Русский бомбардир - 2012-12-28
АНТОН ОРЕХЪ: Ну, что же, друзья мои? Я вас приветствую. 23 часа 8 минут 14 секунд. Программа политических…
ВАСИЛИЙ УТКИН: … волка здоровается с вами Антон Орехъ.
А. ОРЕХЪ: Ну, что? И Василий Уткин здоровается своим обычным… Василий Уткин голосом… Здравствуй, Василий!
В. УТКИН: Привет!
А. ОРЕХЪ: Привет, паразит!
В. УТКИН: Здорово, ангел!
А. ОРЕХЪ: Нет, ну, ты должен тоже как-то так мне сказать: «Привет, паразит!» - «Привет, паразит!»
В. УТКИН: Привет, паразит!
А. ОРЕХЪ: Программа политических паразитов «Русский бомбардир», последний в этом году. Как говорят англичане, the last but not the least. Заключительная, но не финальная. Василий вообще думал, что нас будет чтение смс. Он так как-то надеялся на это.
В. УТКИН: Теперь открою, после того, как мы прожили предыдущую пятницу, я думаю, что мы вообще вправе себе позволить…
А. ОРЕХЪ: Вообще любые…
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: … эфиры…
В. УТКИН: Not the least – это когда угодно.
А. ОРЕХЪ: Уже да, когда что хотите, все по вашему желанию. Ну, давай я расскажу, что у народа есть в запасе.
В. УТКИН: Айда.
А. ОРЕХЪ: Плюс 7 985 970 45 45 – смс. Твиттер аккаунт вызван. Пишите нам на сайт. Эфирный – 7 495 363 36 59.
В. УТКИН: Ох, как бы мне еще что-нибудь бы работало-то в этой адской машине.
А. ОРЕХЪ: О, ты же знаешь все важные пароли.
В. УТКИН: Ну, да.
А. ОРЕХЪ: У нас в прошлый раз было замечательно. Ну, там же сетевизор работает, шпионит за нами. Ты назвал наш пароль.
В. УТКИН: Так он же все равно только в этой комнате работает.
А. ОРЕХЪ: Ну, это понятно. Но народ так оживился. А! Так у вас пароль «12 терминал». Мы знаем. Ну, так вперед, если вы все знаете. Действуйте. Вот. Главное, что из этого пароля ничего интересного вы не обнаружите абсолютно. То есть, в общем, плохо работающие гаджеты, еле-еле запускающиеся ваши же собственные смски, так что ничего. Абсолютно ничего. Ну, и что? Нет, смс у нас будет на следующей неделе, Вася. То есть итог года, понимаешь, эта неделя была довольно бурная. Может, нам народ тоже что-нибудь напишет. Поэтому вот. Нам пишут: «Антон, Василий, пора подводить итоги» - наш постоянный твиттер-слушатель Дмитрий Мезенцев. Ну, как Вам сказать итоги?
В. УТКИН: Итоги чего?
А. ОРЕХЪ: Смотря вот итоги чего. Мы 3-ю неделю говорим об одном и том же в разных вариантах. Вот сегодня все-таки, спасибо нашему Президенту, эта история получила свое, по крайней мере, юридическое завершение. То есть он все-таки подписал этот закон, о котором мы говорили и на той неделе и на поза той неделе. Вот. Я-то думал, честно говоря, что это будет где-нибудь ближе к полуночи 31 числа. Ну, у нас всегда так. Я помню этот незабываемый день на «Эхе», когда 31 декабря 99-го года Борис Николаевич решил подать в отставку. Ну, а тут же, понимаешь, уже даже у нас, где непрерывное производство, где безалкогольная, в смысле... Как это сказать? В общем, у нас не пьют, короче, на работе.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Вот. Здесь не пьют. Если хотите выпить, идите куда-нибудь еще. То есть тут очень серьезно, скучно. Все работают. Но все-таки 31 декабря как-то народ немножко расслабляется, хотя бы в ментальном смысле уже, готовится, там что-то нарубает, смотрит «Иронию судьбы» и вдруг бац! Такая-то вот история. Вместо каких-то там повторов, ну, разных передач, тут все эксперты, аналитики, интервью…
В. УТКИН: Они тоже плюются, они собирались уже уезжать.
А. ОРЕХЪ: Ну, конечно. Вызванные на работу дополнительно люди, которые должны каждые 15 минут делать выпуск «Новостей», корреспонденты, которые там непонятно зачем откуда-то включаются. В общем, жизнь…
В. УТКИН: Разослали всех по холоду…
А. ОРЕХЪ: Да, всех раскидали.
В. УТКИН: … по слякоти.
А. ОРЕХЪ: Да, все закипело, завертелось. Вот я думал, что 31-го числа…
В. УТКИН: И пошли они солнцем палимые, повторяя «Суди его Бог». Да?
А. ОРЕХЪ: Вот как-то так. Да.
В. УТКИН: Разводя безнадежно руками.
А. ОРЕХЪ: Вот, в общем. Но спасибо нашему Президенту Владимиру Владимировичу, что он не стал вот сейчас этот эксперимент над нами ставить, что вот он в последний… Завтра рабочий же день у людей еще?
В. УТКИН: Да, вроде бы да.
А. ОРЕХЪ: Потому, что мы-то на радио работаем по своим графикам. Вы нам не завидуйте, что мы не будем работать, допустим, завтра. Зато у меня, например, рабочий день и 31-го…
В. УТКИН: Зато я несколько раз вел у тебя…
А. ОРЕХЪ: … и 1-го.
В. УТКИН: А я несколько раз вел утренний «Разворот» по выходным вообще в 7 утра.
А. ОРЕХЪ: Вот. То есть, ну, всяко бывает.
В. УТКИН: Бывали случаи.
А. ОРЕХЪ: Бывали, бывали невеселые.
В. УТКИН: Письмо пришло.
