Русский бомбардир - 2012-05-11

КОММЕНТАТОР ХОККЕЙНОГО МАТЧА: 2 шайбы в 3-х попытках шведы забросили. Семен Варламов трудился в поте лица и отразил в первом периоде 14 бросков из 16 по своим воротам.

АНТОН ОРЕХЪ: Ну, вот наконец-то все-таки яичко к обеду и чего-то там к Христовому дню тоже все у нас подошло. Это наша заставка легендарная уже, я не побоюсь этого слова, наконец-то она по адресу прозвучала. Сейчас Россия со Швецией играет. Это если кто не знает еще до сих пор, то это из мультфильма «Шайбу! Шайбу!», когда там такие волосатые люди выскакивают с гитарами на лед в перерыве хоккейного матча. Вот у нас как раз перерыв закончился в хоккейном матче, и на второй период вышли русские со шведами. 2:1 там шведы ведут. Впрочем, это вы как раз успели услышать от комментаторов канала «Россия 2». Вот, но это другая программа. Мы для интересующихся хоккеем, если что там произойдет, скажем безусловно по ходу действия, потому что мы сами интересующиеся политические паразиты. Антон Орехъ, Василий Уткин, русские бомбардиры. Василий у нас чуть-чуть задерживает, но задерживается действительно по уважительной причине, которая стала вообще одним из таких рефренов этой недели: нестроения на улицах нашего города. На улицах нашего города на этой неделе все время что-то происходило, что-то где-то перекрывали, что-то куда-то ехало, куда-то невозможно было попасть, нельзя чего-нибудь было делать у нас в городе Москве. Вот. Поэтому я, сейчас оглядывая окрестности перед эфиром, подумал, думаю: «А ведь Ваське-то сейчас на автомобиле будет сложновато. А нас тут кладут асфальт. Такая чудо-техника, которую я и не видал-то раньше, не думал, что у нас такая есть. То есть настоящие монстры на гусеницах выехали, столько тяжело груженных асфальтом с загатовками… то есть примерно все тоже самое, что было с ОМОНом, только вместо людей и какой-то непонятной штуковины там, в общем, асфальт в кузовах. Вот. Так что вот так вот. Ну, Василий, он вот пробивается сквозь асфальтоукладчики, я очень рассчитываю, что присоединится к нам с минуты на минуту. Вот что мы имеем в своем распоряжении в 23 часа 11 минут 31 секунду? Смс плюс 7 985 970 45 45, твиттер аккаунт вызван, пишите нам на сайт, у нас там вопросов сегодня многовато. Народ вообще обычно нам пишет, но что-то в этот раз прям пишет много. Но оттуда может что-нибудь прочтем, вот забьет наш один на один… Не забил? Ну, что ж так? До серии буллитов лучше со шведами не доводить. Ладно. 2:1. По-прежнему шведы впереди. Вот, ну, эфирный телефон: 7 495 363 36 59. Все вы это прекрасно знаете. Неделя была праздничная… Ну, я такое небольшое вступление уж от себя сделаю. Неделя была праздничная, то есть полагалось отдыхать, но как-то отдыха не получилось. Это началось еще с… Ну, поскольку-то неделя у нас, она формально наша бомбардирская от пятницы до пятницы, то есть мы можем легко сюда события прошлого воскресенья сюда тоже заносить, тем более… Куда же? За скобки вынесешь что ль? То, что было в прошлое воскресенье, развивалось и всю эту неделю. Так вот вместо выходных Марш миллионов, я еще себе позволил такую шутку – не шутку на той неделе, ну, немножко поёрничать, сказать Марш миллионов, а заявка у них на 5 тысяч. Народу пришло побольше, но такой резонанс получился, как будто действительно прямо были миллионы. Я на самом марше, врать вам не буду, не был не по каким-то там идейным соображениям или потому, что я разочаровался в протестных идеях, ну, вот понимаете, в жизни всякие бывают обстоятельства, когда мы не можем где-то присутствовать. Вот я действительно не мог присутствовать, но застал, что называется, конец и развязку, проезжая по нашему родному городу уже к тому моменту, когда успели и в ОМОН побросать, и булыжники пошвырять, и людей каких-то половить, побить, видел вот этот висящий над толпой вертолет. Вот. Я вам скажу, что, конечно, ну, войну я не видел, как полет Гагарина осуществлялся, тоже не видел, то есть каких-то таких знаковых событий в жизни нашего города. Вот. Но столько танков и техники, сколько вот было сейчас на улицах Москвы, ну, танков не было, я имею в виду техники правоохранительных органов вот с 91-93-го годов, пожалуй, в Москве столько не было. Вот. И потом я уже понял, что это, конечно, даже не столько относилось к Маршу миллионов, хотя там столько нагнали ОМОНа и этих грузовиков автозаков, что, наверное, бы действительно хватило на укрощение миллионной толпы. Вот. Я так понял, что они готовились к инаугурации все это время. И я не мог понять, ну, на протяжении последних, наверное, 2-3-х недель вот это проходило рефреном, коллеги-журналисты с других каналов или, ну, там из каких-нибудь изданий, то есть так или иначе вовлеченных в политику, говорят: «Ой, сейчас у нас инаугурация там… Знаешь, сейчас вот пусть пройдет, и мы там потом…» С человеком я говорил, который тоже работает в средстве массовой информации, но не связан, что называется, непосредственно с журналистским трудом, он говорит: «Ой, знаешь, сейчас у нас тут все в окопах, сейчас инаугурация, сейчас вот мы… вот это вот после инаугурации, Дня Победы мы там, ну, встретимся пива выпить, допустим. Сейчас никак, а вот после инаугурации мы это обязательно сделаем». Вот у товарища моего, он попал в аварию… Вот Василий к нам присоединился. Вот попал в аварию, в общем, не рядом с центром Москвы…

ВАСИЛИЙ УТКИН: Вася – гость…

А. ОРЕХЪ: Ты здесь хозяин, а не гость, Вася. Береги, товарищ, каждый гвоздь. Вот. И ему сказали: «Нет, Вы знаете, мы не можем сейчас Вашим автомобилем заниматься. Вот у нас после инаугурации, вот сейчас когда она пройдет…» Я говорю: «Слушай, а причем здесь инаугурация и разбитый на окраине Москвы автомобиль? Какая связь там? Что милиция не может составить протокол?» «Нет, ну, знаете, сейчас у нас вот это вот… мы закончим, и тогда все у нас будет». И потом, конечно, увидев наш город вот утром в понедельник, я понял к чему, они так готовились, и почему, допустим, какой-нибудь бескудниковский милиционер действительно не имел физической возможности подумать ни о чем другом, кроме как инаугурации. Вот, например, в воскресенье вечером, проехав по набережной, по Новому Арбату, по Кутузовскому, вплоть к себе туда в Кунцево, я действительно видел на протяжении всего этого пути стоящие заграждения, так сказать, в человеческий рост, ну, скажем так, в рост человека среднего роста. Вот. И действительно реально через каждые 10 минут стоял милиционер, то есть вот тупо до самого Кунцево они стояли. Я, конечно, понимаю, что при такой постановке вопроса, ни в каких отдаленных окраинах УВД действительно людей не хватит ни на что, потому что они должны стоять вдоль всего города каждые 10 метров и вот это все хозяйство караулить. А потом с утра в понедельник, я понимаю, сколько нужно было задействовать сил на то, чтобы ни одна мышь вот эта… Ты ж, Вась, знаешь про Сан Саныча эту историю?

