Репрессированных вновь поразили в правах - Александр Черных - Рикошет - 2019-05-27
О. Журавлева: 18
―
34. Это действительно «Рикошет». Меня зовут Ольга Журавлева. И тема сегодняшнего нашего разговора – это статья в «Коммерсанте»: «Репрессированных вновь поразили в правах». У нас на связи специальный корреспондент «Коммерсанта», один из авторов статьи Александр Черных. Александр, здравствуйте! Алло. Алло-алло. Так, так, так. Пока тишина.Вкратце пока расскажу, если вы не видели этой статьи. Там речь идет о таком модельном случае конкретной семьи о том, что дети, потомки репрессированных пытаются добиться чего-то от государства. В частности, возможности жить там, где жили когда-то их предки до того, как их арестовали, расстреляли или сослали.
У нас на связи Александр Черных. Александр, здравствуйте!
А. Черных
―
Здравствуйте!
О. Журавлева
―
Слышно вас не очень хорошо. Александр, скажите, пожалуйста, вот то, что в последние годы, в 2005-м даже году появилось вот это новое законодательство о реабилитации жертв репрессий, вы вообще знали, откуда вообще возникла эта тема и жалоба в КС?
А. Черных
―
Прошу прощения, плохая связь. Нет, я не знал. Об этой истории я узнал после того как моя коллега Анна Пушкарская написала о самом иске, который подал Институт права и публичной политики. И действительно мы, в общем-то НРЗБ…все что можно, их же реабилитировали…
О. Журавлева
―
К сожалению, очень плохая связь. Да, мы действительно предполагали, что Закон о жертвах репрессий вроде бы давно существует, и есть там какие-то выплаты, есть дополнительные какие-то бонусы, что называется социальные от государства. Но вот судя по истории, рассказанной в статье, например, героиня статьи, героиня одного из интервью родилась в ссылке. Ее родители встретились в ссылке. И получается, что сейчас государство считает (во всяком случае чиновники считают), что если сама она подвергалась репрессиям, то, в общем-то, ей претендовать уже и не на что.Александр, сейчас, может быть, получше связь.
А. Черных
―
Да, сейчас получше.
О. Журавлева
―
Да.
А. Черных
―
Я услышал конец вашей фразы. Это не совсем верно. Чиновники говорят, что да, ее все-таки признали реабилитированной, несмотря на то, что это случилось уже не так давно, хотя она живет всю жизнь в тех местах, куда сослали ее родителей. Но проблема в том, что именно существуют различные подзаконные акты, которые не дают реализовать ее право на получение жилья.То есть государство, с одной стороны, таким федеральным законом признает, что она имеет право на получение жилья. С другой стороны, тут же вводятся различные на уровне регионов ограничения, которые не позволяют ей и остальным это право получить. То есть устанавливается некий ценз: это может быть имущественный ценз, это может быть временной ценз.
А.Черных: Проблема: существуют различные подзаконные акты, которые не дают реализовать право на получение жилья
О. Журавлева
―
Ну он же ведь абсурдный, Александр. Вот я, просто, как раз по поводу московского ценза, когда прочитала. Это же чистый абсурд. Как можно на законных основаниях 10 лет проживать в Москве, являясь малоимущим? То есть как это? То есть купить квартиру, но при этом быть малоимущим.
А. Черных
―
Да, это действительно так. И это то, о чем указывает Евгения Борисовна в своей жалобе в Конституционный суд. И, собственно, юристы просят Конституционный суд хотя бы рассмотреть эту жалобу, принять ее к рассмотрению. На данный момент КС только изучает эту жалобу. Он может ее отклонить как несущественную, а может действительно разобраться в этой странной коллизии. Коллизия действительно каждому здравомыслящему человеку, мне кажется, очевидна. Действительно, как вы сказали, невозможно одновременно быть и малоимущим, и купить квартиру, и при этом требовать почему-то еще одну.
О. Журавлева
―
Да, это тоже какая-то странная история: требовать квартиру, проживая 10 лет на законных основаниях в Москве. Александр, вот тут нам пишут, что, наверное, они все хотят жить в Москве и вот они, типа, все и затеяли тяжбы. Но в данном случае речь идет о человеке, у которого арестовали-то отца в Москве. Поэтому, собственно, она сюда и пытается вернуться. Но есть, наверное, и другие люди, которые в других регионах хотели бы жить, а не в Воркуте или где-то еще. У них тоже есть проблемы, я правильно понимаю?
