Живой Гвоздь - Роман Юнеман - Разворот (утренний) - 2019-09-11
11.09.2019
А.Плющев: 9
―
35. У нас — Роман Юнеман, кандидат в Мосгордуму по 30-му округу. Доброе утро!
Е.Ляховская
―
Доброе утро!
Р.Юнеман
―
Алексей Дурново.
А.Плющев
―
Как я понимаю, вы единственный человек в этой избирательной кампании, пострадавший как от «Умного голосования», так и от электронного?
Р.Юнеман
―
Да.
А.Плющев
―
От какого больше?
Р.Юнеман
―
Я считаю, больше все-таки — от электронного. То есть тут вопрос в том, что «Умное голосование» — это отдельный концепт, он, скажем так, непонятен, его цифровое выражение, оно непонятно, потому что все-таки это Чертаново, все-таки мы ведем там активную кампанию — непонятно, сколько из сторонников Алексея Навального последовали прямой рекомендации.А электронное голосование — как бы эти цифры видны. То есть на этот участок если мы посмотрим в целом распределение голосов по участковым избирательным комиссиям, на электронном избирательном участке — а именно всё электронного голосование было вынесено на отдельный участок, просто виртуальный, — то там разница кандидата от мэрии, то есть Маргарита Русецкая, она там раза в два больше, чем на обычных избирательных участках.
Е.Ляховская
―
Давайте тогда с электронного и начнем.
А.Плющев
―
Побольше, чем в два раза: 1100 и 450.
Е.Ляховская
―
Какие у вас конкретно претензии к электронному голосованию.
Р.Юнеман
―
Тут нужно разделить два типа претензий, то есть одни претензии, они, скажем так, сутевые и не зависят от результатов выборов. Эти претензии скорее больше не юридического характера, вообще, дилемма между тайной голосования и проверкой своего голоса. Или, допустим, все-таки плохая контролируемость процесса для сторонних наблюдателей. Действительно, сейчас электронное голосование — это такой Black box, черный ящик: что-то туда входит, потом выходит… То есть даже тот ручной пересчет, о котором идет речь — то, что вот предусмотрен ручной пересчет, — это, по сути дела, просто пересчет заново тех бумаг из принтера, которые распечатались.
А.Плющев
―
А почему принтер так распечатал, мы понять не можем.
Р.Юнеман
―
Да, то есть там есть, несмотря на то, что говорят, что эта система на блокчейне сделана, но вот тоже в чем момент: блокчейн имеет смысл как безопасная система только когда она распределена между участниками. То есть у нас есть тысяча устройств…
А.Плющев
―
И каждый получает о каждой транзакции информацию.
Р.Юнеман
―
Да, а здесь получается, что у тебя весь блокчейн находится на серверах ДИТа (Департамента информационных технологии).
А.Плющев
―
И весь ДИТ получает информацию, больше никто.
Р.Юнеман
―
Да. И они могут получить, переписать как угодно. И то, что они этого не делают — по сути дела, мы просто должны поверить этому. Потому что одно дело выложить открытый на GitHub, а другое дело — соответствует ли он тому коду, который используется в день голосования. То есть это нельзя проверить, к сожалению. Нет процедуры сейчас проверки.Это один блок в целом вопросов. И тоже подчеркну свою позицию. Понятно, что рано или поздно будем все голосовать электронно.
А.Плющев
―
Нет, мне непонятно. Я тут главные, вообще, сторонник всех технологий, и мне непонятно, что будем голосовать электронно. То есть мы, наверное, будем, потому что нас заставят, мне кажется. Я думаю, что развитые страны будут очень долго к этому идти, потому что вы сказали сами, не решена дилемма. А если нерешена дилемма, нельзя вводить. А нам говорят: выбирайте что-то одно.
Р.Юнеман: У нас есть одно требование — это отмена результатов на аномальных избирательных участках
Я вот что хотел спросить: правда ли что вы как раз агитировали своих сторонников не участвовать в электронном голосовании?
Р.Юнеман
―
Да, и считаю это абсолютно обоснованным решением. Объясню, почему. Это, кстати, вторая группа, условно, к электронному голосованию. Потому что даже в том виде, в котором его приняли, даже по тому регламенту, по которому его приняли, все равно оно не выполнило свои функции. То есть, допустим, более чем на час в день голосования система была просто недоступна. Это представляете, пришли на участок, а дверь закрыта. То есть вы в 10 утра пришли, а они закрыты, а потом открыты.
