Купить мерч «Эха»:

"Театральное дело" - Александр Бородихин - Рикошет - 2019-01-01

01.01.2019
"Театральное дело" - Александр Бородихин - Рикошет - 2019-01-01 Скачать

А. Нарышкин

Здравствуйте! Я Алексей Нарышкин, «Эхо Москвы» вместе с порталом «Медиазона» в эти дни рассказывает вам про самые громкие судебные процессы 2018 года, развязки которых мы ждём в ближайшее время. Одним из таких, безусловно, является суд над художественным руководителем «Гоголь-центра» режиссером Кириллом Серебренниковым и его коллегами: бывшим продюсером «Седьмой студии» Алексеем Малобродским и гендиректором Юрием Итиным, а также экс-чиновницей Минкульта Софьей Апфельбаум. Их обвиняют в хищении 133 миллионов рублей, выделенных на реализацию проекта «Платформа». Никто из них своей вины не признает. За так называемым «делом» следит корреспондент «Медиазоны» Александр Бородихин, который поделился с нами своими наблюдениями и прогнозами.

А. Бородихин

Вообще, здесь есть некоторые противоречия между тем, насколько это важный и интересный процесс (а получается, именно событие важное), и тем, насколько бессодержательно проходит заседание. Учитывая большое количество бухгалтерской документации, которая не имеет никакого смысла. Тем более, что её очень сложно воспринимать в том виде, в котором она презентуется: прокурор читает подряд счёт-фактуры, ведомости и прочие документы. Поэтому очень важно, с нашей точки зрения как журналистов, пытаться уловить самое важное, что происходит на этом процессе, и передать, не передавая буквально бесконечный поток финансовой документации.

Процесс по делу «Седьмой студии» начался уже около 2 месяцев назад. За это время в самом начале процесса уже были допрошены Кирилл Серебренников, Алексей Малобродский и Софья Апфельбаум. Последним, уже после оглашения материалов дела, будет допрошен Юрий итин. Конечно, всё оглашение скрупулезной финансовой информации, всех дел, которые следствие считает выводом денег, очень утомительно. Многие люди – артисты, деятели культуры, которые приходят поддержать обвиняемых - им очень сложно. Они не ожидали, что это будет так. Люди сидят и слушают монотонные перечисления финансовых ведомостей, счетов-фактур и так далее. Это действительно сложно и утомительно. Более того: это сложно для понимания, когда ты сидишь и просто воспринимаешь бессмысленный, казалось бы, поток информации.

Сами участники процесса. Вот Кирилл Серебренников в самом начале носил футболки, на которых у него были написаны загадочные фразы. У них были какие-то пояснения, но, тем не менее, поначалу они казались несколько загадочными. После этого, заседаний через 6, кажется, он это дело прекратил.

А.Бородихин: Многие люди – артисты, деятели культуры, которые приходят поддержать обвиняемых - им очень сложно

А. Нарышкин

Футболки закончились. Ожидаемо, да.

А. Бородихин

Может быть, футболки закончились, а может быть, перестало НРЗБ это дело.

А. Нарышкин

Что вы можете сказать про судей? Поскольку вы человек опытный, на «Медиазоне» и, может быть, на других порталах уже вели онлайн-трансляции и посещали заседания. Как ведет себя председательствующая?

А. Бородихин

Она ведёт себя подчёркнуто корректно, ведёт заседание очень последовательно. Читает всегда тихим голосом. В зале работают микрофоны и немножко работают колонки, которые усиливают НРЗБ, но, тем не менее, НРЗБ голос трудно разобрать. С этой точки зрения очень хорошо, что финансовые документы оглашает прокурор. Потому что его хотя бы лучше слышно.

А.Бородихин: С этой точки зрения очень хорошо, что финансовые документы оглашает прокурор

А. Нарышкин

Сторона обвинения, прокурора – их стиль, как они участвуют в процессе?

А. Бородихин

В принципе, пока нельзя выявить какой-то отдельный стиль. Потому что сейчас идёт оглашение документов. Сейчас, если не ошибаюсь, они на 6-м десятке томов обвинительных материалов дела – 66-й или что-то типа того. И их ещё сильно больше 100. Их, по-моему, всего 200. Поэтому это дальше будет продолжаться в том же стиле. То есть прокурор будет сидеть и монотонно перечислять документы, зачитывая по несколько томов в день.

А. Нарышкин

Как вы можете охарактеризовать общественную поддержку этого процесса? Потому что на первых порах, когда Серебренникова и Малобродского только сажали, мы помним, что было колоссальное внимание к этой истории. Я видел недавно, что проводился даже какой-то флешмоб в поддержку Серебренникова. Подчеркиваю, что он под домашним арестом: ему разрешено ежедневно проделывать какое-то расстояние по улице от дома то ли до бассейна, то ли до ещё какого-то объекта. Но я помню, как на меру пресечения приходили люди, и действительно было большое количество сторонников, которые следили, которые считали, что важно прийти и поддержать своих близких, людей, которым они доверяют, своих кумиров. Сейчас, опять же, с учётом того, что абсолютно монотонное перечисление документов, людей столько же, или всё-таки этой поддержки поубавилось?

