Теракты в Волгограде - Алексей Венедиктов - Разворот (утренний) - 2013-12-30
А. ПЛЮЩЕВ: Кто и что может стоять за этими терактами в Волгограде, почему два подряд, почему Волгоград – масса вопросов.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Смотрите: когда террористы совершают теракт в отношении не комбатантов (то есть не в отношении гарнизона солдат, не в отношении полицейских участков, не в отношении правительственных учреждений), они имеют несколько мотивов. И, кстати, первые взрывы подобного плана – это взрывы 1999 года, когда удары террористов наносились просто по жилым домам. А сейчас - по объектам транспорта. Они имеют несколько мотивов. Я с 2001 года чрезвычайно заинтересовался психологией этой истории. Разговаривал за эти 12 лет со многими людьми, которые занимаются борьбой с терроризмом: от психологов до оперативников. Есть несколько мотивов, которые, мне кажется, интересны и важны для наших слушателей. Первый мотив: они бывают вместе. Естественно, сопрягаются. Но они бывают и отдельно. Первый мотив – устрашение. Когда, еще раз повторяю, теракты наносятся не по правительственным учреждениям и не по солдатам, то они имеют свою цельь. Тут надо понимать, что это операция. Вот эта операция с воскресенья на понедельник, сначала туда, потом сюда, да в одном городе – это спланированная логистическая операция. Это не какие-то там пастухи с гор, которые обмотали себя динамитом, пришли, рванули абы где. Это логистика, это сопровождение, это вокруг существует масса людей, которые ведут этих террористов. Если это женщины – это «черные вдовы». Есть некая даже инструкция о том, как сопровождать «черных вдов», чтобы они в последнюю секунду не отклонились от маршрута. Это работают люди, чтобы вы понимали, профессионалы. Это не дикари. Это не робинзоны и не пятницы. Это очень важно понимать. И поэтому есть мотивы. Обращаю внимание, что нет никаких требований: выпустить тех, выпустить этих. Когда террористы там ведут войну за что-то, с какой-то целью, они обычно выдвигают требования: отделения того, выпуск из тюрем того. Я вам напомню, что самая известная история – освобождение Гилада Шалита, израильского солдата, когда правительство Израиля почти 5 лет вело переговоры, и в результате оно выпустило 500 людей, которые были приговорены к пожизненному заключению за теракты. 500 террористов. Я просто говорю о том, что была цель у террористов: они взяли заложника и обменяли. Вот здесь этого нет. Это просто удар по инфраструктурам.
А. ПЛЮЩЕВ: Тогда можем ли мы называть это терактом, поскольку у нас терактом называется действие в целях воздействия на принятие решения органами власти или международных организаций.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Так вот, каковы мотивы, каковы цели. Первый мотив, который используют эти люди, с точки зрения людей, борющихся с ними, это устрашение. Устрашение заключается в том, что любой человек не комбатант должен чувствовать себя уверенно в любой точке своего пребывания, в любом месте, даже дома. Это вопрос, опять повторяю, разрабатывается террористами-психологами (психологи состоят на службе у террористов), для того чтобы посеять неуверенность в стане противника. Именно среди нон-комбатантов. Ваши жены, ваши дети, ваши матери находятся под ударом – вот что они говорят. Везде! Вы от нас нигде не скроетесь. Мотив устрашения связан прежде всего с тем, чтобы создать ситуацию общей виновности. Общая виновность заключается в том, что вы убивали наших, мы убиваем ваших. И вот это, повторяю, неслучайная логистическая операция, неслучайно выбран провинциальный южный город, не столица. Именно везде. Вот везде! И в конечном итоге этот мотив устрашения, неуверенности, общей виновности должна вызвать недовольство собственным правительством, собственными властями. Вот это одна из целей запланированных, я имею в виду, теми людьми, которые организуют, являются организаторами взрыва. Это общая колебательность, общее недовольство, общая виновность, общее устрашение в любой точке, повторяю, в этом смысл этих ударов по домам, по вокзалам, по автобусам. Это их цель. Это первый мотив, который существует. Еще один мотив – месть. Он прилагается. Люди, которые, как правило, являются исполнителям, они во