А.Плющев
―
А потом к вам приходит push и говорит: «Двери открылись, заходи».
Р.Юнеман
―
Да ну вас, не пойду уже. Как бы один раз пришел, второй раз не пойду. И дело тут вот в чем. На обычном участке такая ситуация привела ы к отмене результатов на этом участке, потому что ЧП.
А.Плющев
―
Он говорят, что работало всё, просто ваши голоса уходили в очередь, и они потом прибавлялись. Это как если бы вы под дверь могли просунуть, продолжая аналогию.
Р.Юнеман
―
Интересно. У меня есть люди, которые мне писали, что они как раз попали на короткое время этого сбоя, то есть у них был открыт экран во время этой технической остановки. И они потом не смогли получить свой голос, то есть они не смогли в итоге вообще проголосовать, то есть их голос был учтен как испорченный бюллетень, а они хотели за меня проголосовать. И именно поэтому мы говорили: Друзья, это эксперимент, поэтому идите ногами. Если вы прямо совсем-совсем находитесь где-нибудь во Франции, голосуйте, конечно, электронно.
Е.Ляховская
―
И вы попытались отменить результаты электронного голосования, но столкнулись с отказом.
Р.Юнеман
―
Да. Мы подали жалобу во МГИК. Причем там тоже была интересная история, что мы подали с утра, они ее потом рассмотрели НРЗБ сказали, что «мы ее не получали». В 4 часа дня — якобы «ой, получили, рассмотрели и успели отказать».
А.Плющев
―
И до этого ее у вас дважды не принимали, я читал.
Р.Юнеман
―
Там получается, да, ее дважды не принимали. Причем…
А.Плющев
―
Мосгоризбирком как избирательный участок был закрыт.
Р.Юнеман
―
Да. Собственно, я тоже приходил каждый раз. Push, правда, не приходило потом.
А.Плющев
―
Когда можно прийти, подать жалобу к вам?
Р.Юнеман
―
Если пару раз мы пришли просто, действительно, не во время работы, то есть оно было заранее оговорено, просто оказалось, что не до 6, а до 5, то первый раз, когда мы пришли в ночь, собственно, голосования — я сразу же повез, — они там были, но мне люди вышли и сказали, хотя окна горят: «А никого нет». Я говорю: «Слушайте, я может, пройду?» — «Никого нет».
А.Плющев
―
Ладно, с электронным голосованием. Давайте к умному. Мне кажется вполне очевидным — может, я ошибаюсь, — что если бы Алексей Навальный со товарищи выбрали бы вас в качестве своего знамени в 30-м округе, то вы бы, вообще, без труда, с электронным, без электронного — без труда победили бы там.
Р.Юнеман
―
Да, это абсолютно верно.
А.Плющев
―
Почему вы тогда считаете себя пострадавшим больше от электронного голосования? Я слышал ваши аргументы, но, тем не менее, это они ошиблись, и они признали эту ошибку. Вы были альтернативным не от власти и так далее. почему вы сейчас к ним претензии не предъявляете?
Р.Юнеман: Удалось довольно быстро, мне кажется, остановить эти карусели. То есть могло быть хуже
Р.Юнеман
―
По очень простой причине. Да, действительно, я пострадал от того и от того. Но «Умное голосование» отменить я уже не могу. То есть голоса Жуковского мне не перейдут. А вот электронное голосование некий шанс отменить есть.
А.Плющев
―
Вы в него верите, правда?
Р.Юнеман
―
Скажем так: он есть, во всяком случае. Возможно, он не очень большой, но он есть. То есть если забрать голоса от Жуковского обратно вообще нет шансов, просто невозможно физически, то есть здесь есть шанс.Опять же я буду заниматься политикой и дальше. И понятно, что электронное голосование мы будем встречать и дальше. Надеюсь, что нет, но если и будем, то желательно, чтобы система работала лучше. И вот сейчас я собираюсь создать такой прецедент — даже если не получится отменить результаты, чтобы хотя бы был какой-то прецедент контроля или отмены результатов или просто хотя бы понимания того…
А.Плющев
―
А что у вас, остался суд только?
Р.Юнеман
―
Да, мы пойдем в Мосгорсуд в ближайшие дни. Потом дальше, соответственно…
А.Плющев
―
А вы в суд пойдете с требованием отмены результатов?
Р.Юнеман
―
Да. У нас есть одно требование — это отмена результатов на аномальных избирательных участках.
А.Плющев
―
А их много было?
Р.Юнеман
―
Их всего три, на которых есть при этом нарушения. Первое — это электронный избирательный участок. То есть мы не требуем отмены электронного голосования или отмены закона об электронном голосовании.Второе: есть у нас участок с Росгвардией и участок с психоневрологическим диспансером. Опять же понятно, что мы не идем оспаривать возможность росгвардейцев голосовать, хотя это отдельная глупая история, но тем не менее. Мы идем именно по процессуальным моментам. То есть там были нарушения, и эти нарушения могут, в принципе, трактоваться как нарушения волеизъявления избирателей. Поэтому будем добиваться отмены этих…
А.Плющев
―
Вы не только самый главный пострадавший, но и, кроме того, одни из взошедших звезд этих выборов, но вы еще и автор мема про «зеленую линейку». Расскажите про зеленую линейку, потому что Венедиктов и его общественная наблюдательная комиссия, которая наблюдала за выборами, они никаких нарушений с этими линейками не нашли и говорят, собственно, что не было ничего подобного.
Р.Юнеман
―
Там как бы есть два момента. То есть были участки — мы все, после того, как это появилось, мы всё проверили, — где просто зеленая линейка в основном. Это было понятно. А были участки…это было видно по реакции людей…
А.Плющев
―
Линейка одна из всех на одном из столов — такой сигнал.
Р.Юнеман
―
Да. Это причем был еще либо зеленый пенал, либо зеленый бейджик, что-то такое. И там в чем история. То есть прямо что подтвердилось — подтвердилось, что были участки ,на которых мы просили поменять линейку: «Можете поменять просто местами линейки?». Говорит: «Нет». — А почему? А были участки, где говорили: «Пожалуйста». То есть было понятно, как бы это в данном случае признак или не признак.
А.Плющев
―
НРЗБ
Е.Ляховская
―
И там тоже были линейки зеленые и без проблем меняли?
Р.Юнеман
―
Да. Где-то меняли, где-то отказывались. Где отказывались, мы потом следили за людьми, которые подходят и один раз даже до того, как этот человек подошел — а еще у этих людей были зеленые вещи, то есть зеленые вещи шли к зеленым линейкам...
А.Плющев
―
Это нормально, зеленое всегда притягивается к зеленому.
Р.Юнеман
―
У человека оказался пермский паспорт, то есть прописка в Перми. И вот он пытался проголосовать. Соответственно, удалось это пресечь. Поэтому я думаю, что оперативное вмешательство, в том числе, общественной палаты, штаба по наблюдения…
А.Плющев
―
То есть они пришли, посмотрели — уже ничего не нашли, потому что это убрали.
Р.Юнеман
―
Скажем так, удалось довольно быстро, мне кажется, остановить эти карусели. То есть могло быть хуже. При этом я считаю, что часть все равно прошло. И это косвенно видно по части избирательных участков, где опять же процент за Маргариту Русецкую просто выше, чем должен быть статистически. И как раз на этих участках были эти линейки.
А.Плющев
―
Но вы это будете оспаривать?
Р.Юнеман
―
А это уже не докажешь. Тут это видно статистически, но вот в суде ничего не скажешь.
А.Плющев
―
Роман Юнеман у нас здесь. Мы сейчас прервемся на радиоволнах, в YouTube продолжим. Если у вас есть вопросы, то задавайте по +7 985 970 45 45.РЕКЛАМА
А.Плющев
―
У нас Роман Юнеман, кандидат в Мосгордуму по 30-му округу. Мы продолжаем. Чуть-чуть абстрагируемся от электронного, умного и так далее голосования. Я видел вас на стриме у Светова. И там шла речь о финансировании вашей кампании. Я бы внес некоторые пояснения, тем более, что это наши слушатели и зрители спрашивают в первую очередь, даже не про электронное, не про умное, а про бабло. И там вы говорили, что был большой краудфандинг и вам нажертвовали.Но я так спрошу: это было много-много маленьких пожертвований или было много-много маленьких пожертвований и еще два-три больших, которые в сумме были больше, чем эти много-много маленьких? Как он, вообще, распределяются?
