Теракты в московском метро - Владимир Васильев - Разворот (утренний) - 2010-03-29
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я напоминаю, что в студии у нас Владимир Васильев, мы нашли вашу биографию, что вы были первым заместителем начальника ГУВД Москвы, то есть вы Москву знаете очень хорошо. Скажите, пожалуйста, вот метро в Москве насколько было уязвимо, и оставалось уязвимо для таких подготовленных терактов?
В. ВАСИЛЬЕВ: Во-первых, действительно, не впервые мы с этой проблемой сталкиваемся, и вы уже сегодня давали анонс, я слышал, исторический. Я могу сказать только одно, что по предыдущему теракту мы провели серьёзную работу вместе с Москвой, с федеральным правительством, с Гаевым в частности, и тогда удалось реализовать одну программу по безопасности, в том числе в чрезвычайных ситуациях. Она хорошо сработала, когда было веерное отключение, когда всё обесточилось, тогда не было паники. И сегодня, кстати, даже при этих тяжелейших последствиях, вы видите, пожаров нет, что важно в таком пространстве.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это очень важно.
В. ВАСИЛЬЕВ: Это очень важно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А почему нет пожаров?
В. ВАСИЛЬЕВ: Потому что поезда спроектированы правильно, и, во-вторых, выстроена система, которая позволяет реагировать в чрезвычайной ситуации. И конечно здесь не обойтись без определённых эмоций, по-разному всё это может развиваться. Но то, что когда система изначально заложена с точки зрения безопасности, это дорого, но это даёт результат. Я помню, мы тогда из специального бюджета 2 миллиарда выделяли, потому что метро муниципальное, нас поддержало правительство, и эти деньги вовремя были потрачены. Буквально недавно мы рассматривали тему транспортной безопасности в закрытом режиме в нашем комитете с точки зрения расследования теракта в отношении Невского экспресса. Тоже целый ряд проблем, и надо сказать, что есть очень интересные решения. Но, к сожалению, кризис и финансовая составляющая заставляют задуматься, куда потратить деньги.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы сейчас говорим о технических решениях пока?
В. ВАСИЛЬЕВ: Я говорю о технических, как о профилактике, если я правильно понял вопрос.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Но смотрите, мы сегодня говорили, что в метро каждый день заходит 8 с половиной миллионов человек, это те, кто платит за билеты, тех, кого можно отфиксировать. Насколько в условиях такой террористической войны, нам сегодня ваш заместитель Михаил Гришанков уже говорил о том, что террористы тоже не стоят на месте, они тоже изучают возможности. Насколько можно минимизировать теракты на общественном транспорте вообще?
В. ВАСИЛЬЕВ: Вы знаете, это не простой вопрос, и, кстати, он встал на том заседании, которое мы проводили в присутствии всех специалистов, в том числе и спецслужб тех, кто перевозит, кто должен обеспечивать безопасность. Есть такой термин достаточная безопасность, и возможность её обеспечить того или иного государства, потому что всё стоит дорого. Вот в частности только на перегон Петербург-Москва дополнительно будет выделено миллиард рублей на дополнительные меры безопасности.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это по скоростному поезду Невский экспресс.
В. ВАСИЛЬЕВ: В целом на перегон, а не только по скоростному. Сумма большая, но в тоже время, если говорить о полной безопасности, явно недостаточно. У нас там была названа цифра свыше 100 тысяч километров железнодорожных путей. Чтобы их обеспечить, как впрочем, и метрополитен. Вот вы сказали почти 9 миллионов, это огромнейшая работа должна быть проделана. Вот то, что удалось сделать в аэропортах, ведь помните, у нас тоже два самолёта вылетели из «Домодедово» в один день и два не приземлились, такой уже был пример. И мы тогда проводили выездные заседания два, изучали опыт, в том числе в Израиле очень интересный. Кстати сказать, и наши спецслужбы и правительство здесь поработало, и мы реализовали эти все задачи.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Владимир Васильев, председатель комитета по безопасности. Сейчас выпуск новостей, а затем мы продолжим.
