Валерий Меладзе - Разворот (утренний) - 2020-11-17
17.11.2020
А.Нарышкин
―
Приветствуем всех еще раз. Это «Разворот». Маша Майерс и Алексей Нарышкин. И к нам присоединяется Валерий Меладзе, певец, заслуженный певец России. Доброе утро, вам!
В.Меладзе
―
Доброе утро, Алексей, доброе утро, Маша.
М.Майерс
―
Здравствуйте!
А.Нарышкин
―
Скажите, пожалуйста, что случилось с вашим бойкотом «Огоньков», почему инициатива не удалась, как будто бы никто вас не поддержал из коллег?
В.Меладзе
―
Ну, послушайте, во-первых, бойкот-то был гипотетический. Это даже не заявление было. Вы же знаете, что каждый может выказаться на своей платформе. Это было как бы логическое завершение тех слов, которые я написал. Вы можете представить, что вообще могло бы произойти, если бы я реально начал призывать к бойкоту и если бы вдруг гипотетически, что практически невозможно, кто-то из моих коллег меня бы поддержал.
А.Нарышкин
―
Простите, пожалуйста, я видел перед вашим постом, под публикацией, где вы закрыли комментарии, видимо, там обидные вещи писали, там лайк был от Максима Галкина.
В.Меладзе
―
Ну, конечно, какие-то коллеги меня поддержали. И, Макс, спасибо! Но все равно показали какую-то музыку, и все то было бы, но это то, все равно, что сделали в этом году и сделали в прошлом году наши коллеги. Я говорил как бы в глобальном масштабе, что наша отрасль все-таки нужна. И весь мой пост сводился к тому, что стоит обратить внимание и не всерьез воспринимать всю отрасль музыкальную. И по большому счету я призывал к тому, чтобы обратили внимание из-за того, что не то что несколько десятков, а порядка – считали там по статистике – чуть ли не к 500 тысячам приближается. Страна-то у нас большая.
М.Майерс
―
Это что?
В.Меладзе
―
Люди, которые задействованы в сфере – Театры, музеи, шоу-бизнес. И вообще работники. Люде же видят только фасад, когда видят артистов. Но это же огромная работа гораздо большего количества людей, чем вообще те люди, которые на виду.
М.Майерс
―
Валерий, у меня просьба, давайте на шаг назад. Объясните в целом вашу позицию. Вот вы придумали этот бойкот гипотетический, об этом написали. Вот на шаг назад. Какое у вас сейчас положение, какие взаимоотношения с государством? Что вы просите, что критикуете, к чему вы призываете? Вот серьезно?
В.Меладзе
―
С государством у меня отношения, как у всех людей. Какое у меня может быть к государству какое-то привилегированноео… или претензии какие-то? Какой смысл предъявлять претензии государству? Оно и так, по-моему, не знает, что делать в этой ситуации. Понимаете, в какой-то момент всё это закончится, и мы будем расхлебывать достаточно долго. Меня не воспринимают как часть, которая может говорить об экономике, потому что в данном случае я говорю как артист. Но мы все живем в этой стране, и мы все прекрасно понимаем, что со всем, что происходит с коронавирусом, связаны проблемы и с экономикой и, в частности, тот же шоу-бизнес и вообще вся отрасль музыкальная. Это тоже некоторая часть экономики. И сейчас уже большие проблемы в этой отрасли экономики. И в ней задействованы люди. И в какой-то момент все равно это придется разгребать, скорей всего, нам самим. Вот на что я намекаю, что это будем разгребать мы сами. И многие из людей, которые работают в этой сфере, они себя не найдут и в других сферах, потому что там будет происходить то же самое.
В.Меладзе: Я что, похож на идиота, который просит у государства денег?
М.Майерс
―
То есть вы не то что обращаетесь за финансовой помощью к государству, как некоторые коллеги ранее?
В.Меладзе
―
Нет. Да, ну как мы может обращаться за финансовой помощью? Это, действительно, выглядит смешно. Я человек с высшим образованием и кандидатской степенью. Я что, похож на идиота, который просит у государства денег? Просто я прошу, если уж есть какие-то возможности у таких бизнесов, как торговые центры и всякое другое… работает ресторан, например, и слава богу, что работают рестораны, но это тоже некая аудитория, в которой человек может работать, но запрещены все культурно-массовые мероприятия, понимаете? Люди уже пытаются искать лазейки, где можно было бы поработать, каким-то образом заработать деньги и заработать командам. У меня, например, порядка 30-40 человек, которым я плачу зарплату. Мне же нужно как-то их обеспечить. Они помимо того, что не получают зарплату, они не находят себе применение. И, конечно, мы могли бы как-то в своей сфере найти применение. Вот я сегодня еду, например, в одну из московских больниц, собираюсь поездить по ковидным больницам, найти себе применение.
М.Майерс
―
Серьезно, вот это вас пост в Инстаграме?
А.Нарышкин
―
А как отреагировали на ваше предложение? Вышли ли на вас сами больницы?
