Карина Цуркан - Рикошет - 2020-02-05
А.Соломин
―
Добрый день! В эфире радио “Эхо Москвы”. YouTube-канал “Эхо Москвы”. Программа “Рикошет”.И сегодня мы полностью ее посвящаем делу Карины Цуркан, и собственно, Карина, бывший топ-менеджер компании “Интер РАО”, обвиняемая в шпионаже в пользу Молдавии, у нас в студии.
Здравствуйте, Карина!
К.Цуркан
―
Добрый день!
А.Соломин
―
Добрый день! Не знаю насколько этот день добрый, потому что насколько я понимаю, вы живете в ожидании 7 числа, когда будет рассмотрено кассационное Генпрокуратуры, зам генпрокурора направил...
К.Цуркан
―
Да...
А.Соломин
―
В кассационную инстанцию оспаривать решение о вашем освобождении из-под ареста, оспаривает отмену меры пресечения в виде заключения в СИЗО. Это так?
К.Цуркан
―
Да, совершенно верно. 7 числа в 10 утра это кассационное заявление будет рассмотрено. Соответственно ожидания мои, я скажу сразу, я иду с вещами, ожидания у меня самые четкие, понятно, мне никто не делает секрет из этого, следователь не делает малейшего из этого секрета. Меня ожидают в Лефортово в этот день, невзирая на то, что, могу вас заверить, никаких юридических оснований для изменения меры пресечения сейчас нет. Все возможные риски были отметены решением суда, и это не оспорено, как возможность моя влиять на следствие как-нибудь, потому что следствие уже завершено, а потенциальный риск того, что я сбегу, категорически противоречит действующей ситуации. Я здесь нахожусь, я собираюсь, безусловно, быть в суде, я каждый день присутствую в здании Следственного управления ФСБ. Более того, я лично съездила в суд и написала заявление на месте, что я настаиваю на том, чтобы присутствовать при этом рассмотрении.Я подозреваю, что возможно даже для кого-то было бы очень удобно сейчас, с учетом абсолютно отсутствующего дела, чтобы я исчезла, но вынуждена сказать, что нет, я такой радости никому не доставлю, я буду.
А.Соломин
―
Вы сказали, намекнули, что следователь вам дал понять, что решение будет не в вашу пользу...
К.Цуркан
―
Да, безусловно, так и есть.
А.Соломин
―
Он сказал прямо вам это?
К.Цуркан
―
Да, мы обсуждали вопрос согласования свиданий с моей мамой, очевидно, в Лефортово. Никаких секретов никто не делает из того, что для следствия это достаточно была неординарная ситуация, и сейчас предприняты все абсолютно ресурсы, насколько я понимаю, для того, чтобы это решение изменить. Каким образом, мне это уже далее неведанно, но посмотрим, ситуация будет ясна совсем скоро.А сегодняшний день был еще более, наверное, невеселым...
А.Соломин
―
Вас закрыли там, в СИЗО...
К.Цуркан
―
Нас держали несколько часов в здании, которое относится к СИЗО Лефортово. Там проводились следственные действия, не следственные действия, пардон, это я уже заговариваюсь...
А.Соломин
―
Ознакомление с делом...
К.Цуркан
―
Ознакомление с делом, да, совершенно верно. Мы с защитником, обычно я там нахожусь каждый день до 12 часов. Сегодня мы предупредили, что надо будет выехать в пол 12. И дальше происходили какие-то странные действия, которые привели к тому, что нас просто оттуда не выпускали.К.Цуркан: Дело о шпионаже является токсичным для всех, большинство людей боятся
А.Соломин
―
В течение какого времени?
К.Цуркан
―
Мы сейчас к вам приехали оттуда на всех парусах...
А.Соломин
―
Мы это интервью пишем в 16:38, чтобы было понимание.
К.Цуркан
―
Соответственно около 15:50 нас отпустили.
А.Соломин
―
А мотивировка? Понимание у вас есть почему? Это действительно связано с тем, что вы должны были сюда приехать в час на интервью?