А. Черных
―
Да, эта проблема в разных регионах по-разному. То есть действительно эти люди имеют право претендовать на жилье в тех регионах, откуда их родителей отвезли по этапу в 30-е годы. И, конечно, это были не только москвичи. Но вот юристы Института права и публичной политики анализируют законодательство. И действительно практически во всех регионах установлены такие цензы. Они могут быть разной степени тяжести. Где-то их проще обойти, где-то им очень сложно соответствовать (как в Москве).Но неправильно говорить, что все репрессированные хотят оказаться в Москве. Нет, люди хотят восстановления справедливости. Они хотят вернуться туда, где государство вырвало их предков с корнями, как растение какое-то, и садило куда-то. Ну, эти люди, на мой взгляд, имеют право на компенсацию, потому что их незаконно просто лишили их имущества. Опять же речь не идет о тех самых квартирах, в которых люди жили в центре. Понятно, что за столько лет там сменились уже и владельцы, и так далее, и так далее.
А.Черных: У нас множество новостроек, соцжилья. Это требование федерального закона вернуть то, что людям принадлежало
Но у нас в городах огромное количество каких-то новостроек, огромное количество социального жилья. И, в конце концов, это требование федерального закона вернуть то, что людям принадлежало.
О. Журавлева
―
И оно не выполняется, насколько мы видим по вашей публикации.
А. Черных
―
Оно не выполняется. И это тем печальнее, что, будем откровенны, этим людям уже очень много лет. То есть речь идет о репрессированных и об их прямых потомках – об их детях, которые там родились. И получается… Ну вот Евгении Борисовне 69 лет. Если это затянется еще на 10, да даже хотя бы на 5 лет, понятно, что очень скоро это право уже будет невозможно реализовать в ее случае и в случае других заявителей, о которых мы сейчас готовим материалы. Там есть люди еще старше.И понятно, что в их жизни это какая-то последняя возможность увидеть справедливость от государства, которое так поступило с их родителями, которое так искалечило их судьбы.
О. Журавлева
―
Это как бы уже другое государство.
А. Черных
―
Даже вопрос не конкретно о деньгах. Ну, другое, но правопреемник же. И здесь это вопрос именно о восстановлении справедливости. Если у нас наша страна в 91-м году приняла закон, приняла на себя обязательства восстановить жилье репрессированным, восстановить их в правах, как-то загладить вину, которую она нанесла их семьям, то почему же тогда 19 лет спустя…
О. Журавлева
―
Воз и ныне там.
А. Черных
―
Да. Наше государство внезапно об этом забыла. То есть это не что-то сверхъестественное. Это выполнение закона, который есть. Просто, он, как и многие другие законы в нашей стране, не выполняется.
О. Журавлева
―
Спасибо большое! Александр Черных, специальный корреспондент «Коммерсанта». Мы говорили о статье и о выводах, которые можно сделать из статьи «Репрессированных вновь поразили в правах». И я хотела бы задать вопрос для голосования. Считаете ли вы, что дети, родившиеся в ссылке, репрессированы? Вот по вашим ощущениям, они-то пострадавшие, которые родились в тех местах вокруг зон в не самых лучших климатических условиях. Но они там родились и выросли. Теперь вот они хотят куда-то уехать. Давно, наверное, хотят. Но всем кажется, что они того достойны.Если вы считаете, что дети, родившиеся в ссылке, тоже пострадавшие, тоже репрессированные: 495 101 20 11. Если вы считаете, что к ним это уже не относится – ну, где родились, там и пригодились: 495 101 20 22. Считаете ли вы, что дети заключенных, ссыльных, родившиеся в ссылке, репрессированы, тоже пострадавшие? Если да: 495 101 20 11. Если нет: 495 101 20 22.
Разумеется, они там получали образование, профессию, как-то жили, заводили семьи. Но в тех условиях, в которые их поставили те самые репрессии, потому что ограничения были наложены на родителей, на них самих, естественно, тоже долгое время были ограничения во всех их проявлениях. Так что, в общем, их претензии к государству вы уже слышали. Являются ли дети, родившиеся в ссылке, репрессированными, по-вашему? Если да: 495 101 20 11. Если нет: 495 101 20 22.
Так, мы можем завершить голосование. И 92% считают, что да, это тоже репрессированные. Всем спасибо!