В.Меладзе
―
Да, вышло много больниц, у меня уже достаточно большая программа. Я вот собираюсь, еду сейчас.
М.Майерс
―
А что вы будете делать?
А.Нарышкин
―
Чисто технически как это будет выглядеть? Если вы заходите в красную зону и будете петь, но на вас же будет костюм.
В.Меладзе
―
Нет, скорее всего, в красную зону меня никто не пустит. Ну, смотрите, во-первых, я больше месяца назад переболел. У меня достаточно антител. Я собираюсь сдать кровь на плазму. Я собираюсь поговорить, поддержать каким-то образом врачей, медиков. Скажу, я сам лежал в больнице всего один день. А две недели я закрылся дома… И вы знаете, мне любой звонок врача или человека, который это уже пережил и успокоительные какие-то слова – это было очень важно, может быть, даже не менее важно, чем лечение. Врачи, которые, действительно, пашут в таком режиме нечеловеческом…
А.Нарышкин
―
То есть вы сказали, что не с пациентами будете общаться, а с врачами, чтобы их поддержать?
В.Меладзе
―
Если бы меня допустили к пациентам, мне уже не опасна эта болезнь какое-то время. Посмотрим, что там дальше.
А.Нарышкин
―
Вопрос: как вы это видите, это разовая акция или вы готовы на постоянной основе, пока людям, действительно, нужна поддержка, регулярно ездить?
В.Меладзе
―
Вы знаете, у меня уже выстроена программа. Она выстроилась, конечно, достаточно сумбурно, за вчерашний вечер. Но предложений у меня много из разных частей Московской области и города Москвы, и вышли уже информации, которые занимаются различной помощью.
А.Нарышкин
―
Это крутая инициатива у вас в семье, поскольку семья-то у вас музыкальная. И коллеги насколько поддерживают в этом направлении? Получается, мне кажется, что если это будет такой флешмоб-флешмоб – это супер. Это особенно будет важно для людей, которые Новый год, скорей всего, проведут в больницах.
В.Меладзе
―
Да, семья моя меня поддерживает. А коллеги – в разной степени. Но все равно это достаточно аморфная, конечно, поддержка и помощь. Насколько людей позвонили мне и сказали, что, в общем, здорово, неплохо. Александр Розенбаум позвонил мне вчера и сказал, что, действительно, надо что-то с этой ситуацией делать.
М.Майерс
―
Он врач, ему сам бог велел. Он профессионал.
В.Меладзе
―
Он сам врач, да. И он говорит: «Вообще меня ждет скорая помощь. Я могу помочь людям». А я говорю: «А я со своей стороны как-то попробую как-то поддержать психологически». На самом деле я даже не могу быть медбратом. Мне нужно тогда пройти какие-то курсы. Я надеюсь, пока я буду их проходить – ну, во-первых, я пока не собираюсь, если я гипотетически на них пойду, то очень надеюсь, что к тому моменту, когда я получу какие-то навыки, уже моя помощь никому не будет нужна, и я смогу опять выйти на сцену, опять заниматься любимым делом.
А.Нарышкин
―
У нас в эфире Валерий Меладзе. Если можно, еще несколько минут нам уделите. А после вашего поста, где вы опять же говорили и про метро, и закончилось всё вашим выводом про возможный бойкот, были ли вам какие-то звонки от руководства каналов, из Кремля вдруг, где бы вам сказали: «Слушайте, Валерий, ну что за поведение такое? Вы хотите вообще в следующей раз петь на «Голубых огоньках» или на госконцертах или нет?
В.Меладзе
―
У меня основная деятельность был до пандемии – это обычные кассовые концерты, когда мы работаем большие залы для людей. Я считаю, это и есть венец работы артиста. Всё остальное – это, знаете… у кого-то случается, у которого не случается…
А.Нарышкин
―
Подождите, с каналов, из Кремля или из правительства вам как-то звонили, реагировали на ваш вызов?
В.Меладзе
―
Да, ну что вы, я вас умоляю. Это для них серьезная проблема, что ли? Конечно, никто не звонил.
М.Майерс
―
У меня такой вопрос: после вчерашнего поста по ковиду, вы говорите: «Для меня это не пиар» и прочее – действительно, всерьез вы сталкиваетесь с тем, что коллеги, комментаторы обвиняют вас в том, что вы просто пиаритесь?
В.Меладзе: Какой смысл предъявлять претензии государству? Оно и так, по-моему, не знает, что делать
В.Меладзе
―
Не знаю, коллеги – нет, в лицо мне никто это не говорил. Может быть, кто-то подсознательно это думает. Сейчас вообще время пиара, хайпа, каких-то акций. Если вы как-то наблюдали за мной, то, наверное, замечали, что я не пользовался никогда подобными приемами. Потом, честно скажу, я абсолютно самодостаточен. Нет, не самодостаточен, мне достаточно того, насколько на меня обращают внимание зрители. И 25 лет я работаю в самом напряженном графике. У меня хватает концертов, работы, душевного общения со зрителями. И вообще меня абсолютно устраивает, как ко мне относятся люди.
