Говорим по-русски. Радио-альманах - 2014-07-13

М. - Наблюдать за живым объектом интересно, лингвисты довольно редко с этим сталкиваются. Они любят изучать мертвые языки или же языки, которые находятся в нормальном состоянии. И вдруг со всеми языками произошло нечто ужасное: они были помещены в совершенно новые условия — условия коммуникации.

О. - Но оказалось, что условия коммуникации активно влияют на язык, на то, как он устроен, говорит лингвист Максим Кронгауз.

М. – О том, как Интернет воздействует на язык, мы и поговорим сегодня. А заодно напомним, как само-то это слово писать, Интернет.

О. - Можно, конечно, называть влияние порчей, но это оценка эмоциональная, а в действительности идет приспособление языка к необычным условиям, уверяет нас Максим Кронгауз в публикации на сайте «Постнаука» (postnauka.ru). В чем необычность условий в интернете? За свою долгую историю человечество выработало две формы языка, две формы коммуникации: письменную и устную. Устная форма тяготеет к диалогу, она изначально моментальна, то есть исчезает, не сохраняется, и поэтому человечество сумело изобрести еще и письменную форму, в которой речь можно хранить долго.

М. - Но письменная форма тяготеет к монологичности: романы, служебные записки и так далее. Сегодня в интернете мы имеем дело с письменной формой языка. Правда, от письменности осталось мало что, потому что мы стучим по клавишам, и вдруг что-то возникает на экране. Это такой специфический способ письма, потому что обычно буквы либо рисуются, либо выцарапываются, а здесь появился другой способ их порождения. Но главное, что мы воспринимаем глазами эту речь, и эта формально письменная речь во многом напоминает устную — с точки зрения структуры и лексики. И это удивительно, потому что возникла промежуточная форма, и она диалогична.

О. – Речь идет, конечно, не обо всем интернете, напоминает Кронгауз, потому что есть какие-то корпоративные сайты, есть сайт президента, где вполне традиционный письменный язык. Но в так называемом разговорном интернете — в чатах, в блогосфере, в социальных сетях — постоянно ведется письменный диалог. Более того, это касается не только нтернета, потому что сегодня компьютер потихоньку уходит на второй план, становится неосновным инструментом общения, а смартфоны, бывшие телефоны, сегодня в большей степени служат для письменной речи, а не для устной, что для телефона, в общем-то, нонсенс. И как это влияет на язык?

М. - Вроде бы письменная речь вытесняет устную: во многих ситуациях, где мы бы раньше общались устно, мы сегодня общаемся письменно. Даже сидя в одной комнате, сотрудники часто обмениваются сообщениями, вместо того чтобы просто поговорить друг с другом. Но при этом победа письменной речи оказалась неокончательной и вообще сомнительной. Потому что эта письменная речь интернета и эсэмэсок приобретает все больше «устности». Мы видим, что, с одной стороны, происходит экспансия письменной речи, а с другой — письменная речь меняется и становится, по сути, устной. К тому же, выяснилось, что нам для этой «устности» не всегда хватает средств…

О. – А это как?

М. – Ну вот захочешь ты улыбнуться, когда пишешь текст – и не тут-то было… Но ведь нашли выход! Об этом – через две минуты. Нам же надо как-то слово «интернет» еще написать.

О. - С Интернетом – те же проблемы, что и с любым иностранным словом, которое приходит в русский язык «на новенького». Пока этот новичок в языке освоится, пока приживется, пока попадет в нужную грамматическую и орфографическую «ячейку»… До этого будут постоянные колебания: как их склонять, где ставить ударение, как писать и произносить.

М. - Итак, Интернет, всемирная компьютерная сеть, которая состоит из множества локальных сетей. Термин возник, как считается, в 1983 году, но в России о нем узнали в девяностые годы прошлого века. И сначала, естественно, писали его латиницей, с большой буквы. И не склоняли.

О. - Однако за последние годы поведение этого слова решительно изменилось, оно пишется теперь исключительно русскими буквами. А вот написание начального «И» еще не устоялось: Интернет пишут то с прописной, то со строчной. Из последних рекомендаций – писать Интернет с большой буквы, если это наименование сети (сеть Интернет), но с маленькой, если «интернет» становится частью сложного слова (интернет-связь, интернет-конференция).