К.Цуркан
―
Я убеждена, что это ровно так. Потому что эта ситуация первый раз происходит. Всегда в 12 часов мы со следователем прощаемся, все. Тут мы предупредили заранее, но мне было понятно, что-то происходит не то. Потому что то, как это происходило, следователь вышел, начали меняться один за другим другие представители следственного управления, каждый из которых говорил: “Я ничего не знаю, подписать пропуска не могу”, после чего пропуска у нас забрали полностью. Это длилось долгое время. Никакой возможности выйти оттуда у нас не было. Ну, вот мы, благо, здесь. Приехали не одни, как всегда, с сопровождением.
А.Соломин
―
Сегодня в час по московскому времени здесь был адвокат, Иван Павлов, мы разговаривали подробно о фабуле дела, об обвинении, о тех доводах, которые приводит сторона обвинения. Можете пересмотреть это интервью на нашем сайте “echo.msk.ru” или на нашем YouTube-канале “Эхо Москвы”.Я вижу, что вы принесли с собой один, собственно, анкету, которую мы сегодня обсуждали. Дело в том, что, я просто вкратце напомню слушателям, что один из основных доказательств обвинения, это анкета, вербовочная анкета, да, на которой якобы есть...
К.Цуркан
―
Да, абсолютно верно. Этот документ, это пустая анкета, ее обнаружили мои защитники где-то в сети Интернет.Обратите внимание, я хочу показать, это та страница анкеты, которая как раз присутствует, только заполненная, в деле. Точно такая же, абсолютно точно такая же. Где указано имя, то есть абсолютно установочные данные, имя, фамилия, год рождения, и некоторые другие данные, следующие все, кроме имени, фамилии и года рождения указаны некорректно. То есть анкета заполнена...
А.Соломин
―
Некорректно это в смысле...
К.Цуркан
―
Некорректно с точки зрения того, что анкета, присутствует дата заполнения “2004 год”, а данные указаны все более поздние, которые в 2004-ом году просто не могли существовать. Мое место работы в 2006-м году, место жительства мое в 2010-2011 году и так далее. То есть, безусловно, в 4 году никто не мог знать этих данных.Самое интересно, что я наконец-то увидела, что эта анкета имеет еще другие страницы, они отсутствуют, вот образец анкеты, они отсутствуют в материалах дела, потому что заполнение этих страниц потребовало бы знание реальной ситуации, не знаю, касательно моих родственников и так далее, видимо, ничего не зная, торопясь, ровно таким же топорным оскорбительно для руководства службы, я имею в виду то, что делают подчиненные, подводя таким образом в дальнейшем свое руководство, это просто оскорбительно.
И что тут еще присутствует. Присутствует страничка, которая говорит мои личные контакты, ради чего в принципе меня якобы вербуют. Вот эта страничка и вот тут присутствует как раз нынешний президент Молдовы, Игорь Додон, ряд других лиц, Валерий Пасат, о котором говорилось, Валерий Лазэр, Игорь Смирнов, Олег Воронин, несколько еще человек...
А.Соломин
―
Игорь Смирнов это...
К.Цуркан
―
Бывший президент...
А.Соломин
―
Приднестровья.
К.Цуркан
―
Приднестровья.
А.Соломин
―
А вы знакомы с этими людьми?
К.Цуркан
―
Вы знаете, с частью из них я не знакома и никогда не была знакома, это Валерий Пасат, это Антюфеев, насколько я помню, это руководитель Службы безопасности Приднестровья, не знакома. Соответственно Олег Воронин, я никогда с ним не встречалась. С частью из этих лиц я была знакома, но познакомилась позднее. Валерий Лазэр, к примеру, или Игорь Додон, с которым мы в силу работы познакомились в рамках межправительственных комиссий. Каждый из них в свое время возглавлял Молдавскую межправительственную комиссию. Я была с российской стороны. Поэтому да, познакомились, но период знакомства после 8 года.К.Цуркан: Информации, переданной от меня в адрес молдавских спецслужб, нет
А.Соломин
―
Я слышал, что обвинение связано с сведениями, которые вы якобы передавали молдавской стороне, о работе Приднестровской ГРЭС, которая обеспечивала энергией Молдавию, да, Молдавия у которой покупала энергию, и о передаче сведений о строительстве энергообъектов, энергосообщения с Крымом и с ДНР, и ЛНР. Это так?