время контртеррористических операций теряют своих дорогих своих близких. Используя эту месть и не только используя… Это инструмент, содержание. Вот вы нас – мы вас. Это второй мотив, который существует. И опять-таки здесь важный момент для них – общая виновность. Это ваша страна, это ваше государство, говорят они. Вот каждый из вас отвечает. Это коллективная ответственность. И месть направлена не на конкретное подразделение, которое брало это силой или проводило контртеррористическую операцию, а на всех, случайных, людей. Каждый отвечает. Это вторая история. Третья история, более серьезная, - отвлекающий маневр, о чем у нас в эфире уже говорили. Говорил Анатолий Ермолин. Анатолий Ермолин в течение 5 лет исполнял роль диверсанта, то есть террориста, если хотите. Это подразделение «Вымпел», которое имитировало диверсии для тренировки спецслужб. Отвлекающий маневр: наносится Волгоград, Волгоград. Туда стягиваются силы, туда едет директор ФСБ, туда, может быть (не дай бог, еще где-нибудь), полетит глава МВД, подтянутся еще с юга силы, а в этот момент где-то в другом месте как раз и готовится другая операция. Это чисто военная операция. И бывшие военные, которые находятся в рядах террористов. Они очень хорошо знают, что такое отвлекающий удар, отвлекающий маневр. Это тоже важная история. Наконец, еще один важный мотив – подготовка к каким-то переговорам. Мы не знаем, к каким переговорам, потому что нет требований. Я вам напомню, что, скажем, командование США и политическое руководство США параллельно с борьбой с террористами, с талибами в Афганистане вело переговоры с их политическим руководством. В закрытом режиме. Мы об этом узнали совсем недавно, совсем недавно они стали публичными. Правительство Обамы одной рукой уничтожало с помощью беспилотника, как мы знаем, террористические базы. А другой рукой или головой, как хотите, направляло эмиссаров, минуя Карзая, минуя президента, для того чтобы прекратить войну. И поэтому талибы создавали, с одной стороны, давление, с помощью терактов: «мы опасны, мы вас достанем всюду». А с другой стороны – где-то чего-то предлагали переговоры политическому руководству. Насколько я понимаю, наше руководство никогда на это не пойдет. С другой стороны, мы с вами помним, что и Ахмад Кадыров, и Рамзан Кадыров в свое время до второй чеченской войны (Рамзан точно был одним из руководителей местных чеченских талибов) с ними вели переговоры, одновременно ведя войну.
М. ГАЙДАР: Это – мотивы. А есть ли…
А. ВЕНЕДИКТОВ: Еще не все. И тот мотив, о котором говорил Георгий Мирский вчера, недооценен нашим политическим руководством, это натравливание на мусульман. Я просто перечисляю мотивы. Это просто смесь людей, если признать, что эти теракты организует организация, а не какие-то отморозки сумасшедшие, которые сидят в лесах и из своих ям это могут планировать. Неправда. Когда был 2001 год, уже было доказано, я думаю, что любители политической литературы читают, что это была высокотехнологическое управление децентрализованное с использованием современной логистики, современной техники. И вот такое представление, что человек вошел и рванул на себе случайно, мне кажется совершенно неверным.
А. ПЛЮЩЕВ: Я хотел спросить насчет недовольства властями, первый мотив.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это и есть давление.
А. ПЛЮЩЕВ: А зачем террористам недовольство властями? Они хотят смещение властей Волгограда?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Они хотят халифат. Если говорить о нынешней истории, надо спокойно понимать, что сохранилась сепаратистская часть боевая на Северном Кавказе, что существует зародыш этой связи в Поволжье, Татарстан и Башкирия. И что заставить власть начать разговоры про это, не про отделение, а про статус сначала – это во всех сепаратистских странах так. Это во всех сепаратистских организациях так. Хотел бы вам напомнить, как начинался Афганистан, откуда, собственно, все и пошло. И в Пакистане такие же истории. И я не вижу, чем Средняя Азия, Узбекистан отличается в этом смысле от России. Существует, с одной стороны, сепаратисты. А с другой стороны (очень важная история!) существуют люди, которые просто считают, что мы живем неправильно. Мы. Надо жить правильно.
