хотя, конечно, их жаль. Информацию следует делить на блоки. Побольше абзацев, никакой простыни из текста. Расшифровывать статистику и графы с цифрами такие люди, как правило, не планируют в принципе. М.: Предложения, продолжает Дарья, не должны превышать 20 слов. Заголовки тоже должны быть короткими и емкими. Хотели бы разнообразить свой текст синонимами? Не надо. Таких читателей появление новых слов только запутывает. То, что вы в начале текста назвали «машинами», не должно вдруг становиться «автомобилями». Самую важную информацию лучше вынести в самое начало: если даже читатель доберется до конца, то восприятие у него будут уже не то. О.: Текст надо разбавлять щедрыми пробелами, картиночками, выносками — все ради того, что читателя не отпугнула мрачная стена сплошного текста. Аккуратнее, впрочем, с картинками. Не должно быть никаких декоративных элементов, иллюстраций, перетягивающих на себя внимание.
М.: Каковы причины функциональной неграмотности? Тут ученые расходятся во мнениях, но Дарья Сокологорская уверена, что это связано с увеличившимся числом информационных потоков, которые обрушились на человека. Феномен функциональной неграмотности начал формироваться, условно, в 60-70-е, в момент, когда телевидение стало цветным и массово распространенным. Кстати, во Франции установили: дети от года до трех, проводившие перед телевизором больше нескольких часов в день, утрачивали часть когнитивных функций. О.: По наблюдениям педагогов и педиатров, дети, рожденные после 2000 года, не умеют ни учиться, ни концентрироваться, ни читать. Одновременно с этим наблюдается рост социальной дезадаптации. Детям намного удобнее и привычнее переписываться друг с другом в сети, чем общаться вживую. В Японии уже сформировалась культура геймеров и хикки, не покидающих собственную комнату. Нас это тоже ожидает. М.: Странно, конечно, что дети одновременно не умеют толком работать с текстами и прозябают в соцсетях, где на тексте все и строится. Но посмотрите лучше на тексты сообщений. В сети контент генерируют несколько энтузиастов да сотня-другая коммерческих брендов — остальное сплошной репост. При этом неважно, что репостит человек: котиков или пост про Бодрийяра, это в равной степени может свидетельствовать о функциональной неграмотности. О.: Сокологорская обвиняет, прежде всего, digital-media, в которых можно мгновенно переключаться с гороскопов на новостную хронику, с хроники на анекдоты, а потом на Youtube или «Веселую ферму». Почти как щелкать каналы на TV. И задается вопросом: почему Стив Джобс и Билл Гейтс отнимали электронные гаджеты у своих детей? Будем честны, до сих пор общество не выработало определенной информационной культуры. Часто молодые родители, чтобы избавиться от ребенка хоть на полчасика, дают ему планшетку с играми. И это в полтора-два года. А ведь ранний доступ к несущим удовольствие и релаксацию информационным потокам ведет к стремительной деградации и атрофии синтетических функций мышления.
М.: Над этим, пожалуй, стоит задуматься. С этим согласны мы – О.С., М.К. и звукорежиссер… Благодарим «Сигму» и Дарью Сокологорскую за информацию к размышлению. И – до встречи через неделю!