К.Цуркан
―
Нет, неверно. Насчет Молдавской ГРЭС нет ничего, там есть информация касательно поставок молдавского газа, от “Газпрома” в адрес “Молдовагаз”. Это информация признана несекретной, я могу спокойно о ней говорить. Мне вообще удивительно, ради чего я бы передавала молдавской стороне информацию о, скажем, задолженности молдавской компании “Молдовагаз”, которой обладает прекрасно молдавская сторона.Там действительно есть информация о поставках электроэнергии из Украины в Крым, но ничего не говорится по поводу строительства каких-либо объектов. Соответственно это период 2015 год, тот период, в котором обвиняют, что я передала информацию.
Согласно внутренним справкам ФСБ обычно агенты молдавских спецслужб, уж не знаю как там работают молдавские спецслужбы, для передачи информации выезжают на территорию Молдавии, тем не менее, сама справка внутри ФСБ подтверждает, что я на территорию Молдавии не выезжала ни разу в 2015 году. Каким образом передала - в материалах дела нет. Информации, переданной от меня в адрес молдавских спецслужб, нет. Есть некие эти листы распечатанные, которые по мнению засекреченного агента и его еще более засекреченных источников, переданы молдавскими спецслужбами в адрес Центра интеграции НАТО в Румынии. Переданы молдавскими спецслужбами, от меня нет никакой информации.
А.Соломин
―
Скажите, из других интервью я знаю, что вы считаете это дело заказным...
К.Цуркан
―
Да, я в этом абсолютно убеждена.
А.Соломин
―
И у вас даже есть догадки о том, кто стоит за инициацией этого дела, но вы не говорите кто этот человек.
К.Цуркан
―
Да, есть догадки, я в течение длительного периода, скажем так, подвергалась разного рода атакам, в том числе прослушкам, рассылкой прослушек внутри компании и так далее, и тому подобное.Но самое главное то, что за пару месяцев, я не могу точнее сказать, я даже свой телефон не могу включить, пока не имею на это права. За пару месяцев до моего ареста меня предупреждали о том, что ФСБ рассматривает что-то по заявлению, вернее, по обращениям устным конкретного человека касательно меня и касательно Молдавии. Этот человек плотно общается с ФСБ последние несколько лет до моего ареста, это всем известно было. Я никак на это не отреагировала, не сочла это серьезным...
А.Соломин
―
А вы понимаете, мотивация человека какая? Что вы такого сделали, что теперь против вас, как вы утверждаете, незаконно возбудили уголовное дело и готовы вас посадить на много лет?
К.Цуркан
―
Мотивация, безусловно, мое местонахождение в этой должности вкупе с личной неприязнью, вот и все.
А.Соломин
―
Большие деньги?
К.Цуркан
―
Именно так, как я сказала, я думаю, тут речь идет не о деньгах. Тут речь идет о нахождении в должности, где, возможно, кто-то хотел, чтобы я не находилась, вот и все.
А.Соломин
―
Вы обращались к Владимиру Путину?
К.Цуркан
―
Да, у меня нет другого выбора. У меня сложилась ситуация, когда вдруг заработал закон только таким способом, как он должен работать, потому что других в нынешней ситуации следственных мероприятий, из-за того, что следствие умудрилось не успеть завершить все мероприятия в срок, есть единственное по закону следствие, я должна быть на свободе, это произошло решением суда. И в этой ситуации я не могу, зная, что мгновенно, просто с невероятной скоростью было принято решение о назначении, рекордные, я думаю, для российского правосудия сроки, кассационного рассмотрения, у меня нет другого пути. Я понимаю, что мне нужно обратиться за независимым расследованием. Это все, чего я прошу. Потому что я обращалась в Службу внутренней безопасности, я обратилась к руководителю ФСБ, написала официальное обращение, еще находясь в Лефортово, с просьбой дать мне возможность показать в материалах дела не только доказательства моей невиновности, но и доказательства того, кто участвовал в фабрикации дела, не заказчик, а кто участвовал внутри ФСБ. Это достаточно очевидно, если просто вникнуть.Я надеюсь, что на мое обращение будет какая-то реакция. Но на сегодняшний момент да, я прошу защиты, мне нужно независимое расследование, потому что когда есть секретность в деле, то ты по большому счету остаешься один на один с собой, без какой-то возможности апеллировать.
