Митинг на Пушкинской площади - Нателла Болтянская, Илья Яшин, Тихон Дзядко - Разворот (утренний) - 2012-03-06
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: 9.23, мы вспоминаем вчерашние события. На связи наш корреспондент Тихон Дзядко. Тиш, доброе утро.
Т. ДЗЯДКО: Да, приветствую вас, коллеги. Доброе утро.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Что случилось на Пушкинской, после того, как было официально объявлено о прекращении, о закрытии митинга, в 9 часов?
Т. ДЗЯДКО: Посмотрите, в районе ещё восьми часов, когда со сцены выступал Сергей Удальцов, он сказал, что он, с Пушкинской площади уходить не будет. Он сказал: «Я никого не призываю, вы каждый можете делать свой выбор сами, но я лично, Сергей Удальцов, лидер левого фронта, собираюсь остаться на Пушкинской площади, и отсюда не уходить. После этого, в 9 часов, Владимир Рыжков объявил, что акция завершена, Геннадий Гудков, депутат Госдумы, поблагодарил московские власти, и полицию за то, как все было организовано, и люди начали массово расходиться. Спускаться в метро, и расходиться по другим направлениям. После этого, Сергей Удальцов, Алексей Навальный, Евгения Чирикова, если я не ошибаюсь, там же была. Илья Яшин…
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Нет, по-моему, Чириковой не было, она ушла…
И. ВОРОБЬЕВА: Она ушла к кремлю.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Ушла, да.
Т. ДЗЯДКО: А, хорошо. Значит, Чириковой не было, да. Значит, Илья Яшин, и ещё какое-то количество активистов, остались на площади. Вот там, где (неразборчиво) фонтан, они в этот фонтан спустились, и там, в сопровождении своих сторонников, их было несколько сотен, раньше большого количества журналистов, остались. И начали скандировать в мегафон свои требования. Мы не уйдем, мы останемся, выборы легитимные, власть легитимная, и так далее.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть, как бы митинг в другой форме, но продолжался.
Т. ДЗЯДКО: Да. Не было транспарантов, не было флагов, но в мегафон звучали различные речи.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Правда, что у Удальцова была палатка, он её уже начал там устанавливать?
Т. ДЗЯДКО: Не могу утверждать точно, своими глазами этого не видел. Поэтому, не знаю. Но продолжалось все это не так долго. Минут через 20-30, начали появляться сотрудники полиции, которых среди журналистов и наблюдателей принято называть «космонавтами». То есть, ОМОНовцы, в полной амуниции.
И. ВОРОБЬЕВА: В шлемах.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: (Неразборчиво) костюмы специальные.
Т. ДЗЯДКО: Да, которые стали окружать фонтан, оттеснять от фонтана тех, кто в него не спустился, но стоял вокруг него, сочувствующих. И параллельно в мегафон звучали призывы к собравшимся разойтись, поскольку…
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть, они не просто так, неожиданно налетели. Вначале предупреждали людей, что дескать, уходите сами, по добру, по здорову.
Т. ДЗЯДКО: Да, именно так. Но как обычно и бывает, например, как обычно было по 31-м числам, на Триумфальной площади. Первое какое-то количество времени, звучат призывы, и убеждения, а потом…
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Да. Сначала, китайские предупреждения, а затем уже дубинки.
Т. ДЗЯДКО: Да, а потом применяется целый вариант. Ровно так же было и здесь, звучали слова о том, что людям необходимо разойтись. В ответ на это из мегафона протестующие говорили, что они не нарушают закон, призывали сотрудников полиции прекратить их действия. Люди скандировании «Полиция с народом», это никакого (неразборчиво) не имело на сотрудников полиции. Собственно, все продолжали сжимать кольцо. В какой-то момент, судя по всему, был дан приказ, начинать (неразборчиво), и людей начали задерживать, и выволакивать из фонтана.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Я следил ночью за происходящим, и когда уже задержанных развозили по ОВД, некоторым вменяли статью кодекса, «Сопротивление сотрудникам полиции». Действительно, они боролись с полицейскими?
