Акции протеста в Москве - Илья Пономарев, Елена Костюченко, Анна Каретникова - Разворот (утренний) - 2011-12-07
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Елена Костюченко, журналист «Новой газеты», с нами на связи. Лан, доброе утро.
Е. КОСТЮЧЕНКО: Здравствуйте.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Как вы?
Е. КОСТЮЧЕНКО: Странно, но, нормально вроде.
И. ВОРОБЬЕВА: Лен, скажи, пожалуйста, во сколько ты вышла из ОВД «Нагатинский затон»?
Е. КОСТЮЧЕНКО: Я плохо помню, но мне кажется, это было где-то в районе 4-х ночи.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А как туда попали, Лена? За что?
Е. КОСТЮЧЕНКО: Я вышла на акцию, на триумфальной площади, где-то в 7.45, я была задержана, когда мы, с другими девчонками, сцепившись, кричали «Россия без Путина!».
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Вы участвовали в этой акции как журналист, или как активист?
Е. КОСТЮЧЕНКО: Нет, я участвовала, как участник.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, задерживали жестко? Я так понимаю, что были одни девочки там, среди вас?
Е. КОСТЮЧЕНКО: Да, очень жестко задерживали меня, тащили двое сотрудников, потом присоединился третий. Они меня буквально проволокли по асфальту, вывихнули мне ногу. Довольно больно, но у нас в отделении находится сейчас (неразборчиво) Кондрашев, которому сотрудники ОМОН, при задержании сломали нос, и конечно, ему гораздо больнее, чем мне.
И. ВОРОБЬЕВА: Скорую, вызывали ему?
Е. КОСТЮЧЕНКО: Ему вызывали скорую, приехали скорая, но сказали, собственно, что и должны были сказать, что без рентгена они не могут установить. Но милиция не отпустила его в травмопункт.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А в целом, как полиция вела себя в отделении? Может быть, этот случай с Кондаршевым, просто такое, досадное исключение?
Е. КОСТЮЧЕНКО: Нет, это не досадное исключение. Ну, конечно, я должна сказать, что гораздо хуже, чем полиция, вели себя сотрудники ОМОНа, которые нас, собственно, доставляли в отделение. Нас доставили в отделение где-то в 9.30, и около часа до 11-и вечера, то есть, около полутора часов, они нас просто держали в автобусе, у которого отключили двигатель, и открыли все двери. Как бы, было очень холодно. Они не отпускали покурить, и очень с большим трудом отпускали в туалет. То есть, собственно, после того, как мы позвонили, и составили жалобу, начали отпускать в туалет, как-то, и всё такое. А потом, когда мы уже были в отделении, то нас всех поместили в комнату… Это не совсем оружейная, скорее, такой маленький тир. Негде было сидеть, и мы там находились, собственно, большую часть… Собственно, всё время, до 4 часов ночи точно, и за это время было оформлено всего несколько человек. Там, то ли четверо, то ли трое. То есть, какие-то такие вещи. Все остальные, там находились. Только после того, как туда пришел Борщев и Венедиктов, что-то начало меняться, людей перевели в актовый зал, как бы, все засуетились, но всё это было так.
И. ВОРОБЬЕВА: Спасибо большое, Елена Костюченко, журналист «Новой газеты, которая вчера была на Триумфальной площади, как участник. Я вот сейчас особо это отмечу. Это разные ситуации с Сашей Черных, который говорил о том, что он журналист, и показывал удостоверение.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Кстати, кто только не приходил в отделение полиции, для того, чтобы выручать некоторых из задержанных. Конечно то, что случилось в том ОВД, где была светский обозреватель «Газета.ру», Бажена Рынск, наверное, тамошние полицаи никогда не видели. Туда пришли телеведущий Андрей Малахов, туда пришла Ксения Собчак. Ну, такой бомонд собрался, встречать из заключения журналистки.
И. ВОРОБЬЕВА: При этом, я хочу отметить, что Андрея Малахова внутрь не пустили, он постоял там, значит, около ворот, там как-то попытался пройти, его не пустили. Через какое-то время к этому ОВД подъехал Алексей Венедиктов. Ну, Алексей Венедиктов является членом общественного совета при ГУВД Москвы, его внутрь пропустили. И как только он ушел, буквально через несколько минут приехала Тина Канделаки, которая быстро всех попыталась научить жизни, сказала, чтобы никто её не снимал, тогда всем будет лучше. Её тоже через какое-то время пропустили внутрь. Потому, приехала Ксения Собчак. Я вот думаю, если бы Бажену Рынцку подержали ещё несколько часов, то мы бы увидели там гораздо больше людей, которых мы никогда не видели не то, что там, на улице, а около ОВД, так точно.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Ну, были задержаны не только журналисты, многие активисты. Повторяю, около 600-т человек оказались в руках у полиции, среди них известные политики, Сергей Митрохин, Борис Немцов, Эдуард Лимонов, и множество совершенно обыкновенных москвичей, которые вчера пытались на Триумфальной площади протестовать против нарушений на выборах. Пишет нам Марианна: «Моего 18-ти летнего сына задержали вчера. Держат в ОВД «Даниловский». Сказали, что сегодня суд, по статье 19.3», это по-моему, сопротивление сотруднику полиции.
И. ВОРОБЬЕВА: Сопротивление, да. Это как раз та самая статья, по которой всех задержали.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: «Он ничего не делал», пишет нам Марианна.
