Лепят метры к килограммам - Реплика Ганапольского - 2020-10-14
Люди постарше помнят, как гнобили Солженицына. По всей стране устраивали собрания, чтобы перед его высылкой организовать народное возмущение. Но была проблема – книги Солженицына были запрещены. И тогда каждый, кто выходил на собраниях трудовых коллективов, чтобы заклеймить позором писателя, говорил удивительную фразу: «Я лично Солженицына не читал, но…». Дальше шло продолжение – но осуждаю, хочу заклеймить позором, призываю посадить как врага народа и т.д. Таким образом, у нас есть традиция – не знать суть, но чувствовать дух – и по нему делать правильный вывод.
Этим советским приёмом я и воспользуюсь.
Журналист Иван Сафронов находится в СИЗО Лефортово с 7 июля, а сейчас ему продлили отсидку в этом же СИЗО до 7 декабря. Почему сидит? Был шпионом, работал на чешскую разведку – такую версию еще придумать надо! Но ладно, придумали. И вот сидит Сафронов и ему вдруг стало интересно – а в чём его, собственно, обвиняют, чего он такого чехам передал. Но следствие отказывается рассказать Сафронову, почему он сидит.
Еще раз, Сафронов сидит в СИЗО, а ему не говорят почему. Сто дней сидит человек, а ему не говорят почему. И не выпускают.
Собственно, на этом горестное описание можно закончить, но какие-то выводы сделать надо. Как в истории с Солженицыным тут не нужно ничего особо копать, а нужно просто понюхать смрадный дух российской гэбэшной традиции. Если через сто (!) дней следствие отказывается рассказать подследственному в чём его обвиняют, то тут всё ясно. Обвинять, видимо, не в чём, всё рассыпается. Сидят сыщики по кабинетам и лепят красное к квадратному, а метры к килограммам. Но не сходится, не лепится.
Конечно, важно прочитать, что влиятельные российские СМИ устроили акцию поддержки Сафронову – и баннеры расположили, и фото повесили, и суть проблемы напоминают. Но уместно спросить – а есть в России какие-то надзорные институты, которые следят за тем, чтобы над журналистом так не издевались.
Технология власти по усмирению непокорной интеллигенции проста: из толпы выдёргивается любой и ему шьётся дело. Все кидаются его защищать. Потом несчастного выпускают, дав условный срок. Но к этому времени уже арестован кто-то еще и все кидаются защищать его. Таким образом, оппозиционные структуры превращаются в правозащитные, просто уже не имея сил заниматься прямой политической деятельностью. Но на это и рассчитано.
И последнее. Точно, как в истории с Солженицыным, хочется выйти перед трудовым коллективом следственных органов России, которые мучают Сафронова и сказать: «Я ваши обвинения Сафронову не читал – вы их и ему не показываете. И обвинения еще доказать надо. Но ни капли доверия вашему следствию нет – вот это, как раз, никаких доказательств не требует!»