Вероника Никульшина - Разворот (утренний) - 2018-09-13
13.09.2018
М.Майерс
―
Здравствуйте, добрый день! Расскажите, пожалуйста, как прошла эта ночь и что сейчас происходит в настоящий момент? Где вы, какие у вас есть новости?
В.Никульшина
―
Новостей, к сожалению, никаких нет. Я сейчас собираюсь ехать в больницу. Врачи говорят, что состояние тяжелое. Никакой информации не дают новой
А.Нарышкин
―
Вероника, когда Петр 11-го числа пришел домой – всё вот это, о чем пишут, в частности, Телеграм-каналы – происходило в вашем присутствии - вот это головокружение?..
В.Никульшина
―
Да, с самого начала. До самого конца мы были вместе.
А.Нарышкин
―
Как это выглядело, объясните, пожалуйста.
В.Никульшина
―
Где-то с 8 часов Пете становилось всё хуже и хуже. Сначала он потерял зрение, но еще имел возможность адекватно и спокойно разговаривать.
М.Майерс
―
То есть как это, потерял зрение? Он говорит: «Слушай, чего-то глаз зачесался, я ничего не вижу… у меня слезится… Я ничего не вижу совсем… У меня черные круги перед глазами…» То есть как это?
В.Никульшина
―
Как мы знаем, Петя очень веселый и задорный молодой человек, поэтому мы просто смеялись над этим. Он говорит: «Ты представляешь: стою и темнеет в глазах, Вот она старость» - условно. То есть сначала это было смешно, просто какое-то новое непонятное состояние. И мы списывали это на усталость. Потому что, как вы знаете, до этого я два провела в ОВД и Петя, естественно, переживал. Дальше, действительно, в геометрической прогрессии начало нарастать ухудшение зрения, дезориентация в пространстве, речь начала теряться. И на протяжении где-то трех часов Петя дошел до состояния полной… то есть он не узнавал уже меня, тем не менее, реагировал на какие-то просьбы, слова врачей и так далее.
А.Нарышкин
―
Вот за то время, что вы вместе с Петром, я уж не знаю – живете, просто дружите, с ним подобное бывало?
В.Никульшина
―
Нет, конечно, нет.
А.Нарышкин
―
Вопрос тоже, который, может быть, сейчас у многих в голове: Петр какие-то вещества употребляет? Может быть, алкоголь?
В.Никульшина
―
Нет, Петя ничего не употребляет. Естественно, периодически бывает алкоголь, но в малых количества, в которых употребляем все мы с вами.
А.Нарышкин
―
Перед тем, как его состояние начало ухудшаться во вторник, - какие-то возлияния, отмечали что-то?
В.Никульшина
―
Нет, ничего мы не отмечали, потому что я сидела в отделении полиции, там нечего было отвечать.
М.Майерс
―
Скажите, пожалуйста, тот диагноз, который озвучен, сейчас звучит как вертебро-базилярная недостаточность – это откуда?..
В.Никульшина
―
Вы знаете, этот диагноз, я так понимаю, озвучил канал Mash. И в последнюю очередь я бы стала верить и доверять, и вообще, читать информация оттуда. Естественно, это всё чушь или не чушь, но я это говорю к тому, что никто не может знать, потому что врач не сказал диагноз никому, естественно – ни маме, ни каким-то родственником. Поэтому все диагнозы, которые есть сейчас, это просто догадки…
М.Майерс
―
Я совершенно не собираюсь защищать канал Mash, но я просто хочу вам сказать, что у них источники такие в больницах, в правоохранительных органах, что им сливают то, чего не скажут родственникам, по крайней мере , в ближайшее время. Поэтому я и спрашиваю, откуда. Потому что если это есть у Mash, это совершенно не означает, что это фантазии. Это может и подтвердиться.
В.Никульшина
―
Да, я абсолютно понимаю, о чем вы говорите. Дело в том, что я бы не хотела даже обсуждать предположения, пока не знаю диагноз, не хотела бы даже думать в эту сторону, потому что много слов очень.
А.Нарышкин
―
То, что сейчас тоже обсуждается в тех же самых Телеграм-каналах, социальных сетях – возможность отравления Петра Верзилова. Еще в этой связи упоминается ваша последняя крупная акция: выбегание на поле чемпионата мира по футболу. Что вы об этом думаете?
В.Никульшина
―
Вы знаете, я опять же до того, как узнаю диагноз, не могу ничего утверждать и говорить точно, но абсолютно не исключаю такой возможности. Потому что все обстоятельства, которые складывались вокруг Пети за последний день и все те слова, которые говорил Петя во время приезда скорой о том, что он, действительно, ничего не употреблял, сам не принимал и так далее, - они сами по себе наталкивают на мысль о возможном вмешательстве извне.
М.Майерс
―
Так, хорошо. Давайте поговорим о том, как сегодня будет развиваться ситуация. Вот вы сейчас едете в больницу. Вы не являетесь его, насколько я понимаю, официально ближайшим родственником. Будут с вами врачи разговаривать, не будут, где Петина мама… То есть они, по идее должны дать… Насколько я знаю, у нас даже пускают в реанимацию родственников. То есть, как вы предполагаете? Во сколько вы там будете? То есть, может быть, у вас будет какая-то информация, которой вы захотите с «Эхом Москвы» поделиться.
В.Никульшина
―
Да. Мы вчера сделали всё, чтобы маму сегодня пустили. Потому что ее, естественно, не пускали НРЗБ. Уже на пути туда я с ней встречусь и буду, я надеюсь, располагать какой-то информацией. То, что меня туда пустят… я не претендую, да, это вне закона, но, тем не менее, хочется быть на месте и делать всё, чтобы что-то узнавать. Да, я буду там где-то часов после 11. И если будет какая-то информация, я поделюсь ею с «Эхо Москвы».
А.Нарышкин
―
За последний месяц, может быть, два угрозы в ваш адрес, в адрес Петра Верзилова поступали?
В.Никульшина
―
Насколько мне известно, нет.
А.Нарышкин
―
Ни в сети, ни какие-то там незнакомые люди, которые могли вас подкараулить у подъезда?..
В.Никульшина
―
Нет, вы знаете, насколько мне известно, ничего такого не было у Пети, у меня тоже ничего такого не было. Естественно, мы не говорим о каких-то комментариях в интернете, на которые даже не надо обращать внимания, естественно.
М.Майерс
―
Спасибо огромное. Участница группы «Пусси Райот», подруга Петра Верзилова Вероника Никульшина в нашем эфире.