А. ОРЕХЪ: Вот. Поэтому еще раз наша большая благодарность нашему руководству страны за то, что они все вопросы решили сегодня, все закрыли.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Поэтому да. Спасибо. Но, видимо, все-таки как-то эту историю тоже финально нам придется… Вот нам же говорит Дмитрий Мезенцев, подведите итоги. Да, вот, кстати, нам тут еще что-то пишут. «Приветствую Вас, господа. Вот я что думал по поводу анти-Магницкого закона, - пишет Артур из Москвы, - ведь сию заботу о сиротах теперь опустили на уровень губернаторов. А почему?»
В. УТКИН: Артур! Понимаете в чем дело, Артур? На самом деле заботу о сиротах всем очень хочется, чтобы спустили на уровень семей. Понимаете?
А. ОРЕХЪ: Но она туда не спускается.
В. УТКИН: Она не спускается, да, почему-то. Поэтому, Вы знаете, на уровне Президента или губернатора, или правительства – значения особенного нет, по-моему.
А. ОРЕХЪ: То есть где она? Если ее нет, то неважно, на каком уровне ее нет.
В. УТКИН: Да, да.
А. ОРЕХЪ: Но меня на этой неделе во всем вот этом все-таки, понимаешь, я за…
В. УТКИН: Уже известно, когда выходить?
А. ОРЕХЪ: В смысле?
В. УТКИН: Ну, что? Еще не запланировано ничего, когда выйти можно, сказать, что это ужасно? Нет?
А. ОРЕХЪ: Нет, ну, там, по-моему, вообще хотят сделать в последнее воскресенье… ну, вот там, где 9-е… Я сейчас посчитаю. 9-е – это среда, 10-е четверг…
В. УТКИН: 13-е – воскресенье.
А. ОРЕХЪ: Да, в общем, в последнее воскресенье вот… по-моему, в Старый новый год, кстати.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Вот этот день, когда… И что-то еще вроде бы может быть будет в эти… Я, честно говоря, не понял, что вот в эти выходные, но я еще тогда говорил, что в принципе я в этом готов поучаствовать.
В. УТКИН: Нет, ну, если 13-го числа и вообще уже после всех праздников… Не то, что я хочу в праздники обязательно ничего не делать в этом смысле, а просто вот это не имеет смысла в праздники такого серьезного…
А. ОРЕХЪ: Ну, потому, что там не соберешь.
В. УТКИН: Да, я, пожалуй, пойду.
А. ОРЕХЪ: Вот я тоже пойду. Не могу сказать, что с удовольствием, а с чувством, что это надо сделать. Это то, о чем мы говорили несколько предыдущих эфиров, когда там вспоминали прошлый декабрь, этот декабрь. Конечно. Вот потому, что это такая история… Понимаешь, вот мне на этой неделе, что понравилось? У нас же голосовал Совет Федерации, который там 166 членов. Говорят, 143 проголосовало, 23 отсутствовало, но по некоторым данным, какие-то из них…
В. УТКИН: По новым данным разведки.
А. ОРЕХЪ: Да. Мы воевали сами с собой. Да? Вот по каким-то данным часть из этих отсутствовавших 23-х сказали, что они тоже за. Остальные как-то… Ну, в общем, там непонятная история. Но те, которые были 143, о них мы можем говорить четко: все, которые были, все сказали да, они согласны. Понимаешь, меня что во всем этом заинтересовало? Вот смотри, вот на той неделе, когда мы с тобой говорили в прошлый эфир, из 450 депутатов против было 8, часть отсутствовала, по-моему, 422 было за. Сейчас 143 сенатора присутствовало, все за. То есть это очень интересная сама по себе ситуация. То есть по какой причине вообще такое большое скопление людей, очень разных, ну, там же все разные люди. А если мы говорим о Думе, то это вообще разные люди, потому что там разные фракции, разные партии…
В. УТКИН: Ну, я, кстати говоря…
А. ОРЕХЪ: … разные избиратели…
В. УТКИН: У меня нет ощущения, что в Думе разные люди.
А. ОРЕХЪ: Нет, ну, формально это же так. Четыре формально разных фракции. И вообще вот это… Ну, у нас же многонациональная страна, она много… Как это сказать? Ну, 100 миллионов избирателей. Люди с разным уровнем образований, интеллекта, в разных местах живут, разный жизненный опыт. Ну, там у 18-летнего он один. Там у 80-летнего он другой. Просто 100 миллионов разных людей, которые…
В. УТКИН: Нет, 100 миллионов разных людей – это я понимаю. А вот что в Думе люди разные есть, я не уверен.
А. ОРЕХЪ: Вот. И там выбирают 450, подразумевается, что это разные люди. Хорошо. Пускай, они даже примерно одинаковые, но мне казалось, что когда люди голосуют в таком количестве, выбранные всеми, единогласно, это может быть в очень ограниченном количестве случаев. Ну, например, не дай Бог, на нас кто-нибудь напал. И мы в Думе или Совете Федерации обсуждаем… ну, надо же как-то начать войну…
В. УТКИН: Или, например, не дай Бог, где-нибудь трясонуло землей, что-то упало, разрушилось. Надо срочно.
А. ОРЕХЪ: Ну, да. То есть есть какие-то очевидные вещи.
В. УТКИН: Как правило, беда.
А. ОРЕХЪ: Беда. Да. То есть война, землетрясения, стихия. И мы говорим, на нас напали, ну, вот фашисты. Да? Ну, такая понятная история. На нас напали фашисты. Мы собираемся им объявить войну. Кто за? Естественно все за. Ну, а как? Вот случилось… Опять же, не дай Бог. Но у нас все время катастрофы. Надо помочь этим людям, там без уточнения. Надо помочь этим людям. Кто за? Значит, ну, все за. Вот у нас, товарищи, сегодня такой важный день в нашей жизни: на голосование поставлено 10 заповедей (не убей, не укради, не возжелай и так далее). Кто согласен? Ну, в общем, все так или иначе за, даже не зависимо от конфессий, потому что там очевидные вещи. Вот. То есть когда голосует такое количество разных людей, все абсолютно за, должен быть поставлен на голосование вопрос очевидный для всех, понятный и не требующий…
В. УТКИН: Ну, давай не нуди. Ты уже к чему клонишь?
