Обзор французских СМИ про пожар в Нотр-Дам-де-Пари - Елена Серветтаз - Рикошет - 2019-04-17
А. Соломин: 18
―
34. Вы слушаете радио «Эхо Москвы» и смотрите Ютюб-канал «Эхо Москвы». Меня зовут Алексей Соломин. И это программа «Рикошет». Сегодня мы центральной темой взяли расследование французских СМИ о пожаре Нотр-Дам-де-Пари. И к нашему разговору присоединяется руководитель проекта «Открытый мир», корреспондент «Эха Москвы» в Париже Елена Серветтаз. Лена, привет!Сейчас мы еще раз попробуем наладить связь с Еленой Серветтаз, потому что очень много французских СМИ сегодня занимаются именно тем, как развивалась ситуация. Вот Елена Серветтаз. Привет, Лена! Руководитель проекта «Открытый мир», корреспондент «Эха Москвы» в Париже, постоянный участник программы «Дорожная карта». Сегодня мы с тобой в другом качестве.
Е. Серветтаз
―
В другом.
А. Соломин
―
Но обозреваем французские СМИ. Уже некоторое время прошло. От шока, я думаю, люди оправились и начали действительно разбираться в том, что происходило в Соборе Парижской Богоматери и как сработали пожарные, что стало причиной этого возгорания. Давай кратко, но подробненько попробуем.
Е. Серветтаз
―
Такая ответственность сейчас на мне. Я должна сейчас ответить за всех пожарных Парижа, а также за прокуратуру.
А. Соломин
―
Обратил внимание, кстати, что реакция на работу пожарных была диаметрально разной. Сначала многие ругали: «А почему нет водяных бомб?». Вчера вроде разобрались, что если бы были водяные танкеры работали, то не было бы Собора, он бы разрушился.
Е. Серветтаз
―
Вообще бы все рухнуло, конечно. Я сначала тоже очень благодарна была Дональду Трампу за его советы. Но я, конечно, иронично говорю: «Спасибо, что вы нам посоветовали». А потом в какой-то момент думаю: «Ну блин, ну почему же до сих пор ничего не летает?». И когда уже появились отчеты полицейских, они действительно объяснили. Не дай бог если бы вот эти тонны воды сейчас обвалились на Собор, там не только витражей, там вообще бы ничего не осталось. То есть они действовали так, как должны были действовать. Я хочу сказать, что даже сегодня 60 пожарных работали на месте.
Е. Серветтаз: Не дай бог, если бы эти тонны воды обвалились на Собор - там вообще бы ничего не осталось
Что сейчас происходит? На самом деле, вот уже прокуратура заявила, что пока мы исключаем версию поджога, ничего пока не указывает на умышленные действия. И они говорят о несчастном случае. Но это пока приоритетная версия на данном этапе. А дальше идет расследование. Будут искать, как возник этот очаг возгорания, почему там деревянные конструкции полетели и так далее. В общем, идет следствие. Мы с вами за этим будем наблюдать. Если восстановить цепочку, то первое возгорание – в 18:20, второе – в 18:40. Я посмотрела отчеты парижских пожарных…
А. Соломин
―
Первое возгорание… В смысле сигнал.
Е. Серветтаз
―
Первый сигнал. Простите. Конечно. Спасибо большое. Да, первый сигнал. Я посмотрела отчеты. Они говорили о том, что выехали сразу бригады, как только получили вызов. Сначала не нашли, а в 18:40 увидели, что действительно пожар. И дальше идет такая история. Они получают вызов. Расставляются приоритеты: какие бригады едут, какие люди будут работать, какая техника, они анализируют, что вокруг. Кроме того, у этих пожарных, которые работали на местах, у них сразу был детальный план здания, что, конечно, им облегчило работу на месте.Они понимали, где находятся самые главные сокровища, реликвии, как их нужно было вытаскивать, в какой момент, с какой стороны и так далее. Естественно, на месте нужно сразу посмотреть, есть ли там люди – это тоже приоритет. И мне было важно понять, насколько работа отличается в момент тушения пожара на историческом каком-то памятнике или на простом здании. Вот они четко ответили, что стресс везде одинаков и нельзя сказать, что если это что-то под охраной ЮНЕСКЭ, мы будем тушить особенным образом, для нас важны, конечно, человеческие жизни. Вот это приоритетная история. Жизни всегда важнее.