Р.Юнеман
―
Смотрите, на самом деле есть три группы пожертвований…
А.Плющев
―
8 миллионов было?
Р.Юнеман
―
Да, да. Там чуть меньше вышло, но да, там 8 миллионов. В целом методики было две. Один — это краудфандинг, кода ты просто кидаешь призыв в интернет, и знакомы тебе люди кидают деньги. Это в основном суммы до 5 тысяч рублей.
А.Плющев
―
А сколько именно набралось?
Р.Юнеман
―
По-моему, около 20% от общей суммы.
А.Плющев
―
1,6 миллиона, к примеру.
Р.Юнеман
―
Всё остальное — это две группы больших. Первая группа — около 30%, получается, пожертвования выше 100 тысяч…
А.Плющев
―
Это ваши личные знакомые.
Р.Юнеман
―
Да, да. Я еще и в Consulting когда работал, там были неплохие зарплаты, у клиентов неплохие… То есть неплохие НРЗБ с топ-менеджментом…
А.Плющев
―
Ну, какие-то знакомые, они решили вас поддержать, они дали денег. Так. Третья группа.
Р.Юнеман
―
Да. И третья группа — это от 10 до 100, примерно 50% всех пожертвований.
Е.Ляховская
―
А самое крупное пожертвование от кого, если не секрет, конечно?
Р.Юнеман
―
Самое крупное — от одного венчурного инвестора. Собственно, если вы посмотрите, кто меня часто репостит на Фейсбуке и при этом является венчурным инвестором, вы без труда угадаете этого человека.
А.Плющев
―
Не знаю, не смотрел репосты.
Р.Юнеман
―
Не просто не знаю, хочет ли он свое имя называть.
А.Плющев
―
Вас еще связывают с Константином Малофеевым, православным олигархом.
Р.Юнеман
―
Нет.
А.Плющев
―
Взяли хоть копейку от Константина Малофеева?
Р.Юнеман
―
Нет, не копейки не брал, даже не знаю его. Единственный человек, которого я знаю из окружения Малофеева — это Андрей Афанасьев, ведущий «Царьграда». Но он никак на кампанию не донатил. Я с ним просто несколько раз встречался… виделся.
А.Плющев
―
Вас из-за этого с ним связали, как вы думаете?
Р.Юнеман
―
Из-за того, что меня один раз упомянули на «Царьграде», пошла версия о том, что я связан с Малофеевым. Хотя бы проведите очень простую проверку. Я не являюсь православным верующим то есть я не могу называть себя православным.
А.Плющев
―
Кому это когда мешало?
Р.Юнеман
―
В общем, нет, у меня нет ни копейки от Малофеева. Никак с ним не связан, даже не знаю его лично.
А.Плющев
―
Хорошо. Значит по избирательной кампании. Вы правда, каждый двор обошли?
Р.Юнеман
―
Да, я обошел каждый двор. То есть под двором имеются в виду лавочки, детские площадки, то есть где люди обычно сидят.
Е.Ляховская
―
Что вы там делали, с жителями общались?
Р.Юнеман: Я из Чертаново никуда не денусь, эти проблемы остаются
Р.Юнеман
―
Да, я пообщался именно методом обхода по дворам примерно с 6 тысячами людей. При этом общение, оно короткое, понятное дело, то есть меньше минуты. Заключается в следующем: меня представляют, я говорю: «Знаете, живу тоже в нашем районе. Беспартийный, самовыдвиженец». Даю визитку с телефоном, потому что считаю очень важным. Обычно депутаты избираются, потом баррикадируются в своих кабинетах. Я считаю это неправильным. Я обошел за полтора месяца, собственно, все дворы Чертаново.
Е.Ляховская
―
Хорошо, набралось сколько-то жалоб, и что теперь? Всё это пропадет?
Р.Юнеман
―
Тут такая история. Я не знаю, что я буду с ними делать. Я в точечных каких-то случаях помогу, особенно если люди будут ко мне обращаться. Дальше мне нужно просто взять какой-то тайм-аут хотя бы на месяц, чтобы проанализировать этот опыт, потому что он довольно изматывающий, и решить, что я буду делать дальше. Но в любом случае я из Чертаново никуда не денусь, эти проблемы остаются. Буду по мере сил, опять же из-за того, что я собираюсь продолжать заниматься политикой и общественной деятельностью, буду как-то помогать.