В. УТКИН: Добрый вечер!

А. ОРЕХЪ: Добрый вечер! Когда Сан Саныч хотел уйти в разворот и поначалу не смог этого сделать, потому что первое, что он увидел, открыв дверь своего подъезда, была собачья морда.

В. УТКИН: Серьезно?

А. ОРЕХЪ: Да. Ну, он же вот тут недалеко в переулках живет. Была собачья морда, и ОМОНовец ему сказал: «Вы типа куда?» Он говорит: «Ну, я на работу», - говорит. «Какая работа? Сегодня выходной. Сиди дома, дед». Вот такого плана. Вот и Сан Саныч, то есть…

В. УТКИН: Он сказал Сан Санычу дед?

А. ОРЕХЪ: Ну, примерно как так вот он его… Дай Бог, что…

В. УТКИН: А вот если бы тебе сказали «паразит»? Мне просто интересно, ты…

А. ОРЕХЪ: А мне так и говорят. Я не обиделся, я привык к этому, более того я вообще уже стал достаточно толстокожим и на жидовскую морду, ни на что уже не обижаюсь.

В. УТКИН: Обижаться на жидовскую морду, у тебя ни единой причины нет обижаться на жидовскую морду.

А. ОРЕХЪ: Ну, понимаешь…

В. УТКИН: … никакого отношения к этому не имеешь.

А. ОРЕХЪ: Вась, ты понимаешь, когда обижают человека вот за что-то, он может не обижаться. А вот когда обижают незаслуженно, когда человек ни малейшего сантиметра к жидовской морде отношения не имеет, жидовской мордой называют, можно вот тут-то как раз и расстроиться сильно. Нет, даже к этому я абсолютно стал…

В. УТКИН: Ну, поскольку все это подводит меня к вопросу о том, что доброе слово и кошке приятно и в нашей стране, как говорит Достоевский, давай еще всех поздравим с победой ЦСКА. Все-таки в финале 4-х, полуфинале… впервые обыграли, все-таки мы не чужие люди всей этой проблеме…

А. ОРЕХЪ: В полуфинале финала 4-х.

В. УТКИН: Да…

А. ОРЕХЪ: А хотел бы быть в Стамбуле сейчас, но вот так сложилось, что… на боевом посту. Вот. Ну, я тут не то, чтобы тянул время, я рассказывал о том, что праздники, Вась, были не полной мере праздниками, а то, что приключилось с тобой, та причина, по которой ты опоздал сегодня…

В. УТКИН: Нет, ты знаешь…

А. ОРЕХЪ: … я людям рассказал.

В. УТКИН: … я счастливо миновал все эти проблемы вот все это время, потому что в день инаугурации хотя и работал, но я умело объехал все эти… истории. Вот. 9-го мая тоже собственно я четко знал, где парад. Я, правда, надо сказать на прошлой неделе…

А. ОРЕХЪ: На тополь М не зализал.

В. УТКИН: Да. Я чуть-чуть раньше, когда еще была в один из апрельских последних дней репетиция парада, я, правда, чуть не опоздал на спектакль. Вот. Но… Причем не в качестве посетителя, ни в качестве зрителя, потому что, как говорится, у кого… билет купил да еще и пропал. А так меня ждали там 15 минут, понимаешь.

А. ОРЕХЪ: Совершенно. На парад опоздает ракета.

В. УТКИН: Ну, может быть, не совсем ракета, но и…

А. ОРЕХЪ: Ну, танк небольшой мог бы опоздать, это было бы тоже горестно. Все собрались, а танка нет, потому что танк где-то на спектакле застрял.

В. УТКИН: Ой, я боюсь, ты знаешь, что если бы опоздал танк, я думаю, что там такое было бы этому танку. Я думаю, что его, наверное, на части бы распаяли.

А. ОРЕХЪ: … но и распробовали бы в бронебойные.

В. УТКИН: А мне сказали: «Ну, наконец-то, давайте 3-й звонок». И мы пошли играть спектакль. Ну, тоже, в общем, репетиции… Мне кажется, что репетиции парада – это самое страшное зло для жителей города, потому что они всегда происходят… они начинаются по вечерам, начинаются задолго, и это означает, что…

А. ОРЕХЪ: Она начинается в час-пик на самых оживленных магистралях.

В. УТКИН: Да, совершенно верно. Ну, и понятно почему? Это же пока это все довезешь, понимаешь?

А. ОРЕХЪ: Нет, ну, понятно…

В. УТКИН: А без репетиций же нельзя.

А. ОРЕХЪ: Да. В общем, понимаешь, конечно, опозориться на весь мир… ладно там не очень новая, допустим, едет техника.

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: Вот. Или…

В. УТКИН: Хотя я, признаться, я не очень понимаю, что касается техники, что в принципе то, чем занимается техника на параде, я, конечно, как идиот сужу, но, по-моему, это то, чем любой москвич, водящий машину, занимается каждый день в пробке, то есть медленно едет по прямой.

А. ОРЕХЪ: Ну, конечно, ее…

В. УТКИН: Ну, конечно, мы с одной стороны каждый день репетируем это москвичами в пробках, но мне кажется, может быть, просто дайте этим ребятам какие-то машины и покататься просто в это же время по разным трассам. Вот как, знаешь, как вот люди, они слушают радио или там смотрят сейчас в интернете – очень удобно – и выясняют, где пробки и их объезжают, а вот эти ребята будут, наоборот, в них туда ехать.

А. ОРЕХЪ: Ну, да, и посмотреть, что получится.

В. УТКИН: Да. И там они тренируются, они едут прямо, прямолинейно. Да? И воображают себе, что… Ну, понимаешь, там опять же… Я понимаю, что ракетный этот комплекс – это, конечно, не грузовик, но все-таки ему же его не парковать, понимаешь, около этого самого на Тверской улице…

А. ОРЕХЪ: 60 рублей в час.

В. УТКИН: … где нельзя… 60 рублей в час. Да. И не нужно же ему задом куда-то загонять…

А. ОРЕХЪ: Слушай, а его, кстати, удобно будет…

В. УТКИН: … в ангар.

А. ОРЕХЪ: … знаешь, он поставил, допустим, ну, хорошо, не заплатил – одна история – 60 рублей в час.

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: Эвакуация.

В. УТКИН: От мавзолея эвакуация ракетного…

А. ОРЕХЪ: Ну, вообще откуда бы то ни было. Он приехал, допустим, здесь у нас встал… Это помнишь, как у Жванецкого, тоже классическая история, говорит, подъехать и спросить килограмм или весь мешок…

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: … вот сквозь эту прорезь. Ну, примерно также. Подъехал, допустим, на Арбат, ну, тебе надо на эфир… Кстати, была тут в какой-то из наших на Украине история, там человек купил…

В. УТКИН: Скорую помощь?

А. ОРЕХЪ: Да, нет. БТР купил.