Т. ДЗЯДКО: Там все происходило следующий образом: во-первых, я хотел бы отметить, что разгон, который происходил, был невероятно жесткий. Я подобные действия полиции наблюдал, я не знаю, с 2006 года, когда вот был известный марш не согласных в Москве. Поскольку часть людей стояло в фонтане, а часть людей стояло на таком возвышении в фонтане. Я не знаю, как это называется, но это та часть фонтана, из которой собственно, вода льется, где такое, не большое возвышение. Люди там стояли, и людей оттуда скидывали на мрамор, абсолютно невзирая на то, молодые люди это, или пожилые люди. Девушки это, или юноши. Люди падали на мрамор, и их ещё так подпихивали сотрудники ОМОНа руками, ногами, дубинками, и прочими частями тела. Абсолютно бесцеремонно, сотрудники полиции себя вели с журналистами, были это люди с техникой, или без, с камерами, или без, их буквально выкидывали их фонтана. Так, как например, сделали и со мной. Схватив меня, швырнув из фонтана, в собственно, сам сквер. Люди протестующие, пытались сопротивляться, но сопротивление это заключалось в том, что они стояли, сцепившись руками друг с другом. И многие из тех, кого выхватывали из этого оцепления, не шли добровольно. Однако, никакого противодействия сотрудникам полиции, я, во всяком случае, не видел.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть, никто не пытался бить их?
Т. ДЗЯДКО: Бить, отпихивать, драться, кусаться и царапаться, этого не было. Я этого не видел. Напротив, сотрудники полиции, тех, кого задерживали, задерживали очень жестко. Вот в частности на моих глазах, задерживали Евгения Левковича. Это один из редакторов журнала «Нью Таймс». Ему выкручивали шею. То есть, его взяли за шею, заломали руки, и потащили в автозак. Все происходило очень жестко. Так же жестко задерживали и многих других активистов. Но еще раз повторюсь, что абсолютно то, что меня потрясло, и потрясло не знаю, какое здесь правильный использовать глагол – это то, как людей, поскольку это мрамор, и там было очень скользко, людей скидывали с этого фонтана, абсолютно не готовыми (неразборчиво) какие-то последствия (неразборчиво).
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Спасибо. Тихон Дзядко, наш корреспондент, который вчера вечером находился на Пушкинской площади.
И. ВОРОБЬЕВА: Смотрите, статья 19.3, о которой мы говорили. Это не сопротивление сотрудникам полиции. Не имеется в виду, что там нужно именно кричать, кусаться и брыкаться. А это звучит, как «Не повиновение с законным требованием сотрудников полиции». Поэтому, если они считают законными требования «разойдитесь», и вы им не повиновались. Всё, 19.3. Кстати говоря, 19.3 я так понимаю, что это в том числе статью, вменяли вчера и задержанному на Пушкинской площади Илье Яшину. Илья у нас на прямой телефонной линии со студией, доброе утро.
И. ЯШИН: Доброе утро.
И. ВОРОБЬЕВА: 19.3?
И. ЯШИН: 19.3, не повиновение законным… Якобы, не повиновение законным требованиям сотрудников полиции. Хотя, никакие требования в наш адрес не звучали. Многочисленные журналисты, которые присутствовали на площади, могут это подтвердить.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Илья, я прошу прощения. Я смотрел сегодня многочисленные видеоролики, снятые вчера, после 9 вечера, на Пушкинской площади. И я прекрасно видел сотрудников полиции. Причем, не «космонавтов», а обычных таких. Которые в мегафон говорили: «Граждане, разойдитесь», и так далее, и тому подобное. Вот это и было их требование, которое вы, люди, собравшиеся у фонтана, не выполняли.
