Независимость Украинской церкви - Вахтанг Кипшидзе - Рикошет - 2019-01-09
А. Соломин
―
18.34, в прямом эфире радио «Эхо Москвы» Алексей Соломин, программа «Рикошет». Сегодня мы её посвящаем последним новостям, известиям о событиях, связанных с религиозной жизнью на Украине, потому что мы прекрасно понимаем, что это уже далеко не только чисто религиозная жизнь — это ещё и очень серьезные политические процессы, и сами внимательно следим за тем, что там происходит. К нам присоединяется замглавы синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Вахтанг Кипшидзе. Вахтанг Владимирович, вы нас слышите? Добрый день!
В. Кипшидзе
―
Здравствуйте, добрый вечер!
А. Соломин
―
Скажите, пожалуйста, следите ли вы за судьбой приходов Русской православной церкви Московского патриархата на Украине? Переходят ли они под покров Православной церкви Украины сейчас?
В. Кипшидзе
―
Ну, во-первых, мы следим за тем, что происходит с приходами Украинской православной церкви Московского патриархата.
А. Соломин
―
Да, я оговорился, прошу прощения.
В. Кипшидзе
―
И, конечно, мы не можем не видеть того, как права верующих людей, которые относятся к этой церкви, ставятся под сомнение, как на них оказывается давление. Конечно, судьба этих приходов — это предмет нашей постоянной обеспокоенности.
А. Соломин
―
А что вы можете сейчас сказать о массовости этого явления? Можно ли говорить о массовости?
В. Кипшидзе
―
Вы знаете, я не вижу никакого массового перехода, так уверенно обещанного многими религиозными лидерами, которые всегда были известны как руководители раскола. Самое, на мой взгляд, печальное в том, что у людей нет возможности свободно сделать выбор. Потому что каноническая церковь Украины (а мы таковой считаем, считали и будем считать ту церковь, которую возглавляет владыка Онуфрий) всегда занимала важнейшее положение в жизни общества. Сейчас она такое положение не занимает, но, сожалению, оторванные от действительности украинские средства массовой информации всячески пытаются скомпрометировать эту церковь. Это, конечно, мнение небольшого меньшинства тех людей, которые направляют какие-то информационные волны в украинском публичном пространстве.
А. Соломин
―
Скажите, пожалуйста, та проблема, о которой говорил, в том числе, российский президент — о возможности кровавых событий в результате передела собственности. Отмечаете ли вы какие-либо сигналы того, что это происходит на Украине?
В. Кипшидзе
―
Вы знаете, что этот процесс развивался и до печально известного предоставления томоса. Несколько десятков приходов (до 50) стали объектом агрессии со стороны религиозных радикалов, которые пытались закрывать храмы, блокировать храмы, изгонять оттуда верующих и делать это всё под лозунгами якобы борьбы с какой-то там «церковью-агрессором» и так далее. Это уже происходит.Как это будет развиваться? Мы молимся о том, чтобы этого не было, но это будет возможно, только если приходам Украинской православной церкви Московского патриархата, возглавляемой владыкой Онуфрием, будет дана возможность чувствовать себя под защитой закона. А, к сожалению, такой возможности у наших собратьев до сих пор нет.
Мы знаем, что решения многих судов, которые были законно приняты в интересах церкви, возглавляемой владыкой Онуфрием, не исполнялись. Мы видим, как сейчас пытаются делать то, что в демократической практике всегда грубыми и массовыми нарушениями прав человека — а именно массовые вызовы в следственные органы, инициирование уголовных дел, связанных с объектами, находящимися в пользовании Украинской православной церкви Московского патриархата и так далее. Всё это складывается в картину, которая свидетельствует о давлении в отношении верующих и нарушении их прав и свобод.
А. Соломин
―
А владыка Онуфрий озвучил позицию по тому, что следует делать верующим, которые по-прежнему считают себя принадлежными Украинской православной церкви Московского патриархата в случае, если государство, допустим, отнимают имущество. которое принадлежало государству и использовалось церковью? Такие церкви там есть. Как следует поступать прихожанам? Есть ли какие-то рекомендации по этому поводу?
В. Кипшидзе
―
Мне ничего не известно именно о позиции владыки Онуфрия по этому сравнительно узкому вопросу. Но церковь и в России, и на Украине, и в Белоруссии, и в Молдавии всегда исходила из того, что её прихожане имеют право отстаивать свои законные интересы в установленном законом порядке.
А. Соломин
―
То есть в судах, а не баррикадируясь в храмах?
В. Кипшидзе
―
Вы знаете, тут всё зависит от того, как развивается ситуация. Если речь идёт, скажем так, об административном давлении, о попытках преследования, то, конечно, это защита в судах, в том числе, в международных судах, если необходимо. Если же это физические нападения на храмы, то как каждый из нас защищает свою семью, если к нему в дверь ломятся грабители, так и любой прихожанин будет защищать свой храм, свою общину, которая также является его семьёй.
