Купить мерч «Эха»:

Отчет комитета против пыток за 2018й год: цифры и факты - Игорь Каляпин - Рикошет - 2019-03-21

21.03.2019
Отчет комитета против пыток за 2018й год: цифры и факты - Игорь Каляпин - Рикошет - 2019-03-21 Скачать

А. Плющев

В Москве – 18 часов 34 минуты. Добрый вечер! У микрофона – Александр Плющев. И в программе «Рикошет» мы поговорим об отчете Комитета против пыток за 2018-й года, который был опубликован сегодня. И у нас на телефонной линии связи Игорь Каляпин, председатель Комитета против пыток, член Совета по правам человека при Президенте. Игорь Александрович, добрый вечер!

И. Каляпин

Добрый вечер!

А. Плющев

Спасибо, что нашли время. Я хочу запустить голосование, прежде чем мы начнем обсуждение. Но оно у нас такое сегодня несколько, может быть, провокационное. Но, впрочем, непровокационное неинтересно. Я хочу спросить у наших радиослушателей, считают ли они допустимым применение пыток, если, например, точно понятно, что в результате этого применение можно предотвратить теракт? Если вы считаете допустимым применение пыток, если можно предотвратить теракт, ваш телефон – 101 20 11. Если считаете недопустимым даже в таком случае – 101 20 22. Код Москвы – 495.

Ну а теперь, собственно, о результатах отчета Комитета против пыток за 2018-й год. Я хочу прежде всего спросить… Вот речь, например, о том, что проведена проверка по 147 обращениям граждан и так далее. Если я правильно понимаю, то это речь идет об обращениях к вам – в Комитет против пыток. Вы, вот сколько к вам людей обратилось, по тем случаям и отчитываетесь. То есть это не покрывает, возможно, все зафиксированные, зарегистрированные там случаи пыток, те, о которых было сообщено в СМИ и так далее.

И. Каляпин

Ну конечно! Речь идет только об обращениях граждан в нашу организацию.

А. Плющев

И вот что я хотел, чтобы вы пояснили. Была проведена проверка по 147 обращениям. Было возбуждено 15 уголовных дел за преступления, связанные с нарушениями прав человека. Правильно ли я трактую эту статистику, что всего лишь 10% из обращений вылилось в уголовные дела? Что с остальными?

И. Каляпин

Ну, во-первых, где-то, наверное, в половине случаев, мы сами проводя проверку, не находим доказательств того, что пытки применялись. И мы гражданам честно говорим, что извините, товарищи, но обосновывать вашу жалобу нечем, она ничем не подтверждается. И мы на этой стадии прекращаем работу по этому заявлению. Ну а где-то в половине…даже меньше, чем в половине случаев мы находим доказательства. И тогда наши юристы подключаются к уголовному процессу на стадии процессуальной проверки и добиваются от Следственного комитета возбуждения уголовного дела. Другое дело, что это иногда занимает даже годы.

А. Плющев

Игорь Александрович, а вот поясните, почему людям отказывают. Ну, в том смысле, они хотят очернить сотрудников правоохранительных органов, или они не очень понимают, что такое пытка, а что – нет, или, может быть, это с расстройствами люди, которые, столкнувшись с какой-то сложной жизненной ситуацией, считают, что их пытали, и так далее. В чем там проблема вот этой половины, которая на вашей проверке отсеивается?

И. Каляпин

Ну, иногда люди действительно добросовестно заблуждаются, полагая, что если к ним, например, сотрудники полиции или какие-то другие должностные лица применили насилие, то это обязательно пытки. Это далеко не так. У нас сотрудники, в частности, правоохранительных органов (ну, полиции, например) имеют право в определенных ситуациях, пресекая правонарушение, применять физическую силу, спецсредства и даже оружие, и даже на поражение.

Вопрос в том, законно ли это. То есть я хочу подчеркнуть, что пытка, в соответствии с определением, это незаконное действие. То есть если человек причиняет гражданину страдания и при этом действует незаконно, то вот это называется пыткой.

