Русский бомбардир - 2013-08-30
АНТОН ОРЕХЪ: Вот даже политических паразитов можно поставить в тупик неожиданным вопросом. Тут на днях, Василий, меня спросили о том, причем спросили не из праздного какого-то интереса, не то, что вот у нас на смс плюс 7 985 970 45 45, а спросили, что называется, по служебной надобности. Нужен ведь не просто автор музыки к этой песне, ну, для российского авторского общества, но и автор текста. И тут честно говоря… А там люди серьезные, ты понимаешь. Они говорят, ну, вот автор текста кто? Я говорю… Найти можно. Я говорю, ну, а сам текст тоже… наконец, я понял, что Штирлиц как никогда был близок к провалу. Ну, а сам текст тоже надо представить в авторское общество уже с подробной расшифровкой. Вот пока ведем переговоры. Это да. Что у нас? Это программа политических паразитов…
ВАСИЛИЙ УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: «Русский бомбардир».
В. УТКИН: Бомбардиры. Мы здесь. Да. И, кстати, добрый вечер! Ну, что? С чего мы начнем сегодня?
А. ОРЕХЪ: Сегодня, вы знаете, богатейшая кухня. Мне понравилось, что…
В. УТКИН: … богатейшая.
А. ОРЕХЪ: … что наш президент поздравил их президента. Они сейчас разбираются в количестве калия в молоке и в сметане. Вот. А тут на nizru.com замечательные цитаты из Лукашенко. Ну, так вот, в общем, для поднятия настроения в пятницу вечером можно же кое-что почитать. Вот, ну, тут про политику так ерунда, но вот про экономику, семью и секс тут хорошие есть. Вот он пишет, в смысле говорит Лукашенко: «Последние волосы встали у меня дыбом, когда я узнал о положении дел в экономике, - ну, это для разгона, - только взялся за яйца, как сразу молоко пропало. Я обещаю к новому году, у каждого белоруса на столе будут нормальные человеческие яйца».
В. УТКИН: Да, я помню…
А. ОРЕХЪ: «Водка, хлеб, сигареты – без этого люди не проживут. Мы с этим предприятием помогаем». Вот. И о женщинах, да. «Лучше быть диктатором, чем голубым. Я начал рассуждать, что если лесбиянство, то мы мужики виноваты. Простительно женщина с женщиной терпеть может, но говорю, когда это уже гомосексуализм, то это ужас». Женщина с женщиной – а! – терпеть можно. «Женщина с женщиной терпеть можно, но когда это уже гомосексуализм, то это ужас». «У меня была встреча в женском коллективе на производстве. Я им говорю: первый ребенок – это ваш, второй – тоже ваш, третий ребенок – этой мой и чуть-чуть ваш».
В. УТКИН: Это что означает?
А. ОРЕХЪ: Вот. Ну, это афоризм же. Афоризм надо принимать как данность. Ну, что-то он, наверное, означает. Есть какой-то в этом смысл.
В. УТКИН: Видимо, на тему повышения рождаемости.
А. ОРЕХЪ: Ой, наверное, да.
В. УТКИН: Родят третьего, будут как к своему относиться.
А. ОРЕХЪ: Ну, да. Еще раз напомню у нас твиттер-аккаунт «вызвон», смс – плюс 7 985 970 45 45. Пишите, еще раз пишите. Нам даже… На сайте у нас какие-то все футбольные вопросы, «Спартак», не «Спартак» там. Это в понедельник специальная передача есть на эту тему – «Футбольный клуб». Там вот…
В. УТКИН: Мы об этом поговорим, но просто еще по телевизору.
А. ОРЕХЪ: Ну, да, там… небольшая.
В. УТКИН: На днях.
А. ОРЕХЪ: … реклама других гаджетов. Да, народ знает уже.
В. УТКИН: Конечно, знает.
А. ОРЕХЪ: … не скроешься нигде от вас, от них, от нас. Вот. Ну, что, Василий? Вот может про Белоруссию как-нибудь, раз уж мы начали с батьки.
В. УТКИН: Я уже, знаешь, за последние недели слово «Беларуськалий» воспринимаю как одно слово, как некий…
А. ОРЕХЪ: Уралкалий, Беларуськалий…
В. УТКИН: … химический элемент. Да. Такие несоединимые химические элементы Беларуськалий и Уралкалий.
А. ОРЕХЪ: Я, ну, только как два элемента, но такие, видимо, у них валентность одинаковая как нас учили.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Только химию я, правда, уже плоховато помню, что это такое, но говорят, валентность очень важна.
В. УТКИН: Из этого можно делать удобрения.
А. ОРЕХЪ: Вот это я тоже понял. И, видимо, можно делать удобрение из сметаны, из сливок и молочных прочих продуктов.
В. УТКИН: Можно. Можно очень легко делать. Кстати, я тебя могу научить очень легко. Ты все это поглощаешь, а потом из тебя выходят органические удобрения с другой стороны.
А. ОРЕХЪ: Да. И…
В. УТКИН: И вот таким образом, из сметаны, хлеба, молока и всего остального получается тоже такой в своем роде калий.
А. ОРЕХЪ: Почему бы этим не торговать, думали люди. Но, видишь, тут какие-то возникли с этим, видимо, сложности. Вот я все-таки не устаю восхищаться возможностями нашего Онищенко.
В. УТКИН: Это уникальный человек, конечно. Это просто с тех пор, как Калашников изобрел свой автомат, ничего более безотказного у нас в стране не было.
А. ОРЕХЪ: То есть даже, я считаю…
В. УТКИН: Он работает в любой ситуации.
А. ОРЕХЪ: Раз! И уже… Мне нравится, что? Что уже готова статистика. Что это не просто трепотня какая-то. У них там вообще… Нет, это не так, что давайте-ка проверим белорусские продукты на…
В. УТКИН: Ты знаешь, я считаю, что есть очень серьезное непонимание того, чем на самом деле занимается Онищенко, потому что когда, знаешь, когда он, наконец, имеет возможность где-то развернуться, вот он приходит на какую-то передачу, его там спрашивают о многом, о разном и так далее. Вот мне кажется, что это вообще человек, который в принципе уже очень давно знает столько плохого о жизни, о том, что и жизнь сама по себе вредна и это вот не то, и это на самом деле тоже не так. Ты знаешь, вот многие думают, что как только где-то возникает некая политическая закавыка, говорят, Онищенко, давай срочно что-то придумывай. По-моему, это не так. Мне кажется…
А. ОРЕХЪ: Он просто уже знает.
В. УТКИН: Нет, Онищенко, мне кажется, вообще все это давно уже знает.
А. ОРЕХЪ: Вот. Я об этом говорю.
В. УТКИН: Ничего здорового нет. И вот понимаешь, он каждый день ходит по всем кабинетам, говорит: ребята, но ведь это же нельзя есть, это чудовищная белорусская ужасная там, не знаю, что. Говорят, ну, потерпи, подожди. Ну, сейчас не время. А еще вот от этого шоколад чертов украинский. Вы знаете, что в нем бензопирен, что люди могут умереть? А эти самые… А сыр швейцарский? Вы знаете, что сыр швейцарский нельзя есть? Там дырки неправильной формы. От этого возникает совершенно неправильная аэрация внутри сыра. Понимаете? Там в этих дырках можно мышь целую забыть, понимаете. Вот потерпи, потерпи. Сейчас со Швейцарией нельзя… Сейчас со Швейцарией все…
А. ОРЕХЪ: Придет время…
В. УТКИН: … испортишь отношения со Швейцарией в конце концов, понимаешь.
А. ОРЕХЪ: А вот когда они испортятся…
В. УТКИН: … произойдет, представляешь, так Владимир Владимирович перемигивается с кем-то и говорит, ну, звони.
А. ОРЕХЪ: Звони, Геннадий…
В. УТКИН: Дорвался Гена. Гена, можно.
А. ОРЕХЪ: Он всегда с душой говорит, я давно знал, мне просто не давали обнародовать всю информацию. Нет, ну, если понимаешь…
В. УТКИН: … держится как настоящий служака. Понимаешь, он не позволяет никому усомниться в том, что…
А. ОРЕХЪ: Козыряет до сведений. Ну, он просто знает. Ну, как? Есть же люди, которые не открывают всех тайн. Вот они ими владеют, ну, говорят, ну, что я вывалю на вас все сейчас и про Беларусь, и про Швейцарию, и там же много еще других стран.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Иногда бывало там польское мясо, ножки Буша… Я там вообще не говоря, там чего только не находили. Всему свое время. Ну, так подумают, что это какой-то навет, а так вполне, значит, укладывается в рамки каких-то отношений. Вот поэтому, ну, собственно…
В. УТКИН: Вот другие же ситуации, они же совершенно не волнуют. Понимаешь, вот в банке отечественных сардин, женщина сварила из них супчик. В итоге нашла в них болт.
А. ОРЕХЪ: Болт. Да.
В. УТКИН: Болт нашла. Да, причем, да, это не то, что тут какой-то счастливый ямайский спортсмен. Нет, она нашла реально железный, металлический болт. И вот на этой неделе ей окончательно отказали, значит, от того, чтобы можно было посудиться с этой замечательной сардино-производительницей, компанией. Вот это его, конечно, не взволнует. Дурак что ль, болт есть? Попал тебе болт в суп, ну, вынь, отложи.
А. ОРЕХЪ: Понятно же, что тут. Мы же не дети.
В. УТКИН: Да. И потом, ну, покупала банку сардин, тебе еще с болтом дали.
А. ОРЕХЪ: То есть ее можно куда-нибудь…
В. УТКИН: Можно куда-то ввинтить.
А. ОРЕХЪ: Съешь суп. Съешь, а болт припаси. Отмой его.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Он в сардинах не должен был окислиться. Если его почистить, там сохранить, вполне такой…
В. УТКИН: Совершенно верно.
А. ОРЕХЪ: … товарный вид. Ты куда-нибудь его прикрутишь. Уже у тебя в хозяйстве какое-то пополнение.
В. УТКИН: Конечно. Совершенно на халяву. Абсолютно.
А. ОРЕХЪ: Можно о чем жалеть в этой ситуации? Что болт один. Могли бы еще какую-нибудь шайбу, гайку какую-нибудь, приспособление…
В. УТКИН: Ну, это уже надо было больше банок сардин брать. Понимаешь?
А. ОРЕХЪ: Две.
В. УТКИН: Две хотя бы, чтобы надеяться еще и на шайбу.
А. ОРЕХЪ: … нашлась бы пара для него.
В. УТКИН: Тут, знаешь, как с лотереей, когда Господь говорит, ты хоть билет купи в конце концов.
А. ОРЕХЪ: Для начала.
В. УТКИН: Абсолютно. Точно так же и здесь. Ты хоть купи вторую банку сардин. Потом сетуешь, тебе еще шайбу не доложили. Ерунда это все.
А. ОРЕХЪ: Ой! Нам тут слушай, Василий, нам пишут. И еще я напомню плюс 7 985 970 45 45. Народ очень интересуется, конечно, вот войной. Пишут: «Ребята, будут ли бомбить Сирию?» Сирию будут ли бомбить? Ну, и еще что-то, то есть тоже про то, будут ли бомбить, бомбить будут ли. У тебя сложилась, Василий, какая-нибудь точка зрения?
В. УТКИН: Ты знаешь, у меня сложилась точка зрения… Вот я, честно говоря, не очень понимаю, а мы-то что за эту Сирию беспокоимся?
А. ОРЕХЪ: Я думаю, что мы беспокоимся с той точки зрения, чтоб болт как раз вкрутить.
В. УТКИН: Я немножечко… Вот, знаешь, я поинтересовался историей вопроса. Значит, в принципе я понимаю, почему раньше Сирией интересовались, потому что она решила строить социализм в свое время, когда она образовалась. Она и Египет.
А. ОРЕХЪ: Не она одна.
В. УТКИН: Да. Туда стали помогать, понимаешь. В итоге она нам осталась должна к моменту, когда уже даже мы перестали строить социализм, а она и подавно. Сейчас она осталась нам должна какие-то совершенно дикие деньги, которые нам пришлось естественно списать. Вот. Сейчас…
А. ОРЕХЪ: Потом мы ей продали еще вооружения не за деньги, а в долг. То есть они нам сейчас опять должны.
В. УТКИН: Честно говоря, этого я сейчас не знаю, но они точно нам все еще должны.
А. ОРЕХЪ: Да, ну, они должны.
В. УТКИН: Товарооборот у нас с Сирией какой-то совершенно микроскопический. Там мы даже не входим в первые 15, если я не ошибаюсь, этих стран сирийский. То есть, понимаешь, я вот все думаю, почему мы все время видим в нападении… не в нападении вернее, а в каком-либо противодействии Сирии, почему видим агрессию против себя-то? Потому, что, ну, во всяком случае там цена 3-х томагавков, она уже превышает то, чего можно нас лишить, лишив нас Сирии. Вот.
А. ОРЕХЪ: Нет, ну, с точки зрения долгов, то, конечно, больше томагавков. Мы им сами там томагавков…
В. УТКИН: Ну, да.
А. ОРЕХЪ: … напоставляли.
В. УТКИН: И поэтому я вот думаю, что это удивительное дело, нам почему-то это мешает преодолеть какой-то надрыв в этом вопросе. Я, конечно, не хочу, чтобы происходила эскалация войны и так далее и тому подобное. Во-первых, война там уже идет. Во-вторых, судя по всему, как говорят все практически в один голос люди, которые разбираются в этой всей арабской политике, они все говорят, что эта война, она, собственно говоря, ее весь… единственный смысл в том, что она будет продолжаться до тех пор, пока кто-то кого-то до конца не замочит и не истощит.
А. ОРЕХЪ: Ну, это сложновато, потому что их много там.
В. УТКИН: Да, там как раз это возможно. То есть там невозможно примирение. Там на самом деле просто нет обратной стороны конфликта этого самого. Да? И поражение Асада, каким бы он не был скверным, плохим, оно же влечет за собой абсолютный хаос, потому что там нет единой силы, там это то, что называется системой партизан просто восставших и прочая.
А. ОРЕХЪ: В этом смысле мне, конечно, смешно всякий раз смотреть, когда говорят вот там в Париже прошли переговоры Франсуа Олланда с лидерами сирийской оппозиции. Ну, один мужик приехал, а еще 19 бегают где-то по пустыне и не про какие переговоры не знают.
В. УТКИН: В известной степени это ровно то, что… Это отчасти, наверное, похоже на первый такой прикидочный взгляд, то, что происходило в Афганистане, когда там наши вот сражались с разными самыми душманами.
А. ОРЕХЪ: Ну, собственно то, что сейчас происходит…
В. УТКИН: Душманы оказались все разные. Из этого добра никакого не получилось. Они там между собой переругались моментально совершенно. И вот мы имеем то, что имеем там, в Афганистане мы все вместе имеем и хлебаем это большое…
А. ОРЕХЪ: Теперь продолжают хлебать той же самой ложкой американцы, потому что они столкнулись с теми же самыми… Понимаешь, всегда приходит человек и говорит, ну, я-то ведь умнее.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Вы-то же… Я-то же точно знаю, как плюс я еще посмотрел, как это делали вы, и как это у вас не получилось. Теперь посмотрите как мастер…
В. УТКИН: … пишет: «Сирия, пожалуй, самый верный союзник. Я мог что-то не учесть. Ее…» В чем? В чем Сирия – наш самый верный союзник?
А. ОРЕХЪ: Нет, она самый… Нет, в принципе, если говорить об этом серьезно, то, конечно, она – наш верный союзник по вставлению какого-то в задницу Америки фитиля, у нас это вот есть такая идея вставить Америке фитиля без какой-то очевидной, ну, такой практической цели. Ну, просто. Вот знаешь, им неприятно – нам хорошо.
В. УТКИН: На самом деле меня не очень интересует вставление фитиля…
А. ОРЕХЪ: Меня оно и с практической целью не интересует, ну, потому что как-то, ну, напугало… ну, у нас время позднее, ну, напугало… это самое плакатом, ну, напугал ежа голой жопой… Извините.
В. УТКИН: Да нормально.
А. ОРЕХЪ: Выражение такое.
В. УТКИН: Жопа – литературное слово.
А. ОРЕХЪ: Да, вполне. Ну, вот вставили фитиль. И чего? Ну, вот мы-то с этого? То есть все-таки хочется какие-то там 10 долларов, 15 долларов, что-то с этого получить. А тут ничего.
В. УТКИН: Ну, моральное удовлетворение тоже очень дорого, очень важно. Но я не понимаю какого…
А. ОРЕХЪ: А здесь не очевидно.
В. УТКИН: Да. То есть я на этой неделе… У меня один товарищ знакомый написал твит, значит, что Америка… Как называется? Америка стремится развязать новую кровопролитную войну и тут еще продолжает нам рассказывать о каких-то правах геев. Я говорю: родной, ну, как же можно сразу сделать такие три ошибки в одном очень коротком предложении? Значит, вот война уже развязана, во-первых. Да? Война развязана. Во-вторых, ну, невооруженным глазом видно, что эта Америка дико не хочет в нее влезать. И собственно все описано, все сказано. Можно очень легко разобраться. И, наконец, в-третьих, ну, хорошо, если, допустим, вдруг окажется, что Америка туда послала все-таки 100 тысяч зомби настоящих, все-таки как это влияет на то, что геи – тоже люди. Это надо…
А. ОРЕХЪ: Нет, я…
В. УТКИН: Поразительно просто.
А. ОРЕХЪ: Я до сих пор не рассматривал эту войну как войну за права геев.
В. УТКИН: Нет, она не является войной за права геев.
А. ОРЕХЪ: Если желание… Ну, можно же провести связь, что она…
В. УТКИН: … конечно, 100 тысяч зомби-геев.
А. ОРЕХЪ: Ну, это будет жесточайшая… Это будет 300 спартанцев, но только еще их и не триста…
В. УТКИН: Я вообще считаю, что чудовищное преступление против какого-либо сообщества, что вот зомби, значит, вампиры и некоторые другие… Нет, вампиры сейчас все-таки в этом отношении исправились. Да?
А. ОРЕХЪ: А вервольфы?
В. УТКИН: … там с геями… никак нет. А вообще вопрос секса у зомби, он вообще как-то не существует. У вампиров сейчас более-менее разобрались. Вот этот фильм замечательный «Сумерки»… Никогда не смотрел?
А. ОРЕХЪ: Ты знаешь, я смотрел. Мне он показался очень занудным.
В. УТКИН: Уже занудным, но самое интересное…
А. ОРЕХЪ: Я как-то старался, я делал, я понимал, что все смотрят и их несколько уже этих фильмов, то есть несколько… То есть я понимаю, что если 2-ую сняли, значит, 1-ая понравилась. Я смотрел и думал, Господи, где, в каком же месте после слова «лопата» хохотать-то начинать уже. То есть они чего-то там ходили… Ну, жрать бы уже кинулись и все бы.
В. УТКИН: Ну, ты послушай, самое интересное заключается в другом. Вот вопрос как у тебя с зомби, вот я не могу для себя на него просто ответить. Я даже, возможно, его уже поднимал. Там просто в самой последней части фильма девушка тоже становится вампиршей.
А. ОРЕХЪ: Все-таки?
В. УТКИН: Все-таки становится. Извини, если я спойлернул сейчас.
А. ОРЕХЪ: Ничего.
В. УТКИН: Ну, да, в общем, в конце концов, становится.
А. ОРЕХЪ: Нет, я нормально…
В. УТКИН: Причем вполне бескровным путем. И вот, значит, им дарят дом, в котором в частности они видят спальню. А она, в общем, еще не очень привыкла к тому, что она вампирша-то, она еще не знает, как вампиры живут, какой у них уклад и так далее.
А. ОРЕХЪ: Она по старинке.
В. УТКИН: Тут он ей напоминает, что, значит, мы не устаем, и мы никогда не спим, и мы вообще не дышим.
А. ОРЕХЪ: Опа!
В. УТКИН: Опа! И возникает вопрос: а чего они из койки-то вылезают? Во имя чего? Нужно туда просто брык! И тем более что в фильме этому многое посвящено вообще. Да? Вот они… Собственно зачем вылезать-то оттуда? Так где-то крошки сбить. А почему их вообще должно волновать все остальное. Представляешь, вот если стоит кровать, при этом ты не устаешь, не дышишь и спать тебе не надо. Орехъ, а?
А. ОРЕХЪ: Это мечта.
В. УТКИН: Не то, что мечта.
А. ОРЕХЪ: Можно столько…
В. УТКИН: И на работу не надо ходить.
А. ОРЕХЪ: … сколько дров можно нарубить за это время.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Я вспоминаю вот…
В. УТКИН: Ты вспоминаешь, замечательную…
А. ОРЕХЪ: … классику…
В. УТКИН: … «Укрощение строптивого».
А. ОРЕХЪ: Ну, нет, я вспоминаю нашу советскую классику про приключения Электроника, когда они… Он же, Электроник, не пил воду, потому что она булькает.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Потом стало понятно, что ему тоже спать не надо, есть не надо. Воду он пьет, потому что она булькает. Он был в этом смысле тоже такой… Но он был, правда, не вампиром. Хороший, добрый. Он в хоккей играл.
В. УТКИН: Да, и там тоже тема секса была нераскрыта. Ну, ладно. Дело не в этом. Давай сейчас, может быть…
А. ОРЕХЪ: Песню какую-нибудь.
В. УТКИН: Да, песню. И потом нас все просят перейти к «Сердцу Чечни».
А. ОРЕХЪ: Давайте перейдем. Да ради Бога. Конечно.
Музыкальная пауза
А. ОРЕХЪ: Вот тут каждый Лыко в строку там «Город костей» сейчас очередной, ну, фильм такой проникновенный как раз…
В. УТКИН: Ну, телевизор работает. Да? Сейчас мы будем пересказывать, что мы видим по телевизору, программу тоже не назовем. Да? Будет вот весело, вроде у нас это к вечеру…
А. ОРЕХЪ: Нут, ну, мы можем передвинуть туда этой самый сетевизор и смотреть тоже, что видим мы. Прекрасная вещь. Там всегда должна быть какая-то загадка. Люди смотрят по телевизору неизвестно какую программу, и неизвестно про что говорят они. Конечно…
В. УТКИН: Пересказывать вообще всегда очень интересно. Я помню, когда я учился в школе, на экраны вышел фильм «Покаяние» Абуладзе, который уже сейчас, наверное, все интеллигентные люди смотрели так или иначе, а тогда смотрели все. И я очень хорошо помню, как первый посмотревший во дворе мальчик, мой ровесник, значит, я не помню, сколько тогда было лет, лет 14, значит, посмотревший фильм… Ну, что фильм? Он начал пересказ фильма с фразы: короче там одна баба. Вот. И я не помню, что было дальше. Я сохранил этот пересказ фильма Тенгиза Абуладзе, начинающийся «короче, там одна баба». Ну, вот…
А. ОРЕХЪ: Россия-10.
В. УТКИН: Россия-10. Да. Конкурс… Кстати, это как-то формулируется «Россия-10». Вот что это такое?
А. ОРЕХЪ: Ну, она так и называется «Россия-10», символ России.
В. УТКИН: Символ России.
А. ОРЕХЪ: Ну, 10… Я тебе честно признаюсь, меня только производственная необходимость на этой неделе заставила обратить внимание…
В. УТКИН: Меня тоже. Меня все спрашивают.
А. ОРЕХЪ: … как-то… Я, понимаешь, я знать не знал. Вот живешь наивный человек, не зная, что вообще идет какой-то конкурс…
В. УТКИН: Какие страсти-то разворачиваются.
А. ОРЕХЪ: … соревнования, что там уже 80, ну, наверное, сейчас уже больше – но вот когда? – позавчера там было 85 миллионов голосов отдано за какие-то символы. Более того там какие-то накрутки, скандалы, какой-то не тот символ…
В. УТКИН: Какие там могли быть накрутки, если смс за деньги отправляется? Сколько хочешь, столько и отправишь.
А. ОРЕХЪ: Ну, там 3 рубля стоит.
В. УТКИН: Ну, 3 рубля.
А. ОРЕХЪ: Ну, бери и жми.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Вот ставишь, допустим, ну, как грамотные люди объясняют, стоит у тебя робот, ты выделяешь из бюджета края, ну, не знаю, там 300 тысяч, ну, тебе присылают 100 тысяч смс. Что там? 10 тысяч баксов? А все гордятся нашим каким-нибудь художественным произведением, скульптурной композицией или природной какой-нибудь штуковиной. Вот я…
В. УТКИН: Я испугался, что я про достопримечательности просто не слышал никогда.
А. ОРЕХЪ: Нет, я почитал, посмотрел.
В. УТКИН: Про мечеть я слышал, конечно, «Сердце Чечни». Я очень хорошо… Ну, конечно, Коломенский кремль недалеко от нас, я неоднократно там бывал. А вот уж что такое «Парк легенд» я совсем…
А. ОРЕХЪ: Нет, Пенза дает 3-е место. Я посмотрел… Нет, понимаешь, про какие-то я слышал, про какие-то не слышал, про какие-то слышал мало. Там возбудились-то, в общем, когда вот эта мечеть в городе Грозном выдвинулась в лидеры. Я говорю, ну, хорошо…
В. УТКИН: Какая разница-то?
А. ОРЕХЪ: Ну, мечеть мечетей. А то, что на 2-м месте Коломенский, допустим, кремль, а не московский, нижегородский или казанский вас никак не смутило?
В. УТКИН: Не Петропавловская…
А. ОРЕХЪ: Крепость. Да. А то, что «Парк легенд»… С большим уважением отношусь к городу Пензе, и то, что там есть такой интересный скульптурный…
В. УТКИН: И это не «сон пьяного кондитера». Знаешь, что такое «сон пьяного кондитера»?
А. ОРЕХЪ: Что такое «сон пьяного кондитера»?
В. УТКИН: Это так Александр Дюма назвал собор Василия Блаженного.
А. ОРЕХЪ: А! Тоже хорошо.
В. УТКИН: А мне нравится.
А. ОРЕХЪ: Между прочим, мне тоже нравится. Он внутри вообще совершенно чумовой.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: … когда посмотреть, думаешь, такого я, если, конечно, это не обижают мои слова никого из верующих людей, ценителей прекрасного, когда говорят о религиозном символе некотором и культовом здании, но это действительно чумовая абсолютно вещь, когда ходишь и думаешь: ни фига себе. Там можно бродить, бродить. Это реально то место, куда можно вернуться несколько раз и всякий раз смотреть, думаешь: «Ничего. Надо же как!» Вот. Я потом стал копаться, конечно, дома. Ну, а вот настоящие символы, ну, там Кремль, Исаакиевский собор, шпиль Петропавловской крепости… Что у нас еще есть? Там храм того же Василия Блаженного. Это вообще, кстати говоря, не Московский кремль, а вот Покровский собор в мире – на самом деле вот это такая картинка хрестоматийная России.
В. УТКИН: Озеро Байкал тоже. Не обязательно архитектурное сооружение.
А. ОРЕХЪ: Там самые разные. И там есть, например, знаменитое место – Копачи. Ну, вот где дагестанские кузнецы, они там… не кузнецы, а вот это вот… Как они? Ковка. Там ковка, литье.
В. УТКИН: Кузнецы, в общем.
А. ОРЕХЪ: Да, в общем. Замечательное совершенно произведение. То есть сюда может войти все, что угодно: природные, рукотворные, какие угодно символы.
В. УТКИН: Там еще был вулкан Тятя.
А. ОРЕХЪ: Вулкан Тятя тоже там был. И камчатские вулканы были. Посмотрел, значит, Московский кремль даже в Москве среди достопримечательностей, по-моему, не был в 20-ке. Он что-то набрал 20 тысяч, по-моему.
В. УТКИН: Смехотворно.
А. ОРЕХЪ: Смехотворно. Но он отстал и от главного здания МГУ, да и вообще много от чего отстал. Там вот, по-моему, как раз Храм Василия Блаженного тысяч двести набрал и там на это спекся. Вот поэтому. Но всем известно, какие символы страны…
В. УТКИН: Какой дурак станет посылать смски за свои собственные 3 рубля за то, чтобы Храм Василия Блаженного был признан кем-то символом России.
А. ОРЕХЪ: Это же и так понятно.
В. УТКИН: А как еще?
А. ОРЕХЪ: Вот. Поэтому я не вижу тут никакого смысла переживать по нескольким причинам. Во-первых, все мы знаем, какие у нас символы.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Ну, вряд ли когда нас спросят, вот припрут к стенке, мы скажем, что это скульптурная композиция «Парк легенд» в городе Пенза. Вот в свой последний час, когда она скажет, ну, что тебе дорого, вот дороже всего…
В. УТКИН: Вот повидал я «Парк легенд» в Пензе.
А. ОРЕХЪ: Вот Родина, вот какая она? Я говорю, это «Парк легенд», скульптура… скульптурный «Парк легенд» в городе Пензе. И вот это то, о чем я думал. Нет, мы все равно назовем примерно одно и то же. Почему получилось такое голосование? Ну, в общем, известно, что…
В. УТКИН: А ты знаешь, что у меня возникла версия, откуда взялось это голосование, и зачем оно нужно. У меня возникла гипотеза.
А. ОРЕХЪ: Я думаю, что от скуки.
В. УТКИН: От скуки, ну… Это естественно от скуки. Но, понимаешь, я думаю, что нужно объявить просто, что выпускается 10-тысячная рублевая купюра, и вот кто победит…
А. ОРЕХЪ: Тот на ней и будет.
В. УТКИН: … он на ней будет изображен.
А. ОРЕХЪ: Эффектно. После того, как у нас Архангельск на 5 тысячах изображен – тоже не самый очевидный вариант.
В. УТКИН: В общем, да.
А. ОРЕХЪ: Самые крупные купюры. У нас там есть Хабаровск, Архангельск…
В. УТКИН: На тысячах, кстати, недавно поменяли одну ярославскую церковь на другую.
А. ОРЕХЪ: Тоже. Но там же их несколько.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Ярославль, кстати…
В. УТКИН: … в кармане есть несколько купюр, там есть и старые, и новые. Сейчас постараюсь выяснить. Вот та, которая… вот это вот новая. А та, которая была… Это тоже новая. Что-то у меня все новые.
А. ОРЕХЪ: Тебе новыми дали.
В. УТКИН: Я сейчас… Нет, вот у меня нашлась.
А. ОРЕХЪ: А на сотне у нас чего нарисовано?
В. УТКИН: На сотне? Я сейчас только что… Квадрига.
А. ОРЕХЪ: А! Большой театр. Да, да.
В. УТКИН: Все на все, то же самое. Ну, там сто, а здесь…
А. ОРЕХЪ: Тысячи и сотни.
В. УТКИН: … пошло на тысячу. Да. Здесь одно и то же.
А. ОРЕХЪ: Сейчас я посмотрю. У меня вот еще пятьсот была какая-то. Надо вспомнить просто.
В. УТКИН: Нет, ты знаешь, там что-то поменяли, короче говоря. Это вот церковь в Ярославле на тысячной купюре…
А. ОРЕХЪ: О! Вот у меня пятьсот, но…
В. УТКИН: Это же про Ярославль песня – «ты узнаешь его из тысячи»…
А. ОРЕХЪ: А! Нет! Я наврал, конечно. Архангельск – это на пятьсот. Вот там был с Петром, с набережной.
В. УТКИН: А там Хабаровск, по-моему, на 5-тысячных.
А. ОРЕХЪ: Наверное, да. Я просто перепутал 5 и 500.
В. УТКИН: Мы люди несостоятельные. Вот сейчас при себе 5-тысячных…
А. ОРЕХЪ: Не было. Не имели при себе. Но вот если кто помнит, в смысле у кого под рукой, напишите нам. Вот кстати, в свое время был отличный проект. «Новые деньги» он назывался. Это группа художников, я не помню, там, по-моему, и Гельман был в этой… Я боюсь соврать.
В. УТКИН: Да, потому, что на старых рублях был везде Ленин, но есть же прекрасные люди. У Парфенова была тоже такая тема тоже, какие могут быть деньги.
А. ОРЕХЪ: Да.
В. УТКИН: Но людей… Ну, опять каких-то вытащим, а потом опять их будем обкакивать этих людей. Появятся опять не те. Давайте мы достопримечательности. И вот сейчас надо было сказать: «Ребята, выпускаем новую купюру».Да?
А. ОРЕХЪ: В 200 тысяч.
В. УТКИН: Да. Или, допустим, уж если Ярославль сейчас, ну, за что-то лишается, допустим, права изображать…
А. ОРЕХЪ: Временно. Понимаешь, ну, как бы он сейчас… мы когда будем новые 5-тысячные там печатать или тысячные, мы вернем. Но вот этот помет у нас будет вот другой.
В. УТКИН: Все. Другой. И мы сейчас вот полуфинал, финал прекрасно и решим. Ну, что? И прекрасно. И на деньгах…
А. ОРЕХЪ: Причем это…
В. УТКИН: … напишут наши имена.
А. ОРЕХЪ: Ну, наши-то вряд ли.
В. УТКИН: За деньги на деньги попасть – это же прекрасно.
А. ОРЕХЪ: Причем сразу…
В. УТКИН: Навальный сегодня написал в твиттер очень смешно. Значит, из бюджетных средств наших, тот же дотационный регион, Кадыров, - это Навальный говорит, - Кадыров захотел, проплатил за «Сердце Чечни», а потом из бюджетных же денег Воробьев, значит, кандидат, временно исполняющий обязанности Московской области, за Коломну. Это, я повторяю, изречение из твиттера Навального. Но действительно очень смешно.
А. ОРЕХЪ: Я думаю, что это вообще хороший способ… ну, вот инфляция же, да? Сейчас скажи там, 10-тысячная купюра вводится в обращение. Сухо вот. Сухое информационное сообщение. Народ, конечно: а, понятно, уже не хватает им это самое…
В. УТКИН: … ребята, сейчас мы разыграем.
А. ОРЕХЪ: А мы конкурс проведем. И народ, он думает только про конкурс. Что будет на 10-тысячной купюре? Они, кстати, опять же вот в бюджет все это инвестировали, в экономику…
В. УТКИН: Мы ведем наш репортаж… Прямое включение из компьютера, который считает голоса. Кто же? Кто же сможет быть нарисованным на 10-тысячной купюре?
А. ОРЕХЪ: И там она день за днем складывается потихонечку, по уголкам там, т-т-т-т. Ну, то есть интрига сохраняется. И в конце раз! Допустим, или оборот…
В. УТКИН: Представляешь, каждое утро вот этими томными голосами… говорят: «Сегодня индекс «Сердца Чечни упал относительно Коломенского кремля на 3 пункта. Это может быть связано с тем, что сегодня в Коломенском районе выдавали зарплату, а в Чеченской республике зарплату выдают только 27-го числа».
А. ОРЕХЪ: А скульптурная композиция «Парк легенд» легла в боковой тренд.
В. УТКИН: Легла в боковой тренд. Да, совершенно верно. Сегодня, кстати говоря, ну, у нее плохая тенденция: она очень плохо торгуется на корейской бирже, на пхеньянской.
А. ОРЕХЪ: Еще мне нравится…
В. УТКИН: Пхеньянская? Как это называется?
А. ОРЕХЪ: … не определились. То есть когда говорят, биржи сегодня… Ну, там же такая и такая. Биржи сегодня не определились. То есть там непонятно.
В. УТКИН: У Центробанка осуществляют интервенцию для поддержки курса, значит, озера Байкал. Ну, что-то в этом роде.
А. ОРЕХЪ: Смотри-ка, ну, народ зажиточно живет, значит. Пишут нам: Хабаровск, Хабаровск. Все. Спасибо, ребята. Ну, мы помнили. Мы просто…
В. УТКИН: Уточнили.
А. ОРЕХЪ: … перепутали, но помнили об этом факте.
В. УТКИН: Знаете что? Я не знаю, как ты, Орехъ, но если мне в руки вдруг попадает пятёра, я ее особо не рассматриваю, знаешь.
А. ОРЕХЪ: Сразу…
В. УТКИН: Я ее сразу стараюсь куда-нибудь навесить…
А. ОРЕХЪ: Я нахожу пятёре дело.
В. УТКИН: Люди мы обычные.
А. ОРЕХЪ: Не так… Согласен с тобой. Так. Тут нам… ну, это ладно. Там что нарисовать? О, нет. Муравьева-Амурского и мост через Амур. То есть с подробностями. Человек в отличие от нас с тобой ту пятёру рассмотрел с разных сторон.
В. УТКИН: Памятник амурскому Муравьеву. Извините. Да. Я не сразу прочитал.
А. ОРЕХЪ: Хорошая прям, крупная купюра. Ну, да. Так возвращаясь к голосованию. Я бы по этому поводу, друзья мои, не переживал. Ну, голосование и голосование. Понимаете, если вас смущает, что там мечеть, то какого хрена вы тогда не голосовали сами за что-нибудь другое? Но вы сидите и смущаетесь. Ну, тогда сидите и нажимайте за Коломенский кремль. Ну, в чем же проблема-то? Если по какой-то причине вы не хотите нажимать за Коломенский кремль, но при этом возмущаетесь, что выигрывает мечеть, я вас вообще тогда не понимаю, потому что вы чье-то действие оправдываете своим бездействием. Ну, пускай будет вот такое вот. Это абсолютно такого вот бестолкового голосования как было, помнишь, имя России. Все – ах! Сталин лидирует. Что? Что делать?
В. УТКИН: Надо что-то делать? Да.
А. ОРЕХЪ: Ну, если потом тоже запустили какой-то страшный вентилятор, который в последний момент, - что там? – Гагарина, значит, накрутил. Я, кстати, не помню. Вот чем хорошо голосование? Имя России. Сейчас мы выберем вот тысячу лет…
В. УТКИН: По-моему, Александра Невского.
А. ОРЕХЪ: Что-то я не помню, Вась. Правда.
В. УТКИН: Я тоже не помню.
А. ОРЕХЪ: Значит, вот тысяча лет истории Руси прошло и именно сейчас… В 2 тысячи каком там? 10-м году мы подведем раз и навсегда итог, кто же символ России. И вот он. Мы подвели его итог.
В. УТКИН: И все.
А. ОРЕХЪ: И никто уже не помнит…
В. УТКИН: И теперь уже навсегда.
А. ОРЕХЪ: Никто не помнит. Если б его хотя бы на купюру нарисовали…
В. УТКИН: А еще пара лет и можно заново запускать.
