Медиазона: Как следствие идентифицирует пользователей фейсбука и телеграмма - Александр Бородихин - Рикошет - 2019-03-07
О. Журавлева: 18
―
34. Меня зовут Ольга Журавлева. И это действительно «Рикошет». Сегодняшняя тема очень коррелируется с сегодняшними новостями касательно и защиты интернета, и фейк-ньюс, и оскорбления властей в интернете, потому что «Медиазона» сделала большой материал, очень подробный, о том, как следствие идентифицирует пользователей Фейсбука и Инстаграма. У нас на связи Александр Бородихин, корреспондент «Медиазоны», автор этой публикации. Александр, здравствуйте!
А. Бородихин
―
Да, добрый день!
О. Журавлева
―
Да, здрасьте! Во-первых, конечно, поражает объем всяких очень сложных мероприятий, которые приходится проводить следствию, чтобы доказать, что условный Владимир Терентьев в интернете соответствует Владимиру Терентьеву, вот которого они поймали. Скажите, пожалуйста, в чем главная проблема следствия? Именно в том, что Фейсбук и Телеграм не отдают сразу данные, как Вконтакте?
А. Бородихин
―
Вообще, на самом деле, да. Проблема процессуальная, потому что органам нужно доказать, что конкретный аккаунт принадлежит конкретному человеку, даже несмотря на тот факт, что совпадают Владимир Тереньтев тот же самый условный с Владимиром Терентьевым. Но вот, например, в делах, которые упомянуты в моей статье, там речь идет о Фейсбуке, о Телеграме и о Вотсапе. Все эти социальные сети не выдают данные о пользователях по запросам российских властей. Может быть, какие-то выдают изредка в случаях, когда речь идет о терроризме, но по факту массово не выдают.
А.Бородихин: Органам нужно доказать, что конкретный аккаунт принадлежит конкретному человеку
Поэтому для того, чтобы доказать, вот, например, в Крыму прямо написали, что «мы запрос не можем направить в Фейсбук, потому что у Фейсбука нет представительства в Российской Федерации. То есть ООО «Фейсбук» - и поэтому направить нам некуда. А, например, В Кургане по делу активиста «Артподготовки»* (*запрещено на территории РФ), которого по крайней мере обвиняли в том, что он активист «Артподготовки», был запрос в Национальное бюро Интерпола с требованием направить соответствующий запрос в Англию, чтобы они предоставили данные о пользователях Телеграма, потому что Телеграм зарегистрирован в Англии. Ответа в материалах дела нет, поэтому мы даже не знаем, был ли какой-либо вообще ответ оттуда.
О. Журавлева
―
Александр, я поняла из публикации, что большую часть вот этих вот пойманных, что называется, пользователей идентифицировали правильно, что чаще всего это были их аккаунты. Я правильно поняла, что там большинство действительно что-то такое публиковало о митингах или о каких-то еще мероприятиях? То есть, в общем-то, полиция нашла все правильно.
А. Бородихин
―
Насколько представляется по представленным материалам, да, большую часть правильно. Некоторые отрицают причастность к публикации, но это уже вопросы процессуальные, вопросы доказательства. А те случаи, которые упомянуты некоторые, они, по крайней мере, верные, да. Там речь идет скорее о том, можно ли человека обвинять по таким статьям, как, например, о призывах к экстремистской деятельности, из-за репоста поста Бабченко в Телеграме, условно говоря.
О. Журавлева
―
Это конечно, да. Но есть еще там один совершенно изумительный момент – это идентификация по фото в шлеме, когда велосипедный шлем, найденный у этого самого несчастного подозреваемого, пытались генетически исследовать, чтобы понять, его ли это шлем. И, в общем, удивительная какая-то дикость. В том смысле, что любую фотографию любого человека – хоть в шлеме, хоть в очках – можно, в принципе, найти в интернете и поставить на свою аватарку.Это, видимо, полиция еще пока не в курсе, что это возможно. Скажите, правильно ли я понимаю, что если кто-то задастся такой целью и будет стоять до конца, не признавая своей связи с тем или иным аккаунтом или с той или иной публикацией, то у него есть шанс развалить дело?