А. Соломин
―
Для меня было открытием — на самом деле, я не знал: сегодня прочитал в «Новой газете» статью Алексея Солдатова «Рождество томоса» и узнал, что, оказывается, в России — в частности, в Московской области и, по-моему, в Курской — есть украинские приходы, которые в результате действия томоса оказываются не в украинском подчинении, а в подчинении Константинополя. Действительно ли это так, и какова в России будет судьба этих приходов? Будет ли РПЦ настаивать на том, чтобы их переподчинить себе?
В. Кипшидзе
―
Прежде всего я хотел бы подчеркнуть, что, поскольку Украинская православная церковь является самоуправляемой церковью в составе Московского патриархата, то любой приход, в который вы приходите на территории России, Украины, Белоруссии — это приход вашей церкви. Если он каноничный, если вы прихожанин этой церкви, то это ваш приход. И все эти разделения, которые сейчас привносятся, носят сугубо политический характер.Те приходы, о которых вы говорили — это вовсе не украинские приходы в России. Это приходы украинских раскольников, которые всегда составляли абсолютное меньшинство верующих украинцев, считающих себя православными. Это приходы так называемого Киевского патриархата, который теперь заявил о своем самороспуске. Но при этом его глава, как известно, занимает очень анекдотичную позицию «почетного патриарха».
Эти приходы действительно положением так называемого томоса должны перейти в ведение Константинопольского патриархата. Но нам не известно, как идёт дележ этой собственности. Мы с самого начала говорили, что материальный фактор является как минимум не последним для фанарского предстоятеля, и его претензии на раскольничьи приходы за пределами Украины, конечно, носят в том числе и материальный характер. Но вопрос в том, насколько эти вчерашние раскольники согласятся отдать эти переходы в Фанару. На мой взгляд, это вопрос какой-то их внутренней возьми, кухни. Я думаю, до тех пор, пока они сами не определятся, и нам нет никакого смысла выражать к этой мышиной возне своё отношение.
А. Соломин
―
Соломин. Но здесь нет позиции «око за око»? В том смысле, что если Украинская православная церковь Московского патриархата лишается своих приходов на территории Украины, Русская православная церковь будет каким-то образом претендовать на имущество украинских, как вы говорите, раскольников здесь?
В. Кипшидзе
―
Я считаю, что мы, в отличие от вчерашних раскольников, которые теперь якобы являются больше не раскольниками, а на самом деле продолжает оставаться тем, кем они всегда и были, руководствуемся требованиями закона.При том, что мы считаем эти приходы раскольничьими и будем продолжать их таковыми считать, они, если они зарегистрированы в соответствии с российским законодательством, если соблюдены нормы этого закона, которые необходимо соблюдать, то у нас нет никаких правовых оснований претендовать на эти приходы. Более того, они составляют какое-то ничтожные меньшинство, их можно пересчитать по пальцам, и никакого реального влияния на религиозную жизнь в России в целом они не оказывают. Мы просто не видим, не замечаем существования этих раскольничьих общин, равно как каких-нибудь там, не знаю, поклонников макаронного монстра или ещё кого-то.
А. Соломин
―
Позвольте тогда уточнить, каково отношение Русской православной церкви к тем прихожанам, которые ходили раньше в храмы Московского патриархата, а теперь ходят в храмы православной церкви Украины — или, в вашей терминологии, Киевского патриархата? Это предательство или нет? Как РПЦ к этому относится?
В. Кипшидзе
―
Я думаю, что мне преждевременно об этом говорить, потому что речь идёт об пастве, которая находится в сфере пастырской ответственности блаженнейшего митрополита Онуфрия, и он обладает всей необходимой властью и авторитетом для того, чтобы определить, что делать с этими людьми. Мы знаем, что несколько архиереев, которые перешли в так называемую автокефальную церковь, были временно запрещены в священнослужении. И было соответствующее решение Священного Синода Украинской православной церкви. Что касается клириков, мирян, я думаю, что руководство Украинской православной церкви Московского патриархата, архиерейская власть в данном случае вполне способна определить свое отношение к этому явлению. Но с эмоциональной точки зрения, я считаю, конечно, это как минимум неэтичный поступок. Потому что покинуть церковь в тот момент, когда она действительно подвергается давлению — мне кажется, даже для внешних наблюдателей, не имеющих отношения к православию, вполне очевидно, что это, мягко говоря, неоднозначный поступок.
А. Соломин
―
Вахтанг Владимирович, у нас остаётся буквально 10 секунд. Если можно, краткий ответ. Стоит ли сейчас на повестке дня вопрос о предание анафеме Вселенского патриарха и Вселенской патриархии?
В. Кипшидзе
―
Этот вопрос может рассматривать только высшая власть Русской православной церкви. Конечно, такого вопроса в повестке наших высших органов церковного управления нет.
А. Соломин
―
Спасибо вам большое! Вахтанг Кипшидзе в эфире радио «Эхо Москвы», заместитель главы синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ. Эфир «Рикошета» провел Алексей Соломин. Всего доброго и до свидания!