В. УТКИН: БТР?

А. ОРЕХЪ: Да, и приехал тоже куда-то без… ему же припаяли, что без номеров…

В. УТКИН: …я еще знаю, луноход купил. Ты знаешь?

А. ОРЕХЪ: Нет. А этот действительно…

В. УТКИН: Он, правда, американец, и он не может его забрать… Ну, он может его забрать, если захочет, ну, просто он на Луне. Он его там купил.

А. ОРЕХЪ: Нет, это реальный БТР приехал…

В. УТКИН: Это благотворительная такая была акция.

А. ОРЕХЪ: … Вот эвакуировать трудно. Вот тут действительно не знаешь, что делать. Вот, поэтому… Да, но мы с тобой…

В. УТКИН: Я все время думаю, знаешь, что вот во всем этом есть что-то, знаешь, такое, что вот как очень богатые или очень властные люди, они иногда что-то коллекционируют. Вот, я думаю, что Кирсан Илюмжинов, которого – сейчас мало кто уже помнит, ведь да? – и ведь коллекционирует человек «Роллс-Ройсы»…

А. ОРЕХЪ: Но он сказал, что он все раздал.

В. УТКИН: Ну, сейчас-то, может быть, уже и раздал.

А. ОРЕХЪ: Он сказал, раздал все.

В. УТКИН: А пока собирал, наверняка, же иногда устраивал себе прокат. Ну, что-то в этом роде. Или гулял… А вот, понимаешь, ну, где посмотреть прокат сразу всей техники в принципе. Да? Ведь перевооружение страны, мы знаем, что это любимая в своем роде такая… хобби-тема такая нашего руководства страны, такая тема хобби…

А. ОРЕХЪ: 20 триллионов. Поди, хобби-то…

В. УТКИН: Да. Только как можно…

А. ОРЕХЪ: … нехилое.

В. УТКИН: … Ну, мы же все знаем, что это все нам на пользу. Нас же охраняют, понимаешь?

А. ОРЕХЪ: Конечно.

В. УТКИН: Нас охраняют. Ну, и где-то же надо посмотреть, как это все работает. Ну, представляешь, если бы для этого потребовалось все объехать. Во-первых же, показухи же не избежать. Правильно? Вот приедешь куда-нибудь на военный аэродром, там же все выжрут, вычистят и так далее, не получишь полного представления. А здесь, конечно, получишь, потому что ты попробуй доехать, ты сделай так, чтоб все прокатилось. Понимаешь?

А. ОРЕХЪ: То есть да, понятно, что едет, в общем, работает.

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: Техника работает.

В. УТКИН: Да. И чтоб в сапогах, чтоб правильно бликовало, понимаешь? И штыки, чтоб наперевес.

А. ОРЕХЪ: Перчатки белые.

В. УТКИН: Я тут видел одну церемонию из Кремля, показывали и «Вести 24» и «Москва 24», сейчас новый канал такой, замечательный, кстати, канал, без иронии говорю, и про «Вести 24» тоже без малейшей иронии, ну, так вот я смотрел, что ребята делали с этими самыми штыками. Как они ими только не жонглировали?! Я даже думаю, что оно здорово, но думаю зачем. Вот думаю, зачем это нужно кремлевскому полку, чтоб люди делали. То есть я понимаю, что кремлевский полк, он в принципе не то, чтобы сильно должен воевать, он как раз… Ну, это церемониальные, конечно, вещи, но вот, чтоб вот так вот бросать эти штыки… Так знаешь, так даже не все дети умеют ловить, вот так вот которые… То есть то, что делают ковбои из фильмов дикого Запада – это детские игрушки. Понимаешь?

А. ОРЕХЪ: Ты знаешь, Василий…

В. УТКИН: Я даже думаю, что в принципе эти ребята могут также запихивать и доставать автомат Калашникова из кобуры напоясной, понимаешь, как те еле управляются с Кольтом.

А. ОРЕХЪ: Конечно. Я тебе больше скажу, я наблюдал кремлевский полк…

В. УТКИН: Зачем? Ты понимаешь, зачем вот так вот с руки на руку вот так перебрасывать? Где? В каком бою это нужно?

А. ОРЕХЪ: Нет, ну, это… Как тебе сказать?

В. УТКИН: Нет, какие чувства…

А. ОРЕХЪ: Развитие общей ловкости…

В. УТКИН: Вот какие чувства заставляют…

А. ОРЕХЪ: Нет, у них обязательно должна быть общая ловкость.

В. УТКИН: Пойми, я тоже советский человек по воспитанию и, когда я смотрю парад, я всегда его смотрю с одним и тем же чувством, я смотрю его благоговейно.

А. ОРЕХЪ: Я смотрел сейчас парад тоже.

В. УТКИН: Сейчас, в этот раз я не смог.

А. ОРЕХЪ: Нет, я как раз смог, и я смотрел…

В. УТКИН: Я в этот раз не смог. Почему? Физически не смог. Я спал. А вот в принципе, когда бывает парад, я смотрю, я… Слушай, я всегда как вот, не знаю… Как Щасный говорит: «Я ненавижу этот гимн, этот салют…» Какой советский? Это гимн, под который наши в хоккей выигрывали! О чем вы говорите? Это…

А. ОРЕХЪ: Вот и сейчас пробуют.

В. УТКИН: … одна из любимейших мелодий моего детства. Я говорю: «Что Вы? Мы с папой вставали всегда!» Хотя мы, в общем, там… Я никогда не был коммунистом. Папа должен был быть коммунистом, никуда не деться ему было. Вот. Это совершенно разные темы. И вот сейчас, когда я смотрю парад, я смотрю его благоговейно, но в принципе я думаю, что это смотр просто парка, что… Ну, мы приедем, конечно, увидим, что там будет что-то стоять. Да? Это так вот ГЛОНАСС тоже приносят везде и показывают: вот это ГЛОНАСС. А ГЛОНАСС, он же ГЛОНАСС, когда он вот здесь, – правильно? – вот в компьютере, вот в часах каких-нибудь там, в телефоне ГЛОНАСС – это другое совсем дело. Вот. И техника, конечно, тоже должна приехать и показать, что по крайней мере до Красной площади… Уж если отстаивать последние…

А. ОРЕХЪ: 6 машин у нас…

В. УТКИН: … придется…

А. ОРЕХЪ: … есть.

В. УТКИН: Да вот...

А. ОРЕХЪ: Хотя бы площадь мы отстоим…

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: … отвоюем, если что.

В. УТКИН: Если что. Да.

А. ОРЕХЪ: Автомобилем Рысь.

В. УТКИН: То есть я понимаю, конечно, что репетиции очень нужны самолетам, но с другой стороны их необязательно проводить над Москвой. Правда же?

А. ОРЕХЪ: Самолеты, в общем, и не летели.

В. УТКИН: В этот раз да.

А. ОРЕХЪ: Понимаешь, вот я говорю, как… Вообще неделя, она была богата разным символизмом. Я говорю, подлинная мощь путинского режима была продемонстрирована именно во время парада. Но у меня есть несколько друзей, так как-то получилось, у меня…

В. УТКИН: Подлинная мощь российского государства.