Ну а дальше, естественно, у них есть там план действий. На сегодняшний день уже допросили 30 человек – это какие-то рабочие, секьюрити, работники самого Нотр-Дама, рабочие, которые были на лесах. Но почти все люди, которые были в тот момент там, они опрошены. У нас есть в полиции два таких дивизиона очень важных – технический отдел и научный отдел. Мы как раз в «Дорожной карте» рассказывали про это. Вот эти люди сейчас собирают последние картинки, последние видео, которые были сделаны до возгорания или в момент возгорания, в самом начале. По этому они смогут выстроить такую четкую цепочку, чтобы как-то помочь им проанализировать.
Вы помните вот этот… Не знаю, в России проходило это или нет, но у нас в соцсетях были такие фейк-ньюз, как говорят в Америке, ложная информация, что видел кто-то человека в желтом жилете, наверняка он к этому поджогу причастен. Но на первых же пресс-конференциях полиции вот эти все фейк-ньюз были разоблачены. Сказали, никаких желтожелетников не было, никто не хотел уничтожать это здание. То есть эта информация не подтвердилась.
А еще мне очень нравится… Знаете, у нас сейчас в прессе выступают историки искусств. Вот они нам говорят: «Пожар можно было избежать». Ну блин, конечно, пожар можно было избежать. Это, вообще, очень здорово анализировать назад. Они говорят: «Если б вы сейчас соблюдали какие-то элементарные меры безопасности… Мы вот вам предложили в какой-то момент принять новый закон, как работать на объектах исторического наследия. И этого можно было избежать». Но это тоже как-то очень смешно и немножко грустно все равно выглядит в момент, когда такое сокровище люди теряют.
Е. Серветтаз: Они четко ответили - для нас важны, конечно, человеческие жизни
А. Соломин
―
Все уже произошло.
Е. Серветтаз
―
Да. И сейчас давайте будем говорить: «Ах, вы действовали не так». Но, видя, как реагируют французские власти, как шла эвакуация, как тушили пожар, сколько там пожарных расчетов и сколько вообще часов длилась эта операция, у них, по крайней мере, никаких нареканий не было. главное – не повредили витражи, остались целыми эти башни.
А. Соломин
―
Вот тут надо понимать. Просто, может быть, не все знают наши слушатели, что горела деревянная крыша.
Е. Серветтаз
―
Деревянная крыша.
А. Соломин
―
Здание выглядит каменным, массивным, мощным.
Е. Серветтаз
―
А перекрытия деревянные.
А. Соломин
―
Старое, 12-го или 13-го века.
Е. Серветтаз
―
Да. 1300, по-моему, сосен было использовано для того, чтобы создать эти перекрытия. Я посмотрела, это там целый процесс: из вымачивали, их держали в специальных составах. И вот эти сосны, которые использовались, их готовили, по-моему, 100 лет. Даже не сосны, это дубы. 1300 дубов. Это 21 гектар леса. Это какая-то вообще огромная-огромная…
А. Соломин
―
И шпиль вот тот, который так мощно горел и обломился…
Е. Серветтаз
―
Рухнул.
А. Соломин
―
Да. Он тоже дубовый внутри. То есть он тоже деревянный. Это все, как спичечный домик такой.
Е. Серветтаз
―
Да, да, да. Именно, как спичечный домик. Просто все это за какие-то считанные минуты рухнуло. И вот сейчас французские власти объявили конкурс. Не знаю, есть ли среди слушателей люди, которые захотят поучаствовать и предложить макет как восстановить шпиль Нотр-Дама, можно участвовать, пожалуйста, welcome.
А. Соломин
―
То есть в архитектурных работах. Тоже я видел, Макрон заявлял, что приглашают к участию всех заинтересованных.
Е. Серветтаз
―
Всех заинтересованных. Он французам понизил налоги. Если вы, например, жертвуете тысячу евро, вы понижаете свои налоги, по-моему, на 70%, если больше тысячи, то вам снижают налоги на 66%. Это вот тоже возмутительно. Должны были бы радоваться французы. Вот самые богатые семьи Франции – Пино, Арно, Бетанкуры – пожертвовали вместе 4 семьи полмиллиарда. Но французы возмущаются: «Как же так? Они сейчас не заплатят. Они в бюджет не положат то, что должны были положить». Вот у людей проблемы, да? Кто-то хочет восстанавливать вечные ценности, а кто-то считает деньги богачей.
А. Соломин
―
Богачей, да. Я слышал, что бронзовые статуи апостолов, которые как раз окружали шпиль и должны были, по идее, расплавиться все, потому что там их вывезти было невозможно, что их спасли до этого, то есть их демонтировали еще до начала ремонта.