А. Плющев

Я напомню, наше голосование продолжается. Считаете ли вы допустимым применение пыток, если точно известно, что в результате удастся предотвратить теракт? Ну, это такая абстрактная ситуация. «Точно известно» – такая здесь фигура речи. Если вы считаете, что да, допустимо – 101 20 11. Если вы считаете, что нет, и в этом случае недопустимо – 101 20 22.

Игорь Александрович, что касается тенденций. Я, просто, в самом отчете этого не видел. Можно ли как-то сравнить с предыдущим годом, с предыдущими годами? Каковы, вообще, тенденции вот по обращениям к вам: их становится больше, меньше; они становятся по другим поводам? Вот в этом развитии как можем мы ситуацию охарактеризовать?

И. Каляпин

Обращений к нам стало меньше. Я это связываю с тем, что, во-первых, в двух регионах, где мы работаем – вот в Нижегородской области и в Оренбурге, например – я четко могу сказать, что есть тенденция к снижению и количества пыток, и дерзости вот этих должностных лиц, которые применяют пытки, то есть изменяют характер. То есть нет уже пыток электротоком, не таких откровенных избиений. Ну, по крайней мере, не в таком количестве, в каком было раньше.

Во-вторых, безусловно, конечно, работает то, что мы некоторые время находились в реестре иностранных агентов. С нами перестали работать средства массовой информации (прежде всего электронные). И если раньше в регионах, где мы работали, по нашей работе систематически выходили какие-то репортажи на местных телеканалах, сейчас этого нет.

А. Плющев

Просто люди стали меньше знать о вас.

И. Каляпин

Люди про нас меньше знают. Кто-то знает, но считает, что мы представители каких-то враждебных сил и просто боятся к нам обращаться.

А. Плющев

Вот то, что вы сказали, что в наблюдаемых вами областях, скажем так, в некоторых регионах пыток становится меньше, возможно, удивит некоторых наших радиослушателей, потому что я знаю, среди них много читателей, например, такого ресурса как «Медиазона». В этом году мы узнали о пытках электрошокером. В этом году мы узнали о шуруповерте (такой маленькой дрели), который сшивает дела, и ими тоже, вроде бы, кого-то пытали, судя по этим публикациям. Вы и в целом ощущаете, что вообще ситуация с пытками в России, если так можно сказать, выправляется («улучшается» – трудно)? Или это просто такая погрешность измерений?

И. Каляпин

Вы знаете, если говорить о 20 годах, в течение которых наша организация работает, то ситуация стала чуть-чуть лучше. Это правда. Но она в разных регионах очень разная. Она, например, в Нижегородской области сейчас относительно благополучная, она значительно лучше, чем 20 лет назад. Я не знаю, какая ситуация была раньше где-нибудь в Краснодарском крае. Но вот мы 2 года назад там начали работать. Я могу сказать, что это просто какой-то тихий ужас. Это полюс неблагополучия, вне всякого сомнения. Ну и крайне неблагополучная ситуация на Северном Кавказе. Ну, это понятно почему.

А. Плющев

Понятно. Спасибо большое! Я скажу результаты голосования. Лишь 17% радиослушателей наших считают допустимым применение пыток, даже если в результате будет предотвращен теракт. 83%, подавляющее большинство считает, что это невозможно, и пытки недопустимы. Я благодарю нашего собеседника – Игоря Каляпина, председателя Комитета против пыток и члена Совета по правам человека при Президента.

А вам рекомендую поискать сегодня в поисковиках, которые работают, – не знаю, Яндекс работает сейчас или нет (у него были проблемы), – и в Гугле их отчет, Комитета против пыток, за 2018-й год, и хотя бы короткий бриф в начале прочитать, если нет времени на большой отчет полностью. Спасибо большое! С вами был Александр Плющев. Хорошего вечера!


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025