А.Плющев
―
Слушатели спрашивают: «Спросите Юнемана, почему он объявил, что проиграл выборы из-за «Умного голосования» еще до завершения подсчета голосов, хотя он практически всё время лидировал?» Я добавлю, что лично я этого момента не видел. Я видел, что, как мне показалось, вы готовы были признать поражение еще на каком-то буквально раннем этапе. Такое было? А потом вы вроде включились обратно НРАЗБ.
Р.Юнеман
―
Не совсем. Потом, когда я уже этот пост смотрел, стало понятно, что он чуть более пораженческий, чем я в тот момент был настроен. Нет, целью было просто констатировать, потому что мне же все личку заваливают просто огромными сообщениями. И вот я его, собственно, написал, картинку сделал дизайнер. Мы его опубликовали. И не писал про «Умное голосование», я про электронное писал.
А.Плющев
―
Видимо, электронное считают умным некоторые люди.
Р.Юнеман
―
Да.
А.Плющев
―
«Что скажет Юнеман про ноу-хау о московских властей, чтобы оппозиционеры оплачивали простой автобусов, на которых Мосгортранс возит полицию и армию?»
Р.Юнеман
―
Я считаю, что это абсолютно беспредел. Если речь идет о том, что мы подали иски на всех, из-за кого у нас вызван простой автобусов — как бы подавайте не только на людей, которые перекрывают Садовое кольцо. Мне кажется это очень мутная история.
А.Плющев
―
А как вы относитесь к этим выступлениям, и сами вы участвовали в них или нет? Потому что многие, включая меня, надо сказать, начали за вами следить уже только ближе к голосованию, когда определял, кто кандидат и так далее.
Р.Юнеман
―
Да, я участвовал. Я был 14 июля, когда был первый в Новопушкинском сквере…
А.Плющев
―
Когда пошли к мэрии.
Р.Юнеман
―
Да, когда пошли к мэрии. Дальше в основном я участвовал в согласованных митингах. Просто там какая история была — что из-за того, что я, в принципе, числился как организатор, в том числе, несогласованных мероприятий, и мне уведомления приходили и к моей теще пытались с обыском прийти. Почему не ко мне…
А.Плющев
―
С предостережением.
Р.Юнеман
―
С предостережением, пардон. И после этого именно в несанкционированном… То есть я не участвовал напрямую в двух последних несанкционированных митингах. Я только помогал людей вытаскивать из ОВД.
А.Плющев
―
Мы через пару минут продолжим на волнах «Эха Москвы». В YouTube продолжается всё.РЕКЛАМА
Р.Юнеман
―
Я к своему стыду сейчас не в контексте. Я не слежу за этим… Я не слышал про 14-е число из-за того, что сфокусировались на борьбе за 84 голоса. Но, вообще, скажем, участвовать пассивно буду. Потому что почему бы нет, я считаю это долгом политика в данном случае. Но я не думаю, что будет много людей. То есть я думаю, что основная повестка сейчас должна быть: Освобождение политзаключенных.
А.Плющев
―
У нас минута осталась. Я хотел спросить. У вас довольно мобилизованный, я не знаю… не электорат, я не знаю, как они голосовали, а сторонники. Я их вижу в каждом чате или где бы я не находился. Вы откуда их понабрали? Как вы их мобилизовали?
Р.Юнеман
―
Изначально, когда мы собирали подписи, ставка была именно на студентов, на молодых ребят.
А.Плющев
―
Они здорово увлекаются.
Р.Юнеман
―
Да, у нас в сумме… у нас там чат на 270 человек, то есть людей, которые хотя бы раз выходили собирать подписи, потом агитировать. У этих людей есть друзья, кто-то из них в каких-то небольших сообществах. Такая большая сетка людей.
А.Плющев
―
Понятно. Ходят по чатам и агитируют за Юнемана.
Р.Юнеман
―
Им это нравится. У нас нет прямо какого-то специального ботнета, который бы мы раскидывали.
А.Плющев
―
Я просто сейчас в чате вижу: они продолжают… Роман Юнеман, кандидат в Мосгордуму по 30-му округу был у нас сегодня «живым гвоздем». Спасибо большое, удачи вам!
Р.Юнеман
―
Спасибо!