А. ОРЕХЪ: А что не нуди? Вот мне непонятно, почему это произошло. Ведь у нас… Вот Владимир Владимирович, когда у него была пресс-конференция, сказал, подавляющее большинство граждан по опросам, значит, против усыновления иностранцами. Вот у нас выходит Фонд общественного мнения – это самое, по-моему, авторитетное наше социологическая служба. Можно по-разному относиться к социологам, но тем не менее. Говорят, 56 процентов действительно против иностранного усыновления, четверть допускает такую возможность, четверть колеблется. Но это говорит о том, что 44 процентам в принципе не уверены.
В. УТКИН: Прямо скажем, какое это имеет значение? У нас, как известно, подавляющее большинство по всем опросам за смертную казнь, но, тем не менее, мы же ее не вводим.
А. ОРЕХЪ: Тоже странно. Нет, ну, меня просто даже вот в этой конкретной ситуации мы же понимаем, что очень…
В. УТКИН: Она сейчас отменена или все еще мораторий?
А. ОРЕХЪ: Мораторий у нас.
В. УТКИН: Мораторий?
А. ОРЕХЪ: Мораторий действует. Насколько я знаю, у нас не отменено, но это было бы… Я думаю, что это было бы известно. Мимо меня, допустим, не прошло бы. Каждый день на работе, как говорится, не летучках сидим по несколько раз. Вот мне интересен вот именно этот механизм, когда на голосовании ставится вопрос, ну, в общем, неочевидный, ну, действительно неочевидный. То есть даже простые граждане, ведь я думаю о чем? Ну, на самом деле, кто из нас вот в простой жизни сталкивался с детьми-сиротами.
В. УТКИН: Я в простой не сталкивался.
А. ОРЕХЪ: Вот.
В. УТКИН: Я специально сталкивался, потому что там какие-то бывали…
А. ОРЕХЪ: Мероприятия…
В. УТКИН: Да, мероприятия, акции, поддержка какая-то.
А. ОРЕХЪ: Вот. То есть это, что называется, прости, Вась, конечно, не в обиду, пришел – ушел.
В. УТКИН: Понимаешь в чем дело? Пришел – ушел. Я тебе скажу больше. Это всегда… Я, к сожалению, не могу сказать, что у меня остается какое-то впечатление от того, что это имеет какой-то эффект. Вот. Ну, потому, что в силу того, что я немножко испорчен педагогическим образованием, я иногда как бы в контексте каких-то полученных некогда знаний читаю такие полунаучные заметки по этому поводу. Знаешь, в общем, к сожалению, факт заключается в том, что как таковая помощь детским домам в частности – да? – она в общем не очень эффективна, потому что главная самая проблема, с которой сталкиваются эти выросшие дети, когда они попадают в жизнь, – это их полная неприспособленность к жизни…
А. ОРЕХЪ: К этой жизни?
В. УТКИН: Вообще. В частности, как это ни странно, они привыкли все получать, что называется, с неба. Это крохи. Это часто бывает нищенское, что они получают, но они не понимают, откуда это берется. Понимаешь? Они с детства вот на коште, поэтому вот просто привозить и раздавать, как объясняют очень многие, которые этим занимаются и занимаются какими-то более продвинутыми вещами, серьезными, в помощь. Они говорят, что это, в общем, не имеет эффекта того, который мы хотели бы и который мы могли бы этими силами на самом деле привнести.
А. ОРЕХЪ: Но ты понимаешь, это чисто человеческое движение. Вот ты видишь человека, которому плохо, ты ему хочешь как-то помочь. Ты… Это более сложный вид помощи. То есть дать ему работу, занятие какое-то. Привлечь его, увлечь. Там несколько шагов нужно сделать. А тут самое простое: ты видишь человека, у которого… вот, ну, как проходит нищий где-то. Ну, я вам честно признаюсь, я не подаю нищим в метро, в переходах, потому что я знаю, что это профессионалы, у которых зарплата, по моим ощущениям, больше, чем у меня. Вот. Но иногда ты видишь человека, вот смотришь в глаза и понимаешь, что вот этот человек, он действительно тот человек, который нуждается. И твое, конечно первое… ну, мое, не будем говорить «твое», мое первое такое вот желание, ну, вот не знаю, дать ему 100 рублей. Но я, конечно, должен подумать при этом, что 100 рублей его не спасут, то есть может быть надо его устроить в какую-то социальную программу, может привести ему, может есть какой-то центр, где люди заинтересованы… ну, у него какая-то может быть специальность. Вот. По какой-то специальности его устроить, чтобы он не побирался, чтобы он зарабатывал. Это более сложный алгоритм действий. А так ты видишь человека и твое человеческое первое желание, самое простое, помочь.
В. УТКИН: Помочь.
А. ОРЕХЪ: Помочь, дать денег. И у меня, кстати, есть хорошая история из этой вот недели. Вот. Но то, что у нас сейчас произошло, я все возвращаюсь к моим любимым депутатам, когда люди единогласно за что-то голосуют, мы с тобой же собственно об этом сейчас сказали, должна быть какая-то очевидная вещь, и мы с этим в жизни не сталкиваемся. То есть очень мало, кто из нас действительно пытался усыновить кого-то, удочерить. У нас мало знакомых, которые попытались и сделали это. Ну, вот я знаю нескольких людей, и я знаю, что им действительно пришлось нелегко даже не то, что вот в моральном каком-то смысле, надо на это тоже решиться, а в бюрократическом.
В. УТКИН: Вот люди пишут, что 56 процентов против усыновления американцами, да о чем думают люди. Понимаете, на самом деле ведь неоткуда это узнать. Неоткуда узнать, что стоит за этими всеми вещами. И, ну, знаете, это как если бы спроси кого-то там, не знаю, в 83-м году, как вы относитесь к тому, что мы покупаем в Канаде хлеб. Все скажут, что это ужасно.
А. ОРЕХЪ: А есть вы хотите при этом?
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Хлеб вы хотите?
В. УТКИН: Вы понимаете, откуда, что происходит? Какой другой путь здесь есть или нет? Я, кстати, не знаю, был ли другой путь. Я привел пример. Да?