А. ОРЕХ: Владимир Васильев у нас в студии, мы продолжаем с ним разговор. Мы хотим одну вещь сказать, центр экстренной психологической помощи МЧС открыл горячую линию для пострадавших и родственников погибших, по которой можно получить необходимую психологическую помощь, телефон 626-37-07. Но, в тоже время, у нас по каналам различных информагентств приходят сообщения, что родственники около тех станций, где произошли взрывы, уже собрались, и они там не могут получить никакой информации. Естественно, люди нервничают, переживают, переживают, сейчас там видимо не очень хорошая ситуация. Вот что бы вы могли сказать по этому поводу, как себя вести в этой ситуации, и как можно организовать работу с этой точки зрения?
В. ВАСИЛЬЕВ: Большое вам спасибо за то, что вы задали этот вопрос, во-вторых, за то, что вы делаете, потому что я тоже как все, слушаю радио, смотрю что могу. И то, что вы начали давать информацию сейчас, назвали номер, это очень правильно. Потому что мы сейчас не можем точно определить, да и не получится сразу, сколько именно погибло, и сколько в какой степени кто пострадал. Сейчас самое главное чтобы люди узнали, где их близкие, потому что у многих они уехали на работу, сейчас буквально все звонят, и это будет ещё долго продолжаться. Я говорю большое спасибо средствам массовой информации, что вы этому уделяете внимание. Я думаю, что сейчас и сотрудники милиции, которые работают, мы видели, и ваши корреспонденты выезжали, они кругом, они сейчас действительно работают в режиме, у них есть сейчас возможность набрать авторитета, вот как раз, в такой ситуации помогая людям. Я вот сегодня специально обращал внимание, по-моему, они это понимают. Очень важно то, что сейчас звучит кругом.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Прошу прощения, «Взрывы в московском метро предположительно осуществили две террористки смертницы», сообщают в ФСБ России, и сейчас уже есть официальные данные по погибшим, 35 человек, ранено 40, это данные молнии «Интерфакс». Извините.
В. ВАСИЛЬЕВ: Нет, это очень хорошо сказали, потому, что это профилактика, и люди уже начинают понимать, потому, что в метро кто едет, каждый смотрит и думает, а откуда ждать опасности.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А психоз, женщина в чёрном.
В. ВАСИЛЬЕВ: В данном случае я думаю, посмотрите по Интернету, какое у нас разумное общество, да и по звонкам ваших радиослушателей. Вот послушаешь, и просто диву даёшься, люди говорят просто правильные вещи: «Давайте начнём пропускать Скорую помощь». Да, мы соболезнуем, но давайте начнём пропускать Скорую помощь, это уже шаг хороший. Теперь по поводу того, что вы сказали, на месте находится мэр Юрий Лужков, насколько я понимаю ситуацию, а значит, вся команда Москвы работает, она, к сожалению, имеет практику работы и умеет работать. Поэтому я убеждён, что тот вопрос, который вы поставили на месте, он будет решаться. И то, что вы сейчас постоянно даёте номера и телефоны, это сработает. Но на что можно обратить внимание. Вы знаете, вот когда мы говорим, что приносим соболезнования, мы все сейчас соболезнуем, Интернет пестрит, и мы все безусловно, но это не только соболезнования, но это и то, что мы сейчас должны просто понять, что на их месте мог оказаться каждый, и нам сейчас просто нужно человеческое участие, чтобы это не было обычного, привыкшего ко всему, формализма, бюрократизма, и вот это сейчас самое главное, чтобы каждый понимал, что люди оказались в тяжелейшем положении, им надо идти навстречу, нарушая, может быть, в чём-то даже привычную партикулярность. Если мы научимся это делать, то значит, наше общество будет более мягким, более комфортным.
А. ОРЕХ: Два взрыва прогремело, и, в общем, нет никаких гарантий, что не будет третьего или четвёртого. Как сейчас людям себя вести и что им делать?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Смотрите, метро не эвакуировано, это правильно?
В. ВАСИЛЬЕВ: Правильно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Правда, кинологи ходят по всем станциям, но метро не эвакуировано, один из наших слушателей возмущался: «Что как же так, что надо немедленно было выпустить всех из метро и закрыть метро».
