О политкорректности и корректности выбора грамматических форм некоторых слов - Говорим по-русски. Радио-альманах - 2009-12-20

О.СЕВЕРСКАЯ: О политкорректности и корректности выбора грамматических форм некоторых слов пойдет сегодня речь.

М.КОРОЛЕВА: И об инструкциях, которыми, как и определениями вроде «горизонтально» или «вертикально ориентированный человек», пользоваться без улыбки невозможно.

О.СЕВЕРСКАЯ: «Некорректная политкорректность», так называется статья Анны Диордиевой, главного редактора журнала Blogg-off. Речь с ней идет о феномене, который возник в университетской среде на стыке 1980-1990-х годов: «нейтральном языке», состоящем из обтекаемых формулировок, в которых – боже упаси! – не должно просвечивать отношение говорящего к предмету речи.

М.КОРОЛЕВА: У neutral language была очень узкая сфера применения: он использовался для описания «иных». Действительно, никто как-то не говорит о себе: «Я – альтернативно одаренный»…

О.СЕВЕРСКАЯ: Как, предполагалось, это должно было работать? Добрая европейская интеллигенция собиралась пошатнуть стереотипы, мешающие всякого рода меньшинствам – иммигрантам, инвалидам и прочим - интегрироваться в общество.

М.КОРОЛЕВА: К 80-м годам существовало уже множество изысканий, посвященных влиянию стереотипов на восприятие. Одно из исследований было проведено в общежитии студенческого городка. На одном этаже поселили европейских студентов, на другом – азиатских. Через месяц обитатели двух этажей характеризовали друг друга как «замкнутых, холодных, неприятных, ограниченных, недобрых» людей.

О.СЕВЕРСКАЯ: Затем студентов переселили, перемешав между собой. Через месяц их опять попросили заполнить анкеты. Оказалось, что «другие» не так уж плохи – приветливые, открытые, готовые помочь, дружить с ними было еще как можно. Нейтральный язык должен был уничтожить стереотипы, а значит, привести людей к сотрудничеству.

М.КОРОЛЕВА: Но без стереотипов человек не может и не хочет существовать! Конечно, можно назвать толстяка «горизонтально ориентированным человеком», но он не станет от этого привлекательней, да и к его проблемам это внимания не привлечет. От обтекаемости за версту несет равнодушием.

О.СЕВЕРСКАЯ: Донельзя размытые формулировки приводят к потере ориентации, замечает Диордиева. Что означает «столкновение вооруженных групп», «окончательное решение еврейского вопроса» и «альтернативная логика»? Все, что угодно. На практике же это: война, депортация евреев и бред сумасшедшего.

М.КОРОЛЕВА: Замалчивание, нивелирование, создание эвфемизмов – это древние языковые и культурные практики, подчеркивает автор статьи. В каких ситуациях они применялись? Начнем с самой архаичной. В древности всегда существовало что-то, что нужно было называть расплывчато: добычу, нечистую силу, болезни… Их имена были для древнего человека табу. Как звали медведя, никто уже и не помнит, сейчас он – животное, которое знает толк в меде, а еще Михал Иваныч, Топтыгин…

О.СЕВЕРСКАЯ: Вторую волну эвфемизмов породила куртуазная культура, пытавшаяся грубые выражения заменить подобающими, благодаря чему беременные женщины, например, оказались в интересном положении.

М.КОРОЛЕВА: Ну а третья волна – это эзопов язык, распространенный в тоталитарных обществах. Вывод прост: все искусственное отвлекает внимание от реальных противоречий и позволяет самому себе быстро заморочить голову.

О.СЕВЕРСКАЯ: Как-то в воскресном эфире программы «Говорим по-русски!» возник вопрос: «Если уж поезд сошел, то с рельс… или с рельсов?»

М.КОРОЛЕВА: Мы сослались на «Орфографический словарь», в котором было четко указано: рельс – слово мужского рода, поэтому в родительном падеже множественного числа будет форма рельсов.

О.СЕВЕРСКАЯ: Между тем, как говорится в академической «Русской грамматике», рельс и рельса относятся к тем существительным, которые имеют в русском языке одновременно формы мужского и женского рода, стилистически не разграничивающиеся: это бакенбард и бакенбарда, манжет и манжета, ставень и ставня, клавиш и клавиша и др., чаще такие существительные употребляются во множественном числе, а во множественном, что в мужском, что в женском роде – рельсы и все.

