Деталь сосуда - Илья Рахмедов - Красная площадь, д. 1 - 2011-06-04

Каждая женщина, да и мужчина, если он заинтересован – конечно знают, что многие женские проблемы, перед которыми пасуют лучшие психиатры, легко решает парикмахер второй категории… Не хотелось бы никого обидеть, но в народе говорят, что прическа – это язык, показанный лысине, ну и вообще – прическа – дело такое, серьезное. В конце концов, вполне возможно, что она здорово влияет не только на то, как складывает день, но и в итоге вся жизнь. Сегодня речь пойдет о мужчине. С хвостиком. Экспонат представляет старший научный сотрудник отдела археологических памятников Государственного Исторического Музея – Илья Рахмедов.

РАХМЕДОВ: Уже более 100 лет в коллекциях Государственного исторического музея хранится бронзовое изображение, найденное в конце XIX века на территории южной части современной Мордовской республики, или республики Мордовия, как правильно она называется. Это изображение небольшое, 7 см высотой в виде головы и верхней части груди бородатого мужчины с прической, завязанной в узел.

На протяжении 100 лет мы не знали, что это такое. Однако, последние сведения, в том числе вещи, найденные в центрально-европейских памятниках, на территории Моравии, современной Чехии, на территории Польши, показали, что это деталь сосуда очень характерной формы, которые в конце I-го – во II-м веке нашей эры изготавливались на римских границах для знати германских племен.

Почему можно достоверно утверждать, что это изображение принадлежало к этому кругу? Это характернейшая прическа персонажа. Мы можем видеть, что волосы человека завязаны в крупный узел на правой стороне. Подобные прически характерны только для одной группы германцев – для свевов и маркоманов, предков более поздних лангобардов, от которых, мы знаем, происходит название Ломбардия в Северной Италии.

Значение этой прически описывал римский историк Корнелий Тацит, который указывал, что данная прическа является признаком свободнорожденных германцев, и что рабы не могли носить такую прическу. И они старались этой прической придавать себе более величественный и грозный вид.

На самом деле, Тацит описывает и затылок, и левую сторону, и правую сторону. Но, вот, в тех случаях, которые нам известны на изображениях, почему-то этот узел всегда справа. Может быть, это связано с ролью правой руки, в которой держится оружие в первую очередь. Но то, что это признак воина, воина свободного и воина знатного зачастую – это, как бы, хорошо видно и в исторических источниках, и в изображениях. А дело в том, что германцы с подобной прической в I-м, II-м веке изображаются не только на сосудах. Эти сосуды делались специально для этой знати. Как бы, они адресные.

Некоторые склонны, как бы, считать, что это портретное изображение. Но на самом деле, последние работы, ну, вот, например, пана Ярослава Тейлора, одного из самых крупных ученых по нашему периоду чешского, насколько я могу судить, он отрицает портретное сходство с определенными историческими личностями. Так что это некий усредненный германец, но германец-свев.

Опять же, я могу здесь оперировать только данными из римских историков, и в первую очередь того же Тацита, который пишет, что всегда они носят вплоть до седин, то есть до старости. Вот, он пишет «свевы вплоть до седин не прекращают следить за тем, чтобы их стоящие торчком волосы были собраны сзади, и часто их связывают на самой макушке».

Ну а если лысый, то беда. Значит, ему нужно иметь какие-то другие достоинства – меч подлиннее, одежду покрасивше. В конце концов, хорошую дорогую меховую шапку.

Сейчас экспонат находится в запасниках, но непременно будет представлен в новой экспозиции зала номер 7 – эпоха римских влияний и великого переселения народов. Ждем.