Собеседник: "Война жучков". Кто и как злоупотребляет полномочиями на вмешательство в частную жизнь? - Сергей Ежов - Рикошет - 2018-12-18
О. Журавлева
―
18. 34 в Москве. Это действительно «Рикошет», меня зовут Ольга Журавлёва. Сегодня у нас «Война жучков» - публикация в газете «Собеседник»: кто и как злоупотребляет полномочиями на вмешательство в частную жизнь. И у нас на связи корреспондент газеты «Собеседник» Сергей Ежов. Сергей, здравствуйте!
С. Ежов
―
Добрый вечер!
О. Журавлева
―
Сергей, первый вопрос: ответили ли вы сами на собственный вопрос — кто больше всех злоупотребляет полномочиями на вмешательство в частную жизнь? Силовики или бандиты?
С. Ежов
―
Смотрите, в статье приведены примеры вмешательства в частную жизнь, в том числе связанные с незаконной прослушкой, исходящей, в том числе, от обычных граждан, физических лиц, которые пытаются следить за своей второй половиной. Но, безусловно, монополией на прослушку обладает у нас государство. Соответственно, государство является главным злоупотребителем этой своей монополией. Но когда мы говорим «государство», представляется, что это какой-то такой серьёзный институт, что-то такое величественное. На самом деле если представить себе, что прослушивает вас не государство, а какой-нибудь оперативник Центра «Э» в перерывах между тем, что он там изобьет задержанного и выпьет водки с проституткой, то это приобретает уже совсем другой оттенок.Дело в том, что суды выдают у нас просто космические масштабы разрешений на прослушку. Только за первое полугодие 2018 года это почти 250 тысяч разрешений на прослушивание граждан. То есть это в каждом регионе, условно говоря, 2,5 тысячи человек. Это я так условно их поделил. То есть получаются очень большие объемы. Это только за первое полугодие. За год эти цифры будут намного значительнее. И обосновать это ведомству будет сложно, я думаю, если спросить...
О. Журавлева
―
...зачем им такое количество прослушиваний.
С. Ежов
―
Да, конечно.
О. Журавлева
―
Скажите, вот вы пишете в своей статье в том числе и о том, что можно, конечно, очень легко получить разрешение суда, но при этом можно и не получать. Как я понимаю, силовики пользуются и этой возможностью тоже — просто, что называется, не заморачиваясь. С этим, мне кажется, тоже очень большая проблема. Кто-то озабочен тем, чтобы навести порядок хотя бы в этом?
С. Ежов
―
Понимаете, суды у нас, к сожалению... Кстати, я привожу цифру: 99% ходатайств на разрешение на прослушку удовлетворяются российскими судами. Причём это статистика за прошлые годы. За первое полугодие я посмотрел: 250 тысяч ходатайств удовлетворили, а не удовлетворили только около 400 всего лишь. То есть там десятые доли процентов, которые отклоняются судами. О многих можно сказать, что если оперативник обратится с ходатайством — служба ФСБ, например — то 100% суд выдаст. А с обоснованием они особо не заморачиваются. Есть, безусловно, какие-то коммерческие условия, когда прослушка используется, в том числе, в бизнес-интересах. Естественно, на этом нелегально зарабатывают.Но здесь, мне кажется, основная проблема в том, чтобы прекратить эту практику — это абсолютная непубличность. Эти суды закрытые. Соответственно, решения этих судов закрытые. Если, допустим, меня в данный момент прослушивают даже по решению суда, мы с вами об этом никогда в жизни не узнаем. Соответственно, мы не сможем доказать, обжаловать это или добиться от службы, чтобы она признала, что эта прослушка была необоснованной, то есть наше конституционное право нарушили необоснованно. Мы об этом не узнаем. Если ввести хотя бы, чтобы постфактум гражданина об этом уведомляли, когда, например, прослушка закончилась и уголовное дело не возбудили, что в отношении его было нарушено это конституционное право — мне кажется, это было бы логично, чтобы человека хотя бы постфактум об этом уведомляли.