А. ОРЕХ: Вот прямо сейчас Макс нам сообщает: «Впервые в метро так тихо, никто не разговаривает, настроение у всех подавленное, на входах стоят автоматчики», я вот тоже прочитал, всех с крупными сумками досматривают, но связь везде работает.
В. ВАСИЛЬЕВ: По этому поводу мы уже говорили сегодня о мерах достаточных, и мерах возможных. В принципе в идеале перекрыть всякое движение и снять с себя ответственность, это самое простое. Вот если бы мы сейчас возглавляли штаб по принятию решений, то можно было принять такое решение. Но я вот сейчас ехал к вам, тяжело ехал, люди стоят в этом районе голосуют, вот девушка со слезами на глазах, просто я не мог остановиться, она машет руками, видимо у неё какая-то беда, она очень хочет уехать. Вот представьте себе мы всё метро перекроем. Я вообще сторонник профессионалов, пусть отвечают профессионалы, потому, что мы эмоциональны, вот мы когда не знаем деталей, должен быть скалькулированный риск. Если человек знает, что он принимает решение, он несёт ответственность, огромнейшую ответственность. Кстати говоря, когда мы принимали закон по борьбе с терроризмом, и когда выстраивал президент своим указом вот эту систему вертикали ответственности, помните, мы много это обсуждали, вот это очень важно, потому что сейчас всё чётко и понятно, кто принимает решение, кто несёт ответственность, как действовать в такого рода случаях. Всё это прописано в законе. Поэтому если люди, исходя из закона, принимают такие решения, то давайте всё-таки доверимся профессионалам.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот на первый взгляд, скажите, нужен ли закон в корректировке, потому что это будет ваш комитет делать?
В. ВАСИЛЬЕВ: Вы знаете, я думаю, что такие события, которые потрясают каждого, не только общество, а каждого буквально, они не проходят бесследно. Безусловно, всё это будет видно, и то, что мы сейчас говорим в предположительном таком аспекте, всё это потом по результатам будет чётко, ясно, и понятно, кто сработал, а кто не сработал. Так что с этой точки зрения будут определённые выводы, будем смотреть, и с точки зрения, возвращаться к закону. Кстати говоря, сами же коллеги из ФСБ поднимали вопрос по степеням угроз. Вы знаете, что есть в ряде государств, до красного. Мы пытались в той редакции, которую готовили, я тоже один из авторов, но не прошёл тогда. Кстати сказать, и вы нас не поддержали тогда, потому, что было много вопросов, мы не сумели объяснить, вы высказали много претензий, я имею в виду СМИ в целом. Но это уважение общества, общество не готово было принять, вот сейчас посмотрим.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Понимаете, странно звучит, когда недавно было сообщение, не помню, в какой-то из наших республик на Кавказе: «На такой-то улице введён режим КТР», а рядом на улице не введён.
В. ВАСИЛЬЕВ: Вы знаете, я на этот вопрос отвечу, потому что я попадал в такие ситуации.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот сейчас введут на ветке метро режим КТР.
В. ВАСИЛЬЕВ: Скорее всего, это был Дагестан.
А. ВЕНЕДИКТОВ: По-моему да.
В. ВАСИЛЬЕВ: Это значит, что это может быть улица, на которой в доме засела группа террористов и их оттуда выкуривают. Вот эта улица, помните, как это было, мы даже помним как это в хронике: «Эта сторона опасна». Вот это тот же случай. Именно вот эта улица, может быть одна сторона, потому что под углам, вы понимаете.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Просто я думаю, что многие москвичи в шоке, москвичи, жители нашего города, да и любого города, если это не дай бог произошло, они бы требовали закрыть город, ужесточить паспортный режим, ввести режим прописки. Это же всегда поднимаются эти вопросы.
В. ВАСИЛЬЕВ: Это эмоции.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это эффективно или нет, ведь вопрос в этом?
