Говорим по-русски. Радио-альманах - 2013-07-07

М. КОРОЛЕВА - Человек, который возьмется говорить о русской орфографии, неизбежно окажется в сложном положении. Орфография как футбол – каждый имеет о ней свое собственное мнение. Одни считают, что ей нужна срочная реформа, другие отстаивают старую орфографию, которая существовала до 1918 года.

О. СЕВЕРСКАЯ – А третьи темпераментно заявляют, что нужно оставить все, как есть, или перевести русский язык на латиницу. Это мы цитируем языковеда Илью Иткина из Института востоковедения РАН. На сайте PostNauka он пытается разобраться, какую же роль орфография играет в современных условиях. Понимаем мы или не понимаем, как она вообще функционирует? И что из-за этого происходит с орфографией в школьном обучении? Обо всем этом – прямо сейчас.

М. КОРОЛЕВА – Языки по устройству своей орфографии очень отличаются друг от друга. Всем, кто когда-нибудь учил английский или французский, известно, насколько иногда произношение слов отличается от того, что отображается на письме. Есть мнение, что английская орфография – это самая ужасная в мире. Но это не совсем так, потому что существует еще ирландская!

О. СЕВЕРСКАЯ - Русский язык в этом отношении совершенно не похож на английский или французский. Но он в значительной степени не похож и на такие языки, в которых, с некоторыми оговорками, все «как слышится, так и пишется». Русский в этом смысле можно сравнить, например, с немецким языком. С одной стороны, нельзя ожидать, что всякое слово будет читаться как угодно. С другой стороны, правила чтения букв непросты: в разных ситуациях одна и та же буква может обозначать разные звуки. Отсюда – многочисленные и неизбежные орфографические ошибки.

М. КОРОЛЕВА – Но так было далеко не всегда. В древнерусском языке понятия «орфография» в современном смысле слова вообще не существовало! Безусловно, были правила письма. Но не было идеи, что каждое слово имеет строго один закрепленный облик. И продолжалось это довольно долго. Еще в XIX веке, несмотря на многочисленные попытки нормализации русской орфографии, Александр Сергеевич Пушкин, который уж наверно был человеком грамотным, мог позволить себе писать слово «счастье» через «щ»!

О. СЕВЕРСКАЯ - То есть, орфография в нашем понимании – это недавнее культурное явление. И, что очень важно, становление орфографии совпадает с таким процессом, как развитие всеобщей грамотности. До революции в России грамотными были меньше половины жителей. Еще лет сто пятьдесят назад очень многие не умели читать и писать, и буквы для них были лишь орнаментом, а язык существовал только в устной форме! Грамотные люди были избранной кастой.

М. КОРОЛЕВА – И что же теперь – теперь, когда все заведомо умеют читать и писать? С одной стороны, обучение русскому языку направлено на обучение школьников правильному письму, то есть письму без ошибок. С другой стороны, школьников с самых ранних лет мучительными методами учат различать звуки и буквы. Когда какой-нибудь третьеклассник говорит, что в слове «пятка» ударение падает на букву «я», то он в лучшем случае получает выговор, а в худшем — двойку. И идет домой грустный, потому что ему сказали, что ударение там падает на звук «а», а с его точки зрения никакого звука «а» в первом слоге там нет.

О. СЕВЕРСКАЯ – Интересный вывод делает Илья Иткин: в культуре, в которой мы живем, многие думают буквами! Слово в голове носителей языка предстает именно в своем буквенном облике…

М. КОРОЛЕВА – А между тем школьники в млаших классах, как ты помнишь, занимаются фонетическим разбором.

О. СЕВЕРСКАЯ – О, этот фонетический разбор!... Перед тем как к нему приступить, надо сделать глубокий вдох.

М. КОРОЛЕВА - Записывать слово при фонетическом разборе надо не так, как оно пишется, а так, как оно произносится. То есть, по некоторым правилам, которые излагают учителя. В частности, школьник узнает, что в слове «город» на конце произносится глухой звук «т». Если школьнику об этом не рассказать, то это просто не придет ему в голову, потому что он уже тысячу раз видел это слово написанным, и написанным, конечно, через «д».

О. СЕВЕРСКАЯ – Парадокс получается: с одной стороны, учителя тратят силы на то, чтобы научить школьника писать правильно, а с другой стороны, фонетический разбор вступает в полное противоречие с тем, как школьники мыслят себе слова. Поскольку же речь идет о детях, им бывает трудно понять, что из этого правильно. Писать слово «город» не в фонетическом разборе надо через «д», а в фонетическом разборе — с «т» на конце. И такое раздвоение — источник множества ошибок.

М. КОРОЛЕВА – Да, вот она, одна из сторон нового статуса орфографии в обществе поголовно грамотных людей! Ведь орфография начинает оказывать на русский язык прямое влияние: он становится все более и более орфографическим. За последние сто – сто пятьдесят лет произношение нескольких десятков русских слов изменилось в соответствии с орфографией. Это может показаться удивительным, но, например, в XIX веке имя Лев произносилось как Лёв.

О. СЕВЕРСКАЯ – Именно. Писатель был Лёв Толстой. Директором Поливановской гимназии был Лёв Поливанов. Эта форма и сейчас сохранилась в уменьшительном имени Лёва, но, поскольку обозначение «ё» на письме необязательно, то само имя Лев подстроилось под нарицательное существительное, и детей сейчас называют уже не Лёв, а Лев.

М. КОРОЛЕВА - Слово «нечто» стало произносится через «ч», хотя, если вдуматься, этого просто не может быть, потому что это слово происходит от слова «что» (што). Оно, кстати, продолжает «сопротивляться»: большинство людей до сих пор произносит его через «ш», то есть так, как предписано словарями.

О. СЕВЕРСКАЯ - Примерно то же самое произошло с многочисленными словами типа «коричневый», «гречневая (каша)» и даже такими, как «булочная» или «конечно»: все больше людей произносит их в соответствии с написанием, хотя в XIX веке произношения этих слов через «ч» просто не существовало.

М. КОРОЛЕВА – Илья Иткин уверяет, что никакой другой причины, кроме орфографической, здесь нет. Возьмем те слова, в которых по какой-то причине закрепилось написание через «ш», – например, слово «двурушник», которое буквально означает «тот, у кого две руки работают в разные стороны», то есть одной рукой он служит одним хозяевам, а другой — другим. Это слово сейчас никто не будет произносить как «двуручник», потому что двуручник — это двуручный меч на языке тех, кто увлекается историческим фехтованием. А слово «двурушник», то есть «предатель», произносится через «ш»…

О. СЕВЕРСКАЯ – Все эти рассуждения в высшей степени интересны. Осталось понять, что теперь делать.

М. КОРОЛЕВА – Илья Иткин призывает нас признать: для современных людей становится все более естественным думать буквами! Какой смысл постоянно поправлять человека, который говорит, что в слове «вода» есть звук «о»? Представьте себе человека, который говорит, что идет любоваться закатом. А ему начинают занудно объяснять, что заката не существует, потому что не Солнце заходит, а Земля вращается вокруг него.

О. СЕВЕРСКАЯ – Автор статьи радуется, что в его школьные годы считалось неправильным давать в качестве упражнений задания на исправление неправильных написаний, когда, скажем, слово «вода» было бы написано «вада», слово «длинный» было бы написано с одним «н», и так далее. К сожалению, в последнее время такие задания стали чрезвычайно популярными. Кто-то решил, что они более жизненные. Дескать, в реальной жизни нам не надо вставлять пропущенные буквы, зато корректор или редактор в своей работе исправляет неправильные написания.

М. КОРОЛЕВА – И маленький школьник в результате запоминает, что слово «длинный» может писаться и с двумя буквами «н», и с одной, потому что ему-то предлагали два варианта написания!

О. СЕВЕРСКАЯ – Может, хотя бы в младших классах избегать подобных заданий? Куда лучше, ей-богу, старые добрые упражнения с пропущенными буквами. Вот они гораздо больше способствуют тому, чтобы грамотность повышалась.

М. КОРОЛЕВА – Об орфографии, дай нам волю, мы говорили бы часами. Мы – это Ольга Северская и Марина Королева.

О. СЕВЕРСКАЯ – Но наш звукорежиссер уже делает страшные глаза. Так что до встречи! И спасибо сайту PostNauka!