Пьер Морель - Разворот (утренний) - 2009-01-28
А. ПЛЮЩЕВ: Продолжаем программу «Разворот», Александр Плющев, Антонина Самсонова. У нас в гостях Пьер Морель, спецпредставитель ЕС по урегулированию кризиса на Кавказе. Доброе утро, г-н Морель.
П. МОРЕЛЬ: Доброе утро.
А. ПЛЮЩЕВ: Значит ли Ваша должность – спецпредставитель ЕС по урегулированию кризиса на Кавказе, что ЕС по-прежнему считает этот кризис не урегулированным?
П. МОРЕЛЬ: Несколько слов в начале. Я очень рад быть в эфире «Эхо Москвы». Первое интервью было в июне 1992 года, когда я был послом здесь. Поэтому для меня это очень приятный момент. Насчёт своей миссии, я думаю, что это будет довольно точное объяснение. И я произнесу это по-французски, может быть.
А. ПЛЮЩЕВ: Пожалуйста.
П. МОРЕЛЬ (через переводчика): Прежде всего я скажу, что у меня двойная миссия. Я являюсь с октября 2006 года представителем по Центральной Азии, что, разумеется, предполагает и значительную долю контактов с Россией. Но после событий в Грузии этим летом мне добавилась и вторая миссия, я теперь являюсь специальным представителем ЕС по урегулированию кризиса на Кавказе. Разумеется, есть другой представитель, который, в принципе, занимается вопросами контактов с Южным Кавказом, т.е. с тремя государствами. Однако, в момент кризиса в Грузии было принято решение, что необходимо усилить здесь и политическое присутствие, особенно с учётом председательства Франции в ЕС, и вообще, участие ЕС в этом урегулировании, было решено усилить дополнительно эту линию в политическом плане.
Главная моя миссия заключается в том, чтобы добиться исполнения шестого пункта договорённости Медведев – Саркози, а именно – открыть международные контакты, переговоры по вопросам урегулирования в Грузии. Дискуссии. Начиная с 15 октября мы ведём очень интенсивные дискуссии в Женеве. Мы уже достигли определённого прогресса и надеемся его расширить.
А. ПЛЮЩЕВ: Как Вы оцениваете выполнение сторонами соглашения Медведев – Саркози? Я уже понял, что по шестому пункту есть претензии. А что касается остальных?
П. МОРЕЛЬ: Прежде всего то, что уже достигнуто реально на месте – это отвод, вывод российских войск на линию разделения между Абхазией и остальной территорией Грузии, между Южной Осетией и остальной территорией Грузии. Это было проделано в интервале с 1 по 10 октября. Есть ещё определённые расхождения по конкретным методам проведения в жизнь этих договорённостей. Но, тем не менее, то, что сделано – уже сделано. И после этого, с 15 октября, мы начали уже дискуссии в Женеве.
И все участники этих дискуссий, это и Грузия, и Россия, и ЕС, и США, и ООН, а так же представители Абхазии и Южной Осетии, стараются там достичь определённого урегулирования, прежде всего, с точки зрения положения населения.
А. САМСОНОВА: Господин Морель, между тем, сейчас идёт процесс на Кавказе, ситуация развивается, и Россия приступила к оформлению своих границ с Южной Осетией и Абхазией. Как Вы относитесь к этому процессу?
П. МОРЕЛЬ: Прежде всего, нужно сказать, что здесь речь идёт о статусе данных территориальных образований, я имею в виду Абхазию и Южную Осетию. Двадцать шестого августа Россия сделала свой выбор. Это выбор, который касался признания данных образований. Это позиция не разделялась прочими участниками дискуссии. В остальном я сейчас не буду входить в детали столь чувствительной проблемы. ЕС занял совершенно чёткую позицию, осудив это решение. Одновременно с этим ЕС непосредственно на месте принимает активное участие в урегулировании конфликта.
В настоящее время в районе линии разделения находится примерно 350 представителей ЕС, среди них 220 наблюдателей. Это люди, которые подвергаются непосредственному ежедневному риску, потому что по своему статусу наблюдатели не имеют оружия, они там работают. То есть, ЕС старается добиться урегулирования, которое обеспечивало бы безопасность и стабильность для населения.
А. САМСОНОВА: Мы не будем вдаваться в юридические детали разделений и границ, но хочется задать следующий вопрос. Новые границы, которые будут обустроены между Южной Осетией, Абхазией и Грузией не соответствуют прежним административным границам. И в частности, газета «Коммерсант» говорит, что Южной Осетии отойдёт Ахалгорский район и сёла Большие и Малые Ляхвы. Эта ситуация может ли сейчас обострить кризис между Россией и Грузией снова? Или такой вероятности нет?