В. ВАСИЛЬЕВ: Вы знаете, первое, что я могу своё мнение сказать, в такой ситуации, когда есть опасность появления паники, всякое действие воспринимается как облегчение, потому что люди видят, что кто-то, мы замечали такие ситуации не раз. Поэтому действия, которые производят сейчас, и те комментарии, которые идут буквально поминутно, и вы это делаете, я думаю, что это очень правильный подход. В части же того, что сейчас наша власть не идёт по пути масштабной страховки от каких-то последствий, перестраховки, но это говорит об ответственности и профессионализме.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот скажите, может быть, такой вопрос в бок. Введение электронных биометрических паспортов, паспортизация населения в этом смысле, она реально может помочь в части борьбы с террористической угрозой, подделать такие паспорта труднее…
В. ВАСИЛЬЕВ: Конечно, безусловно, вы абсолютно правы. И сама паспортизация в своё время позволяла решить определённые вопросы, учитывать миграцию, как-то её регулировать, контролировать. Да, полицейскими методами, но это так. Теперь мы говорим про электронные паспорта, время другое, у нас другие слава богу, условия сегодня реально, но то, что сегодня электронный режим контроля и электронный паспорт, который будет в обиходе работать, конечно это шаг вперёд, безусловно с точки зрения безопасности.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот у меня вопрос почему, если подтвердится, почему у нас женщины террористки, это особенность нашего социума что ли?
В. ВАСИЛЬЕВ: Это наверно всё-таки психика, психика женская это раз, и потом из того, что мне Дано навскидку, я глубоко не изучал этот вопрос, но чаще всего это женщины, которые имеют близких среди террористов. А женщина, и вы наверно с этим сталкивались, она более эмоциональна.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вообще, женщина более психологически устойчива в чём-то.
В. ВАСИЛЬЕВ: Да, и в принятии решения она ни перед чем не остановится.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я просто вспоминаю сообщения о терактах в Ираке и в Афганистане, там большинство не женщины, скажем мягко. Вспоминая 11 сентября, и расследование по лондонскому метро и по вокзалу в Испании, там не женщины, а в России…
В. ВАСИЛЬЕВ: Я думаю, что этот вопрос для специалистов, которые могут этим заниматься, смотреть. Есть наверно какие-то объяснения у всякого явления, если оно массовое. Я не готов бросать тень на глубоко уважаемых женщин вообще, несмотря на то, что там несколько десятков террористок очевидно просматриваются.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Есть ещё один вопрос, вы им занимались. Очень много сообщалось о лагерях подготовки, потому что это должны быть подготовленные и психологически люди, я имею в виду самоубийцы. Насколько реально сейчас на территории Российской Федерации, именно на территории Российской Федерации лагеря по подготовке таких камикадзе?
В. ВАСИЛЬЕВ: Вы знаете, вот когда мы говорим о слове лагерь, то это предполагается где-то там, в удалённой местности, какая-то группа зданий, охраняемых, на которой существует такая чёткая и ясная система, казарменное положение, программа обучения, штурмовые полосы и прочее. Конечно, этого сейчас нет на территории. По сути, то бандподполье, которое остаётся, его подчищают эффективно. То, что готовить террористку смертницу могут не в такого рода учреждениях это тоже факт. Её могут готовить совершенно в другом месте.
А. ВЕНЕДИКТОВ: В семье?
В. ВАСИЛЬЕВ: Я не готов сказать, что это будет делаться в семье.
А. ВЕНЕДИКТОВ: В большой семье я имею в виду.
В. ВАСИЛЬЕВ: Потому что мусульманская семья, а мы говорим сейчас о мусульманской семье, вот я не помню такого случая, чтобы большая мусульманская семья поддержала террориста, или кого-то одного, нет. Скорее всего, это вырывают из семьи, того, кто потерял связи с традиционным исламом. Вы же знаете, не раз высказывались лидеры нашего духовного мусульманского (неразборчиво), это порицается, это недопустимо. А это как раз люди, которые теряют связь с традиционным и переходят в радикальный слой, а вот здесь мусульманской большой семьи не получается. То есть это, скорее всего, если угодно, такая секта, группа людей, которые используя такую террористическую идеологию радикального ислама, они действуют таким образом, зомбируя жертву, которая становится таковой. Часть кстати используют втёмную, иногда, люди даже не знают, что произойдёт после этого, потому, что они недостаточно знают тему.
А. ОРЕХ: Всё, мы с вами прощаемся на сегодня, «Утренний разворот» закончен, сейчас новости, а затем мы продолжим.