Алексей Венедиктов - Разворот (утренний) - 2013-09-10
И. ВОРОБЬЕВА: 9.16 в столице, «Утренний разворот» продолжается, и у нас на связи по телефону со студией главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов. Алексей Алексеевич, доброе утро.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Доброе утро.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Доброе утро.
И. ВОРОБЬЕВА: Вы написали в твиттере, что в 11 часов заседание (неразборчиво) по наблюдению будете решать вопрос о самороспуске. В смысле самороспуск уже потому, что больше не зачем наблюдать, или что?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, формально штаб закончил свою работу, нечего наблюдать, но конечно есть и эффект того, что в штаб входят самые разные люди, это общественный штаб, которые должны вообще-то работать, и находиться на своем месте работы, а не заниматься общественной работой в рабочее время. Кроме того, эти люди не привыкли к такому мощному давлению, которое они испытали. Я бы сказал – потрясению со всех сторон, где со всех сторон, со всех кандидатов… С одной стороны все говорили спасибо, а с другой стороны все говорили: вы козлы, вы легитимизируете выборы, или наоборот, вы там подставили Собянина, ну и так далее, и так далее. Поэтому люди хотят вернуться к своей работе. В прочем не хочу предугадывать решение штаба.
И. ВОРОБЬЕВА: Алексей Алексеевич, вот ещё по поводу вчерашнего вашего поста на сайте «Эха Москвы», когда Алексей Навальный говорил о том, что хотят провести переговоры, и требования по пересчету. Вы написали: «Считаю правильным, я готов». То есть, вы тоже за пересчет?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, я готов сесть за переговоры, и готов выслушивать от всех, в том числе от Алексея Навального замечания конкретные по выборам. Собственно для того штаб и был, и есть. Но говорят, что вчера на митинге он сказал, что это был ультиматум. Так вот я хочу сказать, что мне ультиматум никто (неразборчиво) предъявлять… Никто никогда не смел предъявлять, и на ультиматум у меня один ответ, я закрываю дверь. Если это действительно ультиматум – я не буду разговаривать. Я с ультиматумами не разговариваю, не умею, не буду.
И. ВОРОБЬЕВА: И я, честно говоря, не помню…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тоже. Я вчера вроде бы не слышал.
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, я помню слово ультиматум, я очень хорошо помню, что слово ультиматум прозвучало, но в каком контексте я сейчас просто не берусь сказать.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, я тоже вот спросил сейчас в твиттере, было ли в речи Алексея Навального слово переговоры заменены на ультиматум. А обычная история очень простая, мне кажется, что те предложения вчерашние и утренние, предложения Алексея Навального, они вполне нормальны. Значит единственное, что я бы разделил с точки зрения удобства их на две части: есть политические разговоры, это Собянин – Навальный, это отдельно, и есть претензии штаба Навального к результатам выборов… Ну, видимо через отдельные участки, но в результате ко всем выборам. Значит вот там, где политические переговоры – это вообще не наше дело, мы в этом не участвуем. Если же приводить вот эти самые переговоры или разговоры про пересчет выборов, и будет такое решение, то просто мы садимся, представители штабов, там не знаю, Швецова, Волков, мы, там кто ещё, если Горбунов хочет. Садимся, вот конкретная претензия по участку 14-88, вот мы фиксировали вброс, вот смотрим по этому участку дальше. Вот конкретное требование, вернее у нас сомнение по такому-то участку – садимся, смотрим, разбираем. Это нормально. Вот по всем 3369 участкам, нет вопросов. Но если это не ультиматум, безусловно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Алеш, ну наверное последний вопрос. Вчера показали Горбенко, да? Который… Нет, начальника…
И. ВОРОБЬЕВА: Горбунов.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Горбунова, прошу прощения, Горбунова, который сказал, что…
А. ВЕНЕДИКТОВ: А есть ещё Горбачев Матвей. Есть Горбенко, есть Горбунов и Горбачев, это все разные люди.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понимаю.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это не один человек, который снимает маску.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понимаю, не уходи от ответа, пожалуйста. Так вот…
А. ВЕНЕДИКТОВ: А ещё вопроса нет, как обычно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Щас, дай задать.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Правильно тебя Соловьев называет бездарностью, вопрос задать не можешь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кто называет?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Владимир Соловьев правильно тебя назвал сегодня бездарностью.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Просто ты мне не сообщил об этом заранее, поэтому мои… Я мог бы сказать кто это, но… Да, но я попробую как-то мучительно не смотря на это, вести дальше эфир.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Давай.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, смотри, вчера вот этот вот человек, фамилию которого ты упомянул, только раньше.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Валентин Павлович Горбунов, председатель Мосгорисбиркома с 1994 года.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это отлично, значит он вчера в эфире «Дождя» сказал, что ему не поступало никаких официальных запросов по поводу нарушений и так далее. Он говорит, где они. В адрес…
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я тебе могу сказать, что вот за весь день голосования нам поступали сообщения, информация и жалобы от всех штабов, включая штабы Навального. Мы на все реагировали, все отметили, все разобрали, всем ответили и всё поправили. У нас сейчас нет ни одной жалобы по (неразборчиво) участку.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты кажется хотел, чтобы я задал вопрос. Так вот вопрос такой, остались ли какие-то от штаба Навального заявления в штаб общественных наблюдателей по поводу каких-то нарушений, которые вы не обработали?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, все понятно. Значит, вы идете закрываться, да? В принципе.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, я не знаю, я против.
И. ВОРОБЬЕВА: Ага.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я против. Я лично против.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну потому, что есть сомнения в результатах тех или иных выборов, на тех или иных участках, или там надомном голосовании и так далее. И я считаю, моя личная позиция заключается в том, что если это будет, повторяю не ультиматум, а переговоры, разговоры, доказательные разговоры, группа разбора. Я знаю, что сегодня на штаб собирается придти ассоциация «Голос» с предложением создать рабочую группу вместе с ними по разбору жалоб. Я за. Сразу хочу сказать, я – за. Я их жду, мы их позвали, я – за, я буду за. Но я хочу ещё раз объяснить, что это общественный штаб, что там люди работающие на разных работах, которые не привыкли к политическим оскорблениям. Они считают, что они сделали всё честно, и у нас штаб был открыт, там стояли журналисты, там стояла масса журналистов которые видели, как мы работали. Люди обижены, люди оскорблены со всех сторон, со стороны всех кандидатов между прочим, чтобы не было никаких сомнений. Они говорят: «А какого черта, это что, наша работа? Мы зарплату, что ли за это получаем, какие-то бонусы? Чего мы получили кроме оскорблений? Чашку чая не доваренного»? Поэтому мне придется сегодня этих людей уговаривать, я буду их уговаривать, что надо продолжать работу. Но кончено, еще раз подчеркну, что с нами нельзя разговаривать языком ультиматума. Мы себя не на помойке нашли.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спасибо большое.
И. ВОРОБЬЕВА: Тогда будем ждать новостей и от вас, в том числе по поводу работы штаба дальнейшей. Спасибо большое, Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы».