Правильно поступают оппозиционеры-активисты, которые вступают в диалог с Кудриным? - Сергей Пархоменко - Разворот (утренний) - 2012-01-02
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Сергей Пархоменко, журналист и издатель с нами сейчас на прямой связи. Сергей, доброе утро.
С. ПАРХОМЕНКО: Доброе утро, Володь. Только совершенно не правильно ты это всё прокомментировал. Никакие оппозиционные активисты, ничего не пытаются налаживать. Ничего мы не налаживали ни с кем, а всё наоборот, откликнулись на приглашение Алексея Кудрина.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть, хотите сказать, что просто с ним встретились покушать, что ли?
С. ПАРХОМЕНКО: Это очень важно, у кого товар, а у кого купец. Но ты же понимаешь, что это совершенно не всё равно. Кто с чем собирался, и кто с чем хотел повидаться. Это имеет значение.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Диалог – это процесс двусторонний.
С. ПАРХОМЕНКО: О, да. Но у него есть инициатор, не так ли?
И. ВОРОБЬЕВА: Сергей, хорошо. Давайте, тогда так. Доброе утро, во-первых, с новым годом.
С. ПАРХОМЕНКО: Доброе.
И. ВОРОБЬЕВА: Скажите тогда. Значит, я правильно понимаю, что Алексей Кудрин сам сказал вам, что якобы, имел беседу с Владимиром Путиным, и хочет с вами пообщаться.
С. ПАРХОМЕНКО: Да.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Расскажите, как это всё было.
С. ПАРХОМЕНКО: Да, ровно так. Алексей Кудрин позвонил Владимиру Рыжкову, и сказал, что он имел не однократные беседы с Путиным, и что он хотел бы рассказать об этих беседах, и вообще, посоветоваться. Ну, вот мы встретились за завтраком, 31 декабря. Вы понимаете, нам делать было нечего.
И. ВОРОБЬЕВА: А он разговаривал с Путиным уже после Болотной, и Сахарова, я правильно понимаю?
С. ПАРХОМЕНКО: Ну да, именно, именно.
И. ВОРОБЬЕВА: И чего Кудрин сказал, расскажите.
С. ПАРХОМЕНКО: Кудрин не так сказал, как расспрашивал. Кудрину интересно было понять, какова собственно ситуация. И он, вполне ясно давал понять, что они там не очень хорошо себе её представляют. На самом деле, речь шла вот, о чём. О том, что он попросил Путина, дать какой-то ясный, отчетливый сигнал… Вот не те, вполне вялые и двусмысленные, такие, я бы сказал, влажные, округлые и продолговатые фразы, которые до сих пор от Путина были слышны на эту тему. А дать ясный и не двусмысленный сигнал, относительно того, что он готов, и хочет вести переговоры с людьми, которые протестуют в очень больших количествах, в Москве 10-го числа, 24-го числа. Собирается это делать дальше, и так далее.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Он - это кто имеется в виду? Извини, Сергей. Это Кудрин или Путин?
С. ПАРХОМЕНКО: Нет. Он – Путин. Что он – Путин, хочет и собирается вести этот разговор, что он формирует для этого группу своих представителей, и что он просит таковую же группу сформировать, которая представляла бы, интересы вот этих самых протестующих. На сегодня, таких людей нет, никто ничего, и никого не представляет, все говорят от своего собственного имени. Вот и в данном случае, Рыжков и я, мы говорили исключительно от своего имени. Никем, так сказать, на это уполномоченными не были, и никто нас на эту приятную должность, не выдвигал. Мы говорили только сами за себя, больше ни за кого. Что собственно, от нас и требовалось. Именно, в этом личном качестве, и хотел разговаривать с нами Кудрин.
И. ВОРОБЬЕВА: Хорошо. А в том случае, если Путин думает вести какие-то переговоры. Я правильно понимаю, что вы, скажем так, пообещали Кудрину, что приложите усилия, для подготовки процесса переговоров.
