Почему народ не знает оппозиционеров - Эдуард Лимонов - Разворот (утренний) - 2011-03-28
А.ГРЕБНЕВА: 10 часов 48 минут, Алексей Осин и Алина Гребнева. Заключительная тема нашего понедельничного «Разворота» - россияне в большинстве своем вообще не знают имен и фамилий представителей российской оппозиции. Опрос провел социологический центр «Левада», очень коротко, буквально несколько цифр. Не знает ничего о Гарри Каспарове 41 процент, о Михаиле Касьянове 35 процентов россиян ничего не знают. Об Эдуарде Лимонове ничего не знают 43 процента, об Илье Яшине не знают больше всего, 68 процентов не знает, кто это такой. О Владимире Рыжкове не знает 42 процента. Это те, кто вообще ничего не слышал и не знает. Даже о Людмиле Алексеевой, нашей великой правозащитнице ничего не знают 76 процентов. Сейчас у нас на прямой телефонной связи Эдуард Лимонов. Эдуард Вениаминович, доброе утро.
Э.ЛИМОНОВ: Доброе утро.
А.ГРЕБНЕВА: Все ужасно по статистике, большинство россиян не представляют и не знают в лицо российскую оппозицию. Есть ли смысл вообще тогда бороться за власть в стране, население которой вообще не знает, кто вы такой?
Э.ЛИМОНОВ: Давайте все по порядку, сейчас я все ваши ужасы развею. Возникает вопрос: каков вообще стандарт известности российского политика? Ясно, что за Путиным и Медведевым нам не угнаться, они каждый день в новостях. Но я уверен, что если, например, провести опрос по депутатам Госдумы, их у нас 450, то их известность окажется мизерной. Боюсь, что у многих из них она будет равна нулю.
А.ГРЕБНЕВА: Ну ладно, Зюганов, Жириновский…
Э.ЛИМОНОВ: Что «Зюганов, Жириновский»? Это (неразб.), они мелькают много. А если даже взять, например, Миронова, я не уверен, что его известность окажется выше известности Лимонова.
А.ОСИН: Я, честно говоря, думаю, что даже Василия Шукшина не все знают. Если на улице задать вопрос…
Э.ЛИМОНОВ: Вот я и говорю, каков стандарт? Справедливее было бы сделать так, что в одном ряду известных депутатов Госдумы, а в другом ряду оппозиционные политики. Теперь второй аспект. У меня вызывает большое подозрение это исследование. «Левада» появилось (неразб.) В последнюю неделю одну за другой Министерство юстиции отказывается регистрировать оппозиционные политические партии. Конечно, такой опрос не такой уж ужасный. Но такой опрос служит доказательством – а чего их вообще регистрировать, их половина населения не знает. Когда был старый Левада, Юрий Левада, ему можно было доверять. Мы ему доверяли, у него была репутация. А кто сейчас взял эту фирму в свои руки, и что они там дают, и кого, вот мне кажется подозрительным…
А.ГРЕБНЕВА: То есть, вы не доверяете вообще этим результатам?
А.ОСИН: Вам же только на руку очередной опрос.
Э.ЛИМОНОВ: Кажется очень подозрительным, что они появились именно сейчас. Каждую неделю мы слышим о том, что Минюст кого-то не зарегистрировал.
А.ГРЕБНЕВА: Эдуард Вениаминович…
Э.ЛИМОНОВ: Подождите, я говорю, вы же меня спрашиваете. На самом деле даже у Иисуса Христа не будет сто процентов известности. Если вы расспросите об Иисусе Христе жителей Индии, то они, окажется, миллион его не знают. Или жители Саудовской Аравии. Поэтому все на свете относительно, опасаться не надо.
А.ГРЕБНЕВА: Но вы не ответили на главный мой вопрос. Можно объективно или субъективно оценивать степень известности, допустим, лично вашу, в тех условиях, когда вы сами говорите, что вы не мелькаете, как Медведев и Путин, по телеэкранам. Есть ли смысл вообще пытаться достучаться до электората, который от вас закрыт и который вообще, как говорит «Левада», не представляет, что вы существуете?
Э.ЛИМОНОВ: Ну как это так? Если 43 процента обо мне не знают, то 57 процентов знают.
А.ОСИН: О том и речь, да.
А.ГРЕБНЕВА: Но при этом еще 33 процента плохо к вам относятся. Если мы суммируем это, то больше 70 процентов либо не знают про вас, либо плохо к вам относятся.
Э.ЛИМОНОВ: Ваша же цифра, 8 процентов относится хорошо к Эдуарду Лимонову. Предположим, я в нее верю и вы в нее верите. 8 процентов достаточно, чтобы попасть в Государственную Думу на выборах. Вы знаете, политикой вообще интересуется очень мало людей. Если вы в какой-нибудь западной стране проведете подобный опрос, там будут ужасающе мелкие цифры. Людей это, как правило, особенно в упорядоченных странах, вообще не интересует. Поэтому никакого ужаса даже в этих цифрах я не вижу, я вижу это скорее как положительные факторы. В отсутствие появления в центральных СМИ такие результаты очень неплохи.
А.ГРЕБНЕВА: То есть, не будем ставить крест на российской оппозиции.
Э.ЛИМОНОВ: Ну зачем вы это даже говорите такое? Это просто (неразб.) в вопросе, который вы обсуждаете. Не говорите категориями, как вы говорите «ужасно», что тут ужасного? Очень положительные цифры.
А.ГРЕБНЕВА: Но до этого вы говорили, что вы не доверяете результатам опроса.
Э.ЛИМОНОВ: Если даже с такими цифрами приходится выходить к людям, то, видимо, реальные вещи (неразб.) интересны.
А.ГРЕБНЕВА: А по вашим оценкам, или вы не можете оценить примерно, какой процент среди россиян, как вам кажется, мог бы вас поддержать?
Э.ЛИМОНОВ: Я не могу, безусловно, этого сказать. Такие тайны держатся за семью печатями. Я полагаю, множество, (неразб.), которая обрушилась на мою голову седую, я думаю, много. Потом, все-таки, не забывайте, я, кроме того, еще и писатель. Обо мне пишут даже «желтые» газеты во множестве. Я совершенно не верю в те цифры. Я думаю, что знает меня в моей стране процентов 75-76.
А.ОСИН: Скажите, вы беспокоитесь о собственной популярности? Не с точки зрения самоудовлетворения, а с точки зрения политической карьеры? Если беспокоитесь, то что вы делаете для того, чтобы она росла?
Э.ЛИМОНОВ: Я ровным счетом ничего не делаю. С точки зрения житейской я бы хотел, чтобы моя популярность была меньше, мне бы было жить легче. А с точки зрения политической, безусловно, нужна наивысшая из возможных популярностей, это понятно.
А.ГРЕБНЕВА: Спасибо большое, у нас в эфире был Эдуард Лимонов, политик и писатель.