Никто не любит бомжей - Реплика Ореха - 2011-10-20
Сегодня мэр Москвы Сергей Собянин вновь отчитывался о проделанной за год работе - на этот раз перед журналистами. Среди прочего, ему был задан вопрос - что московские власти делают, чтобы решить такую проблему, как бомжи.
Собянин увязал этот вопрос с проблемой общей безопасности – по его словам, властями проведен ряд мероприятий, предназначенных для того, чтобы сделать, например, вокзалы одними из самых безопасных мест. Для полицейских, дежурящих там, даже создан специальный премиальный фонд. То же самое, по словам мэра, планируется сделать и на других транспортных узлах.
Граждане без определенного места жительства, в народе именуемые бомжами – это такая же неотъемлемая часть столичного пейзажа, как Спасская башня Кремля. В том смысле, что представить Москву без бомжей так же трудно, как без Башни. Но если Башню народ любит и охотно фотографируется на ее фоне, то бомжей предпочитают обходить стороной, фыркать, затыкать нос и мечтать, чтобы все они разом куда-нибудь сгинули. Мэр Собянин по этому поводу ничего конкретного не говорит, упоминая бродяг в контексте общей безопасности и опрятности города, а Людмила Швецова в нашей студии говорила об этом с пониманием проблемы и желанием ее решить по-человечески, но пути решения остались несколько в тумане. А какие они могут быть, эти пути?
Надо учесть тот факт, что население помогать властям не станет. Потому что сочувствия бомжи у населения не вызывают никакого. Люди жалеют сирот, жалеют инвалидов, кто-то может пожалеть беженцев и погорельцев. Но даже всем эти категориям граждан, попавших в беду, оказавшихся в трудном положении не по своей вине, реально помогут единицы. А бомжи – это грязные, пьяные, вонючие, отвратительные… продолжать мне перечисление или вы сами дополните его сочными эпитетами? Трудно заставить себя сострадать тем, кто выглядит, пахнет и ведет себя так неэстетично. Тем более что все мы уверены, что никогда до такого состояния не дойдем. Для проформы скажем, что, конечно, это тоже люди, но в душе кроме слова «свинья» ничего для них не найдем.
Поэтому проблемой бездомных и бродяг занимается считанное число общественных организаций, а все основные заботы ложатся на государство. А у государства полно и других забот. И граждане хотят, чтобы государство в первую очередь заботилось о приличных на вид людях, и лишь потом уже спасало лежащих на асфальте в обнимку с бутылкой давно немытых субъектов. Причем, как верно замечено, только часть из них оказалась на улице по стечению обстоятельств. А для многих других – это образ жизни. И смысл всех будущих действий властей должен состоять в том, чтобы во всей это массе городского дна найти тех, кому реально нужна помощь, кто еще хочет снова стать человеком, а не быть бомжом. Есть среди них еще не совсем конченные, есть, наверняка, даже в прошлом культурные и милые люди. Надо дать им шанс.
А тех, кто сознательно мечтают тусовать на вокзалах, спать у теплотрассы и воровать, надо от общества изолировать. Человеколюбие человеколюбием, а мерзость мерзостью. Вопрос в том, есть ли реальное желание и силы у властей разбираться, кто из клошаров еще может стать человеком, а кому место за 101-м километром. Ну и для справки замечу еще кое-что. Вообще-то ударение в этом слове ставится в другом месте. Они не бомжИ, а бОмжи, но народ это мало волнует, как и сами эти люди.