А. ОРЕХЪ: Ну, это хороший пример на самом деле.
В. УТКИН: Так что…
А. ОРЕХЪ: … покупали в Канаде…
В. УТКИН: … здесь и сейчас, что вы об этой знаете? Что вы где-то что-то читали? Кто вам и что рассказывает? Вот, кстати, мне очень интересно вот, а почему у нас… Я тут недавно просто совершенно случайно вдруг понял, что я просто не знаю, что сейчас изучают в школе по программе литературы. Что там в обязательную программу входит? Что-то еще? Ну, во-первых, я узнал, что недавно у меня знакомый отдал дочку в школу, и он доплачивает за все предметы, кроме математики, пения и какого-то еще одного.
А. ОРЕХЪ: Зачем?
В. УТКИН: Ну, потому, что остальное все – факультатив.
А. ОРЕХЪ: В 1-м классе?
В. УТКИН: Нет, не в 1-м. Они переехали, в другую школу просто перевел. Но не в 1-м.
А. ОРЕХЪ: А я уж испугался.
В. УТКИН: В 1-м нет, конечно.
А. ОРЕХЪ: В 1-м так прям сразу…
В. УТКИН: Но меня, ты знаешь, совершенно удивляет вот вопрос: а почему, собственно говоря, вот в школе… В школе вообще ничего не говорится, потому что у нас много детей-сирот. Когда… Я просто посмотрел потом еще разные программные какие-то вещи. Разве это не национальная проблема? Разве это не часть жизни в нашей стране? Разве это не тот мир, с которым эти дети тоже столкнуться? И разве это не повод объяснить им, как минимум, что они должны ценить в своей жизни, что не все живут так?
А. ОРЕХЪ: О! Кстати, Вася, я тебя перебью. Ну, просто хороший вопрос от Елены: «Антон, а работают на «Эхе» люди с ограниченными возможностями?» Написано «Вопрос без подвоха». Насколько я знаю, у нас работают люди с ограниченными возможностями, но они у нас работают в интернет-службе. Это то, что позволяет работать дистанционно. То есть вот работа на сайте. Когда человек работает из дома, есть… Понимаете, у нас какая ситуация? У нас иногда просто физически трудно выйти из своего дома, из своего подъезда. Вот просто выйти из него.
В. УТКИН: Вот я сейчас подумал, у нас не работают люди с ограниченными возможностями, насколько я знаю. А как же они будут работать? Я вот не знаю, как по Останкино перемещаться, например, человеку, например, в коляске.
А. ОРЕХЪ: Ну, да. То есть как попасть… Вот понимаешь, он может работать, может быть будет великолепным комментатором…
В. УТКИН: Попасть там через 2 этим самых КПП.
А. ОРЕХЪ: Есть люди, которые, наверное, все эти реплики напишут там в 10 раз лучше меня, но ему просто надо будет физически сюда добраться по нашему городу, физически подняться на 14-й этаж, вот здесь везде проехать, сесть и потом уже, я думаю, что если он все это преодолеет, у него уже просто слова литься потоком, потому что все остальное он уже преодолел. Вот. Вы понимаете, вот такая ситуация. Поэтому я еще раз возвращаюсь к тому же самому вопросу, когда у нас люди единогласно, даже которые не знают… На самом деле 56 процентов я подумал, что это не очень… на самом деле не так плохо, потому что у нас есть пропаганда, что, в общем, очевидно. У нас есть то, что там называется генетической памятью и каким-то детским опытом, потому что очень много людей все-таки еще родились в Советском Союзе. А тогда мы помним однозначную установку, то есть все, что исходит с запада, из-за границы, из Америки – это, в общем, плохо, не разбираясь в том, что это. Поэтому даже, вот если бы спрашивали, против ли вы иностранного усыновления, может быть, был бы меньший процент, но когда говорят против американцами, чтобы усыновляли, тогда процент больше. И люди на самом деле не владеют информацией.
В. УТКИН: Они владеют информацией. А люди, которые проходят и живут этой жизнью, они совершенно не имеют никакой возможности о себе заявить.
А. ОРЕХЪ: Потому, что там просто…
В. УТКИН: Потому, что они не получают необходимого образования, они не участвуют вот в этой социальной какой-то жизни. Не знаю, по крайней мере, я вот могу сказать, например, я уже вспоминал этот пример один-единственный, который мне известен. Ну, вот сколько я работаю спортивным журналистом…
А. ОРЕХЪ: Ещенко.
В. УТКИН: … я все время слышу о том и, правда, я и сам тоже участвую в этих акциях, что каким-то детским домам передается какой-то спортивный инвентарь. Очень многие спортсмены, кстати говоря, реально как-то стараются обихаживать какие-то детские дома, может быть, школы, в частности где больные дети живут. Сейчас вот я знаю, футболист «Локомотива» Денис Глушаков в своем родном городе строит стадион, на котором можно играть детям в частности. Сам на свои деньги строит стадион…
А. ОРЕХЪ: Ну, стадиончик.
В. УТКИН: Пожалуй, я не имею права сказать самое интересное, говоря об этом, но все равно. Ну. нормальный стадион, просто небольшое количество…
А. ОРЕХЪ: Ну, понятно, что не «Лужники». Да.
В. УТКИН: Да ему, кстати, президент «Локомотива» Ольга Смородская отдала старое поле по этому поводу, которое там ранее они заменили на новое поколение газона, она ему отдала старое, чтобы он туда, значит, это все отвез. Вот. Сергей Игнашевич много этим очень занимается. Уже взрослый человек, у него четверо детей. Все сыновья. Есть повод пошутить, что он сам растит новое поколение защитников для сборной России. Но сейчас не об этом. Я никогда не слышал, чтобы из этих ребят появлялись, хотя бы заметные спортсмены, кроме одного-единственного случая, я уже говорил, это Андрей Ещенко, который вот в этом году начал играть за сборную России. Но, понимаешь, Ещенко ведь это не тот человек, которого в детдоме оставила мама. Это не человек, который там…
А. ОРЕХЪ: У него погибли родители.
