Реплика Ореха - 2003-11-20
Как говорил киногерой, "это поганое дело обходится нам всё дороже". Если строго следовать логике Генпрокуратуры и стоящих за ней еще более крутых товарищей, Закаев - террорист и, значит, если нашей стране придется платить ему деньги, получится, что Россия финансирует террор! Миллион долларов! Знаете сколько всего можно закупить на миллион долларов! Причем, это ведь деньги, которые не прокуроры заплатят, а мы с вами. Мы профинансируем безбедное существование бандита Закаева в Лондоне или куда он там поедет дальше. А я лично отношусь к этому господину без всякой симпатии. И совершенно не собирался ему ничего платить, но вот придется. Придется платить, товарищи. Вот если бы дело рассматривал Басманный суд, уже обыкавшийся, наверное, в полном составе, платить бы не пришлось. А так придется. Потому что проиграли дело, потому что конвенции подписывали. Потому что если не заплатим, потом с нас сдерут еще больше и на террор пойдет не миллион, а уж не знаю сколько, но намного больше. Вот в чем неотвратимая прелесть зарубежного правосудия. Нудного, скучного, абсолютно нам непонятного. В том эта прелесть заключается, что расплачиваться приходится за всё. И не рублями, за которые прокурор Колесников хочет продавать нашу нефть, а свободно конвертируемой валютой.
Вот представьте, если бы Генпрокуратуре пришлось бы заплатить миллион за Ходорковского, за Лебедева, за Антона Титова. За Никитина и Пасько. За жертв "Норд-Оста". И не по несколько тысяч рублей, а по миллиону и - каждому. Может быть, пыл свой прокуроры поумерили бы? Особенно если материально ответственными за провал конкретного дела становились бы конкретные люди, а не абстрактный и бездонный бюджет. Впрочем, это было бы уже другое правосудие, а значит, и страна была бы другая. И тогда у нас просто не было бы повода говорить о Ходорковском, Лебедеве, Гусинском, Титове, Пасько и прочая и прочая. Потому как дел бы таких просто не было.
Но это всё фантазии и мечты. В реальности же, если Россия все-таки заплатит Закаеву за причиненные неудобства, а деваться нам некуда, то существует шанс, что мы станем меньше позориться хотя бы в международном масштабе, перестанем затевать нелепые судебные процессы без всякой надежды их выиграть. Процессы, которые прежде приносили нам лишь моральный урон, а теперь начинают приносить и урон материальный.