С.Ежов: Если меня в данный момент прослушивают даже по решению суда, мы с вами об этом никогда в жизни не узнаем
О. Журавлева
―
Вы знаете, вы в статье упоминаете историю в Свердловской области с начальником отдела МВД. Буквально за полчаса до нашего с вами разговора у нас в эфире был Евгений Ройзман, который подтвердил, что он прекрасно знал о прослушке, в том числе, потому, например, что к нему приходили жаловаться от губернатора, потому что губернатор каждое утро читает прослушку разговоров Ройзмана, и там Ройзман невежливо о нём отзывается, и губернатор обижен. Вот даже до такого доходил этот процесс. И вот вы там пишете, что неподтверждённая информации, что продал прослушку разговоров мэра Екатеринбурга. Так вот Ройзман подтверждает, что да, действительно, его прослушка фигурировала во всех этих историях, и он сам об этом знал.Скажите, а вы, может быть, столкнулись, может быть, с тем, что кто-нибудь пытался каким-то образом законными методами бороться с этим прослушиванием? Жалобы писал, в суд подавал. Ройзман, я так понимаю, не сильно этим озабочен.
С. Ежов
―
Здесь, как я уже сказал, основная проблема в том, что в отношении тебя это конституционное право на тайну переговоров было ограничено, потому что это закрытые суды даже для самих фигурантов. Даже если они уверены в том, что их прослушивают, никто не разгласит эти сведения. Единственно, стал известен благодаря случайности инцидент с сочинским журналистом, который я тоже упоминаю. Его поставили на прослушку на основании информации ФСБ о его причастности к группе оппозиционно настроенных граждан.
О. Журавлева
―
Да, сама формулировка прекрасна.
С. Ежов
―
Дело в том, что это стало возможным узнать, потому что в материалах дела этого суда оказался он сам по какому-то недосмотру. И сейчас адвокаты этого сочинского журналиста пытаются обжаловать это решение суда — даже не знаю как его назвать — вопиющее. Вот, я знаю о единственном таком случае, ставшим известным благодаря случайности.
О. Журавлева
―
Ну а против частного лица? Вы также приводите случай, когда женщина подала жалобу на своего бывшего возлюбленного, что он ее прослушивал. Вот нашла этот жучок, вы описываете эту историю, и он отделался штрафом. Скажите, ну вот против частных лиц, может быть, всё-таки имеет смысл как-то жаловаться? Хотя бы с частными лицами это дело прекратить.
С. Ежов
―
Да, это касалось просто прослушки квартиры. Приведенный мной случай можно назвать даже в какой-то степени справедливым приговором. Хорошо, что человека за это не лишили даже свободы из-за его ревности. Ну, какое-то наказание он понес, это будет ему урок. Но дело в том, что в этой сфере государство как раз активно борется за свою монополию на прослушивание.
О. Журавлева
―
А, кстати, аресты за ручки купленные, китайские. Тоже могут быть.
С. Ежов
―
Да, я как раз хотел об этом сказать. Мы знаем, что здесь не обходится без перегибов. В погоне за статистикой людей, заказывающих себе через AliExpress из Китая какую-нибудь ручку и не подозревающих о том, что это уголовно-наказуемое деяние, задерживают прямо в здании Почты России, как только они получают эту посылку. Мы много знаем таких случаев. Безусловно, это перегибы.
О. Журавлева
―
Ну, давайте, Сергей, попробуем резюмировать. Каждый из нас может подвергнуться подобного рода исследованию, я так понимаю?
С.Ежов: В 2018 большинство, во всяком случае, каждый российский мэр, знают: не следует говорить лишнего по телефону
С. Ежов
―
Да.
О. Журавлева
―
«Люди, будьте бдительны!», - нужно сказать так? Не говорите лишнего!
С. Ежов
―
Я думаю, что в 2018 году большинство граждан — во всяком случае, каждый российский мэр — знают, что не следует говорить ничего лишнего по телефону. Но остаётся другая проблема — безопасность переписки в мессенджерах. Это отдельная тема.
О. Журавлева
―
Спасибо большое! Сергей Ежов, специальный корреспондент газеты «Собеседник». А сейчас очень краткое голосование, касающееся наших слушателей. Если вы боитесь, что вас прослушивают, то 660-06-64, если не боитесь, ничего не скрываете — то 660-06-65. Если вы боитесь, что вас прослушивает кто бы то ни было — конкуренты, злые любовницы, добрые сотрудники силовых ведомств — то 660-06-64. Если вам скрывать нечего, вы ничего подобного не боитесь, то 660-06-65. Есть ещё буквально несколько секунд, потому что сейчас как раз мой самый любимый расклад. Ну, можно сказать, в данный момент 63,6% опасаются прослушки. 36,4 процентов вздохнули свободно, ничего не боятся. Меня зовут Ольга Журавлёва, Спасибо!