П. МОРЕЛЬ: Прежде всего, в данной ситуации речь идёт о позиции России и о позиции Абхазии и Южной Осетии. Что касается ЕС, а так же прочих участников дискуссии, то мы решительно придерживаемся принципа территориальной целостности Грузии. Таким образом, только три стороны, а именно – Россия, Южная Осетия и Абхазия имеют на этот счёт иную позицию. Линия разделения нынешняя нами, как и прочими участниками дискуссии, рассматривается, как административная граница. Что касается конкретной ситуации, для нас самое главное – это уменьшить риск дальнейших конфликтов. В остальном между нами сохраняются фундаментальные различия по поводу этой позиции.
Конечно, здесь можно стать на позицию фаталиста, и сказать: «Пусть события идут так, как они идут», но для нас самое главное – добиться урегулирования. Эта позиция важна с точки зрения как безопасности и ситуации вообще в регионе, так и в Европе в целом. Между нами сохраняются фундаментальные разногласия в юридическом плане, но сейчас самое главное – вернуть этот район к нормальной жизни. Тем более, надо учитывать, что сейчас зима. Важно, в какой ситуации сейчас находится население. Но наши расхождения, я подчеркну, сохраняются.
А. ПЛЮЩЕВ: Мы продолжаем беседу с Пьером Морелем, спецпредставителем ЕС по урегулированию кризиса на Кавказе. Продолжая тему республик Южной Осетии и Абхазии, хотелось бы спросить, как ЕС относится к планам России создать военно-морскую базу на территории Абхазии?
П. МОРЕЛЬ: Здесь вновь речь идёт о факторе, который вызывает, несомненно, озабоченность. Конфликт был достаточно коротким по времени, но он имеет тяжёлые и серьёзные последствия для региона. Я вновь вернусь к тому, что безопасность и стабильность, сейчас это фундаментальная проблема. И позиция ЕС, разумеется, состоит в том, что какое-либо усиление военного присутствия в непосредственной близости от зоны того конфликта может создавать дополнительные проблемы. Разумеется, Россия делает здесь свой выбор. ЕС в этой ситуации сохраняет за собой свободу давать этому оценки.
Самое главное, всё же, вернусь к этому, - это сократить риски. Тем более, в ситуации, когда столь сложны все отношения в регионе. Здесь речь идёт, прежде всего, о приоритетах в кавказском регионе, где сохраняется ещё одна проблемная территория – это Карабах. Самое главное здесь, вновь скажу это, - сократить риск возникновения новых инцидентов. Для этого должны быть разработаны определённые процедуры и механизмы. Конечно, крайне важно создать климат доверия и определить в этом регионе правила поведения. Самое главное – чтобы конфликты, которые могут вновь возобновиться в любой момент, могли быть таким образом предотвращены.
И приоритет здесь, разумеется, это ситуация с населением. Надо подчеркнуть, что там много разных народов, много этнических групп, но они всегда в этом регионе жили непосредственно вместе. И ещё один приоритет – это гуманитарная ситуация, потому, что мы помним, сколь проблемная была ситуация в 1992 году. Я приведу лишь один пример. Но он, как мне представляется, отвечает реальной ситуации. Я приведу здесь пример с газом. На протяжении примерно недели уже газ вновь идёт из Грузии на территорию Южной Осетии. Разумеется, надо помнить о том, что это зима, и это гуманитарная ситуация. Здесь огромную работу проделала ОБСЕ, но так же и в Женеве эти вопросы обсуждались.
Вот, прежде всего, те вещи, которые с наибольшей срочностью должны осуществляться. Вот такой важнейший пример. И самое главное здесь, действительно, сократить расхождения и добиться доверия как можно больше сблизить позиции и стараться уменьшать расхождения между ними. Вот таким образом можно двигаться.
А. САМСОНОВА: Господин Морель, я хотела бы задать вопрос от наших слушателей, сразу два вопроса на одну и ту же тему. От наших слушателей Сергея и Лики. Они спрашивают про беженцев, про гуманитарное положение в регионе. Лика хочет вернуться в Осетию, а Сергей говорит: «Как Вы считаете, решены ли гуманитарные проблемы, в частности, возможность возвращения беженцев?»
П. МОРЕЛЬ: Здесь я скажу две вещи. Во-первых, сейчас 20 тысяч человек находятся в качестве беженцев, перемещённых лиц, на территории Грузии. Они находились первоначально в палатках. То, что уже проделано. Они сейчас живут в небольших домиках, которые специально были выстроены. И здесь Грузия проделала огромную работу. Второе, я бы ещё сказал, что не надо забывать беженцев другой эпохи, 1991 го, 1993, 1994 годы, это люди, которые полтора десятилетия находятся в такой ситуации. И этих беженцев за всеми прочими конфликтами, забыли. ЕС считает, что надо очень широко работать по улучшению ситуации со всеми беженцами.
А. ПЛЮЩЕВ: Большое спасибо. Это был Пьер Морель, спецпредставитель ЕС по урегулированию кризиса на Кавказе.