А.Бородихин: Следствию достаточно предоставить минимум информации, что работа была проведена и личность была установлена
А. Бородихин
―
Нет, на самом деле, насколько мне представляется, шанса нет, поскольку суд, как правило, по крайней мере, в тех случаях, которые упоминаются, как правило, принимаются доказательства следствия как достаточные для того, чтобы связать человека с аккаунтом. Вот, например, в деле Ишутова, который с велосипедным шлемом, там сейчас назначена экспертиза. Ну, мы посмотрим, конечно, как будет развиваться дело. Но там тоже далеко не факт, что суд не будет удовлетворен этим доказательством. Скорее всего, он им будет удовлетворен.Вот, например, в деле Лесового, который категорически отрицал причастность к публикации и призывам к захвату власти и другим беспорядкам, он тоже категорически отрицал вину, но тем не мене доказали, что это его аккаунт, пошли на достаточно сложные операции для того, чтобы это доказать: фотографировали все скриншоты, вычисляли его аккаунты в других соцсетях и так далее. И в итоге признали виновным. Он получил, правда, гораздо меньше, чем просило обвинение, но все же он признан виновным.
О. Журавлева
―
А есть еще ведь один интересный момент. Помимо того, что во многих случаях в этих соцсетях, в этих Телеграм-каналах были, что называется, агенты, которые отслеживали экстремистов (я имею в виду сотрудники силовых органов), были, я так понимаю, в некоторых делах и добровольные помощники следствия, то есть были люди, которые сообщали о том, что они видели кого-то или что они знают, чей это аккаунт. Действительно такая ситуация?
А. Бородихин
―
Да, вот были, например, в приморском деле, где сейчас судят местного активиста штаба Навального, судят за репост Бабченко. Там есть некоторые люди. В том числе есть один даже активист штаба Навального, который говорит под вымышленным именем, потому что он попросил изменить его данные, видимо, опасаясь каких-то репутационных проблем. Он говорит о том, что «да, знаю такого человека, который использовал такой-то ник в Телеграме». И это тоже помогает следствию, конечно, подтвердить.Но тут, единственное, важно отметить, наверное, такой момент, что все эти действия следствия направлены, конечно, на убеждение суда в том, что следствие не с потолка взяло этого человека. А дальше уже насколько эффективно следствие это делает, насколько это технически верно, это уже не настолько важный сегодня момент, потому что у следствия есть необходимость создать у судьи убежденность в том, что это тот человека. Оно представляет вот эти экспертизы, оно представляет доказательства. И вот, в принципе, этого достаточно.
И никто уже не будет придираться к техническим деталям, насколько там…есть ли подтверждение от Телеграма, что это этот человек, есть ли точные данные из мобильной сети о том, что было соединение в тот-то момент и так далее. Это не будут разбираться в этом настолько досконально. Следствию достаточно предоставить какой-то минимум информации о том, что работа была проведена и личность была установлена.
О. Журавлева
―
И как я понимаю, теперь вот с новыми особенностями нашего законодательства будут искать не только экстремистов и нацистскую символику, и всякие другие интересные оправдания терроризма, но заодно и оскорбительные высказывания в адрес символов государства. Это, видимо, будет делаться по той же технологии, что и сейчас.
А.Бородихин: Агенты, которые отслеживали экстремистов (я имею в виду сотрудники силовых органов)
А. Бородихин
―
По сути, разумеется, это может быть применено и в других случаях по другим статьям.
О. Журавлева
―
Понятно. Спасибо большое! Александр Бородихин, корреспондент «Медиазоны» был у нас на связи. Если вы не читали, обязательно зайдите на «Медиазону», там очень интересные и подробные истории каждого случая рассматриваются – именно преступлений в интернете и как они расследовались. И хочу у вас спросить напрямую. Скрываете ли вы свои данные в соцсетях? Отсутствие всяких фотографий, аватарка какая-то таинственная, псевдоним, который трудно вычислить. Может быть, вы используете какие-то там технические возможности еще для того, чтобы вас не поймали.Если вы предпринимаете какие-то действия, скрываете свои данные в соцсетях, то – 495 101 20 11. Если вы ничего подобного не предпринимаете – 495 101 20 22. Еще раз. Скрываете ли вы свои данные в соцсетях? Пытаетесь ли вы таким образом защититься от каких-то преследований? Если да – 495 101 20 11. Если нет – 495 101 20 22. Используете псевдонимы, входите с разных ip, еще что-то такое предпринимаете, как-то путаете следы. Я знаю, как СМСки приходят из одних городов, а компьютер их опознает как совершенно другие, например. Наверное, это тоже каким-то образом можно регулировать. И я думаю, что кто-то это предпринимает. Скрываете ли вы свои данные в соцсетях? Если да – 495 101 20 11. Если нет – 495 101 20 22.
Вот сейчас прекрасный момент: 50 на 50. Это очень интересно. Давайте продлим голосование еще на несколько секунд, чтобы все-таки была какая-то разница. Ну, хорошо. Вот сейчас можно завершать. Спасибо большое! 45,6% скрывает свои данные в соцсетях, а 54,4% махнули на это рукой. Всем спасибо! Меня зовут Ольга Журавлева. Всего доброго!