Закон об уровнях террористической угрозы - Михаил Гришанков, Андрей Пржездомский - Разворот (утренний) - 2011-05-05
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У нас уже на прямой телефонной связи Андрей Пржездомский, советник председателя национального антитеррористического комитета. Доброе утро Андрей Станиславович.
А. ПРЖЕЗДОМСКИЙ: Доброе утро.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте, мы сейчас переходим наконец к теме, и очень хорошо, что вы к нам присоединились, это Матвей Ганапольский. Я прочитаю сейчас небольшой фрагмент статьи, которая называется "Движение на Красное", а вы прокомментируйте. Ладно?
А. ПРЖЕЗДОМСКИЙ: Хорошо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, "Российская газета", "Движение на Красное, закон, определяющий действие властей при разных степенях террористической угрозы подписан президентом и публикуется в "Российской газете". Мы не будем сейчас читать весь закон, прочитаем главное: "Каждому уровню террористической опасности будет соответствовать свой порядок действий, как силовых структур, так и администрации на критически важных и потенциально опасных объектах. Каждый орган и организация будут знать, каким образом, и какими силами реагировать на ту или иную критическую ситуацию". Теперь послушайте уважаемые радиослушатели, какие всё-таки уровни будут, чтобы вы это знали: "Синий уровень вводится при получении информации о возможной подготовке теракта. Спецслужбы в это время проводят специальные мероприятия, но никаких дополнительных ограничений для простых граждан не вводится. Жёлтый уровень объявляют тогда, когда оперативная информация о теракте подтвердилась, об этом предупреждают население, рекомендуя воздерживаться от посещения людных мест. Кроме того, люди должны быть готовы к усилению паспортного режима" - Таня, обрати внимание, тут уже меры, прописанные для граждан, вот это самые большие вопросы - "Кроме того, люди должны быть готовы к усилению паспортного режима и проверкам транспорта. Самый высокий красный уровень, вводится тогда, когда теракт совершён и ожидаются новые", сейчас я подчеркну, ожидаются новые, вот это то, на чём споткнётся власть. "В этом случае отменяются все массовые мероприятия, при необходимости временно закрываются школы и детские сады, приостанавливается работа общественного транспорта, а правоохранительные органы и спецслужбы получают максимальные полномочия" - тоже подчеркнём - "Максимальные полномочия по борьбе с терроризмом". Андрей Станиславович, первое, как вы считаете, в первую очередь такая формализация отношения к террористической угрозе, разбивание на пункты, и так далее, это позитивно?
А. ПРЖЕЗДОМСКИЙ: Безусловно, Матвей, я даже могу сказать, что это попытка ввести в систему работу всех структур органов власти, правоохранительных органов, спецслужб, всех тех, кто занят в противодействии террористической угрозе и ликвидации последствий терактов. Ввести в систему такую ситуацию, когда каждый знает свой шесток, знает свою задачу, не мешает друг другу, и не выдвигает вопросы параллельного выполнения той или иной задачи, как иногда, просто, к сожалению, бывало.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Андрей Станиславович, понятно, как это систематизирует, и почему это хорошо, эта систематизация работы спецслужб, правоохранительных органов, но меня в первую очередь беспокоит, как эта шкала отразится на существовании, на жизни простых граждан, потому что я...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай, если ты не возражаешь, по пунктам.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Меня это немного беспокоит.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Смотрите Андрей Станиславович, я подчеркнул те вещи, с которыми россиянам придётся впервые столкнуться. И должен вам сказать, что это требует не от граждан нового чего-то, а от властей. Смотрите, давайте по пунктам. Итак, когда жёлтый уровень, я напомню, это следующий после синего, читаю: "Об этом предупреждают население, рекомендуя воздерживаться от посещения людных мест". Представим себе, я заранее за скобками говорю, не дай Бог, взрыв в метро. Вот власть должна наверно, это жёлтый уровень, потому что, а вдруг ещё ходят.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это даже красный уровень, потому сто совершён теракт.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: К примеру. Значит, власть должна сделать то, чего она не делала никогда, потому что главный у нас принцип, что в Багдаде всё спокойно. Вот вы себе представляете, что по телевидению появляется кто-то, например Шойгу, который говорит: "Мы советуем воздерживаться от посещения людных мест", а людные места это метро, значит, начинается паника, люди не едут в метро и так далее. Смысл вы понимаете, что скажете?