В. УТКИН: У него погибли родители. Вот знаешь, вещь, которая действительно не укладывается у меня в голове, ему, если не ошибаюсь, было то ли 9, то ли 10 лет. Вот как же так могло произойти, что неужели у него ни с папиной, ни с маминой стороны не было родственников? Ну, как так могло произойти? Как?
А. ОРЕХЪ: Ну, вообще странно, конечно.
В. УТКИН: Да, вот есть еще один пример, который всем известен абсолютно, ведь родители погибли у Романа Абрамовича, и он вырос в семье своего дяди. Его не оставили без внимания, хотя эти люди, в общем, там дядя его был инженером на строительстве там где-то, жили они далеко не в Москве, по крайней мере, вот в начале всей этой истории. Вот.
А. ОРЕХЪ: Поэтому Аркадий Абрамович…
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: … не узнал, кем стал его сын. Вырастил его дядя.
В. УТКИН: По-моему, у него одного из сыновей зовут Аркадий, если я не ошибаюсь. Это я точно не помню.
А. ОРЕХЪ: Вот.
В. УТКИН: Ну, какие разные истории.
А. ОРЕХЪ: Мы с тобой, в общем, говорим об одном и том же…
В. УТКИН: Почему-то это касается… В основном это касается, простите я не хочу никаким образом сейчас показаться социалистом, как-то удивительно это касается либо инвалидов, либо титульной нации все время. Понимаешь? Как-то меньше…
А. ОРЕХЪ: Ты знаешь, у нас сегодня был, вот как раз сегодня был…
В. УТКИН: На Кавказе, как мы знаем, нет сирот.
А. ОРЕХЪ: Знаешь, Вася…
В. УТКИН: Ты знаешь, что после знаменитого этого ужасного землетрясения в Армении, в Спитаке, там в конце 80-х годов, там никаких детских домов… всех разобрали.
А. ОРЕХЪ: Знаешь, там тоже не все так просто. Вот.
В. УТКИН: Конечно, не все так просто.
А. ОРЕХЪ: Там, например…
В. УТКИН: Я к тому, что о чем говорил ты. Я к тому, что есть сразу понятие, что нужно помочь. Как там потом получится, слушай, и с усыновленными детьми в общем порядке бывает по-разному, бывает, что не сходятся характерами люди, и с родными детьми бывает, что получаются большие проблемы.
А. ОРЕХЪ: Никого не усыновляют просто ради их самих.
В. УТКИН: Да. Но забирают как-то. Почему же у нас не забирают.
А. ОРЕХЪ: Давай мы с тобой, я чувствую, что мы с этой темы уже не уйдем, давай мы сейчас небольшую…
В. УТКИН: Паузу?
А. ОРЕХЪ: … какую-нибудь… тувинское есть у нас, Коля, что-нибудь? Тувинское мы давайте такое умиротворяющее, философское. Потом продолжим.
Музыкальная пауза
В. УТКИН: Мне кажется, мы никак не можем сформулировать какую-то конкретную тему с тобой.
А. ОРЕХЪ: Нет, мне кажется, как раз мы с тобой…
В. УТКИН: Сидим и обалдеваем просто.
А. ОРЕХЪ: Ну, а что делать? Нет, Вась, понимаешь, вот я говорю, я на этой неделе обалдевал, например, от единодушия людей вот в этой Думе и Совете Федерации. Ну, я говорю, это не вопрос нападения на нашу страну, не вопрос наводнения, нашествия инопланетян. Это вопрос неоднозначный. С чего я и начал. Так что наши… И к чему я собственно это говорил, что люди не имеют информации ни о том, как усыновляют там, ни о наших детдомах.
В. УТКИН: Скажу даже больше, если этот вопрос вызывает такое единодушие, как может получится так, что эта актуальнейшая тема, для решения которой, оказывается, готово такое количество людей в Госдуме, как же… почему же потребовалось какой-то повод, внешний повод для того, чтобы они высказали именно по этому поводу свою позицию.
А. ОРЕХЪ: Понятно, почему. На самом деле мы-то говорим экивоками. Ответ-то, он, как говорится, ответ ужасно прост, и ответ единственный.
В. УТКИН: Ответ ужасно прост, и ответ единственный. Да.
А. ОРЕХЪ: Ты понимаешь, люди голосуют по команде или по глупости. И это значительная часть голосует вот там какие-нибудь коммунисты, у которых у них все там Ленин всегда живой, там и товарищу Сталину они несут цветы. У людей в голове мозгов нет. Я надеюсь, они меня слушают. Они страшно обижаются. У нас теперь Познер там выступил, они припомнили, что у него там французское гражданство. В «Новой газете» нарисовали бревно в пиджаке с гвоздями. Я всегда вспоминаю моего товарища Василия Уткина, который говорит в таких случаях, что если вы обижаетесь, чего вы обижаетесь? Получается, вы принимаете это на свой счет. Если человек видит бревно в пиджаке с гвоздями… Вот я, например, не бревно в пиджаке с гвоздями, при всем, так сказать, самокритизме по отношению к себе, а люди почему-то обиделись. Дума решила это рассмотреть. Значит, они себя просто узнали. Когда принимался акт Магницкого, чего взбеленились-то так? Там была вполне конкретная вещь: люди, которые воруют государственные деньги и не несут за это ответственности, люди, которые до смерти могут замучить других людей в тюрьме. Депутаты же у нас честные и порядочные люди. Они же не имеют к этой отношения, к воровству бюджетных денег, к тому, что они мучают кого-то в тюрьме. Чего обиделись-то? Это принято против кого-то другого, не против вас. Чего вы единогласно голосуете-то? Что такое расстройство?
В. УТКИН: Ну, может быть, депутаты прекрасно понимают, что они как раз и представляют то ограниченное количество людей, которые либо делают это, либо пойманы на этом, либо могут быть на этом пойманы.
А. ОРЕХЪ: Ну, тогда на хрена нам такая, извините, Государственная Дума, где либо делают, либо пойманы, либо могут быть пойманы.
В. УТКИН: Ну, дорогой мой, у нас с тобой очень простая по этому поводу позиция. Мы же в общем…
А. ОРЕХЪ: А они да, они…
В. УТКИН: … нам действительно не нужна такая Дума с тобой.
А. ОРЕХЪ: Нет, часть людей…
В. УТКИН: … друг за другом. Мы даже за нашего звукорежиссера не станем говорить. Правда?
А. ОРЕХЪ: Потому, что я думаю, что он тоже так думает.
В. УТКИН: Да. Не будем просто говорить и все.
А. ОРЕХЪ: Вот.
В. УТКИН: Потому, что это его собственное дело. И мы об этом выходили, в довольно большом количестве говорили с тобой, молча, и в том декабре, и еще потом…
А. ОРЕХЪ: Чувствую, что еще скоро пойдем все.
В. УТКИН: Еще, наверное, пойдем по конкретному деянию. Да.
А. ОРЕХЪ: Вот. То есть получается вот такая история. И у нас говорят, слушайте, но 23 человека, сенатора не явились… или сколько? Нам тут пишут уже несколько человек: «Не все голосовали против. Там кто-то не пришел».
В. УТКИН: Боже мой…
А. ОРЕХЪ: Боже мой, какая доблесть! Я не пришел, сидел дома и самое…
В. УТКИН: Я заболел.
А. ОРЕХЪ: Вот. О! Сейчас вот показывают. Вообще, понимаешь, я тоже подумал, интересные бывают события. Не всегда понимаешь, вот когда-нибудь что-нибудь произошло в конкретный день, ты не всегда понимаешь, что присутствуешь при историческом событии. Я помню, когда в 2003 году, ну, не помню, правда, какой это день, когда вошел в нашу службу информации, говорят, Абрамович купил «Челси». И эта новость после торжественного обсуждения пошла где-то в хвосте выпуска, хотя я пытался, правда, честно намекнуть людям, что это событие, про которое вы в отличие от всего, что сейчас обсуждаете, услышите много раз. Вот. И была такая же ситуация, когда умер Магницкий. Тогда говорили, Господи, а кто это? Что-то я слышал. Где-то было там… Но никто не мог подумать, что вот смерть этого человека повлечет за собой вереницу таких событий, которые мы уже спустя столько лет продолжаем обсуждать. Вот. То есть мы говорили о том, что люди плохо знают, что происходит. Мы говорили о том, что наши депутаты, сенаторы голосуют либо по команде, либо по трусости, либо по глупости, либо потому, что им так сказали голосовать, и получается белиберда. Вот. Но мы должны сказать еще и о том, что везде, кстати, в иностранных информагентствах, в наших как сегодня отреагировали? Принят закон о запрете усыновления российских детей-сирот американцами. Но ведь это же не так. Это принята целая… Это принят большой закон, ответ на американский закон, в котором несколько пунктов, и этот пункт является одним из них, и закон вообще в принципе не об этом. Это один из пунктов, одна из поправок, которую можно было включить или не включить. Но получилось так, что смысл именно в этом, что и даже не помнят в ответ на что. А на самом деле это была наша реакция, как мы… чего мы не скрывали. Ответ на то, что приняли Соединенные Штаты, акт Магницкого. Обеими палатами парламента американского это было принято. И вот теперь давайте подумаем просто, что у нас в сухом остатке, ну, по этой части. Я сегодня честно сел, прочитал все остальные поправки. Была же такая версия, что так много говорят вот этих сиротах, потому что пытаются отвлечь внимание от остальных пунктов. Думаю, Господи, что же там-то? Может там ядерная война с инопланетянами зашифрована? Или наоборот мы сдаемся марсианам и против Америки будем вместе с ними? Ведь же не знаешь. Прочитал. Вот прочитал все эти пункты торжественные и понял, что то, что подписал сегодня Владимир Владимирович, при всем к нему уважении, полная бессмыслица, потому что они запрещают американцам неназванным… Ну, так же как американцы сначала сказали, что мы не обнародуем список Магницкого, то есть те люди с российской стороны, кто не могут въехать, иметь здесь активы, недвижимость, вот мы тоже сказали, мы не скажем, кто они. Но практически мы что имеем? Что сюда кто-то ломится потом американцев сюда? Нет. Есть счета в Сбербанке, Альфа-банке, ВТБ? Нет. Они сюда инвестируют миллиарды в наши компании? Владеют нашими предприятиями? Тоже нет. Единственный урон…
В. УТКИН: … что они этого не делают, потому что вообще там где, чего, они сразу ломятся и хотят владеть…
А. ОРЕХЪ: Конечно. Там, где есть в этом смысл какой-то. Они действительно участвуют в финансировании наших общественных организаций…
В. УТКИН: Кстати, в облигации внутреннего займа тоже деньги не вкладывают. Мы в их вкладываем…
А. ОРЕХЪ: А они в наши почему-то нет. Вот эти НКО, где действительно есть, и то это та ситуация, как с Познером, где двойное гражданство, но есть человек, допустим, у него американцы… Двойное, там тройное и так далее. Да, вот этим людям будет как-то запрещено. Но это опять же, это наше…
В. УТКИН: Дело в том, что это вообще тоже изначально совершенно незаконно, потому что Россия не признает двойного гражданства. Если у человека, находящегося на территории России, хоть у него 47 паспортов и есть российский…
А. ОРЕХЪ: Он все равно гражданин России.
В. УТКИН: … он все равно гражданин России рассматривается. Дума не может этого не знать. Так что это, в общем, какой-то очередной то ли казус, то ли идиотизм.