А.Соломин
―
Вы год и 7 месяцев провели в СИЗО, за это время приходили ли люди, выбивали ли из вас показания, в смысле заставляли ли вас давать показания на каких-то людей?
К.Цуркан
―
Вы знаете, на момент ареста мне сразу же было сказано, что, я сейчас цитирую дословно. С учетом текущей внешнеполитической ситуации мое согласие подписать признательные показания будет высоко оценено руководством, в связи с чем я пойду под домашний арест, а не в жестокие условия СИЗО. Я на том этапе даже близко не предполагала, что мне вменяют, но естественно, я отказалась подписывать что бы то ни было, я никогда ни на каком этапе ничего не подтверждала и не подписывала.В дальнейшем да, такого рода обсуждения были, уже в менее активном режиме, понимая, что с каждым днем нахождения моего там все меньше шансов давить на меня таким образом, я просто привыкла к этим условиям, Лефортово в том числе, они на меня не действовали настолько довлеюще. Никаких показаний ни на кого я не давала, нет.
А.Соломин
―
У вас несовершеннолетний сын...
К.Цуркан
―
Да.
А.Соломин
―
Вы живете с мамой и насколько я знаю, вы единственный родитель у сына?
К.Цуркан
―
Да, я единственный родитель и в очень-очень сложном периоде подросткового возраста у сына.
А.Соломин
―
Как они прожили этот год и 7 месяцев?
К.Цуркан
―
Боюсь об этом говорить, потому что начинаю сразу же плакать, но вы знаете, прожили, молодцы, герои мои. Моя мама очень нездоровый человек, у нее проблемы со здоровьем, но тем не менее, она все это время, никто не думал, что вдруг окажется, что она должна будет на старости лет, тогда, когда я должна о ней заботиться, собирать мне передачи, но так случилось. Сын тоже держится. Конечно же, это очень сильно сказалось на всем, на моей семье. Но в дальнейшем я думаю, что мы переживем эту ситуацию.
А.Соломин
―
У них же не остается средств к существованию, насколько я знаю, ваши счета заблокированы?
К.Цуркан
―
Счета заблокированы, но при этом всем мир не без добрых людей, вот это то, что я скажу...
А.Соломин
―
Вам помогают?
К.Цуркан
―
Я обращалась, да, мне помогают друзья, помогают моей семьей, помогают формировать, вплоть до того, что передачи для меня. Я неоднократно обращалась, потому что по моей статье можно арестовывать счета только в том случае, если есть малейшее доказательство, что я эти деньги получила за шпионаж. Арестовали мою зарплату, понимаете. Мы просили хотя бы освободить 6 месяцев 18 года до ареста от зарплаты, нету логики в этом никакой. Но с другой стороны, я давно уже перестала искать логику и ровно поэтому я вынуждена обращаться к президенту. Логики нет, но есть решение.
А.Соломин
―
Я последний вопрос вам задам.
К.Цуркан
―
Да.
А.Соломин
―
Вы на крупной должности находились и знаете, знакомы со многими влиятельными людьми, кто-нибудь из них, когда было возбуждено уголовное дело против вас, помогал вам в работе с этим обвинением, заступался за вас, писал письма за вас?
К.Цуркан
―
Лефортово - это полная изоляция. Никакого общения, я не могла сына поздравить с Днем Рождения в течение полугода. Тут даже говорить не о чем. Поэтому нет, никто на меня не выходил, да и не смог бы выйти. Никакой информации о выходящих людях в поддержку, этого нет. Дело о шпионаже, как мне уже объяснили, является токсичным для всех, большинство людей боятся. И вы знаете, я вам скажу так, лучше попасть в Лефортово, чем всю жизнь бояться попасть в Лефортово, вот так.
А.Соломин
―
Спасибо большое!
К.Цуркан
―
Спасибо!
А.Соломин
―
Карина Цуркан, бывший топ-менеджер компании “Интер РАО”, обвиняемая в шпионаже в пользу Молдавии. 7 февраля будет рассмотрение жалобы Генпрокуратуры на изменение меры пресечения. Будем следить за этой информацией.
К.Цуркан
―
Спасибо!
А.Соломин
―
Спасибо Вам!