А. ПРЖЕЗДОМСКИЙ: Я скажу, что эта система направлена как раз на то, чтобы пресечь возможную панику, и какую-то импровизацию со стороны органов власти, организаций, людей и так далее. Мы немного с вами упреждаем процесс регламентации этого вопроса, поскольку в самое ближайшее время должен появиться указ президента, который как раз раскладывает по полочкам в соответствии с каждым уровнем угрозы или опасности, синим, жёлтым, или красным, тот набор средств, которые будут применяться в том, или ином виде. Но я понял ваш вопрос, первый ваш вопрос касается, прежде всего, не приведёт ли это к ущемлению законных прав граждан.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И это тоже. Потому что по идее меня могут в любой момент посадить под домашний арест, условно говоря, не выходи никуда из дома, сиди, пожалуйста.
А. ПРЖЕЗДОМСКИЙ: Давайте я вам сразу скажу такую базовую позицию, которая связана с этой регламентацией. Никаких новых дополнительных ограничений ни в законе, ни тем более в указе, который уже будет регламентировать конкретные действия, вводится не будет. То есть, использоваться будут те ограничения, которые уже сейчас присутствуют в законодательстве об оперативно-розыскной деятельности, о противодействии терроризму. Там есть, понятие контртеррористическая операция, и чётко расписывается, в каких случаях что ограничивается. И все эти ограничения, которые будут привязаны к той или иной степени опасности, или угрозы, как говорят, они будут только базироваться на тех позициях, которые уже сегодня и так функционируют. У нас происходит КТО, контртеррористическая операция в том или ином субъекте, чаще всего в северо-кавказском регионе, и эти ограничения начинают действовать, понимаете, они и так действуют.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Андрей Станиславович, ещё знаете, какой очень важный момент, как будут информированы люди, потому что если мы вспомним прошлогодние теракты в метро, то никто ничего не знал, никто никому ничего не объяснял и не говорил.
А. ПРЖЕЗДОМСКИЙ: Вы называете самую ключевую проблему, которая возникает в связи с введением системы оповещения. Это как довести до граждан информацию об их действиях, о их поведении, о тех ограничениях, которые могут вступить в силу. Я думаю, что предстоит сделать гораздо больше, чем было на сегодняшний день сделано. Конечно, это использование всех доступных средств, в том числе средств массовой информации, использование средств, которые сейчас разрабатывают, и уже внедряются по линии МЧС, это наиболее широко охватывающая система, техническая, и технологическая, и сейчас мы даже прорабатываем вариант, который позволит нам ввести систему оповещения через мобильную связь. Это очень тонкая и непростая вещь. Но мы должны быть уверены в том, что при возникновении реальной ситуации, когда есть угроза гражданам, каждый должен получить информацию, как поступить в том или ином случае именно для того, чтобы избежать паники, и непонимания того, как действовать в той или иной ситуации.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я напоминаю, что у нас Андрей Пржездомский, советник председателя национального антитеррористического комитета, и давайте сейчас проведём голосование Таня, если ты не возражаешь. Смотрите, вы сразу узнаете его результаты Андрей Станиславович. Вопрос такой, поддерживаете ли вы, уважаемые радиослушатели, идею, я сейчас скажу, как это называется, публичного объявления террористической угрозы, вот этой системы президентской, которую предлагает президент.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если вы поддерживаете идею публичного объявления уровня террористической угрозы, тогда набирайте 660-06-64. Если вы такую идею не поддерживаете, тогда 660-06-65.