И. ЯШИН: Насколько я понимаю, звучали эти требования где-то в районе Тверской площади. Но даже, если это и так. Даже если эти требования звучали там, где собрались мы, эти требования были абсолютно не законные. Потому, что нет никакого закона, который обязывает расходиться граждан, если они мирно стоят в центре своего города, и общаются между собой. Мы, формат нашей встречи, был, встреча с депутатом Госдумы. Организована она была в строгом соответствии о статусе депутата Госдумы. У людей не было плакатов, люди вели себя абсолютно мирно, не агрессивно, не давали никаких поводов полицейским, топтать себя ногами, рвать одежду, разбивать лица и распихивать по автозакам. Поэтому, вот эти, знаете, юридическая казуистика, объявляли они что-то там, в мегафон, не объявляли, меня, честно говоря, мало волнует. Очевидно, что это абсолютно наглый произвол, и беззаконие то, что вчера утроила полиция, в центре города Москвы. В центре мирного города, людей просто топтали ногами.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Илья, вопрос, как к политику. Есть объяснение, почему вчера, в день, когда объявили итоги выборов, было так жестко?
И. ЯШИН: Но мне кажется, это очевидно. Путин именно так понимает проявление силы. Стянуть в город войска, устроить избиение людей, в центре Москвы. Вот в этом понимание силы, господина Путина. С моей точки зрения, это явное проявление слабости. Проявление силы политика – это честная. Равная конкуренция, со своими оппонентами. Участие в дебатах, честная победа на выборах. А Путин демонстрирует такой, знаете, стиль политического карлика. Когда людей просто избивают силами ОМОНа, и таким образом, обеспечивают его якобы, победу на выборах.
И. ВОРОБЬЕВА: Илья, скажи, пожалуйста, вот в декабре, 5 декабря, когда и тебя, и Алексея Навального забрали, президентом ещё был Дмитрий Медведев. Насколько я помню, все было жестко, вас там пытались оставить на ночь, возили из ОВД, в ОВД, и так далее. Вчера этого не было. Вчера вас всех отпустили достаточно быстро, не смотря на протоколы 19.3.
И. ЯШИН: Ну, вчера отпустили, неизвестно, чем это все закончится. Потому, что будут ещё суды, дата их пока правда не известна. По статье 19.3, оформлено несколько десятков человек, им грозит арест до 15 суток, в том числе и мне. Нескольких человек оформили по статье 20.2, их просто оштрафуют, судя по всему. Но действительно, в этот раз задержания носили гораздо более жесткий характер, но власти решили почему-то, людей сегодня не сажать. Мне, честно говоря, не знаю, мне сложно залезть в голову тех людей, которые принимают решение, почему нужно было всех сажать в прошлый раз, и отпускать сегодня, я не знаю. Возможно, то связано со значительным общественным резонансом, который был в декабре.
И. ВОРОБЬЕВА: А ты не знаешь, когда суд будет, да?
И. ЯШИН: С нас взяли обязательство о явке в суд, по первому требованию судьи. Это прямо формулировка из этой бумаги.
И. ВОРОБЬЕВА: Но требований пока не было?
И. ЯШИН: Требования не было.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Последний вопрос, Илья. Нет ощущения, что эпоха мирных протестов, а-ля Болотная, вчера закончился?
И. ЯШИН: Я надеюсь, что нет. Потому, что все заинтересованы в том, чтобы диалог между властью и оппозицией, проходил мирно. Чтобы проходил диалог между представителями оппозиций, и не ОМОНом, а действительно, представителями власти. Нам вообще есть, что обсудить.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Секунду, я чуть-чуть другое даже имею в виду. Не знаю, где вы были вчера, во время самого митинга, я вот был в толпе. Настроение людей, которые туда пришли, оно было совсем не Болотного. Это были другие люди, другие лица, другие эмоции.