А. ОРЕХЪ: … близкие мои товарищи, они придерживаются каких-то противоположных, скажем так, точек зрения на политический процесс. Я говорю: «Ну, и что, - я говорю, - в этой идеи?» Мы после парада созвонились. Я говорю: «Ну, и чего? Вот я… Где мощь вашего этого путинская-то?» Он: «А что такое?» Я говорю: «А вот смотри, за окном-то льет дождь в праздничный день, - я говорю. – Не стали по каким-то принципиальным соображениям разгонять?» Он говорит: «Нет, ну, почему? Разгоняли. Разогнали же. Не было же на параде, на параде же не было дождя». Я говорю: «Ну, ты видишь, - я говорю, - над отдельной Красной площадью на 1 час разогнать тучи. Вот все, что вы можете. Вот она вся ваша мощь…»

В. УТКИН: Может быть, это просто экономия. Почему нет?

А. ОРЕХЪ: Я говорю: «Вот она вся ваша…» Нет. Это есть символ…

В. УТКИН: Потом ты знаешь…

А. ОРЕХЪ: … такая будет мощь страны…

В. УТКИН: Ты знаешь, чем разгонять тучи-то?

А. ОРЕХЪ: Там какие-то… серебро… что-то там серебристо какой-то вот что-то такое… Или ты знаешь точнее?

В. УТКИН: Ну, это, грубо говоря, разновидность пыли, абсорбирующей, которая впитывает в себя облака, и естественно облаков не становится, так совсем если грубо выражаться.

А. ОРЕХЪ: Что опять нам забили? Да, что ж ты!

В. УТКИН: Шведы-то, а? Вот черт! Парад не смотрели. Не знают, что как страшно нам забивать. Как разыграли-то вообще…

А. ОРЕХЪ: Хорошо…

В. УТКИН: Ой-ёй-ёй. Ну, ладно…

А. ОРЕХЪ: Ну, ладно. 3:1.

В. УТКИН: Я к чему поворачиваю-то… Ну, что ж такое? Опять какие-то наводки?

А. ОРЕХЪ: У меня нет…

В. УТКИН: Это не мой телефон. Я выключил.

А. ОРЕХЪ: А у меня вообще…

В. УТКИН: Я выключил. Он у меня лежит…

А. ОРЕХЪ: Ну, хорошо, ладно.

В. УТКИН: … признаков жизни… Так вот. А я о чем говорил-то?

А. ОРЕХЪ: Ты говорил, что это смотр и что хотя бы Красную площадь…

В. УТКИН: А! Да! Так вот я к чему говорил-то. Сейчас же по сути то, что разбрасывают в облаках, - это ж пыль. Ну, разновидность пыли. Особенная пыль. Но, тем не менее, это пыль. А ты слыхал сколько теперь за запыление 1-й квартиры платить приходится?

А. ОРЕХЪ: 19 миллионов.

В. УТКИН: Вот!

А. ОРЕХЪ: Да.

В. УТКИН: Вот! Понимаешь! А если по ошибке пол Москвы запылить?

А. ОРЕХЪ: Танк очистить от пыли сколько стоит?

В. УТКИН: О!

А. ОРЕХЪ: Это ни какие-нибудь книжки. Танк! Нам пишут: «Знали бы Вы как ненавидят парады его участники»…

В. УТКИН: Я думаю, это все из-за квартиры патриарха.

А. ОРЕХЪ: … пишет нам Олег. «Все эти парады с допотопной техникой, советский анохренизм. Лучше бы оставшимся…» Нет. Сергей из Барнаула.

В. УТКИН: Тебе хорошо, ты пейджер читаешь. У меня вот он спрашивает какой-то пароль, я вообще не понимаю, как его открыть.

А. ОРЕХЪ: А понимаете, Сергей из Барнаула… Нет, я не знаю никаких паролей.

В. УТКИН: Ах! Что все… Ну, нет так нет.

А. ОРЕХЪ: Я тебе буду вот так декламировать. Давай тут, что пишут. В 4 руки буду читать. «Лучше бы оставшимся…» Вы понимаете, Сергей, какая штука? Вот парад в масштабах одного ветерана или одной квартиры – это дорогостоящее мероприятие. В масштабах страны – это, в общем, как ни крути все равно копейки. Вот. А потом я Вам скажу честно, что вот история дайте ветеранам, оставшимся, квартиры – эта история, она вообще довольно глупая, потому что прошло 67 лет и квартиры ветеранам уже надо было или дать за это время, ну, как-то пораньше, потому что самые молодые ветераны сейчас… Этот вот 45-й год – призыв, значит, плюс 67 лет… это 17 лет… 85 лет…

В. УТКИН: 90.

А. ОРЕХЪ: … самые молодые, ну, я не знаю там, может быть юнги Северного флота, которые там были в 14-15 лет, оказывались они… Ну, 85 лет – это самые юнцы самого последнего там…

В. УТКИН: Сопляки.

А. ОРЕХЪ: … призыва. Да, сопляки 45-го года.

В. УТКИН: Салаги, их тогда называли.

А. ОРЕХЪ: Вот, поэтому сейчас мы обсуждаем весь этот квартирный вопрос… Ты знаешь, эта замечательная история, – да? – как было… этих детишек в некоторых московских школах обязали собрать для ветеранов продуктовые наборы, что вот будет 9-е мая, придут ветераны, а мы им вручим колбаски, сырку, печеньки там, вот. То есть вот тоже…

В. УТКИН: И что, правда, вот так?

А. ОРЕХЪ: Да, да. Это ни какая-то там, ни кем-то придуманная история. Вот собрали ветеранов…

В. УТКИН: Чтобы знали, что ветераны голодные?

А. ОРЕХЪ: … ветеранам колбаски… Да. Вот…

В. УТКИН: Колбасы у них…

А. ОРЕХЪ: Вот как не было им было кушать на фронте или там в суровые послевоенные годы, так и сейчас жрать не хрена им. И квартир у них нет, и колбасы у них нет. Вот давайте… А кто не принесет колбасу, тот там, наверное, не знаю, что там? Двойку получит или что там? Тройку.

В. УТКИН: Ну, может быть, двойку-то не получит. Это и в наше время много чего приносить нужно было…

А. ОРЕХЪ: Ну, стыдно. Понимаешь? Стыдно. Вот такое общественное поручение, и ты не принес колбасы. Стыдно.

В. УТКИН: Украл у ветерана.

А. ОРЕХЪ: Украл у ветерана. Ты что?! Он там за тебя кровь проливал, там еще что-то, а ты, понимаешь, колбасы…

В. УТКИН: Сейчас ему жрать нечего, а ты ему не принес, зараза.

А. ОРЕХЪ: … да, значит, колбасы ветерану. Ну, вот в принципе, я понимаю, пафос такой. Вот, то есть, конечно, все, что связано там дайте уже… Не путем отмены парада решается эта проблема с квартирами ветеранов. Мне почему-то кажется, что если парад не проводить вообще никак, то ни одной лишней квартиры не построят. Кому-нибудь, может быть, и построят квартиру, но в каком-то другом месте.

В. УТКИН: Ты пойми, как тогда узнать, сколько у нас техники? Как тогда узнать?

А. ОРЕХЪ: Как-то посчитать.