М.КОРОЛЕВА: К тому же наши рельсы произошли от английского слова rails, а у него форма множественного числа, так что, в принципе, что рельс, что рельса – все равно «безграмотно», должно было бы быть «рель».

О.СЕВЕРСКАЯ: Пока до этого «реля» не дошло, процитирую А.Вознесенского: «Над пашней сумерки не резки, И солнце, уходя за лес, Как бы серебряною рельсой Зажжет у пахоты обрез…» Вот он бы, наверно, сказал, что поезд сошел с рельс.

М.КОРОЛЕВА: Говорят, что «рельса» уступила свое место в русском языке «рельсу», как и «фильма» – «фильму».

О.СЕВЕРСКАЯ: Не совсем все же так, если в первом случае речь идет о существительном, употребляющемся преимущественно в форме множественного числа, то во втором – о сохранившихся в современном русском языке и устаревших формах.

М.КОРОЛЕВА: Существительное вуаль, например, было мужского рода, а рояль и ферзь – женского, вот у А.Фета: «Я узнаю тебя и твой белый вуаль, Где роняет цветы благовонный миндаль»; или у А.Блока: «И на покорную рояль Властительно ложились руки»; или в одном из сочинений М.Булгакова – «коварная ферзь противника внезапно находит путь откуда-то сбоку…»

О.СЕВЕРСКАЯ: Напоследок улыбнемся вместе с автором опубликованной в журнале Blogg-off заметки о нелепых инструкциях. Оказывается, привлекая внимание своей нелепостью, они лучше запоминаются.

М.КОРОЛЕВА: В худшем случае – просто вызывают улыбку. Вот представьте, летите вы, скажем, в Нью-Йорк, стюардесса линии American Airlines предлагает вам напитки, а к ним – орешки. Инструкция к ним гласит: «Откройте пакет, съешьте орехи». Ну вот, вы теперь знаете, что вам делать, а то, может, хотели орехами в соседей кидаться…

О.СЕВЕРСКАЯ: А мне попался пакетик чипсов. На упаковке – объявление: «Вы можете выиграть! Чтобы участвовать в лотерее, покупать чипсы не обязательно». Вот демократия! Если бы не одно «но»: «Правила розыгрыша находятся внутри пакета».

М.КОРОЛЕВА: На дне коробки с тортом написано: «Не переворачивать». Интересно, как можно увидеть надпись, если следовать инструкции?

О.СЕВЕРСКАЯ: Конечно, некоторые инструкции написаны для дураков. Но как быть, если люди себя ведут иногда совсем не как умные? Вот фрагмент инструкции к микроволновой печи: «Запрещается сушить домашних животных». Этот пункт появился после того, как одна американская домохозяйка попыталась высушить в микроволновке только что выкупанную кошку.

М.КОРОЛЕВА: Инструкция помягче – тоже к микроволновке: «Не используйте вместо светильника». О.: Еще два бытовых прибора снабжены подобными инструкциями. На коробке с утюгом написано: «Не гладьте одежду на теле». А фен снабжен напутствием: «Не пользуйтесь во сне».

М.КОРОЛЕВА: Кстати, о сне. На коробке снотворного прочтем: «Осторожно! Может вызвать сонливость».

О.СЕВЕРСКАЯ: А мне нравится надпись на упаковке детского сиропа от кашля: «Не управляйте автомобилем и не управляйте сложным технологическим оборудованием, находясь под воздействием этого лекарства». Это, наверное, лекарство для вундеркиндов!

М.: Инструкция к одеялу: «Не пользуйтесь, чтобы защититься от урагана», наверное, написана для девочки Элли из Канзаса, ее ураган унес в Изумрудный город.

О.СЕВЕРСКАЯ: А вот надпись на детском костюме Супермена: «Ношение костюма не придает способность летать».

М. КОРОЛЕВА: С ней может сравниться только ремарка с упаковки велосипедного костюма: «Не защищает от травм части тела, не покрытые костюмом». В общем, кто не спрятался в костюм, тот и виноват.

О.СЕВЕРСКАЯ: Такие инструкции нужно писать специально, чтобы поднимать людям настроение, заключает автор заметки. Мы – М.К., О.С. и звукорежиссер Е.К., с ним совершенно согласны.