А. ОРЕХЪ: А может, знаешь, как хорошо? На 10-тысячную купюру поместить эту Чечню, «Сердце Чечни», а с оборотной стороны – Александра Невского. Ну, тут Муравьев-Амурский, а там Александр Невский. А тут…
В. УТКИН: … хода типа генерала Ермолова. Ха-ха-ха! Ну, ты молодец, удержался. Я тоже удержался.
А. ОРЕХЪ: Я… мне даже такая мысль не приходила в голову.
В. УТКИН: Ну, слава Богу.
А. ОРЕХЪ: Видно, что-то атрофировалось в мозгу уже совсем на эту тему. Вот. Поэтому наше мнение, оно вот примерно такое.
В. УТКИН: Ты знаешь, еще к вопросу о националитете. Я хотел рассказать историю, значит. Ну, тут мы недавно ездили в большую командировку в Краснодар, снимали передачу большую, связанную с футболом. Вот. И так вышло, что, ну, это вообще была наша колоссальная удача. Это просто была удача, и я вспоминаю это как просто что-то…
А. ОРЕХЪ: Друзья мои, сколько историй Василий мне уже рассказал самых увлекательных.
В. УТКИН: Да. Так вот для нас пел…
А. ОРЕХЪ: Большие деньги не забудь.
В. УТКИН: Я деньги не забуду. Пел Кубанский казачий хор. И можно было даже попросить что-то спеть. А нам нужна была, грубо говоря, песня какая-то вот такая торжественная, одна – веселая. А мы не очень в казачьих песнях разбираемся. Я говорю, а «Ойся, ты ойся» можете спеть? А знаешь, эту «Ойся, ты ойся»?
А. ОРЕХЪ: Ну, конечно, да.
В. УТКИН: На горе стоял Шамиль. Он Богу молился. Ойся, ты ойся… И хор вот так посмотрел в сторону и говорят, мы это г… Ну, в общем…
А. ОРЕХЪ: Эту песню не поем.
В. УТКИН: … не поем мы эту песню. Почему? Я слышал эту песню в качестве казачьей там миллион раз, где угодно. Ну, хорошо. Другие спели. Отлично. А потом я понял: это же лезгинка.
А. ОРЕХЪ: Ну, такая переложенная.
В. УТКИН: Вот и все. И не поют, понимаешь. Но, правда, я должен сказать, что то, что они нам спели, эх! Это было просто так за душу. Ох! «Когда мы были на войне». Причем опять-таки, кстати говоря, последний поворот этой темы… как вот так… Я думал, что «Когда мы были на войне» какая-то народная песня, так нет. Ты знаешь, Давид Самойлов. Как-то так получается, что все главные казачьи песни написал или Давид Самойлов, или Александр Розенбаум. Ну, как-то так получается. Может быть, что-то не так… неправильно мы как-то вот коррелируем, вот противопоставляем казаков Розенбауму, его, так сказать, соплеменникам иногда. Может быть, это все-таки неправильно.
А. ОРЕХЪ: Нет…
В. УТКИН: Наоборот.
А. ОРЕХЪ: Мы-то нет, но они-то да.
В. УТКИН: Может быть, там песни-то какие, а?
А. ОРЕХЪ: Ой, я помню было такое общество «Память». Там был лидер такой господин Васильев и… ну, он был еще художником, если я ничего не путаю. Вот. И у него, конечно, были всегда муки, когда у него спрашивали, а вот художник Левитан, ведь мало кто так написал, описал и написал русскую природу… Нет, ну, можно спорить, конечно. Левитан – классика же. Пейзажи, русская природа, все… И вот он не знал, что ответить васильев на этот вопрос. И он мучился, ну, да, ну, вот…
В. УТКИН: А Куинджи?
А. ОРЕХЪ: Куинджи.
В. УТКИН: А Брюллов?
А. ОРЕХЪ: Ну, Брюллов ладно, они там еще какие-то, ну, непонятные. А Левитан же там понятно было, какой Левитан. И вот он мучился, говорит, ну, да, есть… То есть он говорил, что исключения все-таки есть, но они только подтверждают правило. Левитан нарисовал…
В. УТКИН: Прекрасно. Я подумал над тем, как исключения подтверждают правила. Может, мы соскочим с этой темы уже, а то я боюсь…
А. ОРЕХЪ: Давай. У нас с тобой осталось-то минут…
В. УТКИН: … до следующей пятницы.
А. ОРЕХЪ: Ты думаешь?
В. УТКИН: Вдруг.
А. ОРЕХЪ: Да нас…
В. УТКИН: Кстати, мне очень сегодня нравится, что мы почти не говорим о выборах, потому что мы с тобой будем закрывать это как обычно.
А. ОРЕХЪ: Я подумал об этом.
В. УТКИН: У нас в пятницу в следующую – да? – мы заканчиваем в 12, и вот в это время заканчивается агитация.
А. ОРЕХЪ: Ух, мы! Это мы не будем, но мы там такого наговорим.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Николай.
Музыкальная пауза
В. УТКИН: Ну, вот. Бум-бум. Тонкий тролик со стороны нашего звукорежиссера.
А. ОРЕХЪ: Коля Котов, он никогда не подводил нас и впредь не подведет все-таки.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: У нас сегодня, вообще говоря, классический состав, потому что Уткин, Орехъ, Котов за пультом, Николай Александров ко мне присоединится в «Радиодеталях» там минут буквально через 7. Вот. Так что да. Слушай, была еще хорошая история на этой неделе про художника Константина Алтунина, который в музее власти такой частный в Питере, выставлял замечательные картины, ну, или не замечательные. Их депутат Милонов назвал мерзкими. Картины сняли, отправили на экспертизу, стали художнику шить экстремизм. Ну, а что мелочиться? Хулиганство там, еще что-нибудь, там не знаю. Нарушение чьего-нибудь копирайта, сразу экстремизм. Вот. И он уехал. Уехал Константин Алтунин там через Копенгаген…
В. УТКИН: Сейчас будет воевать вместе с Сирией.
А. ОРЕХЪ: … во Францию. Ты знаешь, вот эта история схожая, конечно, с 100 серию. Ну, а что? Надо же чем-то себя занять в это время до следующего произведения. Там же его еще сняли под предлогом, что будет 20-ка, а он там не только Путина с Медведевым в нижнем белье женском нарисовал, но еще каких-то других лидеров, правда, каких-то других не показали кроме Милонова. Вот. Но понимаешь, вот какая штука, это как с «Россия-10». Я такого художника, я тебе честно скажу, вот до этой недели не знал. Не могу сказать, что я прям слежу за всем, что происходит в живописи, но художника такого не знал. Музей власти тоже не знал, но он, правда, говорят, открылся несколько недель назад, то есть еще не успел. Картин этих я тоже не видел до сих пор. Но зато после того, как этого художника заклеймили, все узнали, что есть такой музей, все узнали, что есть такой художник, все увидели эти картины, потому что они везде висят. Там в «Яндексе» ты тыкаешь, вот тебе, пожалуйста, радужный Милонов. Кстати, абсолютно невинная картина. Мне это напомнило Энди Уорхола, вот что-то из этой его из медийной про суп Кемпбел. Потом его вообще можно будет продавать, я говорю. Это же прекрасно. Милонов попал на такую классическую поп-арт.