М. ГАЙДАР: Кто эти люди? Это внешние силы?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Всемирный халифат. Мы в свое время, когда пошли разговоры в 2000-2002 году про всемирный халифат, который назывался «от Малайзии до Албании» - это идея. Вот была идея панславизма. Так и есть идея панхалифата, где люди, которые живут по правилам и мыслят правильно, должны жить под одним знаменем. Халифат – это не границы. Система ценностей для них, если внимательно читать их литературу и внимательно изучать, это просто «мы живем неправильно, а надо жить правильно». А кто живет неправильно, должны либо подчиниться, либо умереть. Конец цитаты. Вот и вся история. Мы заставим вас жить правильно, во благо страны.
М. ГАЙДАР: Но так, например, не происходит в Аргентине.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я сказал тебе: от Малайзии до Албании. Если вы возьмете этот полумесяц, мы просто… Ну какая это Малайзия, где это? Ну там происходит теракт. Кто-то написал сегодня мне в Твиттере правильно: а что такое, в Дагестане это каждый день, мы так живем в Дагестане. Может быть, не 10 и не 20. Но 1-2 каждый день. И кто работает в информационной службе, знает, что когда не приходит сообщение о взрыве в Дагестане, мы удивляемся: а где ежедневный взрыв в Дагестане. Это – факт. Можно взять ленту и посмотреть. Эти все мотивы смешаны. Кто-то мстит и взрывает полицейского на посту, за то что вчера полицейских пришел и ограбил, а кто-то его как представителя власти, а кто-то – как неверного. И такое есть.
А. ПЛЮЩЕВ: Я продолжу про недовольство властями. Разве у простого обывателя, у жителя Волгоградской области нет теперь причины быть недовольным?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Конечно. Но это недовольство же стимулируется неспособностью местных властей, которые, кстати, по нашим законам, отвечают за безопасность, за назначение губернатора. После этой истории на губернатора возложено, они входят в состав этих антитеррористических комиссий и комитетов.
М. ГАЙДАР: Но за милицию и ФСБ они не отвечают.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, но за безопасность отвечают. В этом и есть вся история, что общее раскачивание. Если, надо помнить, есть люди, которые совершают теракты, эти смертники, а есть люди, которые их планируют, которые сидят далеко и необязательно в РФ, которые занимаются планированием логистическим в суперсовременнейших мастерских.
А. ПЛЮЩЕВ: Вот в этой ситуации, например, отставка главы региона была бы правильным шагом или нет?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я думаю, что после второго взрыва – конечно. Это решает вопрос для федеральной власти снять элемент недовольства.
М. ГАЙДАР: А что было бы правильнее: отставка губернатора или отставка директора ФСБ?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это зависит от конкретной истории. Здесь надо совершенно точно разбираться. У нас директор ФСБ не политическая фигура. У нас есть Бортников, он оперативник, поэтому его можно судить только по готовности или неготовности предотвратить такие теракты. Я посмотрел теракты в Израиле: там полная готовность. В этом году ни одного взрыва в автобусе. В 2012 году – 2 взрыва: один в Болгарии, где были израильские террористы, но с ними был человек о безопасности. А другой взрыв – от 21 ноября в Тель-Авиве, 29 раненых, ни одного убитого. Это страна, которая воюет. Мы вчера говорили: невозможно все предотвратить, и надо смотреть – в эту банду были ли внедрены люди, пропустили ли их, каким образом их пропустили. И вот тогда принимать решение. Потому что отставка управленческих, операционных вещей должна происходить по причине их непосредственных ошибок. А губернатор – политическая фигура.