А. ОРЕХЪ: Но в любом случае это направлено против тех организаций, которые не в Америке, а здесь…
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: … у нас работают. Да, говорит, ну, главное – мы же запретили им усыновление.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: И что мы имеем? Друзья мои, вы просто посмотрите, ведь уже и у нас на эховском сайте и много, где еще была эта самая статистика усыновления, которая… Официальная. Это не мы придумали… Это государство составляет ту самую статистику. И она очень проста, что из всех детей, которые потеряли родителей там за некоторый период времени, каждый 9-й, 10-й обретает приемную семью, новую. Причем этот 9-й, 10-й вообще не здесь, внутри России, а вообще по всему миру. А в Соединенных, допустим, Штатах Америки статистика усыновления такова, что там усыновляется 100 процентов сирот своих, и именно поэтому возникает проблема, что спрос, извините за выражение, превышает…
В. УТКИН: Все это уже публиковалось. И вот я тебе предлагаю заняться вопросом, который задает нам Марина: «А пусть Путин сам усыновит кого-нибудь, покажет пример или чиновникам». Я вот хочу Вам сказать, Марина, вот понимаете, в чем дело? Я… Задумайтесь, Марина, потому что ведь у Владимира Владимировича Путина две дочери, которых никто никогда не видел.
А. ОРЕХЪ: И у меня иногда складывается впечатление, что он и…
В. УТКИН: Нет, нет.
А. ОРЕХЪ: Я надеюсь, что он видел.
В. УТКИН: Это, безусловно, любимые дочери, и то, что их никто не видит, означает, что они окружены заботой своего отца, как он ее понимает.
А. ОРЕХЪ: Он не хочет их показывать. Да.
В. УТКИН: В этом нет никаких сомнений. Но, понимаете, в такой ситуации возникает вопрос, а как вы узнаете о судьбе… и как он сможет рассказать, что он усыновил сироту?
А. ОРЕХЪ: Тем более не станет показывать.
В. УТКИН: Он же не сможет показать его тоже. Ну, у него опять такие… у каждого человека свои принципы. У него такие вот принципы. Так что понимаете, Марина, это не будет иметь подобного эффекта, не говоря уже о том, что мне как раз кажется, что Владимир Владимирович Путин не должен никого усыновлять, хотя бы потому, что он очень занятый человек.
А. ОРЕХЪ: И мы будем понимать, что у него нет времени на адекватное воспитание.
В. УТКИН: И очень хорошо даже, что у него дочери уже, в общем, были не маленькими детьми, когда он, так сказать, стал…
А. ОРЕХЪ: Президентом.
В. УТКИН: … Президентом. Да. Значит, такая вот история. Кстати, не могу согласиться. Вот еще замечательно пишет нам Дмитрий Мезенцев, знаешь. А давай называть его нашим редактором? Вот мы сейчас говорили, что в удаленном доступе у нас некоторые люди работают. У нас Дмитрий Мезенцев добровольно. 20 185. «Патриарх Кирилл призвал священников не ездить на роскошных иномарках, а выбирать не очень приметные, но комфортные». Я по этому поводу, знаешь, хотел…
А. ОРЕХЪ: Неприметные, ну, что такое? Что знаешь?
В. УТКИН: Ну, Тойота, например.
А. ОРЕХЪ: Ну, внутри у нее будет золотой салон? А снаружи, чтобы цацки никакие…
В. УТКИН: Нет, дело не в этом. Я просто хотел рассказать по этому поводу замечательную историю, которую мне рассказывал один мой европейский знакомый. Значит, когда… Он в Милане живет. И он меня водил показывать, значит, была экскурсия. Я всегда был крупным человеком. И эта итальянская Монтенаполеоне, она главная улица магазинов Милана и, может быть, Европы. Никогда в жизни не мог на себя ничего найти, ну, кроме может быть обуви. Вот мы зашли в магазин обуви. И вот я вижу, стоят такие классические черные туфли под костюм. Одна из классических форм, очень изящная, безусловно. В общем, узнаваемо. И вдруг там одни стоят там, ну, я не помню, сколько там, 100 евро, там чуть-чуть за 150 евро, и вдруг там стоят следующие, абсолютно такие же, 3 тысяч евро. Как так?
А. ОРЕХЪ: Почему?
В. УТКИН: Почему? Ну, такие же точно туфли. Я говорю, объясни мне, как это происходит, Марко? И он говорит, понимаешь, это крокодил. Я знаю, как выглядит кожа крокодила. Нет, говорит, но там нет этой крокодиловости. Понимаешь? Это… Дело в том, что у нас же очень развито движение зеленых, и использование кожи крокодила, вообще говоря, не приветствуется. Можешь попасть в неприятную историю. Поэтому это туфли крокодилом внутрь. Но это крокодил.
А. ОРЕХЪ: То есть внутри крокодил?
В. УТКИН: Это как весь кайф от кожи крокодила, и главное потом ты же один знаешь, что все это…
А. ОРЕХЪ: Крокодил.
В. УТКИН: … крокодил.
А. ОРЕХЪ: Пользуешься им.
В. УТКИН: Ты пользуешься крокодилом внутрь. Поэтому, я подумал, что в принципе патриарх Кирилл призывает священников именно к этому – жить крокодилом внутрь.
А. ОРЕХЪ: Да. Ну, вот я тебе об этом и говорю: внутри золотой салон, но снаружи вроде как «Рено Логан» там.
В. УТКИН: Да. Но как звучит. Вообще мне кажется, что если Президент призовет людей жить крокодилом внутрь, мне кажется, что это, в общем, даже может быть как некая мантра.
А. ОРЕХЪ: Быть крокодилом внутрь.
В. УТКИН: Да. Держать в себе, где-то внутри крокодила.
А. ОРЕХЪ: Внутреннего крокодила. Это хорошо.
В. УТКИН: Такой: депутаты, вы давайте уже крокодилом внутрь как-нибудь.
А. ОРЕХЪ: Нет, они и так в основном крокодилом внутрь.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Если почитать их всякие декларации, то вот одна тоже из тем недели замечательная переписка Навального с Железняком, вот которая там привела в итоге к тому, что там скрутили на Железняка уголовное дело. Меня-то на самом деле большего всего в этом во всем порадовало, 52-секундный из «Ютьюба» фрагмент интервью Железняка «Рен-ТВ». Железняк же помимо всего прочего, он инициатор квот на российские фильмы. Вот «День выборов» должен идти по специальной квоте был бы, например. Ну, они вот отловили его в кулуарах Думы и спросили его – Сергей он, по-моему, – Сергей, какой фильм вот отечественный произвел на вас такое сногсшибательное впечатление, ну, вот из свежих…
В. УТКИН: В этом году, например, из свежих?
А. ОРЕХЪ: Ну, ты видел – да? – этот ролик?
В. УТКИН: Нет, не видел.
А. ОРЕХЪ: Посмотри. Я все рекомендую. Я думаю, что где-нибудь по поиску будете… 52 секунды. Посмотрите Железняк об отечественном кино.
В. УТКИН: Ну, а что происходит? Ты расскажи уж.
А. ОРЕХЪ: 52 секунды человек мычит. Ну, то есть… а там они еще подложили хорошую музыку такую. Знаешь, вот как там нагнетается – как это? – тема судьбы.
В. УТКИН: Да?
А. ОРЕХЪ: Оооо! Да. И под это человек мычит 52 секунды. То есть это то, что называется, за задницу где-то взяли в кулуарах хорошим вопросом. Ну, вот какой фильм? Мы понимаем, что он вообще ни хрена не видел ни одного нашего фильма, ну, там за последнее время. Потом он где-то мучительно вспоминает, говорит, что-то такое снял Говорухин, что-то о любви. О чем? Куда? Про что? В общем, из этого коллеги с Рен-ТВ сделали вывод, что это как-то… «Любовь в стиле джаз» - это, по-моему, называется. Вот 3-летней давности. Вот. Но нам нужна квота на отечественные фильмы. Но сам квототребователь не может даже приблизительно вспомнить…
В. УТКИН: Квотопрос.
А. ОРЕХЪ: Квотопрос. Он не может вспомнить даже чуть-чуть, о чем идет речь, но квоту он застолбил.
В. УТКИН: Вот сейчас спросят, так вот я же говорю, все заполонили.
А. ОРЕХЪ: И я не могу…
В. УТКИН: Невозможно вспомнить.
А. ОРЕХЪ: Ничего невозможно же вспомнить. Дайте мне квоту, чтоб я увидел…
В. УТКИН: Последний русский фильм, который вы видели? «Хоббит».
А. ОРЕХЪ: Хоббúт.
В. УТКИН: Хоббúт. Да.
А. ОРЕХЪ: … последним «Хоббúта» видел.
В. УТКИН: Да?
А. ОРЕХЪ: Часть one. Что тут поделаешь? «Хоббúта» смотрел. Там по-русски говорили. Потом объяснят ему, что это был дубляж.
В. УТКИН: Ну, да.
А. ОРЕХЪ: Так. Страной управляют уникальные люди. Павел Павлович Бородин усыновил несколько детей. Что, что, Николай? У вас есть что-то? Ну, давай вот. Коля, что-то хочет нам новогоднее.
Звучит звук из ролика
А. ОРЕХЪ: Спасибо тебе, Коль. Спасибо. Вот за что Колю Котова люблю…
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: … то, что за одну минуту он может найти то, что тебе нужно. Вот это собственно то, о чем я тебе так долго рассказывал.
В. УТКИН: А ты можешь какой-нибудь хороший русский фильм или ты вообще мало смотришь?
А. ОРЕХЪ: Нет, честно скажу. Хоббúт пойду смотреть сейчас, вот я надеюсь.
В. УТКИН: Я могу вспомнить сериалы неплохие, которые были за последнее время…
А. ОРЕХЪ: Нет, о чем и речь шла, что у нас же сначала было заполонено все, ну, там мексиканские сериалы, еще какие-то сериалы. Потом каким-то естественным образом, ну, да, пускай они про ментов, про врачей, про еще какую-то лабуду, но, в общем, они заняли вот эту нишу. И иностранных сериалов там у нас же практически не осталось. Естественная конкуренция. Народ пусть вот такой выбор, но он его сделал. Снимите там, ну, не то, чтобы какое-то гениальное кино, но пусть на уровне хотя бы этих сериалов. Пусть оно будет такое. Покажите. И они, может быть, они вытеснят и чего-нибудь добьются. Ну, что вы будете показывать по этой квоте-то? ... ты понимаешь, ну, это какая-то такая чушь вот такая. По сути-то.
В. УТКИН: Ну, да. Я бы посоветовал депутату…
А. ОРЕХЪ: Ну, чушь.
В. УТКИН: … Железняку, который вряд ли нас сейчас слушает, посмотреть фильм про… ну, в общем, про чиновников… почему-то там чиновники соприкасаются с депутатми практически. Есть такой фильм, не могу сказать, что это шедевр, но поучительно будет депутату Железняку, тем более что сейчас на него дело завели, называется «Как раки».
А. ОРЕХЪ: А да, Ефремов там…
В. УТКИН: Да, «Как раки». Кстати, один из немногих фильмов, где Михаил Ефремов играет главную роль. Он же, как правило, в эпизоде играет.
А. ОРЕХЪ: Но ярко.
В. УТКИН: Да. Но ярко, но в эпизоде. А тут он играет главную роль. Это одно слово «Как раки». Я очень рекомендую господину Железняку. Просто хотя бы будет, что вспомнить. Да, будет, что вспомнить.
А. ОРЕХЪ: Вот как скажешь, «Как раки» смотрел где-нибудь.
В. УТКИН: Где-нибудь, как-нибудь.
А. ОРЕХЪ: Ой! Ну, что, друзья, на боковую пора.
В. УТКИН: Самое главное, понимаешь, вот есть… наступило некоторое время, когда мы о них, скорее всего, будем очень мало слышать.
А. ОРЕХЪ: Но это очень хорошо.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Они что-то так запарили за последнее время. И они пойдут пускай отдыхать, и мы немножко от них отдохнем. Вот это вот…
В. УТКИН: Нам точно… им не знаю, нам точно нужны силы.
А. ОРЕХЪ: От них надо отдохнуть. Да.
В. УТКИН: Спасибо вам. Спасибо. Вот даже за эти 10 пьяных дней, которые точно подорвут окончательно мое здоровье, но все равно, мне так надо от вас отдохнуть. Спасибо.
А. ОРЕХЪ: Спасибо.
В. УТКИН: Спасибо.
А. ОРЕХЪ: Все. Мы встретимся в следующем году и прочтем ваши смс за весь 2012-й. Счастливо!