А.Нарышкин
―
Валерий, заначки-то на сколько хватит?
В.Меладзе
―
Заначки? Вы знаете, в нашей стране это очень сильно всех интересует. Более того, уже давно, особенно после первого моего поста выставленного очень многие люди стали писать о том, что вообще чего артисты ноют – у н наверняка там миллионы, шубы и так далее…
А.Нарышкин
―
Лопатой можно грести, да.
В.Меладзе
―
Шубы у меня никогда не было. И потом, у меня достаточно большая семья и большое окружение людей. Видите, в тех словах, которые я написал, можно много чего найти. Даже если бы я чего-то не писал, все равно люди нашли не совсем то, о чем я говорил. Я не жалуюсь на отсутствие денег. Там нигде не написано, что мне не хватает средств к существованию. Но я, действительно, уже начал тратить деньги, которые не стоило бы трогать. Даже не только деньги, а вообще какие-то вещи мы начинаем пускать в ход. Но, во-первых, я надеюсь, что хватит мне и хватит мне платить полную зарплату, как я плачу с весны.
А.Нарышкин
―
Это вот ваша команда: музыканты, звукорежиссеры. Вы продолжаете их все равно деньгами поддерживать, несмотря на то, что…
В.Меладзе
―
Ну, слушайте, я стройки веду, я занимаюсь многими вещами ко всему проему. Это на сегодняшний день абсолютно сейчас всё убыточно. Ну, кубышка у кого больше, у кого-то меньше, но начинаешь уже скромнее жить. Да и потом, при такой жизни, особенно при полном карантине, я думаю, что у всех многократно уменьшились расходы. Все живут как-то… даже не стоит у меня спрашивать, а стоит спросить у других людей, которые сидят без работы. У них гораздо хуже состояние.
А.Нарышкин
―
Валерий, если можно два коротеньких вопроса. Все-таки по съемкам «Огоньков» и прочих новогодних передач. Есть ли у вас уже конкретные приглашения на съемки? Просто всегда это снимается сильно заранее.
М.Майерс
―
Типа там в сентябре. А сейчас уже…
В.Меладзе
―
Нет, в сентябре никто не снимается. Некоторые каналы начинают снимать это в ноябре, а некоторые дотягивают до декабря и даже практически до 20 числе декабря.
А.Нарышкин
―
А вас уже позвали, или вы теперь персона нон грата на телевизорах?
В.Меладзе
―
Да нет. Разговоры идут. Но персоной нон грата я не буду – это точно, потому что ни к чему экстремальному я не призывал. Посмотрим, как решат каналы, но, скорей всего, я сам решу не сниматься. Раз уж такая реакция на мой пост. Чтобы никто не смел меня обвинять в том, что я говорю…
А.Нарышкин
―
Слушайте, это интересно.
М.Майерс
―
То есть Новый год без Валерия Меладзе?
В.Меладзе
―
Ох, какой ужас!
В.Меладзе: Нет, скорее всего, в красную зону меня никто не пустит
М.Майерс
―
Мы просто ограбили сейчас.
В.Меладзе
―
Маша спасибо! Вы первая, кто об этом говорит, к сожалению.
А.Нарышкин
―
Она троллит вас. Я ее хорошо знаю.
В.Меладзе
―
Я понял.
А.Нарышкин
―
Да нет, мы вас любим на самом деле. Если можно последний вопрос и просьба. Вот у меня сложилось ощущение, я смотрю на то, что пишут в социальных сетях наши слушатели, зрители, что многие люди и не сильно верят в коронавирус, притом, что он есть и не сильно хотят соблюдать различные меры безопасности и прочее. Готовы ли вы возглавить некую кампанию с участием опять же ваших коллег, представителей бизнеса по популяризации мер защиты сами себя от коронавируса? Потому что в США, я видел, такая кампания есть. У нас нет такого массового ничего.
В.Меладзе
―
Нет-нет, это не приведет ни к чему. Я думаю, каждый должен… Уже достаточно сказано, уже миллион случаев всяких выступлений, разговоров и так далее. Я могу сказать две вещи. Я переболел, и было очень неприятно. Это тяжелая и очень неприятная болезнь. И еще я хочу сказать, что я знаю медсестер, я знаю люди, которые работали и продолжают работать по сей день. Это банкиры, кассиры в магазинах продовольственных, в которые я сам, кстати, хожу часто. Это медсестры, которые просто работают в поликлиниках и берут анализы. Эти люди как работали, так и работают. И большинство из них здоровы, и не имеют антител. Это происходит только потому, что они применяют элементарные правила гигиены в данном случае. Они носят маски…
А.Нарышкин
―
У нас связь прервалась. Мы хотели уже прощаться. Сейчас в любом случае перезвоним, попрощаемся по-человечески в любом случае. Спасибо! Валерий Меладзе, певец, заслуженный певец России был в нашем эфире.