М. - Склонять «интернет» или нет? Кто-то говорит «до встречи в Интернете», кто-то «до встречи в Интернет». Подключиться к Интернету» или «к Интернет»? Мы всё чаще предпочитаем склонять. В конце концов, Интернет как средство связи мало чем отличается от телефона или телеграфа. Так стоит ли относиться к нему как к имени собственному, да еще и не склонять?

О. – В общем, прогноз таков: в скором времени Интернет окончательно станет русским существительным мужского рода, нарицательным. Писать мы будем его со строчной (то есть, маленькой) буквы. Все к тому идет.

М. – Но вернемся к интонации при интернет-общении. Действительно, напоминает Максим Кронгауз, во время устной речи мы жестикулируем, улыбаемся или, наоборот, хмуримся, меняем интонацию, то есть воздействуем на собеседника разнообразными способами. При письменной речи мы этого лишены. Из-за этого письменная речь менее эмоциональна, и в диалоге это очень сильно ощущается. Поэтому в интернете начали разрабатываться различные формальные средства, компенсирующие отсутствие интонаций, улыбки и прочего. Они, в общем, всем известны, но самые известные — это смайлики, конечно. Смайлик — это и есть наша улыбка.

О. - Есть и менее заметные вещи, которые тоже очень интересны, замечает Кронгауз. Например, в Интернете появилось зачеркивание. Казалось бы, зачеркивание было всегда, но раньше мы зачеркивали так, чтобы этого не было видно. Можно использовать клавишу Delete, то есть просто стереть то, что мы ошибочно написали. А в интернете это зачеркивается, но остается видным, продолжает участвовать в коммуникации и делает письменную речь многомерной. Ведь то, что зачеркивается, все равно существует, только в каком-то особом измерении. Например, это мысли собеседника, которые он как бы скрывает.

М. - Многие рассматривали это как порчу, но если это и порча, то одновременно и обогащение формальных средств, и обогащение письменной речи. Вообще - есть много разных приемов и способов изменения языка для того, чтобы сделать его более устным. Пожалуй, самый главный следующий. В интернете есть много, казалось бы, абсолютно бессмысленных штучек, словечек, которые не выполняют понятной коммуникативной функции, но выполняют чрезвычайно важную игровую функцию. И оказывается, что игра тоже прежде всего характеризует устную речь, потому что она сближает собеседников!

О. - Ярким аналогом сегодняшней интернет-переписки может быть перебрасывание записки в школе на уроке, когда ученики на одном листе бумаги писали записочки, и это похоже на электронное письмо, где весь текст коммуникации представлен. Но это была очень узкая сфера, собственно, после урока эта записка и выбрасывалась, а в интернете все остается. Поэтому мы пришли к чему-то абсолютно новому, когда из двух форм коммуникации выросла новая, сложная, комбинированная форма.

М. - Некоторые явления существуют в языке и интернете очень недолго. Скажем, игра с регистрами, игра с латиницей и кириллицей, лытдыбры и прочие «уродцы» появились очень ненадолго и больше не появляются. Но общая тенденция, безусловно, существует, и мы еще не можем понять, как будет развиваться наш объект.

О. – Что касается науки, которая изучает язык в интернете, она только формируется. Поэтому никакого общепринятого мнения у сегодняшних ученых нет. Придумываются новые термины - например, в английском появился чудесный термин «киберпрагматика». И надо признать: это замечательная ситуация, когда лингвист не спокойно смотрит на свой объект, который давно умер или, по крайней мере, живет стабильно и хорошо, а пытается угнаться за изменяющимся языком. Причем язык меняется на наших глазах и очень быстро.

М. – Да, это совершенно новые условия. И сегодня задача лингвиста довольно примитивна — это просто фиксация явлений. А дальше их надо пытаться интерпретировать…

О. – В общем, наблюдаем, наблюдаем. В том числе – с вашей помощью, через ваши вопросы.

М. – На которые мы – Ольга Северская, марина Королева и звукорежиссер… - пытаемся отвечать.

О. – И спасибо лингвисту Максиму Кронгаузу и сайту «Постнаука» за публикацию.