А. Бородихин

Нет, разумеется, число поддерживающих обвиняемых сильно упало. Не то, чтобы до нуля, но до единиц. Если на первых заседаниях журналисты соревновались между собой, чтобы попасть на скамье НРЗБ, хотя бы чтобы что-то слышать, потому что было много сторонников Серебренникова, которые сидели рядом и там было некоторые конкуренция за места, то сейчас такой конкуренции абсолютно нет. Можно спокойно зайти.

Приходят две категории сторонников: просто слушатели, которые поддерживают Серебренникова – сотрудники «Гоголь-центра» или просто заинтересованные люди (это буквально пара человек) и 1 или 2 человека известных медиаперсон, которые, как я понимаю, координируют между собой, кто появляется в суде в какой день, чтобы не пересекаться. Например, на одно заседание приходил Константин Райкин, на другое приходил Рома Зверь. И вот так они постепенно появляются на заседаниях. Приходил ещё глава «Золотой маски» Ревякин (я, к сожалению, не помню имя) – в общем, это было, наверное, одно из самых статусных лиц на процессе.

А. Нарышкин

Ваши впечатления от процесса в целом. Я спрашиваю вас не как журналиста, а просто как наблюдателя, прошу вас дать оценку. Потому что когда я сам оказываюсь в судах, у меня какие-то чувства, я могу признаться, возникают к подсудимым: симпатия или, наоборот, отвращение. Перед вами в суде сидят уголовники, какие-то мошенники (у них же статья 159-я), или это люди, которые, может быть, просто оказались в плену каких-то обстоятельств, не имели никакого умысла, но их сейчас перемалывает эта машина?

А. Бородихин

Разумеется, можно воспринимать этот процесс именно как суд над людьми, которые оказались в плену обстоятельств. Мы более-менее понимаем, что творческая деятельность, в том числе театральная отрасль сегодня так устроена, что любые финансовые документы можно представить как свидетельства нарушений достаточно просто. Потому что такие документы существуют достаточно повсеместно. С этой точки зрения вопрос даже не в том, были ли нарушения в «Седьмой студии». Вопрос в том, почему именно «Седьмая студия» заинтересовала следствие. Ответ на этот вопрос мы пока не знаем, и не факт, что когда-нибудь узнаем.

А. Нарышкин

Опять же, ваши ожидания от того, чем это закончится? Известно ли – например, говорят ли об этом адвокаты – когда теоретически суд выйдет на приговор?

А.Бородихин: Можно воспринимать этот процесс именно как суд над людьми, которые оказались в плену обстоятельств

А. Бородихин

Я не слышал никаких конкретных оценок, когда суд может выйти на приговор. Вот смотрите: мы сейчас зачитали 60 томов уголовного дела из 200 с лишним. То есть в лучшем случае, если представить, что прокурор будет зачитывать очень чисто, очень быстро и пролистывать неважные подробности, это будет, скажем, ещё 2-3 месяца. Может, больше. Сложно оценивать, когда конкретно будет приговор. Ну, скорее всего, в этом году, разумеется.

А. Нарышкин

А у стороны защиты какие планы насчёт свидетелей? По-моему, именно применительно к этому процессу утверждалось, что они хотят допросить чуть ли не сотни человек – всех, кто работал с Серебренниковым, знает Малобродского, и тех, кто посещал их спектакли.

А. Бородихин

Да, защита Серебренникова, защита обвиняемых говорила о том, что они намерены позвать – я сейчас боюсь ошибиться – по-моему, три или четыре сотни свидетелей, чтобы они выступили и рассказали, что действительно, спектакли, о которых идет речь, проводились, и действительно деньги, которые были выделены Минкультом на их проведение, были потрачены на дело. Чтобы у судьи не было никакой возможности утверждать обратное: что были какие-то махинации. В то же время нужно понимать, что некоторых свидетелей могут не допустить – хотя бы часть из них. В любом случае, допрос той части, которую допустят, тоже займет достаточно существенные время. Поэтому лично я бы сильно не ожидал в первой половине года решения по этому делу.

А. Нарышкин

Вы слушали корреспондента портала «Медиазона» Александра Бородихина. Мы говорили с ним про «театральное дело». Пользуясь случаем, хочу вам порекомендовать одноименный документальный фильм Катерины Гордеевой и Ромна Супера. В нём рассказывается о сути обвинения, о подсудимых и об их вкладе в искусство. Посмотрите – не пожалеете. Фильм без труда найдете в интернете. Он лежит в открытом доступе, абсолютно бесплатно. Достаточно набрать, например, в Гугле словосочетание «театральное дело», и видео уже будет перед вами. Добавлю, что процесс возобновится в Мещанском суде 14 января. На этом я, Алексей Нарышкин, с вами прощаюсь. Счастливо!


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025