В. УТКИН: Да он уже… Слушай, вот извини. То, что Милонов попал на поп-арт, у тебя с Милоновым начнутся проблемы сию секунду просто.
А. ОРЕХЪ: Да?
В. УТКИН: Конечно. Не надо. Милонов не попал на поп-арт. Мимо прошло все. Поп-арт Милонова…
А. ОРЕХЪ: Может быть, поэтому и…
В. УТКИН: … остался цел.
А. ОРЕХЪ: Может, он поэтому… ой, чуть не сказал «возбудился», но может быть он… В общем, как-то не могу я сформулировать про Милонова, как он возбудился на поп-арт.
В. УТКИН: Вот я тоже ничего не могу сформулировать про Милонова.
А. ОРЕХЪ: А он пришел, сказал, что мерзкие…
В. УТКИН: Я пытался, но у меня не получилось сформулировать про Милонова.
А. ОРЕХЪ: «Там еще было полотно, - нам пишут, - «Эротические сны Мизулиной». Да там масса была всяких полотен, о которых никто не знал, о которых теперь узнали все. Это на пользу художнику Алтунину. Вы понимаете, вот у них все время получается автомат Калашникова. Был музей, в который никто не ходил, где выставлялся художник, которого мало, кто знал, и картины, которые мало, кто видел. Теперь музей естественно станет одним из самых посещаемых, потому что рассказали, что он вот-вот откроется. Художник теперь уезжает в Париж, и там его уже ждут, потому что он политический беженец и может рисовать в принципе все, что угодно, потому что это будет хорошо продаваться. И, конечно, эти картины все видели, и если кто-то не знал, что Милонов на фоне радуги, то теперь он уже знает…
В. УТКИН: Мало того, никто не знал, что это Милонов, понимаешь.
А. ОРЕХЪ: А теперь…
В. УТКИН: Там мало, кто знал, что…
А. ОРЕХЪ: Там да, был мужик в очках. Мало ли мужиков в очках, слава Богу, на Руси? Ну, такой немножко кругленький, одутловатый. Ну, так это, в общем, каждый второй.
В. УТКИН: Я бы назвал эту картину «Милое лоно».
А. ОРЕХЪ: Теперь уже да.
В. УТКИН: В имени Милонова центральную роль…
А. ОРЕХЪ: Лоно.
В. УТКИН: … занимает лоно.
А. ОРЕХЪ: Лоно.
В. УТКИН: Да, лоно. Ну, и, в общем, действительно вот так получается, что… А у меня вот фамилия Уткин, и я стал журналистом, например. Да? Ну, как вот быть? Вот это тоже ведь как-то взаимосвязано.
А. ОРЕХЪ: Да, вот знаешь собственно вот эта шутка – ха-ха-ха – значит, Уткин, Орлов, Гусев…
В. УТКИН: И это тоже безусловно… Журавель у нас тоже есть спортивный комментатор. Да, безусловно, конечно.
А. ОРЕХЪ: Да, вспомнил даже, как я опять недавно услышал эту шутку. Говорю, ребята, давайте тогда уже смеяться над ней. Мне говорят: «Вы Орехъ?». Да. Я говорю, да. «А Вы какой орех?» Там дальше, значит, ну, фундук, кокос там. Я говорю: ребята, как я… Ну, напоминает мне молодость. Когда я услышал эту шутку в первый раз в году, наверное, 92-м, кстати, мне и тогда не смешно было. Вот. Но это напоминает юные годы, когда ты был молодой орех, а сейчас уже такой, ну, не очень, может быть, уже такой молодой. Но все равно люди продолжают пользоваться популярностью. Так вот с Милоновым то же самое. Теперь будут все знать, что он радужный. Ты никуда уже не денешься. Он такой на фоне такого, в общем…
В. УТКИН: Нет, ну, имеют в виду, конечно, картину.
А. ОРЕХЪ: Картину, конечно. Сам-то он… хороший дядька.
В. УТКИН: Хороший.
А. ОРЕХЪ: Хороший, славный дядька.
В. УТКИН: Он хороший.
А. ОРЕХЪ: Ты знаешь, Вася, на ход ноги у нас с тобой осталась где-то минута. О человеколюбии. Коротенькую я расскажу историю в Нью-Йорке.
В. УТКИН: Давай.
А. ОРЕХЪ: Ну, у нас все время же коллапсы еще в метро в Москве, поэтому можно провести параллель. В Нью-Йорке движение по 2-м веткам метро было приостановлено на полтора часа из-за 2-х котят…
В. УТКИН: О! Эта история да, прекрасная.
А. ОРЕХЪ: … оказавшихся на путях. Котята попали в метро утром 29 августа. Вновь их заметили на рельсах уже вечером около 6 часов. Таким образом, в метро котята провели в общей сложности около 7 часов. Они такие разноцветные, симпатичные. В интернете доступно, кстати говоря, видео, где запечатлен бегающий по путям котенок. После того, как котят заметили, работникам метро пришлось снять напряжение с контактного рельса, чтоб котят не убило током. После этого сотрудникам метро удалось изловить животных и в коробке вынести их в безопасное место. Хозяева пытались привлечь своих питомцев угощением. Как отмечает собственно наш коллега с CNN, некоторые пассажиры выражали недовольство задержкой поездов из-за котят. Однако должностная инструкция предписывает останавливать движение поездов в случае появления на рельсах посторонних предметов, ну, и соответственно живых существ.
В. УТКИН: Живых существ.
А. ОРЕХЪ: Способны ли мы остановить метро на 2 часа?
В. УТКИН: Мы сами остановиться не можем. У нас время вышло, а мы остановиться никак не можем.
А. ОРЕХЪ: Да ты что! Все уже?
В. УТКИН: Вышло время.
А. ОРЕХЪ: Ой, Колька, все. Прости. Ну, мы пойдем.
В. УТКИН: Мы…
А. ОРЕХЪ: У нас дела.
В. УТКИН: У нас очень важные дела.
А. ОРЕХЪ: У нас дело. Все.