В. УТКИН: Посчитать?

А. ОРЕХЪ: Ну, как-нибудь там.

В. УТКИН: На Олимпиаду деньги считают всей страной, все счетные силы страны брошены на то, чтоб сосчитать Олимпиаду…

А. ОРЕХЪ: Нет, нет, Вась, так нельзя.

В. УТКИН: Как они еще будут военную технику считать?

А. ОРЕХЪ: Нет, когда вся страна считает, тогда никак и не посчитаешь…

В. УТКИН: Это просто все счетные силы страны, профессионалы…

А. ОРЕХЪ: А, ну, пусть считает кто-то…

В. УТКИН: Сергей Вадимович Степашин…

А. ОРЕХЪ: Пусть считает кто-то один. Нельзя, когда все считают, понимаешь, даже если все… Я вот помню замечательно, когда тоже из своего недавнишнего опыта, когда все считали бюллетени на избирательном участке.

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: Вот. И все люди с высшим образованием, со счетами, с калькуляторами и так далее, и чем больше мы все считали, тем меньше это сходилось. И когда все-таки решили как-то, ну, давайте считать…

В. УТКИН: Хором.

А. ОРЕХЪ: … организованно, и как-то тогда посчиталось гораздо проще. Поэтому так они все считают, поэтому сосчитать не… Может быть… Что? Что мне пишут? «Ну, негодяй Орехъ. Зажрались на «Эхе». Да вашу зарплату…» А, ну… Федя из Питера нам это… который тогда написал замечательную… «Сколько вам не пишу, сволочи, не читаете. Читаете только в Новый год».

В. УТКИН: Понятно.

А. ОРЕХЪ: Такая у нас передача по итогам лучших смс.

В. УТКИН: Недавно опечатка была очень хорошая на конференции, вот эта бароноидальный бред.

А. ОРЕХЪ: Ну, тоже хорошо.

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: Про это самое…

В. УТКИН: Погоди! Знаешь, такую «сущий пустяк»?

А. ОРЕХЪ: Что такое?

В. УТКИН: Той-терьер.

А. ОРЕХЪ: А, ну, да. Сучий пустяк.

В. УТКИН: Сущий.

А. ОРЕХЪ: Сучий тоже…

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: Ну, это если девочка.

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: Если девочка у вас уродилась. В общем, «Уралвагонзаводу» демонстративно выдали миллиарды после выборов. Разве это не подкуп избирателей?» Нет, Виктор, во-первых, подкуп избирателей – это когда выдают до выборов, а не после. После выборов это можно расценить как благодарность. А потом с «Уралвагонзаводом» там же какая история про них? Вот там сколько-то… там 6 миллиардов, чуть не 19 миллиардов, ну, почти как 10 тысяч у квартиры патриарха можно отремонтировать на эти, которые они танки сделают. С «Уралвагонзаводом» там, как я понимаю, история как выглядит? Не потому, что там выступили эти рабочие: «Мы сейчас приедем в Москву, наведем порядок», там гламурчик у вас или что-то еще, а потому, что, как я понимаю, большим человеком в «Уралвагонзаводе» является старый друг Владимира Владимировича. Я думаю, тут обратная последовательность…

В. УТКИН: Он Уралвагоновожатый.

А. ОРЕХЪ: … я забыл просто фамилию этого человека, но…

В. УТКИН: Ты знаешь, Владимиру Владимировичу к этому времени уже столько старых друзей должно было найтись…

А. ОРЕХЪ: Нет, он человек, который…

В. УТКИН: … и не сосчитаешь.

А. ОРЕХЪ: Нет, это человек, который действительно вот узы дружбы, как я понимаю, важны. Это ни кем-то там придумано. Он своих друзей не забывает и своих не сдает, и министр даже, если он облажался 10 раз, у него продолжает…

В. УТКИН: Я вообще считаю, что страшная штука: не стали жить в Петербурге, а ведь могли.

А. ОРЕХЪ: Могли. Да, где-нибудь подсуетиться, машиной времени перенестись, там маленькому Володе конфетку дать…

В. УТКИН: Знать бы заранее, Господи.

А. ОРЕХЪ: … пирожок, оставить визитку, потом могло бы быть…

В. УТКИН: Слушай, на что тут все ваши визитки, пирожки, вот все эти ваши штучки…

А. ОРЕХЪ: Почему? Террально-паразитические?

В. УТКИН: Почему? Просто стать старым другом. Что плохого в дружбе?

А. ОРЕХЪ: Нет, ну, я старым не смог бы стать так уж если… Но так, познакомиться.

В. УТКИН: Юным падаваном мог бы стать.

А. ОРЕХЪ: Ну, юным мог бы стать. Нет, ну, после этого вообще никуда… Вот да, Коля Котов показывает падаванов, который подает.

В. УТКИН: Юный падаван – это…

А. ОРЕХЪ: Поддаваном можно было… Юным поддаваном…

В. УТКИН: Это другое. Юный падаван…

А. ОРЕХЪ: … еще мог бы стать, а юным падаваном уже, конечно… вбиваном. Вот. Слушай, Вась, давай мы запустим еще одну хорошую песню, потом мы с тобой про гонорары…

В. УТКИН: Это твою хуму-хуму, вот эту, да?

А. ОРЕХЪ: Нет, ну, спокойно.

В. УТКИН: Ну, ладно.

А. ОРЕХЪ: У нас довольно обширная фонотека. Может и такое…

В. УТКИН: Хорошо.

А. ОРЕХЪ: Может и что-нибудь еще. Давай.

Звучит песня.

А. ОРЕХЪ: Я считаю, что у нас сегодня все очень уместные песни. У нас же с «Шайбу! Шайбу!» начинает программу…

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: … как раз вышли на 2-й период. А это, я считаю, гимн-акцию «Окьюпай Абай».

В. УТКИН: А! Понятно. Я уж думал, что это барвихинские бабушки какие-нибудь.

А. ОРЕХЪ: Нет, это гимн народных гуляний на чистых прудах «Окьюпай Абай». Вот. Сейчас действительно народ прочитал все творчество казахского поэта Абая и выяснил, что он тоже был свободолюбивый там чуть ли ни слово в слово повторяется резолюция Болотной и Сахарова. Вот Ольга Романова у нас сегодня на сайте писала. Действительно, то есть просто… какая с него бай не прибавит, там с точностью до запятой народный поэт Казахстана все это предвидел, так что это ни какой-нибудь там…

В. УТКИН: Какие люди жили, а?

А. ОРЕХЪ: … непонятный казах, как назвал его первоначально Навальный, а конкретный бай. Вась, ну, вот как тебе эта история с народными гуляниями? Как она? Ты, во-первых, не погулял еще…

В. УТКИН: Нет.

А. ОРЕХЪ: Пойдемте, погуляем. Невинный вопрос, а оказывается, под статью можешь…

В. УТКИН: Я сейчас готов, кстати, сейчас я просто немножко простудился на неделе. Вот. А у меня голос – все-таки инструмент производственный, я поэтому гулять не ходил. Тут еще дожди были.