Е. Серветтаз
―
Да, их демонтировали еще до начала… Ну, во время, скорее всего, ремонтных работ.
А. Соломин
―
Да, да, да.
Е. Серветтаз
―
В смысле до пожара они были сняты. Поэтому все сложилось очень благополучно, если можно так сказать. А я вот видела в российской прессе, раз мы про СМИ. Например, там, по-моему, сайт газеты «Газета», кажется, написал, что был найден петух с мощами Христа. Вот я думаю, сейчас христиане всего мира должны были просто возрадоваться такому чуду. Вот видите, у нас об этом не писали. А у вас об этом…
А. Соломин
―
Что-то странное. Я про петуха слышал. Но петух, имеется в виду, который был…
Е. Серветтаз
―
Наверху на шпиле, да.
А. Соломин
―
Что каким-то чудесным образом спасся, да.
Е. Серветтаз
―
Его удалось в развалинах там отыскать. Немножечко помялся, но тем не менее все с ним хорошо.
А. Соломин
―
То есть все витражи, все наиболее ценное внутри здания все-таки спасли.
Е. Серветтаз
―
Все спасли. И мы там видим и крест, и вот эти части тернового венца – все это удалось спасти, слава богу.
А. Соломин
―
Сейчас все-таки можно сделать выводы, кого считают ответственным в случившемся? Разделяют ли эту ответственность пожарные? Как выглядит это во французских СМИ?
Е. Серветтаз
―
Ну, опять же, это версия несчастного случая. По крайней мере, СМИ цитируют всегда официальные источники. У нас никаких других предположений нет. прокуратура исключила версию поджога. Поэтому все остальное – это вот эти инсинуации. Это, конечно, в Твиттере наверняка можно найти и почитать. Там или «желтые жилеты», или крайне правые, или крайне левые. Но это все-таки уже такие вещи у нас, сами знаете… Они не всегда, наверное, беспочвенные. Но никто же не проверил, никто не доказал. Тогда зачем это даже обсуждать? Мне кажется, это не имеет смысла.
А. Соломин
―
Позволь, я запушу быстренько голосование. Оно связано с реакцией на происходящее.
Е. Серветтаз
―
Запускай.
А. Соломин
―
Потому что очень многие видели в случившемся некий знак.
Е. Серветтаз
―
Вот это вот ужасно тоже! Ты знаешь, меня вот эта история со знаками…
А. Соломин
―
А вот давай я сейчас запущу.
Е. Серветтаз
―
Давай запускай.
А. Соломин
―
У нас как раз будет время это обсудить.
Е. Серветтаз
―
Жалко, я не могу проголосовать. Но я свою точку зрения выскажу тогда, если позволишь.
А. Соломин
―
Если вы считаете, что случившееся с Нотр-Дам-де-Пари – это некий знак нам свыше, то: 101 20 11. Если вы так не считаете: 101 20 22. Если это знак свыше: 101 20 11. Если нет: 101 20 22. Так, расскажи.
Е. Серветтаз
―
Мне кажется, это вообще совершенно странная история. Особенно людям церковным. У нас представитель РПЦ в России говорил, что это знак, мы сейчас поймем, что это означает. Я говорила сразу после пожара в эфире «Эха» как раз, такое ощущение, что люди из РПЦ не читали элементарного Евангелия, которое студенты журфака проходили. Вот в Евангелии от Матфея написано, помнишь, когда Христа фарисеи просили и искушали показать им знамение с неба, что он им на это отвечал: «Никаких знамений, ничего вам не будет».И зачем об этом говорить? Тем более у вас светлый праздник на носу. Зачем все это поднимать? Тем более РПЦ. Ладно там у тебя люди в комментариях пишут (вот у нас «Открытый мир»), это значит французам за то, что они легализовали гей-браки или за то, что они там что-то не так сделали. Ну блин! Но когда это РПЦ – это вообще какая-то странная история. Почему это возможно сегодня?
А. Соломин
―
Я подведу итоги голосования. Остановлю сначала. 19% считают, что это знак. 81% с этим не согласны.
Е. Серветтаз
―
Вот я рада. Все-таки среди слушателей есть вменяемые люди у нас.
А. Соломин
―
Спасибо тебе большое! Елена Серветтаз, руководитель проекта «Открытый мир» и корреспондент «Эха Москвы» в Париже. Мы говорили о расследовании случившегося в Нотр-Дам-де-Пари. Спасибо!