И. ВОРОБЬЕВА: Вообще, это та статья, по которой всех сажают. 19.3, она очень странная. Потому, что говорят о неповиновении законным требованиям сотрудников полиции, а на суде говорят о том, что вот там, мол сопротивлялся, упирался руками, ногами. В итоге, получается, что большинство тех, что был осужден, или будет осужден по этой статье, на самом деле, ничего такого не делали. Просто стояли, их просто задержали. И всех, под копирку, к сожалению, и мы это видим уже не первый раз, как под копирку составляются подобные протоколы. Ну, и кстати, вчера очень многие отмечали, те, кто наблюдал за судебными процессами над Ильей Яшиным, и Алексеем Навальным, что судья Боровкова, зачитывая приговор Навальному, это был второй. То есть, сначала был Яшин, а потом бы Навальный. Это был ровно тот же приговор, который она зачитывала Яшину, только фамилии были заменены с Яшина, на Навальный. Это очень многие из тех, кто наблюдали…
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Ну, если сотрудники полиции, как мы вчера рассказывали, заполняют типовые донесения о задержании оппозиционеров, которых в разных…
И. ВОРОБЬЕВА: Под копирку.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Да, всё под копирку. Так и судья, свои решения тоже под копирку.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, и свидетели были одни и те же, собственно.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: У нас сейчас на прямой линии связи, если я не ошибаюсь, Анна Каретникова, она член общественной наблюдательной комиссии. Это человек, который имеет право контролировать то, что происходит в местах лишения свободы, и в местах предварительного заключения. Анна, здравствуйте.
А. КАРЕТНИКОВА: Здравствуйте.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Вы ночью, как я понимаю, объезжали многие ОВД.
А. КАРЕТНИКОВА: Да, мы объехали 4 ОВД, в разных районах Москвы.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А есть какая-нибудь вообще, обобщенная информация о том, кто, сколько, где?
А. КАРЕТНИКОВА: Пока такой информации нету, потому, что ещё вчера были задержания, все люди перемешаны.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть, это задержанные за 2 дня, по итогам 2-х митингов.
А. КАРЕТНИКОВА: Да, с Чистых прудов, и с Триумфальной площади.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: В каких условиях там люди находятся, на что, может быть, жалуются?
А. КАРЕТНИКОВА: Жалуются на тесноту, потому, что задержанных очень много народа, их засовывают в маленькие камеры, в маленькие казы, и там они не могут лечь, практически не могут сесть, разве, что только на пол. И только после наших звонков, их стали разводить по разным помещениям.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну а пускают там адвокатов, еду передают? Что-то такое происходит? Потому, что многие, я знаю, вчера развозили еду и воду.
А. КАРЕТНИКОВА: Да, мы даже встретили две такие группы, и их немножко по координировали. Люди по своей инициативе выезжали, приезжали к отделам, пытались (неразборчиво) передать.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть, это обычные москвичи были?
А. КАРЕТНИКОВА: Да, это не члены каких-то организаций. Нет, члены тоже конечно ездят, но вот, просто инициативные молодые люди.
И. ВОРОБЬЕВА: Просто хочется понять, мы говорим, если об условиях содержания. То есть, те люди, которые были задержаны на Чистых прудах, они тоже, до сих пор, некоторые находятся в ОВД, и их ещё не судили?
А. КАРЕТНИКОВА: Да. Двое суток они находятся в ОВД, их вчера некоторых вывозили в суд, и потом вернули, а некоторых так и не увозили.
И. ВОРОБЬЕВА: В смысле, вернули?
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Не успели осудить.
И. ВОРОБЬЕВА: Не успели?
Е. КОСТЮЧЕНКО: Не успели осудить, и отправили обратно в ОВД, досиживать 48 часов.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Как полиция с ними обращается?
А. КАРЕТНИКОВА: Ну, могу сказать только, что их не бьют. По крайней мере, в тех отделах, где мы были. То есть, надо отдавать себе отчет, что при нас она общается вежливо. А вот как она общается без нас, это рассказывают сами задержанные. И общаются, конечно, не очень.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, а что они рассказывают-то?
А. КАРЕТНИКОВА: Ну, никто не представляется, не выдают копию протоколов.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть, не понятно потом, как опротестовывать всё это, жаловаться.
А. КАРЕТНИКОВА: Да. То есть, совершенно безликая такая милиция, жаловаться не на кого.
И. ВОРОБЬЕВА: Вот тут очень много вопросов задают о том, как помочь тем, кто сейчас находится в ОВД. Я знаю, что вчера, вот я читала в твиттере, Олег Козловский писал, создали какую-то карту по ОВД, кто, где находится, что туда нужно. Имеет ли это смысл? Просто привозить какую-то еду, воду, ещё что-то такое?
А. КАРЕТНИКОВА: Ну, в большинстве отделов, где мы были, вода всё-таки, есть. И туда привезли еду.
И. ВОРОБЬЕВА: Так.
А. КАРЕТНИКОВА: То есть, вот сейчас везти, я думаю, ничего не надо, потому, что людей должны вывезти в суды. То есть, уже, наверное, вывезли.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, понятно. То есть, сейчас уже, всё это, более-менее устаканилось.
А. КАРЕТНИКОВА: Да.
В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Спасибо большое. Это Анна Каретникова, член общественной наблюдательной комиссии.