А. ОРЕХЪ: А там кричать, там лозунгов не выкрикивали…

В. УТКИН: Какая разница? Холодно же. Я же на парад мог пойти, потому что там молчать надо было, а… там дождя не было, а тут все время были дожди, они все время идут. Орехъ все время ждет каких-то отчетов: что я куда ходил? Что я делал?

А. ОРЕХЪ: Нет, я точку зрения твою. Но почему? Нет. Я не жду от тебя отчетов. Точку зрения…

В. УТКИН: Точку зрения. Я с интересом за этим слежу. По Чистым прудам я на этой неделе гулял полный свободных мыслей, но я не знаю в то ли время. Я просто не знаю.

А. ОРЕХЪ: Нет, они просто могли перемещаться в других частях города, и был отлов. Завтра будет контрольная… А нет, в воскресенье будет контрольная прогулка.

В. УТКИН: Да?

А. ОРЕХЪ: Литераторы. Как это? От Александра Сергеевича до Александра Сергеевича, от Пушкина до Грибоедова…

В. УТКИН: Грибоедова.

А. ОРЕХЪ: … будут идти с контрольной прогулкой. Сегодня Платонов уже выступил… Тут на днях у нас был Владимир Рыжков, который наконец-то довел до конца перерегистрацию своей республиканской партии, он мне говорит: «Ну, скажи, вот ты-то как вообще понимаешь эти прогулки?» Ну, он сторонник такой более конкретной борьбы с резолюциями, конкретными требованиями. Вот. Я говорю: «Да, ну, это же прикольно в принципе». Он говорит: «Ну, прикол в чем? Ну, ходят, бесцельно шатаются». Я говорю: «Нет. Ну, смех в том, что люди как бы ничего не делают. Именно в том, что они ничего не делают, ничего конкретно…» Ну, сейчас там, правда, у них там требования вроде как появились: будем гулять, пока Навального не отпустят. Но прикол-то и состоят в том, что люди как раз ничего не делают, они демонстративно ничего не делают. Они просто сидят там. Делают зарядку, играют на гитаре или просто беседуют. Вот, но при этом за ними бегает милиция, когда этот один из роликов… Навальный говорит: «Вот, вот, слушайте, - говорит. – за вами так устали бегать уже». Там какой-то ему майор или подполковник говорит: «Мы за вами там типа третью ночь бегаем». Говорит: «А что вы за нами бегаете-то третью ночь?» Он видно уставший майор, ему, конечно, на фиг это не надо. Он в парадной форме, по-моему, еще не переодевшись с парада Победы, все вот эти дни ходит. Вот, ну, что вы бегаете? Ну, вот на вроде как им надо бегать. Они их бегают и отлавливают.

В. УТКИН: Велели.

А. ОРЕХЪ: Да, велели, велено отлавливать. И сегодня Платонов написал, предостерег от того, чтобы вот участвовать в этой контрольной прогулке, потому что это может привести к провокациям, ну, нежелательные элементы присоединятся, начнут что-нибудь швырять, ломать. Понимаешь, по этой логике в принципе при всей, конечно, уважении к господину Платонову, мы понимаем, что вот известным людям, ну, вот как Акунин, хотя он, в общем-то, до недавнего времени был не публичным, но знают вот, что это такой писатель. Некоторые знали его в лицо. Вот, ну, есть же там какие-то знаковые фигуры, что называется. Вот им в принципе вообще лучше из дома не выходить, потому что если он выйдет один даже на улицу, то тут тоже нельзя исключить риска, что кто-нибудь к нему присоединится, тут же узнав его, скажет: «А! Навальный! Леш! Ты куда?» «Да, я, ребят, чисто так за хлебцем». - «Леш, а вот ты скажи, а ты думаешь о современном моменте как? Когда путинский режим-то накроется медным тазом?» - «Ребят, я за хлебцем. Я сейчас, я в принципе против режима, но сейчас я конкретно за хлебцем». - «Леш, давай мы с тобой пройдем сейчас. Вот у меня ребята тут за… И вот мы значит, вот мы…» 3:2, кстати. «Вот мы, значит, с тобой что-нибудь там…» И тут же возникает провокация, то есть этим людям нельзя погулять от Александра Сергеевича до Александра Сергеевича. Строго говоря, им небезопасно, и с точки зрения закона и последующей ответственности, небезопасно им выходить и за хлебом, потому что это тоже может что-то спровоцировать, их узнают, и что-то может начаться. То есть, что, как говорится, и требовалось доказать: человеку погулять так вот… Ну, конечно, ты знаешь, это вот…

В. УТКИН: Слушай, кстати, у меня же выходит поэма моя на днях. Да, если ничего не сорвется, у меня выходит моя поэма. Я не смогу, правда, прочесть ее в эфире, потому что она очень такая… там присутствует экспрессивная лексика, но… Выходит в журнале «Русские пионеры». Давно ее написал. В принципе очень такая… то есть я, в общем, как журналист, я, конечно, мог бы рассказать, что писатель… Ну, слушай, ну, человек, у которого выходит поэма на днях… Кстати, тоже может стать писателем.

А. ОРЕХЪ: Поэт.

В. УТКИН: Я тоже, пожалуй, пойду тогда. Кстати, там во сколько на самом деле?

А. ОРЕХЪ: Это в воскресенье.

В. УТКИН: Во сколько?

А. ОРЕХЪ: Вась, надо уточнить.

В. УТКИН: Ну, ладно. Не важно.

А. ОРЕХЪ: Знаешь, я, просто я…

В. УТКИН: Понимаешь, вот на счет…

А. ОРЕХЪ: … у меня поэмы нет. Правда, у меня вышло, как один шутит мой товарищ, вышло полторы книги. Вот. Значит, я… А! Ну, вообще я тоже могу пойти.

В. УТКИН: Слушай, Орехъ, я хотел тебе сказать, что…

А. ОРЕХЪ: Какая хорошая вещь! Причем я-то там буду как раз очень уместен, потому что моя рожа, ее совершенно никто не знает, она не спровоцирует никакие волнения, провокации, то есть это будет прогулка в чистом виде.

В. УТКИН: А вдруг тебя писатели погонят? Скажут: «Слушайте, это не наш. Ты что вообще здесь…»

А. ОРЕХЪ: Нет, они призывали присоединяться.

В. УТКИН: Да? Ну, хорошо.

А. ОРЕХЪ: … если вы любите литературу, поэзию…

В. УТКИН: Так вот я просто хочу историю рассказать. Мне, может быть, посчастливится улучить момент для того, чтобы вставить слово. Так вот слушай, по поводу того…

А. ОРЕХЪ: Извини.

В. УТКИН: Да. Речи милиционера, который вроде бы бесцельно должен ходить за этими людьми. Вот сейчас много всяких событий будет летом… Ну, ладно, открою рот, в самом деле я не для этого… А кто будет по столу стучать? Я сам себя сдерживаю…

А. ОРЕХЪ: Стучать я могу и с закрытым ртом.

В. УТКИН: Хорошо. Так вот…

А. ОРЕХЪ: Это руки.

В. УТКИН: Много событий будет на Украине и в Польше летом футбольных. Я к ним немножко готовился. Вот в частности услышал такую историю про вроцлавских гномов. Ты знаешь про вроцлавских гномов?

