Отставка Юрия Лужкова - Владимир Платонов - Разворот (утренний) - 2010-09-29
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте. А можно к телефону Владимира Михайловича Платонова?
В. ПЛАТОНОВ: Я слушаю вас.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте, Владимир Михайлович. Прямой эфир радиостанции «Эхо Москвы». Есть пара минут?
В. ПЛАТОНОВ: Сейчас заседание идет. Чего вы хотите?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну мне нужно ваше пояснение, понимаете? У нас такая история: я хочу вам зачитать два фрагмента, два коротких фрагмента. Значит, передо мной федеральный закон от 6 октября 99-го года, старый закон, в котором есть статья 19 – «Досрочное прекращение полномочий высшего должностного лица, субъекта Российской Федерации». Пункты: его смерть, его отставка в связи с выражением ему недоверия законодательным представительным органом власти, то есть парламентом, его отставки по собственному желанию. И пункт «Г», там много пунктов – признание его судом недееспособным или ограниченно дееспособным. Теперь я беру поправки, которые были утверждены. Там этот пункт…
В. ПЛАТОНОВ: в 2004 году.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Совершенно верно. Там текст такой: «Пункт «Г» изложить в следующей редакции: отрешение его от должности президентом Российской Федерации в связи с утратой доверия президента Российской Федерации за ненадлежащее исполнение своих обязанностей, а также в иных случаях, предусмотренных настоящим федеральным законом». У меня к вам вопрос как к юристу. Не как к председателю Московской городской думы, а просто как к юристу. Вот когда человека отрешают от власти в связи с недоверием, должны как-то обществу объяснить, за что конкретно его отрешают?
В. ПЛАТОНОВ: Если это сказано в законе, что нужно еще согласие общества или еще что-то такое, то есть такая обязанность. Здесь этим правом наделен президент. Вот какой-то обязанности взять и разъяснить у него нет. Но так как мы живем в демократическом обществе, правовом обществе, мне кажется, и могут быть вопросы, и могут быть ответы.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть президент имеет право убрать руководителя субъекта Федерации? Просто убрал, и все.
В. ПЛАТОНОВ: Любого руководителя.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Без объяснения причин гражданам?
В. ПЛАТОНОВ: Нет, ну какие-то объяснения даются. Вот я вам привожу в пример ту практику, которая уже существует. Это 24-й Указ двух президентов, когда появилась вот эта норма. В 20 случаях по собственному желанию, 4 случая вот «по недоверию». А в 3 предыдущих случаях 2 человека были под следствием, и там расследование уголовных дел закончилось реальным приговором…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они были под следствием?
В. ПЛАТОНОВ: Они были под следствием. Хотя вот презумпция невиновности. И человек, находясь под следствием, он считается невиновным. И раньше была только норма, когда досрочное прекращение полномочий в случае приговора, вступившего в законную силу. Но потом появилась эта норма, которая «за недоверие». И туда вошли вот эти случаи, когда расследуется уголовное дело, потому что следствие может и 5, и 10 лет длиться, а человек продолжается находиться на должности. И третий случай – это когда замерз целый город, и были претензии к должностному лицу о том, что неправильно осуществлен завоз топлива, и городское хозяйство пострадало. Вот три случая. Это четвертый случай, первый за время деятельности Дмитрия Анатольевича. Вот такая практика.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Практика?
В. ПЛАТОНОВ: Да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но, другими словами, просто гражданам должно быть понятно, за что убирают человека?
В. ПЛАТОНОВ: Ну конечно, конечно, конечно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вам понятно сейчас как гражданину?
В. ПЛАТОНОВ: Вы знаете, Московская городская дума по этому поводу уже исчерпывающе высказалась. Мы были со многими москвичами возмущены тем, как подается негативная ложная информация о деятельности мэра. И вот мы сейчас вот не замечаем, мы живем в обществе, которое сейчас меняется. Пишутся законы, вносятся изменения, создается практика. Вот сейчас этот случай, он тоже создает практику, которая, может быть, послужит дальше законодательной инициативой. Например, ситуация такая, что Московская городская дума непосредственно участвует в избрании высшего должностного лица в городе. Сначала это был президент и парламент, потом еще подключилась правящая партия. Вот три стороны взяли на себя ответственность за избрание нового руководителя…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Простите, что я вас прерываю. Я звоню вам не столько как председателю Московской городской думы, потому что точка зрения Думы известна, я вот вам почему звоню…
В. ПЛАТОНОВ: Да нет, у меня уже готов ответ. Если информировать людей о том, какие претензии, ну хуже от этого не будет. Но опять это право президента. Этого нет в его обязанностях в законе, это его право.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он пользуется этим правом. Читаю вам из сегодняшнего «Коммерсанта»: «Поскольку он, мэр, совершенно «отвязался» и готов продолжать политическое противостояние, признано необходимым продолжать пропагандистскую кампанию против мэра Москвы на федеральных каналах, (внимание!) из которой будет ясно, почему власть не доверяет Юрию Лужкову». То есть президент информирует, но специфическим образом.
В. ПЛАТОНОВ: Слушайте, я не хочу с вами обсуждать газетные публикации, честное слово.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну это «Коммерсантъ», послушайте!
В. ПЛАТОНОВ: Ну а что «Коммерсантъ»? Какая разница, кто чего пишет? Я газеты не обсуждаю. Я должен обсуждать законы. По закону вы спросили, я дал вам исчерпывающий ответ.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Все, я благодарю вас. Большое спасибо Владимиру Михайловичу. Извините, оторвали, наверное, от чего-то. Благодарю вас, большое спасибо.