И. ЯШИН: Понимаете, когда людям рассказывают о том, что Путин набрал 64%, в их закипает злость. Людей оскорбляет такое вранье. Поэтому, конечно, у многих людей возникает желание, вести себя как-то гораздо радикальнее. Но мы стараемся сделать все, чтобы удержать протесты в мирном русле, потому, что считаем это своей ответственностью.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Спасибо большое. Илья Яшин, из движения «Солидарность», был нашим собеседником.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Сейчас с нами на связи наша коллега Нателла Болтянская, которая тоже была на Пушкинской площади. Нателл, доброе утро.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Доброе утро, Володь.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Заметила отличие вчерашней Пушки, от Болотной и Сахарова?
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Да.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: В чем это отличие было, Нателл? На твой взгляд?
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Вот приведу пару примеров. 24 декабря на Сахарова, прямо за мной, в очереди к рамке, стояла женщина. Не молодая женщина, и когда мы уже прошли эти рамки, она обратилась к одному из сотрудников полиции, со следующей фразой: «Я вас поздравляю!». А он так на неё посмотрел, обалдело. И говорит: «А с чем»? «С днем свободного человека», - сказала она. Атмосфера была абсолютно, я бы сказала, праздничная, тогда. На Якиманке, я, поскольку стояла на платформе, какое-то время, там тоже было ощущение радости. Потому, что опять же, на Якиманке меня поразила семья. Дедушка, мама, и маленький ребенок, которые пришли в эти -25 градусов, и сказали, что вот они не видели другого варианта. А вчера, с моей точки зрения, настроения были уже другие. Но доказывает это, прежде всего, принципиально меньшее количество народу, согласись.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть, даже по оценкам организаторов, 20 тысяч. Это сравнимо с тем, сколько людей вышло на не очень политическое, большое белое кольцо, на Садовом.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Да. Ну, рабочий день. Все-таки, конечно, это имеет значение, но с другой стороны, я бы не стала останавливаться именно на этой причине. У меня такое ощущение…
И. ВОРОБЬЕВА: Нателла, скажи, пожалуйста… Можно я перебью, на одну секунду.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Да.
И. ВОРОБЬЕВА: Я просто вчера в 7 часов приехала на Пушкинскую площадь. К сожалению, не стала оставаться, мне нужно было в эфир. И всё-таки, даже в 7 часов, было ощущение какой-то тревоги. Что вот сейчас, что-то плохое произойдет. Такое было?
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Обязательно, было. Мы шли от Арбата, и вот тверской бульвар, на пересечении с Никитскими воротами уже перекрыт, и, начиная где-то от МХАТа, стоят эти самые машины, с огромным количеством милиции. Потом… Ну, опять-таки, ощущение тревоги было. Ну, вот скажем, точка. А потом, мы ушли где-то… Со мной была мама, во-первых, а во-вторых, со мной была у нас, на «Эхе Москвы» есть такая дочь полка, которая всегда ходит на все мероприятия, и потом все очень думают, как бы ребенок куда-то не попал. В общем, мы вышли втроем, и мы решили пойти к площади революции, туда, вниз. И вот сразу от площади и Тверской, в 4 ряда гигантское количество ОМОНа. Они стоят повернутые лицами к Пушкинской площади, физиономии не очень хорошо видны, потому, что…
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Нателл, подожди секундочку. Вот меня сейчас в данном случае действие полиции, и их количество, не очень важно. Меня вот люди с белыми лентами интересуют. Они другими, мне показалось, были.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ну, ты знаешь, у меня такого ощущения не было. Вот что прямо совсем, прямо все испугались, и пришли с ужасом? Да нет, не было.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Не с ужасом, а знаешь, может быть, некая печать обреченности уже. Что вся борьба, которая велась 3 месяца, она оказалась напрасной.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ну, ты знаешь, в какой-то степени, да. Но с моей точки зрения, это была история «Делай, что должно». Потому, что эти люди выходили, так скажем, моет быть не для того, чтобы победить, а потому, что не могут не выйти, вот.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Спасибо большое, наш коллега, Нателла Болтянская о вчерашних события на Пушкинской площади.