А. ОРЕХЪ: Да.

В. УТКИН: Понятно. Ну, за это право… Но дело в том, что сегодня у нас в передаче впервые в «Футбольном клубе» наконец рассказали про то, откуда эти гномы взялись, что они не просто там гномы и достопримечательность Вроцлава… Кстати, жители Вроцлава не очень любят, когда на них обращают внимание, потому что достопримечательность совсем молодая, она вот только что началась, а город-то довольно старый. Там много интересного другого. Так вот гномы. Это был протест граждан, ну, как раз когда в Польше происходили все эти интересные события: «Солидарность» Валенса, Михник и так далее. Да? Ярузельский долой!

А. ОРЕХЪ: 30 лет назад.

В. УТКИН: Совершенно верно, 30 лет назад это все происходило. Так вот в Вроцлаве произошла демонстрация гномов, и смысл был в том, что молодые люди… Кстати, под предводительстом очень интересного человека, звали его Вальдемар Фидрих, многие ошибочно называют Фридрих, потому что у него было еще прозвище «майор», но его фамилия Фидрих польская. А майор его прозвали потому, что он был довольно своеобразной фантазии человек. Тогда польской молодежи не очень хотелось служить в армии. И когда его призывали в военкомат, это происходило как раз в 80-е годы, он пришел сразу в полной форме майора и сказал, что ему так хочется служить в польской армии, что он захотел сразу это делать в качестве майора. От него потребовали не хамить, обращаться к старшим по званию уважительно, тогда он всех произвел в полковники и следующие месяцы… провел пару месяцев в психушке, где, кстати, провел свою первую акцию серьезную, называлась «Маневры иностранного легиона в дюнах». То есть тогда это было время хэппенинга, то есть когда люди придумывали, с чего мы начнем, и чем закончится непонятно. Да? Это хэппенинг. Так вот Вальдемар Фидрих как раз и придумал со своими товарищами – другими художниками, всякими альтернативщиками… Значит, движение называлось «Оранжевая альтернатива», хотя тогда оно не имело никакого революционного названия, это просто художественная такая альтернатива. И они придумали какую акцию-то? Понимаешь, здесь весь смысл был в абсурде, в том, что на улицы вышли тысячи гномов. А смысл был в том, что как можно арестовать человека за то, что он гном. В чем состав? Да и потом как вообще можно арестовать гнома? За что?

А. ОРЕХЪ: Кто ж его посадит? Он же памятник.

В. УТКИН: Самое главное, что они еще очень многие вступили к этому времени в народную дружину, тогда была народная дружина в Польше, которая тоже должна была охранять порядок. Когда их, значит, стали забирать и собирать в какие-то грузовики, гномы, которые вступили в дружинники заранее, они стали подскакивать к этим грузовикам и сами стали подсаживать, и сами стали туда лезть, говоря: «Почему, в конце концов? Мы тоже хотим ехать». Вот. И это, в общем, было такое запоминающееся событие в том, как Польша осталась у нас без коммунизма. Вот такая вот история. Но вот историю про майора Фидриха я очень хотел давно рассказать, то есть…

А. ОРЕХЪ: Майор?

В. УТКИН: Майор Фидрих, да. Так вот вся эта история как раз о том, что когда… Вот очень многие полагают, что это протест доходит до абсурда. На самом деле нет, противодействие протесту доходит сейчас до абсурда. И это очень важно.

А. ОРЕХЪ: Нет, я считаю, что…

В. УТКИН: Потому что все эти…

А. ОРЕХЪ: … это прекрасно именно этим и…

В. УТКИН: Потому что эти люди, которые право охраняют, они понимают прекрасно, что из них делают идиотов.

А. ОРЕХЪ: Так именно в этом и смысл.

В. УТКИН: Конечно. В этом и… А! То есть, видимо, я последний догадался. Ты к этому клонишь, да?

А. ОРЕХЪ: Ну, да.

В. УТКИН: Ну, и хорошо. Хорошо.

А. ОРЕХЪ: Ну, идиотизация действительно, что…

В. УТКИН: У нас в матче «Россия – Швеция» драка!

А. ОРЕХЪ: Там мочилово хорошее. Там как ни посмотришь туда, там кто-то кого-то бьет. Ой, там этого самого…

В. УТКИН: Там серьезно, там судью слегка косонули.

А. ОРЕХЪ: Наш судью отодвинул, там Малкина пытались это… Вот этот с рыжей бородой из Детройта… Вот это вот, вот. Этот еще кричит: «Сейчас достану тебя!»

В. УТКИН: Чистый Навальный.

А. ОРЕХЪ: Найду там…

В. УТКИН: Салют.

А. ОРЕХЪ: «Да или нет?» - он кричит со скамейки. – «Да или нет?» Судью отталкивает…

В. УТКИН: Да, в хоккее-то можно. Знаешь, меня еще поражали и веселили, ну, хотя эта тема была серьезная, все равно очень веселили вопросы, которые мне приходилось обсуждать там со своими читателями в интернете, что вот эти волнения на Болотной очередные, когда там были столкновения какие-то… А кто собственно прав? Кто виноват? Провокации были с обеих сторон. Секундочку! Но провокации могут даже с семи сторон, но одна-то из сторон, понимаешь, принимала присягу определенную. Она же профессионально одета, профессионально оснащена и она должна быть профессионально готова, в том числе и к провокациям, которые неизбежно кто-то будет… Даже необязательно кто, просто могут быть люди от специально подосланных до шизофреников просто. Так что, о каких обоюдных ответственностях здесь может, собственно говоря, идти речь? Там что, откуда-то летели, прости Господи, гранаты? По-моему, нет.

А. ОРЕХЪ: Так, слушай, когда там…

В. УТКИН: Это просто вопрос о…

А. ОРЕХЪ: … не летели. Когда сортиры стали складывать, из них жижа полилась, я чувствую, тут враг не пройдет как раз. Она раз оттуда все смылись. Так там воняет в этих самых… Они еще: «Давай тащи!» Ну, там еще лексика: давай на…! тащи на…! туда на…!

В. УТКИН: Туда ее!

А. ОРЕХЪ: Туда ее! Клади на…! Вот они раз, раз…

В. УТКИН: Бросай …ля!

А. ОРЕХЪ: Ну, вот, конечно, ни вот партизанить, вот под откос пускать, в этом нам нет равных. Вот как они мгновенно эту батарею сортиров, то есть там же…

В. УТКИН: Розлили говны.

А. ОРЕХЪ: Ты что? Не то слово просто! Они вот стояли так, стройными рядами через… просто по ютьюбовской… через 30 секунд нету сортиров! Все поперек дороги, говнище на тротуаре! Все готово…

В. УТКИН: Я бы сказал, что здесь нашло буквальное выражение…

А. ОРЕХЪ: Извините за выражение.

В. УТКИН: Да. Выражение, которое придумано как эвфемизм, это собственно называлось, как 2 пальца об асфальт. Понимаешь?

А. ОРЕХЪ: Ну, конечно. Так и было все.

В. УТКИН: Именно это и называется как 2 пальца об асфальт.

А. ОРЕХЪ: Да, и тут ничего… Вот да, да. Это они тоже воплотили, такой тоже был хэппенинг. «2 пальца об асфальт» называется.

