Взрыв в военной академии им.Можайского: версии - Сергей Кагермазов - Рикошет - 2019-04-03
А. Нарышкин: 18
―
34. Продолжается эфир «Эха Москвы». Здравствуйте! Алексей Нарышкин у микрофона. Будем разбираться в ближайшие 10 минут с тем, что произошло вчера в Академии им. Можайского. Сергей Кагермазов, журналист «Эха Петербурга» к нам присоединяется по телефону. Сергей, добрый день, добрый вечер!
С. Кагермазов
―
Добрый день! Приветствую!
А. Нарышкин
―
Сегодня ваш питерский председатель ЗакСобрания сказал, что ни разу это не теракт. Можно ли доверять словам чиновника?
С. Кагермазов
―
Ну, мой опыт говорит, что доверять нельзя, вот насколько я знаю этого человека. Он заявил, что находился в Академии до утра сегодняшнего дня. Возникает вопрос: как гражданский, в общем-то, депутат обычный, пусть и спикер, мог там сидеть?
А. Нарышкин
―
Да, это интересно.
С. Кагермазов
―
Он отставной полковник, да. Он бывший преподаватель этой Академии, многолетний завкафедрой, тоже верно. Но это как-то не дает ему право попадать на военный объект только потому, что у него есть мандат депутатский. То странно. Ну и вообще биография этого человека и мой опыт работы с ним показывает, что такой мужчина скользкий. Ну, это мое личное мнение. Но да, он говорит, что это не теракт, что все в порядке. Но что же это? А он не говорит. Об этом он молчит. Только лишь призывает смертную казнь вернуть. Но это не первый раз у него такая риторика звучит в связи с терактами. То же самое он говорил 2 года назад, когда, собственно, теракт в метро петербуржском случился.
А. Нарышкин
―
Сергей, какая официальная у нас есть информация по событиям вчерашним?
С. Кагермазов
―
Официальная информация такая, что у нас четверо пострадавших: трое офицеров саперов и женщина преподаватель, и что это было безоболочное взрывное устройство, которое нашли, насколько я понимаю, где-то под лестницей на первых этажах Академии, и решили разминировать силами, скажем так, собственной безопасности – силами минеров, которые есть в Академии. Накрывали бронежилетами, как того требует, видимо, инструкций. Я человек не военный, точно не владею, конечно, этой методикой.И вот в этот момент и сдетонировало это устройство. И в итоге, собственно, Военное следственное управление по Ракетным войскам стратегического назначения возбудило уголовное дело. И тут вот важно, по какой статье. Статья звучит как «Покушение на убийство, совершенное общеопасным способом».
А. Нарышкин
―
То есть был конкретный умысел, получается.
С. Кагермазов
―
Теперь это надо доказать следователям, соответственно, что был умысел, естественно. Но возбуждено дело не по «Халатности», не по «Неосторожности», а именно «Покушение на убийство».
А. Нарышкин
―
То есть вот исходя из официальной информации, отметаются версии о том, что кто-то, например, нес мину или гранату в какое-то место, она у него выскользнула из рук, и вот так вот упс - произошло то, что произошло.
С. Кагермазов
―
Да, я думаю, мы сейчас не можем об этом говорить, поскольку раз уже есть такое уголовное дело, то это беспочвенные домыслы. Любопытно еще, конечно, вспомнить историю курсанта этой Академии им. Можайского Вадима Осипова, который несколько лет назад был арестован за то, что он якобы готовил теракт в этой Академии, хотел ее захватить и удерживать заложников. Это достаточно любопытно. Сейчас курсант находится как раз в Москве на обследовании у психиатров достаточно давно. И, может быть, на этой почве не сядет на большой срок как сумасшедший.
А. Нарышкин
―
А его же как раз обвиняют в терроризме, этого Осипова.
С. Кагермазов
―
Да. Но у него там немножко другая история. Он рисовал некие планы захвата казарм, поскольку, по версии его адвоката, он юноша с богатой фантазией и увлечен шпионскими, военными играми; ему стало интересно – «А где слабые места в моей казарме, в моей Академии, вот как бы ее террористы могли бы захватить?». И когда он говорил с сотрудниками ФСБ, ему показалось, что его вербуют в ФСБ. Он поделился планами. Ну, те, собственно, и нарисовали ему уголовное дело. Но почему бы другим курсантам не заинтересоваться этими мыслями Осипова? Вот что любопытно в данном случае. Ну, как версия.
А. Нарышкин
―
Поскольку все-таки учреждение военное, есть ли какие-то свидетельства очевидцев, которые могли бы на условиях анонимности рассказать, что внутри, что говорили?
С. Кагермазов
―
Верно, что это военное учреждение. Мой коллега Арсений Веснин туда помчался вчера, как только пришло сообщение о взрыве. Никто ничего не говорит. Только люди, которые мимо проходили, там рабочие ремонтировали дорогу, говорили: «Может, что-то хлопнуло». С виду ничего такого не заметно. Только окна вынесло с одной стороны здания. Курсанты при этом если ничего не говорили, то некоторые из них даже лица закрывали свои, что любопытно. Хотя их там еще особо никто не снимал, – не успели коллеги подъехать с телекамерами, допустим.То есть какая-то абсолютная, полная секретность и непонятность. Хотя, в общем-то, мы можем это объяснить тем, что в этой Академии готовят таких спецов, как и хакеры, и, не знаю, «солсберецкие» товарищи, любители шпилей английских. Этим знаменито это учебной заведение.
А. Нарышкин
―
А что за само взрывное устройство, в итоге? Тоже, мне кажется, много и непроверенной информации, и спекуляций: бомба, не бомба, как она выглядела.
С. Кагермазов
―
Первое было сообщение, что это противотанковая мина. Но тут, опять-таки, возникает сомнение: неужели противотанковая мина может покалечить четверых человек. Она должна там хотя бы стену вынести – все-таки надо танк уничтожать, подбивать. Но сначала говорили, что мина. Вообще, потом говорили, что еще одно взрывное устройство нашли чуть выше, но оказалось, это была деталь вот того самого взрывного устройства, которое, в общем-то, сдетонировало первым.В итоге, мы знаем, что оно было безоболочным. Мы не знаем, соответственно, из чего оно было сделано. Но не было, опять-таки, сообщений о поражающих элементах каких-то, которыми обычно начиняют бомбы «профессиональные» террористы. Мы знаем, какая была мощность у этого взрывного устройства. Мощность назвали – до 500 грамм в тротиловом эквиваленте. Сложно мне оценить, – я не специалист, – насколько это много. Но по признакам что мы видим: 4 раненых, выбитые стекла и все. Нельзя сказать, что супермощное. Вот, допустим, как то, которое взорвалось в петербуржском метро 2 года назад и разворотило весь вагон состава.
С.Кагермазов: Полиция отстранена от расследования данного дела была сразу же и только стояла в оцеплении
А. Нарышкин
―
Фотографии есть вот этой разрушенной лестницы в интернете. Не знаю, насколько это достоверная информация. Ну, действительно, можно констатировать, что лестница разрушена, но каких-то более серьезных видимых повреждений там нет. То есть, видимо, на самом деле, такое было локальное воздействие у этого взрыва. А сегодня Академия им. Можайского работает? Как-то вот этот инцидент повлиял на график?
С. Кагермазов
―
Никаких сообщений о закрытии Академии не поступало. Курсанты ходят как обычно. Я даже отметил, что вообще их очень много в последние годы в Петербурге. Вот петербуржская редакция находится на петроградской стороне, где и находится Академия. Здесь всегда очень много курсантов. Мне кажется, их никогда не было последние лет 10 в таком количестве. Часть курсантов, кстати, живет со мной вместе на этаже рядом с моей квартирой. Может быть, я их встречу и спрошу. Еще просто не довелось. Но, в общем, занятия идут у них в абсолютно обычном режиме.
А. Нарышкин
―
А признаки того, что идут следственные действия, наблюдаются? Ну, может быть, как это делается, например, в американских фильмах, да и у нас в практике правоохранительных органов – лентой обтянуто место происшествия. Вот с наружной стороны, с улицы видно это?
С. Кагермазов
―
Тоже ничего подобного. И, соответственно, когда вчера первые очевидцы, корреспонденты подъехали к Академии, ничего подобного не было. Единственное, что было большое количество машин полиции и ехали машины ФСБ какие-то с опознавательными знаками, но, в основном, конечно, без опознавательных знаков.Кстати, надо добавить, что полиция отстранена от расследования данного дела была сразу же в тот же день вчера и только стояла в оцеплении. Всем занимаются фсбшники и военные. Но никаких лент, ничего подобного нет. И снаружи, как я уже сказал, только выбитые окна. То есть это не проходная пострадала, а где-то чуть-чуть в глубине. Еще, кстати, могу добавить, что вчера был усилен контрольно-пропускной режим в Академии, и выпускали только тех учащихся и сотрудников, кто мог предъявить документы.
А. Нарышкин
―
Выпускали?
С. Кагермазов
―
Да, выпускали. У кого были проблемы с документами, те должны были их как-то искать или иначе как-то доказать свою личность.
А. Нарышкин
―
Сергей, спасибо огромное! Это Сергей Кагермазов, журналист «Эха Петербурга». Говорили о том, какие есть последние данные по поводу вчеращнего взрыва в Военной академии им. Можайского. Оставайтесь с «Эхом». Алексей Нарышкин был с вами.