Забыта ли трагедия в Беслане? - Марина Литвинович - Разворот (утренний) - 2010-09-03

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: 363-36-59 – к вашим звонкам обратимся совсем скоро, а сейчас перенесемся в Беслан. Там находится главный редактор сайта «Правда Беслана» Марина Литвинович. Марина, доброе утро.

М.ЛИТВИНОВИЧ: Доброе.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Нет ощущения, что за эти 6 лет боль несколько утихла?

М.ЛИТВИНОВИЧ: Ну, конечно, есть ощущение. 6 лет – это большой срок. И понятно, что жизнь не стоит на месте, уже приходит какое-то осмысление новое всего того, что здесь произошло.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Но там не настолько все затихло, Марина, как у нас тут в Москве, в центре? В остальной России?

М.ЛИТВИНОВИЧ: Нет. Конечно, Беслан будет всегда помнить об этой трагедии. Потому что когда буквально за один день из города исчезло более 300 человек, в том числе больше из них дети, это, в общем, такая потеря для города, о которой, не знаю, сколько лет еще будут помнить. Поэтому, конечно, здесь весь город в трауре, и сегодня на улицах вы не встретите ни женщин в светлых одеждах – все ходят сегодня в черном. И город очень тихий, все постепенно сейчас подходят к школе, где в 13:03 начнутся траурные мероприятия. Именно в тот момент, когда прозвучали первые взрывы в спортивном зале школы.

А.ГРЕБНЕВА: Марина, а что говорят, может быть, сами люди? Они ждали приезда каких-то высоких гостей? Каких-то слов скорбных в память о трагедии президента?

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Давайте я дополню этот вопрос. Их не удивило, что 1 сентября о них никто не говорил на федеральном уровне?

М.ЛИТВИНОВИЧ: Да. Сегодня как раз этот вопрос поднимали, потому что здесь люди очень внимательно смотрят телевидение, телеканалы российские и очень внимательно следят, что говорится о Беслане. Ну, в общем-то, люди расстроены тем, что, во-первых, говорят очень мало, во-вторых, тем, что не говорят правды. Ну, это уже не первый раз такое. Ну и в целом, конечно, они чувствуют, что про них забыли. Даже очень показательно. Вчера приезжал Хлопонин – это полпред президента на Кавказе – вы знаете, он прокрался как вор, да? Он очень быстро пробежался по кладбищу, очень быстро пробежался по спортзалу. Ни с кем из потерпевших, ни с кем из женщин, которые потеряли своих детей, он не переговорил. Ну и, в общем, так называется, почтил память погибших.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Как-то странно это все выглядит, Марина.

М.ЛИТВИНОВИЧ: Да, это очень странно. И, в общем-то, видно, что власти здесь очень формально к этому относятся, потому что они ничего не могут до сих пор людям ответить. Вопросы все те же остались у людей и ответственности никто не понес.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Скажите, Марина, а какие у них вопросы? Ведь, вроде, было следствие официальное, раз. Была парламентская комиссия, два. Какие еще вопросы?

М.ЛИТВИНОВИЧ: Да нет, вопросы прямо с самого начала. Это вопрос первый, что почему не был предотвращен этот теракт, хотя оперативная информация о нем была? То, что была оперативная информация, это всплыло на суде и стало, как бы, общедоступно. Второй вопрос, почему, собственно, велась так плохо агентурная работа? Потому что те террористы, которые захватили школу, многие из них были на оперативном учете, многие из них задерживались, некоторые даже сидели в российских тюрьмах, потом каким-то образом оттуда выходили. В общем, оперативная работа тоже была провалена.

Ну, главный вопрос – это кто дал команду начать штурм таким образом, что в его следствии погибло огромное число людей? И, собственно, кто несет за это ответственность? Почему не тушили пожар в спортивном зале школы, 2 часа с лишним не давалась команда на тушение пожара и 100 с лишним человек сгорело в спортивном зале школы именно из-за пожара? Почему не велись переговоры по-нормальному? Потому что известно, что пресекались всякие попытки вести переговоры, которые бы привели хотя бы к освобождению части людей. Удалось это только Аушеву.

Вопросов масса и, собственно, ни один судебный процесс не дал ответа на эти вопросы. Хотя, результаты независимого расследования известны. Здесь в Беслане люди правду более-менее понимают и знают. Но они, конечно, ждут официальных ответов.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Марина, последний мой вопрос к вам. По вашим ощущениям, в Беслане люди, скорее, хотят получить ответы на эти вопросы, возвращаясь тем самым к событиям страшного сентября 2004 года? Или же большинство из них хочет поскорее забыть, постараться вернуться к нормальной жизни? Потому что постоянно бередить, наверное, эти раны очень трудно.

М.ЛИТВИНОВИЧ: Ну, здесь, конечно, есть неравные группы людей. Есть женщины, которые потеряли своих детей, и они, к сожалению, ни в силу возраста или в силу здоровья не могут родить новых детей. И понятно, что жизнь для них, как бы, остановилась в 2004 году. Есть, конечно, те, кто пытаются, как бы, жить дальше, устраивать свою жизнь. Но это, в общем, достаточно сложно. Но вы знаете, здесь, конечно, очень тяжело. Здесь, вот, видишь детей маленьких, родившихся, люди на них смотрят и встает вопрос снова у всех, да? А, вот, не убьют ли их снова? Потому что детей-то рожают, но дети не защищены, никто не чувствует себя защищенным.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Они боятся за своих новых детей.

М.ЛИТВИНОВИЧ: Да, конечно. Потому что, понимаете, люди рожают детей – это, конечно, здорово. Но, вот, отправляют их в школу и никто не знает, вернутся они из школы или нет? Эта травма в этом городе навсегда останется.

В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Спасибо большое за участие в нашей программе. Это Марина Литвинович, которая сейчас находится в городе Беслан.