В. УТКИН: Да. Что пишут в нашем нескончаемом пейджере…

А. ОРЕХЪ: Пишут…

В. УТКИН: … которого я сегодня лишен?

А. ОРЕХЪ: Так… «Уважаемый следящий, к чему, - говорит, - вся эта история о майоре?» Да, она именно о том же, о чем, что там был в Польше свой абсурдный протест, у нас свой…

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: … отчасти…

В. УТКИН: Человека не могут арестовать за то, что он гном.

А. ОРЕХЪ: Когда у нас на знамя поднят, ну, до недавнего времени мало, скажем так, кому известный казахский поэт Абай, который теперь стал вот это наш, наш, вот мы, вот он, его малиновые штаны …

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: … 2 раза ку, под знаменем Абая… Ведь сейчас абаивские чтения, как я понимаю, там происходят, то есть народ сидит, почитает Абая… О! 3:3. Ну, вот как надо…

В. УТКИН: Сравняли!

А. ОРЕХЪ: … по мордасам дали, забили. Вот! Вот это игра! Вот это вот, вот это я понимаю! Окьюпай Абай.

В. УТКИН: И, кстати, что характерно для работы, по мордасам получили, забили. Тоже отлично.

А. ОРЕХЪ: Вот, вот!

В. УТКИН: Вот так вот.

А. ОРЕХЪ: Вот поэтому да. Именно в этом и смысл, уважаемый следящий. Вы не бум-бум… Что? «Вот не бум-бум я в спорте…» Чего?

В. УТКИН: Какая разница?!

А. ОРЕХЪ: А! Любит нас, любит. Это хорошо.

В. УТКИН: Бум-бум в спорте – это был Борис Беккер.

А. ОРЕХЪ: Был такой, да.

В. УТКИН: Что ж такое у меня с горло-то? Я ведь не болею уже.

А. ОРЕХЪ: Ну, ладно, ладно. Да, но так, в общем, тут как бы всякие, всякие лирические отступления. Вот к чему это все? Ну, вот к тому. Нет, ну, мы собственно все объяснили, это, в общем, такой хороший, милый абсурдизм. Время выдвижения лозунгов и требований, оно, наверное, придет когда-нибудь, когда и то, и другое кристаллизуется. Вот. А пока люди…

В. УТКИН: Слушай, лозунги – это партийная борьба. Какая может быть партийная борьба?

А. ОРЕХЪ: Вот люди, они…

В. УТКИН: Кстати, вот Рыжков, если он считает, что бесцельно ходят…

А. ОРЕХЪ: … доступными им средствами…

В. УТКИН: … ну, он же знает, где будут идти, то пускай встанет там со своими листами опросными. Как раз очень хорошо можно будет, наконец, адреса собрать, подписи, а не «кто за?», и все поднимают руки, не помня… Ну, все-таки нигде ж не было идеально слышно, да и кто ж не будет целиком митинг слушать? Никто ж не будет. А тут нормально: встали семеро ребят как раз вот так, поперек бульвара нормально. И говорят: «Может подпишите здесь? Давайте подпишем». – «А что у вас?» - «Да вот у нас буквально 5 строчек». Прочитали, подписали.

А. ОРЕХЪ: Да, согласен…

В. УТКИН: Все просто.

А. ОРЕХЪ: … не придерешься. Так… А вот смотри-ка! Меня уже цитируют. Да, это хорошая, кстати, между прочим, я считаю, что да, мне удалось.

В. УТКИН: Что?

А. ОРЕХЪ: Мне удалось. Да, меня цитируют. Стучать я могу и с закрытым ртом.

В. УТКИН: Это прекрасно.

А. ОРЕХЪ: Да. Это я, вот видите…

В. УТКИН: Нормально…

А. ОРЕХЪ: … то есть я…

В. УТКИН: Ты в твиттере не пишешь?

А. ОРЕХЪ: Нет.

В. УТКИН: Значит, кто-то за тебя напишет, Орехъ.

А. ОРЕХЪ: Пускай, пускай. Только, товарищи, копирайт, пожалуйста.

В. УТКИН: Авторское право нынче не в почете. Даже и не заикайся о копирайте. Никакого копирайта тебе не будет.

А. ОРЕХЪ: Хештек 34-70…

В. УТКИН: Тоже мне Аркадий ты Райкин!

А. ОРЕХЪ: Ну, уж какой есть. Что выросло, то выросло. Стучать, как известно. Я могу и с закрытым ртом. А теперь еще и с открытым! Так. Что у нас на шайбе там? 23 секунды. Вот! Вот как надо за…

В. УТКИН: Ты не туда смотришь. Это меньшинство или большинство.

А. ОРЕХЪ: Нет, нет, это секонд. А там почти одинаково…

В. УТКИН: А!

А. ОРЕХЪ: … и то, и то. Там и то заканчивается, и то. А мы опять в большинстве играем! Ну, что? Слушайте, сегодня такой хороший, хороший день со страной, победившей социализм, мы практически играем…

В. УТКИН: Хоть в чем-то мы чувствуем себя большинством.

А. ОРЕХЪ: Нет, ну, конечно, не только…

В. УТКИН: Не только как в сексуальном.

А. ОРЕХЪ: Не только когда… Ну, это да. Не только когда едут все 6 наших бронемашин по Красной площади…

В. УТКИН: Угу.

А. ОРЕХЪ: … а еще когда все 5 наших…

В. УТКИН: Все 6 исправных.

А. ОРЕХЪ: 6 исправных?

В. УТКИН: Справных. Они есть справа… А мы что сейчас будем как воду… Клевета какая-то. Мы не знаем сколько справных, то есть отличных…

А. ОРЕХЪ: Справная, справная. На Красной площади у нас же, говорит, это Red square…

В. УТКИН: Россия.

А. ОРЕХЪ: … это же не как бы такой… Да. Как это называется? Ты филолог. Когда это такой вот…

В. УТКИН: Ну, я же не английский филолог…

А. ОРЕХЪ: … прямой перевод.

В. УТКИН: Ну, beautiful square.

А. ОРЕХЪ: Да, нет, я не в этом не в beautiful…

В. УТКИН: Красивая, значит.

А. ОРЕХЪ: Да.

В. УТКИН: Прекрасная.

А. ОРЕХЪ: Она – Красная площадь, и по красной, по красивой площади ехали справные машины. Ну, как? Поди плохо. Так. Ну, что? Давай прощаться на…

В. УТКИН: Есть еще водитель с правами.

А. ОРЕХЪ: Справный с правами, конечно.

В. УТКИН: Конечно.

А. ОРЕХЪ: И с правым рулем все. Вот, что значит справная машина, заодно им новый термин дали. Ладно, ребята, счастливо! Но, как я понимаю, мы с вами в полном составе встретимся не на следующей неделе…

В. УТКИН: А через неделю.

А. ОРЕХЪ: Через одну, да. Потому что…

В. УТКИН: К сожалению, да. Потому что…

А. ОРЕХЪ: Ну, ничего. Зато мы поднакопим.

В. УТКИН: Поднакопим, да.

А. ОРЕХЪ: Все. Покеда, бабайка!