Говорим по-русски. Радио-альманах - 2011-09-18

О. – Что и куда волокли те, кого называют волокитчиками?

М. – Вряд ли они волокли брандспойты. Кстати, слово непростое, с ним часто бывают проблемы.

О. – О волоките и брандспойте – в сегодняшней программе. Но начнем, пожалуй, с волонтеров.

(МУЗЫКА)

М. - Слово «волонтер» стремительно отвоевывает себе пространство на поле русского языка. Настолько стремительно, что даже официальные лица, включая руководителей государства, говорят о волонтерах как о чем-то само собой разумеющемся. Волонтер, волонтеры, волонтерское движение…

О. - А между тем, если вы откроете любой толковый словарь русского языка, выясните неожиданную для себя вещь: слово «волонтер» имеет отношение только к военной службе! Мы, пока не открыли, даже и предположить этого не могли. Пожалуйста, Словарь Ушакова: волонтёр (от французского volontaire – поступивший на военную службу по своему желанию, доброволец. Большая Советская энциклопедия: лицо, добровольно поступившее на военную службу.

М. - Ну-у, это когда было!

О. - Тогда – пожалуйста, новейший Толковый словарь русского языка под редакцией академика Шведовой: волонтёр – то же, что доброволец в первом значении (а это значит – человек, добровольно вступивший в действующую армию). Да еще и помета рядом со словом волонтёр: книжное!

М. - То есть, выходит, словари живут своей жизнью, мы – своей. Точнее, они за нами не поспевают. Как вы наверняка знаете, в нашем нынешнем понимании волонтер – это человек, который добровольно взял на себя какую-то работу, какие-то обязанности. Этот человек может помогать в больницах, домах престарелых, детских домах, он помогает тушить пожары, собирать одежду и еду для бездомных, искать пропавших людей…

О. – И знаете что интересно? Судя по словарям, всё это как раз соответствует прекрасному русскому слову «доброволец» – во втором его значении, невоенном. Казалось бы, почему просто не воспользоваться этим словом? Но нет, современники наши его старательно избегают.

М. - Объяснения найти можно: скорее всего, дело в том, что слово «доброволец» в сознании людей жестко связано с советской действительностью, с «комсомольцами-добровольцами», например. И многие еще помнят, что эта добровольность на самом деле редко бывала такой уж добровольной, чаще – добровольно-принудительной. Наверное, должно пройти время, чтобы слово «доброволец», действительно прекрасное, очистилось от исторических наслоений, стало свободным. А тут – волонтер. О. - И тоже вроде не новое слово, даже в Словаре Даля оно было. Но, с одной стороны, иностранное, без советского привкуса. С другой – волонтерское (а не добровольческое) движение в нынешнем его виде пришло к нам с Запада, в начале 90-х годов, когда появились первые некоммерческие организации. И это было действительно новое явление, новое понятие для новой России. Потому и назвали его максимально близко к тому, как оно называется в английском и французском языках.

М. – Ну, а что будет дальше – посмотрим. Главное, добровольцы (они же волонтеры) действуют вовсю. Когда были в стране лесные пожары, даже брандспойты на свои деньги покупали.

О. – О трудном слове «брандспойт» - через несколько секунд.

(ОЙ-ОЙ-ОЙ)

М. - Брандспойт. Это слово буквально завораживает. Энергичное, мужественное, связанное с таким опасным делом, как тушение пожара.

О. - Брандспойт, переносный ручной насос, который используют как раз для тушения огня или для мытья палуб. А когда-то так называли металлический наконечник на пожарном рукаве, который направлял водяную струю – опять-таки на пожарах или во время мытья улиц. Сейчас, правда, это значение некоторые словари признают устарелым.

М. - Так или иначе, слово брандспойт существует, и еще как существует. Но при этом мало кто произносит его правильно, а кое-кто неправильно пишет. Говорят и пишут так: брандсБойт.

(ОШИБОЧКА ВЫШЛА)

О. - Дело в том, что наш брандспойт пришел прямиком из голландского языка. Brandspuit – от brand (огонь, пожар) и spuit (шланг). Вот так просто. Но отсюда следует, что никакой буквы Б в середине слова брандспойт нет. Соответственно, и произносится оно именно так: брандсПойт.

М. - В словарях русского языка брандспойт далеко не единственное слово с корнем «бранд» (пожар). Вот только пришли все остальные слова из немецкого, а не из голландского. Одно из них знакомо вам наверняка: брандмейстер.

(ДРУГ АРКАДИЙ, НЕ ГОВОРИ…)

О. - С ним тоже есть проблемы. Дело в том, что в последнее время его стали использовать не совсем точно: брандмейстер как пожарный. А это не просто пожарный, так называли когда-то начальника пожарной охраны! Brand – пожар, meister – распорядитель.

М. - Толковый словарь русского языка под редакцией академика Шведовой относит это слово к устарелым, так же, как и слово брандмайор – начальник пожарных частей города, то есть главный городской пожарный. Что такое brand, вы уже знаете, а major – это старший. Есть, наконец, и еще одно слово – брандмауэр.

О. – Ну, брандмауэр – это специальный термин. Mauer по-немецки – стена. Стена из несгораемого материала, глухая огнестойкая стена, которая разделяет смежные строения или части одного строения в противопожарных целях.

М. - Напоследок – подсказка. Все эти красивые иностранные слова легче будет произнести правильно, если в части -бранд- не пытаться произносить звонкий согласный. БраНТСПойт, браНТмейстер, браНТмайор, браНТмауэр.

Вот и всё, ничего сложного. Никакой, знаете ли, волокиты.

(ОЙ-ОЙ-ОЙ)

(музыка)

О. - Волокита. Одно из самых противных – нет, не слов, - понятий. Это когда кто-то недобросовестно затягивает дело или решение вопроса. Когда дело осложняется всякими мелкими формальностями, лишней перепиской, вообще затягивается, становится надоедливым. Бррр, волокита… Но почему мы называем это «волокитой»? Понятно, что кто-то кого-то куда-то волочил, но кто, кого и куда?

М. - Волокита действительно происходит от слова «волок». Слово старое, было еще в древнерусском языке. Волоком называли участок между двумя судоходными реками, через который в старину перетаскивали судно для продолжения пути. Что касается волокиты, то и она поначалу была связана не с бюрократическими осложнениями, а с проблемами вполне земными. Точнее, дорожными.

О. - Как напоминает краевед Владимир Муравьев, на Руси в лесных и болотистых местностях и вообще при бездорожье наши предки колесному экипажу предпочитали волокушу: повозку на полозьях, на которой ездили и зимой, и летом. Волочилась она медленно, и вот такую езду как раз называли волокитой.

М. – Потом победило колесо, и волокитой стали называть всякое медленное и затруднительное передвижение: в коляске, в санях или пешком. Мы и сейчас говорим: «Еле волочусь…». Ну, а волокита в теперешнем, привычном смысле появилась в Москве. В 15 веке, в царствование Ивана III.

О. - Московские канцелярии (приказы) забрали в свои руки решение большинства тяжб (судебных дел). Истцу и ответчику, пишет Муравьев, приходилось бог знает откуда «волочиться» за решением дела в Москву, да еще и в самой Москве дело тянулось бесконечно долго, дьяки и подьячие прежде всего рассматривали дела тех, от кого получили взятки…

М. – С волокитой, как и коррупцией, и тогда боролись. Ох… В XVII веке в одном царском указе можно было прочитать: «Дела вершить ему околничему и воеводе… безо всякия волокиты». Да как же без волокиты-то!

О. - В общем, больше трех веков нынешнему значению слова «волокита». Оно оказалось куда более живучим, чем езда на старинной волокуше. Вряд ли надо объяснять, почему.

(МУЗЫКА)

М. – Мы – Ольга Северская, Марина Королева и звукорежиссер… - категорически против какой бы то ни было волокиты. Сказано – сделано.

О. – И наоборот! Так что до встречи.

(КОНЦОВКА)