С. ПАРХОМЕНКО: Ну, мы не могли ему ничего обещать, мы могли ему только рассказать, как это на наш взгляд, могло бы быть устроено. А могло бы это быть устроено, двумя способами. Во-первых, эта самая подготовка к переговорам, или желание этих переговоров, или начало этих переговоров, или сами эти переговоры. Ничто из этого, сказали мы Кудрину, совершенно не означает, что вот эта самая протестная деятельность, почему-то должна остановиться, прерваться, пойти на спад, затихнуть, или что-нибудь, вроде этого.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А разве кто-то выдвигал такое условие, Сергей?
С. ПАРХОМЕНКО: Ну, это как бы, предполагалось. Вы же понимаете, что когда идёт такой разговор, то моргают обоими глазами, и говорят, что: «Ну, вы же понимаете. И пока мы разговариваем, вы не шевелитесь». Значит, вот, мы ему сказали, что вопрос не в том, что мы там за то, или против чего-нибудь. А просто сообщаем ему об этом, как о медицинском факте, как о явлении природы. Что ничто не остановится, ничто не замедлится. Вот как оно намечено, так оно и будет идти. Вот например, намечено мирное шествие на 4 февраля, вот оно будет идти своим чередом. И совершенно не обращая никакого внимания, не на какие продолжающиеся переговоры. Это первое, о чём мы ему рассказали. Второе, о чём мы ему рассказали, это о том, что люди, которые о чём-то думают, в среде, так сказать, вот этих протестующих граждан, они отлично помнят историю с Химкинским лесом, и с (неразборчиво). И они помнят, как там всё было утоплено, в разговорах. Во-первых, в разговорах, а во-вторых, в скандалах и разбирательствах между переговаривающимися. Поэтому, единственная возможность от этого каким-то образом уберечься, это организовать полную гласность, и прозрачность и на подготовительном этапе, и на этапе самих переговоров. Чтобы всё, что происходит, немедленно становилось достоянием всех. Чтобы не было никаких поползновений, никакой сепаратности. Признаться, я об этом говорил, в своей собственной передаче, в минувшую пятницу. О том, что вот эта вот полная в данном случае, такая демонстративная прозрачность и публичность того, что происходит, в данном случае, является важнейшим элементом. У нас есть очень хороший опыт, подготовки митинга 24-го числа, который, как вы знаете, был организован очень открыто, очень публично. Было устроено голосование в интернете о том, кто будет там выступать. Люди сами высказывались, сами заполняли этот список, сами за него голосовали.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Сергей, но не возможно же в интернете выбирать делегацию переговорщиков.
С. ПАРХОМЕНКО: Не возможно. Но понимаете, это на самом деле, уже детали, как (неразборчиво) это делать. Но мне предполагается, вот ровно мне, мне одному. Я, в данном случае, никого не представляю. Что этот способ, мог бы быть двухступенчатым. Например, устраивается голосование в этом самом интернете, люди сами вписывают фамилии, образуется какой-то список. Так же ровно, как он образовался, у нас есть, ещё раз скажу, этот опыт для выяснения, кто будет выступать на митинге. В какой-то момент это голосование считается законченным, выбирается какая-то версия…
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Окей. Сергей, я сейчас предлагаю в технологию…
С. ПАРХОМЕНКО: … 40 человек …
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: В технологию особо не вдаваться. Окей.
С. ПАРХОМЕНКО: Да, можно не вдаваться. Во всяком случае, я вас уверяю, что … существует.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Итог разговора с Кудриным, Сергей.
С. ПАРХОМЕНКО: Итог разговора с Кудриным, следующий. Он отправился дальше разговаривать с Владимиром Путиным, а мы отправились на новогодние каникулы в ожидании, когда, и если господин Путин что-нибудь такое, наконец, уже надумает. Надумает, ясно об этом скажет. И вот тогда, можно будет попробовать организовать вот это самое голосование, о составе группы, которая в данном случае, будет уполномочена вести переговоры. И каким-то образом, вырабатывать повестку дня. Для этих переговоров.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть…
С. ПАРХОМЕНКО: Ещё одна очень важная вещь, которую мы сказали ему. Что невозможно заранее, более одной стороны определить, о чём можно разговаривать, а о чём нельзя разговаривать.