ИДЁТ ГОЛОСОВАНИЕ.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ещё раз напомню вопрос, поддерживаете ли вы идею публичного объявления уровня террористической угрозы в стране, если поддерживаете, то 660-06-64, если не поддерживаете, тогда 660-06-65.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Андрей Станиславович, у нас "Эхо Москвы", у нас каждый со своим мнением. Я считаю, что когда террористическая угроза, я не боюсь, я вообще буду с паспортом ходить, как с иконой, я на грудь его повешу, лишь бы ничего не взорвалось, это моя такая позиция. Поэтому я говорю сейчас не об ограничении прав или свободы, и так далее, это понятно, тем более вы сказали, что этого не будет. У меня вопрос другой, я поражён одним обстоятельством. Вы знаете нашу традицию, гуляет например, какой-то парень прилетел, или девушка, и собирается чего-то взорвать. Об этом знают, но не говорят почему. Потому что, во-первых, надеются, что поймают, во-вторых, не в нашей традиции говорить гражданам. Представляете, появляется на экране государственный какой-то человек, который говорит: "Не идите в публичные места, есть угроза взрыва". Давайте представим себе Москву, и мы получаем это сообщение. А, между прочим, вы знаете, вчера мы говорили про парня, некий смертник, и вы знаете об этом, вот он уехал оттуда с некоторых мест, и гуляет где-то тут у нас. И власть считает, что он собирается чего-то взорвать. То есть, впервые нарушается традиция, когда гражданам говорят: "Всё у нас в порядке, мы всё сделаем". Я считаю, это настоящей революцией. Теперь что, власть признаётся, что она не может кого-то поймать, но ради спасения своих граждан?
А. ПРЖЕЗДОМСКИЙ: Нет, я думаю, что это свидетельствует не об этом, это говорит о том, что прежде всего, мы начинаем думать о людях, о том, чтобы сделать всё, чтобы обезопасить их жизнь, и предотвратить возможные террористические акты. Вот то, что вы сказали о парне-смертнике, о прозвучавшей информации, да, это мы давали в информационный центр, и мы дали её таким образом, чтобы с одной стороны не посеять панику, не создать у людей ощущение повышенной опасности, но одновременно, чтобы обратить внимание.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так вот Андрей, вы и попались.
А. ПРЖЕЗДОМСКИЙ: На чём интересно?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Объясняю, потому что скоро вам придётся просто объявить по телевидению, что гуляет этот парень, а вы сейчас говорите излюбленный наш тезис российский, с одной стороны вроде бы предупредили, а с другой стороны не посеять панику. Вот понимаете, в этом и проблема этого закона, что наша традиция, это типа сказать, но типа не посеять панику. Вот это наша традиция.
А. ПРЖЕЗДОМСКИЙ: Абсолютно неправильно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Объясняйте.
А. ПРЖЕЗДОМСКИЙ: Прецедент у нас был в 2007-м году, прецедент был, когда была получена информация от наших зарубежных коллег из соединённых штатов, информация была доведена до широкого круга граждан. Это не было, как вы говорите, предупреждение Шойгу о том, чтобы все прятались по домам, но это была информация о том, чтобы люди обратили внимание на те или иные действия. И это помогло выявлению конкретных лиц, которые осуществили террористический акт. Мы живём в таком агрессивном мире, мы должны быть к этому готовы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Андрей Станиславович, давайте я расскажу вам результаты голосования. Мы спрашивали у слушателей, поддерживают ли они идею публичного объявления уровня террористической угрозы, 62 процента позвонивших нам такую идею поддерживают, и 38 процентов против. Такая раскладка по голосам.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Большинство за честность и открытость. Спасибо вам огромное.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо вам большое, у нас на прямой телефонной линии был Андрей Пржездомский, советник председателя национального антитеррористического комитета. Сейчас набираем Михаила Гришанкова, первого зампреда комитета Госдумы по безопасности, есть у нас ещё время, чтобы и с ним эту тему обсудить. Очень много сообщений приходит, кстати, от слушателей. Ольга пишет: "Теперь каждое 31-е число будет жёлтый уровень".
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему 31-е?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не знаю. Обращают внимание наши слушатели, что в Америке как раз от этих уровней отказываются.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы простите меня, через 10 лет после 9-11 решили отказаться, потому что научились предотвращать террористические акты. Я, например, за честность и откровенность, и открытость взаимоотношений между властью и гражданами.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У нас на прямой связи Михаил Гришанков, первый зампред комитета Госдумы по безопасности. Михаил Игнатьевич, доброе утро.