И. ВОРОБЬЕВА: Сергей, то есть, я правильно понимаю, что вопрос о том, стоит ли разговаривать с Путиным, или нет, не стоит. Конечно же, стоит.
С. ПАРХОМЕНКО: Ну, как вам сказать? Если митинг выдвигал какие-то требования, а он их выдвигал, первый митинг, и второй. Вы их хорошо знаете, они были одинаковые. То если те, к кому обращены эти требования, ясно демонстрируют желание, вот это собственно мы и ждем, ясно демонстрируют желание эти требования обсуждать, то почему же нужно отказываться их обсуждать? Ну вот, мы и требовали, вот теперь, они готовы обсуждать, каким образом это будет выполнено. Прекрасно, обсудимте, каким образом это будет выполнено, почему бы и нет?
И. ВОРОБЬЕВА: Ясно. Спасибо большое.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А у меня ещё есть два вопроса. Первый. Не смущает, что Кудрин позвонил именно вам, позвал вас на встречу Рыжкова, Пархоменко, а так же, как он описал это в своём твиттере, общался ещё и с Явлинским. Нет ли здесь попытки расколоть то сообщество, которое выводило людей на Болотную, и Сахарова?
С. ПАРХОМЕНКО: Ещё раз говорю, всегда есть способ, сопротивляться любым попыткам расколоть. А именно, немедленно сообщать об этом на публику. Вот немедленно, после встречи с Кудриным, через 5 минут, он ещё не успел сесть в машину, а я уже писал в фейсбук большое сообщение о том, что мы встречались, обсуждали то-то, и то-то. И вы в моём фейсбуке можете видеть. Об этом собственно, он был предупрежден, и это я ему и сообщил. Так оно и будет дальше. Можно пытаться раскалывать кого угодно, с кем угодно, но если эти кто-то разговаривают публично и открыто… Вот от Григория Алексеевича Явлинского, я не видел подобного немедленного отчета, о его встрече с Кудриным. Я вот сейчас от вас, об этом узнаю.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Да. Кудрин написал следующее: «В начале этой недели, встречался с Явлинским. С ним говорили о возможности диалога, сторонники «Яблока», значительное число участников митингов».
С. ПАРХОМЕНКО: Ну, вот видите, это означает, что сторонники «Яблока», точнее, руководитель сторонников «Яблока», не считает, что этот процесс должен быть публичным. Он почему-то ничего не сообщил об этом не вам, не мне, никому другому, после этой встречи. Что касается меня, то я немедленно написал об этом, вот сейчас, разговариваю об этом с вами.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Окей. Сергей, последний вопрос. Какая-то реакция, со стороны ваших союзников, по оппозиционному этому митинговому лагерю, была на встрече с Кудриным?
С. ПАРХОМЕНКО: Они совершенно согласны, с такой постановкой вопроса. Потому, что и до этой встречи, я проговаривал со многими из них. В частности, проговаривал с Навальным, проговаривал с Немцовым, проговаривал с Акуниным, который (неразборчиво). Мы обсуждали… А, Володя Рыжков звонил, тоже, разного рода своим коллегам и друзьям. Так вот, мы и до этой встречи проговаривали с ними именно такой поворот событий.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Эти люди согласны с тем, что с Путиным, и его командой, надо вести переговоры.
С. ПАРХОМЕНКО: Эти люди согласны с той постановкой вопроса, о которой я вам сказал. Нужно ждать, когда, и если, Путин и его команда, ясно сообщат о том, что они хотят переговоров.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Окей.
С. ПАРХОМЕНКО: После этого, будем думать.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Спасибо большое, спасибо. Сергей Пархоменко, журналист, издатель, один из заявителей предыдущего митинга на проспекте академика Сахарова.