М. ГРИШАНКОВ: Доброе утро.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы обсуждаем эти уровни террористической угрозы, публичное объявление, как это будет нужно, не нужно, как это будет всё происходить.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы не слышали начало нашего эфира?
М. ГРИШАНКОВ: Нет, включился только сейчас.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Смотрите, у нас тут несколько вопросов возникает. Давайте от нашего слушателя Фёдора задам вам вопрос. Он считает, что в соответствии с этим законом спецслужбы получают огромные полномочия, манипулировать и нарушать права граждан.
М. ГРИШАНКОВ: Вы знаете, я не знаю, откуда он сделал такое утверждение. Я бы рекомендовал ему прочитать закон, который никакого расширения полномочий для спецслужб, и всех, кто принимает участие в антитеррористической деятельности, нет. Единственное, что даёт данный закон, президент объявляет уровень террористической угрозы, то есть это означает, что для органов власти наступает определённый порядок действий, не более того. Все возможные ограничения наступают в случае проведения контртеррористической операции в соответствии с законом о противодействии терроризму. Никаких расширений нет, надо посмотреть закон, там всё понятно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Михаил Игнатьевич, а как будет выстраиваться эта система в вопросе взаимодействия с гражданами, потому что там и поведение граждан тоже описывается в законе, что надо будет делать, что не надо?
М. ГРИШАНКОВ: Поведение граждан описано в законе о противодействии терроризму, когда проводятся мероприятия по пресечению террористических актов. В том законе, который вступил в силу буквально на днях и был подписан президентом, там указано, что есть критический уровень опасности, повышенный уровень. В соответствии с этим все органы власти должны предпринимать действия. О гражданах, я хочу отметить, там нет разговора.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Михаил Игнатьевич, есть там о гражданах разговор, и вот это самое главное в этом законе. Мне жаль, что вы не слышали первую часть нашего разговора с Андреем Станиславовичем. Там, например написано, цитирую вам: "Об этом предупреждают население, рекомендуя воздерживаться от посещения людных мест". Мы знаем, что такое власть, и мы знаем, что если появится человек по телевизору, который скажет: "Мы вам рекомендуем воздерживаться", то народ не пойдёт в метро, и вообще непривычно для народа, что власть ему говорит, что власть ему признаётся, а ничего в этом стыдного нет...
М. ГРИШАНКОВ: На самом деле это совершенно нормальная ситуация.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сейчас подождите, вот вам простой пример. Мы сейчас знаем, и об этом вчера было объявлено, мы вчера это читали в газетах, что гуляет какой-то парень, вы наверно знаете об этом. Значит, парень гуляет, он уехал из соответствующего региона, он ходит сейчас где-то здесь, и его ищут со страшной силой. Означает ли это, что честно по телевизору скажут, что этот парень гуляет, и мы вам рекомендуем, пока мы его не поймаем воздерживаться. Это может соответствовать жёлтому уровню, потому что он где-то гуляет, он где-то здесь. То есть, появляется новая традиция у нас, власть честно говорит гражданам, что есть террористическая угроза, у нас непривычно это, у нас всё хорошо всегда, мы работаем, мы всех поймаем, а вы спокойно ходите в метро. Понимаете, какая новость появляется во взаимоотношениях между властью и гражданами?
М. ГРИШАНКОВ: Понимаю, на самом деле я считаю, что законопроект именно в этом плане позитивен. Когда оценивая уровень угрозы, надо понимать, что, давайте говорить откровенно, угроза существует реальная каждый день. Если вы говорите о том парне, который гуляет, и может быть причастен к организации терактов, то немало происшествий совершается и на Кавказе, и мы подразумеваем, что эти люди могут свободно перемещаться по стране. Задача спецслужб охрана...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это не девальвирует эти три уровня опасности, если у нас каждый день проблемы?
М. ГРИШАНКОВ: Нет, я думаю, не девальвирует, и поймите, когда объявляют об этом президенту, соответственно, отношение к оценке информации, к масштабу возможной угрозы, самое высокое, поэтому давайте подождём, и посмотрим, как будет действовать данный закон.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, спасибо вам большое, Михаил Игнатьевич Гришанков, первый заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности, закон об уровне террористической угрозы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо.